Не считай виражи до счастья

Рина Лесникова, 2019

Что может быть общего между истинной даири и бесшабашной гонщицей по кличке Рыжая Веда? Внешность? Рыжая не гонится за идеальной красотой. Магия? Женщины даири не нуждаются в магии. Ведь у их ног весь мир во главе с сильнейшими магами. Любовь к одному мужчине? Даири выбирают только даири. Страсть к чему-то невероятному? Или же всё гораздо проще и гораздо запутаннее…

Не считай виражи до счастья

24.09.19.

— Мама, я летала во сне!

— Все дети летают во сне, доченька.

Глава 1

— Прошёл слух, Рыжая Веда тоже участвует в сегодняшней гонке? А я так рассчитывал побороться за приз! — черноволосый красавчик по прозвищу Горячий Ветер, изображая отчаяние, несколько раз стукнулся лбом о каменную стену, у которой стоял, небрежно опершись спиной, выгодно обтянутой модной замшевой курткой.

— Рассчитывал он, — изящный высокий блондин едко усмехнулся. — Когда это ты, Ветер, брал приз в Больших Гонках?

— Ну, пока ни разу, но ведь даже у Рыжей когда-то был первый раз.

Услышав двусмысленную шутку, все находящиеся в кабачке папаши Кобо дружно заржали, включая женщин и самого кабатчика. Смеялись долго и со вкусом, так, как умеют смеяться необременённые заботами и лишним интеллектом люди.

— И это точно был не ты, Ветер! — незадачливого приятеля дружески хлопнул по плечу горообразный сосед справа, отчего тот даже прогнулся.

— Ну да, не я, — совсем не обидевшись, согласился брюнет, — но ведь и не ты, Вепрь? Да и никто из здесь сидящих Рыжую Веду «не делал». Ни в гонках, ни в постели.

— Говорят, когда она только начинала в мелких заездах, то были счастливчики, которые обходили её на дистанции, — включился в разговор ещё один завсегдатай кабачка.

— Говорят, — скептически отозвался всё тот же блондин, похоже, он имел привычку повторять слова собеседника, — да говорить можно всё, что угодно, а кто-нибудь из вас участвовал в тех заездах? Видел тех победителей вживую? То-то же.

И разговор ожидаемо перешёл на обсуждение неутихающей сенсации последних двух лет — бесшабашной гонщицы по прозвищу Рыжая Веда. Вообще-то, поначалу её пытались звать Рыжей Ведьмой, но как-то само собой получилось, что Ведьма не прижилось. Неуютно становилось тем, кто называл её так.

Никто не знал точно, когда Рыжая Веда появилась в Мергаре, как и не знали того, кто же привёл её сюда впервые, поручился за неё и внёс первый взнос. Просто однажды мелкая рыжая ведьмочка на смешной неказистой метле заявила своё право на участие в Больших Гонках и, пока фавориты снисходительно посмеивались, уступая ей дорогу, и боролись между собой за право быть победителями, изящно пришла первой.

Нет, дам, конечно, допускали к гонкам. У них даже были свои заезды. Но все понимали, что женские и мужские магические силы, от которых и зависит скорость на трассе, далеко не равны. Дамы тоже соревновались. Но между собой. Гонки проходили не менее, а иногда и более азартно, чем у мужчин. Громкие словесные баталии, визг, выдёргивание волос соперниц и прочие мелкие и не очень пакости прочно вошли в практику женских заездов, что и составляло их особую прелесть. А тут? Никакого смака. Появилась неизвестно откуда, взяла первый приз и, не проставившись, не побратавшись с участниками, исчезла.

Потом она, конечно, вернулась. Даже извинилась и, как положено, проставилась с выигрыша и посидела в компании, как и полагается. Но ближе и понятнее не стала. Рыжая Веда и по сей день была такой же загадочной и далёкой, как и при первом знакомстве с миром Больших Гонок. Она появлялась всегда неожиданно, опять цинично обставляла всех участников и, завоевав очередную победу и отсидев положенное время на {обмывоне}, как называли послезаездовую пьянку сами гонщики, тихо исчезала. Одна. А ведь многие из мужчин хотели бы познакомиться с ней поближе.

