Слово и «Дело» Осипа Мандельштама. Книга доносов, допросов и обвинительных заключений

Павел Нерлер, 2013

Осип Мандельштам всегда был в достаточно напряженных отношениях с властями. Еще до революции за ним присматривала полиция, подозревая в нем возможное революционное бунтарство. Четырежды его арестовывали: дважды в 1920 г. (в Феодосии – врангелевцы и в Батуме – грузинские меньшевики), в третий раз ОГПУ в Москве в 1934 г. и в четвертый – НКВД в доме отдыха «Саматиха» в Мещере в 1938 г. Всем репрессиям против поэта, в том числе и неосуществившимся, посвящена эта книга. Она выстроена хронологически – в порядке развертывания репрессий или усилий по их преодолению (например, по реабилитации). Каждая глава имеет организационную привязку – к конкретному карательному или иному органу, осуществлявшему репрессию или реабилитацию. Каждая содержит в себе текстовую и документальную части, причем большинство документов полностью публикуется впервые. Глава о дореволюционном надзоре за Мандельштамом (далее О.М.) в Финляндии написана Д. Зубаревым и П. Нерлером, о «мандельштамовском эшелоне» – П. Нерлером и Н. Поболем, все остальные тексты написаны П. Нерлером. Книга проиллюстрирована фотографиями и документами из публикуемых «дел» и рассчитана на широкую читательскую аудиторию. Первое издание книги (М.: Петровский парк (при участии «Новой газеты»), 2010) вошло в шорт-лист премии «НОС» («Новая словесность») за 2011 год и заняло в нем второе место. Второе основательно переработано и ощутимо дополнено.

Особый отдел департамента полиции (1912):

«Некий еврей Мандельштам…»: К вопросу о любознательности охранки^[7]

1

Дело, из которого почерпнуты публикуемые ниже документы, — под номером 122А, т. 4 делопроизводства Особого отдела Департамента полиции^[8] за 1911 год (ныне фонд Р-102 ГАРФ) — называлось так: «Разработка адресов, обнаруженных по обыску у Веры Дилевской и Мячина». В нем 262 листа, начато в ноябре 1911, закончено в августе 1914 года.

Это настоящее пособие по теме «Борьба карательных органов Российской империи с революционным подпольем накануне мировой войны». Одним из его фигурантов, сам того не подозревая, оказался и Осип (тогда еще Иосиф) Мандельштам.

…Пансион Линде^[9] под Петербургом в Мустамяках (ныне станция Горьковская) вошел в историю — но не столько как лечебница для легочников с отменной молочной кухней, сколько как место, где чуть ли не постоянно жили или отдыхали революционеры всех мастей и направлений. В нем «находили приют все скомпрометированные в глазах петербургской жандармерии лица… Меньшевики, большевики, бундовцы, социалисты-революционеры, анархисты, — все перебывали на правах пансионеров в скромном, населенном, как улей, мустамякском доме»^[10]. По соседству были дачи Екатерины Федоровны Крит, поклонницы Максима Горького, и Марии Карловны Иорданской, по первому мужу — Куприной (дом не сохранился, будучи в 1924 году, перед выездом хозяев в Россию, продан на снос). Пансион принадлежал Полине Фелициановне Жанковской (по мужу Линде) и ее сыновьям Ивану (Иоганну-Альберту-Фридриху) и Федору (Фридриху-Михаилу) Линде^[11].

Летом 1911 года, в частности, там находились Вера Дилевская и знаменитый большевистский боевик–экспроприатор — неуловимый Константин Мячин^[12]. В 1911 году, живя в Финляндии, он занимался подъемом оружия с затопленного в 1905 году у берегов Ботнического залива парохода «Джон Графтон». В начале августа 1911 года здесь была устроена внезапная облава, но самая крупная «дичь» ушла: бросив важные документы, Мячин и Дилевская сумели бежать. Арестованы были только хозяева пансиона — братья Линде^[13].

Зато информационный «улов» был богатым: захваченных бумаг было столько, что на годы была обеспечена работа жандармских управлений и охранных отделений чуть ли не по всей России. Письма и телеграммы так и шныряли из столицы — в Ашхабад, Баку, во Владивосток, Вятку, Гродно, Екатеринбург, Екатеринодар, Екатеринослав, Иркутск, Калугу, Киев, Ковно, Нижний Новгород, Одессу, Пермь, Ростов, Рыбинск, Севастополь, Тамбов, Тверь, Тифлис, Томск, Уфу, Харьков — и обратно. В деле — секретные и совершенно секретные циркуляры, перлюстрированная и расшифрованная конспиративная переписка, адреса и особые приметы «нелегалов», протоколы столичных и провинциальных обысков и допросов, справки паспортистов, шифротелеграммы с особо секретными сведениями.

Нашлось занятие и для заграничной агентуры. Ее начальник А.А. Красильников, чиновник для особых поручений при Министре внутренних дел, слал из Парижа донесения об эмигрантах, упоминаемых в захваченной переписке, об их замыслах и заговорах, плетущихся в Цюрихе и Давосе, Вене и Неаполе, Берлине и Мюнхене, Лондоне и Льеже.

В деле упоминаются сотни «известных Департаменту полиции» имен революционеров — эсеров и эсдеков, большевиков и меньшевиков, анархистов и максималистов. А имена Засулич, Плеханова, Бурцева, Брешко-Брешковской, Савинкова и Троцкого уже тогда были известны не только Департаменту полиции, но и всей России. Пройдет время, и столь же известными станут и другие имена: Якова Свердлова и Анатолия Луначарского, Адольфа Иоффе (будущего посла в Германии) и Арона Сольца (будущего председателя ЦКК). Здесь, в деле, впервые сошлись имена Варвары Яковлевой — будущего председателя Петроградской ЧК — и Вадима Чайкина — будущего члена ЦК партии социалистов-революционеров (вторично эти имена встретятся в списке расстрелянных по приказу Сталина в Орловской тюрьме в сентябре 1941 года).

