Мой Допинг

Полина Ордо, 2019

Моя жизнь перевернулась с ног на голову, когда я решила помочь подруге и попала в клуб «Допинг». Одна встреча, один взгляд, один разговор. Одна ночь… Три урока на пути к любви. И три попытки стать счастливой. Благодаря или вопреки? Вместе или врозь? Любовь или ненависть? Как же мне справиться с этим, если Он – мой допинг? Содержит нецензурную брань.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ЯНВАРЬ 2018

Тусклый свет фонаря пробивался узкой полосой через неплотно задёрнутые шторы. Он окрашивал в жёлтый всё, до чего касался.

Я подвинулась ближе к изголовью кровати, подальше от него. Обняв собственные колени, с тоской посмотрела на часы: десять вечера. Выдохнув, запустила пальцы в волосы, лихорадочно соображая, как же быть дальше.

Иногда жизнь кажется полным бредом, настоящим сумасшествием. Смотришь на неё и думаешь, такого не может быть! Нет! Это чья-то шутка! Наступит завтра, и всё вернётся на круги своя.

Завтра пришло, а реальность осталась прежней. И от этого хотелось сбежать на край света. На худой конец, напиться. Но стоит мне это сделать, и я останусь наедине со своими страхами и желаниями. И неизвестно чем тогда закончится сегодняшний вечер.

Алкоголь уже сослужил мне. Да так, что впору в петлю лезть. Будь я трезвая, не стала бы с ним заигрывать.

Наивная дура! На что я рассчитывала? Ну вот на что? Всё равно, что ткнуть в спящего медведя палкой, а потом удивляться, чего это он сожрать тебя хочет.

И действительно.

Так ли меня поразило то, что было в клубе? Сложно сказать. Противоречивые чувства. И я не знаю, какое сильнее: отвращение или любопытство?

Тогда откуда такой страх?

Просто представила себя на месте той женщины.

А могла я оказаться там вместо неё?

Если под маской был Сергей…

От одной мысли стало так плохо, что я чуть снова не побежала к унитазу. Живот скрутило, а перед глазами появилось проклятое размытое нечто.

Если я не ошиблась, то всё очень плохо. Сидя на кровати в полном одиночестве, можно быть откровенной с самой собой.

Нравится ли мне Сергей?

О, тут нужно подбирать совершенно другое слово. Гораздо более мощное и ёмкое. Это не интерес. И ни в коем случае не любовь! Будто меня тянет к нему, как магнитом. И чем сильнее я сопротивляюсь, тем сильнее притягивает.

Вот сейчас, в этот момент, я думаю только о нём! И весь день до этого. Настоящее наваждение, от которого нет спасения.

Кажется, я действительно сошла с ума.

Знаю, он — чудовище, самый настоящий зверь, от которого не стоит ждать пощады. Это я видела собственными глазами, и слышала. Тогда почему на душе так неспокойно? Почему мысленно, раз за разом, я возвращаюсь к нему и к той ночи? Что это? Зов тела? Тупое желание вновь с ним… переспать?

Нет.

Мне просто хочется вновь побыть с ним рядом.

И в то же время страх и ужас, отвращение не отпускают.

Может, я это испытываю не к нему? А к самой себе? В этом вся проблема? Ненавижу саму себя за те эмоции и чувства, что одолевают меня. Теперь я прекрасно понимаю Машу. Как же тяжело пришлось ей… Но ей было нечего терять. А мне есть. И жертвовать этим в угоду тёмным мыслишкам и желаниям совершенно не хочется.

Сергей опасен не своими пристрастиями. Нет… Он не врал насчёт добровольности, но его способность манипулировать и влезть в голову… Ух! Сама уже не рада, что согласилась Ирке помочь.

Если он сделал такое с моими мозгами за один вечер, то, что же будет потом? То и будет… Картинка вчерашнего вечера стояла перед глазами слишком ярко. Буду умолять его не останавливаться.

Передёрнувшись от воспоминаний, густо покраснела.

И дело не в стыде.

Всё же я боюсь его. И себя боюсь.

