Обретение магии. Обретение любви

Рина Лесникова, 2019

Хорошо или нет жить без магии? Тот, кто жил без неё всю свою жизнь, скажет: «Вполне возможно». Вот и Белианна ней Рустис жила без неё девятнадцать лет. И неплохо жила. И вдруг магия приходит. Вернее, возвращается. Даже не так, врывается в её размеренную и по-своему счастливую жизнь. А с магией наступают и проблемы: навязанный жених, отказавшийся от неё любимый, угрозы родным и тайны, тайны, тайны. Спрятаться? Но можно ли спрятаться от магии, можно ли спрятаться от любви?

Пролог

— Ана, любимая, что ты творишь? — Роберт Колтрин, недавний выпускник Академии механики Луатавы, поймал руки гостьи и стал нежно их целовать, согревая своим дыханием.

— Тихо, Роб, не мешай! Я решилась, и сейчас меня могут остановить только слова, что ты меня не любишь, — Анабэль маг Тори высвободила руки и продолжила расстёгивать рубашку парня.

— Ана! Что же ты делаешь! Ты же знаешь, что я никогда не скажу таких слов! Ана, я не сдержусь! — парень даже зашипел сквозь зубы, так как женские ручки уже расстегнули ремень.

— Только не говори, что не догадываешься, что я делаю, — шепнула девушка ему на ухо.

— Ана, моя Ана, я теряю голову! — Роберт впился поцелуем в горячие губы.

— Сейчас она тебе не нужна, я всё решила, Роб! Идём, и ничего не бойся.

— Анабэль, совсем не так я представлял наш первый раз.

— А, значит, всё же представлял? А как? Роб, расскажи, как ты представлял наш первый раз?

— Мы с тобой дали обеты перед Пресвятой Таридой, ты моя законная жена, и я привёз тебя в наш дом. Не поместье, нет, но в нём хватит места для нас и наших детей, — начал рассказ парень. — Я возьму тебя на руки, занесу в спальню и…

— Почему ты остановился? Продолжай!

— Я начну тебя жарко целовать!

— Как, Роб? Покажи!

На долгое время в комнате, где находились влюблённые, повисла тишина, прерываемая лишь звуками поцелуев.

— А потом, Роб?

— Я сниму с тебя платье!

— Как? Покажи! Вот так? — Анабэль сняла с парня рубашку, провела горячими ладонями по мужским плечам и, слегка наклонившись, поцеловала, а затем легко прикусила сосок.

— Ана!

— Тебе больно? — девушка лукаво глянула из-под ресниц.

— Что ты, любимая, я еле-еле держу себя в руках.

— И что мне нужно сделать, чтобы ты отпустил себя? Я тоже хочу узнать, каково это — ощущать твои губы на своей груди, — и Анабэль принялась расстегивать блузку, — а ты рассказывай, рассказывай, не останавливайся!

— Про что? — Роберт давно потерял нить разговора.

— Про наш первый раз, — налитые груди, кокетливо прикрытые кружевным бюстье, окончательно свели парня с ума, и он осторожно вытащил из чашечки сначала одну, поцеловал её, затем то же самое проделал с другой. — Да это приятно. Значит, ты взял меня на руки и понёс на кровать?

— Да, да, да, любимая!

Девушка была мгновенно освобождена от одежды. Краем сознания Роберт отметил, что Анабэль, видимо, заранее всё решила, так как той самой одежды на ней был минимум, и вся без обычных женских крючочков и множества пуговок. На постель она упала в одних чулках.

— Это наш последний шанс остановиться, — мужчина навис сверху.

— Тогда я не узнаю окончание твоего рассказа.

— Ана!!!

***

— Анабэль Кристина Паолина Элоиза Итания Релина, вы заставляете меня ждать! — голос графа маг Тори был строг и официален. К тому же, он назвал шесть её имён из почти двух десятков, что принадлежали дочери славного рода маг Тори. Значит, либо отец считает, что Анабэль провинилась, либо он хочет сообщить что-то важное.

— Простите, папенька, но портниха мадам КарИ сказала, что может уделить мне только это время. Перед зимними Магиалиями у неё очень много работы!

— Ох, иногда у меня появляется чувство, что миром правят не короли, а портнихи и куафёры, — добродушно посетовал Эрдеш Лангус, девятнадцатый граф маг Тори.

— Но, папенька, — уловив настроение отца, Анабэль, как в детстве, забралась к нему на колени и стала водить пальчиком по отвороту его домашней бархатной куртки, — вы же сами говорили, что вам приятно видеть, какой красавицей выросла ваша дочь! И что я непременно произведу фурор на нынешних Магиалиях! И потом, вы же сами пригласили мадам КарИ.

