А был ли мальчик?

Рами Юдовин, 2018

Сборник статей библеиста и литератора Рами Юдовина, в которых автор разбирает евангельские истории, используя критический метод исследования. ‎

А был ли мальчик?

« — Если я не ослышался, вы изволили говорить, что Иисуса не было на свете? — спросил иностранец, обращая к Берлиозу свой левый зеленый глаз. — Нет, вы не ослышались, — учтиво ответил Берлиоз, — именно это я и говорил. — Ах, как интересно! — воскликнул иностранец. «А какого черта ему надо?» — подумал Бездомный и нахмурился. — А вы соглашались с вашим собеседником? — осведомился неизвестный, повернувшись вправо к Бездомному. — На все сто! — подтвердил тот, любя выражаться вычурно и фигурально» (М. Булгаков. Мастер и Маргарита).

Некоторые исследователи раннего христианства вслед за мифологистом Бауэром, представителем Тюбигемской богословской школы, до сих пор отрицают историчность Иисуса. Персонаж романа Булгакова Берлиоз разделял мнение Бауэра, которое «на все сто» поддержал поэт Бездомный.

Согласимся ли мы с таким смелым утверждением? Уж извините…

Сторонники мифологической теории происхождения христианства утверждают, что Евангелия были созданы спустя чуть ли не столетия после описываемых ими событий и поэтому являются всего лишь плодом воображения.

Однако это неправда. Евангелия были написаны всего лишь через 30-50 лет после смерти Иисуса. Это вытекает из самого текста и доказательств, представленных ниже. Кроме исторической ситуации и теологических проблем, которые отражены в Новом Завете, существуют и материальные доказательства относительно раннего происхождения Евангелий.

В Египте в 1920 году был найден фрагмент евангельской рукописи начала II века, причём самого позднего Евангелия — от Иоанна. Происходит он либо из Оксиринха, либо из Файюмского оазиса; датируется 110 годом, содержит отрывки из Евангелия от Иоанна: стихи 18:31-33 и (с обратной стороны) 18:37-38.

Фрагмент хранится в библиотеке имени Джона Райленда в английском Манчестере. Условное обозначение Р52, библиотечный номер 457.

Хотя количество сохранившихся стихов невелико, этот маленький кусочек папируса представляет огромную ценность, являясь доказательством того, что Евангелие от Иоанна было известно в первой половине II столетия даже в провинциальном городке на берегу Нила.

Мифологисты заявляют, что не существует рукописей Нового Завета, датируемых ранее IV века. Это тоже не так, известны многочисленные фрагменты рукописей начала III века.

Некоторые считают, что канонизация Нового Завета заняла более тысячи лет, и потребовалось «много соборов», чтобы провести грань между богодухновенными и подложными книгами. Очередное заблуждение. В середине II века существовал канон Муратори, найденный в 1740 году в Амброзианской библиотеке историком Людовико Муратори.

Автор списка книг Нового Завета, вероятно Ипполит Римский, принимает за канонические четыре Евангелия, Деяния апостолов и 13 посланий апостола Павла, ещё три апостольских послания — Иакова, Петра и Иуды, а также апокалипсисы Иоанна и Петра, правда, оговаривается, что насчёт последнего в церквях существуют сомнения. Перечень был составлен не позднее 170 года.

Отец Церкви Афанасий в 367 году описывает сложившийся канон Нового Завета.

Самыми ранними книгами Нового Завета являются письма Павла.

Апостол Павел написал своё первое, дошедшее до нас, послание (1 Послание к Фессалоникийцам) около 49 года, а последнее (Послание к Римлянам) — примерно в 62-63 годах. Послания Павла созданы спустя двадцать лет после традиционной даты распятия. Он видел в Иисусе историческую личность, еврея, сына Давида, который жил, проповедовал и был распят римлянами. Апостол, хотя лично и не встречался с Иисусом, но был хорошо знаком с его братом и учениками и предельно ясно даёт понять, что Иисус родился во плоти, как человек, и был под властью исполнения заповедей Торы.

«Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына своего, который родился от женщины, родился под Законом (Торы), чтобы искупить подзаконных…» (Гал. 4:4-5).

