О жизни вечной на том свете в райских обителях. Чудесные описания святыми угодниками Божьими Царства Небесного

Группа авторов, 2009

Как рассказать о тех небесных обителях, куда призывает Господь всех любящих Его? Придет время – сам увидишь. Что еще тебе сказать, да и как сказать тебе?.. Ведь на человеческом языке нет тех слов, которые могли бы передать, что там совершается; ведь на земле и красок-то тех нет… Книга о жизни вечной на том свете в райских обителях, с чудесными описаниями святыми угодниками Божьими Царства Небесного. Приведены советы святых отцов и подвижников о спасении души и о том, как на этом свете познать таинственный небесный мир и преодолеть искушения мира земного.

Глава 1

Таинственный отблеск небесного царства

Библия говорит нам о Царстве Небесном. Но как мало мы знаем сокрытых в ней тайн об этом Царстве! Некоторые ее страницы совершенно неприступны. Медленно, шаг за шагом мы двигаемся в лабиринте откровений пророков. Еще много, много непонятного для нас на небе! «Если Я сказал вам о земном, — замечает Христос, — и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном?» (Ин. 3, 12).

Много таинственного для нас и в земной жизни, в земных отношениях людей всех стран и всех времен. Эти земные тайны нам будут тоже непонятны без разъяснения тайн небесных. А потому будем прежде всего искать небесного, будем помышлять о горнем. Будем брать повыше точку зрения, когда хотим взглянуть беспристрастными глазами на все земное.

Разъяснению и толкованию Библии нет предела. Это неисчерпаемый источник, это безбрежный океан премудрости Божией, это глубокое небо, в которое чем больше вглядываешься, тем более находишь новых светочей, новых откровений Небесного Царства.

Как в мире земном познать таинственный небесный мир

Бывают минуты в жизни, когда смущенная душа, алчущая бесконечности, стремится к пределам вечной истины, к источникам вечного величия.

Не суждено нам, однако, долго оставаться на этих отдаленных высотах. По слабой природе нашей мы погружаемся снова в земное, но в то же время более, чем когда-нибудь, чувствуем потребность утолить жажду у всех тех источников, где могли бы мы почерпнуть утешение в нашей скорби.

В подобные минуты сердце жаждет изучения Св. Писания, оно нуждается в этом благотворном свете для оживления своей вдохновительной силы. Слова Св. Евангелия возбуждают в нем то неуловимое, неземное созвучие, рождающееся только в пламени молитвы и дивных сновидениях. Почти невозможно определить всех различных ощущений, проявляющихся в эти благословенные мгновения.

Эти ощущения не подвержены влиянию мира внешнего, они оживляются таинственной силой, не имеющей ничего общего с суетой, нас окружающей.

Не по силам было мне подавить в моем сердце этот драгоценный дар, я чувствовал необходимость поделиться с теми, которые меня бы поняли. Но этого еще недостаточно, чтобы обнять это чувство, надобно его испытать самому и освободиться от сомнения, преграждающего путь всякому убеждению и отрицающего самые естественные явления и очевидные предметы.

Недостаточно было мне удостовериться в этом благодатном, утешительном влиянии, я поставил себе задачей выяснить его себе, не из простого любопытства, но из желания укрепиться в вере, и Божьим словом греть сердца людей.

Было бы высокомерно с моей стороны выставлять себя авторитетом в богословских вопросах, а потому я смиренно сознаюсь, что я изучал их сердцем, под влиянием любви к Христу, Зиждителю высшей науки и премудрости. Поколение наше проникнуто материализмом, но здравые мысли не погибли, они только усыплены снотворными средствами вольнодумцев.

Нельзя допустить, чтобы свет, будь он переполнен даже безбожниками, остался бы бесчувственным к началам правды и высшей нравственности.

Всегда возможно величественной картиной, сочувственной нотой, возгласом сердца вырвать умилительную слезу и возродить хоть оттенок покаяния, все часто остающегося в душе гордой и несмиренной без явного признания.

Не много нужно, чтобы тронуть нас и заставить стремиться к высокому и благородному!.. Достаточно искры, таинственного луча, святого слова… и теплой молитвы.

Если эти размышления попадут в руки свободного мыслителя, без сомнения, найдет он возможность противопоставить этим выводам доказательства своего неверия, однако, обратив внимание на чувства их вызвавшие, не останется к ним безучастным и может быть задумается он о том, что размышления эти возбуждены при созерцании жизни, преисполненной чистоты, святости и веры.

Другие же, последователи Христа, будут искать в этом творении новой пищи для души и возможности лишний раз благословить имя Творца вселенной. Вот цель, которую я избрал; если она будет достигнута, возрадуется душа моя и воздаст благодарную молитву Искупителю рода человеческого.

Выше пределов рассудка находится восприимчивость души, могущественное чувство, рождающее другое, которого простая мысль не в силах уяснить.

В этой-то области пробуждается та необъяснимая услада, которую человечество чувствует, но не в состоянии выразить словами; она составляет таинственную жизнь, в то же время активную и пассивную, необъяснимое соотношение духа человека с духом Божиим.

Ум человеческий почитает нелепостью это возвышенное настроение, неуловимое для его узких взглядов, но которое в то же время составляет утешение христианина, его опору и его крепость.

Некоторые объяснения

По всеблагому Своему Промыслу, Господь имеет постоянное сообщение со Своими избранными, дух действует на дух, как телесно — на тело.

Со времени появления человека на земле с начала сотворенного мира, Творец вселенной занимает первое место по непосредственному действию на дух человека.