Словом, работа кипела, и полиция, кажется, уже знала всё и обо всех!

И вдруг — «сигнал» о «некоем еврее», связанном с дачей Линде и совершенно неизвестном Департаменту полиции!

Всякий, кто имел хоть какое-то касательство к этому пансиону, определенно возбуждал к себе сыщицкий интерес. Но никаких точных сведений ни о личности О.М. (не считая блестящей разгадки его национальности^[14]), ни о характере его противоправительственной агитации в донесении не содержится, кроме упоминания, что он — «по слухам»! — проживал в 1911 году в пансионе Линде и скрылся оттуда во время арестов летом того же года. Однако и слух, всерьез взволновал полицию, уязвленную неудачей с поимкой Мячина. После чего высшим чинам политического сыска Российской империи не лень было возиться с этим «неким евреем» целых полгода!

2

Началось всё, по-видимому, с рукописной анонимки, «любительского» доноса, поступившего к помощнику начальника Финляндского жандармского управления^[15] по Бьернеборгскому пограничному району полковнику Базаревскому^[16]. Тот передал сведения в несколько адресов: в районное охранное отделение, своему непосредственному начальнику полковнику Утгофу^[17] (который, очевидно, не придал доносу никакого значения) и генерал-майору Лампе^[18], начальнику жандармского полицейского управления Финляндских железных дорог, который, напротив, дал делу энергичный ход. В пользу предположения, что неизвестный нам донос был рукописным и анонимным, говорит то, что гельсингфорские жандармы не могли проверить изложенные в нем сведения, а одна из упоминаемых в нем фамилий была при перепечатке неразборчивого рукописного текста переврана — «Фейсранов» вместо «Феофанов». На основании этого доноса Лампе отправил 24 июня 1912 года в Санкт-Петербургский департамент полиции секретное донесение о том, что «некий еврей Мандельштам» проживал в пансионе «Лейно» в деревне Неувола, где занимался «противуправительственной агитацией». Но мало того: чины местной финской полиции ему покровительствуют и даже выполняют его поручения!

В завязавшейся между Финляндским жандармским управлением, столичным Охранным отделением и Особым отделом Департамента полиции интенсивной переписке ставилась четкая задача: вывести на чистую воду, «разъяснить» этого подозрительного и опасного революционного семита, этого Мандельштама!

Гм, Мандельштама? Но какого?!

Надо сказать, что обладателей этой «фамилии чортовой» проходило по делам Департамента полиции изрядное множество. Как правило, их всё же друг от друга отличали, но нередко и путали. Так что замешательство полиции было понятно.

Судите сами. Было известно, что в Териоки наезжает знаменитый киевский профессор-окулист Макс Эмильевич (Емельянович) Мандельштам (1838–1912), «закаленный — по отзыву начальника Киевского губернского жандармского управления — еврей, но получивший отличное высшее образование». Когда в 1899 году киевские жандармы узнали, что он был одним из российских делегатов на Третьем всемирном сионистском конгрессе, они попросили его представить им записку о сионизме, каковую Макс Эмильевич для них охотно составил, указав, что «заселение Палестины евреями… может служить службу всем, в особенности же самой России»^[19]. Впрочем, столь резвая агитационная деятельность в случае почтенного окулиста была едва ли представима.

Несколько проще было представить в этой роли переводчика Исая Бенедиктовича Мандельштама — к слову сказать, племянника и воспитанника киевского профессора. В 1908 году он закончил технический факультет Льежского университета, был там душой русской студенческой колонии, по обыкновению зараженной русским крамольным духом. С 1910 года — студент юридического факультета Санкт-Петербургского университета.

Пожалуй, единственным реальным революционером среди Мандельштамов был знаменитый большевик Мартын Николаевич Мандельштам (1872–1947; подпольные клички Лядов и Одиссей). Впервые привлеченный к дознанию в Москве в 1892 году, все последующие двадцать лет он не давал полиции поводов забыть о себе: в 1893 году — кратковременный арест, в 1895 — организация первой маевки под Москвой, в 1896 — новый арест и пятилетняя ссылка в Верхоянск, в 1902 — первомайская демонстрация в Саратове, в 1903 — бегство за границу. Там, познакомившись с Лениным, он становится одним из организаторов партии большевиков и непременным участником всех ее съездов. Вернувшись в 1905 году в Россию, он участвует в событиях «кровавого воскресенья» и в руководстве Московским вооруженным восстанием в декабре 1905 года, поработал он и в финской военной организации. В 1909 году, разойдясь с Лениным, Мандельштам-Лядов стал одним из организаторов ультрареволюционной группы «Вперед», читал лекции в организованных этой группой партийных школах на Капри (1909) и в Болонье (1910–1911). Департаменту полиции было известно, что секретарем этой последней школы была его жена Лидия (кстати, замеченная в перлюстрации переписки слушателей), а среди самих слушателей — и товарищ Антон, он же Константин Алексеевич Мячин — главное действующее лицо в событиях на даче Линде^[20]. И в 1911 году этот Одиссей, по которому плакали и каторга, и виселица, как ни в чем не бывало возвращается в Россию и устраивается на работу в контору братьев Нобель в Баку секретарём редакции журнала «Нефтяное дело». В сентябре 1918 г. был арестован турками, а в ноябре, при отступлении турок, был лепортирован в Грузию (Впрочем, для такого матерого большевистского волка бегать по териокским дачам тоже было как-то несерьезно…)

А может быть это Моисей Лейбович (он же Михаил Львович) Мандельштам? Он хоть и не живет всю жизнь по чужим документам, как тот, но тоже крамольник известный. Еще двадцать пять лет назад, в 1886 году, попал он в Петербурге за студенческую демонстрацию в кутузку, был исключен из университета. Правда, с тех пор его больше не арестовывали: окончив юридический факультет Казанского университета, стал он присяжным поверенным, даже диссертацию защитил и, состоя в кадетской партии, адвокатствовал с 1903 года в Москве. Но вот кого же он защищал!?

