Колесо Времени. Книга 14. Память Света

Роберт Джордан (2012)

Завершающий том цикла «Колесо Времени». Грандиозная фэнтезийная сага приближается к концу. Мир замер в ожидании начала Последней битвы, того самого решающего сражения между силами Света и силами Тьмы. Фактически она уже началась. Кандор, одна из Пограничных земель, захвачен ордами троллоков. В Тарвиновом ущелье, ведущем из Великого Запустения в населенные людьми земли, кипит сражение. Подвергшийся нападению сил Тьмы город Кэймлин, столица королевства Андор, пал под ударами приспешников Темного. В Черной Башне — предательство. Объединенные силы Света сходятся на свой последний совет перед великим сражением. Ранд ал’Тор — Дракон Возрожденный — заявляет, что собирается поразить Темного и готов пожертвовать ради победы собственной жизнью. Но прежде требует подписать договор о будущем мире между народами. Впрочем, чем бы ни завершилась битва, Свет все помнит. Свет помнит всех. Память Света светла. Впервые на русском!

Глава 2. Выбор Айя

Певара изо всех сил скрывала свой ужас.

Эти Аша’маны почти не знали ее. Иначе поняли бы, что сидеть спокойно и молчать ей несвойственно. Певара прибегла к фундаментальному правилу, которым при обучении руководствовались Айз Седай: делать вид, что все под контролем, когда это совсем не так.

Она заставила себя встать. Эмарин и Канлер отправились проведать ребят из Двуречья и убедиться, что никто не ходит поодиночке, и Певара опять осталась наедине с Андролом, тихо возившимся с кожаными деталями. За окном продолжал лить дождь. С сосредоточенностью искусного ремесленника Андрол работал двумя иглами сразу — так, чтобы стежки ложились крест-накрест.

Певара приблизилась, а когда Андрол резко вскинул взгляд, едва сдержала улыбку. По виду не скажешь, но при необходимости она умела ходить, не издавая никакого шума.

Айз Седай выглянула в окно. Дождь усилился, и стекло покрылось пелериной брызг.

— Столько недель казалось, что в любой миг начнется гроза, — и вот она, наконец.

— Рано или поздно эти тучи должны были пролиться дождем, — заметил Андрол.

— Неестественный он, этот дождь. — Певара заложила руки за спину. Холод дождевой воды ощущался даже через стекло. — Не усиливается, не ослабевает. Льет равномерным потоком. Молний множество, а грома почти нет.

— Думаете, дождь — тоже из тех?.. — Договаривать не было нужды. Чуть раньше на неделе обитатели Башни — простые люди, ни одного Аша’мана, — начали воспламеняться. Просто… вспыхивать без причины. Погибло четыре десятка человек. Многие грешили на спятившего Аша’мана, хотя парни клялись, что Силу поблизости никто не направлял.

Она покачала головой, глядя, как по размокшей улице с трудом пробирается группа людей. Поначалу Певара входила в число тех, кто списывал череду загадочных смертей на выходки обезумевшего Аша’мана, но теперь смирилась с мыслью, что у этих событий и у прочих странностей иная, куда более скверная причина.

Мир слабел, и его плетение распускалось.

Так, не время раскисать. Певара сама разработала план — привести сюда женщин, чтобы те связали Аша’манов узами, — хотя предложила эту идею не она, а Тарна. Нельзя, чтобы мужчины узнали, сколь ей тревожно очутиться в этой ловушке, перед лицом врагов, способных заставить человека обратиться на сторону Тени. Единственными союзниками Певары были мужчины из тех, кого — всего лишь несколько месяцев назад — она рьяно преследовала и безжалостно укрощала.

Певара села на табурет, на котором недавно восседал Эмарин.

— Хотелось бы обсудить этот ваш «план», — произнесла она.

— Вряд ли можно сказать, что он уже разработан, Айз Седай.

— Быть может, я смогу внести новые предложения.

— Не отказался бы их выслушать, — сказал Андрол, но прищурил глаза.

— Что-то не так? — спросила Певара.

— Те люди на улице. Не узнаю их. И…

Она снова глянула за окно. Единственное, что освещало эту промозглую ночь, было красно-оранжевое сияние в окнах домов. Прохожие все еще медленно брели по улице, то выходя на свет, то скрываясь в тени.

— У них сухая одежда, — прошептал Андрол.

Певара поняла, что он прав, и ее пробрал озноб. Первым шагал человек в шляпе с широкими, но поникшими полями, с которых не струилась вода. Грубый деревенский наряд не был тронут ливнем, а платье шедшей рядом женщины совсем не развевалось на ветру. И еще Певара заметила, что один из путников — тот, что помоложе, — держит руку за спиной, словно тянет за поводья вьючное животное. Вот только никакого животного не было.

Певара и Андрол смотрели во все глаза, пока фигуры не скрылись из вида. Все чаще и чаще в мире живых появлялись образы мертвецов.

— Говорите, у вас имеются предложения? — Голос Андрола дрожал.

— У меня… Да. — Певара с трудом отвела взгляд от окна. — Пока что Таим сосредоточился на Айз Седай. Всех других сестер забрали. Осталась только я.

— Предлагаете себя в качестве приманки?

— За мной непременно придут, — сказала Певара. — Это лишь вопрос времени.

— Надо бы тайком вывести вас из деревни. — Андрол погладил кожаный ремешок и, судя по виду, остался доволен своей работой.

— Неужели? — Певара приподняла бровь. — Как вижу, мой статус повышен до девы, нуждающейся в спасении. Какое беспримерное геройство с вашей стороны!

— Что это, сарказм? — покраснел Андрол. — Из уст Айз Седай? Никогда бы не подумал, что услышу нечто подобное.

— Ох, Андрол, Андрол! — рассмеялась Певара. — Неужели вы ничего, совсем ничего о нас не знаете?

