На дне Марса

О. Палёк

Через сотни лет после начала колонизации Марса, жители города на дне каньона Маринер столкнулись с деспотичной властью Церкви, основанной на строжайшей экономии ресурсов. Эта религия регулирует все аспекты жизни колонистов и жестко пресекает акты неповиновения. Трое парней с непростой судьбой учатся, играют в джампбол и ищут ресурсы для Сопротивления. В ходе одного из заданий они пробуждают девушку, которая оказывается ключевым звеном выживания колонии. Вместе с ней и другими персонажами они вовлекаются в сложную борьбу между Церковью, Сопротивлением и пустынниками — людьми, живущих вне города в симбиозе с растениями. Поиски и сражения разбрасывает героев по разные стороны баррикад и теперь они должны искать новые смыслы жизни.

Если ты пытаешься весь народ втиснуть в рамки своей идеологии, ты обязательно будешь тираном.

Пол Андерсон, «Щит»

Благодарности

Айзеку Азимову, Полу Андерсону, Рэю Брэдбери, Артуру Кларку, Роберту Шекли, Фрэнку Герберту и другим великим фантастам, как вдохновителям этой книги. Я надеюсь, что все хорошее, что они создали в своих удивительных книгах, когда-нибудь произойдет и в нашем мире.

Пролог

Двое мужчин в рабочих халатах и девушка в школьной форме спустились в подземелье. Внизу не было слышно шума города. Здесь в звенящей тишине царила высокая наука: электроника, ядерные батареи, холодильники и сердце сооружения — гибернационные ячейки. Две закрытые, одна открытая. Один ученый повернул рубильник и хлынул свет. Он отразился от полированного металла и заискрился на гофрированных шлангах охлаждения. Другой запустил управление. Глухо зачмокал насос, тонко загудели вентиляторы охлаждения.

— Мне страшно, — поежилась девушка, оглядывая лабораторию, грубо вырубленную в скале и облицованную металлическими панелями. — Я умру?

— Это как сон, — успокоил мужчина. — А когда ты проснешься, то забудешь месяц-другой. И это хорошо, потому что… — он нахмурился, — этот чертов кошмар наверху не стоит воспоминаний.

— Я могла бы спрятаться в городе, — неуверенно возразила девушка.

— Все в Академии убиты или арестованы. Тебя, как дочь куратора науки, разыскивают в первую очередь. Ты нигде не спрячешься. Точно говорю. Он сам просил нас отвести тебя сюда.

— Системы готовы, — сказал второй ученый, пальцами запуская программу на сенсорном экране компьютера. — Пора укладываться.

Девушка вздрогнула, осматривая холодный безжалостный металл ячеек, похожих на гробы.

— Я буду одна?

— Нет, — первый ученый показал на две закрытых ячейки. — Это наши коллеги. Они проснутся раньше и помогут тебе возродить науку. — Он покусал губу. — А может, и род людской, если мародеры не остановятся.

Девушка стерла пыль с окошка приоткрытой ячейки. Там было пусто.

— Когда меня разбудят?

— Через год-другой, когда все утихнет. Может позже. Я не знаю. Пойми, это твое спасение, — сказал первый, теряя терпение.

— Для остальных его уже нет, — добавил второй, щелкая тумблерами. — Я бы сам лег, если бы дали такую возможность. Было бы больше пользы. А то девчонку… Он покачал головой. — Благодари куратора, он тебя любит почему-то. — Он вздохнул. — одевай костюм для криосна. И еще. Отрежь волосы, они растут во время гибернации и могут повредить питательные трубки.

Девушка подошла к шкафчикам, вытащила ножницы и решительным движением отрезала волосы. После чего быстро переоделась, не стесняясь мужчин.

— Забирайся в ячейку, — сказал первый. Он повернулся к коллеге. — Врубай программу подготовки.

Она легла на мягкий мат в основании ячейки. Вставила руки и ноги в держатели. Щелкнули автоматические зажимы, к телу прижались датчики жизнедеятельности. Один ученый закрыл ячейку, другой запустил программу гибернации. Подопытная отстраненно рассматривала каменный потолок через стекло окошка. Холодный воздух с добавкой анестетиков обдувал ее тело.

Прошло десять минут. Стеклянный «гроб» запотел изнутри, включилась система вентиляции. Через прозрачное окошко вновь стало видно умиротворенное лицо девушки с закрытыми глазами.

— Показатели в норме, — сказал тот, что стоял у приборов. — Она уснула. Температура тела падает. Все прошло по инструкции.

— Ты читал инструкцию?

— Нет. Какой смысл? Все равно мы не знаем, как все работает. Это земная технология. — Он оторвался от приборов и сел на офисное кресло. — Будем ждать полной гибернации?

— Нет, это опасно и для нее, и для нас, — отозвался стоящий у ячейки. — За нами могли следить. Эти банды… Больше ломают, чем грабят. Сволочи. Доберутся сюда, все втопчут в грязь. — Он вздохнул и закашлялся. Обтерся уголком халата и продолжил: — Не беспокойся, процесс отработан, с ней все будет хорошо.

— Надеюсь, — первый неопределенно пожал плечами. — Главное, чтобы это место не обнаружили.

Они выключили свет, закрыли дверь и загерметизировали ее маховиком. Вошли в лифт и отправились на поверхность.

И оказались в аду.

Лаборатория была охвачена огнем. Языки пламени лизали столы, колбы с растворами, шкафы с оборудованием. Едкий черный дым стелился по потолку, не находя выхода. Редкие струи воды из оросителей не справлялись с пожаром. В коридоре слышались выстрелы. Дверь лаборатории трещала от ударов мародеров.

— Мы опоздали, — сказал первый ученый, кашляя, — бандиты уже здесь.

Второй ученый взял топор с пожарного щита и перерубил кабель, идущий к лифту.

— Но до ячейки гибернации они не доберутся.

Дверь рухнула, выпуская клубы дыма в коридор.

— Мы последние ученые в этом мире, — сказал первый, видя приближающихся вооруженных людей. Он снял багор с пожарного щита и встал с ним наперевес. В белом халате, даже вооруженный, он смотрелся жалко.

— И мы выполнили свой долг, — дрогнувшим голосом добавил второй, сжимая топор.