Исключительно крамольников, и не просто крамольников, а злодеев-террористов — Гершуни, Каляева^[21]. Того самого Каляева, что в московском Кремле бомбой подорвал дядю царя — великого князя Сергея Александровича. Конечно, никакая защита Каляеву не помогла — повесили, но все-таки примечательно, что из всех московских адвокатов Каляев выбрал именно Мандельштама. Правда, сомнительно, чтобы эта хитрая бестия, приезжая отдыхать на Финское взморье, бегала по дачам и чего-то там агитировала, но проверить надо.

В картотеке был и еще один подозрительный Мандельштам — Николай Николаевич (Эммануил Львович) (1879–?), высланный из Москвы в Воронеж в 1903 году за хранение подпольных брошюр и бесследно скрывшийся оттуда в феврале 1904 года.

Да еще и Иосиф Менделевич Мандельштам, сын Паневежского второй гильдии купца, имя которого еще всплывет в документах «дела Мандельштама».

3

К ним, кстати, пора и вернуться.

В переписке о Мандельштаме, продолжавшейся с июня и до декабря 1912 года, прослеживается три этапа розыскных мероприятий:

— с июня по октябрь (первые пять документов): выяснение личности (со служебной командировкой филера Ефимова)^[22];

— октябрь–ноябрь (документы 6–8, 10–11): уточнение по картотекам возраста, адреса, занятий, революционной деятельности и проч.;

— ноябрь–декабрь (документы 9 и 12): попытка удостовериться в том, что этому «некоему еврею» хотя бы жить в Финляндии не положено (увы, и здесь неудача!).

Сведений же о том, что Мандельштам этот — поэт, в делопроизводстве Департамента полиции обнаружено не было.

Документы

‹1›

Обращение начальника жандармского полицейского управления Финляндских железных дорог генерал-майора А.Б. Лампе в Департамент полиции МВД от 24 июня 1912 г.

Секретно

В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ

Получены сведения, что некий еврей Мандельштам (имя и отчество не выяснено) по слухам проживавший в 1911 году в пансионе Линде близ станции Мустамяки Финляндской железной дороги и скрывшийся оттуда во время арестов летом прошлого года, — в настоящее время проживает в новом пансионе «Лейно» в деревне Неувола Усикирского прихода и занимается противуправительственной агитацией между проживающими в 9 пансионах около станции Мустамяки. Пансионы эти часто посещаются многими лицами, приезжающими из Петербурга на короткое время и здесь устраиваются собрания, на которых присутствуют Мандельштам и приезжие гости. Собрания большею частью происходят в пансионе Ребановича^[23] (близ станции Мустамяки). Местная полиция в лице помощника ленсмана Фейсранова, обер-констабля Саволайнена и констабля Викстрема^[24] покровительствует проживающим в пансионах, между которыми много евреев, не имеющих права жительства в Финляндии. Викстрем, по слухам, исполняет даже поручения Мандельштама и развозит его корреспонденцию разным лицам в Териоки и Райвола.

Об изложенном полковником БАЗАРЕВСКИМ донесено начальнику Финляндского Жандармского Управления и сообщено в Районное Охранное Отделение, вместе с сим за №№ 38 и 39.

Генерал-майор Лампе

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 149–149 об. На бланке: «Начальник Жандармского Полицейского Управления Финляндских железных дорог, 24 июня 1912 г., № 152, г. Гельсингфорс». Помета вверху: «27/6» и штамп: «28 июн. 1912» — очевидно, дата получения адресатом; в середине — слева, под штампом, резолюция: «Надо об этом запросить полковн‹ика› Утгофа» и, посередине, по тексту: «Исх. № 103354», внизу — помета: «В отд. 28.VI» и штамп: «28 июн. 1912».

В августе 1911 г. О.М. отдыхал в санатории Конкалла под Выборгом, где познакомился с А.Ф. Кони (о чем он писал В.И. Иванову). Известие о налете полиции на пансион Линде произвело на О.М., по-видимому, сильнейшее впечатление. С этим его состоянием, по предположению А.А. Морозова, непосредственно связано стихотворение «Как кони медленно ступают…» (Лит. обозрение. 1991. № 1. С. 81).

‹2›

Обращение и. о. вице-директора Департамента полиции МВД полковника Еремина к начальнику Финляндского жандармского управления К.-Р.К.Утгофу от 5 июля 1912 г.

Секретно

Начальнику Финляндского Жандармского Управления

Начальник Жандармского Полицейского Управления Финляндских железных дорог донес, что по полученным им сведениям в пансионе «Лейно», в дер. Неувола, Усикирского прихода, проживает, занимается противуправительственной агитацией в среде населяющих пансионы у станции Мустамяки некий еврей Мандельштам, успевший избежать ареста еще в минувшем году, причем местная полиция покровительствует проживающим в этих пансионах евреям, лишенным права жительства в пределах Финляндии, а констебль Викстрем даже исполняет поручения Мандельштама по развозке его корреспонденции.

Принимая во внимание, что об изложенном Помощником Вашего Высокоблагородия по Бьернеборгскому пограничному району уже донесено Вам за № 38, Департамент Полиции просит Вас сообщить надлежащие по сему предмету сведения.

За Вице-Директора, подпис‹ал› полковник Еремин^[25]

За Заведующего Особым Отделом П. Шиллер^[26]

За Начальника Отделения Подпись

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 150–150 об. На бланке: «Министерство внутренних дел. Департамент полиции. По Особому отделу. 5 июля 1912 г. № 103354», ниже впечатано: «По I Отделению». Пометы вверху — «19354/12», под обращением — «отв‹ет› вх. 26938/26506».

‹3›

Обращение начальника Финляндского жандармского управления К.-Р. К. Утгофа в Особый отдела Департамента полиции от 31 августа 1912 г.

