Божественное Орудие. Том 2

О Хартия (2024)

Марта вспоминает свое прошлое, но очнувшись она становится совсем другой личностью — прошедшей через войну с демонами и бесконечно длинную жизнь божества. С раненной душой и разорванным в клочья сердцем. Однако, ей не было суждено зажить спокойной привычной жизнью: её сон прервал Эбу, и поставил ей новые условия. И если Марта хочет, чтобы Илья остался в живых, ей придется узнать для чего её отравили, и кто на самом деле стоит за убийствами Божественных Орудий.

Глава 33. Он умер.

Безусловно, после заявления Старейшины сканирования пространства, остальные были готовы сойти с ума от нахлынувших эмоций, перемешавшихся в клубок из страха, нетерпения и волнения.

Пускай на столе остывала еда, а в бокалах плескалось вино, никто не смог отправить в своё горло хоть что-то после первого глотка. Тогда все решили, что лучше не ждать и начать действовать прямо сейчас.

Лиам отправился на удалённую скалу. Первой с ним пошла Линь Жолань, из глаз которой заранее хлынули слезы. Совсем скоро она узнает, что за этот год случилось с её мужем. Двадцать лет её ожидания близились к концу.

Именно тогда произошёл разговор Марты и Мехмета об ответственности за того, кого они должны призвать, и он навсегда остался в памяти Марты, мучая её на протяжении долгой жизни горькими отголосками.

Разумеется, она и сама знала о том, что заставлять жить человека вечность это не то же самое что завести себе питомца, но до этого дня она так и не смогла себя заставить призвать Илью. Ей понравилась идея Мехмета, хоть она и казалась бесконечно глупой остальным Старейшинам, у которых был тот, кого они желали спасти. За неимением кого-то близкого, он собирался призвать незнакомого человека. Он даже не задумывался, кого именно призовет и подготовил для себя целый список из любимых актеров и певцов, на тот случай если кто-то не согласится. Хотя он бы предпочел, чтобы никто не соглашался.

Да, у Божественного Орудия была возможность отказаться, и именно поэтому Старейшине перед тем, как отдать половину души предстояло объяснить всю важность этого решения. Но разве в порыве встречи после долгой разлуки возможно все объяснить?

Вдруг, со скалы на которую ушли Старейшина флоры и Старейшина сканирования пространства выросли огромные лианы. Они волнами начали приближаться к ожидающим, на них, как на доске для сёрфинга, перемещалась Жолань. Когда лианы привели её к остальным, она спрыгнула с них, и покорные её воле растения тут же испарились. На радости она не смогла сдержать эмоций.

— Он жив! Он не стал демоном, и он жив! Он жив!!!

Тихая, мрачная и усердная Линь Жолань, словно громом разразила небо и развела тучи своим счастьем над головами Старейшин. В каждом из них, надежда размером с маленькое семечко выросла до благоухающего цветка.

Константин отправился вторым. Но по возвращению в нем не было столько же радости. Он еле доплел свои ноги до остальных Старейшин, и хоть ему вовсе не хотелось делиться своим позором с остальными, ему польстило внимание, которое ему уделили, поэтому он не смог оставить остальных в безызвестности.

У него было двое детей — старший сын и младшая дочь. Он всегда склонялся к тому, чтобы призвать в качестве Божественного Орудия своего сына. Но как выяснилось, души его сына не осталось среди живых. Когда же Старейшина сканирования пространства начал искать среди демонов, он позеленел от страха, поскольку не ожидал что ему удастся найти. Душа сына Константина переродилась и теперь он стал демоном. Однажды одному из Старейшин предстоит убить его. Возможно, это будет даже сам Константин, не узнавший своего сына в новом обличии. Какой отец сможет спокойно жить, зная, что его ребёнок пожирает живых людей?

При этом его дочь осталась живой, но не у всех была возможность выбрать из двух людей как у Константина.

Второй Старейшина вышел с неутешительными новостями, и сердца других заметно дрогнули.

Так один за другим Старейшины выходили с различными новостями. Демоном стал лишь сын Константина, но вот умерших было много. Сестра Эмилии, внучка Грейс Уотсон, друг Нтанды, муж Оливии Тейлор — все они умерли в муках, а их тела были съедены демонами до остатка.

Оставалось лишь представлять, что им пришлось пережить за этот год.

