Киллер

Павел Астахов, 2016

Вас несправедливо притесняет партнер по бизнесу? Или вы хотите заполучить его долю? Возможно, он просто не нравится вам как человек? Профсоюз киллеров решит ваши проблемы!.. При этом никому и в голову не придет мысль о заказном убийстве. Наркоман в темном подъезде, огромная сосулька на крыше дома, неисправная электропроводка… Да мало ли опасностей подстерегает вокруг? И все-таки у известного адвоката Артема Павлова возникли серьезные сомнения по поводу одной такой «нелепой случайности». А потом еще одной и еще… Либо что-то очень сильно разозлило и без того Злой Рок, либо за этими смертями стоят вполне конкретные люди.

Сложный клиент

На следующий день, в девять утра, когда Артем изучал материалы очередного гражданского дела, в дверь его кабинета постучали.

— Входите, — подал голос адвокат, отрываясь от документов.

В помещение вошла женщина лет тридцати пяти. На ней было светло-голубое платье, под которым угадывалась превосходно сложенная фигура. Вьющиеся темные волосы стянуты в хвост. Косметики минимум. Но Артем оценил выразительное лицо посетительницы, ее чувственные губы и глубокие глаза, обрамленные густыми ресницами. Он подумал, что отсутствие пудры или помады вряд ли сможет умалить красоту этой женщины.

— Добрый день.

— Здравствуйте! Вы Вероника Александровна? — откликнулся Артем.

Она нерешительно улыбнулась.

— Да. Артемий Андреевич, мы с вами вчера созванивались.

— Конечно, я помню. Присаживайтесь.

Гостья тихонько села и положила руки перед собой. Артем непроизвольно отметил, какие у нее тонкие и изящные пальцы.

— Может, кофе? — предложил он.

Вероника качнула головой.

— Благодарю, не надо.

— Тогда не будем терять времени, — сказал Павлов, открывая блокнот. — Я вас слушаю.

Женщина глубоко вздохнула.

— Пожалуй, мне придется излагать все с самого начала, и это займет какое-то время. Иначе я могу упустить какие-либо детали.

— Вероника, вы не волнуйтесь, — подбодрил ее адвокат. — Рассказывайте.

— У меня есть родной брат, Дмитрий Осокин, семьдесят второго года рождения. Я не верю в случайные совпадения, но так уж сложилось, что он буквально с самого детства как магнит притягивал к себе всевозможные неприятности. Но, как говорится, маленькие детки — маленькие бедки. После школы его забрали в армию, и служба немного вправила ему мозги. Как оказалось, ненадолго, хотя он и обзавелся семьей. В конце девяностых годов Дима попал под следствие за незаконное изготовление и хранение взрывчатых веществ. — Вероника перевела дыхание. — Простите. Это, наверное, выглядит немного сумбурно… — Она запнулась.

— Продолжайте, — мягко приободрил ее Артем.

— Дело в том, что Дима с юности интересовался пиротехникой и всегда мечтал сделать что-нибудь этакое своими руками. Но одно дело — детская хлопушка, и совсем другое — бомба, способная разнести целый дом. Я специально так подробно останавливаюсь на этом моменте, так как этот эпизод жизни Димы потом выйдет ему боком. В общем, он получил три года тюрьмы. За это время произошло трагическое событие. Его восьмилетний сын играл с приятелями на крышах гаражей, сорвался и упал на асфальт. Врачи диагностировали перелом позвоночника, у него был поврежден спинной мозг и обездвижено тело. Жена ушла от Димы, и сыном занимался только он. Я в меру своих возможностей помогала ему. Как-то Дмитрий познакомился с неким Хареном Ганакяном. Тот убедил моего брата заняться совместным бизнесом. — Женщина снова вздохнула. — Этот человек изначально вызывал у меня недоверие, но Дима не слушал моих слов. У Харена был свой бизнес — он торговал итальянской одеждой. К тому времени Дима продал гараж с машиной, чтобы оплатить лечение сына, но Харен смог уговорить моего брата вложить вырученные деньги в бизнес, обещая ему прибыль втрое больше. Мой брат сделал это, более того, он еще взял в банке кредит. Однако никакой обещанной прибыли Дима не получил. Через какое-то время начались проблемы. А еще через два дня машина этого Харена взорвалась. Вместе с ним, разумеется…

— Вот с этого момента давайте подробней, — сказал Артем.

Осокина сплела пальцы в замок.

— Со счета фирмы пропали деньги. Ганакян заподозрил Дмитрия и вызвал его на разговор. Они встретились в каком-то баре. Перед этим брат звонил мне, сообщил, что у него проблемы, но он постарается их уладить. Однако все пошло наперекосяк. Разговора не получилось, и вскоре между ними завязалась драка. Кто-то вызвал полицию, но к их приезду Дима сбежал. Ганакяна доставили в отдел полиции, где он написал жалобу на моего брата, обвинил его в хищении денег и мошенничестве. Как я уже сказала, спустя два дня взорвался автомобиль Ганакяна, и он погиб. Диму задержали и поместили под стражу. Теперь его обвиняют в убийстве. К сожалению, у меня не было возможности пообщаться с ним до ареста. В полиции мне сказали, что увидеться с Димой теперь можно только по решению судьи. Я хотела бы передать ему какие-то вещи, но не знаю, что разрешено.