Секретно

В Департамент Полиции (по Особому Отделу)

По наведенным Помощником моим по Выборгскому району справкам как негласным путем, так и через агентуру, оказалось, что в 5-ти километрах от ст. Мустамяки Финляндской жел. дороги в пансионе Лейно в дер. Неувола Усикирского прихода действительно проживает некий еврей МАНДЕЛЬШТАМ, имя и отчество которого установить пока не представилось возможным, так как в местном Полицейском Управлении он не прописан. — По-видимому, МАНДЕЛЬШТАМ не имеет права жительства в Финляндии, так как часто переезжает с места на место, посещая при этом довольно часто пансион РЕБАНОВИЧА, где МАНДЕЛЬШТАМ проживал зимою этого года; что касается противуправительственной агитации, которую МАНДЕЛЬШТАМ ведет будто бы с местными жителями и лицами, прибывающими из Петербурга, то собрать об этом какие-либо сведения не представилось возможным. — В районе местности Мустамяки действительно проживает очень много евреев, не имеющих здесь права жительства, с чем местной полиции, ввиду ее малочисленности и изворотливости евреев, очень трудно бороться. — Сведения о том, что местные полицейские обер-констабли ФЕОФАНОВ (а не ФЕЙСРАНОВ) и САВОЛАЙНЕН и констабль ВИКСТРЕМ будто бы покровительствуют этим евреям, причем последний будто бы исполняет различные поручения МАНДЕЛЬШТАМА, негласною проверкою подтвердить не удалось, и неблагоприятных сведений об этих полицейских чинах добыть негласным путем не удалось. —

Донося об изложенном, присовокупляю, что об этом мною вместе с сим сообщено Полковнику БАЗАРЕВСКОМУ.

Полковник Утгоф

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 161–161 об. Бланк: «Начальник Финляндского Жандармского Управления. 31 Августа 1912 г. № 2708. Гор. Гельсингфорс. На № 103354». Пометы: вверху — «91593», штамп: «4 Сен. 1912», «16/д/9» и, в правом углу, штамп: «Особый Отдел. 4 Сент. 1912. Вход. № 26506»; в середине, над исходящим номером, штамп: «11 Сен. 1912», под исходящим номером — резолюции: «Запросить свед‹ения› об имени, отчестве и звании Мандельштама. Е‹ремин?› 14/IX», «Предоставляется в ОО^[27] Деп. для прописки. 12/IX Кур‹очк›ин», еще ниже рукописная помета «122а т. 4/12» и еще ниже — «Не отм‹ечено›».

‹4›

Запрос Департамента полиции об установлении имени, отчества и звания Мандельштама от 19 сентября 1912 г.

Секретно

Начальнику Финляндского Жандармского Управления

Департамент Полиции просит Ваше Высокоблагородие сообщить сведения об имени, отчестве и звании Мандельштама, помянутого в Вашей записке от 31-го Августа сего года за № 2708.

Вице-Директор С. Виссарионов^[28]

Заведующий Особым Отделом, Полковник Еремин

Начальник Отделения В. Курочкин^[29]

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 164. На листе бумаги, исх. № неразборчив, дата: «19 Сентября 1912», помета: «По 3 Отделению». Под обращением — «Отв. 30842».

‹5›

Справка начальника Финляндского жандармского управления К.-Р. К. Утгофа Особому отделу Департамента полиции о Мандельштаме Иосифе Эмильевиче от 17 октября 1912 г.

Секретно

В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ (по Особому Отделу)

По наведенным справкам оказалось, что имя и отчество МАНДЕЛЬШТАМА — Иосиф Эмильевич, сын С.Петербургского 2-й гильдии купца, проживает по паспорту Пристава 4-го участка Московской части С.-Петербургской столичной полиции от 28 июня 1911 года за № 315.

Полковник Утгоф

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 165. Бланк: «Начальник Финляндского Жандармского Управления. 17 Октября 1912 г. № 3404. Гор. Гельсингфорс. На № 106351». Помета: «108607» и штамп: «Особый Отдел. 18 Окт. 1912. Вх. № 30842». Поверх подписи: «Препровождаю ‹нрзб›. 18/X». Поверх этой резолюции и самого письма, наискосок снизу вверх: «Предложить нач‹альни›ку Финл‹яндского› упр‹авления› выяснить его револ‹юционную› деятельность, а также имеет ли он право жительства в Финляндии, а нач‹альнику› СПБ О‹хранного› О‹тделения› о том, имеет ли право жит‹ельства› в СПБ и нет ли у них свед‹ений›, подтверждающих свед‹ения›, излож‹енные› в донес‹ении› Нач‹альника› ЖПУ Финл‹яндских› ж. д.», «4/XI. Исх. 108732–731», «Прошу составить на него справку. Е‹ремин›». Справа, по вертикали (снизу вверх): «Справки препровождаю». Внизу, в правом углу: «А/III/127. 912. Не отв.».

‹6›

Справка на Мандельштама Иосифа Эмильевича по Центральному справочному алфавиту от 25 октября 1912 г.

СПРАВКА ПО ЦЕНТРАЛЬНОМУ СПРАВОЧНОМУ АЛФАВИТУ^[30]

Д‹елопроизвод›ство: О‹собый› О‹тдел› III Отд‹еления› Вх. № 30842

По каким Делопроизводствам и за какие годы требуется справка: По Делу Р‹озыскного› О‹тделения›: № 77693 25/X

Фамилия: Мандельштам

Имя и отчество: Иосиф Эмильевич

Звание: Сын СПетерб. 2-ой гильдии купца.