Когда подошла очередь Марты, она уже была готова сойти с ума из-за услышанного горя в голосах других Старейшин.

Так много погибших.

Пока она шла до Старейшины сканирования пространства, она впервые осознала, что на Земле воцарился ад. Пока они учились и устраивали пиры, миллиарды людей переносили такие страдания, которые они даже не могли себе представить. Ей приходилось только догадываться что они пережили. А её сердце охватило неприятное предчувствие.

Глупая, глупая Марта, она верила, что у Ильи сложится хорошая жизнь, но прямо сейчас, даже если он жив, он мог переносить пытки или корчиться в предсмертных судорогах. Даже если он жив, кто может дать ей обещание что он не умрёт в ближайшее время? Как вообще ей пришла в голову мысль что с ним всё будет в порядке, и он спокойно доживёт до старости?

После этого осознания её взгляд стал чётким, а разум прояснился.

В любом случае место её Божественного Орудия всегда будет за этим человеком.

За человеком, который вытащил её из ада и не позволил ей упасть на дно.

За тем, кто заменил ей и мать и отца, и брата.

Это было место Ильи. Это всегда должен был быть он.

Её голова полностью опустела. Никогда раньше она не была так уверена в том, что делает. И к тому моменту, когда она дошла до Старейшины сканирования пространства, она ясно поняла, что Илья не стал демоном.

Это было ни с чем не сравнимое ощущение, которое поразило её до глубины души.

Марта тихо назвала имя.

Лиам моргнул, а когда вновь открыл глаза, они светились голубым светом, он смотрел сквозь пространство, а его зрачки быстро перемещались слева направо, словно он читал тысячи слов в секунду.

Он опустил голову спустя время, которое показалось Марте вечностью, а когда поднял её, в его уже потухших глазах читалась печаль. Сегодня ему слишком много раз приходилось утешать, и он переживал за каждого Старейшину, которому собирался сообщить неприятную новость, как за себя, потому что и его жена обнаружилась среди мёртвых.

— Он погиб, — еле слышно произнес Лиам и заглянул Марте в глаза.

Какого же было его удивление, когда он увидел во взгляде одной из самых молодых Старейшин холодную уверенность без единой слезинки.

— Понятно, — так же тихо сказала она, — спасибо. Я позову следующего.

Она развернулась и ушла, оставив того в недоумении. Большинство Старейшин просили его проверить нескольких людей, почему же у неё был лишь один? Что будет с ней, если призванный откажется?

Так или иначе, Марта уже решила, что призовет Илью, но она изо всех сил отгоняла назойливые мысли о том, как он умер, через что прошёл и согласится ли он быть её Божественным Орудием.

Либо он — либо никто.

Когда она вернулась к остальным Старейшинам и те начали задавать ей вопросы, она не могла сказать им ни слова. Она вернулась в беседку, в которой до этого пила чай с Мехметом и тихо села.

Тот долго удивленно смотрел на неё, пока наконец не решился вкрадчиво спросить:

— Так ты… будешь делать как я?

Марта медленно покачала головой из стороны в сторону.

— Илья? — спросил Мехмет, понимая, что дай она утвердительный ответ — значит её друг умер.

— Илья.

Они часто обсуждали кого им призвать и Мехмет был наслышан о друге Марты, а также он знал все её переживания по поводу его призыва. И теперь прошлый их разговор об ответственности встал у него в горле рыбной костью. Он искренне переживал за Марту и хотел, чтобы её жизнь сложилась хорошо, но сейчас её будущее показалось ему тяжелым и тернистым. Чуткий человек вроде Мехмета всегда знает когда нужно промолчать, поэтому он лишь печально посмотрел на нее.

Может, вовсе и не было разницы в том, чтобы призвать незнакомого или близкого человека. Несколько лет в которые вы были с ним незнакомы в итоге исчезнут в пучине столетий, которые вы проведете вместе. Если чувствам суждено появиться — они появятся. Если Марте будет суждено убить своего близкого друга из чувства ответственности, будет ли иметь значение — знакомы они с детства или познакомились позже? В любом случае этот человек должен стать самым близким.

Так думал Мехмет, человек, который и сам никогда не смог бы убить свое Божественное Орудие. Больше всего в своей жизни он боялся брать ответственность на себя за кого-либо, и будь его воля, он бы вообще никого не призывал.