— Ох, лиса, ох, лиса! — граф чмокнул дочь в висок. — Да, я говорил, и всегда буду говорить, что моя дочь самая красивая. Но не сбивай меня с мысли! Вызвал я тебя совсем не для того, чтобы ещё раз в этом убедиться. Я рад сообщить, что нашёл тебе достойного жениха.

— Что? Папа, что вы сказали?

— Я устроил твою судьбу, доченька. Сообщение о помолвке состоится на балу у принца-регента, и сразу после окончания Магиалий состоится ваша свадьба.

— Папенька! Но зачем так спешить? — Анабэль соскочила с колен отца, в отчаянии заломила руки и даже пустила слезинку, раньше этот приём действовал безотказно. — Это же мои первые Магиалии! Я даже не смогу насладиться праздниками в полной мере!

— Будешь наслаждаться ими в компании своего жениха — лорда Коллинза Теодора Перрена Неота Байдена Кирчана, — отец заглянул в документ, лежащий на столе, и продолжил, — Ромеса Агона Коллена Сакира Войтеса Маноха Агона, маркиза маг Эйверта. А сразу после свадьбы, — граф маг Тори постарался незаметно перевести дух после перечисления всех родовых имён будущего зятя, — вы отправитесь с посольством в Саимхат.

— В Саимхат?! Папа! Но что мне там делать? И потом, я совсем не хочу с вами расставаться! — привела Анабэль неопровержимый довод.

— Доченька, мы же понимаем, что я не вправе продержать тебя рядом с собой всю жизнь. Ты должна будешь выйти замуж.

— Папа, но я ещё так молода! Мне всего девятнадцать. Я не хочу замуж за… как его там — Качана Агона Агона!

— Обязательно выучи родовое имя своего будущего мужа, — тон отца переходил в приказной. Граф маг Тори поднялся, прошёлся по кабинету, подошёл к окну, покачнувшись с пятки на носок, внимательно изучил открывающийся пейзаж, как будто тот не был знаком ему с детства, и лишь долгое время спустя, видимо на что-то решившись, продолжил: — Доченька, я не хочу тебя пугать, но сейчас в стране складывается неблагоприятная обстановка. Зреет заговор. В целях безопасности тебе лучше некоторое время пожить за границей. Коллинз маг Эйверт способен обеспечить твою безопасность.

— Папа! Кто же лучше вас обеспечит мою безопасность? Вы — один из сильнейших магов Таллии!

— Да, это так, я — сильный маг. И, как маг, я многое могу. Возможно, я даже смогу уничтожить войско… если оно подойдёт к стенам нашего поместья, — отец внимательно всматривался вдаль, словно ожидал немедленно увидеть то самое войско. — Но враг не настолько глуп, чтобы открыто показать своё лицо. Мы пока не знаем, кто является организаторами заговора. Им может быть каждый! Инженер на технозаводе, врач в клинике, машинист поезда, садовник, да кто угодно!

— Наш садовник — организатор заговора?!

— Да нет, — отец поморщился, — это я так, для примера. Неизвестно, откуда можно ждать удар. Известно только куда, — задумчиво произнёс отец, — в спину! Эти трусы наносят удары только в спину! Сейчас я открою государственную тайну и рассчитываю на твоё молчание. Ты знаешь про существование браслетов, ограничивающих магию.

— Конечно, — Анабэль передёрнула плечиками, — их надевают, чтобы ограничить неконтролируемые всплески у магически нестабильных молодых магов, я сама только недавно сняла его.

— Эти браслеты признаны сдерживать нестабильные потоки у неопределившихся магов, чаще всего у детей и подростков, ещё их применяют к магам-преступникам. Но наука не стоит на месте, и нашлись те, кто решил, что браслетов недостаточно, и были финансированы работы по созданию машин, блокирующих магию.

— И что? — Анабэль широко раскрыла глаза.

— Есть информация, что такая машина создана. Мало того, она попала в руки врагов короны, и уже опробована, — сухо закончил Эрдеш маг Тори.

— Папа, но при чём здесь моя свобода? Ведь моя магия уже второй год, как стабилизирована!

— Три дня назад была полностью вырезана семья барона маг Отиса. Ни барон, ни четверо его сыновей-магов ничего не могли сделать, их магия попросту не работала, дочка, — отец глубоко вздохнул.

— Но зачем, папа? И кто это сделал?

— Зачем? Не всем нравится, что власть принадлежит магам. Уж поверь, всегда найдутся те, кто считает, что сможет гораздо лучше руководить страной.

