Вдовец

Рина Макошь, 2023

Отец, одинокий вдовец сталкивается с невероятными вызовами в современном мире, где родительская роль часто отводится исключительно матерям. Вместе с двумя детьми – Максимом и Майей – он пытается жить семьей в системе, которая неподготовлена принять его как равноправного родителя. В их жизни присутствуют сложности, психические расстройства, наблюдение со стороны опеки и предательство самых родных людей. В новой книге автор поднимает актуальные вопросы справедливости, родительской ответственности и преодоления жизненных преград. Проникновенная и эмоциональная история о силе любви к детям.Отец-одиночка, Игорь, сталкивается с внутренними и внешними проблемами, вынужден бороться с системой, чтобы обеспечить своим детям лучшую жизнь. Глубоко эмоциональная книга обещает оставить глубокий след на сердцах читателей и поставить их перед вопросами о том, что на самом деле быть родителем и как преодолеть трудности, когда семья находиться под постоянным наблюдением опеки.

Глава 4

В последний рабочий день перед Новым годом, тридцатого декабря, Игорь вел сына в детский сад сам. Какой-никакой, а режим у них выработался: прогулка после сада, дать поесть дочери и начать работать, потом приезжал то тесть, то теща и брали обязанности по уходу за малышкой на себя. Сын три дня в неделю проводил у бабушки с дедушкой, часто еще и выходные. Это позволило Игорю привести в порядок дом, найти силы поставить в последние выходные перед праздником елку и даже купить и упаковать подарки сыну (письмо Деду Морозу написали с бабушкой, и теперь Игорь не сомневался, что сможет порадовать сына) и дочери, про себя прославляя интернет-магазины и доставку.

Раз в две недели Игорь отдавал сразу двоих детей и ехал на кладбище. Могилка с прахом жены была самой маленькой среди всех остальных захоронений. Постоянный памятник пока не поставили, и потемневший крест выглядел особенно угрюмым.

В последнюю свою поездку перед Новым годом к жене на кладбище Игорь долго сидел у могилки, глядя на крест и черно-белую овальную фотографию жены. Он чувствовал себя одиноким и беспомощным, словно бы никто и ничто не могло ему помочь. Но он знал, что должен быть сильным для своих детей.

— Прости меня, дорогая, — шептал он тихо, — но я не знаю, как мне жить дальше. Я не могу заменить тебя нашим детям. Я стараюсь быть им и папой, и мамой, Нелли. Я очень стараюсь.

Плечи, припорошенные свежим снегом, тянуло к земле. Но не невесомые снежинки давили на Игоря неподъемным грузом. На кладбище он смотрел на себя глазами жены и казался себе ужасно жалким, несчастным и никчемным. А потом снова встречался с ее смеющимся взглядом на черно-белой фотографии. Она как будто говорила ему: «У тебя все получится! Теперь у тебя силы на двоих!» И он верил этим не сказанным женой словам.

Он задумчиво вышел с кладбища и сел в машину. Ему трудно было ехать домой, зная, что дети ждут его, что предстоит провести с ними вечер и снова стараться быть веселым, придумывать развлечения и пытаться все-таки быть хорошим отцом. Он должен справиться.

Когда он зашел домой, Максим бросился его встречать, а Майя на руках у бабушки заерзала, заулыбалась папе.

— Где ты был? — спросил сын, как обезьянка карабкаясь по папиной ноге.

— Я ездил в гости к маме, — ответил Игорь, слегка закусив губу. — Мы просто поговорили.

— Ты ездишь к маме? — Макс аж задохнулся от возбуждения. — Я тоже хочу!

Игорь видел, как нахмурилось лицо Ирины Васильевны.

— И ты съездишь к ней обязательно. Когда будешь готов.

Наконец Игорь взял сына на руки. Максим был уже взрослым, пять лет, и на руках ему было даже неудобно. Но все же мальчишка вцепился в шею отца и не отпускал его. Игорь понимал, что ему нужно быть сильным для своих детей, чтобы они могли продолжать расти в этом мире. Он знал, что это будет трудно, но он обещал себе и своей жене, что будет делать все, что в его силах, чтобы защитить Максима и Майю от любых невзгод.

Утром тридцатого декабря в свете желтых фонарей Игорь тащил сына в сад, толкал коляску перед собой и бормотал «силы на двоих, силы на двоих». Максим шел молча, на вопросы отца отвечал неохотно или совсем их игнорировал. Впереди их ждали новогодние каникулы длиной больше недели, и мысли об этих каникулах нагоняли страху.

Воспитательница приняла мальчика одновременно с усталым и радостным выражением лица. И впервые обратилась к Игорю:

— Вы уже решили, как проведете каникулы? Максиму не помешало бы отвлечься, — у нее был мягкий голос и добрые глаза, но при этом мешки под глазами и опущенные уголки губ отталкивали.

