Пляж невест

Рейчел Бейли, 2011

В юности Пия и Джейти безумно любили друг друга, казалось, их ждет счастливое и безоблачное будущее. Но все разрушилось в один миг, когда Пия потеряла ребенка, которого уже носила под сердцем. Не вынеся душевных мук и угрызений совести, она сбежала, причинив Джейти невыносимую боль. Но спустя четырнадцать лет они встретятся вновь при весьма неожиданных обстоятельствах…

Глава 2

Услышав рев мотоцикла, Пия отдернула занавеску. Ее сердце учащенно билось. Джейти остановился, оперся о землю длинными крепкими ногами и выключил мотор. Под освещением уличного фонаря он выдвинул опору своим массивным ботинком и снял шлем. Его волосы развевались на ветру. Когда он перекинул ногу через байк, Пия почувствовала трепет внизу живота.

Пия видела из окна, как он шел по дорожке к фойе жилого комплекса. Ее сердце замерло, когда она услышала звонок в дверь.

Через мгновение она открыла ему. Он был в черной кожаной куртке, застегнутой до самой шеи, в темных джинсах, грубых ботинках. Она просто растаяла… Он мало походил на того мужчину, который встречался с ней утром. Он выглядел более раскрепощенным. Безрассудным. Снова молодым Джейти, который украл ее сердце и невинность. Ее била мелкая дрожь.

— Крутой мотоцикл, — сказала она голосом, который, как она надеялась, звучал достаточно равнодушно.

Осматриваясь в гостиной, он расстегнул куртку. Под ней показалась плотно облегающая спортивное тело белая футболка.

— Уже долгое время его не водил. А сегодня он мне показался… как нельзя более подходящим.

Левый уголок верхней губы Джейти был чуть опущен из-за маленького шрама. Он получил его, свалившись с мотоцикла во время исполнения сумасшедшего трюка. Он так напугал ее тогда.… Она помнила, как целовала этот уже зарубцевавшийся шрам в порыве страсти…

— Позволь мне повесить, — произнесла Пия, протягивая руку к его куртке.

— Очень ценю твое гостеприимство, — сухо ответил Джейти.

Проигнорировав его сарказм, она подошла к вешалке. Куртка еще хранила тепло его тела, и она держала ее чуть дольше, чем нужно, затем повесила.

Джейти стоял, уперев руки в бока, будто хозяин этой квартиры.

— Расскажи-ка, по каким правилам мы играем?

— Мы ни во что не играем, — резко бросила Пия. — Просто тебе следует соблюдать дистанцию.

Он вскинул брови:

— Зачем же так сурово?

— Семья Уорнера Брэмсона всегда вызывала чрезмерный интерес у СМИ. И ты тоже попадешь под раздачу, когда выдвинешь иск. Ты же должен понимать, что, как только общественность узнает о нашем давнем знакомстве, сразу же встанет вопрос о моей компетентности. Ну подумай сам.

Он не сводил глаз с ее лица.

— Единственное, что могут подумать люди, — это что ты настроена против меня. Никому и в голову не придет, что ты на моей стороне, если станут известны подробности нашей размолвки. А твоя работа заключается в том, чтобы защитить интересы наследников и не позволить мне отвоевать свою долю. Так что я не вижу никаких проблем.

— Уверена, наследники предпочтут работать с кем-то, кто не имеет с тобой ничего общего. Именно поэтому мой босс очень пристально следит за мной.

— Каковы самые плохие последствия? Он снимет тебя с этого дела?

— Да, — сказала она уверенно.

Джейти задумчиво потер подбородок:

— А ты чертовски хочешь это дело, так?

— Больше, чем все остальные. — «Больше, чем что-либо в жизни», — мысленно добавила она.

Джейти склонил голову, пристально вглядываясь в ее лицо:

— Почему?

Пия вздохнула. Много ли она может рассказать? О некоторых деталях однозначно не следует упоминать. Например, о том, как она заполучила этих клиентов.