Боюсь нас…

***

Сон стучался в двери. Дёрнувшись, перевернулась на другой бок, натянув одеяло до самого носа.

Стук.

Подскочив в кровати, растерянно комкала простынь. Сердце испуганно колотилось, разгоняя застоявшуюся кровь по моему телу. Выдохнув, задержала дыхание, прислушиваясь к звукам в своей квартире.

Тихо.

Тонкий свист вентиляции в туалете и на кухне. Шелест штор, волнуемых сквозняком из приоткрытого окна. Щёлканье часов.

Ничего.

Неужели сон может быть таким реальным? И…

Оглушительный грохот, будто молотом в дверь жахнули. Едва не вскрикнув, включила торшер и схватилась за телефон. Половина первого ночи. Рановато я сегодня спать легла.

Набрав номер экстренных служб, надела очки и дрожащей рукой взялась за электрошокер, лежавший рядом на тумбочке.

Да. Сергей довёл меня до ручки. Если на нож меня не хватит, то поджарить его задницу разрядом в девяносто тысяч вольт силы найдутся. Я должна быть уверена и спокойна, что не нарвусь на что-то, чего совсем не хочу. Чтобы он там себе в голове не нарисовал.

Слушая долгие гудки в трубке, я медленно шла к входной двери. Включила свет и поудобнее сжала шокер вспотевшей рукой. Кто бы там ни был, ему сейчас придётся несладко!

— Манюня!

Уже выслушивая приветственную заставку, нажала на кнопку сброса.

— Маня?!

И снова настойчивый стук. Чёрт! У меня же звонок сломался.

Встав на цыпочки, посмотрела в глазок.

Твою же мать!

Зло выдохнула и спрятала шокер за спину, щёлкнув замком. Дверь медленно открылась. Торопливо отступая назад, сняла шокер с предохранителя. Часто и мелко дыша, пристально смотрела на мужчину, решившего всё-таки зайти в мою квартиру.

— Откуда ты знаешь?

— Что? — Сергей стряхнул почти растаявший снег с волос и недоумённо посмотрел на меня.

— Как меня зовут друзья…

— Ирка сказала.

Вот же трепло!

Я удалилась от Сергея на почтительное расстояние, прижавшись спиной к двери спальни. Рука, державшая шокер, предательски дрожала. Облизнувшись, глубоко вздохнула.

— Зачем припёрся?

— О, как ласково… — Сергей снял куртку и внимательно посмотрел на меня. Только сейчас увидела в его руках свой рюкзак и тонкий белый конверт. — Ты кое-что вчера забыла.

Мужчина оставил рюкзак возле вешалки, перехватив конверт двумя руками, стал медленно и неторопливо приближаться ко мне.

Внутри всё вопило от страха и ужаса. Бросив телефон на комод, сжала шокер за спиной обеими руками.

— Анатолий Павлович рассказал мне о твоём очень странном бегстве. Вещи оставила, деньги не взяла. Он попросил выяснить, всё ли с тобой в порядке, — Сергей искренне улыбнулся. А мне показалось, что так людоед ухмыляется перед тем, как вонзить зубы в человеческую плоть. — Прости, если разбудил. Думал, что ты ещё не спишь.

— Ничего, — мой хриплый голос почти с потрохами выдал всё. — Положи деньги на комод.

— Что?

— Деньги — на комод, и проваливай.

Улыбка сползла с лица мужчины. Теперь он стал слишком собранным и злым. Неужели это так удивительно? Неужели он не видел, как я на него смотрела вчера?

— Хорошо, — конверт шлёпнулся на комод, а Сергей, сунув руки в карманы джинс, подошёл ко мне ещё ближе. — Что-то случилось?

— Нет, со мной всё замечательно.

— Тогда откуда такой дикий взгляд?

— Я боюсь.

Ещё один шаг, и я с трудом удержалась от того, чтобы не ткнуть мужчину шокером. Руки вспотели так, что прорезиненная ручка уже не раз грозилась выскользнуть.

— Чего же? Тебя кто-то напугал? — голос Сергея стал просто елейным. — Или ты боишься меня?

