Камень Трокентана. Книга 3

Павел Ан, 2019

Торжественно воспетое в балладах древнее королевство на поверку оказывается дряхлеющим и пришедшим в упадок под управлением господствующих в нём богачей и чиновников. От полного опустошения его спасает случайное стечение обстоятельств, но оказывается, что обрушившееся на него бедствие далеко не самое страшное, по сравнению с грядущим. В движение приходит некая скрытая сила, веками выжидавшая удобный момент, для активного действия. Группа героев стремиться предотвратить трагедию, но лишь сами оказываются в трудной ситуации, из которой удаётся выбраться немногим счастливчикам.

Глава 8

Разделение на пол допустимо применять далеко не ко всем существам. Есть некоторые существа которых приемлемо называть только словом “Оно”, хотя бы они по внешнему виду и походили бы на мужчину или женщину. Бывает, что имеющие пол существа попадают под воздействие некоторых сил, и фактически теряют свойства пола, превращаясь в “Оно”. Большего про это лучше и не знать…

(Из записок Варнена)

За несколько часов до наступления темноты к Белгу внезапно пришёл с докладом один из офицеров. Он сообщил, что в крепости появились две странного вида женщины, которые утверждают, что они эльфы и требуют встречи с ним по одному очень важному делу.

Белг не верил в существование эльфов и конечно бы приказал прогнать прочь этих женщин, если бы не череда странных событий, происходивших в последнее время. Несколько подумав, он велел пригласить их в зал для приёма посетителей.

Вскоре в него вошли две необычайно высокие женщины, каждая из которых была ростом не ниже четырёх локтей. У них были длинные волосы и совершенно чистая, ровная, гладкая кожа на лице, шее и руках, большие глубокие глаза и странной формы уши. Говоря с собеседником, они смотрели прямо, не отводя в сторону взгляда и вели себя с достоинством.

Белг, если бы не знал кем они представились, посчитал бы их за дочерей каких-то очень благородных дворян, воспитывавшихся во внутренних комнатах дворца в неге и роскоши, откуда они теперь и вошли в его зал для приёмов.

Одеты незнакомки были весьма необычно для женщин этих мест. Из-под серо-зелёных плащей виднелась дорожная одежда, представляющая собой длинные, практически до щиколоток туники, украшенные угловатыми узорами необычной формы и цвета. На ногах у них были искусно сделанные кожаные сапоги, прошитые золотыми нитями. Если это и были какие-то шарлатанки, то они весьма хорошо подготовились к тому, чтобы пудрить ему мозги.

— Приветствую тебя, градоправитель, — сказала ему светловолосая женщина, сделав шаг вперёд, однако при этом она ему ни коем образом не поклонилась даже кивком головы. Говорила она на ортовир не чисто, а с неким едва заметным акцентом, который, впрочем, звучал весьма очаровательно.

— Кто вы такие и что вам нужно? — ответил Белг грубо.

— Мы уже представились твоей страже, а знать наши имена, тебе не интересно.

— Да, так как вы шарлатанки и выдаёте себя за несуществующих существ.

— Вот как. И каких же существ, по-твоему, ещё не существует?

— Дня не достанет перечислять весь этот перечень бабьих сплетен, и мне недосуг заниматься этим.

Тут говорившая с ним эльфийка заметила лежащую на полу кучу золотых монет. Это зрелище потрясло её до глубины души. Она замерла, смотря вытаращенными глазами на драконье золото. Потом она медленно склонилась, чтобы рассмотреть его вблизи. Её спутница тоже заметила эту кучку и была потрясена не меньше, и также присела рядом, рассматривая странные монеты. Они обе принялись тревожно переговариваться на каком-то неизвестном для Белга языке. Тот с интересом смотрел на довольно выразительную реакцию этих странных женщин. Ему было интересно, что они скажут об этом таинственном сокровище.

— Откуда здесь это золото!? — воскликнула говорившая с ним вначале эльфийка, говоря при этом властно и серьёзно.

— Видно, кто-то уронил, — ответил Белг с усмешкой.

— Тебе ещё смешно после стольких смертей и несчастий? Или для тебя это всё игра?

— Для меня это вовсе не игра. Но кто вы, что врываться в мои покои и требовать от меня каких-то там объяснений!?

— Мы представились твоей страже, — повторила эльф, несколько успокоившись. — А знаешь ли ты, градоправитель, что полчища орков пришли сюда из-за этого самого золота?