— Наследство Брэмсона стоит миллиардов. Это очень крупное дело. Генеральный директор фирмы обещал в случае успешного исхода сделать меня партнером.

В общем, она забыла упомянуть тот факт, что захотела стать душеприказчиком Уорнера Брэмсона, когда Тереза впервые упомянула о нем. Пия провела некоторую разведку. Она обнаружила, что Тереза Хартли работала в секретариате холдинга Брэмсона приблизительно в то время, когда был зачат Джейти.

А Брэмсон был достаточно большой шишкой, и Тереза вполне могла бы скрываться именно от него все эти годы. Это всего лишь косвенные доказательства, но именно они заставили Пию поверить в свою теорию.

Она досконально изучила дело в надежде найти хоть что-то, подтверждающее отцовство Уорнера. Но потерпела неудачу. Когда она спрашивала о возможных наследниках в рамках своих служебных полномочий, Брэмсон отрицал существование других детей, которых он мог бы упомянуть в завещании.

— Я очень много трудилась ради этого повышения и не хочу рисковать.

Это было хорошим шансом для нее. Члены совета директоров остались довольны, когда она взялась за это дело, и пообещали назначить ее партнером после успешного завершения.

Ухмылка чуть тронула его губы.

— Это дело для тебя словно морковка перед носом ослика, — заметил Джейти.

— Джейти, если ты…

Его взгляд стал серьезным.

— Все хорошо, я понял. Ты пошла по стопам своих родителей, стала юристом и хочешь добиться успеха. Справедливо. Нам действительно нужны некоторые правила, чтобы выжить. Не хочешь предложить мне присесть?

— Нет. Ты не задержишься здесь надолго. Какие правила хочешь установить ты?

— Начнем с твоего обещания не относиться ко мне предвзято и не влиять на мнение других людей обо мне.

— Я только что дала тебе понять, что не стану делать ничего подобного. — Пия жестом прервала его, когда он начал было говорить. — Несмотря на все, что было. Клянусь тебе.

Джейти удовлетворенно кивнул:

— Спасибо большое.

— А ты, в свою очередь, пообещай впредь не появляться в моей квартире или офисе.

Он посмотрел на нее из-под густых ресниц:

— А что, если ты сама меня пригласишь?

Он что, флиртует с ней?

— Я не буду, поверь. — Она произнесла это твердо, но глубоко внутри сильно сомневалась…

— Но если все-таки пригласишь? — настаивал Джейти, скрестив сильные, красивые руки на груди.

Пия побледнела. Так о чем они говорили? Ах да. Приглашения. Она сглотнула.

— Хорошо, обещай не ступать на порог моей квартиры и офиса без моего приглашения. И я хочу, чтобы ты никогда не упоминал в присутствии посторонних о нашем прошлом.

Она знала, что у него были вопросы по поводу их расставания, — она ведь толком ничего тогда и не объяснила. Возможно, ей и сейчас бы это не удалось. Она чувствовала себя виноватой за ту боль, которую причинила ему.

— Ничего вплоть до этого момента? — Он вновь изогнул бровь. — А что, если это касается моего отца?

— Ничего о нашем совместном прошлом. О наших отношениях.

Пия тоже скрестила руки, повторив его позу. Джейти смотрел на нее слишком пристально, заставляя ее трепетать.

— Это достаточно честно, принцесса, — фыркнул он.

Сердце Пии замерло.

— И не называй меня принцессой, — пробурчала она.

— Это тоже правило или только рекомендация?

— Главное правило, Джейти.

— Хорошо, — согласился он слишком непринужденно. — Если ты перестанешь так произносить мое имя.

— Как именно? — недоуменно спросила она.

— Скажи это, — скомандовал он глубоким, чарующим голосом.

— Джейти.

Ленивая улыбка осветила его лицо.

— Да, именно так, — протянул он.