Ещё было доподлинно известно, что Рыжая никогда ни с кем не вступала в сговор, чтобы вырваться вперёд. Её победы всегда были чистыми. И это восхищало, заводило, а некоторых и злило. Не добившись согласия на сотрудничество, прочие участники пытались объединиться против неё, но ведьма не была бы ведьмой, если бы не обходила их всех. Вроде бы и стыдно сговариваться против слабой женщины, но слабой Веду перестали считать давно.

Те заезды Больших Гонок, в которых принимала участие единственная удачливая женщина, приобрели бешеную популярность не из-за своих призов, а именно из-за неё. Поговаривали, что Рыжая Веда падёт в руки того, кто сможет обойти её на дистанции. Но даже это было всего лишь очередным слухом. Впрочем, как и всё, что о ней было известно. Правды о загадочной гонщице не знал никто.

Попытать счастье на морском этапе Больших Гонок заявилось множество желающих, благо, их количество было не ограничено. Для этого и нужно-то было всего внести довольно внушительный взнос участника, получить данные о конечной точке маршрута и — на старт! Как гонщики будут преодолевать маршрут, никого не интересовало: хочешь — беги, хочешь — лети или плыви, а хочешь — ха-ха — телепортируйся, магия тебе в помощь. Только вот телепортация давно ушла в разряд мифов. Не было среди нынешних обитателей М{е}ргара достаточно сильных магов, чтобы освоить это заклинание. Впрочем, тогда и гонки стали бы неинтересными.

Как стал неинтересным и этот этап. Ведь, оправдывая свою ведьминскую суть, Рыжая Веда не появилась. А ведь многие отдали последние ракхи*, чтобы только участвовать в заезде с ней.

***

Появилась самая таинственная загадка Мергара только на пустынном этапе. Она шла по главной площади как маленькая белая яхта среди больших пропитанных солью и бременем странствий кораблей, почтительно расступавшихся перед возникшим чудом. Мужчины восторженно замирали, глядя ей вслед, женщины фыркали, но, зная ведьминский нрав и возможности Рыжей, сдерживали свои порывы и желания при себе.

Ожили все только после того, как возмутительница спокойствия зашла в самое помпезное здание на площади — контору по приёму заявок на участие в гонках. И большинство тут же кинулись за ней. А Рыжая Веда прямиком прошла к стойке регистрации и, небрежно поправив простенькое платье, заговорила с администратором гонок.

— Преувеличения сил тебе, уважаемый Изюбрь, — обратилась к нему с дежурным приветствием. — Прошёл слух, что приз в сегодняшних Гонках особенный?

— О, госпожа Веда! — глаза сидящего за стойкой мужчины радостно блеснули, ведь участие в гонках ведьмы-сенсации привлечёт к ним множество народа, а значит, и взносов. Жаль, что Рыжая никогда не предупреждает заранее о своём появлении. Не все успеют подтянуться. — Как же мы счастливы лицезреть вас вновь! Всё такая же прелестница! — рассыпался в любезностях он.

— Изюбрь, — ведьма укоризненно покачала головой, — не льсти так грубо. Вокруг полно женщин намного превосходящих меня красотой.

— Ах, госпожа Веда, — согласно пошёл на попятную собеседник, — прелестных телом дам много, не спорю, но вы такая одна!

— И ты туда же? Эх, Изюбрь, Изюбрь, а я-то считала тебя адекватным. Ну так что, регистрируешь меня?

— Кто же рядом с вами сможет остаться адекватным? — пожаловался названный Изюбрем и быстро застрочил что-то прямо на поверхности своей стойки.

Пока администратор гонок вносил в списки имя новой участницы, за ней собралась восторженно гудящая очередь желающих попытать счастья в гонках с самой Рыжей Ведой. Ну и вообще, постоять, послушать. Мало ли что.