Павел полагал, что Иисус адресовал свою миссию евреям, что соответствует словам Евангелия от Матфея:

«Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф. 15:24).

Павел упоминает мать Иисуса: «родился от женщины». В другом месте он пишет о братьях Христа, которые после смерти Иисуса стали проповедниками:

«Или не имеем власти иметь спутницею сестру, жену, как и прочие апостолы, и братья Господни, и Кифа?» (1 Кор. 9:5).

Некоторые считают, что выражение «братья Господни» следует понимать в духовном смысле — во Христе все люди братья. Однако если бы Павел имел это в виду, остальная часть фразы не имела бы смысла: получилось бы, что апостолы и даже Кифа (Петр) не являются «духовными братьями» Иисуса.

Апостол Павел подробно рассказывает о Иакове Праведном, брате Иисуса:

«Потом, спустя три года, ходил я в Иерусалим видеться с Петром и пробыл у него дней пятнадцать. Другого же из апостолов я не видел никого, кроме Иакова, брата Господня. А в том, что пишу вам, пред Богом, не лгу» (Гал. 1:18–19).

Итак, Павел знал, что у Иисуса были братья, с одним из них был лично знаком. Судя по всему, Павел знал и о его двенадцати учениках: «…воскрес в третий день… явился Кифе, потом Двенадцати» (1 Кор. 15:4–5).

Павел цитирует некоторые высказывания Иисуса, например:

«Ибо я от самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание» (1 Кор. 11:23–24).

Возможно, Павел упоминает слова Иисуса, воспринятые им от первых апостолов, которые в точности запомнили эти слова.

Сведения из посланий Павла в принципе соответствуют данным из евангельских преданий.

Помимо канонических, существуют и другие свидетельства об Иисусе. Это найденные в Египте Евангелие от Фомы (конец I века), отрывки Евангелия от Петра и папирус Эджертона (первая половина II века), от которого остался лишь маленький фрагмент с четырьмя историями из жизни Иисуса, и одна из них не имеет параллели в Евангелиях.

Теперь о главном свидетельстве — текстах Евангелий. Четыре различных источника информации, переданных разными людьми, в разное время, являются доказательством историчности Иисуса.

Тексты Евангелий, несмотря на то что стали появляться примерно через 20-40 лет после традиционной даты смерти, были основаны на более ранних письменных источниках. Эти источники до нас не дошли, но коль протоевангелия существовали, то они, естественно, относились к более раннему периоду, чем канонические.

Луке было известно о многочисленных письменных рассказах об Иисусе:

«Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе….» (Лк. 1:1–3).

Евангелия написаны на греческом языке, однако они восходят к преданиям, имевшим хождение на арамейском разговорном языке I века. Эти рассказы появились в Иудее уже в первые годы христианства, задолго до его распространения в разные грекоязычные области римской империи.

В нескольких евангельских отрывках оставлены слова на арамейском, которые транслитерированы греческими буквами, а рядом авторами дан перевод. Взять хотя бы рассказ о воскрешении девочки: «Талифа куми!» (Мк. 5:41). Это не греческая фраза, а арамейская. Поэтому евангелист Марк снабжает ее переводом: «Девица, тебе говорю, встань!»

Очевидно, и этот рассказ изначально имел хождение на арамейском языке, и переводчик оставил ключевую арамейскую фразу, требовавшую перевода для грекоязычных читателей.

Аналогичным образом в конце евангельского рассказа Иисус восклицает на кресте по-арамейски: «Элои! Элои! ламма савахфани?» (Мк. 15:34). Марк поясняет смысл фразы: «… что значит: Боже мой! Боже мой! Для чего Ты меня оставил?»

Мы наблюдаем арамеизмы не только в Евангелии от Марка. Евангелие от Иоанна, независимо от других Евангелий, содержит ряд арамейских слов. В одном только отрывке (Ин. 1:35–52) есть три случая. Узнав от Иоанна Крестителя, что Иисус есть «Агнец Божий», два ученика хотят познакомиться с Иисусом. Они обращаются к нему: «Рабби!». Евангелист переводит для читателя это арамейское слово: «…что значит: учитель». Когда Андрей, один из двух учеников, убеждается в мессианстве Иисуса, он идёт к своему брату Симону и говорит: «Мы нашли Мессию». Опять же евангелист поясняет для грекоязычных читателей это арамейское слово: «…что значит: Христос».