— Вас ввели в заблуждение, — проговорил Артем. — Разрешить или отказать в свидании с задержанным — компетенция должностного лица, ведущего уголовное дело. На данном этапе таковым является следователь. Вам нужно было обратиться в следственный комитет, а не в полицию. Другой вопрос, что выдача разрешения на свидание — право, а не обязанность следователя. Зачастую он принимает отрицательное решение. К сожалению, такая практика имеет место в большинстве случаев. Так сказать, для подстраховки, во избежание утечки информации. — Артем грустно развел руками.

Вероника выглядела удрученной.

— У Дмитрия есть защитник? — спросил Павлов.

— Да. Но, как я поняла, он не заинтересован в деле, так как его назначили. Я несколько раз пыталась выйти с ним на связь, но он каждый раз находил причину, чтобы наш разговор не состоялся. Кроме того… — Женщина замялась, и Артем вопросительно взглянул на нее. — Как-то в телефонном разговоре адвокат Димы обмолвился, что за триста тысяч сможет добиться смягчения статьи.

— Вы согласились?

— Отказалась. Не потому, что не поверила ему. У нас попросту нет таких денег. Все средства уходят на лечение сына Димы, моего племянника.

— Вы поступили совершенно правильно, — заметил Артем. — Судя по вашим словам, этот юрист, мягко говоря, не является настоящим профессионалом. Вы наверняка потеряли бы деньги, а ваш брат остался бы за решеткой. Если бы этот господин адвокат поделился деньгами со следователем, то вас еще и привлекли бы за дачу взятки должностному лицу. В общем, правильно вы поступили. — Павлов защелкал мышкой, вглядываясь в экран ноутбука.

— Артемий Андреевич… — жалобно протянула женщина.

— Да?

— Наверное, я зря пришла. Вы только потратили на меня ваше время. — Голос Вероники дрогнул.

— О моем времени не беспокойтесь. — Адвокат отправил в печать документ, найденный в базе данных. — Вот. — Он протянул женщине теплый листок, только что выползший из принтера. — Это перечень продуктов и личных вещей, которые вы вправе передать своему брату. Я уточню, в какой именно изолятор его поместили. Хотя, полагаю, скорее всего, в «пятерку», на Выборгской улице. Взрыв ведь произошел где-то на Соколе?

Вероника кивнула, глянула на список.

«Тапочки, зубная щетка, мыло, сигареты…»

— Дима не курит, — произнесла она.

— Это не имеет значения, — ответил Артем. — В тюрьмах сигареты считаются денежным эквивалентом. Лишними не будут, поверьте.

Осокина убрала листок в сумочку.

— Я сегодня постараюсь увидеться со следователем, — сказал Павлов. — Да, и еще. Дайте мне координаты этого адвоката. Нужно, чтобы ваш брат написал заявление о смене защитника.

— Артемий Андреевич… — начала Вероника, но вдруг смутилась.

— Говорите, — нетерпеливо сказал Артем.

— Меня волнует вопрос вашего гонорара, — проговорила она, глядя в сторону.

Павлов заметил, что щеки Вероники покрылись румянцем.

— Как вы уже поняли, мы не из миллионеров. У нас просто нет таких денег, которые нужны для оплаты услуг такого адвоката, как вы. Но я знаю не понаслышке, что, помимо профессиональных качеств, вы обладаете отзывчивостью и способностью помочь в трудную минуту. Я долго сомневалась, когда решала, звонить ли Шамилю. Он посоветовал обратиться к вам.

— И молодец, что посоветовал, — с улыбкой сказал Павлов. — Я многим обязан ему. Так что вопрос о моем вознаграждении оставим на потом, когда появятся конкретные результаты моей работы.

— Спасибо, — тихо проговорила женщина.

— Пока не за что. Вероника Александровна, у меня к вам есть один вопрос. Это важно.

— Конечно, задавайте.

— Вы сами верите в невиновность своего брата? Пока что все говорит не в его пользу. Прежняя судимость — раз. Неизвестно куда ушли деньги, предназначенные для совместного бизнеса с Ганакяном, — два. Драка в баре — три. Побег с места выяснения отношений — четыре. Мотив для убийства Ганакяна есть — уже пять. Приплюсуйте сюда способ, которым он был убит, — взрыв. Ведь Дмитрий уже имел судимость за хранение и изготовление взрывчатых веществ. Это в-шестых. Для следствия ваш брат — идеальный вариант. Если вовремя не вмешаться, он получит на полную катушку. С учетом прежней судимости и тяжести статей, по которым его обвиняют, Дмитрия могут лишить свободы лет на двадцать. — Артем в упор смотрел на вмиг побледневшую женщину. — В худшем случае его приговорят к пожизненному сроку.

— Боже!..

— Я спросил вас об этом вот почему. За время нашего разговора мне показалось, что вы сами не уверены в непричастности вашего брата к этому преступлению. Я прав?

Вероника опустила голову.

— Я знаю Диму как себя. При любой другой ситуации я поручилась бы за него. Но тут… не знаю. Я прекрасно понимаю, что убивать из-за финансовых разногласий — безумие. Но что-то подсказывает мне, что во всей этой истории есть большое темное пятно, какая-то червоточина. Она не дает мне покоя.

— Я так и думал, — произнес Павлов. — Вы сами не уверены в невиновности брата.

Осокина встала из-за стола.

— Я очень надеюсь на вас. Огромное спасибо за то, что согласились помочь.

— Не спешите благодарить. Для начала нужно услышать версию вашего брата. Я собираюсь это сделать в самое ближайшее время.