Д‹елопроизвод›ства №№ дел №№ входящих бумаг Особ‹ая› отметка

Справку наводил Тарасов

25 Октября 1912 года

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 166. Бланк-формуляр «Справки по центральному справочному алфавиту». Вверху слева помета: «Немедленно», справа штамп: «В розыскном алфавите 2-го делопроизводства сведений не имеется. 9/XI–12 г. Крохин». Слева снизу вверх: «Младший Помощник Делопроизводителя. Подпись», штамп слева: «Карточки на Мандельштама Иосифа Эмильевича в Фотографическом Бюро не имеется. 9/XI–1912. Подпись». Внизу в правом углу штамп, фиксирующий время поступления запроса, начало и конец работы по нему: «Принята: 12 ч.40 м.; Наведена: 12 ч. 50 м.; Сдана: 2 ч. 15 м.». В первом столбце номера делопроизводств Департамента полиции — с 1-го по 7-е и Особый отдел. Во втором номера дел: отметим, что только два из указанных шифров касаются непосредственно О.М. — 8-3/910 и само данное дело № 122 A, т. 4, тогда как в остальных делах речь идет о тезке и однофамильце поэта — Иосифе Менделевиче Мандельштаме, сыне Паневежского второй гильдии купца, проживавшем в 1892 г. в Америке. В третьем столбце к О.М. имеет отношение документ № 14157/910, а также документы №№ 30842/912 и 26938/912 (см. документы 2 и 5).

‹7›

Справка на Мандельштама Осипа Эмильевича от 9 ноября 1912 г.

Входящий №: 30892 СПРАВКА

Дело №: 127 — 1912 г. По Особому Отделу

1. Фамилия: МАНДЕЛЬШТАМ

2. Имя: Осип

3. Отчество: Эмильев

4. Клички: Неизв‹естны›

5. Звание: Сын Петербургского купца.

6. Год и место рождения: Сведения 1910 г. — 20 лет.

7. Вероисповедание: Неизв‹естно›

8. Образовательный ценз: Неизв‹естен›

9. Семейное положение и родственные связи: Мать Флора Осиповна Мандельштам.

10. Приметы и время их: Неизв‹естны›

11. Имеется ли фотография, где находится и год: нет

12. Упоминается ли в Цирк‹улярах› Д‹епартамента› Полиции: нет.

1) Сведения о революционной деятельности:

8–3–2-го Д‹елопроизводст›ва 910 г.

В Октябре месяце 1910 года на имя Директора Департамента Полиции поступило прошение жены Петербургского купца Флоры Осиповой Мандельштам, в коем она просила Директора телеграфировать Русскому Консулу в гор. Кенигсберге о том, чтобы он выдал сыну ея Осипу Эмильеву проходное свидетельство^[31]. Кроме того, из этого прошения усматривается, что помянутый сын ея, 20 лет, неврастеник, летом того же года находился на излечении в Финляндии, откуда водным путем проехал в Берлин, где Флора Мандельштам лежала на операции в клинике. Возвращаясь в Россию, Осип Мандельштам на границе был задержан как имевший просроченный паспорт, выданный С.Петербургским Градоначальником, причем последний, будто бы, отказал в ходатайстве Русского Консула в Кенигсберге разрешить Мандельштаму вернуться в Россию, не имея на это власти, а ее, Флору Мандельштам, направил в Департамент Полиции.

15 Октября 1910 года Департаментом Полиции была послана телеграмма Русскому Консулу в Кенигсберге о том, что со стороны Департамента не встречается препятствий в выдаче свидетельства на возвращение в Россию находившемуся в болезненном состоянии русскому подданному Осипу Эмильеву Мандельштаму, имевшему паспорт, выданный С.Петербургским Градоначальником, если в личности Мандельштама не встречается сомнений.

9 ноября 1912 года

За Начальника Отделения: Угаров ‹?›

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 170–170 об. Машинопись, отдельные ответы (на вопросы №№ 4, 7, 8, 10–12) — рукой. Единственная помета — неразборчивое слово вверху листа.

‹8›

Письмо начальника Финляндского жандармского управления К.-Р. К. Утгофа Особому отделу Департамента полиции о Мандельштаме Иосифе Эмильевиче от 11 ноября 1912 г.

Секретно

В Департамент Полиции по Особому Отделу

Помощником моим по Выборгскому району 11 прошлого Октября был командирован филер ЕФИМОВ^[32] для собирания сведений о МАНДЕЛЬШТАМЕ, проживающем близ ст. Мустамяки (требование Департамента Полиции за № 103354), о Софии ПЛЕВКО, проживающей в РАЙВОЛО^[33] (запрос Ломжинского Губернатора за № ‹пробел›) и о личности писателя Микко УОТИНЕНА^[34], проживающего в Териоках^[35] (отношение Отдельного Корпуса Жандармов Ротмистра Сосновского^[36] за № 829), при этом филером израсходовано 40 м. 25 п. (15 руб. 9 к.).

Филером установлено, что имя и отчество МАНДЕЛЬШТАМА — Иосиф Эмильевич, сын С.Петербургского купца 2 гильдии, проживает по паспорту Пристава 4 участка Московской части от 28 июня 1911 г. за № 315; литератор Микко УОТИНЕН, бывший начальник Красной Гвардии, занимается агитацией по панфинской пропаганде, произносит зажигательные речи против ИМПЕРАТОРСКОГО правительства; София ПЛЕВКО — брошена с четырьмя детьми мужем, хлопочет о выдаче ей отдельного вида на жительство,

Номер, за которым препроводится в 3 Делопроизводство счет, будет сообщен дополнительно.

ПОЛКОВНИК Утгоф

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 180–180 об. Бланк «Начальник Финляндского Жандармского Управления. 11 Ноября 1912 г. № 3699. Гор. «Гельсингфорс». Пометы и штампы: «118408»: «Особый Отдел. 12 Нояб. 1912. Вход. № 33741», «Северный», «III/122а/т/11. И.П. Васил‹ьев?›. Подп. Сушков и Ватров. 12/XI».

‹9›

Запрос Департамента полиции об установлении революционной деятельности Мандельштама Иосифа Эмильевича от 31 ноября 1912 г.

Секретно

Начальнику Финляндского Жандармского Управления

14 ноября 1912

‹Исх. № — ‹нрзб›› 108730

По 3 Отделению

Вследствие записки от 17 Октября 1912 года за № 3404, Департамент Полиции просит Ваше Высокоблагородие выяснить революционную деятельность Иосифа Эмилиева Мандельштама, а также уведомить — имеет ли названное лицо право жительства в Финляндии.

