Принцесса и ассасин. Том 3

Пелагея Сергеева, 2022

Приоритет принцессы Мины – спасение подруги, но, кажется, для главы Огня как будто есть вещи поважнее… Что предпримет принцесса, чтобы показать ему, насколько важно это задание? И это странное, зародившееся в ней чувство… Оно ей незнакомо.

Глава 4

Тройка преданных главе Огня ассасинов благополучно уходит от противников, подметив при этом, что предположительной погони не намечается. Они прекращают активное движение, только войдя в город. Ребята взбираются на стены центра Накинии и остаются на месте, сидя на корточках. Перед ними раскидываются дома, улицы, аллеи и дороги цивилизации в цветах заходящего за горизонт солнца. Расположившийся посередине Коннор ожидает несколько секунд и выставляет правую руку перед собой. Незамедлительно сверху него появляется его питомец и, аккуратно складывая крылья, приземляется на предплечье хозяина. Тот почёсывает его оперенье, убеждается, что с приятелем всё в порядке, и пересаживает того к себе на плечо. Затем Саксонский поворачивает голову вправо и влево, осматривая состояние каждого ассасина. Парень замечает, что дыхание Гильяны никак не может прийти в норму. Она всё так же часто делает вдохи и шумные выдохи. Коннорс взглядом обращает её внимание на себя. Девушка только машет рукой, придерживая горло время от времени.

— Всё нормально, брат Коннор, — говорит она.

— Гиль, точно всё хорошо? — из-за плеча правой руки выглядывает напарник.

Вместо ответа Саксонский треплет девушку по голове, показывая парню, что ничего страшного.

— Э-эй, Гильяна, — протягивает Аран, — ты всегда была такой медленной, что сейчас не можешь перевести дыхание.

Упрёк воспитанника Аррани не остаётся без наказания: Коннор тут же даёт ему подзатыльник. В отсутствие главы клана старший для них — он, поэтому ему передаются все полномочия над этими детьми. Аран хватается за ушибленное место и чуть шипит от неприятного ощущения. Гильяна прыскает в кулак. Ей приятно, что та часть, за которую брат Коннор не всегда её принимает, в этой ситуации стала для него поводом для её защиты. Второй ассасин в клане заступился за сестру, хотя всегда сам выступал за то, чтобы она поскорее избавилась от этого изъяна в её подготовке.

— Так куда мы сейчас? — спросила девушка. — Вернёмся в клан?

— Нет, — быстро реагирует Коннорс. — Переждём в местных владениях главы Накинии. Сегодня вы двое хорошо поработали.

Без лишних слов ассасин оттолкнулся от поверхности стены, Эс синхронно с ним взмыл вверх. Старший приземлился внизу, сделав смягчающий кувырок, обернулся к соклановцам. Напарники переглянулись и сделали то же самое.

Пока они бодро миновали крышу за крышей, Коннор мельком посматривал на воспитанников Аррани. Уже долгое время ему не предоставлялся шанс побыть для них главным, в отсутствие лучшего друга. Ведь всем в клане известно, что эта неразлучная парочка вьётся за главой хвостиком и, многие могут подумать, что помогают ему гораздо больше его самого — правой руки первого ассасина в клане Огня. Практически на выходе из города Коннор забирается на тонкий, вытянутый копьеобразный купол. Ребята слегка недоумённо следуют за ним. Старший снова садится почти на самый край одного из выступающих железных прутьев, Эс кружит над ассасинами и пикирует на своё законное место. Аран с Гильяной тоже располагаются на отдельных прутьях рядом со старшим.

— Брат Коннор, почему мы остановились? — повернув к нему голову, спрашивает Гиль.

— Хотите поужинать под открытым небом? — внезапно предлагает тот, указывая рукой на представшую взору внизу площадку ресторана.

Единственным принадлежащим ему зданием была пристройка к жилому дому, которая, по видимости, служила местом расплаты за еду, да и только. В остальном — это были обычно расставленные столики с несколькими исключениями в виде дополнительно поставленных над ними зонтов.

Ребята настолько не ожидали услышать такое от старшего, что надолго затихли, не осмеливаясь вообще что-то произнести. Даже их кот практически бесшумно сонно вылез из-под одёжки Арана и спокойно добрался до уютного широкого плеча юноши. Питомец зевнул пару раз и снова отключился досматривать свои сновидения.

— М-мм, брат Коннор… — неуверенно начала Гильяна.

— Брат Коннор! — громко обратился Аран, решив взять инициативу на себя. — Какая муха тебя укусила? Только Босс разрешает нам отвлекаться от дела!

Напарница активно закивала в подтверждение его слов.

— Охо, ребята, — как-то весело отреагировал Коннорс, — вы всегда ставите главу клана выше меня! Из-за этого я могу и обидеться, знаете?

