Познавшие смерть 2. Война

Павел Чук, 2022

Началась война. Война беспощадная. Империя оказалась не готова к её началу. Эрик и Инноми – единственные получившие дар познавших смерть прекращают своё противостояние и становятся на защиту Империи, но каждый преследует свои цели. В череде случайностей Эрик попадает в плен, но именно там он старается нанести противнику сокрушительный удар.

Глава 6

Голова раскалывается, словно зажатая в тисках. Во рту неприятный металлический привкус. Сил нет поднять тяжёлые, словно налитые свинцом веки. Сквозь пустоту тишины доносятся голоса. Кто-то аккуратно поднимает голову и промачивает губы живительной влагой.

— Ещё! Пить!!! — укрытый одеялами человек пошевелился.

— Мессир, вы очнулись!

— Что случилось? — с трудом открыв глаза, произнёс один из пяти руководителей могущественного клана Свободные Охотники. Слабость и простреливающая боль в теле сковывала движения. Он попробовал подняться, осмотреться, но неуверенная попытка провалилась. Мессир упал обратно на тёплое ложе.

Вздох жалости, страха, удивления, долетел до слуха мессира. Его подхватили и аккуратно уложили.

— Где я? — не открывая глаз, спросил мессир. Лихорадочно вспоминая последние, какие помнил, события.

— В горах. В резервном лагере. Два дня, как дошли, мессир. Вы лежите, не шевелитесь.

Мессир вспомнил, как отряд напоролся на засаду, как он бросился на помощь и… всё. Дальше темнота.

— Брат Стринг?

— Здесь, мессир.

— Что произошло? Я почти ничего не помню.

Голос Стринга звучал монотонно. Мессир слушал рассказ собрата по ордену, и на душе становилось легко. Гложущее чувство вины за потерянных людей, за провал поставленной самим себе задачи медленно рассасывалось, и по лицу потекли слёзы.

«Дошли!!! Смогли!» — хотел он закричать, но слёзы радости от известия, что больше половины тех, кто начал с ним путь добрались до резервного лагеря, что его расконсервировали и приготовились к долгой, но неизбежной зиме, грел душу.

— Мессир, успокойтесь. Вы поправитесь. Лекарь сказал, что раны затягиваются хорошо. Скоро сможете вставать…

— Я не за себя переживаю, брат мой. Я радуюсь, что дошли. Что люди, что Орден не канул в небытие, а сохранился.

— Вы правы, мессир, костяк Ордена цел и всё благодаря младшему брату. Это он отбил внезапную атаку и потом провёл только ему известной дорогой к лагерю. Как вы и наказывали, лица его и имени никто не знает. Только самые избранные.

Мессир открыл глаза. Так вот чью мелькнувшую тень он видел перед тем, как потерять сознание! М-да. Силён воргэн. Очень силён.

— Пригласи его ко мне.

— Завтра, мессир. Лекарь вам пока не советует сильно напрягаться. Вот и сейчас он на меня смотрит, давая понять, что пора заканчивать разговор.

— Ладно. День потерпит. И к этому времени я восстановлюсь…

Резервный лагерь располагался высоко в горах. Следуя совету, Эрик продолжал ходить по лагерю в бесформенном балахоне, закрывая своё лицо. Только в своей комнате, куда его определили на постой, он позволял себе его скинуть и расхаживать не скрываясь. Эрик неоднократно размышлял над просьбой мессира и пришёл к выводу, что скрывать своё имя и лицо в его интересах. Мало ли как обернётся судьба, а излишнее внимание к своей персоне привлекать не надо. Неизвестно, хотя, чего неизвестного, понятно, что как только Тахси прознают о воргэнах, на них начнётся охота и оставаться как можно дольше в тени в его интересах.

— Младший брат, — остановил Брат Стринг, — о вас спрашивал мессир и просил завтра зайти к нему.

— Хорошо, зайду, — задумчиво ответил Эрик.

— Тебя что-то беспокоит, младший брат? Поделись, сомнением, расскажи, может, подскажу, — видя необычное состояние младшего брата, спросил Стринг.

Эрика последнее время беспокоили мысли о тех, с кем встретились в лесу и, обдумав предложение, он заговорил:

— Брат Стринг, помните тот тяжёлый бой, когда ранили мессира?

— Помню. Многих потеряли в тот день.