— Тебе-то откуда это знать, женщина? Что, ты, смыслишь в этом?

Глаза эльфийки вспыхнули огнём негодования, но она ответила всё же более спокойным тоном.

— От чего же ты не берёшь это золото, если считаешь это просто золотом?

— Я просто положил его там, где оно лежит, потому что мне так захотелось.

— Тогда возьми в руки из этой кучи хоть одну монету, если ты не трус!

Белг усмехнулся. Такой выразительный гнев этой прекрасной женщины его весьма забавлял, да что там она ему даже начала нравиться. Он неспешно встал с трона градоправителя и, медленно подойдя к кучке золота, поднял из неё одну из монет, с ухмылкой глядя на эльфийку.

По её глазам было видно, что внутри у неё бушевали эмоции, но она какое-то время молчала, подыскивая правильные слова. Белг же любовался этим красивым зрелищем.

— Итак, ты не боишься проклятия?

— Я не верю в проклятия. Я сильный, мужественный, благородный человек, который делает своё счастье своими руками, а не глупая, бестолковая женщина, которая верит во всякие там проклятия.

— Скажи мне, прошу тебя, откуда здесь появилось это золото? — заговорила эльфийка спокойным и вкрадчивым голосом.

Она так очаровательно смотрела на него своими большими глазами, и её голос, он был таким чудесным. Да что там говорить, он уже полюбил эту женщину, хотя у него и не укладывалось в голове, как она смогла так быстро очаровать его, былого вояку.

— Что же, скажу. Его принесли путники из дальней страны.

— Четыре женщины и три гнома?

— Нет, одна женщина и три гнома. Но откуда тебе известно про них?

— Мне многое известно.

Белг просто не мог оторвать взгляда от неё, от того как она хлопала своими выразительными, живыми глазами.

— Где же эти чужестранцы?

— Но зачем они вам?

— Они очень опасны, служат оркам и тем силам, которые за ними стоят. Ты бы очень хорошо поступил, сразу казнив их.

— За что же мне казнить их? Неужели просто за то, что они чужестранцы?

— Разве тебе мало, того что они пришли из пустошей? Остерегайся их ведь ты градоначальник.

Белг ухмыльнулся. Он вернулся на свой престол и уселся, с улыбкой глядя на эльфийку.

— С чего бы такая забота обо мне?

— Эта забота о всех нас.

Их Разговор заходил в тупик, но под влиянием стремительно развивающихся событий последних дней и внезапной влюбленности Белга внезапно понесло. Он вдруг захотел рассказать этой женщине всё и боле того, взять её собой как свою спутницу в этом опасном приключении. Терять-то ему было уже нечего, и его теперь понесло во все тяжкие.

— Хорошо, я расскажу тебе обо всём, прекрасная незнакомка. Я не градоправитель этого города, а только начальник гарнизона. Градоправителя, а также некоторых других офицеров, я убил за предательство. Они все работали на некого черноборода. Этот очень богатый и знатный человек прибыл сюда недавно по некоему делу и окутал своими сетями весь этот город, учиняя беззаконные дела. Я решил положить этому конец и казнил злодеев, в том числе и черноборода.

Эльфийка посмотрела на него с нескрываемым изумлением.

— А эти деньги, они были у черноборода и других убитых злодеев? — спросила она вдруг.

— Да, — ответил Белг, несколько смутившись.

— И что же было дальше?

— Я допросил заключённых гномов и по многим признакам понял, что они знают место, где спрятано великое сокровище. Они готовы показать мне его, если я отпущу их. Я дал им слово что так и поступлю, если они не солгут мне. И вот теперь, завтра утром, я и отряд верных мне людей отправимся за этим кладом.

Прекрасная эльфийка оторопела от этих слов, не зная, что и сказать.

— Но как же дракон, ты не боишься его?

— Я не верю в драконов. Но даже если бы он и был, гномы сказали, что дракон уже мёртв. Его завалило в пещере, где он находился. Он погиб под завалом, и они видели его труп.

Эльфийка пристально смотрела на него. Потом она стала о чём-то переговариваться со своей спутницей.

— Могу ли я допросить этих гномов? — спросила она, наконец.

— Допросить?! Ну что же так сразу допросить? Они теперь мои компаньоны. Но если хочешь поговорить с ними, то это можно устроить.