Сказать правду, значит, признаться, что я всё знаю. Внутренний голос подсказывал, что этого делать не нужно.

— Есть один человек, в чёрной маске. Я видела его вчера в клубе… — специально растягивая слова, наблюдала за реакцией Сергея. — Он так смотрел на меня, что я испугалась.

— Чего же? Он тебе как-то угрожал? — Сергей никак не изменился в лице: спокоен и холоден, как всегда.

— Нет, но мне очень не понравился его взгляд. Словно… Словно… — испуганно смотрела, как мужчина приближался ко мне. Ещё один шаг и я почувствовала тот едко-приторный аромат ментола. Внутри всё ухнуло. — Словно…

— Словно что?

— Словно он хотел сделать то же самое и со мной…

Сергей оперся рукой о дверь, опасно приблизившись ко мне. Я изо всех сил сжала шокер и сдавленно сглотнула.

— С чего ты это взяла? — теперь в мужском голосе появились мурлыкающие нотки.

— Я не дура. Такое чувствуется сразу. Только он один так глядел на меня.

— Да? — вот и вторая рука оперлась о дверь. Теперь я в капкане. — А, может, всё дело не в этом?

— В чём же? — подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза. Какие же они холодные.

Широкая ухмылка теперь не могла показаться улыбкой. Нет, от неё веяло злобной сдержанностью и чем-то ещё. Пряным и острым. Теми эмоциями, что уже вовсю наэлектризовали воздух между нами. И шокера не нужно, чтобы сверкнула молния.

Сергей склонился ко мне и жарко прошептал на ухо:

— Вдруг ты испугалась того, что хочешь так же?

Дёрнувшись, выронила шокер. Его грохот был таким, что Сергей невольно опустил взгляд.

Конечно, он поймёт, что это такое.

Грязно выругавшись про себя, затравленно посмотрела на мужчину. Наверное, мои мысли и желания сейчас бегут красной строкой по лбу. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы прочитать их.

— Боишься…

Мой злой взгляд рассмешил его. В ответ на это он просто пнул ногой шокер, отправив его в самый дальний угол.

— Хороший выбор. Сноровки только не хватает.

— Да?

— Да. Я бы посоветовал кое-что другое.

— И что же?

Горячее дыхание Сергея обожгло правую сторону лица, когда он вновь склонился. Я просто терялась от такого напора и не знала, что делать. Решимость слишком быстро улетучилась, оставив меня наедине со страхом и паникой.

— Лучше всего нож. Самое опасное оружие. Оно никогда не даёт осечек. Только нужно знать, куда бить. Человеческое тело не такое мягкое и податливое, каким кажется на первый взгляд. В умелых руках он будет опаснее всего. Защититься от него практически невозможно. Впрочем…Ножом можно делать множество не только ужасных, но и прекрасных вещей.

— Отлично, в следующий раз возьму нож. Кухонный. Только тебя в больнице навещать не буду.

Сергей рассмеялся. От этого у меня мурашки по коже пошли, а зубы свело от ледяной стужи, повеявшей от него.

— Сначала попади.

Я закрыла глаза. Успокоиться не получалось. Сейчас не происходит ничего такого. Никто мне не угрожает, по крайней мере, напрямую. Он даже меня пальцем не тронул. А ощущение, что всё закончится очень плохо, не покидало меня.

— Ты пришёл только вещи и деньги занести?

— Что, мне нужно уходить?

— Я хочу спать. Спасибо, что заехал. Можешь передать Анатолию Павловичу, что со мной всё в порядке.

— Выгоняешь? — голос Сергея стал слишком хриплым.

— Да, — открыла глаза и нагло посмотрела ему в лицо.

— Ну, нет…

Жаркий поцелуй выбил все мысли из головы. Словно цунами захлестнуло. Страх и паника ушли, теперь я чувствую себя пустотелой пробкой. Также глупо.

Впившись в дверную ручку, невольно открыла дверь.

Грохот был такой, что мы, наверное, побудили весь дом. Я едва дышала по тяжестью навалившегося на меня Сергея.