— Честно? Нет. Таких, как вы, я избегал всю свою жизнь.

— Что ж, с учетом ваших… врожденных способностей это, пожалуй, было вполне разумно.

— В прошлом я не мог направлять Силу.

— Но подозревали, что сможете. И пришли сюда, чтобы научиться.

— Мне было любопытно, — сказал Андрол. — Ведь раньше я этого не пробовал.

«Интересно, — подумала Певара. — Неужели тобой руководит любопытство, кожевенник? Заставляет дрейфовать по ветру, перебираясь с места на место?»

— Подозреваю, — произнесла она вслух, — что вы никогда не прыгали со скалы. Если человек чего-то не делал, совсем не факт, что стоит начинать.

— Вообще-то, я прыгал со скалы. Даже с нескольких скал.

Она недоверчиво заломила бровь.

— Так принято у Морского народа, — объяснил Андрол. — Прыгать со скалы в океан. Чем ты храбрее, тем выше скалу выбираешь. И вы снова сменили тему разговора, Певара Седай. Ловко это у вас получается.

— Спасибо.

— Причина, по которой я предлагаю скрытно вывести вас отсюда, такова. — Он поднял палец. — Это не ваша битва, и вам не следует в ней погибать.

— Неужели замысел не в том, чтобы побыстрее спровадить Айз Седай, которая сует нос в ваши дела?

— Я пришел к вам, чтобы помочь, — сказал Андрол. — Не хочу от вас избавляться и вашу помощь приму с радостью. Однако, случись вам расстаться с жизнью здесь, в Черной Башне, вы погибнете в чужой схватке, а это несправедливо.

— Позвольте кое-что объяснить, Аша’ман, — подалась к нему Певара. — Эта схватка — и моя тоже. Если Тень завладеет Черной Башней, на Последней битве произойдут ужасные вещи. Я приняла на себя ответственность за вас и вам подобных. И я не собираюсь от нее отказываться.

— Приняли ответственность? За нас? Что это значит?

«Ох… Наверное, мне не стоило об этом упоминать». Хотя, раз уж они намереваются стать союзниками, пусть знает.

— Черной Башне требуется руководство, — объяснила она.

— Так вот зачем связывать нас узами? — спросил Андрол. — Чтобы… загнать в стойло, как необъезженных жеребцов?

— Что за глупости! Не станете же вы спорить, что Белая Башня обладает ценнейшим опытом?

— Позволю себе не согласиться, — сказал Андрол. — С опытом приходят стремление держаться привычного, нежелание нового опыта. Все Айз Седай считают, что если некие вещи всегда делались определенным способом, то этот способ единственный. Что ж, Черная Башня не перейдет к вам в подчинение. Мы сами в состоянии позаботиться о себе.

— И добились в этом прямо-таки выдающихся успехов — верно?

— А вот это было нечестно, — тихо промолвил Андрол.

— Наверное, — признала Певара. — Простите.

— Ваши побуждения меня не удивляют, — сказал Андрол. — То, чем вы здесь занимались, было очевидно даже слабейшим из Аша’манов-солдат. Но мне не дает покоя вопрос: почему при всем богатстве выбора Белая Башня прислала к нам именно Красных сестер?

— А кого надо было прислать? Жизнь каждой из нас целиком и полностью посвящена тому, чтобы разбираться с мужчинами, способными направлять Силу.

— Ваша Айя обречена.

— Да что вы говорите?

— Вы существуете только для того, чтобы охотиться на мужчин, обладающих даром направлять Силу, — сказал Андрол. — Чтобы укрощать их. Чтобы… избавляться от нас. Но теперь, когда Источник очищен…

— Очищен? Это вы так говорите.

— Он действительно очищен, Певара. Все приходит и уходит, и Колесо продолжает вращаться. Однажды Источник был чист и не мог не очиститься снова. Так и случилось.

«А то, как ты поглядываешь на тени, Андрол? Неужели это признак очищения? Как Налаам бормочет что-то на неведомых языках? Думаешь, мы не замечаем подобных мелочей?»

— Вашей Айя надо выбрать одно из двух, — продолжил Андрол. — Или продолжить охоту на таких, как мы, игнорируя предлагаемые нами доказательства очищения Источника, или отказаться от звания Красных.

— Чушь. Из всех Айя Красные сестры будут самыми ярыми вашими союзниками.

— Вы существуете для того, чтобы уничтожать нас!

— Мы существуем для того, чтобы мужчины, направляя Силу, случайно не навредили себе или окружающим. Вы же не станете спорить, что Черную Башню создали для этой же цели?

— Допускаю, что отчасти это так. Единственная цель, о которой мне рассказывали, — стать оружием Дракона Возрожденного, но также важно уберечь хороших людей, не дать им причинить себе вред, для чего и требуется должное обучение.

— Значит, эта идея объединяет нас. Разве нет?

— Хотелось бы верить, Певара. Но я видел, как вы и ваши сестры смотрите на таких, как я. Видите в нас… какое-то пятно, которое надо вывести. Или яд, который надо запечатать в бутылке.

Певара покачала головой:

— Если вы говорите правду и Источник действительно очищен, перемен не миновать, Андрол. Со временем Красная Айя и Аша’маны сплотятся во имя общей цели. Я же хочу сотрудничать с вами здесь и сейчас.

— Обуздать нас.

— Направить вас. Прошу. Доверьтесь мне.

Он внимательно смотрел на нее в свете множества расставленных по комнате ламп. Да, у него и впрямь честное лицо. Теперь Певара поняла, почему другие следуют за Андролом, хотя он и слабее остальных. Он являет собой необычное соединение страсти и скромности, а такие люди встречаются крайне редко. Жаль, что он один из… ну… жаль, что он тот, кем является.

