Ничья 2

Ольга Романовская, 2021

Долгожданная свобода получена, можно возвращаться на родину, найти деньги и… Только у Джанет остались дела во Фрегии, и самое главное – маркиз Джак. Она полна решимости помочь ему вернуть пост советника императора. Зачем, Джанет и сама не знает. Сердцу не прикажешь, даже если его решения порой приносят одни неприятности.

Глава 2

Дни в море тянулись мучительно медленно. Занятий никаких не предвиделось, да и чем можно себя развлечь? Подняться на палубу, любуясь гребешками волн и редкими островами? И то исключительно в светлое время суток, в хорошую погоду. Последняя нас баловала, лишь однажды усилился ветер, и команда попросила разойтись по каютам. Там и вовсе хотелось выть от тоски. «Каракатица» — не прогулочное судно и уж точно не плавучий гарем. Тут ни библиотеки, ни бассейнов, ни садиков, каюты крохотные, только поспать и поесть. Мне повезло получить каюту помощника капитана, вторую по величине на судне, но и тут не развернешься. Впрочем, я не жаловалась, понимала, мы на корабле контрабандистов. Спасибо, не в трюм попала или под навес на корме. Адриан и Тебо тоже не шиковали. Их и вовсе поселили вместе. Так что в некотором отношении я оказалась в привилегированном положении. Догадываюсь, стараниями хозяина. Сомневаюсь, будто дело в моем поле. Ничего не мешало капитану подселить меня к одному из мужчин, благо о чести говорить не приходилось.

Словом, большую часть суток я проводила наверху. Сначала, стоило показаться на горизонте другим судам, пряталась, потом перестала. Глупо! Ну кто станет высматривать меня в подзорную трубу, чем я так ценна и знаменита? Зато если начну метаться по палубе, точно привлеку внимание. Так же просто женщина на корабле. Жена, сестра, пассажирка или любовница никому не интересно.

«Каракатица» держалась подальше от береговой линии, однако опасалась уходить далеко в открытое море. По словам капитана, там частенько бушевали шторма. Он охотно просвещал меня насчет разных специфических терминов, пытался обучить строению парусов. Видимо, не добившись успеха в соблазнении нахрапом, решил подойти к делу с другой стороны. Я не возражала против его общества. Тебо не рвался скрасить мой досуг, Адриан по понятным причинам не выбирался на палубу до сумерек, а так хоть какое-то общение. Опять же новые знания… и безопасность. Пока команда видит, что я под защитой капитана, никто рта не откроет, руки не распустит. Я не обольщалась, понимала, как относятся к женщинам люди, долгие месяцы проводящие в море.

Во время одной из прогулок, когда я, как обычно, забралась на корму, любоваться бурлящим следом от судна, капитан открыто приступил к делу. В качестве помощника он выбрал пунш. Кувшин с горячим напитком стоял на бочонке неподалеку. К нему прилагались две жестяные кружки.

— Вы, наверное, привыкли к бокалам? — Капитан вдруг вообразил меня благородной дамой.

— Почему вы так решили? — удивилась я.

Попробовать или нет? Благоразумие нашептывало отказаться, но от ветра по телу гуляли марашки, согреться бы не помешало. Да и зачем пить много, хмелеть, достаточно половины кружки.

— По вашим мужчинам.

Откровенно, даже очень! И сказано больше, чем могло показаться. А еще стало тревожно за Адриана. Неужели капитан понял, кого вез в столицу? Тогда дурно, очень дурно!

— Мои спутники неприхотливы, как и я! — Рассмеяться в ответ стоило большого труда. — Благодарю, ничего не имею против кружки. Важнее содержимое, а не форма.

— Совершенно верно, — кивнул капитан и протянул мне горячий напиток. — Хотя в отношении женщин я придерживаюсь другого правила.

— Боюсь, не только вы, — рассеянно кивнула я, думая о своем.

Смысл разговора я давно разгадала, но не видела смысла его прерывать. Хлесткая пощечина хороша на суше, в открытом море лучше выбрать вежливость.

— А насчет мужчин вы совершенно правы, важно содержимое. Понимаю, Тебо юн и прекрасен лицом, только за душой у него немного, когда как в моем подчинении два корабля, осенью я покупаю третий.

Ого, так меня еще не покупали! Цедила пунш и молчала. Как далеко зайдет сватовство?

— У меня есть дом, — продолжил капитан и придвинулся ближе. Мы едва не соприкасались телами. — Небольшой, но все же. Дело мое приносит постоянный доход, на золото я бы не поскупился.

Рука мужчины скользнула к моему лицу, погладила по щеке. Дернулась, ясно дав понять, подобные фамильярности мне неприятны.