— Мне показалось, что нам противостояли воргэны, но какие-то другие, словно искусственные. Узоров энергии я в них не чувствовал. Только сила, ловкость, реакция превышала возможности обычного человека.

— Может боевые стимуляторы? Хотя, мы обыскали тела. При них ничего не нашли. Ты не ошибся?

— Они действовали быстро, реагировали на изменение окружающей обстановки с невероятной для человека скоростью, но это не боевой транс. Нас обучали входить в него, но с уверенностью скажу, что внешних проявлений этого состояния я не заметил.

— Странно. Я тоже для себя отметил, что противник успевает сменить траекторию движения, изменить положение тела, словно чувствует, что на него направили оружие… Это важная новость, если сейчас не занят, пойдём, расскажем об этом мессиру.

— Завтра. Сейчас необходимо обойти периметр, проверить секреты. Да и мессир ещё в плохом состоянии. Пусть немного придёт в себя.

Последняя фраза Эрика удивила Стринга. «Как младший брат смог узнать, понять или как ощутил, что мессир ещё в плохом состоянии? Неужели воргэны способны на расстоянии чувствовать состояние человека?..».

— Я не могу чувствовать, но вижу в вас беспокойство за мессира, — видя недоумение в глазах брата Стринга, продолжил Эрик, — и предположил, что он ещё не в полной мере оправился от полученных ран. Ему нужно время, чтобы восстановиться.

— Хорошо, младший брат. Дело подождёт до завтра.

Брат Стринг ушёл, а Эрик, неторопливо, направился к южной границе лагеря.

В день, когда остатки отряда прибыли в резервный лагерь, Эрик оценил его расположение и, хотя выбился из сил, но не пренебрёг осторожностью, взором познавшего смерть, окинул окрестности. Расположение лагеря выглядело удачным.

С севера резервный лагерь защищали горы. По редким тропам имелась возможность преодолеть горный хребет, но путь плутал мимо вершин, то поднимаясь высоко над уровнем моря, идя среди заснеженных пространств, то круто спускался вниз в благоухающие зеленью оазисы. Этот путь для неподготовленного человека, а тем более отряда с тяжёлым вооружением, выглядел непроходимым. Западную и восточную оконечности лагеря окружали отвесные скалы, где дорога и вовсе отсутствовала. Только южная оконечность, откуда и прибыли беженцы во главе с мессиром, представлял собой круто уходящую ввысь, петляющую, но проходимую не только пешком дорогу. Именно здесь ожидали возможное нападение и сосредоточили основные силы обороны.

Эрик остановился возле переоборудованного в пост охраны крайнего дома. Все имевшиеся построенные ранее дома пришлось превратить в казармы, располагая в добротных, но всё-таки неприспособленных для такого скопления народа до полусотни человек в каждом.

Как улеглась первая радость от прорыва из окружения, встал вопрос с пропитанием. Хорошо, что с водой проблем не было. Полноводный горный ручей спускался с вершин горного хребта и недостатка в чистой воде в лагере не наблюдалось. Но привезённых запасов еды едва хватит на пару дней и их приходится экономить. Среди братьев сформировали несколько групп для охоты на местную живность, благо, в окрестностях её оказалось много.

Эрика окликнули:

— Младший брат, пойдёте с нами на охоту?!

— Не приставай, пусть занимается своими делами. Их у него и так хватает, — ответил кто-то за Эрика.

Возле дома стояла группа из пяти человек. По их экипировке и разговору, Эрик сделал вывод, что они собираются спуститься вниз, к подножию для добычи зверя.

— Если позволите, пойду с вами, — подходя ближе, ответил Эрик, — мне необходимо спуститься для осмотра окрестностей. Для этого я пришёл на пост, чтобы присоединиться к какой-нибудь группе.

— М-да. Действительно, одному спускаться небезопасно, — ответил пожилой мужчина, — меня зовут брат Госса. Я старший этой группы. С остальными, если возникнет такая необходимость, познакомитесь в пути.