— Хотелось бы вам верить, — произнес Андрол, отворачиваясь. — Признаю, вы отличаетесь от других сестер. Совсем не похожи на Красную.

— Думаю, со временем вы узнаете, что все мы очень разные, — сказала Певара. — Как и причины, по которым женщины выбирают Красную Айю.

— Если не считать одной, одинаковой для всех. Ненависти к мужчинам.

— Если мы ненавидим мужчин, разве пришли бы сюда, чтобы связать вас узами? — По правде говоря, эти слова являлись отступлением от истины. В отличие от самой Певары, многие Красные питали к мужчинам неприязнь — или, по меньшей мере, смотрели на них с подозрением. Певара надеялась это изменить.

— Иной раз мотивы поступков Айз Седай выходят за рамки понимания, — сказал Андрол. — Это ни для кого не секрет. Как бы то ни было, пусть вы и отличаетесь от многих сестер, я замечал за вами этот взгляд. — Он качнул головой. — Не верится, что вы здесь, чтобы помочь нам. Так же, как никогда не верилось, что Айз Седай, укротившие столько способных направлять Силу мужчин, сделали это из искреннего желания им помочь. Так же, как не верится, что обезглавливающий преступника палач уверен, что делает ему одолжение. Какие-то действия могут быть необходимы, но это не значит, что совершающий их становится твоим другом, Певара Седай. Уж прошу меня извинить.

Придвинув поближе стоявшую на столе лампу, он снова занялся кожаными ремешками.

Певара ощутила всплеск досады. Еще чуть-чуть — и она подцепила бы Андрола на крючок. Ей нравились мужчины, и она нередко приходила к выводу, что Стражи могут принести немало пользы. Неужели этот болван не понимает, что стоит над пропастью и ему протягивают руку помощи?

«Успокойся, — велела она себе. — Если дать волю гневу, ты ничего не добьешься». Ей надо было заручиться поддержкой этого мужчины.

— Вы шьете седло, верно? — спросила она.

— Да.

— И кладете стежки зигзагообразно?

— Это мое изобретение, — ответил он. — Если кожа где-то порвется, прореха не расползется. Да и выглядит красиво.

— Как вижу, у вас прочная льняная нить? Вощеная? И каким шилом для шнуровки вы пользуетесь, одинарным или двойным? Я не рассмотрела.

Андрол бросил на нее недоверчивый взгляд:

— Вы знакомы с кожевенным делом?

— Мой дядя был кожевенником, — ответила Певара. — Когда я была маленькой, разрешал приходить в мастерскую. Он и научил меня некоторым тонкостям.

— Быть может, я с ним встречался.

Певара замерла. Как бы ни хвалил Андрол ее умение направлять разговор, теперь она оказалась там, куда ей совершенно не хотелось ступать.

— Итак, где он живет? — спросил Андрол.

— Дома, в Кандоре.

— Так вы кандорка? — удивился он.

— Ну да. Разве не заметно?

— Я-то считал, что могу уловить любой акцент. — Он туго затянул очередную пару стежков. — Бывал я в Кандоре. Может, и правда знаком с вашим дядей.

— Он умер, — ответила она. — Погиб от рук приспешников Тьмы.

— Соболезную, — помолчав, произнес Андрол.

— Прошло уже больше сотни лет. Я тоскую по родным, но они не дожили бы до этого дня, даже не убей их приспешники Темного. Все, кого я знала в родных краях, уже умерли.

— В таком случае соболезную еще искреннее. Всем сердцем.

— Дело прошлое, — сказала Певара. — Вспоминаю их с любовью, без приступов душевной боли. Но расскажите о своей семье. Есть ли у вас братья? Сестры, племянники?

— Есть, всех понемножку, — ответил Андрол.

— Вы с ними видитесь?

Андрол задумчиво посмотрел на нее:

— Пробуете завязать дружеский разговор, чтобы доказать, что не чувствуете себя неловко рядом со мной? Но я же видел, как вы, Айз Седай, смотрите на меня и мне подобных.

— Я…

— Ну скажите, что не считаете нас омерзительными.

— Едва ли уместно…

— Дайте прямой ответ, Певара.

— Ну ладно, хорошо. Рядом с мужчинами, способными направлять Силу, мне и впрямь неуютно. Я места себе не нахожу, а чем дольше бываю среди Аша’манов, тем хуже мне становится.

Добившись от нее честного ответа, Андрол удовлетворенно кивнул.

— Однако, — продолжила Певара, — эти чувства укоренялись во мне долгими десятилетиями. Ваши деяния до ужаса противоестественны, но сами вы не внушаете мне отвращения. Вы лишь человек, пытающийся жить на пределе возможностей. Что в этом отвратительного? Так или иначе, ради всеобщего блага я намерена перебороть свои недостатки.

— Пожалуй, это превосходит мои ожидания. — Он снова выглянул в мутное от дождя окно. — Источник очищен. Значит, в наших поступках больше нет ничего противоестественного. Вот бы… Вот бы сделать так, чтобы вы, женщины, увидели все своими глазами. — Он вскинул на нее пронзительный взгляд. — Вы говорили о круге. Как его создать?

— Вообще-то, — ответила Певара, — я никогда не проделывала такое вместе с мужчиной, кто способен направлять. Перед тем как сюда отправиться, я кое-что прочитала, но большая часть сведений не выходит за пределы обычных слухов. Слишком многое было утрачено. Для начала необходимо остановиться на самой грани, перед тем как обнять Источник, а потом вам нужно открыться мне. Таким образом мы установим связь.

— Хорошо, — сказал Андрол. — Но сейчас вы не касаетесь Источника.

Как же несправедливо, что мужчины в состоянии чувствовать, когда женщина удерживает Единую Силу, а когда нет! Певара обняла Источник и вмиг наполнилась тем сладким нектаром, которым была саидар.