Пия удивленно уставилась на него. За его репликой не последовало объяснение, почему простое обращение по имени может стать проблемой.

— И тебе следует снять эту цепочку, — добавил Джейти.

Она опустила взгляд на простую золотую цепочку с подвеской в форме буквы «П» на своей шее.

— Но я всегда ее носила.

— Я знаю, и это приводит меня в бешенство. Если ты хочешь перечеркнуть наше прошлое, то ты должна ее снять. Она висит у тебя на груди, и я невольно смотрю туда.

Сердце Пии бешено скакало. Джейти нарушил ее спокойствие всего парой слов. И он знал это. Если она откажется, то она вроде как выразит свое желание пофлиртовать. Она была так близка к этому… Но Пия не станет рисковать и питать его ложные надежды. Дрожащими пальцами она расстегнула цепочку. Как только он уйдет, она снова ее наденет. Она кинула украшение на кофейный столик.

— И, — протянул он, кажется, успокоившись, — тебе следует прикрывать при мне свои ноги.

Она открыла от удивления рот:

— Что?

— Ты не та Пия, которую я помню. Ты замкнутая и чопорная. Единственный намек на мою Пию — это твои ярко накрашенные ногти пальцев ног.

По ее телу пробежали мурашки, когда она услышала из его уст «моя Пия».

— Но это же просто педикюр. Многие женщины делают его!

— Но они делают его специально, чтобы покрасоваться. Я предполагаю, что ты никогда не красишь ногти на руках. Только на ногах, и при этом носишь закрытую обувь. Никто не видит твоего педикюра, не правда ли, Пия? — сказал он, повысив интонацию в конце предложения.

Она задрала подбородок, недовольная его наблюдательностью.

— Это просто непрофессионально! — воскликнула она.

— Тогда и мне тоже не показывай.

Она поджала губы. Это нелепо.

— Ты больше здесь не появишься, поэтому и не увидишь, — заметила она дрогнувшим голосом.

— Даже если… — Он оставил фразу незавершенной. В воздухе повисло напряжение.

— Тогда прикрывай свои бицепсы, — выпалила она.

— Мои бицепсы? — спросил он, расширив от удивления глаза.

— Ты демонстрируешь их, подчеркиваешь, надев облегающую футболку. И ты имеешь наглость говорить мне, чтобы я спрятала свои ноги и сняла цепочку?

— Мои бицепсы? — медленно спросил он, будто осознав наконец, что она их все же заметила. — Они выглядят лучше под облегающим пиджаком, — сказал он равнодушно.

Почувствовав раздражение, она прикусила ноготь указательного пальца. Она заметила, что он следит за ее жестом.

Джейти с усилием сглотнул:

— И еще… не делай этого.

— Не делать чего?

Он шагнул к ней навстречу:

— Не касайся своего рта.

Пия затаила дыхание. Он был так близко.

— Почему? — Ее сердце бешено билось. Она знала, что играет с огнем, но тем не менее без оглядки поддалась порыву.

Джейти посмотрел на ее спелые губы, не способный выдержать такое искушение. Он преодолел маленькое расстояние, разделявшее их, и потянулся к ней, уже почти ощущая вкус ее мягких, соблазнительных губ. Его рука обвилась вокруг талии, прижимая к себе ее волнующее тело. Ни одна женщина не была способна пробудить в нем подобные чувства.

Он коснулся кончиком языка ее губ, и Пия заколебалась на мгновение. Но потом ее оборона ослабла, открыв ему все двери.

Мелкая дрожь пошла по ее телу. Джейти крепче прижал ее к себе, она сплела свои руки за его шеей, стараясь удержать его.

О, в этом не было необходимости. Он и не собирался уходить. Он не планировал соблазнять ее, но сейчас не было ничего более желанного, чем этот страстный поцелуй. Ее губы, сладкие, как амброзия, двигались в ответ, и она соблазнительно прижималась к нему, зазывая. Он опускал свои руки ниже, желая большего…

Пия высвободилась из его объятий.