Но Марта была другой, сейчас она твердо решила, что готова взвалить на свои плечи жизнь дорогого ей человека.

— Ну, значит, наконец-то познакомлюсь с твоим Ильёй, — Мехмет сгладил углы и весело улыбнулся, желая поднять Марте настроение. — Это что, у меня теперь будет целых три друга?!

Марта благодарно улыбнулась ему за то, что он не поднимает насущные вопросы.

— А кого все-таки будешь призывать ты?

— О, это будет сюрприз!

— Покажи-ка мне свой список, — она потянулась через стол чтобы схватить его каракули, но он быстро взял слегка мятый лист и спрятал его во внутреннем подпространстве.

— Тебя что, не учили вежливости? Вот как только призовешь Илью, устрою ему серьёзный разговор чтобы научил тебя как правильно общаться с людьми!

Марта рассмеялась, живо представив этот разговор.

— Ха-ха-ха! Пожалуйста, умоляю, устрой ему этот разговор! Я бы с удовольствием посмотрела.

Пока эти двое хихикали, вернулся очередной Старейшина с неутешительной новостью. Мехмет заметил его, поднялся с места и сказал:

— Ну, моя очередь пришла, — он тут же исчез с помощью своей способности.

Наступил день, который разделил жизни Старейшин на до и после. Сегодня их большая семья должна была увеличиться вдвое.

Для них прошло двадцать лет и люди, ушедшие в глубины памяти и оставшиеся лишь крохотными воспоминаниями, должны были возродиться из пепла. Многие не помнили их лиц, голоса или привычек, поэтому все что им оставалось — идеализировать воспоминания, дополнять их фантазиями и бесконечно мечтать о встрече.

Это продолжалось так долго, что никто не мог поверить, что этот день наконец настал.

Именно поэтому, когда побледневшая и еле стоящая на ногах Старейшина иллюзий вышла рука об руку со своим мужем, почти все остальные Старейшины разрыдались.

Их сердца бешено бились в неописуемом экстазе. Это ощущение было похоже на то, когда родственникам смертельно больного человека сообщают о том, что он выздоровел. Отдалённо похоже на сдачу государственного экзамена для поступления в университет из-за давления, которое оказывают на выпускников школ. А также похоже на исполнение самой заветной, неисполняемой мечты.

Ощущение что всё получилось.

Пусть дальнейший путь был труднее, словно по пересеченной местности без карты, но теперь в них зародилась вера в то, что все получится. Они возродят своих близких и спасут человечество.

Марта ревела вместе с остальными, впервые открывшись настолько перед другими Старейшинами. Она даже не смогла бы объяснить от чего ревёт, но слезы ливнем катились по ее щекам, а лицо исказилось в страдальческой гримасе.

— Ну-ну, не реви уже, — Мехмет успокаивающе похлопал её по плечу. — Не хочешь пойти сразу? Чем дольше ждёшь, тем хуже.

— Я просто, — захлебываясь пробормотала Марта, — я не знаю! Я… мне так страшно.

Мехмет с тяжестью во взгляде посмотрел на нее и обнял. Поглаживая ее по спине, он не мог найти слов чтобы успокоить. Его рубашка, в которую уткнулось лицо Марты быстро промокла от слёз.

— Я не знаю, что ему сказать! Я не… я не помню слов.

Мехмет отпрянул от нее и широко улыбнулся. Она решила, что он насмехается над ней и разревелась ещё больше.

— Да не реви уже, смотри что у меня есть.

Марта подняла на него голову и увидела, появившийся в его руке помятый лист.

— Зачем мне твой… Хн-н… список?..

— Это другой, возьми, — он протянул лист и вложил его в руку Марты. Та вытерла второй рукой слезы, судорожно с всхлипом вдохнула ртом воздух и посмотрела на бумагу.

На одной стороне листа были записаны вопросы, похожие на те, которые задают на свиданиях вслепую. Марта долго и ошеломленно вчитывалась в них, уже позабыв, что только что ревела.

— «Назови три главных качества, которые тебя привлекают в людях»? — она зачитала один из вопросов и уставилась на человека, который это написал. — Мехмет, ты дурак? «Твоя любимая книга и почему она тебе нравится?». Ты зачем мне это дал?

— Переверни, переверни! — засуетился Мехмет, — это не то.