Она потянулась к Андролу так же, как если бы устанавливала связь с женщиной. Если верить обнаруженным документам, именно с этого нужно было начинать. Но теперь все оказалось совсем иначе. Саидин нахлынула на нее, и прочитанное оказалось правдой: совладать с этим бурным потоком было невозможно.

— Получается! Моя сила перетекает к вам.

— Да, — согласилась Певара. — Но когда объединяются мужчина и женщина, в этой связи главенствует мужчина. Вы должны взять руководство на себя.

— Но как? — спросил Андрол.

— Не знаю. Попробую передать контроль вам. Это вы должны управлять потоками.

Андрол внимательно посмотрел на нее. И пока Певара готовилась наделить его ведущей ролью, он каким-то образом вдруг перехватил контроль, и ее резко, будто за волосы, втянуло в ураган связующего круга.

Ощущение бушующей мощи было настолько сильным, что у Певары едва не застучали зубы. Казалось, с нее сдирают кожу. Она зажмурилась, сделала глубокий вдох и запретила себе сопротивляться. Ей давно хотелось создать подобный круг, ведь он мог принести немало пользы, но удержаться от мимолетной паники Певара не сумела — ведь она установила связь не с кем-то, а с мужчиной, владеющим Единой Силой! А это едва ли не страшнее всего, что бывает на белом свете. И теперь Андрол полностью контролировал ее. Сила Певары текла через нее, омывая Андрола, и тот охнул:

— Так много… О Свет, как же вы сильны!

Она позволила себе улыбнуться. Созданная связь наполнила ее неколебимой уверенностью. Певара чувствовала эмоции Андрола. Ему тоже было очень страшно, но этот мужчина оказался стойким и цельным. В прошлом мысль о связи с Андролом приводила Певару в ужас, ведь он был безумен, но теперь она не чувствовала никакого безумия.

Но вот саидин… Этот жидкий огонь, с которым он боролся, как боролся бы со змеем, стремящимся пожрать его. Певара отпрянула. Что это, порча? Трудно сказать. Саидин была совершенно чужой, ни капли не похожая на саидар. В разрозненных древних писаниях порча сравнивалась с маслянистой пленкой на поверхности реки. Что ж, реку она видела. Вернее, не реку, а бурный ручей. Похоже, Андрол был с нею честен: силой он действительно не отличался. Никакой порчи Певара не ощущала — но, с другой стороны, откуда ей знать, что искать.

— Интересно… — задумчиво промолвил Андрол. — А не сможем ли мы вдвоем открыть переходные врата?

— В Черной Башне это плетение больше не действует.

— Знаю, — сказал он. — Но у меня такое чувство, что вот они, рукой подать.

Певара открыла глаза и взглянула на него. Связующий круг подтверждал, что Андрол не лукавит, но для создания переходных врат требуется много, очень много Единой Силы. По крайней мере, когда их открывает женщина. У Андрола куда меньше способностей, чем надо для этого плетения. Может, уровень владения Силой у мужчин измеряется как-то иначе?

Он протянул руку, каким-то образом зачерпнул саидар и смешал ее с саидин. Певара чувствовала, как Андрол тянет через нее Единую Силу, и пыталась сохранять самообладание. Но ей совершенно не нравилось, что процессом руководит Андрол, а сама она ничего не может сделать.

— Андрол, — попросила она. — Отпустите меня.

— Просто чудо… — прошептал он, глядя в пустоту, и поднялся на ноги. — Так вот каково это, быть одним из них? Тех, кто настолько могуществен в Силе?

Он снова зачерпнул через Певару саидар и пустил ее в дело. Стоявшие в комнате предметы начали подниматься в воздух.

— Андрол! — Паника. Такая же паника охватила Певару при известии, что ее родители мертвы. Больше сотни лет, с тех самых пор, как она прошла испытание на шаль, Певара не чувствовала такого ужаса.

Этот мужчина обрел полный контроль над ее способностью владеть Единой Силой. Едва дыша, Певара потянулась к нему. Она не могла использовать саидар, пока Андрол не вернет ей контроль над Силой — в то же время сам он способен был обратить этот поток против нее. Перед мысленным взором Айз Седай предстала жуткая картина, как Андрол, используя собственную мощь Певары, связывает ее созданным из саидар плетением Воздуха. Оборвать эту связь она была не в состоянии. Такое мог сделать только он.

Вдруг он все понял и широко раскрыл глаза. В мгновение ока круг исчез, и Певара поняла, что ее мощь снова принадлежит только ей. Не задумываясь, она хлестнула Андрола плетением. Такое не повторится. Отныне контролировать эту связь будет только она. Прежде чем Певара сообразила, что делает, созданные ею пряди устремились к Андролу.

Он рухнул на колени, запрокинув голову, стал хвататься за столешницу, и кожаные детали со швейными инструментами посыпались на пол.

— Что вы наделали? — выдохнул он.

— Таим говорил, что мы можем выбрать любого из вас, — еле слышно произнесла Певара, сообразив, что только что произошло. В каком-то смысле, она сотворила то же самое, что и он с нею, только наоборот: связала Андрола узами Стража. Она пыталась унять гулкое сердцебиение. В глубине сознания распустился цветок связи с новоиспеченным Стражем — чувство походило на то, которое она испытала в круге, но оно было гораздо более личным. Даже интимным.

— Таим — чудовище! — прохрипел Андрол. — Вам это известно! И вы последовали его словам и даже разрешения у меня не спросили?

— Я… Я…

Андрол стиснул зубы, и Певара тут же почувствовала… что-то новое, странное и чужеродное, словно смотрела в зеркало и видела бесконечные отражения своих эмоций.

Самое ее «я» соединилось с личностью Андрола — казалось, на целую вечность. И Певара узнала, каково это, быть Андролом и думать его думы. За пару мгновений она увидела всю его жизнь, растворилась в его воспоминаниях. С тяжелым вздохом Певара опустилась перед ним на колени.