— Джейти, я не буду больше этого делать, — сказала она, задыхаясь.

— Конечно же будешь, — кивнул он, улыбаясь и притягивая ее к себе.

Она остановила его, толкнув в грудь:

— Нет, Джейти, не буду.

Его тело изнемогало, он глубоко вздохнул… И сделал шаг назад, спрятав руки в карманы. Она сказала «нет».

С трудом совладав со своими чувствами, он задумался над смыслом ее слов.

— Не будешь делать чего?

— Этого. — Она прочертила в воздухе соединяющую их линию. — Увлекаться.

Увлекаться? Так вот как она это называет. Джейти собрался с духом.

— О, скорее в аду похолодает, принцесса, чем мы вновь увлечемся.

Она оцепенела:

— Тогда не целуй меня.

Он хотел намного большего, чем просто поцелуй. Все четырнадцать лет он лелеял воспоминания о том, как они занимались любовью. И вот они стоят друг напротив друга. Может, им стоит снова утонуть в страсти? Тогда он смог бы доказать, что она такая же, как и все. Доказать самому себе.

Но, судя по раздраженному выражению лица, Пию не вдохновит подобная идея.

— Мне нужно выпить воды, — сказала она и ушла в кухню.

Тут Джейти заметил белого с черными пятнами пушистого зверька. Кот глядел на него как-то презрительно. Сегодня вечером все жильцы этой квартиры были им недовольны.

Он проследовал за Пией в кухню, отделанную сталью и хромом, в надежде, что она и ему предложит стакан воды. Но не удивится, если нет.

Пия достала из холодильника кувшин и налила ему воды:

— Может, желаешь чего-нибудь покрепче?

— Нет, вода как раз кстати.

Он отхлебнул немного и поставил стакан на стол.

— Посмотри на нас. Джейти и Пия четырнадцать лет спустя, — вдруг произнес он.

Совсем не так, как он представлял себе их общее будущее. Дети, домик с садом. Пия — известный дизайнер одежды. Это могло стать реальностью. Но она бросила его, разбив ему сердце. Даже лучше, что это случилось до того, как они взяли дом в ипотеку и завели детей. Он никогда не забудет, как она сбежала, даже ни разу не обернувшись.

Пия поставила свой стакан в раковину и, не глядя на него, спросила:

— Когда ты понял, что Уорнер твой отец?

Джейти снова спрятал руки в карманы:

— Когда о его смерти написали в газетах.

— Твоя мама рассказала тебе?

В ее глазах сквозил неподдельный интерес. Пия и его мать были близки. С ней она могла поделиться тем, о чем не решалась рассказать своей собственной матери. А Тереза, всегда мечтавшая о дочери, была в восторге от мысли, что Пия станет ее невесткой.

Он коротко кивнул:

— Она его боялась.

Пия вздрогнула:

— Она скрывалась?

Он сжал пальцы в кулак. В детстве он думал, что матери нравилось переезжать, но позже начал подозревать, что она бежала от кого-то. Получается, он был прав.

— Она работала секретарем в холдинге Брэмсона. У них был роман. Ему просто было так удобно. А она влюбилась в него.

— Бедная Тереза! — Глаза Пии увлажнились.

Она обожала Терезу. Джейти впервые рассказал кому-то правду, за исключением небольшой толики информации, которую ему пришлось выложить своему адвокату. Поэтому он очень обрадовался, что есть кто-то, кто реагирует подобным образом.

— Она забеременела. А когда сказала ему, он ответил, что уже обручен и ничто не может помешать этой свадьбе. — Слова застряли у него в горле. — Он велел ей сделать аборт.

Пия побледнела:

— Естественно, она отказалась.

— Конечно! Но Уорнер пригрозил ей, что в противном случае будут плохие последствия.

