Эгофобия и другое. Рассказы

Ренат Тажеев

Уверены, что хотите это прочитать?Ну, тогда пеняйте на себя.В этом небольшом сборнике собраны всего 11 небольших рассказов и очерков. Они неприятны и местами даже откровенно отталкивающие. Но всё это только потому, что они затрагивают две важные темы. Первая — это отношения людей между собой. «Ты только посмотри, что они творят друг с другом»…И вторая, конечно, — страх. Страх любви, боли, одиночества, страх жизни и смерти. Но прежде всего страх самих себя и собственных слабостей. Книга содержит нецензурную брань.

Двое

В одной из палат, в самом дальнем крыле госпиталя Святого Иоанна, под потолком витали тусклые тени приближающейся ночи. Крылья их были невесомы, легки как перо, они едва касались старика, лежащего в постели, под двумя одеялами. Кожа его истончилась, бледные нитки вен слабо пульсировали под ней, больше напоминая разломы в земле, чем кровеносные сосуды. Глаза старика закрыты, голова сильно откинута назад. Он словно спал очень глубоким сном, только вместо ярких картинок в его сне царила темнота, наполняя его сознание непрерывным гулом, который, впрочем, кажется, не особо его тревожил.

Тишину в палате нарушало ритмичное попискивание приборов, к которым пожилой мужчина был подключён. Толстые трубки тянулись от изголовья кровати, спутывая всё его тело, словно древние путы; мерно нашёптывал аппарат искусственного дыхания, то вздымая, то тяжело опуская меха. Хрупкие пальцы старика, как ветки засохшего дерева, безжизненно свисали с края кровати. Его собственного дыхания и вовсе нельзя было увидеть, и вряд ли кто бы отважился возложить на всё это окружение хоть какую-то надежду, что он вернётся в мир за пределы этих стен.

На тумбочке по правую руку от старика, в высокой вазе стоял букет завядших цветов в почерневшей воде, над которым уже кружилась орда мелкой тли.

— Ты только взгляни на него, — сказал тот, что стоял у двери, весь сияющий, будто охваченный лучами восходящего солнца, — в нём совсем ничего не осталось от человека, которого мы знали.

— Ну, — сипло протянул второй, с головы до ног покрытый тёмной мантией, — скажем, ты его знал лучше, да и подольше моего. Мне его только несколько конов назад представили. А ты с ним практически всё время, что он жил.

Тёмный силуэт проплыл мимо кровати старика, не касаясь пола и встал у окна, закрыв собой свет. Они оба смотрели на умирающего человека, не решаясь больше произнести ни слова. Воздух в палате вдруг наполнился мелкими кристаллами льда, они звенели при каждом неосторожном движении и вот-вот сковали бы всё пространство вокруг, если бы с той стороны, с которой теперь стояла фигура в чёрном не исходила плотная дымка из тумана и пепла.

— Ты не оставляешь мне шанса, — сказал светлый. — Я должен на сей раз разнеси тебя в пух и прах.

— Про прах это ты вовремя. Думаю, самое время продолжить наш спор. Чур, сегодня правила придумываю я.

— Уж это вряд ли, — улыбнулся первый. — Мы в прошлый раз играли по твоим правилам. Прости, но сегодня моя очередь.

Тёмный расхохотался.

— Да что ты! Скажешь тоже. Вспомни, неделю назад девочка с пороком сердца. Вспомнил? Кто тогда установил это дурацкое правило, каждый второй козырь бьёт весь кон? Я?

Светлый почесал лоб и громко хмыкнул.

— Это было в прошлый раз? Ты уверен?

— Абсолютно, — ответила мантия.

Светлый поморщил нос, будто что-то усердно вспоминая, прищурился и, тяжело вздохнув, сдался.

— Хорошо. Будь по-твоему. Сколько тебя знаю, вечно ты всё уравниваешь. Тебе будто и заняться больше нечем, как считать кто сколько раз, какие устанавливал правила.

Они замолчали и снова уставились на старика. Каждый думал о том, как бы полегче на этот раз обойти соперника.

— Но учти, — сказал тёмный, — больше поблажек не будет. Если кто-то закатывает истерику по поводу очевидного проигрыша, переигрывать и играть дополнительные коны мы не будем.

Светлый нехотя кивнул. Это было первым правилом. Всего допускались не более трёх основных правил на игру.

— Чья колода? — спросил светлый.

— Давай твоей, мне без разницы. Я просто нутром чую, сегодня моя возьмёт. Уж сегодня-то мы должны решить, кому он достанется.

— Согласен. Пока ему везёт.

Они терпеть не могли, когда у них случалась ничья. С этим стариком было именно так. Три раза к ряду.

— Ну, ничего, не переживай. Скоро я приберу его к рукам.