Природа не имеет в себе самой ни цели, ни причины. Причиной своей она обязана Богу, цель же ее человек. Поэтому невозможно допустить, чтобы Бог, сотворив небо и землю, не предоставил себе постоянного действия на мироздание.

Крайне ошибочно мнение философов, отрицавших Бога как Творца и Двигателя, отрицавших возможность умерять ход установленных Им законов и влияния на судьбу человека.

Способы, по которым действует Божественная сила на природу, для нас тайна, в которую мы проникнуть не можем. Способы эти неуловимы для нашего ума, которому доступны только ощутимые истины, исходящие из области разума.

Ничтожность средств, которыми располагает наука при анализе вещества тел, служит к тому прямым доказательством.

Допустить невозможно, чтобы Бог ограничил свое влияние только творением, чтобы он поставил человека во главе мироздания и сотворил его по образу и подобию Своему, не предоставив Себе права наблюдать за ним и направлять его в применении его высших и опасных способностей.

Если чудо не согласуется с законами природы, то оно, несомненно, зависит от сверхъестественной силы Божией. Чудо представляет собой средство, употребляемое Богом для научения и облагораживания внутренней жизни человека.

Когда душа находится в общении с миром невидимым, она ускользает от всякой возможности строгого анализа, она сбивает с пути психолога в его научных изысканиях.

Душа, находящаяся под этим влиянием, теряет понятие о самой себе, уже не может следить за собой; она, хотя покоряется неведомой силе и предается бессознательно миру невидимому, но уже более собой не управляет.

К этому состоянию принадлежат видения, сны и необъяснимое явление, называемое вдохновением. Душа наша находится в эти минуты под прямым влиянием таинственных сил, которым она повинуется, не разъясняя их себе.

Окруженные этими непроницаемыми силами, мы чувствуем возрастание нашей личности и увеличение нашей зависимости, свободу и рабство; мы признаем нашу силу и нашу слабость.

Эта внутренняя жизнь берет начало в больших нравственных потрясениях, в трудных минутах, которые переживает человечество; в особенности проявление ее обозначается под светлыми лучами теплой веры.

Жизнь духовная тогда получает полное развитие и те, которые совершенно отдали себя Христу, подготавливают в своей душе безусловное ей по своему значению место.

Не только смирение, нравственный авторитет отличают от других живущих этой жизнью, в них еще обнаруживаются удивительные явления, откровения, видения и т. п.

В этих таинственных сферах решаются важные задачи жизни каждого под вдохновением Силы Божией.

Когда мы приближаемся к какому-либо важному обстоятельству и находимся в недоумении, по слабости нашего рассудка, на каком решении нам следует остановиться, мы чувствуем под утешительным влиянием силы неведомой какое-то внутреннее ощущение, открывающее нам путь и этим приостанавливающее все недоразумения.

Все важные перевороты в жизни христианской сопряжены с подобными явлениями; нам легко их исследовать и удостовериться в их истинном существовании.

Господь, наполняющий вселенную беспредельной, многообъятной благостью Своей, возрадуется, когда душа смертного понимает земное значение свое во всей полноте и ясности, и смиренно принимает все испытания, посылаемые ей свыше.

Душа в состоянии безропотного повиновения, безмолвной печали, радостной скорби, озирает землю, как предместье необходимое для подготовки к лицезрению Бога в вечности, для очищения от несовершенств, присущих ее природе смертной и греховной, и приготовления к услаждению, богопочитанию и вечному блаженству.

Счастлива душа, находящаяся в прямом общении с другой ей подобной!

Они составляют одно, постигают одна другую и составляют между собой крепкую неосязаемую опору.

Семья, идущая по стопам добродетели и члены, которой связаны взаимной любовью, чуждой себялюбия, дает нам понятие о духовной связи, существующей между христианскими душами.

Всеблагий Творец мира видимого и невидимого не хотел смертью расторгнуть на веки этого прекрасного согласия и духовного союза, мы утешаемся при мысли, что все это переживает земные развалины для продолжения своего в вечности.

Если по неисповедимым путям Промысла Божия Творец вселенной не дозволил цепи этой иметь полного развития, если Господь разрывает ее кольца, то это для того, чтобы указать человечеству на непостоянство и шаткость счастья на земле. Тусклый отблеск служит нам только приготовлением постичь то вечное блаженство, которое нас ожидает в будущем; блаженство полное услады, в котором скорби наши исчезнут, земные печали забудутся, где мы будем собирать то, что мы посеяли.

Христианская душа, которая при жизни освящена была плодотворным светом Евангельского учения, подходя к вратам вечности, пораженная величественной картиной, представляющегося ей и, видя Христа Спасителя нашего, страдавшего за наши грехи и для нашего искупления, душа эта без сомнения забывает все страдания и скорби при расставании с родными, друзьями и дорогими ее сердцу.

Без духовной жизни и жизни сердца немыслимо достичь подножья Престола Небесного, цель же нашего существования — приблизиться к Богу и возлюбить Его всем сердцем нашим и всей душой.

Какое громадное значение имеет для христианина воскресение Господне, Страшный суд, кончина света, утверждение Небесного Царства, не подлежащего разрушению!

Не должны ли мы придти к тому, почти неоспоримому заключению, что отношения между миром видимым и невидимым существуют?

Проявления их обнаруживаются, когда Богу угодно сделать наш ум доступным к принятию святых вдохновений или приподнять завесу тайны Его творений.

Усердная молитва усопших, восходящая по теплоте своей к Престолу Божию, составляет для нас утешение и опору: «Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу, и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Евр. 12, 22–24).

Все эти изречения Св. Писания ясно доказывают, что души христиан имеют соотношение с Ангелами и этим самым полагают наше утешение, что связь между нами и усопшими не расторгается.