— Уходи… — только и смогла просипеть. — Я не хочу.

— Да? По-моему, это выглядит как приглашение.

Новый поцелуй был таким мягким, нежным и вкусным, что я поняла: меня притянуло только что самым мощным магнитом в мире. И этот магнит — Сергей.

Могла ли я ошибиться?

Та фотография, размытый клочок чего-то. Я лишь догадалась, что это татуировка. Неужели такая большая тату есть только у Сергея? Даже узор был непонятен.

Что, если я ошиблась?

Горячие поцелуи спустились на шею. Футболка жалобно затрещала, когда грубая мужская рука упрямо потянула её на себя.

Чёрт!

Упёрлась руками в плечи Сергея, борясь со своим желанием продолжить всё это манящее безумство.

— Я…

Не дав закончить, на секунду прервался, чтобы в следующий момент утянуть меня на самое дно:

— Не бойся, слышишь? С тобой я буду всегда нежен.

***

Проснувшись, не хотела открывать глаза. Протяжно зевнула и глухо ударила рукой по свободной половине кровати. Резко дёрнувшись, обернулась: пусто. Постель аккуратно заправлена. На подушке лежат мои очки.

Ушёл?

Натянув очки, взъерошила одним движением волосы и, не стесняясь собственной наготы, вскочила с кровати. В коридоре никого. Во второй комнате тоже. И на кухне пусто.

В туалете и ванной свет не горит.

Вернулась в спальню, с надеждой посмотрев на балкон: никого.

Ушёл…

Выдохнув, почувствовала едкое разочарование. Вот так вот. Просто и ясно. Одна ночь. Страстный секс и свалил в туман. Больше от меня ему ничего не нужно.

Я и думать забыла о страхе, вместо этого яростная обида затмевала глаза. Неужели мной просто нагло пользуются? Я и рада…

Достав футболку из-под кровати, нехотя надела её. От неё ещё ощутимо разило ментолом. Лениво поплелась на кухню и заварила дешёвый и такой дерьмовый кофе. Но другого не было.

Чайник давно уже вскипел, предупредительно щёлкнув, а я всё стояла и думала. Этой ночью он был действительно нежен. Не так, как в прошлый раз. Просто восхитительно! Как точно и тщательно он предугадывал малейшее моё желание, как распалял, как ласково, почти любя касался моего тела…

Вздрогнув, сердито фыркнула. Вот ещё! Сделал дело и сбежал. Тоже мне, рыцарь, япона мать.

Кофе казался горьким и кислым, сахар его не спасал. Нужно бы, по-хорошему, вылить его в раковину, но взбодриться всё же хотелось.

Делая глоток за глотком, всё ждала чего-то.

Мне не верилось, что он вот так оставил меня. И его слова: я всегда буду нежен с тобой. Это можно считать признанием? Или как? Он таким образом дал мне понять, кто же скрывался под той проклятой маской? И почему сейчас меня это не волнует? Почему вчера я дрожала от страха, а теперь… Нет, он дал мне слово. И прошлая ночь отличное доказательство его правдивости.

Что-то заскрипело. Хруст замка, и входная дверь со скрипом открылась. Замерев от ужаса, не сразу решилась выглянуть в коридор.

Сергей.

На сердце сразу отлегло. Мне вдруг стало так легко и весело, что я привстала на цыпочки и улыбнулась. Мужчина наткнулся холодным взглядом на моё лицо и неожиданно улыбнулся в ответ.

— Я думала, ты ушёл. Опять. Смылся в кусты от ответственности.

— Я ещё себя контролирую, чтобы беспокоиться и об этом… — рывками расшнуровывал высокие ботинки. — Нет, просто вспомнил тот прелестный аромат горелых яиц и решил, что хочу на завтрак что-то более съедобное.

— Да? — играючи подошла к нему и неожиданно для самой себя поцеловала его в холодную щеку. — И что ты взял?

Взгляд пронзительно-голубых глаз заметно потеплел. Я едва сдерживала улыбку и своё желание вновь попробовать его губы на вкус. Ведь тогда будет совсем не до завтрака.