— Эх, Рыжая, и когда ты уже определишься и перестанешь мучать нас, твоих преданных поклонников? — промурлыкал ей в ушко медноволосый красавец с тщательно-выверенной чёрной щетиной на щеках и подбородке, в кожаных брюках и кожаной же куртке с многочисленными серебряными заклёпками. Впрочем, несмотря на фривольность заявления, к девушке он даже не прикоснулся.

— Гепард, — осадила очередного воздыхателя Веда, — я уже много раз говорила, что прихожу сюда не помучить вас, а поучаствовать в гонках.

— Так-то оно так, но… — названный Гепардом показательно тяжело вздохнул и развёл руки. — Мы всё равно надеемся.

— Эт-точно, — подтвердил стоящий рядом плотный брюнет, разодетый в вышитый блёстками бархатный костюм.

К ним присоединился нестройный хор мужских голосов:

— Ей-ей, не пожалеешь!

— Веда, мы же все у твоих ног…

— Или за хвостом метлы!

Последний выкрик вызвал дружный хохот.

Сторонний наблюдатель, сумей он сюда попасть, немало удивился бы несоответствию внешнего вида большинства собравшихся и их речам и поведению. Мужчины, за редким исключением высокорослые и широкоплечие, с волевыми подбородками, прямыми или с лёгкой горбинкой носами, пронзительными глазами и обязательно мужественно очерченными губами. У некоторых, соответствуя их взглядам на каноны красоты, были усы, бородки или шрамы, удачно вписывающиеся в общий образ. Безвкусица в выборе одежд и украшений зачастую простодушно компенсировалась дороговизной материала и отделки.

Их спутницы, как и сказала Веда, были сплошь красавицы. О внешности каждой можно было бы складывать поэмы. Каждая была хороша. Все мыслимые и немыслимые оттенки волос, кроме чисто белого, нежная кожа. Редко у какой прелестницы грудь поместилась бы в мужской руке. Изящные ядрёные попы и бёдра либо были обтянуты тугими штанами, выставляя достоинства напоказ, либо намекающе-целомудренно прикрыты пышным ворохом юбок.

Да что говорить, некрасивых людей здесь, как и вообще в Призрачных мирах, было мало. Очень мало. За внешностью следили. Ей поклонялись все. Ну, или почти все. Как говорится, везде не без урода. Но это уже их, уродов, или не совсем уродов, а просто далеко не идеальных телом, личное дело. Не хотят выглядеть привлекательными, никто не заставляет. Уж в Призрачных-то мирах с этим проблем нет.

— Так что, Изюбрь, — переждав хохот и не обращая больше внимания на сальные реплики, продолжила Веда, — приз и правда достойный?

— Тут как посмотреть, госпожа Веда. Сегодняшний приз не деньги, это да. Сегодня, так сказать, будет приз-сюрприз.

— Значит, не скажешь?

— Так не знаю я, — администратор заискивающе улыбнулся. — На то он и сюрприз, что не знает никто. Слышал только, — Изюбрь привстал, потянулся губами к уху собеседницы и зашептал: — Нашёл кто-то из сталкеров в Туманном мире вещицу занятную. Ну, которые не из призрачных, а из {настоящих}. И выставил он ту вещицу на Гонки за процент от прибыли. Ох, чую, госпожа Веда, — он оглядел быстро увеличивающуюся очередь, — не прогадал этот человечек, нет, не прогадал! Трудно вам сегодня будет. Смотрю, не только болтуны хотят попытать удачу, будут и достойные соперники.

— Тем будет интереснее, — сделала вывод ведьма. — Ну так что, скоро ты там?

— Всё готово, всё уже готово, — засуетился мужчина и указал ей на плоский рубин, вделанный в стойку. — Вот, извольте приложить сюда свой маг-браслет, для вас, как обычно, скидка лидера, восемьдесят процентов на сегодня. Ох, чую, госпожа Веда, скоро вам будут приплачивать за участие в Гонках.

— И это будет правильно, Изюбрь. Вон сколько желающих попытать удачу собралось за мной.

— Так вы ж всё равно все призы берёте.