Его речь звучала абсолютно несерьёзно, и ассасины это знали. Однако, они всё равно были в шоке от поведения старшего. Ведь он никогда не проявлял себя в подобном отношении. Эс поддержал хозяина кратким криком. Кот воспитанников Аррани не шелохнулся.

— Ладно, — закончил Коннор, вздыхая. — Я разрешаю вам двоим повеселиться.

Как только он отпустил своего орла в свободный полёт и поправил балахон, чтобы спрыгнуть, напарники оживились.

— Подожди, брат Коннор! — встрепенулась Гильяна.

Ассасин замер. Посмотрел на обоих по-очереди.

— Спасибо, брат Коннор, — за неё ответил Аран.

— Всё в порядке. Вы это заслужили.

Он встал во весь рост, расправил руки в стороны и шагнул «в пропасть» лежащего поверх земли камня улиц. Ребята опустили головы вниз. Пара прохожих чуть вскрикнула от страха, но им не было смысла переживать: старший упал в высокий пуд сена и благополучно выбрался из него, после затерявшись среди прохожих.

— Как думаешь, что на него нашло сегодня? — спросила Гильяна.

— Без понятия. Но! — посмотрел на неё. — Это значит, что мы можем провести этот вечер вдвоём!

— Аран! — заканючила девушка, дёрнув его за рукав. — Разве мы не предаём Босса? — отвела глаза в сторону. — Мы не отправили ему орла с донесением, а сами идём отдыхать.

— Не волнуйся, — он положил ладонь на её плечо, — брат Коннор сам отпустил нас. И потом, когда последний раз мы выбирались из владений, чтобы просто прогуляться по городу? — он всё ещё видел грустный взгляд напарницы и продолжил: — Я тоже переживаю за Босса, но… — приблизился к её уху вплотную, — он ничего не узнает, — уже шёпотом.

Гильяна слегка улыбнулась и заметно повеселела. Она поддалась настроению друга. Всё равно, она бы не смогла бросить его затею в одиночку. Куда он, туда и она. Ничто не может их разлучить.

Они одновременно встали перед выступом и бросились вниз, как до этого сделал Коннорс. В полёте Аран ловко заключил их кота в защищающие объятия, что тот по окончании даже ничего не заподозрил. Ребята так же приземлились на мягкое сено и немного побаловались в нём. Благо, рядом уже никого не было видно в эти минуты. Покончив с этим, они отряхнулись и, с толикой гордости откинув свои капюшон и чёрную шапку, отправились к открытому ресторану без крыши над головой. С первыми шагами Гильяна хихикнула и, чуть приподнявшись на носках, поправила растрепавшиеся волосы напарника и спадающие на лицо пряди. Аран тоже усмехнулся своей небрежности, но девушку поблагодарил. Они дошли до пристройки ресторана. К ним вышел грузный мужчина средних лет и любезно поприветствовал. Он отдал указание одному из официантов обслужить прибывших гостей.

Вечер выдался вполне удачным. Это можно было легко заметить по выражению лиц воспитанников главы Огня. Сейчас парочка шла по бульвару на окраине города. Солнце давно скрылось за горизонтом. Наступила живительная прохлада вечернего времени суток. Уличные столбы света догорали свои последние дни, поэтому вокруг царил полумрак. Луна пряталась за периодичными облаками. Иногда ассасины ощущали на себе дуновение ветерка. Такие необременённые моменты Гильяна любила больше всего в жизни. С тех пор, как она добровольно ушла из семьи вслед за Араном, в их повседневности больше не было места «романтики», спокойствия в обычном понимании этого слова, умиротворения. Единственное, что сестра воспринимала как успокоение, была глубокая привязанность к Аррани. Она перевела взгляд на напарника и улыбнулась. Сегодня они позволяли себе её гораздо чаще положенного. Но что поделать, брат Коннор дал вольную! Этим нельзя было не воспользоваться.

— Гиль.

— М?

— Тебе не холодно?

— Нет, что ты, — уверила подруга. — А ты как себя чувствуешь? Не расстроен?

— Что? — недоумённо спросил Аран. — Ты о чём?

Девушка вдруг остановилась, встала к нему боком и чуть подняла голову. Лицо обдало серьёзностью.

— С того момента, когда мы не спали вместе той ночью, прошло столько времени, но ты мне так и не сказал, что думаешь по поводу девушки, которая пришла вместе с Боссом.

Её глаза смотрели на него в упор и покорно ждали ответа. Если бы он осмелился перевести тему, она бы не осталась в стороне. Рано или поздно всё равно бы узнала его мысли. В принципе, ему было нечего скрывать. В конце концов, он всегда рассказывает ей всё, что лежит у него на душе. И пару неприятных чувств у него имелось. Тревожить напарницу раньше времени ему не хотелось, поэтому он не поднимал беспокоящие его темы заранее. Сейчас она давала ему такую возможность.