Он распорядился пригласить гномов в зал. Вскоре те пришли сами без какого-то ни было принуждения, несвязанные. Гномы с изумлением смотрели на эльфов, а те пристально разглядывали их.

— Вы, наверное, эльфы, — сказал Коли. — Мы много слышали о вас от нашей спутницы.

— Да, мы эльфы, ответила ему говорившая прежде светловолосая эльф, хотя в голосе её чувствовалась нота враждебности. — И что же вам говорила ваша спутница о нас?

— Что вы очень древний и мудрый народ. Она очень хотела встретиться с вами, чтобы спросить совета.

— Каулен хочет спросить у нас совет! Хотя да, я могу дать ей совет. Ей надо бежать в горы, спрятаться в одной из пещер и, трясясь от страха, надеяться, что великие драконы не найдут её, когда вскоре в великой ярости будут мстить за убийство их сородича, которое она учинила.

— Но она не убивала его.

Эльфийка пристально смотрела на гнома.

— Я вижу, что ты мне не лжешь. Но такое существо как великий дракон не может погибнуть случайно.

— Его завалил потолок пещеры, — сказал Рони. — В нём были грозди очень редких камней, которые мы называем светящиеся кристаллы, а их месторождение всегда находиться в очень хрупкой горной породе, но сами очень прочны и остры.

— Я знаю какой потолок в той пещере как никто другой, и дракон тоже это знал. Потолок бы никогда не упал на дракона, если бы он не зацепил его, а дракон был очень осторожен.

— Твоя правда, госпожа эльф, — сказал Коли. — Мы ему несколько помогли в этом, точнее одна из наших спутниц.

— Лучше бы вас завалило в той пещере вместе с ним. Посмотрите, сколько зла и смерти вы принесли с собой!

— Возможно, ты и права, — тяжело вздохнул Рони. — Но мы всё ещё надеемся это исправить.

— Исправить! О да, очень видно, что вы хотите это исправить! Вы усугубляете ситуацию всё больше и больше!

— Поэтому мы и хотели встретиться с вами, чтобы спросить о том, что нам для этого делать. Мы и сами это видим. Всё то, что мы делаем, из этого выходит только хуже. Но вы ведь должны знать, что надо делать теперь.

— Хочешь, чтобы я сказала, что необходимо делать! Исправить ситуацию можно, если убить вас всех и чем скорее, тем лучше! Вот тебе мой совет!

Гномы оторопели от сказанного. Уж от кого, а от эльфов они надеялись услышать что-то толковое и доброе, а тут теперь такой вот совет. Теперь им бы следовать промолчали на это, но тут не выдержал Грума.

— Да будьте вы прокляты, эльфы! Из-за вас мы проделали такой опасный путь. И что за совет нашли? Умереть нам всем? Может вам самим лучше умереть, или для вас бессмертных это недопустимо?!

— Важно не сколько ты живёшь, а для чего, гном. Нам очень важно жить, вот мы и живём, а вы только вредите всем.

— Кому мы вредим!? Этой стране, где кругом царит несправедливость, подлость, всё продаётся и покупается? Мы считали жителей этой страны своими союзниками, а теперь мне даже кажется справедливым, что сюда пришли орки.

— Тебе ли судить об этом! — вспыхнула эльф.

— Так, тихо, тихо! — вмешался в разговор Белг. — Вы обвиняете друг друга в каких-то страшных вещах. Если хотите поговорить только ради перебранки, я не желаю слушать ваши пустые разговоры. Завтра нам выдвигаться в долгий и опасный путь и не стоит теперь затевать вражду и тратить время на пустые склоки.

— Слушай меня, градоправитель, оставь эту затею, сказала эльф. — Если эта кучка золота на полу принесла столько бед, то подумай, сколько бед принесёт всё золото той пещеры! Одумайся, немедленно казни этих гномов! Найди их спутниц и тоже казни, пока не поздно!

— Я не буду так поступать, грозная незнакомка. Даже если бы я был судья, то и тут скажу тебе, что ты не представила никаких доказательств достаточных для того, чтобы предать смерти этих гномов. Так что завтра же мы выдвигаемся в путь.

Глаза эльфийки вспыхнули гневом и обидой, но при этом она была так прекрасна, что Белг просто не мог оторвать от неё взгляд. Эльфийка несколько помолчала, потом добавила, но уже мягким, вкрадчивым голосом.