— Почему бы и не брать, если соперники позволяют? — резонно ответила Рыжая Веда и прошла к двери в телепортационный зал, отправляющий к стартовой площадке.

До заезда оставалось ещё достаточно времени, и можно было вернуться в город и побродить там. Но некоторые поклонники были излишне назойливы, и вежливого отказа не понимали. Нет, никаких грубых попыток завоевать благосклонность самой загадочной женщины Мергара никто не предпринимал, всё же не хотелось схлопотать проклятие, а проклятия Рыжей Веды снимались плохо. Да что плохо, они вообще не снимались!

Это проверил ещё два года назад Сальный Карась. Он посчитал, что новенькая куражится только для вида и, как всякая нормальная женщина, быстро растает от его горячих прикосновений. И что? Нет теперь Карасю хода в Мергар. Только похотливый кретин прикоснулся к недотроге, как у него тут же стали расти руки, особенно кисти, и росли до тех пор, пока не догадался отскочить от злющей ведьмы, да ещё и громко прокричать извинения. Да, большие лапищи выросли у Карася, больше лопат. На его ладонях теперь же и танцевать можно было. И пятки мог себе чесать, не сгибаясь. Но разве ж это достоинства? А самое обидное в этом то, что не смог бедолага избавиться от брошенного впопыхах проклятия, а уж чего только не пробовал. Пришлось ему по-тихому исчезнуть.

Рыжая Веда честно предупредила его приятелей, что так будет с каждым, кто посмеет протянуть к ней руки против её воли. Но нашёлся смельчак, который то ли не знал о предупреждении, то ли посчитал, что сможет его обойти… В общем, когда его провожали из Мергара, орущего от ужаса и без штанов, так как не вмещалось в штанах то, что разрослось намного больше желания и воли хозяина, хохотали все. Зато после этого казуса все попытки применять к опасной ведьме силу и нечестные приёмчики мгновенно сошли на нет.

Комната телепортации, как и все помещения и здания загадочного мира Мергар, была богато украшена. Богато и, как почти всё здесь, безвкусно. Розовый и голубой мрамор стен был щедро разбавлен золотыми и серебряными медальонами. Если глянуть на отполированный обсидиановый пол, то в его отражении можно было узреть то, что дамы желали показать под своими юбками. В общем, возможность приукрасить действительность иллюзией не давала гарантии того, что это будет проделано со вкусом. И касалось это всего: и города, и тех, кто в нём обитал.

— Госпожа Веда, преувеличения вам сил, — приветствовал её работник зала. — Почтили нас сегодня своим вниманием?

— Да, Лис, хочу сегодня размяться.

— Очень правильное решение, госпожа Веда, — Лис оглянулся, словно их кто-то мог подслушать в абсолютно пустом помещении, и зашептал: — И приз говорят, достойный.

— Да ну, — ведьма не показала вида, что это ей сколько-нибудь интересно. — Опять что-нибудь вроде персональной статуи из иллюзорного золота в центре Мергара? Было бы жаль. Я уже от одной отказалась.

— Нет, что вы, госпожа Веда! Сегодня это действительно приз! — для придания своим словам значительности он приподнял вверх указательный палец и смолк, выдерживая театральную паузу. Но похоже, желание поделиться информацией со столь знаменитой особой победило лояльность перед нанимателями. — Из самого Туманного мира сталкеры вынесли!

— И почему же не оставили себе?

Собеседник пожал плечами:

— Вы ж, госпожа Веда, знаете те вещицы. Действуют они только в Призрачных Мирах, как и всё это, — он обвёл рукой окружающее пространство, — а в жизни, той, настоящей жизни, нет от них проку. А ещё, — Лис ещё раз воровато огляделся, а потом зашептал: — Поговаривают, что никто не смог понять ни что это, ни, главное, как активировать его. А ведь пытались, и не только сталкеры. А что делать с тем, с чем не можешь совладать сам? Правильно, избавиться. И, если получится, то подороже за него запросить. Но вдруг, госпожа Веда, это То Самое?

