Разрозненные страницы

Рина Зеленая, 2016

Рина Васильевна Зеленая (1901–1991) хорошо известна своими ролями в фильмах «Весна», «Девушка без адреса», «Дайте жалобную книгу», «Приключения Буратино», «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» и многих других. Актриса была настоящей королевой эпизода – зрителям сразу запоминались и ее героиня, и ее реплики. Своим остроумием она могла соперничать разве что с Фаиной Раневской. Рина Зеленая любила жизнь, любила людей и старалась дарить им только радость. Поэтому и книга ее воспоминаний искрится юмором и добротой, а рассказ о собственном творческом пути, о знаменитых артистах и писателях, с которыми свела судьба, – Ростиславе Плятте, Любови Орловой, Зиновии Гердте, Леониде Утесове, Майе Плисецкой, Агнии Барто, Борисе Заходере, Корнее Чуковском – ведется весело, легко и непринужденно.

Гимназия

Вот я там писала о девочке, как она с семьей ехала в Москву. Ну, они, конечно, туда приехали. И началась совсем непохожая, другая жизнь. Надежда Федоровна определила меня в гимназию фон Дервиз, в Гороховском переулке. Это было довольно дорогое учебное заведение, вроде института. Там учились девочки живущие (пансионерки) и приходящие. Я думаю, что они были из состоятельных семей — красивые шубки, шапки. Я была одета хуже других: и пальто, и форма мои — из дешевого материала. К тому же я по-прежнему вела себя как мальчишка. В трамваях площадки были без дверей, можно было впрыгивать и спрыгивать на ходу, что я и делала. Юбка постоянно трещала и рвалась внизу.

В классе меня посадили за парту рядом с крупной девочкой, строго, гладко причесанной, с туго заплетенной косой на спине (стриженых девочек, по-моему, тогда не было). Я рядом с ней выглядела ощипанным цыпленком. Мои две косы, заплетенные над ушами, постоянно мешали, падая на парту, когда наклонишься, и казались мне жалкими рядом с ее косищей.

В дверях класса были стекла, и время от времени там появлялись лица девочек.

— Смотри, смотри! Видишь? — спрашивала меня Лена с косой.

— А чего это они смотрят на нас? — спрашивала я.

— Не на нас, а на тебя!

Действительно, было на что посмотреть: новенькая, девочка, которая приехала из Ташкента (его и на карте не сразу найдешь в Азии), да еще фамилия — Зеленая.

Это привлекало внимание чуть не всей гимназии.

А потом я стала обыкновенной, здешней, москвичкой. Мама, как было принято тогда, водила нас два раза в год в театр. Я видела Большой из ложи четвертого яруса, сияющий огнями во время антрактов, и в бинокль рассматривала Спящую красавицу из-за спин взрослых, сидящих в этой ложе. И конечно, тоже как полагалось, смотрела «Синюю птицу» с галерки Художественного театра.

А с 1914 года где-то шла страшная война с Германией. И на этом основании девочки перестали учить немецкие уроки. Я-то уж, конечно, тоже старалась не знать ничего. И бедный немец терпел такое проявление патриотизма.

Вообще, ранее существовавшие в этой гимназии строгие порядки стали уступать всеобщему, вероятно, духу времени: мы убегали с уроков, прятались в саду, дерзили классным дамам и что-то воображали. Но среднее образование все-таки получили и даже до сих пор многое помним.

Были еще в гимназии уроки рукоделия. Я категорически старалась не принимать в этом участия, взяв на себя роль усмирительницы шумящих девочек: я во время уроков читала вслух. А если меня заставляли штопать или подрубать платки и учительница рукоделия требовала, чтобы шили обязательно с наперстком, я надевала наперсток на мизинец и, отставив палец как можно дальше, шила под шепоток девчонок, восторгавшихся тем, как я остроумно решила вопрос с наперстком. Так я и не научилась ни шить, ни пришивать пуговицы. Мне всегда кажется, что они падают как созревающие плоды и помочь этому нельзя, пока они не упадут и не потеряются. Даже через сто лет, на фронте, кто-нибудь из мальчиков фронтовой бригады пришивал мне оторванный рукав или пуговицу на пальто. Да и во всех поездках, не только на фронте, чемодан укладывать мне тоже помогал кто-нибудь из друзей, чаще — мальчики, потому что я делать этого не умела. Я просто бросала все подряд в чемодан, уминала, как могла, становилась коленками на крышку (за пять минут до отъезда) и запирала замки. Если что-то торчало из-под крышки, я отрезала это ножницами.