— Но это же глупо. Как можно управлять без магии? Да без магии, вообще, жить невозможно!

— Есть такие люди, что верят в обратное. Но, не будем сейчас об этом, моя девочка. Ты выйдешь замуж, и вы с мужем переждёте смуту в Саимхате. И не нужно рыдать, это не обсуждается!

— Папа, но я должна вам кое-что сказать!

— Потом поблагодаришь, дочка, а сейчас беги, мне нужно работать!

***

— Вадис, здравствуй, это Анабэль, ты не знаешь, где может быть Роб? Я звонила ему вечером, и сегодня с самого утра пытаюсь дозвониться, но он не отвечает.

— Здравствуй, Анабэль, — Вадис Рустис, лучший друг Роберта, взял трубку после первого же гудка. — Ты спрашиваешь, где Роб? Точно не знаю, но последние два дня он был какой-то странный, а вчера сообщил мне, что готовит для тебя сюрприз, и для того, чтобы сюрприз удался, нужно полнейшее соблюдение тайны. После этого я его не видел.

— У меня тоже есть для него сюрприз, Вадис. Пожалуйста, скажи, где он! Это очень важно!

— Анабэль, — девушка отчётливо представила, как собеседник на другом конце провода потирает переносицу под круглыми очками, — Роб мне друг, и ты мне тоже не чужая, а поэтому, как только я что-нибудь узнаю, то сразу же сообщу тебе. Не переживай!

Когда-то давно, почти два года назад, два неразлучных друга-студента — Вадис Рустис и Роберт Колтрин помогли Анабэль и её подруге Юте выбраться из щекотливой ситуации, в которую те попали по своей глупости. Будучи в столице, девушки решили инкогнито посетить клуб, где собирались студенты немагических учебных заведений — немы, как их пренебрежительно меж собой называли маги. Вежливыми и прогрессивными студенты оказались только на агитационных плакатах и в фильмах техновидения. В клубе же они были точно такими же, как завсегдатаи обычных кабаков — пьяными и излишне свободными по отношению к противоположному полу. Подруги оказались не готовы к знакам внимания отдыхающей молодёжи. Неизвестно, чем бы закончился тот поход — магия обеих была пока нестабильна и надёжно заблокирована антимагическими браслетами, — но на их счастье там же находились Вадис и Роберт. Друзья где вежливо, а где и кулаками донесли до гуляющих студиозусов мысль, что девушки уже заняты. Юта после того приключения зареклась ходить по подобным местам, а Анабэль продолжила встречаться с друзьями, очень уж заинтересовал её один из них — красавчик и весельчак, душа любой компании загадочный Роберт Колтрин.

Просто Роберт Колтрин. Без кучи имён предков и добавки «маг» к фамилии. Никто точно не знал его происхождения. Учился парень в обычном техническом университете и в компании таких же простых парней выглядел своим в доску. Но никакая маска рубахи-парня не могла отменить аристократического воспитания, что невозможно было скрыть от тех, кто рос в такой же среде. Как ни старалась Анабэль выяснить хоть что-то, но все разговоры о своём прошлом и происхождении Роб ловко обходил. И это только распаляло вспыхнувший интерес.

И вот Роберт, не сказав ни слова, исчез. Исчез сразу после той волшебной ночи. Не отвечает на звонки. Анабэль даже решилась приехать к нему домой и поинтересоваться у квартирной хозяйки, может, она знает, куда делся жилец, но неряшливая сварливая женщина лишь буркнула, что не обязана следить за постояльцами и отчитываться перед всеми девицами, которым вздумается их разыскивать. Главное, чтобы «аренду» вносили вовремя.

Не появился Роберт и спустя неделю. Анабэль слышала про охотников за глупыми девицами. Разными способами они добивались победы, проводили с жертвами ночь, а потом хвастали перед друзьями снимками, тайно сделанными в любовном гнёздышке. Неужели в это самое время завсегдатаи какого-нибудь студенческого кабачка смеются, разглядывая откровенные картинки и смакуя увиденные подробности? Как? Как пережить эту боль и стыд? А вдруг эти снимки, если они есть, появятся в светских гостиных? Представив, как на Магиалиях молодые люди передают из рук в руки эти порочащие её честь картинки, бедняжка пришла в ужас. Может, сразу удалиться в один из Храмов Силы и посвятить себя служению магии?

***

Отчаявшаяся Анабэль совсем уже решила так и поступить, даже набралась духу и пошла в кабинет к вечно занятому в последнее время отцу. Она робко постучала в дверь, получила разрешение войти, и, набравшись смелости, переступила через порог. Какая досада! Отец был не один. В кабинете находился незнакомый маг. Среднего роста темноволосый мужчина в неброской дорожной одежде оторвал взгляд от бумаг, что подписывал, склонившись над отцовским столом.