Но Марта продолжила тупо смотреть на него изредка моргая. Так продолжалось пока до неё не дошло для чего эти вопросы на самом деле. А точней, для кого.

— Только не говори, что ты собрался устраивать собеседование на роль Божественного Орудия.

— А ты предлагаешь взять мне кота в мешке? — встал на свою защиту Мехмет. Ему не было неловко от того, что эти вопросы, которые он кропотливо записывал в течении нескольких месяцев, кто-то прочитал, но и обсуждать их не хотелось. Активно жестикулируя, он продолжил уговаривать Марту: — переверни уже.

Она недовольно подняла брови и посмотрела другую сторону листа.

Тут уже было записано всё, что нужно сказать, чтобы подготовить человека к его будущей роли. Например, предложить всерьёз задуматься о том, что такое жить вечность.

— Можешь взять с собой, только не забудь вернуть!

— Хорошо, тогда… а ты можешь пойти со мной?

В голосе Марты было так много неподдельного страха, что Мехмет и так не смог бы ей отказать, но она добила его своим побледневшим лицом с щенячьим выражением глаз. Он встал на ноги и протянул ей руку, улыбаясь своей фирменной улыбкой до ушей.

— Хочешь, можем сразу переместиться?

Марта схватила его за руку и поднимаясь, ответила:

— Нет, я хочу прогуляться, мне совсем неспокойно. Спасибо что поддерживаешь.

— Тогда и ты пойдёшь со мной!

Марта уже хотела отказаться, учитывая то, что она только что прочитала, но разве она могла не ответить ему взаимностью на помощь?

— Ну, и… и Илья получается, тоже пойдёт? — стоило ей только подумать об этом, как из глаз снова хлынули слезы.

— Да я шучу. — Мехмет чувствовал себя так, словно ходил по минному полю, и уже не знал, что можно говорить, а что нет. Он попытался успокоить Марту: — не нужно будет идти со мной. Это, наверное, было бы совсем неловко для той девушки, которую я призову.

— Девушки? О боже, только не говори, что таким образом ты решил завести себе отношения?

Они медленно продвигались в сторону скалы на которой жила Марта. Каждый Старейшина призывал свое Божественное Орудие на своей скале, и, если оба будут готовы, они могли вернуться на общую скалу посередине, дать возможность понимания языков с помощью Старейшины иллюзий и познакомиться с остальными.

— Нет! Я просто хочу, чтобы рядом со мной был кто-то красивый…

— Ты знал, что иногда бываешь совсем ненормальным? Конечно, обычно ты всегда такой, но иногда переходишь черту.

Они пришли на тренировочное поле.

Марте было безумно страшно, но в критические моменты она умела откинуть эмоции и мысли и сделать то, что от неё требовалось. Как это было в случае с Грёзами, когда у неё не было памяти и не хватало знаний, а чувство беспомощности и тревога выплёскивались через край, но даже тогда она шла с прямой спиной в нужную сторону. Может, это было только потому, что она знала в какое направление двигаться, и неизвестно, получится ли у неё также отодвинуть ненужные чувства, когда у неё не будет даже малейшей цели для существования. Но сейчас она, даже подойдя к грани сумасшествия на фоне бушующих в ней эмоций, не пересекала границы.

Марта, вспоминая во сне свою продолжительную жизнь, знала, что с этой способностью она зайдёт далеко и проживёт триста лет ни разу не испытав чувства свободного падения. Ни разу не отпустив себя, сковав себя цепями принципов, она просидит у края пропасти, мечтая хотя бы раз позволить себе в нее упасть.

Так и на этот раз, она слегка жалела, что позволила себе поддаться эмоциям, но всё же не давала им полную волю. Она всё ещё могла собраться и выполнить задуманное. Поэтому, быстро придя в себя, закрыла глаза и начала представлять облик Ильи, называя его по имени.

Мехмет сел на поваленное дерево неподалеку и наблюдал за её движениями, готовый в любой момент сорваться на помощь. Для него это был неплохой опыт — посмотреть со стороны на призыв мёртвой души. В конце концов, ему предстояло совершить тоже самое, и возможно даже ни один раз, пока он не выберет того, кто ему подойдёт.