— Младший брат, — в ответ представился Эрик…

Спускаться легче, чем подниматься. Эрик шёл в группе замыкающим, изредка останавливаясь и прикрывая глаза, окидывал взором познавшего смерть окрестности. Его что-то беспокоило, но причину беспокойства он не мог понять. Встреча с теми, кто не уступал ему ни в силе, ни в ловкости наводила на мысль, что тайна появления воргэнов раскрыта, но что-то неуловимое ускользало от его понимания. Ему требовалось поговорить со знающим человеком. Это мог быть тот же Инноми, но его рядом нет. Оставался только мессир. Неизвестно, как глубоко он посвящён в тайну познавших смерть, но другого кандидата на откровенный разговор Эрик не видел. Не бросать же спасённых людей и блуждать в поисках Инноми. Но где тот сейчас, жив ли?

Эрик в очередной раз остановился, прикрыв глаза. Сосредоточился, припоминая ауру Инноми, её неповторимый узор. В сознании воссоздал энергетический слепок воргэна и чуть не потерял равновесие от окатившей его холодной волны. Она, жидким, но плотным туманом обволакивала, сводя судорогой конечности. Ноги не слушались, мышцы изнемогали от чрезмерного напряжения, не в силах удержать вес собственного тела…

Очнулся Эрик от лёгкого прикосновения и, открыв глаза, сначала не понял, почему темно. Но быстро сообразил — мешает балахон, скрывавший лицо. Эрик шевельнулся.

— Очнулся!

— Идите, позовите брата Стринга. Младший брат, не беспокойтесь, вашего лица никто не видел. Я — врач. Обращайтесь ко мне брат Хазар. Вы в лагере, в больнице.

— Что со мной? — с трудом выговорил Эрик. Сил по-прежнему оставалось едва, чтобы оставаться в сознании. Казалось, его, словно батарейку, выкачали досуха, оставив скудные капли энергии.

— Ничего не помните? Но и мне случившееся известно только со слов брата Госса. Вы, младший брат, упали в обморок. Так, по крайней мере, выглядело со стороны. Шли замыкающим в колонне, остановились и рухнули на землю. Хорошо, что быстро заметили ваше отсутствие и недалеко отошли от лагеря. Брат Госса донёс вас на руках, никому не позволяя прикасаться. Понимаете, — тут доктор замялся, — то, что вы сделали для нас — дорогого стоит. Можно сказать, орден Свободные Охотники остался существовать только благодаря вам. И это не только из-за того, что спасли мессира. Главное это братья, много братьев и сестёр благодарны вам за спасение…

Дверь отворилась, и внутрь вошёл взволнованный брат Стринг.

— Что случилось? Мне, как доложили, что младшего брата принесли в больницу, я сразу бросился сюда. Младший брат, что с тобой? Тебя ранили?

— Нет, не ранили. Устал сильно, — натянув на лицо улыбку, ответил Эрик.

— Серьёзных повреждений нет. Только царапины. Раны я обработал. Думаю, младший брат, вам надо отдохнуть, а потом хорошенько поесть. Полежите немного, попробуйте уснуть, а к обеду вас разбудим.

За братьями, ставшими новой семьёй Эрика, закрылась дверь. С трудом, через не плотно прикрытую дверь до него долетали слова:

— Не волнуйтесь, брат Стринг. С ним всё в порядке. На лицо переутомление, как физическое, так и моральное. Он просто устал. Я конечно не специалист в лечении… сами знаете кого, но если судить по аналогии, то налицо нервное истощение… Лечение? Лечение простое: покой, усиленное питание и через пару дней он встанет на ноги… Охрану усиливать не надо. Её достаточно. Пусть лучше свободные братья займутся охотой. Ему, как, впрочем, и остальным больным, нужно усиленное питание, а сублиматы не подходят для восстановления сил. Для восстановления мышечной ткани нужна белковая пища, а сублиматы хороши для восполнения организма запасом энергии, но ими можно только поддерживать состояние, но не улучшать…

Голос удалялся, а напрягать органы слуха у Эрика не было сил. Ничего нового из разговора он не услышал, но для него стало неожиданностью, что не только мессир и его приближённые знают, что он воргэн.

Эрик прикрыл глаза, входя в медитативное состояние. Осматривая себя взором познавшего смерть, он чуть не вскрикнул, обнаружив, что только малая искорка неведомой энергии тлеет в районе солнечного сплетения, а оплетающие тело каналы и узлы пусты, и чернеющими нитями образуют невообразимо жуткий узор.

«Что я сделал? Почему, как?!» — анализировал произошедшее Эрик, настраиваясь, пытаясь запустить циркуляцию.