— Это мы ещё посмотрим, — криво улыбнулся светлый и бросил на одеяло старика колоду новых, ещё пахнущих небесной типографией карт. — Пусть решит удача, правильно ли он делает, что держится за меня или нет. Начинай.

Тёмный с нетерпением потёр руки, отчего пепел разлетелся по палате чуть дальше своих пределов. Светлый закашлял, отгоняя пепел от себя рукой, затем они оба опустились на корточки у кровати больного.

— Играем до трёх побед, — объявил тёмный, завершая раздачу.

— Так, — светлый сгрёб свои карты.

— И последнее — дама крестей бьёт любой козырь.

— О, батенька, да вы никак решили соригинальничать. Всегда была дама пик.

Тёмный стёр улыбку со своего лица — дабы скрыть удовлетворение от удачно пришедшей карты — и положил на еле заметно вздымающуюся грудь старика козырную карту. Бубновый туз.

— Так надо, — ответил он.

Они ещё раз бросили взгляд на человека, лежащего между ними, совсем как спортсмены на вожделенный кубок перед началом матча и приступили к игре.

Светлый, как обычно, ходил с мелких карт. Шестёрка черви. Тёмный с лёгкостью побил её десяткой, но был бит ещё одной десяткой, против которой тут же выкинул козырного валета. Светлый немного поразмыслил и скинул в биту. Тёмный же начал с козырного короля и не без удовольствия смотрел, как противник, кривя носом, забирает карту себе. Ещё один козырь. И снова Светлый забрал карту.

— Рискуешь? — спросил он.

Тёмный не ответил. Дальше он скинул всю мелочь, что была у него на руках и в эти несколько ходов они разошлись мирно. Однако следующим своим ходом Светлый совершил непростительную ошибку бросив на одеяло сразу две карты. Две дамы, одна из которых была дама крестей. И только, когда его оппонент с довольной усмешкой забрал карты к себе, он вспомнил одно из установленных недавно правил и понял, как сильно он поторопился.

— Вот же кара небесная! — в сердцах процедил он, хлопая по одеялу.

— Тише-тише, — успокаивал его Тёмный, косясь на приборы.

В колоде оставалось всего несколько карт, и зелёная линия на кардиомониторе стала заметно ровнее. Писк участился, меха аппарата искусственного дыхания замедлились.

— Внимательнее надо быть, — корил себя Светлый, стуча себя кулаком по лбу.

— Ещё не всё потеряно, мой друг. Мы только завершаем первую игру.

И, как уже стало понятно, первую игру взяла фигура в тёмной мантии. Пепел покрыл собой треть палаты, туман стал плотнее. Послышался совсем слабый, еле слышный стон старика, как будто он пытался что-то сказать сквозь тяжеленую завесу сна. Грудь его под одеялом стала прерывисто подниматься, как если бы его искусственно наполняли воздухом изнутри, и со свистом, потом медленно опустилась. Так повторилось раз три-четыре, затем он задышал ровнее.

Следившие за этим двое, спокойно вернулись к игре. Тёмный раздал карты и зашёл с восьмёрки пик. Затем Светлый несколько раз его атаковал более сильной картой, тот с силой отбивался, два раз брал себе почти все карты, что ему кидал Светлый и в итоге с треском сдал этот кон. Теперь, когда силы сравнялись и в палате тени снова уступили место свету, приборы стали работать исправно, будто их кто-то быстро и незаметно починил. Старик дёрнул веком, и им обоим показалось, что он вот-вот откроет глаза. Светлый приглушил свет, исходящий от него самого и зачем-то перешёл на шёпот.

— Вот теперь всё по-честному. Теперь есть все шансы, наконец, отыграться и дать этому бедолаге ещё один шанс.

— Никаких шансов, — отрезал Тёмный, перетасовывая колоду. — Остался последний кон и всё решится.

— Может, всё-таки как в прошлый раз, — упрашивающим голосом предложил Светлый, — до трёх побед подряд?

— Ещё чего? Мы же договорились. Или ты опять хочешь доиграться до ничьей? Нет уж, на сей раз так не пойдёт. И потом, правила установил я и даже не думай просить меня, чтобы я их пересмотрел.

— Да и ладно. Что это я, в самом деле, не уверен в своих силах что ли? Ты прав, прав. Пора уже окончательно решить, кому он достанется. Я, конечно, держусь за каждого из них, но не до такой же степени, в конце-то концов. Всё должно быть по-честному.

— К тому же, нужно уметь проигрывать, старина, — прохрипел Тёмный.

— Да-да, безусловно. Безусловно. Давай продолжим уже.

И первая карта нового кона упала на грудь старика. Светлый озадаченно посмотрел на неё, потом посмотрел в свои карты, нахмурил брови и недовольно хмыкнул. Подумал ещё несколько секунд и сделал ход. Тёмный рассмеялся.

Конец ознакомительного фрагмента.