Минуло несколько минут, Марта давно открыла глаза и называла вслух полное имя Ильи раз за разом, пока наконец вдалеке не показался голубой дымчатый огонек мёртвой души. По мере приближения, огонёк становился больше, пока двое Старейшин не увидели высокую и худую фигуру. Это было похоже на призраков из мультфильмов — голубоватый полупрозрачный человек бессознательно левитировал в воздухе, словно направляемый невидимой рукой в сторону Марты.

Когда он оказался в двух шагах от неё, она вскрикнула:

— Илья!

Безразличный взгляд призрачного Ильи медленно переместился на нее и в апатичных до этого глазах заиграли искры узнавания. Он попытался что-то сказать, но из окаменевших губ вырвалось лишь мычание. Тогда Марта подбежала к нему и прикоснулась. Рука прошла сквозь Илью, но она не стала отчаиваться, и убрав руку, нежно улыбнулась своему умершему другу и с сожалением в голосе сказала:

— Илья, я тебе все объясню, подожди, не говори.

Но тот не собирался её слушать и все пытался что-то сказать.

— Ты… Ты живая.

В его охрипшем голосе слышалось настоящее и искреннее облегчение, словно перед смертью он ни один раз задавался вопросом, жива ли Марта, словно её жизнь была последней просьбой умирающего человека, который похоронил всех остальных, кого он знал. Он улыбнулся ей и из его глаз полились счастливые прозрачные слезы, и пусть говорить было затруднительно, а голос предательски ломался, он хотел подтвердить свою догадку утерянной способностью разговаривать.

— Ты правда… живая…

Марта, уже потерявшая к этому моменту большое количества влаги в организме путём проливания слез, не сдержалась и снова разревелась. Она несколько раз кивнула Илье и всхлипнув, перешла к делу, быстро затараторив, чтобы вновь не поддаться эмоциям:

— Илья, мне так жаль, что ты умер, мне так жаль, что меня не было рядом. Я не могу представить, что тебе пришлось пережить, но я могу… Я могу дать тебе второй шанс. Я стала бессмертной, и я могу сделать тебя бессмертным. Только если ты захочешь, конечно. А если захочешь, ты должен понимать, что жить вечно тяжело. Поэтому тебе нужно тщательно подумать…

Увидев Илью, она совсем забыла о списке, который дал ей Мехмет.

— Делай, — Илья перебил Марту, не дав ей закончить свою подготовленную речь. Он упрямо и уверенно смотрел на последнего оставшегося в живых человека из своей жизни. Когда-то умершая в нём надежда обрела свет в бесконечной тьме его души.

— Ты погляди какой резвый! — позади Марты послышался голос Мехмета, который говорил на чистом русском для того, чтобы Илья его понял. Тот перевёл на него вопросительный взгляд.

Мехмет поднялся с повалившегося во время тренировок Марты дерева, и подошёл к двум воссоединившимся после смерти и двадцати лет разлуки, друзьям.

— Тебе же говорят, подумай тщательно. Для начала, тебе придётся много лет тренироваться чтобы потом с Мартой убивать демонов. Тебе нужно будет защищать её и провести рядом с ней всю свою жизнь, которая может длиться тысячи или даже сотни тысяч лет. Ты представляешь, что это такое? Думаю, даже сотня лет — невыносимая скука. И это, не говоря о том, что за это время вы можете возненавидеть друг друга. Но даже в этом случае тебе придётся быть рядом.

Это были жестокие, но правильные слова, которые Мехмет заготовил для своего Божественного Орудия. Пусть он понимал, что невозможно держать вечность кого-то на поводке, он хотел произвести впечатление и в какой-то мере даже отвадить человека от принятия решения, способного сломать жизнь обеим. При этом он знал, что ни Марта, ни он сам, не будут заставлять свое Божественное Орудие защищать их денно и нощно, потому как не считал себя настолько важной персоной, которую словно антиквариат нужно держать за стеклом.

Вот только, не зная того, что пережил Илья и не понимая его натуры, он не мог знать, что в этот самый момент тот, потеряв всё в своей жизни, получил от него цель для своего существования.

Защитить то, что у него осталось. Защитить Марту.

Илью словно поразила молния, которая одержимо захватила его тело и разум, теперь он был готов пойти на все что угодно, только бы никогда не увидеть, как погибает Марта. И если загробный мир существует, и он, попав туда узнает, что она умерла, он выдержит все возможные невзгоды для того, чтобы взять её за шкирку и вышвырнуть обратно. Прямо сейчас в его потемневшем небе души зажглась одна яркая звезда, и он был готов отдать свою жизнь за то, чтобы она никогда не погасла.