Вице-Директор С. Виссарионов

Заведующий Особым Отделом, Полковник Еремин

Начальник 3 Отделения С. Васильев^[37], майор

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 181. На листе бумаги. Пометы: слева вверху: «30842», наискось: «Отв. 37185», штамп: «108730». Под обращением: «Усикир. 31/XI–12. А/109595».

‹10›

Запрос Департамента полиции в Санкт-Петербургское охранное отделение об установлении революционной деятельности Мандельштама Иосифа Эмильевича от 13 ноября 1912 г.

Секретно.

Начальнику С.Петербургского Охранного Отделения.

13 ноября 1912

‹Исх. № › 108731

По 3 Отделению

Вследствие записки Помощника Начальника Финляндского Жандармского Управления по Бьернеборскому пограничному району от 24 Июня 1912 года за № 39 на Ваше имя, Департамент Полиции просит Ваше Высокоблагородие уведомить, имеет ли право жительства в С.Петербурге помянутый в означенной записке сын С.Петербургского купца Иосель Эмильев Мандельштам и подтверждаются ли сведения, изложенные в означенной записке за № 39.

Вице-Директор С. Виссарионов

Заведующий Особым Отделом, Полковник Еремин

Начальник 3 Отделения С. Васильев, майор

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 182. Пометы: под обращением — «Отв. 35544», слева в середине: «В дело 122а, т. 4».

‹11›

Справка Санкт-Петербургского охранного отделения в Департамент полиции об отсутствии сведений о революционной деятельности Мандельштама Иосифа Эмильевича от 28 ноября 1912 г.

Секретно

В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ

Сын С.Петербургского купца Иосель Эмильев МАНДЕЛЬШТАМ, по распоряжению Охранного Отделения обыску и аресту не подвергался и к таковым предназначен не был.

Сведений, кроме изложенных в записке Помощника Начальника Финляндского Жандармского Управления по Бьернеборскому пограничному району, о происходивших будто бы летом текущего года в пансионах, расположенных близ станции Мустамяки, противоправительственных собраниях и об участии в них Мандельштама в качестве агитатора, в вверенное мне Отделение не поступало.

По имеющимся в Отделении сведениям, Иосель Мандельштам по своим убеждениям примыкает к Р.С.Д.Р.П., но активной работы не проявляет. В делах Отделения имеются сведения, что он в Ноябре 1907 года, будучи гимназистом 1-й С.Петербургской гимназии, был замечен в сношении с лицом, наблюдавшимся по военной боевой организации^[38]. О нем имеется циркуляр Департамента Полиции от 10-го марта 1909 года за № 151018/34, п.819, как о лице, утерявшем свой паспорт^[39]. Кроме того, по сообщению Начальника Тифлисского Губернского Жандармского Управления от 30-го Января 1910 года за № 1798, адрес Мандельштама обнаружен при обыске 15-го января 1910 года у студента Московского Университета, Михаила Михайловича КАРПОВИЧА^[40], принадлежавшего к Тифлисской ученической организации партии социалистов-революционеров. За последнее время неблагоприятных сведений о нем не поступало.

Указаний о запрещении права жительства в столице названному Мандельштаму, в делах Отделения не имеется.

За Начальника Отделения,

Помощник его, Подполковник Покрошинский^[41]

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 183–183 об. На бланке: «Начальник Отделения по Охранению Общественной Безопасности и Порядка в С.–Петербурге. По Району. 28 Ноября 1912 г. № 20177. На № 108731 По Особому Отделу (3-е Отделение)». Аббревиатура «Р.С.Д.Р.П.» подчеркнута адресатом. Штамп и помета: «Особый Отдел. 29 Нояб 1912 Вход. № 30544», «Представленные Г‹осподином› зав‹едуюшим› О‹собым› О‹тделом› ввиду‹?› резол‹юции?› 30842. 18/XII Нач. Подпись». Под ней еще помета: «‹Нрзб› на № 109782. 1/XII. III/122а т. 4/12».

‹12›

Справка Санкт-Петербургского охранного отделения в Особый отдел Департамента полиции о правомочии проживания Мандельштама Иосифа Эмильевича от 28 ноября 1912 г.

Секретно

В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ по Особому Отделу.

По наведенным Помощником моим по Выборгскому району справкам оказалось, что Иосиф Эмилиев МАНДЕЛЬШТАМ, как крещеный еврей, пользуется правом жительства в Финляндии. В Октябре месяце сего года он выехал из селения Мустамяки неизвестно куда. — Сведений о его революционной деятельности, кроме упомянутых в донесении моем от 31-го Августа 1912 года за № 2708, добыть не представилось возможным.

Полковник Утгоф

ГАРФ. Ф. Р-102. Д. 122 А. Т. 4. Л. 184. Бланк «Начальник Финляндского Жандармского Управления. 12 Декабря 1912 г. № 4021. Гор. «Гельсингфорс». На № 108732». Слова «как крещеный еврей» подчеркнуты адресатом. Штамп и пометы: «130707», «Особый Отдел. 14 Дек. 1912. Вход. № 37185», «Препровождена Г. Зав. ОО ‹нрзб›. 18/12. Нач. Отд. Курочкин. 122а т. 4/12».

Примечания

7

Впервые отрывки из данного комплекса документов воспроизведены А.Г. Мецем в публикации «Неизвестные стихотворения Мандельштама» (Даугава. Рига. 1988. № 2. С. 106–107). Ссылки на них содержатся также в его примечаниях к публикации выдержек из дневника С.П. Каблукова в кн.: Мандельштам О. Камень. Л.: Наука, 1990. С. 359, 361 (с указанием номера фонда). Промежуточной является также наша газетная публикация: «Некий еврей Мандельштам…». По документам департамента полиции / Публ. и пояснения Д. Зубарева и П. Нерлера // Русская мысль. Париж, 1993. №№ 3893 (11–17 июня), с. 11 и 3894 (18–25 июня), с. 9. В полном виде комплекс документов впервые в другой, более полной, публикации: «Некий еврей Мандельштам…». По материалам департамента полиции / Публ. и пояснения Д. Зубарева и П. Нерлера // Сохрани мою речь. Вып. 3/2. М., 2000. С. 105–125.

