Интересно?.. Ловец жемчужного опыта

Павел Варлахин, 2020

Жизнь – красивый бесконечный танец. Красота этого танца определяется легкостью и естественностью. Данная книга приглашает прикоснуться к «урокам»: – по «Танцу поколений»; – по «Танцу ответов на все вопросы»; – по «Танцу мужского и женского начала»; – по «Танцу жемчужного опыта» На каждом «уроке» рядом с тобой будет самый главный и самый мудрый учитель – ты сам.

Глава 4

Всё сложно, потому что всё просто

— Прошла почти неделя, а ты у меня даже не поинтересовался, что я думаю о твоем конспекте. Тебе разве не интересно получить обратную связь?

— Скорее нет, чем да.

— Почему?!

— Этот вопрос и послужил основной причиной, почему я закрыл школу и перестал проводить тренинги: в какой-то момент мне стало не интересно, получат мои ученики какой-либо результат или нет.

— Это убийственная мысль для любого учителя.

— Я стал искать причину: в себе, в том, что преподаю, в учениках, в их и своих результатах.

— И к чему пришел?

— Я им не нужен! Поясню: я им не нужен как внешний учитель! Да, у меня есть знания, которые позволяют сохранить молодость, здоровье, красоту, наполняют жизнь изобилием, качественными отношениями; я готов делиться этими знаниями, а ведь там не только теория или физические упражнения, но и работа с «полем», «пространством», «источником».

Но в какой-то момент я заметил, что ученики начинают сначала зависеть от преподаваемых знаний, а потом и от личности самого учителя. Когда у ученика что-то не получается (при этом он сравнивает свои результаты с результатами учителя или других учеников), он ищет ответ в уже данном ему знании, перелистывая свои конспекты, а если не находит, то решает, что еще не всему обучился, и продолжает внимать словам или ищет другого учителя. То есть, он видит учителя только вовне, при этом сами учителя стараются поддерживать такое видение.

— И что в этом плохого?

— Напоминаю: я не называю что-то плохим, а что-то хорошим, но у меня есть опыт общения с «внутренним учителем» и вхождения в состояние!

— Так, спокойно, что это начинается? Какой еще «внутренний учитель», что за вхождение в состояние?

— Чтобы объяснить, нужно вернуться опять к моим семинарам. На тот момент, когда я решил закончить преподавание, у меня было три семинара: по физическому здоровью, по энергетике (восстановление и защита), и по ощущениям. Готовился к выходу четвертый семинар, под рабочим названием «Рефлекс крокодила». Мне тогда в руки попала интересная информация о том, как в некоторых странах местные жители охотятся на крокодилов. Оказывается, у этих животных есть врожденный рефлекс: они возвращаются в воду после выхода на сушу, строго тем же маршрутом, которым выходили. Соответственно, туземцы наблюдают за траекторией крокодила и ставят на этом пути острые лезвия — крокодил, возвращаясь, управляемый своим рефлексом, сам себе вспарывает брюхо. Звучит жестко, даже жестоко, и я до конца не уверен, правда ли это, но это заставило меня задуматься над природой наших рефлексов.

Самый выдающийся рефлексолог, да и вообще ученый, для меня — это Бехтерев Владимир Михайлович. Я изучил множество его работ, книг, результатов исследований, хотя это, возможно, была лишь капля в море, потому как современники признавались в следующем: «Я бы поверил, что Владимир Бехтерев один сделал так много в науке и написал такое количество научных работ, если бы был уверен, что их можно прочитать за одну жизнь».

Мне запали в душу слова Бехтерева о том, что ключ к решению проблем поведения человека лежит в ПОСТОЯННОЙ осознанности (активном внимании) и наблюдении за собой. Поясню: до определенного возраста, 5−6 лет, ребенок воспринимает всю входящую в него информацию без «фильтра», иными словами, как приказ, аксиому, руководство к действию, внутренние установки, программы, приобретенные рефлексы. А какую информацию в большинстве случаев слышит ребенок в этом возрасте?

— Мама, папа, баба, деда?

— Самое главное забыл!

— Агу?

— Ага! А еще «пуси-муси», «ути-пути» и прочие невероятно «полезные» знания о структуре взаимоотношений между родителями и детьми.

— Моя мама всегда говорит, что это проявление любви, это сближает ребенка и родителей, делает обоих здоровыми, чуткими.