Связь померкла. Не исчезла, но померкла, как если проплыть сотню лиг в кипящей воде, а затем вынырнуть, забыв, что такое нормальные ощущения.

— О Свет… — прошептала Певара. — Что это было?

Оказалось, Андрол упал на спину и теперь, моргая, смотрел в потолок.

— Я видел, как один из наших это делал. Некоторые Аша’маны связывают узами своих жен.

— Вы что, связали меня узами?! — испуганная и ошеломленная, спросила она.

— Не я первый начал. — Он застонал и перекатился на живот.

Певара с ужасом поняла, что по-прежнему чувствует его эмоции, его «я», и даже может прочесть некоторые из его мыслей. Вернее, не сами мысли его прочитать, а осознать впечатления об этих мыслях.

Андрол был смущен, встревожен… и его снедало любопытство, порожденное новыми ощущениями. «Вот же глупый мужчина!»

Певара надеялась, что взаимные узы каким-то образом нейтрализуют друг друга, но этого не случилось.

— Так, это надо прекращать, — сказала она. — Я отпущу вас. Клянусь. Но сперва… вы меня отпустите.

— Я не знаю, как это сделать. — Андрол встал и отдышался. — Простите.

Он говорил правду.

— Скверная была идея насчет этого круга, — заметила Певара и поднялась, отказавшись принять протянутую руку Андрола.

— По-моему, эта скверная идея принадлежала вам. А я поддержал ее.

— Так и есть, — признала она. — Со мной такое не впервые, но хуже еще не бывало. — Она опустилась на табурет. — Надо все обдумать. Найти способ…

Дверь мастерской с грохотом распахнулась.

Певара обняла Источник. Андрол резко развернулся, схватил пробойник и выставил его перед собой наподобие оружия, одновременно с тем вбирая Единую Силу. Певара чувствовала в нем эту расплавленную мощь. Вернее, фонтанчик магмы — скудный, поскольку Андролу недоставало таланта, но оттого не менее обжигающий. И еще она чувствовала его благоговейный трепет. Стало быть, они не такие уж разные. Удерживать Единую Силу — все равно что впервые открыть глаза и увидеть, как оживает мир.

К счастью, ни оружие, ни Единая Сила им не понадобились. На пороге стоял юный Эвин, по щекам у него струились капли дождя. Он захлопнул дверь и подбежал к верстаку.

— Андрол, там… — Он осекся, увидев Певару.

— Эвин! — сказал Андрол. — Ты что, один?

— Оставил Налаама наблюдать, — объяснил запыхавшийся юнец. — Там что-то важное происходит, Андрол.

— Нельзя ходить поодиночке, Эвин, — напомнил Андрол. — Вообще нельзя. Всегда передвигаемся парами. Какое бы срочное дело ни было.

— Знаю, знаю, — отмахнулся Эвин. — Извини, Андрол, но тут такие новости… — Он покосился на Певару.

— Говори, — велел Андрол.

— Вернулся Вэлин со своими Айз Седай, — сообщил Эвин.

Певара почувствовала, как Андрол вдруг напрягся.

— Он по-прежнему… один из нас?

— Один из них, — сокрушенно помотал головой Эвин. — Дженаре Седай, по-моему, тоже. Я плохо ее знаю, поэтому наверняка не скажу. Но вот Вэлин… Глаза у него стали совсем чужими, и теперь он служит Таиму.

Андрол застонал. Вэлин уходил с Логайном. У Андрола и остальных оставалась надежда, что, хотя Мезара поработили, Логайн и Вэлин еще свободны.

— А Логайн? — прошептал он.

— Его здесь нет, — ответил Эвин, — но Вэлин говорит, что Логайн скоро вернется. Что они с Таимом встретились и уладили между собой все разногласия. Вэлин обещает, что завтра Логайн объявится и сам все расскажет. Вот, собственно, и все, Андрол… Остается признать, что его тоже забрали.

Певара ощутила согласие Андрола и его ужас — как зеркальное отражение своего.

Авиенда молча шла по ночным лагерям.

Столько отрядов… Здесь, на Поле Меррилор, собралось по меньшей мере сто тысяч человек. И все ждут, будто затаив дыхание перед гигантским прыжком.

Айил видели ее, но к ним она подходить не стала. Мокроземцы ее не замечали, если не считать Стража, который засек, как Авиенда огибает лагерь Айз Седай. Этот лагерь был охвачен какой-то кипучей деятельностью. Что-то стряслось, хотя Авиенда уловила только обрывки фраз. Где-то ударили троллоки?

Она прислушалась внимательнее и поняла, что нападению подвергся андорский город Кэймлин. Все волновались, что троллоки покинут столицу и примутся разорять окрестные земли.

Надо узнать побольше — не будет ли сегодня ночью танца копий? Наверное, Илэйн поделится с нею новостями. Авиенда тихонько выскользнула из лагеря Айз Седай. В мокрых землях с их буйной растительностью ходить бесшумно оказалось непростой задачей, сопряженной с трудностями, неизвестными в Трехкратной земле. Там иссохшую почву, как правило, покрывала пыль, приглушавшая осторожные шаги, а здесь под влажной травой могла скрываться сухая ветка.

Авиенда старалась не вспоминать о безжизненном виде этой бурой растительности. В свое время она считала ее роскошной, но теперь знала, что мокроземские растения никак не должны выглядеть такими чахлыми и… пустыми.

Пустые растения. О чем она только думает? Авиенда покачала головой и тишком скользнула в тени за пределами лагеря Айз Седай. Ненадолго задумавшись о том, не прокрасться ли обратно, чтобы застать того Стража врасплох — он прятался в замшелых развалинах какого-то старинного здания, откуда наблюдал за периметром Айз Седай, — она отказалась от этой мысли. Ей хотелось добраться до Илэйн и разузнать у нее о нападении во всех подробностях.