Разговоры про То Самое велись ещё более интенсивно, чем про саму Рыжую Веду. Вроде как где-то, неизвестно где, можно найти вещицу, которая сделает её обладателя всемогущим сразу во всех мирах. То есть во всех-всех, и Призрачных, и реальных. Но, как и полагается в таких случаях, никто не знал ни как та вещица выглядит, ни где она ожидает своего обладателя. Вот и искали её охотники по всем мирам, зачастую неприветливым и опасным. Иногда возвращались с чем-нибудь стоящим, но чаще с бесполезной безделицей. Но бывали случаи, что и совсем не возвращались. Куда они исчезали, неизвестно.

— И, коли уж вещицу выставили, то на То Самое она мало похожа, так?

— Кто же его знает, как Оно должно выглядеть? То-то и оно, что никто, — развёл ладони Лис, отвечая на собственный вопрос. — Может, и как сиреневое яйцо, а может, и нет.

— Значит, сегодняшний приз — сиреневое яйцо?

— Я этого не говорил, госпожа Веда! — мужчина смешно прикрыл рот пальцами.

— Да и я не слышала, чтобы ты, Лис, говорил, что приз — это загадочное сиреневое яйцо, — заговорщицки улыбнулась ведьма. — Ну так что? Открывай проход? А то за мной ещё много желающих.

— Это как всегда в заездах с вашим участием, госпожа Веда, — засуетился проболтавшийся работник телепорта. — Проходите, круг подготовлен, — он услужливо показал на круглый плоский камень, окружённый разноцветными яркими лучами, бьющими прямо из пола вверх по всему периметру.

Веда смело шагнула в открывшийся телепорт, который и доставил её к месту старта.

Встречавший на том конце телепортационного тоннеля старичок классически благообразного вида ничуть не удивился её появлению. Слух о самой знаменитой гонщице мчался гораздо быстрее её самой.

— Веда, доченька, ты всё так же великолепна, — выверенным до последнего тона старческим голосом проскрипел он.

— А вы всё такой же старый и седой, господин Лунь?

— Кхе-кхе, ну да. Зато мои седины дают мне право общаться с тобой по-простому.

— А ещё то, что вы никогда не говорите мне гадости и пошлости, господин Лунь.

— Дык, и я про то же говорю: стар я и сед для пошлостей-то, — старик запоздало подпустил простоты в свою речь.

— Ну да, господин Лунь, ну да, — улыбнулась Веда и, кивнув ему на прощание, вышла из зала телепорта.

Странный был этот господин Лунь. Пожалуй, единственный из всех обитателей Мергара, да и всех Призрачных миров, который выставлял свою старость напоказ. И не прихлёстывал за красотками. И никогда не участвовал ни в каких состязаниях, даже в тотализатор не играл. И никогда не бравировал своей магической силой. А ведь в Призрачные миры путь был открыт только магам. Вопросов к нему было много. Но ведь и сама Веда не спешила делиться своими секретами. На то они и Призрачные, эти миры, что каждый в них выглядел так, как хотел. И был тем, кем хотел. Если, конечно, хватало магических сил.

***

Мир сегодняшней гонки встретил сухим ветром и зноем. Как и обещали организаторы заезда, кругом была пустыня, а это значит, что те гонщики, которые тяготеют к магии воды, либо многого здесь не добьются, либо, что разумнее всего, вообще не будут участвовать. Зато поклонникам трёх других распространённых стихий — огня, воздуха и земли, должно быть вольготно. Как же жарко-то!

Рыжая Веда зашла в здание, стилизованное под древнедекуронские пирамиды. Правда, от тех пирамид здесь присутствовала только форма. Никогда не украшали древние {даири}* свои культовые сооружения столь помпезно и безвкусно. В Декуроне каждая руна, нанесённая на стены, несла свой глубокий смысл. Здесь же, похоже, считали, что количество незнакомых старинных и даже вновь придуманных закорючек неизменно перейдёт в качество. Впрочем, глубокого внутреннего содержания от таких разовых построек, большей частью, как и всё в Мергаре, иллюзорных, и не требовалось. Главное — создать антураж.