Иисус, беседуя с Симоном, говорит: «Ты наречешься Кифа» (Ин. 1:42). Евангелист даёт расшифровку этого арамейского слова: «… что значит: камень (Петр)».

Итак, ряд евангельских рассказов изначально передавался по-арамейски, а значит, они восходят к древнейшему преданию именно на территории, где арамейский язык был в употреблении — в земле Израиля.

Мифологисты обычно подчёркивают, что ни в одном нехристианском источнике I века нет надёжного упоминания об Иисусе. Например, некоторые говорят, что римляне вели тщательные записи о юридических процедурах, поэтому должен быть отчёт и о казни Христа Понтием Пилатом. Утверждение весьма странное, непонятно на чём основано. Неизвестно, существовала ли вообще в I веке стенограмма суда, так как не сохранились записи никаких других судебных процессов того времени.

Считается, что Иисус умер приблизительно в 30 году н. э. и на протяжении восьмидесяти лет о нём не упоминает ни один греческий или римский автор.

И это утверждение не вполне верно, так как еврейский историк Иосиф Флавий, автор I века, сообщает об Иисусе. И если греческий текст Иудейских древностей не свободен от интерполяций (вставок), то арабская версия этого текста в изложении Агапия Ал-Манбиджи кажется аутентичной:

«Вот что он говорит в своем трактате, который он написал об установлениях иудеев: В это время жил мудрый человек, которого звали Иисус; поведение которого было безупречным и [который] был известен своей добродетелью. И многие из иудеев и из других народов стали его учениками. Пилат осудил его на распятие и смерть. Но те, которые были его учениками, не отказались от его учения. [Они] рассказывали, что он явился им через три дня после своего распятия, и что он был живой. Поэтому-то, он был возможно тем Мессией, о котором пророки возвестили чудесное».

Сравните арабскую версию с Testimonium, известным текстом на греческом языке:

«В это же время жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он творил удивительные дела и учил людей, с удовольствием принимавших истину. Он привлёк к себе многих иудеев и многих греков. Это был Христос. Когда Пилат, выслушав обвинения в его адрес со стороны людей самого высокого звания среди нас, осудил его на распятие, то те, кто с самого начала возлюбили [Его], не отреклись от него. На третий день он явился им вернувшимся к жизни. Пророки Божии предрекли это, а также множество других его чудес. И поныне существует еще род христиан, именуемых таким образом по Его имени».

Теперь отметим расхождения между двумя текстами. Некоторые из этих расхождений довольно существенны.

Агапий не подвергает сомнению то, что Иисус является человеком.

Агапий ничего не говорит о творимых Иисусом чудесах; он отмечает лишь, что образ жизни его был безупречным, и он отличался своей добродетелью.

В тексте Агапия ничего не говорится о роли иудейских старейшин в деле Иисуса.

В греческом тексте о явлении Иисуса его ученикам после распятия сообщается от лица автора; в версии Агапия это явление передаётся как сообщение, исходящее от его учеников. Обстоятельство, что эта история основана на слухе, отмечается очень ясно.

В середине греческого текста Testimonium стоит бескомпромиссное утверждение: «Он был Мессией». В параллельном месте в версии Агапия говорится с некоторым сомнением: «Он был, возможно, Мессией».

Иосиф Флавий упоминает «брата Иисуса, называемого Христом» (Иудейские Древности, XX 9.1). Логично предположить, что если такой аккуратный писатель, как Иосиф Флавий, упомянул Иакова, «брата Иисуса», то, естественно, он писал и о самом Иисусе.

Кроме Флавия об Иисусе свидетельствовали Плиний Младший, Светоний и Тацит. Свидетельства эти не содержат восхвалений, скорее наоборот, христианство названо «зловредным суеверием». Не было причин в глубокой древности подделывать тексты римских авторов, так как вопрос с историчностью Иисуса до середины XIX века не стоял.