На подходе к очередному оживленному лагерю Авиенда скользнула под лишенное листьев дерево — как оно называлось, она не знала, но его ветви были раскидистыми и тянулись к небу — и пересекла границу стоянки, охраняемую двумя мокроземцами в красно-белой форме. Авиенду они не заметили даже мельком, хотя вскинулись и направили алебарды на чащу в добрых тридцати футах от своего костра, когда там закопошился какой-то зверек.

Авиенда покачала головой и прошла мимо солдат.

Вперед. Ей надо двигаться вперед. Как быть с Рандом ал’Тором? Каковы его планы на завтра? Ответы на эти вопросы она тоже хотела получить у Илэйн.

Когда Ранд ал’Тор закончит дела с Айил, им понадобится новый смысл существования. Это ясно из ее видений. Авиенда должна найти этот смысл и предложить его своему народу. Быть может, им лучше вернуться в Трехкратную землю. Но… нет. Нет. У нее разрывалось сердце, но она не могла не признать, что поступи так Айил — и их ждет смерть. Смерть всего народа — и она непременно придет, пускай и не будет мгновенной. Меняющийся мир, где рождаются новые орудия войны, новые способы сражаться, обрушится на Айил, к тому же шончан никогда не оставят их в покое. Только не с женщинами, способными направлять Силу, и не с армиями, насчитывающими множество копий и в любой момент готовыми к вторжению.

Приближался патруль. Авиенда вжалась в землю у засохшего куста, сгребла на себя для маскировки кучу бурой опавшей листвы и замерла в полной неподвижности. Солдаты прошли в двух пядях от нее.

«Мы могли бы напасть на шончан прямо сейчас, — подумала она. — В моих видениях Айил медлили едва ли не целое поколение — и за это время шончан упрочили свое положение».

Айил уже поговаривали о шончан и о том, что столкновение неизбежно. «Шончан навяжут нам войну», — перешептывались все. Вот только в видении Авиенды прошли годы, а шончан все не нападали. Почему? Что, во имя Света, могло им помешать?

Авиенда встала и бесшумно двинулась по тропинке вслед за патрульными. Девушка достала нож, вонзила его в землю у шеста с фонарем, да там и оставила — на самом виду, даже для мокроземских глаз. Потом она скользнула обратно в ночь и спряталась возле громадного шатра, куда и стремилась попасть.

Присев в его тени, Авиенда пригнулась пониже и припомнила технику беззвучного дыхания, пользуясь его ритмом, чтобы успокоиться. Из шатра доносились глухие встревоженные голоса. Авиенда изо всех сил старалась не внимать разговору. Подслушивать нехорошо.

Патруль снова прошел мимо, и она встала. Когда солдаты обнаружили ее кинжал и подняли шум, стремительно обошла шатер и метнулась к входному клапану. Стоявшие рядом охранники отвлеклись на переполох, и Авиенда, не привлекая внимания, проскользнула у них за спиной, приподняла клапан и ступила внутрь.

У дальней стенки просторного шатра стоял стол, на столе горела лампа, вокруг которой собралось несколько человек. Они были настолько увлечены разговором, что Авиенду даже не заметили, а потому девушка уселась возле каких-то подушек и стала ждать.

Теперь, когда она была совсем рядом, не подслушивать оказалось очень трудно.

–…Должны, просто обязаны отправить войска обратно! — с жаром доказывал мужчина. — Падение столицы — это символ, ваше величество, причем важнейший! Нельзя допустить потери Кэймлина, ведь иначе вся страна погрузится в хаос.

— Вы недооцениваете стойкость андорцев, — возразила Илэйн. Ее рыжевато-золотистые волосы буквально сияли в свете лампы, а сама она выглядела очень сильной и невероятно властной.

За спиной у королевы с авторитетным видом стояли военачальники, отчего собрание приобретало вес и основательность. Авиенде приятно было видеть, как горят глаза ее первой сестры.

— Я побывала в Кэймлине, лорд Лир, — продолжила Илэйн, — и оставила там небольшой отряд солдат. Они будут наблюдать; и если троллоки выйдут из города, нас предупредят. С помощью переходных врат разведчики тайно проникнут в город и узнают, где оставшиеся там троллоки держат пленников. Потом мы сможем организовать вылазки для спасения людей, если исчадия Тени продолжат удерживать город.

— Но как же сама столица?! — воскликнул лорд Лир.

— Кэймлин потерян, Лир, — отрезала леди Дайлин. — И пытаться вернуть его прямо сейчас попросту глупо.

Илэйн кивнула:

— Я совещалась с верховными опорами других Домов, и они согласны с моим мнением. Те, кто спасся бегством, сейчас в безопасности. Я выделила им охрану и отправила в Беломостье. Если в городе остались выжившие, мы попробуем вызволить их с помощью переходных врат, но я отнюдь не намерена бросать своих солдат в решительную атаку на стены Кэймлина.

— Но…

— Освобождение города ничего не даст, — твердо заявила Илэйн. — Я прекрасно понимаю, какие потери понесет армия при штурме этих стен! Андор не развалится, потеряв один город, сколь бы важен он ни был. — Лицо у нее было неподвижное, будто маска, а голос холодный, как добрая сталь. — Троллокам нет смысла удерживать город — в конце концов они вымрут там от голода. Поэтому рано или поздно отродья Тени покинут Кэймлин, после чего мы дадим им бой, но уже на более подходящей местности. Если желаете, лорд Лир, можете сами побывать в городе и убедиться в правдивости моих слов. Находящихся там солдат непременно воодушевит встреча с верховной опорой Дома Бэрин.

Лир нахмурился, но кивнул:

— Пожалуй, так и сделаю.