В прохладном холле за стойкой администратора сидел смазливый молоденький паренёк. Смазливый настолько, что Веда даже порадовалась: уж он точно не будет говорить ей скабрезности и раздевать похотливым взглядом. Молодой человек полностью оправдал надежды. Его слова выражали только почтение к знаменитой гонщице:

— Госпожа Веда? Преувеличения вам сил и добро пожаловать на наш этап.

— И вам, преувеличения сил, простите, не знаю вашего псевдо*, — она замерла в ожидании, пока парень назовёт себя.

— Ах, простите, я не представился. Заяц. Синий Заяц, для близких и друзей Зайчик, — скромно опустив очи долу, добавил он.

— Значит, Заяц. Ну что ж, Заяц, надеюсь, мы подружимся. А теперь скажи мне, где находится женская гостиная?

Ещё совсем недавно такого понятия, как гостиная, да ещё и женская, на Больших Гонках не было, но, отдавая дань уважения единственной и неповторимой представительнице слабого пола, устроители ввели новую моду на гостиные — отдельно женскую и отдельно мужскую. Это были комнаты, где участники могли переждать время до начала гонок. Понятно, что общая мужская гостиная была огромной и одной для всех, но для тех, у кого имелись лишние звонкие ракхи, предлагались и отдельные помещения. Веда могла себе позволить оплатить подобное, но зачем? Её устраивала и общая женская гостиная, единственной обитательницей которой была она сама.

Устроители, изучив вкус неизменной фаворитки гонок, постарались избегать в оформлении комнаты переизбытка позолоты и кричащих цветов. По меркам Мергара женская гостиная была обставлена более чем скромно: небольшой мягкий диванчик, обтянутый светло-зелёным бархатом, пара кресел — вдруг обитательница решит пригласить кого-нибудь, стол, на нём графин с чистой водой — всем известно, что Рыжая Веда пила только воду, — и ваза с фруктами. Рядом с ним четыре стула и шкаф для одежды в углу. В стене справа была неприметная дверца в душевую и туалетную комнату. Имитация огромного, сейчас зашторенного, окна на противоположной от входа стене завершала обстановку. Этого было вполне достаточно. И вообще, главное, что было нужно, это уединение. Не все, ой, далеко не все свои секреты выдавала Рыжая Веда окружающим. И самостоятельная телепортация была одним из них.

Прикрыв за собой дверь, ведьма для надёжности набросила своё проверенное запирающее заклинание, и, ещё раз окинув взглядом комнату, замерла на ковре в самом её центре. Постояв так несколько мгновений, прошептала несколько слов, сделала шаг и исчезла. Исчезла, чтобы вскоре появиться вновь с аккуратной сумкой в руках.

На свет появился ворох одежды. Не той видимости, в которой щеголяли все обитатели Мергара — разнообразной, богатой и, что уж скрывать, не совсем настоящей, как и всё в Призрачных мирах, созданное не руками, а магией. Одежду для себя Веда принесла из самого Декурона. Крепкую, удобную, и реально способную защитить от жары и неприветливых песков пустыни, выбранной ареной для предстоящих гонок.

Лёгкое хлопковое бельё было надето заранее. Поверх него легла хлопковая же рубашка, затем длинные, до самых пяток, брюки из мягкой, но крепкой замши, такая же куртка с плотными широкими манжетами, туго обтягивающими запястья, высокие ботинки с тугой шнуровкой, исключающей попадание песка под одежду. Облегающие, как вторая кожа, перчатки на пуговицах и шлем, скрывающий не только волосы, но, если понадобится, и лицо, довершали сегодняшний наряд.

Никто не запрещал зрительно менять фигуру. Можно было добавить роста и расширить плечи. В таком случае, фаворитку гонок признали бы не сразу, что дало бы определённую фору. Но ведь и наслаждение от победы, полученной хитростью, было бы не полным. Хотя, нет, надеяться, что кто-то не узнает единственную гонщицу на метле, было наивно.

Раздался первый гонг.