Чем сильнее наша вера, тем теснее эта связь; принятие Св. Таин с ревностью по Христе переносит нас в область духовную и ставит нас в тесный союз с душами избранных.

Взаимная молитва живых об упокоении душ усопших и ходатайство усопших о благе живых, не составляют единственное отношение мира видимого с невидимым.

Бог нередко давал знать свою волю через пророков и святых мужей.

Апостол Павел приводит пример чудесного сообщения умерших с живыми, когда, восхищенный до третьего неба он повествует о виденном им в Раю, чего никакой язык не может передать:

«Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним. Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю — в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор. 12, 1–5).

Из всего этого можно заключить, что связь, действительно существующая между миром видимым и невидимым, не подлежит никакому анализу и не всякому даже дано ее испытать.

Человек без религии и веры, видящий в предметах его окружающих причину и конец всему, не может дать в душе своей никакого места откровениям.

Но коль скоро он поймет единственную цель жизни — сблизиться с понятием о Творце вселенной, посвятить жизнь свою прославлению Святого имени Господа, — тогда уяснится ему то, что было покрыто мраком в его тесном уме, и тогда только вступит он в круг вращения сил небесных, управляемых рукою Всевышнего.

Впрочем, не следует преувеличивать значение этого суждения.

Было бы безрассудно предполагать, что души принимают участие в малейших частностях земной жизни, что они следят за всеми нашими действиями, что они живут нашей жизнью. Это было бы ошибочно.

Участие душ усопших распространяется только на одну духовную жизнь: они утешают нас в минуты скорби, предохраняют нас от бед, усугубляют в нас веру и освящают путь наш ко Христу — цели нашей жизни. Чем более душа наша жаждет Божественного Откровения, ищет успокоения в молитве и крепости в прославлении имени Искупителя, тем она способнее постичь влияние избранной, являющейся ей в виде Ангела-Хранителя, осеняющего ее своими крылами.

У того, кем руководят смирение и любовь к Творцу, нет ни суеверия, ни предрассудков. Его первообраз — Христос, нареченный Иисусом, родившийся в яслях, гонимый врагами; Христос, преследовавший лицемерие, но благославлявший смирение и за грехи наши кончивший страдальческой смертью на кресте, моля Отца Своего не о себе… но о помиловании его казнителей.

Верующий постоянно видит Спасителя своего несущего крест и идущего пред ним на искупление. Святой Страдалец Голгофы представляется ему величественным видением, причем исчезают все дурные мысли, наклонности и нечестивые стремления.

Христианин, ищущий убежища под кровом Божиим, не поддается суеверию, он падает ниц каждодневно пред иконою Спасителя и черпает в этом богопочитании доверие и ревность.

Одна мысль его наполняет: «Чем могу я способствовать утверждению Царства Божия?» — говорит он. Как поступить мне, чтобы облегчить судьбу брата моего, осветить его душу, укрепить его сердце, извлечь радость, возродить истину, научить твердо веровать в Господа Бога, как в милосердного Творца, нашу постоянную опору и всевышнее утешение?

Без суеверия преклоняется он пред откровением, которое Бог ему посылает.

Творец действует духом на дух человека, на природу — воей могучей волей для утверждения учения и спасения.

В этом случае природа представляет способ; а человек — цель, к достижению которой он должен сам содействовать.

Бог указывает нам путь, по которому мы должны стремиться и в тоже время освобождает нас из пропасти, открывшейся пред нами при самом начале достижения указанной нам цели.

Дело это охватывает весь мир, в центре которого дух наш чувствует близость Бога, как Всемогущего Творца и видит в верующем орудие Божественного Промысла.

Откровения свыше представляются человеку в разных видах.

Бог избирает для проявления нам своего присутствия самые обыкновенные предметы, им он дает значение эмблем важных нравственных дел, при выполнении которого цель Творца достигнута.

Зачастую Господь берет эти эмблемы из самых незначительных сфер. Этим Он как бы не хочет прервать свойственного закона предметов. Он проявляет себя знаками почти невидимыми тем, которые его ищут и чувствуют его присутствие.

Если ваше смирение и религиозные чувства заслуживают взора Творца, он обнаруживает свою волю или ниспосылает утешение, не нуждаясь в величественной обстановке, не смущая порядка природы.

Не Ангелы поддерживают пророка Илью в пустыне, но обыкновенные вороны приносят ему пищу. Масличный лист в клюве голубя служит знамением прекращения гнева Божьего и позволения Господа причалить ковчегу Ноя к горе Арарату. Солнечная тень, возвращающаяся назад на десять ступеней, предвещает Езекии^[3] чудесное выздоровление от болезни. Пение петуха напомнило Петру о его троекратном отречении.

Богу достаточно этих маловажных признаков, чтобы явить человечеству, что Он не только Творец Вселенной, но что и Он из века во век до бесконечности поддерживает эту Вселенную и управляет ею так, что без Его воли ничего не может измениться.

Таким образом, мы не должны изумляться представляющимся нам необыкновенными случаям, имеющим влияние на нашу жизнь.

Причина и цель этих случаев нам недоступны, они всегда останутся тайной, в которую нам не следует проникать. Мы должны преклоняться пред волею Творца, прославлять в продолжении всей нашей кратковременной жизни Его имя, смиряться, но никогда не отчаиваться, когда несчастье нас ожидает.

Без горечи и печали благодарить Всемогущего за те минуты счастья, которыми он нас наделяет и предаться Ему всем сердцем, когда он посылает нам утешение в часы скорби и испытания.

