Лекарство от предательства

Рина Фиори, 2023

В первую нашу встречу он даже не запомнил моего лица, потому что ударился головой. Во вторую я испортила его пиджак, а в третью он предложил мне работу. Почти по специальности. И я бы отказалась, если бы не одно но… Лёгкий роман без стекла с хеппи-эндом.

Глава 7

Алиса

— Я в этом не пойду! — отпихиваюсь от неугомонной подруги.

Вместе с ногами запрыгиваю на свою кровать, за несколько прыжков оказываюсь на стуле и прячусь за дверное полотно.

— Не подходи ко мне с этой тряпкой! — угрожающе машу кулаком из своего временного укрытия.

— Лиска! — выставляет вперёд руку, в которой зажат клочок чёрной ткани. — Я жду!

— Не-а! — ещё крепче впиваюсь пальцами в дверь. Даже если захочет, ни за что не вытащит меня отсюда.

Сама Ласовская одета в короткую кожаную юбку и коричневый трикотажный джемпер. Её белокурые локоны сегодня ещё больше пушатся, чем обычно, а алые пухлые губы способны за одно мгновение приковывать внимание противоположного пола.

— Между прочим, девушкам вредно ходить в таких вещах, можно застудить…

— Ой, не включай старую бабку! — фыркает презрительно, обрывая меня на полуслове.

— Я не бабка, я медик, вообще-то, — возмущённая наглостью подруги, теряю бдительность и выхожу в центр комнаты. — Поэтому прислушаться к моему мнению некоторым не помешает.

— За-ну-да, — тянет Настя, бросает огрызок платья, а иначе я этот лоскут не могу назвать, на мою кровать, и плюхается рядом. — Что, реально в джинсах пойдёшь?

Смотрит на меня с лёгким налётом брезгливости на кукольном лице.

— Нет, — растягиваюсь в самодовольной улыбке и интенсивно машу головой. Так, что мои тщательно прокрашенные рыжие волосы хлещут меня по лицу. — Я пойду в джеггинсах.

— Час от часу не легче, — Настя хватается за сердце и падает спиной на мою кровать. — Ещё немного, и мне понадобится реанимация. Давай, добей меня, скажи, что лицо рисовать тоже не будешь.

Я возвожу задумчивый взгляд к потолку, словно ища на идеально ровном, недавно подшпаклеванном пространстве ответ.

— Так уж и быть, ради тебя… — иду к своему шкафу, распахиваю дверцы и беру с верхней полки косметичку. — Но лосины ни на что не променяю, они такие удобные.

Кручусь вокруг своей оси, демонстрируя выгодно обтянутые чёрной тканью бёдра.

— Ооо! — восклицает, закрывая ладонью глаза. — Я сейчас ослепну!

Впрочем, на полноценный вечерний макияж я всё равно не соглашаюсь. Только подкрашиваю ресницы, немного подчёркиваю скулы и наношу прозрачный блеск на губы, придавая им немного больше объёма.

— Скучно! Скуч-но! — тянет Настя, разглядывая меня через отражение в зеркале.

Одним резким движением стягивает с моих волос резинку и взъерошивает их своими длинными, покрытыми чёрным лаком ногтями.

— Так-то лучше!

— Ладно, — машу рукой, — пусть так будет. Мне всё равно.

Мы выходим из дома под неодобрительное цоканье моей мамы. Она считает, что я должна помириться с Андрюшей, а не по клубам расхаживать. Я и сама не горю желанием посещать злачные места, но уже пообещала подруге, когда была в состоянии аффекта, поэтому приходится выполнять данное обещание.

А вот с Андреем я и сама не понимаю, что делать. Прошла уже неделя после того, как я застукала его с той кикиморой, но он так и не появился. Нет, прощать я его не собираюсь, а вот свадьбу отменить не мешало бы. Но как я могу этот вопрос в одиночку решать?

Всего за тридцать минут красная «куколка» Ласовской довозит нас до одного из самых популярных клубов города с подсвеченной неоном надписью «Ред». Ещё с парковки замечаю, что возле самого входа толпится народ. Разодетые, словно модели, девушки и парни — у кого джинсы сильнее порваны. Блин, им реально не холодно с этими дырками? Всё-таки зима на улице, февраль месяц как-никак.