Пия придвинула к нему стакан с водой. Джейти схватил его и начал жадно пить. Через несколько мгновений Пия осторожно спросила:

— Она пыталась поговорить с Уорнером?

Он отрицательно покачал головой:

— Она пошла домой, собрала вещи и пустилась наутек.

— Так вот почему ты часто менял школы. — Пия придвинулась к нему, ласково положив руку на его ладонь, делясь с ним своим теплом.

Он обнял ее за плечи:

— Ты знаешь, она никогда не показывала мне, что боится чего-то. Мама создавала видимость, будто бы мы просто все время путешествуем.

Он до сих пор не мог поверить, что Тереза столько лет скрывала все от собственного сына. Он нежно гладил Пию.

— Но почему ты был так близко от Манхэттена, когда мы встретились? — спросила она почти шепотом. — Вы могли жить в любом уголке страны — так почему же снова подобрались так близко к Уорнеру?

Джейти пожал плечами:

— Она полагала, что я уже достаточно повзрослел и был в безопасности. Наверное, она просто сильно тосковала по родине, а маленький городок в Нью-Джерси был подходящим для постоянного пристанища. — Он смотрел прямо в ее глаза.

Она переплела его пальцы со своими:

— Я действительно надеюсь, что он не подозревал о твоем существовании, и ты выиграешь это дело, Джейти.

Он замер. Это было как раз то, чего ему не хватало. Наследники Брэмсона не располагали такими свидетельствами. Если бы они могли доказать, что Уорнер сознательно не включил Джейти в свое завещание, дело даже не стали бы рассматривать в суде. Можно было рассчитывать только на то, что Уорнер случайно оставил его без наследства.

Теперь Джейти следовало уйти. Он получил слово Пии, и нет больше причин оставаться. Но он словно прирос к полу.

Они стояли в тишине целую вечность, мысли Джейти вновь обратились к плотскому наслаждению.

— Даже если Уорнер был твоим отцом, — сказала она осторожно, и он улыбнулся ее стараниям быть беспристрастной, — все же невозможно доказать, что все время, пока твоя мать вынашивала тебя, Брэмсон греб деньги лопатой.

Уже несколько недель он беспокоился из-за этого. Его мать много работала, чтобы оплатить аренду и собрать Джейти в школу. И она никогда не чувствовала себя в безопасности. Все это время жена Брэмсона и его любовница жили в роскоши и неге, не имея нужды трудиться. Чувство обиды из-за несправедливости пожирало его изнутри.

Джейти пожал плечами:

— Поэтому я и подал иск. Ради нее.

Конечно, сейчас его мать ни в чем не нуждалась.

Вскоре после разрыва с Пией он и начальник его матери, Старый Джек, купили ветхое здание. Джейти повзрослел и был физически очень силен. Он ремонтировал дом, а затем они подарили его Терезе. Он всегда подозревал, что Джек был тайно влюблен в его мать, но никогда не решался сделать шаг.

Нюху Старого Джека на прибыль можно было позавидовать. Вскоре они приобрели еще одну развалину. Восстановив его, продали. А потом и еще одну.

Они усердно работали и благодаря прозорливости Старого Джека избегали провалов.

Джейти сделал карьеру на рынке недвижимости благодаря обдуманным, безопасным вложениям. Его мать живет в роскошном особняке и имеет стабильный доход. Но этого мало.

— Это не из-за денег, — объяснил он, желая, чтобы Пия все поняла правильно. — Несправедливость в ее жизни должна быть исправлена. Она стольким пожертвовала, только ради того, чтобы я появился на свет… И это то малое, что я могу сделать. Я хочу, чтобы эта семья приняла ее.

Пия высвободилась из его объятий. Она внимательно смотрела на него.

— Ты должен понять: чистота твоих помыслов не поможет выиграть дело.

О, он непременно победит. Он незаконный ребенок, но тем не менее старший из всех сыновей Уорнера. Единственное поражение, которое он потерпел, — это потеря Пии. Но он вскоре исправит и это.