Тацит почти наверняка обладал информацией об Иисусе. В частности, он знал, что Иисус был распят в Иудее при Понтии Пилате. Иосиф Флавий также знал о некоторых важных фактах его жизни и о казни при Понтии Пилате. Таким образом, Тацит и Иосиф Флавий дают независимое внеевангельское свидетельство о существовании Иисуса.

Ранние христианские источники нельзя сбрасывать со счетов. Отцы Церкви, жившие во II веке, писали об Иисусе, например, Папий Иерапольский. Его сочинения дошли до нас лишь в цитатах у более поздних христианских авторов. Из этих источников мы узнаем, что Папий написал пятитомную работу под названием «Истолкование слов Господа». Это произведение было написано около 120–130 годов н.э. Неизвестно, почему именно христианские переписчики не сохранили её для потомков: возможно, некоторые его воззрения казались неприемлемыми для официальной церкви.

Папию были известны высказывания Иисуса. Отметим следующий фрагмент из его сочинения, который приводит Евсевий Кесарийский:

«Марк был переводчиком [истолкователем?] Петра; он точно записал все, что запомнил из сказанного и содеянного Господом, но не по порядку, ибо сам не слышал Господа и не ходил с ним. Позднее он сопровождал Петра, который учил, как того требовали обстоятельства, не собирался слова Христа располагать в порядке. Марк ничуть не погрешил, записывая все так, как запомнил; заботился он только о том, чтобы ничего не пропустить и не передать неверно».

Так говорит Папий о Марке. О Матфее он сообщает следующее: «Матфей записал беседы Иисуса по-еврейски, переводил [истолковывал?] их кто как мог». Он же… рассказывает о женщине, которую обвиняли перед Господом во многих грехах. Рассказ этот есть в «Евангелии от евреев» (Церковная история 3.39.7-17).

Папий прямо говорит о своём знакомстве с людьми, знавшими апостолов или как минимум спутников апостолов. Когда эти люди приходили в его малоазийский город Иераполь, Папий, руководитель местной церкви, расспрашивал их об Иисусе и апостолах. Свидетельство Папия — не свидетельство очевидца, лично видевшего Иисуса, но весьма близкого к таковому.

Игнатий Антиохийский, приговорённый к казни в 107 году, написал семь писем. Послания Игнатия очень интересны. Он спорит с докетами, которые видят в Иисусе только божественную природу. Эта концепция вызывает у Игнатия негодование. С его точки зрения, она совершенно противоречит всем известным фактам:

«Ибо я узнал, что вы непоколебимо тверды в вере, как будто пригвождены ко кресту Господа Иисуса Христа и плотью и духом, утверждены в любви кровью Христовою; и преисполнены веры в Господа нашего, который истинно из рода Давидова по плоти, но Сын Божий по воле и силе Божественной, истинно родился от Девы, крестился от Иоанна, чтобы исполнить всякую правду истинно распят был за нас плотью при Понтии Пилате и Ироде четверовластнике (от сего–то плода, то есть, богоблаженнейшего страдания Его и произошли мы), чтобы через воскресение на веки воздвигнуть знамение для святых и верных своих, как между иудеями, так и язычниками, совокупленных в едином теле Церкви Своей. Все это он перетерпел ради нас, чтобы мы спаслись; и пострадал истинно, как истинно и воскресил себя, а не так, как говорят некоторые неверующие, будто он пострадал призрачно. Сами они призрак, и как умствуют они, так и случится с ними бестелесными, подобными злым духам» (Послание к Смирнянам 1:2).

Из этих высказываний предельно ясно, что Игнатий считал Иисуса историческим лицом, имевшим человеческую природу.

«Потому не слушайте, когда кто будет говорить вам не об Иисусе Христе, который произошёл из рода Давидова от Марии, истинно родился, ел и пил, истинно был осужден при Понтии Пилате, истинно был распят и умер, в виду небесных, земных и преисподних» (Послание к Тралпийцам).

В письмах Игнатия Антиохийского мы находим ещё одно свидетельство о жизни Иисуса.

Итак, мифологисты, как правило, воинствующие атеисты, отстаивая свою теорию, ведут себя не вполне разумно, пренебрегая логикой и игнорируя многочисленные свидетельства в пользу историчности Иисуса, который — нравится или нет — существовал.