— На самом деле, я был очень расстроен, что Босс отправил меня к брату Коннору. Знаешь, я не смог заснуть той ночью и всё это время провертелся в переживаниях. Мне было не по себе от мысли, что с тобой может что-то случиться.

Давным-давно поломавшийся голос друга с мальчишеского на голос молодого человека звучал сейчас очень необычно. Будь эти фразы сказаны с ноткой юношеской меланхолии, Гильяна бы подумала, что напротив неё стоит парень, наполненный романтизмом и наивными мыслями о жизни. Однако она прекрасно осознавала, что Аран — это не какой-то паренёк, а её лучший друг, её половинка. Без него она не сможет существовать, не то что жить. Не считая их связи с главой клана, Аран был для неё самым важным человеком, и она никогда не стеснялась этого показывать.

— Для меня тоже, — наконец, вымолвила напарница. — Было очень непривычно спать с тобой порознь. Не знаю, когда стала так зависима от тебя, но сейчас это так.

— Ты права. Если подумать, то раньше мы просто дружили в детстве, и я бы тогда удивился, что могу сказать что-то такое в настоящем.

Гильяна снова приободрилась и со смачным звуком внутри гортани с подскоком обняла парня за шею. Аран обхватил спину девушки руками и крепче прижал к себе. Они постояли так какое-то время, потом разъединились. Подруга по-прежнему держалась за внутреннюю часть его предплечий.

— Но ты так мне и не ответил. Насчёт Мины.

— Это… — он почесал затылок левой рукой.

Однако договорить ему не дали. Ребята почувствовали сзади приближение нескольких человек. Все мужчины. Все пьяны. Громкие отменные голоса. Ассасины немного отвернули головы назад, не привлекая внимание приближающихся. Как назло, поблизости не было и души. С первого взгляда оружия при них не было, но они могли достать его гораздо позже. Пора немного посоображать.

— Как поступим? — тихо спросила Гиль.

— Кажется, у нас не осталось времени на разборки с местными. Наверняка брат Коннор уже заждался. Давай пойдём отсюда.

— Поняла. Расходимся на…

— Раз…

— Два…

Неприятные личности положили глаз на парочку и в открытую ускорились, чтобы потрепать им нервы. Они были совсем близко к ним на расстоянии вытянутой руки.

— Три!

Ассасины резко оттолкнулись с места и отпрыгнули в противоположные стороны, на лету надевая головные уборы, которые скроют их от посторонних глаз. Это произошло в тот момент, когда местные так же стремительно достали свои кинжалы и успели замахнуться на ребят. Во время прыжка Аран услышал звонкий голос подруги. Она вскрикнула от неожиданного попадания. Один из мужчин попал ей по голени в последний момент, поэтому Гиль была вынуждена приземлиться раньше запланированного. Увидев, что на неё покусились, а кот секундой ранее резво бросился на защиту хозяйки, парень не стал раздумывать и поспешил ей на помощь. Перед тем, как другой, охваченный яростными когтями питомца ассасинов, склонился над девушкой, пытаясь снять с себя кота, Аран произнёс, выходя из темноты деревьев:

— Эй, ты!

Он обращался к каждому из них. Обернулись все, кривя рожи от неуместной усмешки. Видимо, эта ситуация их забавляла. Ассасин подумал, что их языки настолько заплетаются, что он бы всё равно не понял ни единого слова от них. Даже без слов они понимали действия друг друга. Одни хотели позабавиться с парочкой молодых «беззащитных» людей, другой — разуверить их в этом. Как раз в тот момент, когда Аран заставил всех повернуться к девушке спиной, она ловко встала на ноги, не обращая внимания на кровоподтёк и разорванный спиральный сапог, и сразу оглушила двоих с помощью локтей, своевременно поймав котика от его прыжка. Аран не терял времени и отправил в бессознательное состояние последнего ударом в челюсть. Теперь они трое валялись в ногах двух ассасинов, а те смотрели сверху на их жалкие тела. Следом возле них полностью погас уличный фонарь. Парень переключился на напарницу.

— Гиль, ты в порядке? — он обошёл их и примастился к подруге, берясь за её левое плечо. Маленький друг перешёл на плечо парня. — Можешь идти?

Сестра бережно отвела руку парня в сторону, чтобы проверить свои возможности. Она перенесла вес на покалеченную ногу, ступила на неё и вот-вот бы упала, если бы Аран тут же её не подхватил.

— Всё с тобой ясно.