Я прошу тебя, исполни мою просьбу. Я забочусь о твоём благе и благе твоих людей. Доверься мне, я тебя очень прошу. Я не хочу вашей гибели.

Белг уже, казалось, был готов на всё ради этой женщины. Её чары полностью опутали его. Он уже готов был вопреки всему согласиться исполнить её просьбу, но тут его руку как бы кольнуло. Белг всё ещё сжимал в ней монету из драконьего клада. Он внимательно посмотрел на неё, потом сжал её в кулаке и ответил.

Нет, я не исполню твоей просьбы.

Эльфийка закрыла глаза и понурила голову.

— Пусть будет так. Видит небо, я не хотела этого, — сказала она. — Тогда я попрошу тебя ещё об одной вещи, сделай это для меня.

— Чего ты хочешь?

— Я прошу тебя, взять меня с собой в это путешествие. Возможно, я смогу предотвратить зло связанное с этим проклятием.

Белг по-прежнему не верил ни в какое проклятие, но как он мог отказать столь прекрасной и так желанной для него женщине, тем более, когда она сама просила того, чего он и сам теперь страстно желал. Однако, он вдруг подумал, что она просится с ними со злым умыслом. Возможно, она попытается сама убить гномов в дороге и тогда клада ему не видать.

— Я возьму тебя с условием, что ты поклянешься мне, что не попытаешься убить этих гномов, — сказала он в ответ.

Эльфийка напряжённо молчала. Она гневно смотрела на гномов, не скрывая своей ненависти к ним. Наконец, она тяжело вдохнула и ответила.

— Хорошо, я даю клятву, что не попытаюсь убить этих гномов.

— Этого довольно для меня. Мы выдвигаемся уже завтра утром, и тебе необходимо хорошо подготовиться, так как путешествие предстоит опасное и трудное. Мы идём в земли орков и теперь зима.

Он пригласил эльфов остановиться на ночлег в его замке и вообще присоединиться к нему за ужином.

— Нас ждут много трудных дней совместного пути, и в каждый из них ты сможешь ужинать со мной, если пожелаешь, — ответила ему эльфийка. — Теперь же я бы хотела отдохнуть перед трудной дорогой, так как я и моя сестра провели уже много дней в пути. Что же касается моей сестры, она не сможет воспользоваться твоим гостеприимством, её ждут важные и неотложные дела.

— Ну что же, будь, по-твоему, — сказал Белг. — Тебя проводят в твои покои, если тебе будет что-то нужно, только скажи.

Первоначально планировалось, что отряд выдвинется с рассветом, но Белг всё же решил помедлить и в последний раз выслушать доклад разведчиков. Те вновь подтвердили, что орков нигде в окрестностях города нет. Тогда Белг взял лучших лошадей, в том числе и по запасной лошади для перевозки запасов продовольствия, стрел и различного снаряжения, которого набрали с собою вдоволь. Всего в поход выступили двадцать четыре участника. Гномы добились возвращения им всего изъятого ранее снаряжения, где всё ещё оставалось немало полезных для путешествия мелочей. Белг же и его спутники отнеслись слишком легкомысленно к сборам, заботясь более о собственном комфорте, чем о разумной безопасности.

Они взяли лошадей, планируя путешествовать верхом вплоть до самой пещеры дракона, что было опасно, да и просто невозможно. Где бы они нашли для них воду и еду в орочьих пустошах, после того как им придётся оставить реку? И даже каким-то чудом миновав пустоши, они уж точно не смогли бы пройти верхом через заснеженные горы.

Кроме того, они взяли кучу стрел и различного оружия, как будто бы собирались пробиваться через все пустоши с боем. У них было слишком много одежды, да и взятая еда не очень подходила для такого рода путешествий. Многое выдавало в спутниках гномов людей неопытных в том мероприятии, которое они намеревались осуществить.

Эльфийка, напросившаяся путешествовать вместе с ними, удивила гномов больше всех. Гномы всё же думали о ней как о более опытном и рассудительном путешественнике, но она ни взяла с собой в дорогу вообще ничего кроме тёплой зимней одежды. При ней не было никакого оружия, никаких полезных для похода мелочей, она даже отказалась от второй лошади для поклажи. Видно, она полностью полагалась на помощь своих могучих спутников. Хотя, вероятно, она поступила так легкомысленно, как и должна была поступить женщина, находящаяся под покровительством у сильных мужчин, и гномы несправедливо придирались к ней на фоне своих предыдущих спутниц.