Его жена, его едва родившийся сын, его любящие родители, все его друзья — эти люди погибли в муках, оставив ему лишь отчаяние. Если бы его призвал незнакомый человек, и предложил ему отомстить, он бы не согласился. Но если у него был шанс защитить того, с кем он провел так много времени, защитить последнее, что у него осталось, разве он мог не согласиться?

Он отвёл глаза от Мехмета и посмотрел на Марту, которая не могла перестать его разглядывать и со спокойной уверенностью сказал:

— Я все понял, я буду тебя защищать.

— Ты точно решил? — еле слышно спросила Марта.

— Да.

Мехмет незаметно для всех ухмыльнулся самоуверенности Ильи и отошёл в сторону, предоставляя Марте сделать возможно самое болезненное действие в ее жизни — отделить часть души и отдать её своему Божественному Орудию.

Марта закрыла глаза и вытянула руку ладонью вверх, сосредотачивая всё своё внимание на душе, часть которой уже была отделена для создания оружия. Возможно, и обычные люди могли бы научиться чувствовать свою душу если бы учились этому каждый день на протяжении двадцати лет, поскольку в этом деле была важна регулярность. Через несколько лет обучения, любой из Старейшин мог чётко ощутить присутствие своей души, ещё через несколько — увидеть перед своим взором, и только после этого они учились её делить, мотивированные воскрешением своих близких и любимых людей.

Когда Марта увидела свою душу, она с невероятной болью во всем теле оторвала от неё кусок. Это было больнее чем самостоятельно отрезать ногу, больнее, чем жевать сладость с больными зубами, но это было прежде всего необходимостью. Как им много раз объясняли учителя — если у Старейшины не будет Божественного Орудия, он не сможет выйти из Небесного Предела и со временем умрёт. Но мало того — если хоть у одного из одиннадцати не будет Божественного Орудия, Демонические Врата никогда не закроются.

Так их обучали, но никто, даже Эмилия и Нтанда, расследующие происхождение Старейшин, никогда не придавали этому вопросу значения, безусловно поверив этим странным правилам.

Какую часть Старейшина отдаст своему Божественному Орудию было лишь вопросом умений каждого. Главное оставить себе не меньше половины от изначальной души.

Марта так сильно обрадовалась присутствию Ильи, что не заметила, как отделила от своей души слишком большую часть. Она даже не успела понять сколько именно вырвала. Из её носа и уголков рта хлынула кровь, глаза потускнели, а ноги и руки стали слабыми и лёгкими словно верёвки. Ей приходилось изо всех сил сдерживаться чтобы не упасть в обморок и держать свою руку с собирающимся в ней белым сгустком, похожим на маленькое пламя.

Мехмет и Илья напряжённо вглядывались в ее действия, но не могли вмешаться. Мехмет — потому что знал, что нельзя тревожить Старейшину, отделявшего душу, Илья — потому что не понимал, что происходит.

Марта набрала необходимый запас души и открыв глаза быстро повернула руку так, чтобы центр ладони был направлен на Илью, и собрав оставшиеся силы зажмурилась, направляя свою душу. Та, найдя свой причал, медленно изменяла тело Ильи, превращая его из бестелесного призрака в темно-серого сокола. И когда перед взором Марты и Мехмета появилась небольшая птица, остатки души со вспышкой окрасили одно из его перьев на спине в белый цвет.

«Почему я птица?» — послышалось в голове Марты, и это было последним, что она услышала, перед тем как упасть на землю. Она отдала слишком большую часть своей души и попросту не вынесла болевого шока.

Мехмет знал, что с ней произошло, и отругав её в голове за расточительство и неуместную щедрость, подбежал к ней и пощупал пульс. Обнаружив что с ней все в порядке, он обратился к Илье:

— Представь себя в своём теле.

Для Ильи это было сложно, поэтому соколу понадобилось некоторое время чтобы стать человеком. Но когда он наконец обратился, то не раздумывая подбежал к Марте, лежащей лицом на земле, присел на корточки и подтянул её себе на плечи, даже не осознавая, что воскрес из мёртвых.

Теперь у него была одна цель в жизни. У него был человек, которого он должен защитить ценой всего. У него была Марта, и он сделает все, чтобы она никогда не пострадала.