Следующие повествования заимствованы из некоторых радостных и печальных эпох моей жизни, когда мне казалось проявление десницы Божией.

Смущение сердца, глубоко проникнутого благостью Всемогущего, влечет к постоянному изучению истин Святого Евангелия и смиренному богопочитанию Спасителя нашего.

Трогательное и сладкое созвучие наполняет тогда душу, и, как отдаленный благовест, напоминает тайну вечности, когда Ангел света представляется нам и открывает главную цель существования, роскошные виды, которые прежде не замечались, расстилаются пред глазами, душа парит без усилия над пустынной областью действительности и направляет свой полет в другие пределы, где светит другое солнце.

Под этим святым впечатлением я почувствовал потребность поделиться с другими тем, что испытывал и что чувствовали другие, заслуживающие полного доверия. Долго колебался я в моем намерении приступить к описанию этих повествований. Но многие, которым я сообщил об испытанном мною, советовали поручить их бумаге, не стесняясь впечатлением, которое они могли бы произвести на некоторые личности.

Они говорили, что мои чувствования не проистекают от болезненного состояния души, но могут быть признаны следствием веры, действующей таинственными силами.

Факты будут говорить сами за себя и по существу своему засвидетельствуют о своей важности.

Псалом 90

Задолго до кончины Т. А. находился я с ней в обществе. Светский разговор почти всегда бесцветен, говорится о многом, но все возбужденные вопросы не имеют большого значения и не приносят никакого душевного утешения, изредка, однако, вырвавшееся случайно слово, имеет в будущем удивительное действие и оставляет за собой следы на своем пути

Разговор пал на религиозные предметы и одна собеседница, принимавшая в нем участие, выразила мысль, что молитва наивернейшее средство, предупреждающее всякое несчастье. Она присовокупила, что имеет много доказательств этому и в подтверждение просила позволения передать Т.А. одну известную ей молитву. На другой день Т.А. получила написанную молитву, которой восхищается всякое христианское сердце, читая хвалебные песни Давида.

Это был Псалом 90.

Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него. Яко Той избавит тя от сети ловчи и от словесе мятежна, плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина Его. Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго. Падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе, к тебе же не приближится, обаче очима твоима смотриши и воздаяние грешников узриши. Яко Ты, Господи, упование мое, Вышняго положил еси прибежище твое. Не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему, яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою, на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия. Яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, Яко позна имя Мое. Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его и прославлю его, долготою дний исполню его и явлю ему спасение Мое.

Какую удивительную силу находим мы в этих словах, какое убеждение питает ЦарьПсалмопевец в милосердии Божием!

«Бог мой, уповаю на Него, — говорит он, — яко той избавит тя от сети ловчи и от словесе мятежна».

Слова «уповаю на Него» как огненный меч, поражает нечестивого и возвеличивает верующего. В этой молитве молящийся не испрашивает только об избавлении его от смерти, он умоляет Бога удалить от него смерть мятежную. Этими словами он хочет выразить надежду свою чувствовать себя спокойным в последние минуты своего земного странствования и быть готовым предстать пред всеблагим Повелителем Вселенной, когда послышится таинственный голос, зовущий его в мир духовный, когда услышит роковое повеление: «Твой час пробил», глубоко верующий умоляет, чтобы в этот час он был бы в общении с Богом.

Далее поражены мы прочувствованным стихом о всемирном зле и нравственном искажении: «Не приидет к тебе зло и рана не приближится телеси твоему». Раны телесные ничто в сравнении с душевными, последние гораздо ужаснее и отвратительнее.

Человечество, неоживленное духом Творца, представляет нам самое равнодушное зрелище, почти отталкивающее. Если же наоборот оно покоится в лоне Божием, оно обретает силу, красоту, побеждающие себялюбие, возвеличивая самоотвержение.

Твердое убеждение псалмопевца величественно. Дойдя до высшей степени веры и восторга, он убеждается, что смирение дает человеку власть попирать дракона, устрашающего символа зла.

Тогда Господь глаголет чрез его песнопение и утешает верующего надеждой спасения: «Воззовет ко мне и услышу его, с ним есмь в скорби изму его и прославлю его, долготою дней исполню его и явлю ему спасение мое».

С благодарностью Т.А. приняла ей предназначенную молитву, списала ее своей рукой и передала ее мне с тем, чтобы я носил ее на себе, как предохранительное средство от всякого несчастного случая, прибавив еще к этой молитве прочувствованные слова с сердечным и важным пожеланием: «Да услышит Бог меня, молящуюся о твоем спасении». Недостаточно молить за себя, возвышенные души чувствуют потребность обращаться к Богу и просить у него утешения для другого, близкого их сердцу.

Душа их возвышается над мраком и привлекает в духовное пространство других, сродных с ней, оживляя их своей духовной теплотой, они кажутся предназначенными способствовать к укреплению и развитию чувств добра, самоотвержения, терпения и любви.

С улыбкой на устах они умеют приводить к вере и этим доставляют минуты счастья, их радушие уничтожает сомнение, ум их занят благородными и великодушными стремлениями, эти стремления держат их в зависимости от духовной области, куда они взлетают под влиянием душевных движений.

Сердце их подобно арфе, струны которой только сотрясаются под звуками небесных песнопений, вдохновленных словом Божьим.

Вскоре мы отправились за границу для восстановления нашего здоровья.

Я поселился с семейством моим в маленьком местечке близ Франкфурта-на-Майне. Т.А. была в Карлсбаде, куда ее отправили доктора для излечения от болезни, опасность которой мы тогда еще не подозревали.