8

Департамент полиции просуществовал в России с 6 августа 1880 по 27 февраля 1917 г. Главной задачей этого органа политического сыска и управления являлось «предупреждение и пресечение преступлений и охрана общественной безопасности и порядка». В его ведении находились охранные и сыскные отделения, полицейские учреждения, адресные столы и пожарные команды, а также гласная и негласная агентура. Собственный аппарат Департамента состоял из Особого отдела, девяти делопроизводств и еще нескольких составных частей. Входя в состав МВД, Департамент занимал в нем особое положение; в частности, теснейшим образом он был связан с Отдельным корпусом жандармов (общее руководство и тем и другим осуществляло одно лицо — товарищ министра внутренних дел). Непосредственной главой департамента был директор (всего их сменилось восемнадцать).

9

Линде Федор Федорович (1881–1917) — математик и беспартийный революционер, автор вступительной статьи к книге Л. Кутюра «Философские принципы математики» (СПб.: Изд. Карбасникова, 1913) и собственной книги «Строение понятия. Логическое исследование» (Пг., 1915). Будучи вольноопределяющимся Финляндского лейб-гвардейского пехотного полка, вывел его 20 апреля 1917 г. из казарм и повел к Мариинскому дворцу с требованием отставки Милюкова. 13 мая 1917 г., согласно удостоверению Петросовета, был назначен помощником комиссара Особой армии Юго-Западного фронта, где и погиб 25 августа в результате солдатского самосуда в расположении 443 полка 3-й пехотной дивизии; похоронен в Финляндии. О смерти Ф. Линде см. газетные отклики: «Новая жизнь» (27 авг. 1917), «Голос солдата» (2 сент. 1917), «Свободный зритель» (2 сент. 1917), «Известия советов рабочих и солдатских депутатов» (2 сент. 1917), «Биржевые ведомости» (6 сент. 1917), а также «Речь» и «Социал-демократ». См. также воспоминания П.Н. Краснова «На внутреннем фронте» (Архив Русской революции. Том 1. Берлин, 1922. Гл. 3). Ф. Линде — прототип прапорщика Кнопа в романе П.Н.Краснова «от двуглавого орла к красному знамени» (1922; там же встречается и «вольноопределяющийся Линде») и комиссара Гинце в романе Пастернака «Доктор Живаго», под своим именем он фигурирует в узле четвертом «Апрель Семнадцатого» эпопеи А. Солженицына «Красное колесо» (гл. 50, 55 и 57). О.М. был хорошо знаком с Ф. Линде, и его гибель, по предположению Н.М., отозвалась в стихотворении О.М. «Когда октябрьский нам готовил временщик…».

10

Канторович В. Федор Линде // Былое. 1924. Кн. 24. С. 230.

11

Этими сведениями о пансионе и семье Линде мы обязаны Елене Ивановне Хучуа-Линде, Тбилиси.

12

Мячин Константин Алексеевич (он же «Антон», он же «Николай», он же «Сотник», он же «Василий Васильевич Яковлев», он же «Стоянович»; 1886–1938) — в 1906–1909 гг. участник и организатор пяти «экспроприаций» на Южном Урале, в ноябре 1910 — марте 1911 г. слушатель и один из руководителей партийной школы в Болонье, организованной группой «Вперед» на деньги от ограбления группой Мячина станции Миасс. В апреле 1918 г. возглавил секретную миссию по вывозу царской семьи из Тобольска на запад. Подробнее о нем см. в ст.: Лешкин Н. Последний рейс Романовых // Рифей. Уральский краеведческий сборник. Челябинск, 1989. С. 28–89.

13

См., например, заметку «Арест революционеров в Финляндии» (Петербургский листок. 1911. № 216. 9 авг.). Постановлением Особого совещания при министре внутренних дел от 20 февраля 1912 г. Федор и Иван Линде — «за сношения с видными активными деятелями боевой организации РСДРП» — были приговорены к ссылке в Нарымский край Томской губернии сроком на два года. В апреле 1912 г. ссылка Ф. Линде была заменена выездом за границу на тот же срок.

14

Попутно обозначим сквозящую в этих документах тему служебно-бытового антисемитизма в полицейских кругах, апогеем которого стало, разумеется, дело «жида» Бейлиса.

15

При первичном просмотре фондов Финляндского жандармского управления и Жандармского управления Финляндских железных дорог (ГАРФ. Ф. Р-494, Ф. Р-495с) документов, имеющих касательство к этому делу, обнаружить не удалось.

16

Базаревский Давид Иосифович (1867–?) — полковник, вероисповедания магометанского. С 17 октября 1910 г. — и. о. помощника начальника Финляндского жандармского управления по Бьернеборгскому пограничному району.

17

Утгоф Карл-Рудольф Карлович (1860–?) — полковник; в службе с 1 июля 1877 г., в 1908–1913 гг. — начальник Финляндского жандармского управления.

18

Лампе Александр Богданович (1850–?) — генерал-майор, с 3 сентября 1901 г. начальник жандармского полицейского управления Финляндских железных дорог.

19

Цит. по: Локшин А. Формирование политики (Царская администрация и сионизм в России в конце XIX — начале XX в.) // Вестник Еврейского университета в Москве. 1992, № 1. С. 46–47. Интересно, что в 1910 г. судьба свела М.Э. и О.Э. Мандельштамов в пансионе в Хангё. Об их встрече сохранилось свидетельство в дневнике С.П. Каблукова (в то время секретаря Религиозно-философского общества) за 7 июля 1915 г. Так, «киевский» Мандельштам назвал фельетон известного сиониста М. Нордау «перлом»: «Фраза была сказана и звучала так: “Эташперла!” = “Это же перл”. Трудно передать особую интонацию и акцент, с каким это было сказано. В первый миг ни И.Е. (Иосиф Эмильевич — Комм.), ни я не поняли этого слова, затем, поняв, стали безудержно и вполне невежливо смеяться в лицо милому старику, делая тщетные усилия прекратить смех, всё усиливавшийся. И сейчас, вспоминая об этом с И.Е. Мандельштамом, я почти никогда не могу заставить себя не смеяться. То же и мой соучастник И.Е.» (Мандельшам О. Камень. Л., 1990. С. 250). Об этой встрече М.Э. и О.Э. Мандельштамов см. также в кн.: Мандельштам Н. Вторая книга. М., 1999. С. 519–520 (там же — о визите самой Надежды Яковлевны, тогда десятилетней девочки, к знаменитому киевскому врачу).