Нет. Я ошиблась. Это не он был в клубе. Точно не он. Я его спутала с кем-то. Разве может… такой человек быть нежным и ласковым? Заботливым и внимательным? Разве может его привлекать обычное и заурядное?

Нет.

Всё-таки я дура. И это не лечится.

Может, это сработал инстинкт самосохранения? Ну, чтобы не вестись на такого замечательного и сексапильного типа, представила его монстром. Нарисовала себе стоп-сигнал и вчера со всей дури его дёрнула.

— Не знаю. Что было поблизости, то и взял. Кажется, это была бургерная.

— Бургеры? — заглянула в пакет. — Странный выбор.

Сергей выпрямился и ехидно поджал губы. Я пожала плечами и, забрав у него пакет, направилась на кухню. Оставила его на столе и достала тарелки.

— Ты что будешь? Чай? Кофе?

Мужчина уверенно подпирал косяк, слишком внимательно разглядывая меня.

— Что? На мне картин нет…

— Да вижу, что нет. Просто ночью ты выглядишь совсем по-другому.

Обернулась и серьёзно взглянула на Сергея: это он к чему сейчас? И почему его лицо сейчас такое странное?

— Это как же? У меня что рога появляются? Или хвост отрастает?

— Ночью ты более… беззащитная.

— А днём что? Терминатор в юбке?

— Скорее, заноза.

Я грохнула тарелками об стол. Заноза? Он что этим сказать хочет?

— Да? А я вот всё думаю о твоих словах… — подошла к Сергею и посмотрела прямо ему в глаза.

— Каких? — повеяло знакомым холодом.

— О том, что ты будешь всегда со мной нежен. Это можно считать признанием?

— В чём?

— Тогда в клубе… — я взяла Сергея за футболку и притянула к себе. Теперь перед глазами была его шея. — Фотография, а на ней небольшой кусочек татуировки. И знаешь, я такую уже видела кое у кого.

Сергей обнял меня и жарко спросил:

— У кого же?

— У тебя.

— И чего ты хочешь? Признания? — голос мужчины был слишком ровным и спокойным.

Я нахмурилась. Никакой реакции, словно мы о погоде говорим! Он такой непрошибаемый или только хочет казаться?

— Не знаю. Правды хочу.

— Вчера ты её услышала, больше мне сказать нечего.

— Ты уходишь от ответа.

— Нет, не ухожу. А тебе советую подумать: стоит ли задавать вопросы, на которые не готова услышать ответы, особенно правдивые?

— Типа «не лезь не в своё дело»?

— Типа «не порть такое замечательное утро»… — контрольный поцелуй в макушку.

Можно было бы успокоиться и забыть обо всём. Но внутри что-то прямо-таки зудело и требовало ясности. Мне хочется верить ему, но как быть с сомнениями? Или я действительно сама себя накручиваю только лишь потому, что он мне нравится? Пытаюсь себя обезопасить?

— И чем же оно замечательно?

Руки Сергея скользнули вниз по моей спине. Он склонился, чтобы посмотреть мне прямо в глаза:

— Тем, что мы сейчас с тобой вот здесь стоим и можем делать, что захочется.

Внутри всё ухнуло так, словно я сорвалась в шахту лифта. Сдержанно облизнувшись, чуть не расплылась в довольной улыбке.

Нет, всё верно. Я нарисовала монстра, потому что хотела его таким видеть. После рассказа Маши другой картинки в голове и не могло быть. Что мешает Сергею сказать правду? Так ли она меня поразит?

Мысль, что со мной он совсем другой приятно грела душу.

— А что мешает делать тебе это с другими? То, что ты хочешь? — обвила руками шею мужчины и прижалась лбом к его горячему плечу.

— Другие не ты…

Футболка неумолимо поползла вверх, я замерла, наслаждаясь каждым касанием. Почему я сейчас снова готова на всё? Он опять в моей голове…

— Я чем-то отличаюсь?

Ох, этот фейерверк мыслей и ощущений превращает меня в амёбу. Просто дурею от его присутствия.