— Анабэль? Ты уже пришла? Прекрасно, — начал отец так, как будто здесь только её и ждали. — Познакомься, это твой будущий муж Коллинз Теодор Людвиг, — отец прервался, видимо, забыв дальнейшие имена гостя.

— Для вас можно просто Коллинз, — мужчина учтиво поклонился, — маркиз Коллинз маг Эйверт. Очень рад вас видеть, Анабэль.

Вот досада! За переживаниями Анабэль как-то упустила из виду, что совсем скоро должна состояться её помолвка, а потом и свадьба, после которой муж увезёт её в Саимхат. А вдруг… а, может, это выход? Но нужно ещё пережить Магиалии. А позор, что ожидает, когда жених, узнав о порочащих снимках, прилюдно откажется от неё? Что? Что же делать?!

— Анабэль? — отец приподнял брови, намекая о правилах приличия.

— Ох, простите, — спохватилась она, — добрый вечер, лорд маг Эйверт. Простите меня за оплошность, не ожидала увидеть вас так скоро. Папа обещал, что помолвка состоится во время бала у принца-регента. Мы и не видели ни разу друг друга раньше. А я… а у меня, — Анабэль запуталась и сама поняла, что говорит глупости.

— Коллинз, прошу, зовите меня просто Коллинз, — тот, кто рассчитывал стать мужем Анабэль, подошёл к ней, почтительно взял руку и поцеловал холодные пальчики. Да, мы не были представлены раньше, но я видел вас, и, признаюсь, сражён вашей красотой… Ана. Вы позволите вас так называть?

— Нет, только не Ана! — Анабэль в ужасе отшатнулась. — Мне не нравится это имя! Можете называть меня Бэль или же Анабэль, как вам будет угодно, только не Ана.

Отец удивлённо поднял глаза, но промолчал. Насколько он знал, все друзья и подруги называли её именно Ана.

— Бэль, — произнёс с хрипотцой лорд Коллинз, — мне нравится.

— Познакомились? Прекрасно, — остановил их разговор отец, — думаю, наговориться ещё успеете, а сейчас нам нужно спешить. Не думаю, что жрицы будут ждать нас всю ночь.

— Папа? — Анабэль в недоумении посмотрела на отца.

— Дочка, — лорд Эрдеш маг Тори тяжело вздохнул, — обстоятельства изменились, и будет лучше, если уже завтра вы уедете в Саимхат.

— Завтра в Саимхат? А Магиалии? До них осталось чуть больше недели.

— В столице Луатаве начались беспорядки, и Магиалии отменяются, — отрывисто сказал отец, а жених мрачно кивнул, подтверждая его слова.

Кажется, грохот камня, упавшего с души Анабэль, был слышен далеко за пределами кабинета. Магиалии отменяются. Неважно, по какой причине, важно, что на них не будут смаковать те позорные фотографии, которые могли быть сделаны во время её ночи любви. Как же всё прекрасно складывается. Муж увезёт её в Саимхат, и скандала удастся избежать. Сплетники смолкнут, так как не над кем будет смеяться, и не на кого показывать пальцем, их жертва ускользнула. Почти ускользнула.

— Но когда же состоится свадьба? — Анабэль подняла глаза на отца.

— Прямо сейчас, жрицы уже ждут. Все бумаги подписаны, — Эрдеш маг Тори кивнул на стол, — осталось провести обряд. Ночь вы проведёте в поместье, — Анабэль ожидаемо вздрогнула, — а уже утром отправитесь по новому месту службы твоего мужа.

Краем сознания Анабэль отметила, что совсем не так она представляла свою свадьбу. Не будет весело щебечущих подруг, не будет свадебного платья и длинного, из двадцати обязательных карет, положенных по числу поколений её предков, кортежа. Да, немногие могли похвастать столь длинной магической родословной, как род графов маг Тори — отец был девятнадцатым потомком первого маг Тори, в родстве с королевской фамилией, и имел, кроме своего собственного, восемнадцать имён предков. У Анабэль в родословной было уже девятнадцать имён предков, которые принадлежали ей по праву рождения. Ни один предок не останется забытым — имя каждого гордо носит потомок. Мужчины — имена предков-мужчин, женщины — женщин. Родившись, каждый добавляет своё к этому списку. Имя мамы Анабэль, данное при рождении — Кристина, бабушки по отцовской линии — Паолина. Когда-нибудь и имя Анабэль присоединится к ним в длинном списке имён её дочери.