20

Большевики: Документы по истории большевизма с 1903 по 1916 год бывшего Московского Охранного Отделения. М., 1990. С. 78, 80, 98, 104, 107, 294–295, 297.

21

См. его книгу: 1905 год в политических процессах. Записки защитника. М., 1931.

22

Еще бы: при таком богатом «выборе» Мандельштамов знание отчества играло определяющую роль!

23

Ребанович (очевидно, Рабинович) — имеется в виду пансион доктора С. Рабиновича, в котором Мандельштам, действительно, неоднократно останавливался; с сыном д-ра Рабиновича — Григорием — Мандельштам был дружен, благодаря его воспоминаниям до нас дошел ряд шуточных стихотворений поэта (Мандельштам О. Соч. в 2-х тт. М., 1990. Т. 1. С. 595).

24

Фейсранов (Феофанов), Саволайнен и Викстрем — дополнительными сведениями об этих служащих финской полиции мы не располагаем.

25

Еремин Александр Михайлович (1872–?) — полковник, в 1906 г. — начальник Киевского охранного отделения, которому сдался видный эсер-максималист Соломон Рысс; в связи с этим делом был переведен в Петербург, на должность помощника начальника секретного (особого) отдела Департамента полиции (Герасимов А.В. На лезвии с террористами / Всероссийская мемуарная библиотека. Сер.: «Наше недавнее». Том 4. Париж, 1985. С. 88). В службе — с 30 августа 1891 г., в резерве отдельного корпуса жандармов с 9 марта 1910 г.; в 1910–1913 гг. заведующий особым отделом Департамента полиции Министерства внутренних дел.

26

Шиллер Петр Николаевич — в службе с 1899 г. В 1912 г. — коллежский асессор, старший помощник делопроизводителя Особого отдела Департамента полиции.

27

Особый отдел.

28

Виссарионов Сергей Евлампиевич (1860–1918) — действительный статский советник, вице-директор Департамента полиции МВД. Будучи арестован после Февральской революции, дал обширные показания Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Был свидетелем на процессе провокатора Р.В. Малиновского в Верховном революционном трибунале (5 ноября 1918 г.). Расстрелян.

29

Курочкин Владимир Васильевич — в службе с 1902 г. В 1912 г. — коллежский асессор, старший помощник делопроизводителя Особого отдела Департамента полиции.

30

Центральный справочный алфавит Департамента полиции — картотека (к 1917 г. насчитывала около 2 млн. карточек!) на всех поданных Российской империи и иностранцев, так или иначе упомянутых в делопроизводстве Департамента. В настоящее время входит в состав справочных картотек фонда 102 ГАРФ.

31

См. прошение Ф.О. Мандельштам, матери О.М., Директору Департамента Полиции от 14 октября 1910 г. о пропуске в Россию из Кенигсберга О.Э. Мандельштама с просроченным паспортом (ГАРФ. Ф. Р-102. 2 д-во. 1910 г. Д. 8. Ч. 3. Л. 58, 58 об.).

32

Филер Ефимов — унтер-офицер Финляндского жандармского управления.

33

Дополнительными сведениями о ней не располагаем.

34

Уотинен Микко (1885–1931) — финский писатель и публицист, жил в Териоках; в апреле 1918 г., после победы белых в Гражданской войне в Финляндии был назначен временным полицеймейстером Териокского района (см. запись в дневнике Л. Андреева от 21 апреля (4 мая) 1918 г. в кн.: Андреев Л. S.O.S. М.–СПб., 1994. С. 70).

35

Райвола и Териоки — известные дачные места в Финляндии близ Петербурга (ныне Рощино и Зеленогорск).

36

Сосновский Василий Васильевич (1880–?) — в службе с 1899 г., в Отдельном корпусе жандармов — с 1907 г. В 1912 г. — ротмистр в распоряжении петербургского градоначальника.

37

Васильев Сергей Дмитриевич — в службе с 1892 г. В 1912 г. — надворный советник, младший помощник делопроизводителя Особого отдела Департамента полиции.

38

Эти сведения, по-видимому, могут иметь касательство и к другому лицу, поскольку О.М. в 1-й гимназии не учился, а в ноябре 1907 г. находился в Париже. Тем не менее О.М. безусловно контактировал с лицами, имевшими то или иное отношение к социал-демократам (с тем же «репетитором русской революции» Сергеем Ивановичем Белявским, например — см. в примечаниях П. Нерлера к «Шуму времени» в кн.: Мандельштам О. Соч. в 2-х тт. М., 1990. Т. 2. С. 394–395). Еще более красноречивое свидетельство влияния идей марксизма на О.М. — глава «Эрфуртская программа» в том же «Шуме времени».

39

Документация пока не обнаружена.

40

Карпович Михаил Михайлович (1888–1959) — русский историк, журналист и издатель. С Мандельштамом познакомился в декабре 1907 г. в Париже, где они часто встречались до отъезда Мандельштама в апреле 1908 г. (в 1909–1912 гг. эпизодически общались в Петербурге). См.: Карпович М. Мое знакомство с Мандельштамом // Даугава. Рига, 1988. № 2. С. 109–112.

41

Покрошинский Иван Телесфорович (1867–?) — подполковник, с 4 декабря 1908 г. — в резерве отдельного корпуса жандармов, в 1912 г. — помощник начальника отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Санкт-Петербурге.