Безродная

Раванда Тессл, 2023

Героиня – девушка-подросток, выросшая на суровых улицах своего города. Новоиспечённая домушница живёт вполне неприметную жизнь до тех пор, пока не вламывается в дом семьи Харман. Особенно интересно то, что это семья бывших перформансистов. Кажется, глава семьи больной на голову ублюдок, а его жена – истеричная дама с нервным сыном. Атмосфера скорого развода и необычное предложение Хармана-младшего оборачиваются для героини чем-то гораздо более затягивающим, нежели обычный тюремный срок.

Глава 5

Декабрь встретил Никиту своими холодными ветрами и снежной погодой. Она не любила снег и холод. Зимой её одолевало только одно искреннее желание — сидеть в тёплом доме и не высовываться. И это вполне нормальное желание — тихая деревня, никого на километры и полный покой. Это была идиллия.

Никита с детства патологически ненавидела холод. Стоило только температуре понизиться на несколько градусов, как она, выходя на улицу начинала ощущать дикую крутящую боль в лодыжках. Ноги сводило буквально за несколько минут. Поэтому Никита всегда покупала себе максимально тёплую обувь, хотя это и не сильно спасало.

Этот вторник был одним из таких холодных дней, и она не собиралась вылезать из своего дома даже для того, (особенно для того) чтобы почистить дорожку от порога до калитки.

Быстро протопав в вязанных носках по прохладному полу из кухни в свою комнату, Никита поставила на маленький столик перед собой кружку с горячим чаем чёрным как нефть (и таким же непригодным для употребления) и поставив на колени ноутбук, удачно купленный пару месяцев назад, вышла в интернет.

Открыв гугл-карты, Никита вбила в поисковую строку адрес, пришедший ей две недели назад, и замерла в ожидании.

— Ва-ау! — Протянула она, увидев прогрузившуюся карту Санкт-Петербурга. — Хорош подарочек на новый год. — В её тихом, поскрипывающем из-за долгого молчания голосе явно слышалось недовольство.

Её можно понять. Несмотря на то, что она уже продала старому жирному барыге навар с последней ходки и у неё имелись деньги на эту поездку, тратить их как-то жаба душила.

Впрочем, можно поехать и на попутках.

Добраться как обычно до Киевской трассы, оттуда до Москвы, а потом, или купить билет… ах сука, не продадут. Ей ещё нет восемнадцати. А липовый паспорт как на зло где-то затерялся. Нет, слишком муторно. Проще перекантоваться у старых знакомых одну ночку, а после рвануть до Питера попутками.

Вот этот вариант был наиболее подходящим.

Вынув из кармана стареньких домашних джинс телефон, Никита сделала несколько фотографий экрана ноута на котором высвечивалась её новая цель и маршрут от одной из трасс до неё.

Уже собираясь заблокировать телефон, она опустила верхнюю шторку экрана вниз и посмотрела на сегодняшнюю дату.

17 Декабря. Что ж, она успеет съездить туда и обратно и вернуться до нового года домой.

Нужно выезжать как-можно раньше. Раз путь лежал до самой Ленинградской области, то почему бы не заглянуть в парочку ночных баров? На веселье денег никогда не жалко.

“Завтра или послезавтра — никак не позже. А раз так, вещи нужно собрать уже сегодня”. — Думая в таком ключе, Никита закрыла ноутбук, включила на телефоне музыку и направилась за своим чёрным портфелем.

***

Очередная машина остановилась у обочины. Удивительное так-то дело, если учесть, что на таких местах трассы редко когда останавливают. Никиту это даже немного порадовало. Она быстро подбежала к серой «Тайоте» и, открыв дверцу просунув внутрь салона голову, заученно и монотонно произнесла:

— В сторону Питера подкинете?

Мужчина, которому на вид было за сорок улыбнулся, обнажив пожелтевшие от никотина зубы.

— Садись. Тебе крупно повезло.