— Анабэль? — отец, радуясь про себя, что всё обошлось мирно, подставил руку, чтобы проводить её к алтарю.

Коллинз маг Эйверт шёл немного сбоку и сзади. Вот и вся их процессия. Впрочем, в храме, расположенном недалеко от загородного поместья, кроме жриц их ожидали дворецкий Бертон и его жена — экономка Ледна. Женщина, заметив входящих, промокнула глаза огромным платком и приготовилась уже зарыдать в голос, как это было принято на деревенских свадьбах, но под строгим взглядом графа маг Тори быстро пресекла свои порывы.

Обряд прошёл спокойно и как-то буднично. После прочтения положенных слов и благословения молодых жрицей Пресвятой Тириды — богини семьи и плодородия, отец передал Анабэль мужу, тот осторожно коснулся губами её губ, положил руку жены на сгиб своего локтя и повёл на выход. Неужели это всё? Да, всё. Завтра они отправятся в Саимхат, где начнётся совсем другая жизнь. Без Роберта и его предательства. И, Анабэль в этом клянётся перед Пресвятой Таридой, она станет хорошей женой Коллинзу маг Эйверту.

Мужчины прошли в кабинет, чтобы покончить с делами и выпить по бокалу вина или чего покрепче за счастье молодых. Анабэль хотела пройти в свою комнату, но экономка, сама немного смутившись, провела её в покои для семейных гостей. Главной достопримечательностью этих покоев была огромная кровать в спальне.

— Здесь уже всё для вас готово, леди, — суетливо произнесла она.

— Набери мне ванну, принеси что-нибудь перекусить, и можешь быть свободна, Ледна, — обратилась Анабэль к женщине.

Экономка приказала кому-то, находящемуся за дверью, принести ужин леди маг Эйверт, а сама занялась приготовлением ванны. Резко запахло амарантовым маслом. Надо же, какая заботливая, отметила про себя Анабэль. Хочет, чтобы всё у молодых прошло по обоюдному желанию. А есть ли оно, то желание? Такое, как тогда, с… Нет, не нужно вспоминать! Она принесла обеты Коллинзу маг Эйверту, и с сегодняшней ночи будет верна только ему. Хорошо, что так пахнет, будет легче изобразить страсть. Нет, она, конечно, не обезумеет, как тогда. Не думать, не думать, не думать! Не было, ничего не было. Почти не было. Сегодня начинается новая жизнь.

— Коллинз, я обещаю, что буду вам хорошей женой, — сказала она мужу, когда тот немного нерешительно остановился перед кроватью.

— Анабэль, я вам обещаю то же самое. Я буду хорошим мужем! Вы мне уже нравитесь, и, как смею надеяться, не испытываете ко мне неприязни. Я верю, у нас всё получится!

В постели муж оказался нежным и внимательным. Сначала он долго ласкал Анабэль, распустил её заплетённую на ночь косу, трепетно перебирал рассыпавшиеся волосы, целовал золотистые пряди, незаметно, словно случайно, переходя с них на плечи и грудь и, лишь уловив отклик жены, перешёл к более смелым ласкам. Да, всё произошло не так бурно, как тогда, в самый первый раз, но Анабэль верила — страсть ещё придёт к ним.

***

Странно было просыпаться не одной. Когда Анабэль открыла глаза, оказалось, что Коллинз уже не спит и внимательно смотрит на неё своими тёмными — она заметила это только сейчас — глазами.

— Как ты, дорогая? — спросил он, нежно убирая с её лица запутавшуюся прядку.

— Я счастлива, что вышла за тебя замуж, — ответила Анабэль и почувствовала, что в чём-то она права. Удалось избежать позора. Скоро они уедут и начнут жизнь в другой стране, вдалеке от того, кто её бросил. А любовь… любовь ещё придёт. Она приложит для этого все усилия.

— У нас всё будет хорошо, я верю в это, — муж легко коснулся губами её губ.

Сборы в дорогу вышли излишне поспешными. Пришлось оставить все до одного платья, которые уже прибыли от мадам Кари. Пока молодые завтракали в компании чем-то озабоченного Эрдеша маг Тори, горничная уложила несколько дорожных костюмов.

— Я отправлю все твои вещи следом, — пообещал папа.

Прощание вышло скомканным. Было заметно, что Коллинз спешит отправиться как можно скорее. Коллинз. Теперь он отвечает за Анабэль и её благополучие. Папа, как будто постаревший за одну ночь, последний раз обнял девушку и сам помог забраться ей в автомобиль, закрыл дверцу и дал отмашку водителю.

