Сато

Рагим Джафаров, 2019

На прием к психологу приводят пятилетнего мальчика: Костя утверждает, что он пленный контр-адмирал Сато, командующий карательным корпусом. Его свобода ограничена: он вынужден жить по определенному распорядку дня, носить колготки и есть брокколи. При этом он удивительно собран и эрудирован для своего возраста, а его чувство юмора отнюдь не детское. События романа разворачиваются на протяжении двенадцати лет – вплоть до совершеннолетия главного героя. Читателю предстоит разобраться: страдает ли Костя диссоциативным расстройством личности – или Сато действительно существует? Почему семья, в которой постоянно творится какой-то ад, – это нормально? А мальчик, считающий себя контр-адмиралом, – нет? Заметьте, ведь достаточно было уважать его права. Договариваться с ним, соблюдать правила, не врать – и проблем бы не возникло. Но существует норма, согласно которой ребенок – это не человек. И поэтому мальчик, ревностно защищающий свои границы, и стал проблемой. Потому что от него ждали пассивности, безоговорочного послушания и полного отсутствия собственного мнения. Вот эта ваша социально допустимая ложь и есть страх. Страх обидеть, страх показаться плохим. Они терпят унижения и сами оправдывают тех, кто их унижает. Они слабые. И речь идет не о физических возможностях. Хорошие терапевты помогают клиентам, плохие – лечатся об них.

Глава M2/IV

Сато медленно, ощущая предательскую дрожь в руках, оттолкнулся от пола. Все тело тряслось, сил не хватало даже на несколько отжиманий. Тяжело дыша, он сел на колени и поводил плечами. Взгляд его уперся в стул, заваленный одеждой сестры. Бесформенная куча барахла делала этот предмет мебели похожим на уродливого монстра. Сато брезгливо поморщился.

— Костя! — взревела на всю квартиру Марина. Видимо, звала она его давно, но он так и не привык к этому имени. Какое-то бесхребетное слово, щенячье.

В комнату заглянул Саша. Он посмотрел на сына, сидящего на полу, и произнес:

— Тебя мать зовет, ты оглох, что ли?

Сато ничего не ответил, просто встал и повернулся к нему.

— Иди ужинать.

— Я не… — Он хотел сказать, что не голоден, но решил не усложнять ситуацию. — Иду.

Сато прошел по коридору и свернул в ванную. Тщательно вымыл руки, умылся. Подвинул табуретку, встал на нее и посмотрел в зеркало. Увы, он в очередной раз не увидел привычного лица. Мальчик в зеркале вызывал скорее жалость, чем страх.

— Костя, ты там утонул? — поинтересовалась Марина.

Сато чуть не ответил «да». Он слез с табуретки и прошел на кухню. В ней едва помещались угловой диван, стол и два стула.

Саша занял свое «батькино» место, Марина хлопотала у плиты, а сестра лениво ковырялась в тарелке, сидя на диване слева от отца. Пахло чем-то овощным. Опять. Сато занял место на краю дивана, подальше от сестры. Перед ним тут же возникла тарелка супа. Первое, что бросилось в глаза, — огромный кусок вареной моркови.

— Как в школе? — не отрываясь от смартфона, поинтересовался Саша у дочки.

— Нормально, — ответила Лиза.

— Что «нормально»? — отвлеклась от плиты Марина и ткнула в сторону дочки половником. — У вас скоро четвертные выставят. Что у тебя по английскому?

— Три, — ковыряясь в тарелке, ответила Лиза.

— Да почему три? — всплеснула руками Марина, обрызгав Сашу каплями супа. — Мы с тобой полночи сидели с этим английским! Все домашние задания переделали!

— Я не знаю. Галина Васильевна сказала: «Три».

— А ты не могла спросить почему?

— Забыла.

— Что значит «забыла»?! — снова махнула половником Марина. — Ну что значит «забыла»?! Так и скажи, что тебе плевать! Что учиться ты не хочешь, что после школы пойдешь побираться! Или того хуже!

Сато представил, что будет, если она действительно так скажет.

— Я исправлю, — затянула вечную волынку Лиза.

— Да ты тысячу раз это говорила!

— Может, ты мне поесть положишь? — вставил реплику Саша.

— На! — Марина сунула ему в руку половник. — Не маленький, справишься!

Саша не стал спорить. Встал из-за стола и достал из шкафа тарелку.

— Ну вот когда ты за ум возьмешься?! — не утихала Марина. — Когда ты начнешь учиться?