Целых полчаса мы стоим в этой дурацкой очереди, и когда подходит наш черёд, я уже почти не чувствую ног. Приплясываю, чтобы хоть немного согреться, но тут же получаю толчок в бок от Ласовской.

— Прекрати прыгать, а то этот секьюрити и так на тебя с подозрением косится, — шепчет мне, умудряясь попутно улыбаться преграждающему вход в «Ред» шкафу.

И тут мою голову посещает гениальная мысль: надо вести себя как-нибудь так, чтобы меня в клуб не пустили. Тогда и Настя не обидится, и в эту обитель разврата идти не надо будет.

Вот только реализовать свой бомбовский план я не успеваю, потому что бритоголовый шкаф, просканировав нас цепким взглядом, кивает и щёлкает карабином на цепочке, якобы закрывающей вход в клуб.

Ласовская начинает улыбаться ещё шире и первая проскакивает в сторону входа.

— Пойдём! — тянет меня за рукав куртки, отчего тот немного сползает.

Делаю неуверенный шаг, а на память приходит картина из детства. Деревня. Моя бабушка, которая тогда была ещё жива, и её замечательные коровы. Дед, когда был молод и полон сил, построил для них загон. Крепкий такой, дебёлый, и вместе с бабушкой они их каждое утро выгоняли, чтобы выпасти на пастбище. Так же цепочками щёлкали, цепляя карабин к ошейнику, как этот амбал при входе в заведение. И я, ступая внутрь «ну офигеть, какого крутого» клуба, чувствую себя той самой коровкой, которую Настя ведёт выгуливать.

— Ты чего? — подруга притормаживает в узком коридоре, когда замечает, что мои ноги буквально приросли к полу.

— Да так, неуютно мне тут, — смаргиваю наваждение и иду следом за Ласовской.

В зале грохочет музыка, пахнет потом и алкоголем. Делаю глубокий вдох, надеясь немного насытить лёгкие кислородом, но в итоге чувствую только тошноту.

— Я не могу, Насть, мне нехорошо здесь! — кричу на ухо подруге.

Мы почти подошли к самому эпицентру веселья, и я даже сама не слышу собственных слов.

— А? — понятно всё, Ласовская меня тоже не слышит, поэтому цепляется ещё сильнее и продолжает тянуть за собой.

— Ты что будешь пить? — Настя резко меняет направление и ведёт меня к бару.

— Сок, апельсиновый, — отвечаю без запинки.

— Пф, серьёзно? — фыркает недовольно.

— Не хмурься, морщины раньше времени появятся, — пугаю Ласовскую.

Но той уже начхать на меня и мои заморочки, потому что девушка пытается в своей мини юбке взгромоздиться на высокий стул, но сделать это, не продемонстрировав место, из которого растут ноги, сложно.

— И так, на чём мы остановились? — спрашивает, упираясь локтями в стойку.

Рядом тут же вырастает высокий короткостриженный парень, который мгновенно теряет свои глаза в Наськином декольте. Бессовестный, сам еле на ногах стоит, и ещё позволяет себе пялиться на незнакомую девушку.

Хотя, о чём это я? Мы же в клубе, а это место, насколько я успела узнать у подруги, где люди знакомятся только ради одной единственной встречи. А иногда и вовсе не знакомятся.

— Отдохни, — Настюха легонько толкает парня в плечо, и тот послушно плетётся в противоположную от нас сторону. — Так почему только сок?

— У меня завтра смена, это во-первых, а во-вторых, ты же знаешь…

— Ой, знаю я, что ты неисправимая трезвенница, ты мне лучше скажи, когда у тебя график будет, как у человека? — подпирает рукой щёку и пытается сфокусировать взгляд на мне. Но глаза Ласовской то и дело разглядывают окружающую обстановку. И кого она там высматривает?

— А сейчас что, не человеческий? — немного надуваю губы.