— Он прощался так, как будто мы уже никогда не увидимся, — задумчиво проговорила Анабэль, поворачиваясь и всматриваясь в одинокую фигуру на подъездной аллее.

— Мы обязательно вернёмся, — излишне уверенно ответил муж.

Да, именно так, человек, которого Анабэль увидела вчера первый раз, сегодня стал для неё самым главным в жизни. Коллинз маг Эйверт заслуживал не только любви, но и уважения. Она станет самой лучшей женой. И наберётся смелости и расскажет про её неприятный секрет. Если Коллинз спросит. Ведь он не мог не понять, что был не первым. Но ни ночью, ни утром времени для разговора не было, а сейчас для него было не место. Вполне вероятно, что придётся отвечать на вопросы следующей ночью. Да, именно так. Пожалуй, этот разговор даже стоит начать первой. Если хочется выстроить доверительные отношения, тайн между мужем и женой быть не должно. По крайней мере, с её стороны. А пока можно сделать вид, что собралась подремать, всё же ночь выдалась бессонная.

— Дирк, что там? — прервал тишину встревоженный голос маркиза.

— Что-то не так? — кажется, она всё же задремала.

— Да, я перестал чувствовать магию! Подожди здесь, я разберусь, — обратился он к жене и выбрался из машины.

Только сейчас Анабэль заметила, что перед ними скопилось несколько автомобилей, дорогу которым преграждал грузовик с закрытым кузовом-будкой. Сердце тревожно сжалось, оставаться в машине было боязно, но муж сказал ждать, значит, она будет ждать. Вереница машин медленно продвигалась вперёд. Досмотр. Выискивают заговорщиков? Очень хотелось надеяться на это. Но магия. Сейчас и Анабэль поняла, что магия совсем не ощущается.

Верить в плохое не хотелось до последнего. Даже когда она увидела спешащего к автомобилю мужа. Даже когда заметила, что за ним последовали два человека, вооружённых обычным, не магическим оружием.

— Дирк, разворачиваемся и уезжаем! — отрывисто бросил Коллинз и открыл дверцу, чтобы забраться в салон.

— Не спешите, господа маги Как-вас-там, не спешите, — с некоторой ленцой протянул один из тех, что шли следом — рыже-пегий детина без переднего зуба.

— Вы не имеете право нас задерживать! Я маркиз маг Эйверт — посол Таллии в Саимхат! Я и моя жена имеем дипломатическую неприкосновенность!

— А мы не дипломаты, — рыже-пегий, чувствуя за собой силу, подкреплённую оружием, мерзко улыбнулся, — и можем прикасаться ко всем, к кому захотим!

Его товарищ похабно рассмеялся и, дёрнув дверь со стороны Анабэль, грубо вытащил девушку наружу.

— Ты извини, брат, — обратился он к водителю Дирку, — вижу, что ты из правильных, из наших, но отпустить пока не могу. Отъезжай вон туда, к вечеру отпустим.

К вечеру? Неужели их задержали до вечера? Но зачем? Нет, не будет она разговаривать с распоясавшимися бандитами. Это не может продолжаться долго. До вечера либо Коллинз что-нибудь придумает, либо кто-нибудь приедет и разберётся.

Маркиза и маркизу маг Эйверт отвели к небольшой группке людей, находящихся в отдалении под присмотром ещё двоих вооружённых личностей. Кто-то из задержанных стоял, гордо выпрямив спину, кто-то устал и присел прямо на траву. Для того ли, чтобы люди не разбежались, или же для того, чтобы поиздеваться над теми, кто совсем недавно мог раскидать обнаглевших разбойников парою мановений руки, но держали их не в близлежащем лесу по правую сторону дороги, а в открытом поле, на всё усиливающемся солнцепёке.

— Дорогая, всё скоро выяснится, и мы поедем дальше, — Коллинз приобнял жену и встал так, чтобы прикрыть её от солнца своей спиной.

Одна из сидящих неподалёку женщин глянула на них с недоверием, хмыкнула, но ничего не сказала.

Изредка к ним добавлялись ещё люди. За увеличившейся толпой задержанных следили уже четыре охранника, меняющиеся каждые два часа. К обеду стоять устал даже Коллинз. Он опустился на траву, пригласив жену сесть к нему на колени. Это было неприлично, но сил для того, чтобы стоять, не было совсем. Никто не догадался дать людям даже воды. Впрочем, похоже, сделано это было намеренно, ведь сами надзиратели неоднократно потрясали фляжки, пили из них и показательно выливали остатки на землю. Да, к сожалению, во флягах была вода, а не то, что покрепче. Надежда на то, что бандиты напьются и расслабятся, отпала. Никому не позволили даже воспользоваться запасом питья в собственных автомобилях. Анабэль уже давно забыла про гордость и спрятала лицо на груди мужа, который нежно прижимал её голову к себе и периодически повторял, что скоро всё выяснится, и они поедут дальше.