Парень покопался в карманах своей кожаной куртки и достал оттуда бинты. На первое время залатал ранение. Без лишних движений он поднял её на руки. Гильяна обвила его шею руками, заставив кота немного потесниться, в который раз за сегодня. С некоторым чувством неловкости она прикрыла глаза на пару секунд. Они двинулись дальше.

Уже будучи возле дома главы Накинии, ребята увидели у самого входа брата Коннора.

— Чёрт, — тихо выругался Аран, посмотрев на него, — брат Коннор меня убьёт.

Подруга чётко его расслышала и стала легонько стучать ладонью ему в грудь.

— Опусти меня на землю! — так же шёпотом проговорила она. — Быстро, быстро!

Но вместо этого ассасин лишь немного подкинул её в воздухе, чтобы удобнее взяться.

— Сиди уже. Он заметил твою рану.

Он подошёл к старшему. Саксонский стоял со сложенными руками и вмиг поменявшимся лицом на крайне недовольное. Он переместил уничтожающий взгляд с Арана на рану девушки.

— Что это?

— Брат… — щадящим голосом начал парень.

— Я спросил: что с Гильяной?! — прорычал рыжеволосый.

— Брат Коннор, не злись… — попыталась влезть Гильяна.

— Молчать! — но тут же была заткнута.

Ребята закрыли рты и остались на месте с виноватым видом. Не дождавшись ответа, старший повертел головой в раздосадованных чувствах. Он молча взял Гильяну из рук Арана и понёс её к местному лекарю. Сестра не сопротивлялась и с заметной охотой перекочевала на руки Коннора. Напарник пошёл за ними.

Лекарь осмотрел рану девушки, обработал и перевязал по новой. Когда он ушёл по своим заботам, Аран хотел взять её и отнести к ним в комнату. Однако Коннор жёстко прошёлся своей короткой тугой верёвкой ему по рукам. Собрат отдёрнул их и скрючился от боли. Гильяна хоть и хотела как-то помочь выйти из ситуации, но, взглянув на старшего, передумала вмешиваться. В голове у неё проносились лишь одни слова: «Аран, прости!»

— Ты понимаешь, что за твою неосмотрительность глава будет первым делом спрашивать с меня? — глухо спросил Саксонский.

— Да, — морщась, ответил Аран.

— Ни черта ты не понимаешь! — взорвался Коннорс. — Глава Аррани доверяет мне вас, а ты возвращаешься с раненой сестрой! Да, порой на заданиях бывает гораздо хуже, но я отпустил вас в свободное от работы время! И что получил в итоге? Что прикажешь говорить главе, когда он увидит, что сестра Гильяна не в целости?

Аран сглотнул. Коннор заложил руки за спину, сделал пару тяжёлых показательных вздохов. На улице послышались раскаты грома. Кот вздрогнул от этих звуков. Старший повернул голову в сторону открытого окна. Яростный ветер настигал эти территории.

— Почему сестра Гильяна ранена? — наконец спросил правая рука главы.

— К нам пристали трое крестьян. Они были пьяны и вооружены. Мы собирались убраться оттуда, но один из них успел задеть сестру Гиль кинжалом.

— Брат Коннор, это я была недостаточно резка и не успела отпрыгнуть на достаточное расстояние! — она всё-таки решила прояснить этот момент.

Коннорс не перебил её и внимательно вслушался в эти слова. Он немного поразмыслил. На улице начались ливень с грозой. Тяжёлые капли стучали по деревянной постройке, и их звуки отдавались в ушах.

— Триста уворотов от шаров, — последнее, что прозвучало из его уст, как приговор воспитанника.

Гильяна расширила глаза от шока и хотела дёрнуться, но напарник ей не позволил. Он примет это наказание. Коннор отправил парня на улицу, а сам собрал несколько собратьев. Они вышли под сильный ливень и отошли к небольшому пятачку возле сарая. Оттуда ассасины вытащили ящики с небольшими, но увесистыми шариками, окружили парня и приготовились ждать приказа. Главы Накинии в этот день во владениях не было. За старшего считался Коннор как второй ассасин в клане. Он посмотрел Арану в глаза и рывком кинул первый шар прямо в собрата. Это был знак для остальных. Со всех сторон посыпались небольшие орудия, от которых необходимо было уворачиваться. Так должно было продолжаться до тех пор, пока он не увернётся от трёхсот шаров.

Непрерывистые стихийные капли дождя мешали обзору, к тому же, было темно. Скользкая от ливня земля сильно усложняла ассасину задачу: ноги то и дело разъезжались в разные стороны; удержать равновесие было весьма затруднительно. Прилетавшие в руки, ноги и туловище шары больно впивались в каждую часть тела парня, оставляя на нём синяки и даже кровоподтёки. Но, несмотря на это, он делал всё, что было в его силах. Как говорилось выше, он был готов принять наказание, потому что и сам считал, что не сумел уследить за подругой должным образом, не смог её защитить. Нужно было без раздумий уходить от потенциальной угрозы без промедления. Медленность — это слово выводило брата Коннора из себя. Он всеми силами старался, чтобы его ассасины не обладали этим качеством, поскольку оно затмевало истинные способности собрата.