Несмотря на это, я очень беспокоился и придумывал разные меры, которые могли быть приняты для пресечения развивавшегося зла, ужасные последствия которого от меня скрывали.

Находясь в этом недоумении, мне пришла мысль, что прежде всего следует обратиться к Всемогущему Богу и поручить ему нашу судьбу. Одна молитва может нас освятить, она одна дает нам силу и бодрость, чтобы предупредить испытания или вынести их со смирением.

Я вспомнил тогда о молитве, носимой мною, которую я не успел написать моей рукой. Во вторник, в 10 часов, возвратясь с прогулки, я принялся за переписку Псалма 90-го и по окончании, вложив в конверт, отправил его по почте в Карлсбад.

На другой день получил я телеграмму следующего содержания: «Твоя молитва спасла мне жизнь, письмо за этим следует».

При этой вести, взволнованный до крайности и, не постигая, какую опасность избегла та, которая была так дорога нашему сердцу, я ожидал с нетерпением обещанного письма, которое я получил только на следующий день.

К.Т.А. занимала в Карлсбаде маленькое помещение, состоящее из спальни, гостиной и комнаты для прислуги.

После утренней прогулки на водах, она имела обыкновение отдыхать на кушетке, стоящей у самого окна.

Во вторник, следуя своей привычке, она хотела отдохнуть на избранном ей месте и позавтракать.

Яркое солнце до того освещало лучами комнату К. так, что она не могла выполнить своего желания и должна была перейти в другую сторону гостиной.

Не успела она прилечь, как мгновенно весь карниз с оконной галереей оторвались и упали с треском на то место, где недавно стояла кушетка.

Таким образом, если бы солнце не воспрепятствовало намерениям К., ее может быть постигла на этом месте смерть, под тяжестью обвалившейся штукатурки и гипса.

На другой день она получила с почты конверт, посланный мной. Первой мыслью К. было узнать, когда и в котором часу был я занят перепиской молитвы. Немедленно я дал ей знать, что молитва была во вторник, в 10 часов. В то самое время, когда К.Т.А. приказала перенести кушетку в другую часть комнаты. Принеся благодарение Богу за предохранение нас от угрожавшей опасности, мы осознали, что это обстоятельство послужило явным доказательством действительности и силы молитвы.

Восхищенная прелестями и величием Небесного Царства душа отшедшая, заимствовав крылья голубя, чтобы воспрянуть в духовные пространства, желала бы дать нам, обитателям долины слез, постичь, что святые стремления наши имеют отголосок в Царстве Божием, что наша печаль, скорбь и слезы вняты на небесах сильно любившими нас.

Светлые души их с трепетом обращаются к Творцу с умильным возгласом:

Господи, еси и Боге наш, припадаем к тебе и молим тебя: Осени нас вечною любовью, как сподобил нас, в грешной жизни нашей, любити Тя от всея души и помышлений и творити во всем волю Твою.

По милосердию всеблагому не дает ли Господь им святого подтверждения, которое достигает до нас смертных незаметным колебанием, чувствуемым в содроганиях души нашей и остающимся не менее непроницаемой и глубокой тайной?

В жизни каждого человека и тем более православного христианина происходят едва ли не на каждом шагу, такие события, в которых мало-мальски внимательный человек может ясно обнаружить незримое водительство Божие на пути души человеческой к уготованному ей Царству вечного блаженства. Событиями, правда, мы привыкли называть нечто выходящее как яркое пятно из общего серого фона будничной повседневной жизни человека, а то, что сливается с этим тусклым фоном, мы или обходим нашим вниманием (попросту забываем), как недостойное внимание, или же обозвав совсем неуместным и ничего не значащим словом «случай», стараемся о нем забыть, потому что с утратой веры в Промысл Божий, не видим в нем его сокрытого, таинственного смысла.

Юсупов Н.Б. Тайна. СПб., 1887.

Взгляните на могилы

Что ж наша жизнь? Весенний цвет,

Летучий дым, роса рассвета!

Едва появится, и нет!

И ни возврата, ни ответа!

Вот гроб, могилы, подойдем…

Вглядимся пристально, прилежно:

Где красоту мы здесь найдем?

Где блеск очей? Румянец нежный?

Увы, увы!

Все изменилось, все увяло,

Как зелень скошенной травы;

Следа нет жизни — все пропало!!!

Не разбирает смерть людей.

И как внезапно много косит:

То вдруг малюточек детей

От груди матери уносит;

То два любимые сердца,

Почти от брачного венца —

Ведет к могиле вековечной,

И плач подъемлет бесконечный.

То мирно спящих на одре влечет

в подземные утробы…

Ничто не прочно на земле:

Тут вместе брак, и вместе гробы!

Взгляните же на могилы эти, обратите взор ваш на эти безмолвные памятники, гордо красующиеся среди полуразвалившихся крестов и затоптанных могил. Вот пред вами богатый мавзолей — могила богача, и рядом с ним простой крест — могила бедняка, поодаль дорогая гробница — вельможи знатного!..

Давно ль люди эти были живы, спокойны и счастливы? Давно ли все они наслаждались жизнью, беспечно предаваясь своим занятиям и удовольствиям? Давно ли бурные страсти их не знали границ своим заблуждениям, своей силе, но теперь они лежат безмолвно, ничто не нарушает их спокойствия, и все прошедшее для них прошло как чудный сон!

Сходились ли они когда между собой? Бывали ли хоть раз в тесной дружбе? Иль может звание, или бедность, всегда препятствовали их встрече? И только здесь сошлись, и только здесь, под крышею одной —

Слилася знатность с простотою,

Смешалось рубище с парчою,

Смешались слуги с господами,

Сошлись невежды с мудрецами!..