Ближе к вечеру к грузовику подъехали несколько легковых машин, и суета на дороге усилилась. Из машин выбрались мужчины, выглядящие более солидно, нежели охранники, переговорили с теми, что вели досмотр, и прошли к задержанным.

Неужели один из подошедших — Вадис Рустис — друг Роберта? Анабэль встрепенулась. Наконец-то. Сейчас всё выяснится, и их отпустят. Как же она устала. Не осталось даже сил, чтобы приветливо улыбнуться. Губы ссохлись и потрескались. Улыбка не получилась. Но получилось заметить, как Вадис слегка отрицательно качнул головой. Что? Намекает, что нужно сделать вид, как будто не узнала его? Да легко. В голове уже давно стоит звон, и держаться и не терять сознание, как случилось с некоторыми присутствующими леди и даже лордами, было всё сложнее.

По указанию приехавших всех задержанных заставили подняться. Мужчин отделили от женщин. Тех и других стали расталкивать в два подъехавших автобуса. Всех, кто пытался сопротивляться, незатейливо били прикладом по голове и утаскивали в бессознательном состоянии. Коллинз был один из таких. Так он и запомнился Анабэль — обмякшее тело, которое тянут за воротник двое ругающихся мужланов.

***

— Эту я беру с собой, — предваряя какие-либо возражения и игнорируя кривые усмешки, сообщил Вадис и, подхватив под локоть, провёл Анабэль к машине, на которой приехал. Поискал в салоне и протянул бутылку воды.

До чего же вода, даже нагретая за день, может быть вкусной. Жаль, что мужчина быстро отобрал.

— Хватит тебе! — коротко сказал он. — Иначе будет плохо. Обещаешь, что спокойно подождёшь меня здесь?

Анабэль прикрыла глаза. Ни на какие подвиги, даже на то, чтобы приподнять веки, она не была способна.

— Да, подожду. Только там Коллинз. Пожалуйста, забери и его.

— Коллинз? Кто такой? Знакомый?

— Мой муж.

— Муж? Но, — Вадис дёрнул головой, но потом кивнул каким-то своим мыслям, и задумчиво продолжил: — Понятно, значит, муж. Как, говоришь, его фамилия?

— Маркиз маг Эйверт.

Старый знакомый закрыл дверцу автомобиля и удалился. К вечеру стало прохладнее. Анабэль даже стало слегка морозить, и она периодически впадала в полусон полузабытьё. Кричали где-то мужчины и женщины, шумели автомобильные моторы, но всё это проходило как бы мимо.

— Ана? Как ты? — наконец-то вернулся Вадис.

— Анабэль.

— Что?

— Моё имя — Анабэль.

— Хорошо. Анабэль, как ты себя чувствуешь?

— Голова болит. И знобит. И немного подташнивает.

— Всё ясно. Перегрелась. Вот попей ещё, — и он опять протянул бутылку с водой.

Сил не осталось даже на то, чтобы удержать её, и вода побежала по подбородку и шее.

— Маленькая, как же тебе досталось. Но ничего, скоро всё наладится. Я о тебе позабочусь! — мужчина пальцами вытер воду с тела Анабэль, особое внимание уделив груди, а потом велел водителю трогать.

Завёлся двигатель, и машина поехала.

— Коллинз, где Коллинз? — даже в полубессознательном состоянии Анабэль беспокоилась о муже.

— Автобус с мужчинами уже отъехал, — раздалось в ответ.

Потом всё перемешалось. Тело Анабэль то трясло от холода, то горело от жара. Её куда-то завели, через силу опять вливали воду, затем сняли пропотевшие на жаре платье и рубашку, дали какой-то противный горький отвар и положили на прохладные простыни. Холодно, как же холодно. Какое приятное тепло идёт от тела рядом. Прижаться. Нет, не нужно трогать, просто греть. Нет. Нет.

— Нет…

— Анабэль, я не устоял, и теперь считаю, что обязан на тебе жениться.

— Что ты говоришь?! Вадис, как ты мог? Я же была почти без сознания! И потом, я замужем!

— Видишь ли, дорогая. Со вчерашнего дня власть принца-регента закончилась. Он казнён, как и малолетний король. Как и множество магов, что угнетали простой народ. Теперь страной управляет совет под руководством Триумвирата Свободы.

— Что ты говоришь? — опять повторила Анабэль, ещё не отошедшая от охватившего её вчера дурмана. — Я должна найти Коллинза и папу!