Тлеющая искорка едва моргала, но не гасла. Вот она перестала мерцать, свечение стало ровным. Цвет с тускло-оранжевого медленно менял оттенки, переходя из одного спектра в другой. К искорке потянулись лучи. Это выглядело, словно искорка по капле втягивала в себя фрагменты чего-то бо́льшего, массивного, как чёрная дыра втягивает в себя неосторожно приблизившиеся тело, так и эта маленькая искорка втягивала в себя каплю за каплей энергии, росла, увеличивалась в размерах. Внутри её образовалось завихрение. Собой она заполнила всё пространство энергетического узла и энергия, пробивая себе дорогу, потекла, словно вода по сплющенному шлангу, расправляя энергетические каналы, наполняя их силой, напитывая энергией узлы, заставляя циркулировать, насыщая организм энергией.

Эрик едва удерживал себя в сознании от пронизывающей весь организм боли. Его трясло от напряжения. Энергетические каналы оказались настолько сжаты, что каждый миллиметр давался сквозь невыносимую боль. По лицу текли слёзы, но он не замечал этого. Он сидел, погрузившись в транс, стиснув зубы, заставляя себя не терять сознание, подталкивая, направляя потоки энергии в нужное направление. Знаете, что такое мочекаменная болезнь? Не знаете? Это когда образовавшиеся в почках крупинки песка по мочеточнику требуют выхода. Так и энергия, если её объём превысит размеры узла, и она не найдёт дальнейшего пути или выхода, то разорвёт энергетический узел вместе с носителем.

Эрик не удержался, закричал в момент, когда циркуляция энергии по каналам восстановилась. Он почувствовал облегчение и радость, и не удержался. Боль… что такое боль по сравнению с вечностью? К боли человек привыкает, а к вечности? Ска́жите, вечности не существует, а объясните это бабочке однодневке, живущей от рассвета до заката, что человеческая жизнь не вечность. Она не поймёт и только ухмыльнётся, улетая по своим делам.

— Что случилось? Приступ? Врача! Позовите врача!!!

— Не надо, всё нормально, — ответил Эрик, открывая глаза. Рядом с ним, встревоженный, стоял мессир. — Мне надо с вами поговорить.

— Как себя чувствуешь? — мессир присел рядом на стул. Его лицо было измучено, но лёгкий румянец говорил, что он восстанавливается после ранения. — Ты так кричал, что думал, сходишь с ума.

— Всё нормально… теперь. Мне необходимо с вами поговорить, — повторил Эрик.

В палату вбежал врач и остановился возле кровати Эрика. Заплаканное, но довольное, лучащиеся счастьем лицо, озадачило медика.

— Брат Хазар, со мной всё в порядке.

— Мне сообщили…

— Можно нам поговорить наедине?

— Младший брат, вы ещё слабы. Да и мессир…

— Я в норме. И так залежался, пора и на ноги вставать.

— Но…

— Брат Хазар, распорядитесь принести, чего-нибудь поесть. Мы с младшим братом тут отобедаем. Думаю, это пойдёт на пользу нам обоим.

Врач, едва заметно кивнув, вышел. Пока ставили стол и приборы, мессир смотрел на Эрика изучающе. Когда посторонние покинули палату, мессир заговорил:

— Ты изменился. Возмужал.

— Время не стоит на месте.

— Время… — протянул мессир. И в страшном бреду никто не мог представить, что могущественная Империя Хорнариса окажется в шаге от забвения. И кто, каких-то пару месяцев назад мог спрогнозировать, что судьба Империи будет зависеть именно от тех, на кого сама Империя начала гонения? Но время… оно ставит точки и обнажает те, допущенные в прошлом огрехи. Не зря говорят, что лучшее лекарство — это время и именно пройдя испытание временем, испытание сменой поколений, становится ясно, чьи поступки оказались верными.

— Ты хотел со мной поговорить.

— Да, мессир. Я рассказывал, что мой учитель очень рано погиб и не успел обучить. Я ничего не знаю о воргэнах. О том, откуда они появились, кто был первый, как…

— Многого и я не знаю, — перебил мессир, — ты ешь, набирайся сил, а я расскажу, что знаю. Много легенд ходит, откуда появились воргэны — познавшие смерть. Всё рассказывать тебе не буду, расскажу одну, которую узнал уже, будучи мессиром.