Гномам было несподручно путешествовать верхом на лошадях, но они решили не жаловаться и не просится ехать с кем-то в паре или брать с собой телегу, которая была бы уж вовсе ни к месту. Кое-какой навык верховой езды у них уже был, и они решили потерпеть это неудобство.

Вся процессия медленно покинула и без того уже опустевший город и растянулась цепочкой по дороге на запад. Гномы были мрачными, памятуя тяготы прошедшего пути и думая о предстоящих. Но в их сердцах тлела слабая надежда на то, что это всё-таки начало, хоть и очень трудного, но пути домой.

Опасное и долгое путешествие начиналось очень хорошо. Ярко светило солнце, почти не было ветра, в пролесках щебетали птицы. Не было необходимости идти пешком и нести на себе непомерно тяжёлый груз, вслушиваться в окружающий лес, ожидая в любой момент возможной стычки с врагом. Гномам так не хватало всего этого уже весьма долгое время. Однако, они грустили о пропаже Алорон, о судьбе которой доподлинно не было ничего известно.

На вопрос о том, куда она исчезла, Белг честно ответил гномам, что не знает, где она находится, и что с ней случилось. Он рассказал им о том, что её похитили из темницы люди, связанные со столичными богачами и древними могучими дворянскими родами, но обыски в местах, где можно было бы ожидать обнаружить Алорон, ни к чему не привели. Никаких следов её пребывания обнаружить не удалось. Он дал указание солдатам в городе обращать внимание на женщин подозрительного вида, задерживать их и докладывать ему об этом, но никаких сведений о ней он так и не получил. Возможно, Алорон сумели как-то вывезти за пределы города или где-то очень хорошо спрятать, а может и вовсе случилось то, о чём он не хочет говорить, чтобы не огорчать их.

И гномы теперь ничего не могли поделать. Они были вроде как компаньонами, но при этом и пленниками, почётными пленниками. Они не были связанны, при них были необходимые вещи, но у них не было оружия и права решать, куда им идти. Хотя, конечно, они могли своими указаниями завести отряд куда угодно, однако они чувствовали, что если не отыщут заветной пещеры, то им не жить.

Теперь же всё походило на выезд на охоту, в которой дворяне, а их было большинство в отряде, были большие любители. Белг ехал впереди вместе с эльфийкой, которая всё же представилась всем своим спутникам, с которыми ей предстоял долгий путь. Её звали Истриэль. Антелин как-то рассказывала гномам, что у всех древних существ, в том числе и у эльфов, имена даются не просто как случится, а имеют некое определённое значение. Но гномы не знали амилит, и значение этого имени для них было сокрыто. Гномы всё ещё были обиженные на Истриэль и, ехав чуть позади от них с Белгом, коротали время в дороге, пытаясь угадать значение её имени. При этом они подбирали при этом самые нелестные определения.

— Вероятно, это значит, ночной опустошитель кладовых, — предположил Грума.

— Да нет же, это значит пожиратель пончиков, — сказал Рони.

— Всё же, это та кто любит поспать, — предложил Коли.

— Или может королева мыльных пузырей, — предложил Рони.

— Нет, это та кто считает ворон, — сказал Грума.

И далее в том же духе. Всё это они говорили специально достаточно громко, чтобы их слышала ехавшая впереди Истриэль. Та постоянно беседовала с Белгом, который по уши влюбился в неё, и теперь, казалось, забыл обо всём на свете. Забыл об орках, о кладе и трудном пути. Он совсем не слушал разговор гномов ехавших сзади. Они беседовали с Истриэль, и он не мог оторвать взгляд от её красивого, нежного лица, от её больших, глубоких и выразительных глаз, в которых так ярко переливались даже самые тонкие оттенки эмоций.

Они проезжали мимо луга, на котором росли цветы, и Истриэль попросила Белга сорвать их. Тот немедленно поскакал, чтобы исполнить её просьбу. Сама же Истриэль тут же обернулась к ехавшим сзади гномам-насмешникам и сердито посмотрела на них.

— Моё имя означает “опустошающая звёзды”, — сказала она не очень громко, так чтобы её услышали по возможности только гномы. — Подумайте, почему меня так зовут вместо вашей глупой болтовни, если вам нечем занять свой досуг.

Сказав это, она отвернулась от них и уже в следующую секунду восхитительно улыбалась Белгу, возвращавшемуся к ней с букетом полевых цветов.