— Ты настоящая…

Поцелуй вышел смазанным, но он не стал от этого менее нежным или чувственным. Это было похоже на знакомство, словно и не было этого месяца, двух страстных ночей и страшного, самого жуткого вечера в моей жизни.

Сейчас мы просто есть. Я — это я, он — это он. Нет никаких масок и ограничений, стереотипов и прочей шелухи. Два человека, которых манит и тянет друг к другу. Стоит ли сопротивляться?

— А ты нет? Ты — ненастоящий?

— С тобой можно…

–… быть настоящим? — мой хриплый шёпот заставил его улыбнуться, когда я всё же нашла силы оторваться от его губ.

— Быть нормальным, обычным.

Я хотела спросить что-то ещё, но в голове резко стало пусто, когда меня взяла оторопь от его нежных, ласковых прикосновений. Просто изучал моё тело, а я таяла от этих прохладных, чувственных прикосновений. Словно и не было ничего до этого. Словно… Словно он видит меня в первый раз.

Было немножко смущения и стыда в моих глазах, но не столько, чтобы вызвать надоедливый румянец. Тело — это всего лишь тело, каким бы оно ни было. Наши возможности очень ограничены, нельзя создать что-то из ничего.

Да, я не красавица. Тощий подросток переросток. Можно сказать так. Худая, нескладная, но очень обаятельная. Природа поскупилась на фигуру, оказавшись жадной заразой, но зато расщедрилась на мозги, харизму и юмор. Даже не знаю, что из этого люблю больше.

Приходится быть живчиком, бойкой, напористой, иначе жизнь была бы совсем скучной.

Но с этим нахальным, наглым и опасным типом адреналин подпрыгивает до небес. И меня уже не волнуют собственные комплексы. Наверное, он прав. Я действительно заноза.

— Ты не хочешь делать… все эти вещи со мной?

Взгляд Сергея стал таким холодным, что аж до дрожи проняло. Но успокаивающее поглаживание его ещё прохладных рук немного успокоило.

— Ты этого хочешь?

— Нет, точно не хочу.

— Зачем тогда спрашиваешь?

Чувство подвоха меня не покидало. Где-то он темнит. Пусть мозги работают вполсилы, пусть я думаю сейчас совсем не об этом, а о том, как бы сделать это утро более замечательным, чем оно есть, но ощущение какой-то недоговорённости никак не хотело меня отпускать.

— Кажется, я тебе пообещал…

Нежное, но такое терпкое и жгучее касание выбило последние мысли из головы. Словно своей лаской он обнажал все мои желания, до самых потаённых и глубоких. Пробирал до костей.

Выдохнув, запрокинула голову. Плавно провёл рукой по моей спине, словно струны перебирает, и тело уже отзывается невероятным желанием. Хватаясь за руки Сергея, пыталась устоять на ногах и просто не завалиться на пол. В последнее время это становится дурной привычкой.

Уже вовсю запустив руки под мою футболку, он толкал меня куда-то назад. Наше хриплое дыхание выдавало желание продолжить бурную ночь уже здесь, на кухне.

И вот теперь я жадно и любопытно исследовала то, что было скрыто его немного мешковатой футболкой. Нежно ведя пальцами вверх по его груди, ловила быстрые и случайные поцелуи.

Мы так торопились, что чуть не промахивались, желая поскорее найти точку опоры. Ею послужила жёсткая кухонная столешница. Ловко усадив меня на неё, Сергей перестал сдерживаться.

Есть такая волна, гигантская, разрушительная. Волна-убийца. Цунами. Она сметает всё на своём пути. Вот и меня накрыло цунами: эмоциональное, чувственное и страстное. Я хваталась, цеплялась изо всех сил за мужчину, боясь, что меня сейчас утянет на дно.

Жаркие, опаляющие поцелуи заставляли всё краснеть и краснеть. Задыхаясь, изо всех сил держалась за его шею, запуская пальцы выше, наслаждаясь жёсткой колкостью волос. Ловила его губы, жадно подставляя лицо, и хрипло стонала, чувствуя, как становится нечем дышать.