— Не сутулься, — обратился вдруг Саша к Сато. — И ешь с хлебом.

— И морковку ешь, — поддакнула Марина. — Это полезно. Особенно для мальчиков.

Сато заставил себя прожевать отвратительный овощ и не без труда проглотил. Если делать это быстро, не так уж противно.

— А у тебя как дела? — снова уткнувшись в смартфон, поинтересовался у него Саша.

— Нормально.

— Ну что ты вечно свинячишь! — Марина подняла тарелку мужа и протерла под нею.

Саша это проигнорировал.

— Как в садике?

— Нормально, — ответил Сато.

— Нормально, нормально, — передразнил его глава семейства. — Ну расскажи хоть что-нибудь.

— Спасибо, — буркнула сестра, нечаянно переключив внимание на себя.

Лиза отставила пустую тарелку и стала выбираться из-за стола.

— Уроки сделала?

— Угу.

— Точно?

— Да точно, мам!

— Приду и проверю!

Сато замешкался, выпуская сестру из-за стола, за что схлопотал пинок коленом. Среагировал он быстрее, чем подумал. Лиза получила звонкую пощечину и, конечно, сразу же разревелась. Марина открыла рот, даже Саша оторвался от смартфона.

— Ты зачем ее ударил?! — Марина подскочила к дочке и обняла ее. — Это же твоя сестра!

— Она первая начала.

— Даже если так, — изобразил главу семьи Саша. — Девочек бить нельзя.

— А меня можно? — фыркнул Сато и посмотрел в глаза отцу.

Тот, очевидно, не ожидал встретить во взгляде сына такую холодную ярость, поэтому растерянно оглянулся на жену, будто ища поддержки. Сато улыбнулся — едва заметно, одними лишь уголками губ.

— Так! — Марина отстранилась от дочки. — Оба хороши! Миритесь — или будете наказаны.

Сестра скривилась и, понимая, что просто так улизнуть не получится, лениво раскинула руки для объятий. Сато не пошевелился.

— Костя! — строго сказал оправившийся от морального нокдауна глава семейства. — Нужно уметь признавать свои ошибки. Помирись.

Ошибки Сато не видел. Маленькая стерва получила по заслугам. Он поставил ноги на ширине плеч, скрестил руки за спиной и приподнял подбородок. Марина и Саша переглянулись.

— Так, товарищ контр-адмирал, — обратился к сыну Саша.

Сестра прыснула, но под строгим взглядом Марины затихла.

— Я бы на вашем месте соблюдал статьи устава. Девочек бить…

— Устав карательного корпуса предписывает незамедлительно подвергнуть пыткам, а после этого расстрелять любого, посмевшего поднять руку на офицера высшего командного состава, — отчеканил Костя. — Без суда и следствия.

На кухне повисла Тишина. С большой буквы. Марина молча подтолкнула Лизу к выходу, и та с удовольствием покинула кухню.

— Я сейчас твою задницу ремнем расстреляю, — пригрозил глава семейства.

Сато широко улыбнулся и вновь с вызовом посмотрел ему в глаза.

— Саша! — рявкнула Марина.

Непонятно, что именно смутило Александра: ее окрик или наглая улыбка сына.

— Так, иди к себе в комнату, я с тобой потом поговорю.

Марина подтолкнула Сато к выходу. Он не протестовал. Дверь на кухню закрылась, за нею разгоралась ссора. Почему-то родителям казалось, что если ругаться шепотом, то никто не услышит.

— Да он просто обалдел от вседозволенности! — пояснял Саша. — Меня в его возрасте за такое пороли!

— И что?! Хорошее что-то из тебя вышло?! Да ты хоть понимаешь, что он больной?! Мы его будем водить к психологу и пороть?

— Да не нужен ему никакой психолог! Только деньги зря переводим! Его на место поставить надо! Контр-адмирал он, видите ли!

— Ну, в семье нужен мужик! — нашла неожиданный аргумент Марина. — И мне уже надоело им быть!

Сато остановился у двери их с сестрой комнаты. Скорее всего, его ждет засада. Лиза — существо довольно мстительное.

Дверь кухни распахнулась, и в коридор вышел Саша. Он быстро протопал к прихожей, на ходу то ли специально, то ли нечаянно толкнув сына, и принялся обуваться.

— Ну и вали! Как всегда! — бросила ему вдогонку Марина.

Сато хмыкнул и вошел в комнату. Кажется, он нащупал стратегию.