Прошло немало времени с момента начала его наказания. Коннор периодически кричал ему количество оставшихся уворотов, что они будут продолжать так до тех пор, пока он не проявит свои навыки и не выполнит возложенную на него задачу. И когда Аран в последний раз ушёл от летящего шара, старший прокричал «стоп». Братья скорее зашли в дом, скрываясь от ливня. Воспитанник Аррани устоял на ногах, но после окончания наказания опёрся ладонями о колени и тем самым согнулся. Коннор оставался подле него и молча смотрел на него. Тогда тело парня не выдержало, и он упал лицом вниз. В его душе не было обиды. Он был даже рад, что справился с этим. Ассасин тяжело дышал, и его не волновало, что он весь мокрый, весь в грязи и весь побитый. Рыжеволосый подошёл к нему, опустился на корточки и спросил, перекрикивая звуки дождя:

— Ты понял, почему я выбрал это наказание?

— Так точно, брат! — из последних сил выдавил тот.

Старший удовлетворённо кивнул и, подсунув руку ему под шею, плавно поднял его на ноги. Аран опёрся на него и начал передвигать ногами. Гильяну своевременно увели в спальную комнату, поэтому она не видела, в каком состоянии её друг вернулся к лекарю. С другой стороны, она и так знала, что он бы всё равно не издал и звука страдания, а внешние повреждения всегда будут скрыты под одеждой.

Ночью Гильяна была обеспокоена состоянием напарника; к тому же, она прождала его половину ночи, но он так и не появился в её поле зрения. Оставшийся с ней кот лежал у неё под боком и тоже не спал. Сестра могла продержаться и дольше, но одновременно с этим понимала, что у него появилась бы возможность показать себя при удобном случае. Так как этого не происходило довольно долгое время, молодой ассасин закрыла глаза и погрузила себя в сон. Лишь с рассветом она спустилась на первый этаж в поисках друга. В большой комнате ей на глаза попался Коннор. Приметив девушку, старший спросил:

— Как твоя нога?

— Всё в порядке, брат Коннор, — кивнула она. — Боль почти прошла.

Саксонский задержался на ней, пристально всматриваясь.

— Сначала сходи к лекарю. Он перебинтует тебя. Потом можешь идти к брату Арану.

После этого он махнул ей рукой в манере приказного жеста и ушёл из видимости. В такие моменты Гильяна была особенно чувствительна. Как он догадался, что она первым делом собралась к Арану? Невзирая на раздумья, ассасин сделала, что ей велели.

Сестра Гильяна вышла на улицу, где завтракали соклановцы, и только тогда наконец увидела друга. Ничто не выдавало в Аране плохого самочувствия. По крайней мере, единственный открытый участок в виде головы был в полном порядке. Ассасин не спеша помогал братьям: подбрасывал дерева в огонь, подавал миски с едой, приборы и прочее. Однако его настроение показалось девушке не самым лучшим. Оно было безучастным. До тех пор, пока он не увидел напарницу. Он не изменился в лице, но и без этого она смогла понять, что не стоит беспокоиться. Гильяна присела возле парня; кот перебрался на законное место. От этого действия девушка заметила, как ассасин буквально на секунду сделал краткий глубокий вдох, какой обычно делают, когда тревожат свежую рану. Она обратила внимание Арана на себя, но парень взглядом заверил её, что всё нормально. Спрашивать про вчерашнее Гиль не осмеливалась: она чувствовала долю своей вины в случившемся, хотя ей не составило бы труда поделиться мыслями с другом. Небольшое напряжение среди соклановцев как-то отталкивало её порывы.

Спустя небольшое время, во дворе появился Коннор. При нём была вся экипировка, что говорило о том, что им троим пора было собираться в дорогу.

— Брат Аран, сестра Гильяна, выдвигаемся, — бросил он.

Молодые ассасины попрощались с соклановцами и направились вслед за старшим. Здесь же сестра снова заметила, что напарник стал передвигаться не так, как обычно. Но времени останавливаться на этом не было. Глава клана ждал их возвращения.

Ближе к полудню тройка ассасинов Огня добирается до владений клана. Пройдя через вход, Коннор озирается на Арана.

— О ранении сестры Гильяны Аррани ни слова, понятно?