Сергей плюнул на жалкие попытки сохранить остатки приличия. Моя, а затем его футболка быстро очутились на полу. Припав губами к моей шее, мужчина начал бойко опускаться вниз. Едва не впившись зубами в мою грудь, вырвал уже не просто хриплый, а надсадный стон. Грубость сменилась нежностью, заставив меня вспыхнуть с новой силой. Теперь он никуда не торопился, уделяя внимание каждому миллиметру моей кожи.

Я упиралась руками то в шкаф, то в столешницу, пытаясь не завалиться на спину. Получалось плохо.

Едва не рухнув назад, вздохнула от облегчения, когда не почувствовала этих жгучих губ на своей груди. Но передышка была недолгой.

Острое, тянущее чувство длилось недолго. Выдохнув, захлебнулась стоном, беспомощно поджимая пальцы ног. Вдох. Выдох. Снова вдох.

Плавные толчки были мощными и ошеломляющими. Зажмурившись, наслаждалась этой немного болезненной заполненностью. С каждым движением удовольствие становилось всё сильнее и сильнее. Лицо пылало от жара.

Прерывисто дыша, хотела лишь одного, чтобы это продлилось как можно дольше. Кусала губы, жмурилась и нетерпеливо царапала холодную каменную столешницу.

Горячие мужские руки с силой вцепились сзади в мою шею. Притянув меня к себе, Сергей жадно впился в мои губы. Секунда, две… Чуть шершавые ладони вызвали дрожь, спускаясь от шеи вниз. Вот коснулись бёдер.

Он с лёгкостью оторвал меня от столешницы и одним резким толчком довёл меня до безумия. Грязно выругавшись, я с трудом разлепила глаза от сладкой неги и яростно посмотрела на мужчину. Тот же был доволен произведённым эффектом.

Не хочет же он?

Что?

Нет…

Ни за что…

Ох, чёрт…

Твою же мать!

***

Телефонный звонок был совсем не вовремя. Утерев губы салфеткой, потянулась за мобильником.

— Серёга, это твой, — я многозначительно посмотрела на мужчину. — Твой звонит.

— Фа… — толком не прожевав, махнул рукой.

— Что? Мне ответить?

— Ухум.

Смахнув пальцем по экрану смартфона, поднесла его к уху.

— Да.

Тишина.

— Я слушаю, говорите. Сергей… он… — увидев, как мужчина, перепачкавшись кетчупом, пытался не подавиться, не выдержала и хихикнула. — Он сейчас занят немного.

Тишина и странный, непонятный звук. То ли всхлип, то ли стон.

— Говорите! Алло?

Короткие гудки.

Пожала плечами и положила телефон на стол. Сергей, наконец, прожевал и придвинул мобильник к себе. Увидев номер мобильного звонившего, сильно изменился в лице.

— Что? Что-то не так?

— Нет… — мужчина хмуро вытирал руки. — Всё так.

— Угу, я вижу, что всё так. Я помешала?

— Нет, просто… просто назойливая муха.

— Это выше рангом «занозы»?

— Это совсем из другой оперы, — Сергей, сунув телефон в карман, встал из-за стола и направился в спальню. — Даже в голову не бери.

Уныло дожёвывая картофель фри, смотрела, как он уходит. Хлопок балконной двери: курить пошёл. Опять. Нервное у него, что ли?

Запив всё чаем, смахнула в руку крошки со стола.

Странно.

У него этот номер даже не под именем, а так. И он прекрасно знал, кто звонил. Что же тогда не так? Сам звонок? Или то, что я на него ответила?

А цифры-то были знакомые.

Достала свой мобильный и набрала по памяти те три цифры после кода телеоператора, что успела запомнить.

На экране сразу высветилось имя. Этот номер был у меня в контактах. Сжав зубы, нажала на кнопку и стёрла набранный номер.

Значит, назойливая муха, да?

А я из другой оперы?

Едва удержалась, чтобы не ткнуть пальцем на контакт и не начать вызов.

Она заплакала, узнав мой голос. Слышала всё. И поняла.

Ирка.