— В таком случае выслушайте мой план. Разведчиков отправим еще до рассвета. Пусть отыщут места, где держат горожан, которых надо спасти, и еще… Авиенда, так тебя растак и козлиные яйца на закуску, что ты творишь?!

Авиенда, подреза́вшая ногти запасным ножом, оторвалась от своего занятия. «Козлиные яйца на закуску»? Это что-то новенькое. В арсенале у Илэйн всегда найдется какое-нибудь занятное ругательство.

Трое верховных опор вскочили из-за стола, опрокидывая стулья, и схватились за мечи. Илэйн осталась сидеть на месте — с широко раскрытыми глазами и разинутым ртом.

— Да, привычка дурная, — согласилась Авиенда и сунула нож за голенище. — Ногти сильно отросли, но зря я стала заниматься ими у тебя в шатре. Прости, Илэйн. Надеюсь, ты не обиделась.

— При чем тут треклятые ногти, Авиенда?! — взвилась Илэйн. — Как… Когда ты пришла? Почему охрана не доложила?

— Меня никто не видел, — объяснила Авиенда. — Не хотелось никого тревожить. Мокроземцы бывают крайне раздражительны. И я подумала, что меня могут не впустить, раз уж ты теперь королева.

Последние слова она произнесла с улыбкой. Илэйн заслужила большую честь; пусть вождем мокроземцев она стала не самым надлежащим образом — здесь, в этих краях, многое поставлено с ног на голову, — но завоевала трон, и ее поступки достойны уважения. Авиенда гордилась ею, как гордилась бы сестрой по копью, взявшей в гай’шайн вождя какого-нибудь клана.

— Тебя никто не… — начала Илэйн и вдруг расплылась в улыбке. — Ты пробралась через весь лагерь, к моему шатру, стоящему в самом центре, а затем проскользнула внутрь, расселась меньше чем в пяти футах от меня? И тебя никто не увидел?

— Говорю же, не хотелось никого тревожить.

— Странные у тебя понятия о том, как никого не тревожить.

Собеседники Илэйн отреагировали на появление Авиенды с куда меньшим спокойствием. Один из троицы, юный лорд Периваль, встревоженно озирался, словно выискивая других незваных гостей.

— Моя королева! — сказал Лир. — Подобное упущение охраны не должно остаться безнаказанным! Я найду тех, кто считал ворон на посту, и прикажу…

— Спокойно! — перебила его Илэйн. — Со своими телохранителями я поговорю сама. Посоветую, чтобы они чуть зорче следили за происходящим. Но все равно выставлять караул у входа в шатер — глупая затея. И сейчас, и раньше. Как будто нельзя разрезать ткань и войти с другой стороны.

— И тем самым испортить хорошую палатку? — хмыкнула Авиенда. — Не бывать этому, пока между нами нет кровной вражды.

— Можете осмотреть город, лорд Лир, если вам так угодно, но только с безопасного расстояния. — Илэйн встала. — Если остальные желают составить ему компанию, я не против. Дайлин, с тобой мы увидимся утром.

— Да будет так, — по очереди сказали лорды и вышли из палатки, с подозрением косясь на Авиенду. Дайлин просто покачала головой и последовала за ними. Военачальников Илэйн отправила организовывать разведку города, после чего они с Авиендой остались наедине.

— О Свет, Авиенда! — воскликнула Илэйн, заключив подругу в объятия. — Если бы те, кто желает мне смерти, были хотя бы вполовину такими ловкими…

— Я что, сделала что-то не так? — спросила Авиенда.

— Если не считать того, что проникла в мой шатер, будто наемный убийца…

— Но ты моя первая сестра… Надо было спросить разрешения войти? Но мы не под сенью крова… Или у мокроземцев считается, что шатер — то же, что и кров, как в холде? Прости, Илэйн. Получается, теперь за мной тох? Вы, мокроземцы, такие непредсказуемые! Трудно понять, на что обидитесь, а на что нет.

— Авиенда, ты просто прелесть, — рассмеялась Илэйн. — Прелестнейшая прелесть! О Свет, как же приятно видеть твое лицо! Сегодня мне очень нужен друг.

— Кэймлин пал? — спросила Авиенда.

— Почти, — помрачнев, ответила Илэйн. — Всё эти треклятые Путевые врата. Я-то думала, они под надежной охраной. Велела заложить их кирпичом, поставила у порога полсотни стражников. Убрала листья Авендесоры и поместила снаружи…

— Значит, их впустил кто-то из горожан.

— Приспешники Темного, — подтвердила Илэйн. — Дюжина гвардейцев. Повезло, что один из наших ускользнул от этих предателей живым. О Свет, даже не знаю, стоит ли удивляться. Если такие имеются в Белой Башне, то будут и в Андоре. Но эти люди отказались служить Гейбрилу и вели себя как верноподданные короны. Все это время они ждали момента, чтобы предать нас.

Авиенда поморщилась, но пересела на стул у стола, поближе к Илэйн, решив, что оставаться на полу не стоит. Ее первая сестра предпочитала сидеть в кресле — наверное, из-за довольно большого живота.

— Бергитте с солдатами я отправила в город. Пусть посмотрят, что можно сделать, — сказала Илэйн. — Но на сегодня, пожалуй, все: за городом наблюдают, беженцы под присмотром. О Свет, как же хочется сделать побольше! Когда ты королева, хуже всего не груз обязанностей, а вещи, которых ты не можешь сделать.

— Скоро мы дадим им бой, — сказала Авиенда.

— Так и будет, — сверкнула глазами Илэйн. — Я ниспошлю на них огонь и ярость — то же пламя, которое они принесли моему народу!

— Помнится, тем людям ты говорила, что не собираешься атаковать город.