— И она до сих пор продолжает так делать в твой адрес?

— Нет, конечно.

— Она, что, не хочет проявить любовь? Или, может, вы оба уже поняли, что это унизит тебя, как личность?

— Почему ты называешь это унижением?

— С удовольствием бы назвал иначе. Но, когда я смотрю на ребенка, я вижу огромный потенциал, открытость, любознательность, дух исследователя, фонтан искренних чувств; я вижу личность, которая пришла обогатить свой внутренний и внешний мир. Для меня ребенок — это человек, который как минимум не хуже меня. То, что он физически меньше по размеру и менее адаптирован к существованию в этом мире, не дает права относиться к нему, как к менее развитому существу.

— С одной стороны, ты прав, но как же различные исследования, которые говорят, что все эти «обнимашки» и нежные слова продлевают жизнь, сохраняют здоровье?

— Ты думаешь, что долголетие и здоровье именно в «муси-пуси»? Неужели вся сила в этом умилении? Давай лучше чуть вперед пройдем. Что слышит ребенок, когда начинает познавать мир: ходить, трогать, залезать, пробовать?

— А что он может слышать?

— Он слышит: не бегай, не трогай, вылези оттуда, брось бяку, животик заболит, ударишься, у меня от тебя уже голова болит, сиди смирно. Понимаешь, о чем я?

— То есть большая часть программирующей информации, которая проходит, минуя «фильтр», имеет ограничивающий характер?

— Максимально ограничивающий и загоняющий в рамки! И этот эффект усугубляется тем, что ребенок получает информацию от родителей, которых воспринимает как неких «богов».

— Но это же, как бы сказать, норма? Это идет из поколения в поколение; да и большинство этих ограничений направлено на благо ребенка, в противном случае, кто знает, куда могут завести его «исследования».

— Согласен, но, опять же, повторю: я не называю вещи плохими или хорошими — я говорю даже не о самом факте, а только о наблюдаемой его части.

Понятно, что хоть из благих намерений, но это здорово ограничивает человеческую личность. И знаешь, что еще является усугубляющим фактором?

— Добивай.

— Что все эти «благие» ограничения звучат крайне экстравагантно.

— Пообещай мне одно: в конце нашего разговора ты скажешь, что делать со всей этой фигней.

— Страхи заговорили?

— С тобой — как на глубину нырять: чем глубже погружаешься, тем больше опасение, что воздуха не хватит.

— Сейчас размотаем клубок. На чем мы остановились?

— Экстравагантные ограничения.

— Просто проверил: ты тут или где-то.

Едем дальше.

Как люди борются с ограничивающими убеждениями?

— Заставляют себя, убеждают, силой воли, обращаются к психологам или на тренинги какие-нибудь ездят, в крайнем случае — «сто грамм для храбрости».

— Отлично, так всё и есть. А каким образом это помогает избавиться от ограничивающих убеждений?

— Или не слышать, не слушать их, или заменить на поддерживающие убеждения, типа «я могу», «я лучший», «у меня всё получится», «жизнь прекрасна».

— Еще лучше, и опять же верно, и опять же — ни о чем.

— Как это понять?

— Если ты говоришь себе «я лучший», в этот момент ты считаешь, что твоим ограничивающим убеждением, то есть заложенной в детстве программой, является фраза типа «я неудачник».

— Так, и что?

— А то, что в человеке нет такой фразы и нет такого ограничения. Я имею в виду, дословно сформулированного в таком виде, как «я неудачник». Поэтому, проговаривая аффирмацию «я лучший», ты не избавишься от изначальной проблемы, которая тебя толкнула к пониманию, что ты неудачник. Наоборот, ты усугубишь ситуацию еще больше, так как внутренняя программа, которая раньше приносила осознание никчемности твоего существования, осталась нетронутой, а значит, продолжает приносить результат, но к ней еще и добавилось «покрывало» из «я лучший». Ты вдруг начинаешь считать себя лучшим, но продолжаешь получать запрограммированный результат неудачника. А так как установка «я лучший» была придумана в противовес несуществующей установке «я неудачник», то и эту негативную установку тоже нужно придумать, чтобы было с чем бороться. Прикольно? То есть, чтобы становиться «хорошим», ты должен убедить себя, что ты «плохой».

— Хорошо, хотя ничего хорошего, и что тогда делать?

— Наблюдать.

— Наблюдать что?