Никому из нас не миновать этого неизбежного пути, придем и мы в это мирное жилище. Пройдут дни, месяцы, годы, века, и ты будешь прахом, сравняешься с пластом земли, пока звук трубный не пробудит тебя. Не забывай же этого на всех путях жизни своей, и утешай себя верой и мыслью в бессмертие твоей души.

Таинство смерти есть дверь, в которую душа, расставаясь со своим телом, вступает в вечность.

Что происходит с нашим телом, мы видим и знаем, а что бывает с невидимой душой — не видим, однако, знаем доподлинно из учения нашей Святой Церкви, которая есть столп и утверждение истины, и которая в своем учении никогда не погрешала и погрешить не может, ибо научается Святым Духом.

При разлучении души нашей с телом, предстанут пред нами, с одной стороны, воинства и силы небесные, с другой — власти тьмы, злые миродержатели. Узрев их, душа возмутится, содрогнется, вострепещет, в смятении и ужасе будет искать себе защиты у Ангелов Божиих. Но будучи принята святыми Ангелами и под кровом их, протекая воздушное пространство и возносясь на высоту, она встретит различные мытарства, как бы некие заставы, которые будут преграждать ей путь в Царствие, будут останавливать и удерживать ее стремления к нему. На каждом из этих мытарств потребуется отчет в особенных грехах. Первое мытарство грехов языка; второе — грехов зрения; третье — грехов слуха; четвертое — обоняния; пятое мытарство всех беззаконий и мерзких дел, учиненных посредством рук. К дальнейшим мытарствам относятся прочие грехи… каждая страсть души, всякий грех будет иметь своих мытарей и истязателей. При этом будут присутствовать и блаженные силы и сонм нечистых духов; и как первые будут представлять добродетели души, так последние — обличать ее грехи. Душа, находясь среди них, будет в страхе и трепете волноваться, пока, наконец, по своим поступкам, делам, и словам, или будучи осуждена, заключится в оковы, или будучи оправдана, освободится, ибо всякий связывается узами собственных грехов. И если за благочестивую и богоугодную жизнь свою она окажется достойной, то ее восприимут Ангелы, и она безбоязненно потечет к Царствию, сопровождаемая святыми силами. Напротив, если окажется, что она проводила жизнь в нерадении и невоздержании, то «не будет взирать на величие Господа» (Ис. 26, 10).

Тогда оставят его Ангелы Божии и возьмут страшные демоны; и душа, связанная неразрешимыми узами, низвергнется в страну мрачную и темную, в места преисподние, в жилища подземные и темницы адские. Душа страстная, грехолюбивая и нераскаянная прилепляется к демонам, и сама готовит себе мучительное пребывание с ними.

Где тогда хвала мира сего? Где тщеславие? Где мечты? Где яства и питания? Где имения? Где красота и доброта? Где гордость и суетная человеческая слава? Где мудрость мудрых и витийство риторов? Одни только дела наши пойдут туда с нами (Откр. 14, 13), и те которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, наследуют жизнь вечную, а те, «которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, — ярость и гнев» (Рим. 2, 8).

Имея в виду последний конец свой, братья, непрестанно будем внимать себе, обращать взоры на свою прошедшую и настоящую жизнь, подвергать испытанию все свои дела и поступки. Созданные по образу Божию, и потому самому поставленные выше всего мира и по падении искупленные драгоценной кровью Сына Божия и предназначенные к вечному блаженству; помним ли куда идем, сознаем ли к чему стремимся? Не забываем ли свою природу и достоинство, не порабощаемся ли миру страстей и не отдаемся ли в плен диаволу? Предназначенные для вечного пребывания в обителях Отца Небесного, не живем ли так, как будто не имеем никакого упования на лучшее, и данные нам от Бога таланты и дарования не расточаем ли, не погубляем ли безумно, не обращая внимания, куда спешим и чего достигаем? А между тем время благодати, милости и приготовления к вечности течет и безвозвратно уходит. Итак, оправдываем ли на себе носимое нами звание христианина? Живем ли достойно благовествования Христова (Рим. 1, 27)? Не привязаны ли к земле и тлению узами постыдных желаний и навыков? Имеем ли всегда в мыслях Творца, воздаем ли благодарение Тому, Кому обязаны своим существованием? Нет! Заботы мирские, погоня за удовольствиями часто заглушает в нас голос совести, приводят в забвение требования закона Божия и не дают времени исполнять в точности долг христианина!!!

Да… хоть грустно, а надо сознаться: постоянная забота о временных удовольствиях, т. е. о питании себя хорошими яствами, спокойном ложе, хорошей одежде и других потребностях, мало по малу утверждают нас в мысли о поддержании себя в таковом состоянии и на будущее время и, видя у ближнего своего гораздо более средств к такому удобству в жизни, мы легко боремся со своей совестью, чтобы только обеспечить себя в настоящей жизни — даже в ущерб мира души! Страсти, как волны гонят одна другую, то разбиваются, то приходят опять в мощную силу, то снова колеблются и разбиваются, — и человек всегда находится в тревожном состоянии. Однако в минуту спокойствия, какой-то голос все как будто шепчет нам: «Остановись… довольно… пора… опомнись…». Человек колеблется, в нем зарождается желание остановиться, но другой голос шепчет ему: «Нет, еще рано… успеешь!..»