Едва дверца машина захлопнулась, Никита медленно застегнула на себе ремень, в то время как водитель быстро выруливал обратно на оживлённую трассу. Медлительности Никиты была вполне оправданной. Она сделала это специально, чтобы бросить беглый взгляд на задние сидения.

Этот мужик, видно, переезжал; пассажирские сидения были забиты сумками и чемоданами, довольно старыми и потрёпанными. В одном из целлофановых пакетов, что стоял на коврике для ног прямо позади водительского кресла, Никита разглядела сложенную кое-как одежду.

«Либо он убил кого-то и решил избавиться от всех улик, либо просто переезжает из какой-нибудь глубинки в большой город». — С усмешкой подумала Никита и повернувшись к водителю натянула превосходную, по актёрским меркам, улыбку.

— Переезжаете? — «Понеслась».

— Да. Так получилось. В культурной столице на работу приняли. — Начав говорить, он правой рукой залез в карман своей осенней курточки, в которой явно промерзал до костей в такие морозные дни как сегодня, держа левую руку на руле, он правую с пачкой сигарет открыл большим пальцем и быстро посмотрев на свою собеседницу спросил:

— Курите?

— Нет.

— Оно и правильно. — С лёгкой досадой ответил водитель и открыл окно. — Не против если я закурю?

Тупой вопрос. И вообще бессмысленный. Вот что он думал услышит в ответ? В своей-то машине? Прости чувак, у меня аллергия на табак, иди на хуй со своими сигаретами! Дешёвыми, кстати, сигаретами. «Тройка» — оставляет желать лучшего его вкусовым рецепторам.

— Нет конечно. — Скрыв своё негодование по поводу всей этой ситуации с тупыми вопросами под маской воспитанности ответила Никита и приготовилась выслушать длинный рассказ совершенно незнакомого мужика о трудностях его жизни, какой он молодец и так далее и тому подобное. Ей было так похуй, что если бы её похуизм был, например, водой, то салон этой тачки затопило бы.

Сделав затяжку, мужик повернулся и представился:

— Ехать нам ещё долго… меня Арсений зовут.

— Катя. — Спокойно ответила Никита. Она всегда называлась этим именем, когда ездила на попутках. Из соображений безопасности и прежде всего потому: «Что не стоит им знать моё имя».

Так часто называясь чужими именами, Никита настолько к этому привыкла, что это стало самой настоящей привычкой. Даже не задумывалась особо в такие моменты. Само вылетало.

Никита решила, что лучше с мужиком немного по взаимодействовать, заболтает его, расскажет намного о себе (естественно соврёт) выслушает его и в конце концов они будут ехать молча, ведь он неминуемо устанет от долгих диалогов.

— И кем работать будете?

Он ещё рта не открыл, а Никита уже расфокусировав зрение закопалась в собственные мысли.

Не любила она разговорчивых водителей.

И людей в целом не любила. Хотя, ехать с такими было как-то даже спокойнее. Угрюмые молчуны жуть порой нагоняют одним своим видом.

Не то, чтобы Никита была из пугливых, это далеко не так, просто в молчунах увидеть маньяка гораздо труднее. Всегда сидишь как на гвоздях и ждёшь от них подвоха, а они довезут куда нужно и приятным таким голосом пожелают «счастливого пути». А ты потом идёшь и думаешь: нормальный человек и почему я к нему так предвзято отнёсся?

Впрочем, лучше подозревать всех и сто раз ошибиться, чем не подозревать никого и один раз проебаться.

Водитель пустился в долгий пересказ о своей жизни совершенно не замечая, даже не догадываясь о том, что его не слушают.

Неужели люди настолько привыкли ко всеобщему наплевательству, что уже попросту не видят его? Вот и думай потом, хорошо это или плохо.

Никита периодически поглядывала на экран телефона, чтобы понимать, как далеко им ещё ехать и увиденное не сильно её воодушевляло. А водила всё болтал и болтал.