— Наблюдать, как может выглядеть ограничивающее убеждение.

— Из тебя всё клещами приходится вытягивать.

— Помнишь, я сказал, что эти ограничения звучат экстравагантно? После осознания источника или источников и периода жизни «программирования» человека, я стал наблюдать, как родители общаются с маленькими детьми, какие фразы используют, и как они могут повлиять на будущее ребенка.

Хочешь, озвучу часть из них, с описанием места и времени произнесения этих фраз, а потом сам подумай, что за программы находятся в наших головах?

— Я весь внимание.

— Первый пример: мама, папа и дочка, примерно трех лет, находятся в магазине одежды. Пока мама выбирает себе кофточку, папа «присматривает» за дочкой. Ребенок, управляемый духом исследования, дотрагивается до противокражных рамок на выходе из магазина, и в тот же момент включается сигнализация. Все присутствующие, за исключением девочки, сообразили, что произошло (в том числе родители малышки), и рефлекторно направили на нее свои взгляды. Так как папа был оставлен присматривать за ребенком, то эти взгляды он воспринял как осуждение в свой адрес, и поспешил «исправить» ситуацию, прикрикнув на дочку: «Доигралась? Сейчас полиция приедет и тебя заберет!»

Такого поворота девочка не ожидала и бросилась к самому дорогому ей человеку — к маме. Мама уже была в курсе происходящего, но, к великому сожалению, в тот момент она выбирала кофточку, а не планировала будущее своего ребенка, поэтому просто «подлила масла в огонь» фразой: «Да ты можешь заткнуться?!»

Потерянная и испуганная, дочка вернулась к папе, который «приласкал» ее подобающими словами: «Теперь стой рядом с папой и ничего не трогай!»

Вот такой пример под номером один. События произошли в течение всего одной минуты: абсолютно бытовая ситуация, ничего интересного, если только не начать разбираться в ней.

— Ты считаешь, что она сильно повлияет на жизнь ребенка в дальнейшем?

— Смотри сам: девочка находится в том возрасте, когда она впитывает всё как губка, при этом уже понимает слова. Перечислю усугубляющие факторы:

а) ребенок находится в незнакомом месте;

б) попадает в незнакомую ситуацию;

в) сталкивается с непониманием и агрессией со стороны самых дорогих людей, вместо поддержки и защиты;

г) за стремление к познанию мира получает наказание и порицание.

С учетом вышесказанного, все слова, произнесенные в тот момент, максимально глубоко «запрограммируют», а вот каким образом, давай рассмотрим.

«Доигралась?!» — играть плохо, будешь наказана.

«Да ты можешь заткнуться?!» — тут и вопрос, и утверждение, что да, ты можешь заткнуться, точнее, должна заткнуться. Если ты уже спросил меня про мои занятия с Наставником, то дам еще одно пояснение: подобные фразы блокируют горловую чакру, а горловая чакра связана с щитовидной железой, которая, в свою очередь, отвечает за обмен веществ. То есть брошенная в сердцах фраза «Да ты можешь заткнуться?!», в конечном итоге превращается в нарушение обмена веществ.

«Теперь стой рядом с папой и ничего не трогай!» — Ограничения, привязывание, наказание за свободу действий, и прочее.

Ну как?

— Жутковато.

— Просто факт. Самое интересное, что винить родителей не приходится: они сами «продукт» подобного воздействия в прошлом.

— Согласен.

— Еще пару примеров для понимания приведу, оба произошли в зоопарке.

Ребенку меньше года, только научился ходить; рядом заботливый отец. Сначала опишу самого отца, чтобы была понятна сила воздействия брошенной им фразы. Молодой мужчина, на вид около тридцати лет; судя по лицу (ярко-красные щеки) и туманному взгляду, любит выпить, за что уже начинает расплачиваться здоровьем; высокий рост и плотное телосложение сказались на коленных суставах (тяжесть в движениях, искривление). При этом мужчина с заботой и теплотой следил за своим чадом. В какой-то момент ребенок увидел за забором забавную зверушку и побежал от отца в сторону своего «интереса». Да, ребенок мог спокойно упасть и пораниться, поэтому отец действовал обоснованно: через несколько шагов он двумя руками схватил малыша, но при этом, достаточно громко, произнес: «Хочешь ножками ходить — папу слушайся!»

Конец ознакомительного фрагмента.