Привыкшие делиться с наставником абсолютно всем, ребята озадаченно обменялись взглядами. Коннорс показательно втянул воздуха в грудь, выставляя кулак вперёд, говоря им, что сомневаться запрещено. Воспитанники главы согласились. Аран был даже не особо против. Гильяне хотелось думать, что за этим не стояло что-то серьёзное. Её до сих пор мучило желание лично осмотреть напарника на наличие каких-либо повреждений. И если она найдёт хоть что-то…

От таких мыслей её отвлёк сам Аран, подталкивая в спину. Они зашли в домик лекаря. Здесь была и Мина. Девушка спала сидя, на стуле возле его кровати. Аррани просматривал бумаги. Как только он увидел вошедших ассасинов, поднял голову и отложил работу в сторону. Коннор и молодые ассасины отдали ему честь. Старший облокотился о тумбочку, Аран остался стоять, а Гильяна присела на постель главы. Орлиными глазами блондин окинул взглядом своих воспитанников и лучшего друга и мог убедиться, что атмосфера не совсем спокойная. Впрочем, об этом он узнает после. Они вернулись живыми, это уже неплохо. Первоначально его интересуют результаты их миссии.

— Докладывай, — говорит он, обращаясь к Саксонскому.

— Глава, а… — запинается тот, имея в виду Мину.

— Оставь. Пусть ещё поспит, — со второго этажа спустилась Мария. Вид у неё был измученный.

Лекарь подставила себе стул возле Асонской, села и запрокинула ногу на ногу. Приняв ответ, Коннор начинает своё повествование, но на минуту задерживается, так как светловолосая просыпается сама, смывая с лица дремоту. Она здоровается с ассасинами. Далее Саксонский рассказывает главе клана про их поиски, описывает обстановку возле предполагаемого убежища противника. Аррани внимательно выслушивает каждую мелочь. Правая рука главы оканчивает монолог. Всё, что касается докладов, вылетает из уст парня с особой ответственностью, что нельзя заметить при обычном разговоре. Как итог, глава Огня заключает:

— Мне обязательно нужно будет там появиться. Моё чутьё подсказывает, что вы были очень близки к разгадке.

— Ты должен взять с собой и меня! — вклинивается Мина, чуть подавшись к нему.

— Мина… — одёргивает её Коннор, нахмурив брови. Однако блондин останавливает его.

— Пускай говорит.

Поблагодарив парня взглядом, Асонская продолжает:

— Я не буду помехой, потому что хорошо читаю местность леса, и многие нюансы, связанные с его массивами, мне отлично понятны.

— Брат Коннор достаточно способен для такого рода вещей, как и остальные ассасины, — резонно замечает Аран.

— Я могу читать следы на земле, — быстро проговаривает Мина, уверяя каждого в своей необычной способности.

Все недоумённо уставились на неё.

— По правде, я не знаю, откуда это во мне, но каким-то образом, пока что не идеально, но я могу напасть на след или сказать, где точно проходили люди, а где — нет.

Глава клана задумчиво молчит. Коннор, посмотрев на него, говорит:

— Глава, нам нельзя полагаться только на предположения девушки.

Однако, ещё раз заглянув другу в глаза, он понимает, что тот уцепился за эту информацию. Она казалась совершенно бессмысленной, но Ар решился на это.

— Я утверждаю, что если у меня это не получится, то я возьму тебя с нами, — с расстановкой произнёс блондин.

Мина в очередной раз засияла от его обещания. Ассасины восприняли этот восторг не с лучшими мыслями. Доклад был окончен, поэтому Аррани собирался спросить воспитанников, что произошло во время миссии, но Коннор опередил его:

— Мара, как его состояние?

— Я сегодня осмотрела его. Рана заживает очень хорошо, но сегодня, возможно, даже завтра ему пока что нельзя двигаться и делать резкие движения.

Глава не оспаривает заключение лекаря. Ей виднее. И всё же это порядком тормозит его миссию. Мина напрягается от этого с каждым днём всё больше, но, с другой стороны, она понимает: здоровье Аррани важнее, и плюс к этому она может подробнее изучить ассасинов как отдельный народ. Подумав об этом, она решает, что это неплохая идея, и неловко озвучивает:

— Сестра Мария? Могу я попросить тебя показать мне клан?

На что лекарь сначала проницательно всматривается в главу клана, спрашивая таким образом, можно ли чужаку здесь осмотреться. Аррани провёл круг глазами, говоря, что ему это тоже не нравится, но отпустил их на прогулку, потому что уже догадывался, что Мина всё равно добьётся своего и заставит его согласиться. Пока он не в состоянии нормально функционировать, это убивает его полностью. Отчего-то он при этом не может отказать ей. Возможно, сейчас он нарушает устав клана и допускает на изучение их территорий постороннего, но, невзирая на это, он решает довериться своему инстинкту. В любом случае, она здесь в качестве коллеги Марии, поэтому её присутствие не отразится на клане.

— Будьте максимально осторожными, иначе эта вылазка может дорого нам стоить, — просит он.