— Нет, конечно, — сказала Илэйн. — Не позволю удерживать мою столицу против моих же войск. Не доставлю врагу такого удовольствия. В конце концов троллоки покинут Кэймлин, в этом нет никаких сомнений, и я отдала Бергитте приказ. Она отыщет способ поторопить троллоков убраться восвояси, чтобы мы перебили этих тварей за пределами городских стен.

— Не позволяй врагу выбирать поле боя, — кивнула Авиенда. — Хорошая стратегия. А это… собрание Ранда?

— Я буду присутствовать, — ответила Илэйн. — Таков мой долг, и я его исполню. Но лучше бы Ранд не тянул время и обошелся без нарочитости. Гибнут мои люди, горит мой город, и мир находится в двух шагах от пропасти. Я пробуду здесь до завтрашнего вечера, а затем вернусь в Андор. — Она помолчала. — Пойдешь со мной?

— Илэйн… — промолвила Авиенда. — Я не могу оставить свой народ. Теперь я — Хранительница Мудрости.

— Ты побывала в Руидине? — спросила Илэйн.

— Да, — подтвердила Авиенда, но не стала говорить о видениях, хотя ей было больно хранить этот секрет.

— Прекрасно. Я… — начала Илэйн, но ее прервал дежуривший снаружи стражник:

— Моя королева, к вам с донесением.

— Впустите.

Поднялся входной клапан, и в шатер вбежала девушка с нашивкой ординарца на мундире королевской гвардии. Она исполнила вычурный поклон, одной рукой сняв шляпу, а другой протянув королеве послание.

Илэйн взяла записку, но разворачивать ее не стала. Посыльная удалилась.

— Быть может, Авиенда, мы еще повоюем вместе, — сказала Илэйн. — Если все выйдет по-моему, айильцы помогут мне вернуть Андор. Троллоки в Кэймлине представляют серьезную угрозу для всех нас. Даже если я сумею выманить их основные силы, Тень не перестанет присылать своих отродий через Путевые врата. Каким-то образом надо будет сделать город негостеприимным для исчадий Тьмы, и пока мои войска будут сражаться с главными отрядами троллоков за пределами Кэймлина, думаю, стоит отправить небольшой отряд для захвата Путевых врат. Если бы я заручилась помощью Айил…

Тем временем Илэйн обняла Источник — Авиенда видела окружившее ее характерное сияние — и рассеянно вскрыла записку, взломав восковую печать струйкой Воздуха. Авиенда приподняла бровь.

— Прошу прощения, — сказала Илэйн. — На этом сроке беременности я снова могу уверенно направлять Силу и пользуюсь любой возможностью…

— Смотри детям не навреди, — напомнила Авиенда.

— Не собираюсь я им вредить! Ты прямо как Бергитте. По крайней мере, здесь ни у кого нет козьего молока. Мин говорит…

Она умолкла. Глаза ее забегали по строчкам послания. Лицо у нее помрачнело, и Авиенда приготовилась узнать что-то крайне неприятное.

— Ох уж этот мужчина… — прошипела Илэйн.

— Ранд?

— Когда-нибудь я точно его придушу, и этот день не за горами!

— Если он тебя обидел… — Авиенда скрипнула зубами, а Илэйн перевернула записку:

— Он настаивает — представляешь, настаивает! — чтобы я вернулась в Кэймлин и позаботилась о своих людях. Перечисляет десяток причин, по которым я должна так поступить, и даже освобождает от обязательств, касающихся завтрашней встречи!

— Он не имеет права тебе приказывать.

— В особенности так настойчиво, — сказала Илэйн. — О Свет! Умный ход. Очевидно, Ранд добивается, чтобы я не ушла, а осталась. Есть в этом письме что-то от Даэсс Дей’мар.

— Похоже, ты гордишься Рандом, — заявила Авиенда после паузы. — Но эта записка — без пяти минут оскорбление!

— Да, горжусь, — подтвердила Илэйн. — И злюсь на него. Но горжусь потому, что он знает, как меня разозлить. О Свет! Ты у нас еще королем станешь, Ранд! Почему же он так хочет видеть меня на завтрашнем собрании? Думает, я встану на его сторону только из любви к нему?

— То есть тебе неизвестно, в чем состоит его план?

— Нет. Очевидно, он касается всех правителей. Но завтра я буду присутствовать, пусть даже меня может ждать бессонная ночь. Через час я встречаюсь с Бергитте и другими военачальниками. Будем думать, как выманить троллоков из города, а затем уничтожить этих тварей. — В глазах Илэйн по-прежнему горел огонь. Она была воительницей не менее яростной, чем другие воины, которых Авиенда повидала на своем веку.

— Мне надо пойти к нему, — сказала она.

— Сегодня? — уточнила Илэйн.

— Прямо сейчас. Грядет Последняя битва.

— По мне, она началась в тот момент, когда растреклятые троллоки сунулись в Кэймлин, — заметила Илэйн. — Да хранит нас Свет. Она уже здесь.

— Стало быть, близится день смерти, — сказала Авиенда. — Многие из нас вскоре очнутся от этого сна. Возможно, другой ночи у нас с Рандом не будет. Отчасти я пришла сюда, чтобы спросить твоего разрешения.

— Благословляю тебя, — тихо произнесла Илэйн. — Ты же моя первая сестра. Скажи, ты пообщалась с Мин?

— Недостаточно, и при других обстоятельствах не преминула бы наверстать упущенное. Но времени нет.

Илэйн кивнула.

— Все же я думаю, что ее отношение ко мне улучшилось, — продолжила Авиенда. — Она оказала мне великую честь, когда помогла осмыслить последний шаг к званию Хранительницы Мудрости. Бывает уместно изменить некоторые из обычаев. И мы неплохо тогда справились, учитывая обстоятельства. Если будет время, мы поговорим с Мин. Вместе. Я и ты.

— Между совещаниями я сумею выкроить минутку-другую, — снова кивнула Илэйн. — Я пошлю за Мин.