— Нет больше ни твоего папы, ни Коллинза, — мрачно объявил Вадис. — Ты вдова, Анабэль. И для того, чтобы такая же участь не постигла и тебя, мы должны как можно скорее пожениться. Заблокируем твою магию, чтобы никто не посмел обвинить тебя в пособничестве, и узаконим наши отношения!

— Отношения? Какие отношения?

— Ну как же, мы провели ночь вместе. Анабэль, я правда, хотел подождать до заключения брака! Но прости, не смог. Ты была такая податливая и соблазнительная! Соблазнительная и соблазняющая. Анабэль, это твоя единственная надежда остаться в живых! Заблокировать опасную магию и выйти за меня замуж.

— Заблокировать магию. Выйти замуж… Вадис, скажи, Роберт тоже участвовал в бунте?

— Роберт? Я уже говорил, что не знаю, где он. И пожалуйста, не называй больше волю народа бунтом. Прошлое не вернётся. Магия заблокирована на всей территории Таллии. Наступает эра технического прогресса. Ну так, как, идём узаконивать наши отношения?

— И что, уничтожили абсолютно всех магов? — казалось, она не услышала последнего предложения. — Даже женщин и детей?

— Дети не виноваты в деяниях родителей. Им заблокируют магию и отдадут на воспитание. Будут расти, как обычные жители страны. Новому государству магия не нужна. Взрослые же… это будет зависеть от их лояльности.

— Что это значит?

— По-разному, — мужчина неопределённо повёл плечом. — Пожилым — тем, кто не запятнал себя преступлениями против новой власти — дадут спокойно дожить свой век. Правда, без магии. Молодые, кто согласен, будут работать на благо страны. Конечно же, тоже без магии.

— А те, кто не согласен?

— Тоже по-разному, — Вадис начинал выходить из себя. — В любом случае, те, кто найдут себе покровителей, нуждаться ни в чём не будут.

— Я должна попасть домой, к папе.

— Анабэль, пойми, сильнейшие маги уничтожались в первую очередь.

— Я. Должна. Увидеть. Папу.

— Хорошо. Я отвезу тебя. Только давай наденем тебе вот это, — и мужчина протянул антимагический браслет. — Иначе тебя арестует первый же патруль.

Анабэль было всё равно. Она должна была увидеть отца. Или убедиться в ужасных словах.

Родовое поместье ещё дымилось. Стены, отделанные когда-то розовым мрамором, почернели. Окна обиженно смотрели на подъехавших пустыми глазницами.

— Папа, папа!

К Анабэль подошёл почерневший от копоти садовник.

— Нет его больше, леди Анабэль. Наш лорд сопротивлялся до последнего. Закрылся с господином Бертоном и отстреливался из ружья. Потому-то дом и подожгли. Э-эх! — садовник безнадёжно махнул рукой.

— Тело. Я хочу видеть тело!

— Негоже вам смотреть на такое, леди. Лучше запомните лорда графа живым. Так-то лучше будет.

Похоронили девятнадцатого графа маг Тори в закрытом гробу в семейном склепе. Кроме Анабэль и участливо поддерживающего её Вадиса Рустиса, присутствовали всего несколько слуг, оставшихся верными господину до конца.

Ни тела своего мужа маркиза маг Эйверта, ни даже могилы, где он был похоронен, Анабэль так и не увидела, а потому каждый раз на предложения Вадиса узаконить их отношения отвечала вежливым отказом.

— Анабэль, дорогая, скоро появится на свет наш малыш. Ты же понимаешь, что я должен дать ему свою фамилию на законных основаниях.

— Да, Вадис. Конечно, Вадис. Вот разрешусь от бремени, тогда и пойдём в храм. А сейчас дай мне отдохнуть. Я устала.

Анабэль все свои дни проводила в кресле в небольшой гостиной, безучастно глядя на огонь, горевший в камине в любую погоду. Ночью покорно терпела мужские ласки, дотрагивалась до него, и поворачивалась так, как он того просил, и облегчённо вздыхала, когда Вадис оставлял её в покое.

Весной Анабэль родила девочку, которой по настоянию отца дали имя Белианна. Просто Белианна. У Вадиса Рустиса не было длинного списка предков.

Даже рождение ребёнка не избавило Анабэль от апатии. Мать покорно согласилась провести ритуал, блокирующий магию новорожденной, собственноручно закрепила на её ручке амулет, который после активации слился с кожей и превратился в едва заметную тёмную полоску, и меньше чем за месяц угасла, успев попросить безутешного мужчину похоронить её рядом с отцом.