— У нас немного вариантов, — кивнул Игорь на дочь, которая с любопытством рассматривала все вокруг и заглядывала каждому в лицо.

Наконец Ольга Константиновна переборола свое смущение и выбрала сторону воспитанника и достойное поведение педагога, а не смущенной школьницы, и заговорила о том, что ее беспокоило.

— Макс очень закрытый стал. Я знаю, у него большое горе, но он его никак не проявляет… То есть он не дерется, не плачет, не обращает внимание на других мам, но вы знаете… — она отвела взгляд, подбирая слова, — он играет все время один, перестал с кем-то дружить, делает все, что ему скажут, но как будто просто чтобы от него отстали… Мне сложно объяснить…

От волнения у девушки запылали щеки. «Чужая семья — потемки» и «не лезь не в свое дело» — главные установки молодой воспитательницы, а потому решение советовать психолога далось особенно сложно, а когда она начала приводить свое решение в действие, совсем растерялась и засмущалась.

— Я думаю, мальчику нужен специалист, но вы сами смотрите. Но, конечно, вы отец, вам виднее, — быстро прибавила она и скрылась за дверью.

По дороге домой ужасно давило в районе груди. Так неприятно, что воспитательница лезет в дела их семьи. Но ведь она права, надо что-то делать, Максим так сильно изменился со смерти Нелли. Игорь понял, что ему нужно что-то сделать, чтобы помочь своему старшему сыну, заняться с ним чем-то действительно приятным, ведь Новый год уже наступает, а это семейный праздник. Время веселья и подарков.

Игорь не хотел идти к психологу, как предложила Ольга Константиновна, вместо этого он решил, что лучшим вариантом будет сменить обстановку и увезти сына на новогодние праздники подальше из Москвы. Самым новогодним местом в России всегда был и остается Великий Устюг — родина Деда Мороза. Именно туда Игорь и решил отправиться на следующий же день после празднования Нового года, то есть второго января. Игорь заправил полный бак в автомобиле, забронировал номер в гостинице и договорился с Ириной Васильевной и Петром Сергеевичем, что они будут заботиться о его младшей дочери, пока он и старший сын будут в отъезде. Это решение дало ему надежду на лучшее, и он остался крайне доволен своим выбором.

В замечательном расположении духа он вышел на прогулку с коляской и покатил ее в сторону ближайшего сквера. Холодное зимнее солнце отражалось от снега и слепило глаза, на детской площадке резвились девочка лет трех и молодая девушка — скорее всего, мама, хотя, может быть, и няня. «Непонятно» — вынес вердикт Игорь, хотя ему понравилось, как они играют, и если бы позволяли правила приличия, он с удовольствием бы понаблюдал за ними, но вместо этого отвел взгляд и пошел дальше.

Новый год выдался более праздничным, чем ожидал кто-то из семьи. Праздничную обстановку больше всех поддерживал сын. После того как папа пообещал поездку вдвоем, Макс не мог взять себя в руки. Впервые со смерти мамы он говорил не останавливаясь, как радио, и теперь это так радовало Игоря, что совсем перестало раздражать. Из Нижнего Новгорода приехал старый приятель по факультету вместе с молодой женой. Детей у них пока еще не было, но по секрету приятель сообщил радостную новость: скоро он станет папой. Санек был из тех друзей, с кем Игорь мало общался, но при этом обязательно звал на любое мероприятие, будь то Новый год или день рождения. До самой полуночи Максим не спал — ждал боя курантов.

— Бабушка сказала, что когда куранты будут бить «бом-бом», я могу загадать что угодно, даже что Дед Мороз не сможет исполнить, куранты исполняют, — захлебываясь, выпалил Максим уже перед самой речью президента.

— И что же ты загадаешь? — спросила неприметная жена Санька, чей живот пока был таким же плоским, как грудь и попа, но которая очень хотела на вечер стать несчастному мальчику мамой. Только Максим этих поползновений не заметил и не оценил.

— Нельзя говорить: не сбудется, — как само собой разумеющееся ответил мальчик и посмотрел на гостью как на круглую дуру. И именно такой и запомнил.

Когда били куранты, Максим зажмурил глаза и залпом выпил весь лимонад в фужере. Пока делал большие глотки, он представлял себе, как мама снова его обнимает, целует перед сном, как она приходит за ним в детский сад и все видят, какая она красивая.

«Хочу, чтобы мама вернулась».

Желание Игоря совпало с желанием сына. Конечно, он не верил в куранты и их чудодейственную силу. И все же не смог сдержать поток мыслей. Он давно хотел, чтобы Нелли посетила его во сне. Хотя бы разок увидеть любимую женщину.

«Хочу увидеть тебя снова».