Я очень люблю Настю, но иногда она меня злит. Парень ей мой не такой, работа — тоже не такая, и даже шмотки мои эту фифу не устраивают. Как мы до сих пор дружим, ума не приложу. Да и ссоримся довольно часто, но неизменно миримся, понимая, что другой такой верной подруги ни мне, ни ей не найти.

— Сейчас у тебя график, как у киборга, вот пару месяцев назад — да, был нормальный. Я даже смены твои научилась высчитывать, — она поднимает вверх указательный палец, — после дневной смены — сутки выходных, а после ночной — двое суток. А сейчас что? Смена, смена, сутки, смена, ты же не отдыхаешь совсем!

Отчасти она права, но на такой шаг я пошла осознанно, и на это были свои причины, которые теперь не имеют никакого смысла.

— Ты же знаешь, что из-за свадьбы мы с… — тяжело сглатываю, вспоминая лицо бывшего жениха. В груди становится тесно, стоит только вспомнить ту картину, которую я застала ровно неделю назад в его квартире. — С Андреем взяли кредит на свадьбу, поэтому я решила попросить подработку у заведующей.

— Ладно, — после небольшой паузы Настя хлопает ладонями по столу, — не будем о грустном. Давай лучше потанцуем, вон, как раз мальчики пришли.

С этими словами она поднимает руку и машет ею активно, глядя на кого-то за моей спиной.

Оборачиваться и смотреть на этих мальчиков у меня нет ни малейшего желания, но уже спустя пару секунд они сами появляются перед нами.

Два высоких широкоплечих блондина — одинаковых, как под копирку. Приветливо улыбаются, нагло рассматривая меня и приветствуя поцелуями Настю.

— Не теряйся, — шепчет подруга, спрыгивает со стула и идёт вместе с одним из близнецов в сторону танцпола. — Отомсти уже своему предателю.

— Потанцуем? — второй брат протягивает мне руку, но я не спешу принимать приглашение.

Отомстить? Серьёзно? Вот сейчас даже обидно стало. Неужели Настя считает, что я ради мести бывшему смогу прыгнуть на первого встречного? Подруга, блин. Но с ней я потом разберусь, а сейчас надо как-то отвадить этого блондина с глубоким взглядом и твёрдыми мышцами, играющими под кипенно-белой футболкой.

— Эм, знаешь, — опускаю взгляд, чтобы парень не заметил, как бегают мои глаза. — Я очень плохо танцую, вот недавно, например, одному парню так на ногу во время танца наступила, что у него с тех пор сорок пятый размер обуви вместо сорок третьего.

Блондин упирается локтем в барную стойку и скептически хмурит брови.

— А я тебя научу, пойдём уже, — хватает своей огромной лапой мою ладошку и пытается потянуть на себя.

Этого только не хватало. Я ведь не знаю, что у этого громилы в голове. Вдруг для него согласиться на танец — значит согласиться и на продолжение. А я не собираюсь ничего продолжать.

— Ты знаешь, я труднообучаемая, с трудом окончила семь классов, и даже в училище поступить не смогла, — делаю грустную моську. Даже сама себя жалеть начинаю, позабыв о том, что вру безбожно.

— Странно, — потирает пальцами гладко выбритый подбородок, — а Настюха говорила…

— Ой, нашёл кого слушать, — машу рукой и начинаю громко хохотать. Да, раз уж взялась разыгрывать роль дурочки, надо идти до конца. — Она же подруга моя, вот и пытается меня в лучшем свете выставить.

Хлопаю наивно глазками, полностью вживаясь в выбранное амплуа. Но что-то мне подсказывает, чем сильнее я стараюсь походить на дуру, тем больший интерес вызываю у собеседника.

— И всё-таки, один танец? — парень выдавливает из себя остатки вежливости, но по напряжённому лицу и двигающимся под скулами желвакам я понимаю, что начинаю раздражать его своим упрямством.

— Неужели в стране такой сильный дефицит медицинских кадров, что даже с семью классами образования принимают на работу? — раздаётся за моей спиной чужой, но такой подозрительно знакомый бас.