— Глава, не волнуйся. Я буду вести себя непринуждённо, — весело заверят его Мина.

Мария не в восторге от такой идеи, как и остальные, но слово главы она не хочет нарушать. Девушки выходят из домика. Как только за ними закрывается дверь, Аррани уверенно заявляет, предвидя, что лучший друг начнёт его расспрашивать:

— Тебе не нужно беспокоиться о Мине. Я всего лишь дал ей надежду. Я собираюсь самостоятельно найти вход в замок Шилсы и сразу всё уладить.

Он заостряет внимание на Саксонском. Тот смягчается.

— Я предполагал что-то подобное.

Теперь Аррани может вернуться к своим ранним мыслям и выяснить, что случилось на задании.

— Аран, Гильяна.

— Да, Босс! — хором отзываются ассасины.

— Вы мне скажете, что произошло?

Повисает напряжённое молчание. Хотя старший Коннор велел держать рот на замке, глава клана по одному виду смог их раскусить. Видя, что никто не собирается признаваться, Аррани пускает в ход действенный метод, уловив незаметный взор ученика на напарницу:

— Гильяна, встань.

Девушка сделала это.

— А теперь пройдись.

Аран отошёл в сторону и дал ей дорогу. Сначала её шаги были неуверенными и какими-то рваными, но потом она решила, что терять ей нечего, поэтому стала опираться на больную ногу со всей силы. На её лице не дрогнули мышцы от неприятных ощущений. Выполнив небольшое поручение, девушка остановилась напротив кровати блондина. Его вопрос вылетел из уст как должное:

— Что с Гильяной?

Глава Огня переводил взгляд с лучшего друга на Арана в ожидании всех разъяснений. Устав ждать, он лично встал с постели, подошёл к девушке и аккуратно отдёрнул часть её балахона с юбкой, открыв взору причину сложившейся ситуации. Аррани убедился в своих догадках. Теперь деваться было некуда. Коннор закрыл один глаз правой ладонью в расстроенных чувствах, вздохнув и понимая, что это было, в принципе, ожидаемо. Сестра мешкалась в нужных действиях. Аран уже открыл рот, чтобы всё пояснить, но старший перебил его:

— Ар, это моя вина, — спокойно сказал Коннор. — Это я отпустил их после задания развеяться и не проследил. Ребята здесь не при чём.

Молодые ассасины приоткрыли рты от того, что Саксонский берёт всю вину на себя. Они виновато подняли глаза на учителя. Аррани отпустил ткань одежды Гильяны и положил руки на бока.

— Не болит? — спросил он, смотря на девушку. Та отрицательно помотала головой. — Хорошо, тогда, — указал на напарников, — проследите за Миной и Марией, чтобы обе были под защитой, если вдруг что-то случится.

— Слушаемся, Босс!

Гильяна вышла из домика раньше Арана. Глава клана задержал его ладонью.

— Сними перчатки, — приказывает он.

Откровенно нехотя ученик главы стягивает укороченные перчатки с рук. На свет выставляются ссадины и замотанные порезы. Одарив лучшего друга недобрым взором, блондин сам поднимает красноватую рубашку парня. Под ней также видны синяки и бинтованные области. Аран осознаёт всю плачевность происходящего.

— Твоя работа? — спрашивает у Коннора.

— Да, — чётко отвечает рыжеволосый.

— Гильяна это видела?

— Она не видела, Босс, — быстрее отвечает Аран.

— Это хорошо, — он помедлил. — Свободен.

Аррани отпустил и его. Ассасин вышел за дверь. Глава вернулся под одеяло и закрыл глаза. Помолчали.

— Это было обязательно? — блондин прорезал тишину. Он не хотел злиться на друга.

— К ним пристали на улице. Уйти было возможно. Причём сразу же. Он не успел защитить Гильяну, поэтому она получила порез.

Краткими объяснениями Коннор ввёл Аррани в курс дела, и всё встало на свои места.

— Ар, извини, если это причинило тебе боль, но я должен был показать ему его ошибку.

— Нет, — продолжительно выдохнув, заверил тот, — не извиняйся за это. Пускай, часть меня недовольна тем, что мои ученики получили увечья, но ты всё сделал правильно. Скорее всего, я поступил бы так же. К тому же, думаешь, я не знаю, как ты заботишься о них: не хуже, чем я? — лукаво намекнул ему друг.

Саксонский усмехнулся и повертел головой в разные стороны.