Боже милостивый! Ты Сам останови в нас и умиротвори потоки греховных помышлений, вразуми и направь нас к жительствованию по Твоим заповедям! О, Боже, не допусти нас навек забыть Тебя и закон Твой! Ибо забывающие Тебя неминуемо уклоняются в развращение (Пс. 124, 5). Тогда мы, слабые существа, начинаем вдаваться в безумные мечты и вольнодумствовать, ревновать по своим измышлениям, а не по разуму и предписаниям Божественного Откровения. Страсти наши в этой краткой жизни получают простор, непрестанно обуревают нашу душу и видимо удаляют ее от прямого пути на распутья греха. Молитва к Богу постепенно ослабевает, упование исчезает и святые заповеди приходят в забвение!

Как от маленькой искры при помощи ветра распространяется пламя, нередко причиняющее большой вред, так и человек от впадения в один порок, с помощью губителя душ наших — диавола — быстро переходит к другим, более вредным и губительным порокам.

Люди, произносящие всуе имя Господа, не сеют ли в изобилии семена зла, научая и других следовать их примеру.

Нельзя умолчать о той пагубной привычке, которой заражена большая часть нашего простонародья; привычка эта есть произношение худых слов, смысл которых простой человек по необразованности своей не постигает сколь он ужасен, вреден!

Вот что говорит святой Иоанн Златоуст о худом матерном слове:

«Не подобает, братие, православным христианам матерно ругатися во брани, понеже суть: Мати Божия Пресвятая Дева Мария роди Господа Бога Спаса нашего Иисуса Христа, Сына Божия, юже познахом госпожу, заступницу и молебницу нашу всякому человеку в скорбях покровительницу и спасение душам нашим.

Вторая мати всем человекам, от нея же родихомся и познахом свет сей, и от сосец ее воздоихомся Мати же человека роди, труды и болезни понесе, всякую нечистоту и скверну прияла: обвив, воспита нас, и одея.

Третья мати наша земля: от нее же первый человек Адам от Бога сотворен; и от нее кормимся, пищу и одежду приемлем, в нюже паки возвратимся во гроб вселясь.

Аще который человек, в который день избранится матерно, в тот день у того человека уста аки бы кровию запекаются, аки бы горят пеною и паром скверным, и яко смрад исходит из уст его, и тому человеку в тот день не подобает в церковь Божию внити, ни Евангелия целовати, икон, креста и причастия давати. Того человека неудержанного проклятого слова Ангел-хранитель плачется, а диавол радуется.

Сего ради братия молю вас: не бранитеся матерно, удерживайте язык свой, своим бо самовольством от Бога удалихомся злаго ради и неподобного слова; за скудость ума вашего в матерное слово вводите человека. Писано бо есть во св. Евангелии; имате дати ответ Богу в день судный.

Аще кто матерными словами ругается, тогда у Престола Господня Мати Божия данный ей молитвенный покров от человека того отнимает и отступает. И который человек матерно избранится, проклятию подпадает в тот день, понеже матерь свою поминает и ругает. С тем человеком не подобает ясти, аще не отстанет онаго матерного (ругательного) слова. И за то Бог попущает беды, напасти и многие болезни!»

В чем же состоит, спросишь ты, вечная гибель? В удалении от Бога и лишении всех благ Царства Небесного?! «Это лишение благ», — рассуждает св. Иоанн Златоуст, причинит такую муку, такую скорбь и тесноту, что если бы и никакая казнь не ожидала согрешающих здесь, то оно само по себе сильнее гееннских мук может растерзать и возмутить наши души». Непрестанные укоры совести, позднее сожаление о протекшей жизни и озлобление будут отселе уделом грешников, скончавшихся в злобе (Притчи Соломона, 4 глава). Эти внутренние муки грешников будут сопровождаться и внешними, изображаемыми в Св. Писании под именем червя неумирающего и огня неусыпающего. Само же место, куда будут удалены грешники, называется обычнее всего адом, то есть местом темным, мрачным и смрадным, весьма глубоким. И в таком-то месте грешники вечно будут пребывать, никого не имея подле себя кроме подобных себе отступников от Бога и кроме отверженных духов злобы (Мф. 25, 41). Непроходимая пропасть, глубокая тьма, огонь несветлый, во тьме содержащий попаляющую силу — вот что ожидает грешников. Потом какой-то ядоносный и плотоядный червь, пожирающий с жадностью, никогда не насыщаемый. Потом жесточайшее из всех мучений — вечный позор и стыд (Василий Великий, Беседа на 33 псалом). Из Царства Божия, читаем в Евангелии (Мф. 13), будут прогнаны все соблазнители и беззаконники, и ввержены в печь огненную.

Такова лютая участь грешников! Праведные же услышат на страшном суде глас Господа своего: «приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25, 34), «тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13, 43). Они всегда будут с Господом и в этом сопребывании с ним обрящут полное удовлетворение для своего ума, воли и сердца. Блаженному состоянию праведников по душе будет соответствовать и состояние по телу — изъятие от всех нужд жизни настоящей. Ибо не будут алкать или жаждать, не будет палить их солнце или томить зной; отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни (Откр. 7, 16).

Апостол Павел еще при жизни в нашем мире был восхищен до третьего неба и слышал там неизреченные слова, которых нельзя пересказать человеку. Природа рая, благолепие небес, изобилие там благодатного блаженства так превышают все изящное и приятное, земное, что святой апостол, для изображения виденного им в священном исступлении, употребил следующие выражения: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9–10).

Из известных нам видений святых угодников Божиих припоминаем видение святого Андрея, юродивого ради Христа, прибывавшего вышеестественно в течение целых двух недель в созерцании невидимого мира, и поведавшего сотаиннику своему, иерею Никифору, настолько, насколько сам ощутил радость в блаженных обителях, и в доступных нам образах и выражениях.