Мария провела спутницу главы по всем владениям клана Огня, не затрагивая лишь пещеру Прародителей. Вход туда был строго воспрещён. Лекарь клана не была дурой, потому осознанно не повела чужого человека в это место. Впрочем, забот хватало и без этого. Мина стойко выдерживала каждое место, куда она приводила её, и каждое здание, которое она описывала. Словом, этой девушке всё было интересно. Иногда Мария думала, знай бы обычные крестьяне про Сообщество ассасинов, стало бы им интересно узнать о них или же, наоборот, они бы всеми возможными способами старались откреститься от их личностей? Во всяком случае, неподдельный восторг спутницы главы как-то успокаивал её.

Аран и Гильяна чётко выполняли своё поручение и следили за девушками. Каждая из них заметила «слежку», но ничего против они не имели. Обе понимали, что это ради их безопасности. Или безопасности исключительно Мины. Мария осознавала, что глава поступает по отношению к незваной гостье так, потому что таковы минимальные предохранительные правила, но в глубине души она никак не могла избавиться от навязчивой мысли, что он это делает очень старательно, будто заботится о Мине по-настоящему. Признаваясь самой себе, это задевало. И даже когда они вернулись, Аррани встречал их не одним взглядом. Для каждой у него было припасено разное отражение в глазах. Если светловолосая этого не заметила, то лекарь клана, долгими годами любящая только одного человека, давно читала всякие жесты возлюбленного без особого труда. На первых порах её это расстраивало, но потом благополучно отодвигалось назад, потому что Мария всегда держала в голове собственные обещания.

Этот день, ставший для Арана и Гильяны таким тяжёлым, закончился. Всё время сестра проходила в волнениях за парня, не показывая ему. Зачем глава задержал напарника в домике лекаря? О чём они говорили? Пока парочка была на задании, у неё не было возможности спросить у него что-либо. А если такой момент и наступал, то ассасин отмахивался. Его поведение вгоняло девушку в грусть. Они же никогда ничего не скрывали друг от друга. Гильяна даже подумала, что за сегодня они отдалились друг от друга намного быстрее того времени, за которое по-настоящему могли бы.

Они отчитались Аррани. Аран сказал подруге, что хочет пойти сполоснуться из-за невыносимой дневной жары, которая послужила причиной его пота. Гильяна отправились в спальни. На этот раз глава разрешил Мине спать в отдельной комнате, поскольку убедился в спокойной обстановке. Когда Аран вернулся, переодетый и свежий, то устало бросил перчатки и куртку в сторону и медленно опустился на спину. Сестра уже сидела на футоне, подтянув правую ногу под себя, а левую расположила перед собой, поскольку именно её ей было трудно сгибать. Она ждала возвращения напарника. Бросившиеся в глаза бинты на пальцах только подогрели её догадки. Больше не раздумывая, она сказала:

— Ар, — называть парня тем же сокращением, что и главу клана, сестра могла только, когда они оставались наедине, — покажи мне ссадины.

Аран открыл глаза и развернул голову к ней. Она упёрлась ладонями в футон. Её вид прямо говорил ему, что она не отступится от своих намерений.

— Гиль, всё хорошо, — он бережно прикоснулся к её руке.

— Нет, не хорошо! — напарница чуть ли не вырвала свою руку из его аккуратной хватки, показывая, что крайне недовольна его ответом. — Почему ты так поступаешь? Мы же… — вдруг запинается она; первые слезинки выступают у подножия века, — мы же всегда всё рассказываем друг другу!

Гильяна хлопнула по футону и смахнула капельки слёз. Понимая, что таким поведением он огорчает подругу, Аран без лишних слов приподнялся, принял сидячее положение и стянул с себя рубашку. Гильяна распахнула глаза от увиденного. Она немедленно прикоснулась к его торсу, затем придвинулась к спине — везде она увидела синяки и многочисленные порезы. Сказать, что на нём не было живого места, было бы ложью, но всё равно его ушибы и увечья не делали картину лучше.

— Ну что, посмотрела? — немного грубо спросил ассасин и хотел надеть рубашку обратно.

Гильяна остановила его от этих действий.

— Оставь. Ночи тёплые. Тебя не продует. Но если будет холодно, — она нежно обвилась руками вокруг его спины и аккуратно подтолкнула его на спину, — я согрею тебя.

Они опустились в лежачее положение. Аран отложил рубашку в сторону и обнял подругу в ответ. Хоть она не могла помочь ему избавиться от увечий, её поддержки было вполне достаточно. Они полежали так какое-то время. И Гильяна снова заговорила:

— Прости меня, Ар, — и потёрлась носиком. Ему стало щекотно. Он дёрнулся от её движений.

— Ничего. Ты не виновата.

Он гладил её пышные рыжие волосы, успокаивая её и успокаиваясь сам. Теперь все недосказанности прояснились, и они снова вернулись в полное взаимопонимание. Она не злилась на него за то, что не смог вовремя защитить, а он отпустил свои обвинения, потому что приносить печаль своей подруге было сущим наказанием, похлеще трёхсот ударов шарами.