Подобно этому преподобная Феодора поведала о райской обители великого угодника Божия Василия Нового, что она преисполнена была славы, и видела многие сады златолиственные и многоплодные. Святой Феодоре был подробно показан рай Ангелами, ее руководившими. «И видела я, — говорила она, — прекрасные селения и многочисленные обители, уготованные любящим Бога, преисполненные славы и благодати. Водящие меня показывали мне отдельно обители апостольские, отдельно пророческие, отдельно мученические, отдельно обители каждого чина святых. Каждая обитель была красоты неизреченной, в широту и долготу подобная Царьграду, но несравненно красивейшая, со многими пресветлыми нерукотворенными палатами. Всюду в обителях тех слышен был глас радости и веселия духовного и видимы были лики празднующих. Все, увидя меня, радовались о моем спасении, выходили ко мне навстречу, лобызали меня, восхваляя Господа, избавившего меня от сетей вражиих».

Возрадуйтесь же праведные и восплачьте нечестивцы!

Возрадуйтесь праведные, путь ваш кончится, все ваши труды, гонения на вас и мучения, терпеливо переносимые вами на земле, прекратятся! Возвеселитеся и воспойте благодарную песнь Спасителю нашему, руководившему вас по трудным стезям на земле и указывавшему путь в Небесное Царствие, вы достигните этого пристанища и сподобитесь жить среди лика угодивших Богу, пред лицом самого Творца и Вседержителя! Восплачьте нечестивые, кончится и ваш краткий путь, а с ним кончатся и все ваши временные удовольствия которыми вы наслаждались в продолжении вашей жизни!

Для чего потеряли вы терпение к молитве и любовь к исполнению заповедей Божиих? Не для того ли оставили вы все это в забытьи, чтобы променять высшую награду на кратковременную греховную жизнь, полную мирских удовольствий, ведущих к вечному мучению? И можете ли вы пожаловаться на участь свою, если сами себе выбрали дорогу, ясно видимую и открытую, на которой раболепствовали и служили прихотям лукавства; и не вы ли сами отказались от пути, указывающего вам двери рая, в которые легко могли пройти, омыв только себя искренним покаянием и теплой молитвой от грехов и всяких искушений. Неужели вам было так жалко, или казалось невозможным пройти краткий путь, не испытав всех мирских слабостей, обратившихся для вас в порочную привычку? Неужели так сильны и приятны казались вам удовольствия мира этого, что вы боялись, а быть может и не хотели защищать себя, ради имени Спасителя нашего, Который для нашего спасения принял на Себя нашу греховную плоть, чтобы освободить нас от сетей вражеских? И вот ликование ваше кончилось. И вы предстанете пред лицом справедливого Судии, Который отделив вас от веровавших, как зараженное стадо, отошлет вас к владыке вашему диаволу — на вечную муку. Но, сколь бы ни были тяжки наши преступления, вспомните только одно: на небе есть Бог, милосердию которого нет конца!!! Воззовем к Нему из глубины души нашей, хотя и тогда, когда уже нога наша будет занесена в жилище диавола, всегда готового, всегда ищущего уловить нас в свою власть, вспомним, что и тогда Господь в силе спасти нас: Ибо Сам Он сказал: «и призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня» (Пс. 49, 15).

Не будем только отлагать покаяния, или медлить обращением к Богу, ибо не знаем ни дня, ни часа, в который исхищены будем из настоящей жизни и предстанем пред лицом Господа на страшное Его судилище.

Постараемся, чтобы раскаяние наше было не словесное, но искреннее и сердечное, вместе с которым могли бы навсегда отречься от прежних греховных дел, и совершенно изменить впредь образ своих мыслей и желаний. Итак — не медли раскаянием и не позволяй застареться похотям, страстям и нечистым помышлениям; отрекшись от них, иди бодро до конца жизни по трудным путям, с оружием креста и верою в Милосердого Бога!

Будем же молить милостивого Господа отвратить нас от всякого искушения и наущения диавола, да пошлет Господь нам новые силы в молитве и укрепит нас в вере и надежде, да укрепит Он нас благами духовными, всегда твердыми, постоянными и вечными и да удостоит Он нас идти по стопам святых мучеников и пророков. Тогда и в тяжких испытаниях и лишениях по-видимому безотрадных, увидим мы благие Его распоряжения, ведущие к вечной жизни и к вечному блаженству.

Взглянем же еще раз на эти могилы, на эти наши будущие приюты. Вспомним, что на этой земле мы представляем собой странника, остановившегося на отдыхе под сенью деревьев, чтоб собраться с силами для продолжения своего далекого пути. Вспомним, что этот ничтожный краткий отдых есть настоящая наша жизнь, а далекий и неизбежный для каждого смертного путь — есть будущая наша жизнь, за которую мы должны благодарить и прославлять имя великого Зиждителя нашего. Единого бессмертного…

Един бессмертен только

Ты, Творец, податель жизни людям;

А мы — из праха созданы —

И горстью праха снова будем…

Так Ты велел. — Создатель мой!

И вот глагол могучий Твой —

В немом смирении я внемлю:

Земля еси, и снидешь в землю…

И все мы, други, будем там!

Настанет день, и, не минуя,

Надгробное рыданье нам —

Сольется с песнью аллилуйа!!

Новиков П. Ад и рай. Киев. 1884.

Примечания

3

Езекия, сын Ахаза — царь иудейский, один из лучших представителей дома Давидова. С историей Езекии связывается рассказ о чудесном передвижении тени солнечных часов назад на 10 ступеней в знак выздоровления царя от темной болезни (4 Цар. 20, 1–11).