— Напрасно! — покачал головой капитан. — Я человек основательный, не то что Тебо! У него десятки баб каждый месяц, а вы бы у меня одна были. О втором и вовсе молчу. Связать свою судьбу с беглым! Охота вам с ним на одной веревке болтаться?

— Будто вы в ладах с законом! — таки огрызнулась, показала зубы.

С каких это пор контрабанда стала честным промыслом?

— По бумагам все чисто, — осклабился мужчина и предпринял попытку меня обнять. — Девушки — так, баловство, я вино и шелк вожу. И вас с ног до головы в него одену.

Ответом стал тычок локтем под ребра. Капитан недовольно засопел и отодвинулся. Неужели понял? Вроде, да, раз с обидой пробормотал:

— Эх, пожалеете! Я и в постели бы такую красотку не обидел. Но на «нет» и суда нет.

Словно ничего не произошло, он снова заговорил о море и портовых городах. Волнение постепенно отступало, я расслабилась и с удовольствием глотала пунш. Повар умудрился сварить отменный, не ударявшую в голову бодягу, которой ждешь в подобных случаях. Прежде я пила пунш только по большим праздникам. У нас принято варить котел на свадьбы, наречение ребенка или в Дни храма. На улице накрывались столы, люди пили, ели, веселились… Подавила наворачивавшиеся на глаза слезы. Ничего, скоро я вернусь домой.

А капитан все говорил и говорил… Поймала себя на том, что слушаю в пол-уха. Неплохо бы прилечь. Свежий воздух убаюкал, да и пунш сделал свое дело. До ужина время есть, немного вздремну. Заодно команда выдохнет. Неудобно ей работать, когда всякие девицы под парусами расхаживают. Опять же, неровен час, простужусь. Словом, пора спускаться. Расстроенный капитан — он явно рассчитывал распить со мной остатки пунша — вызвался проводить до каюты. Повода для отказа не нашла, согласилась. Украдкой зевнула в кулак, порадовавшись, что не перед императором.

— Осторожно! — капитан предупредил о притолоке.

Тут действительно нужно поберечь голову, корабль не особняк.

Душно-то как! А еще темно, и фонарь качается. Или это я на ногах не стою? Перепила, или дело в качке? Пусть вода спокойная, но корабль все равно кренился то в одну, то в другую сторону. Прислушалась к ощущениям. Вроде, не тошнит. Не хватало только опозориться!

— Дайте-ка!

Видя, что я нетвердо стою на ногах, капитан подхватил на руки и донес до каюты. После, сама любезность, он открыл ее и уложил меня на кровать.

— Спасибо!

Поблагодарила абсолютно искренне, потому как сама вряд ли справилась с замком. Голова отяжелела, глаза закрывались, и я не стала противиться сну.

Первым, еще сквозь дремоту, я услышала тяжелое сопение. Затем ощутила в себе нечто вроде палки. От нее саднило между ног. Палка двигалась быстро-быстро и напоминала… Распахнув глаза, с горечью поняла: мне не показалось. Обнаженная, со спущенным нижним лифом — неповоротливые мужские пальцы не справились с крючками, — я лежала на той же кровати. Ноги широко разведены и согнуты в коленях. Опираясь на них, усиливая напор, капитан делал свое нехитрое дело. Лицо вспотело от усердия, подернулось гримасой животного наслаждения. Судя по ощущениям, природа не поскупилась на размер члена насильника. Странно, что меня не разбудила боль — мелькавшие части мужского органа били рекорды.

Член работал неистово, от его ритма подпрыгивали груди. Капитан не смотрел на меня, сосредоточившись на более интересном предмете. Сопение перешло в томный стон. Буквально вжав мои колени в живот, мужчина резко вошел во всю длину, затем полностью вытащил, повторил. Снова и снова, растягивая мое лоно до предела — он близился к концовке.

Полностью вынырнув из дурмана сна, дернулась, попыталась избавиться от мучителя.

— Лежать! — рыкнул капитан и ухватил меня рукой за горло. — Я еще не закончил.

Пришлось терпеть, считая минуты.

Боль разрывала изнутри, слезами проступила на глазах.

О, как я сожалела о выпитом пунше, о наивной вере, будто капитан просто так отступит! Отчаявшись получить добровольно, он взял силой. Может, и не один раз — понятия не имею, сколько времени длился мой дурманящий сон.

Но вот удовлетворенный мужчина убрал руки, позволил опустить ноги.

— Сладкая девочка! — Лицо его лоснилось. — И, надеюсь, послушная, покажешь, чему тебя учили.

— Вы… вы ответите за это!

Вскочила, лихорадочно зашарила рукой по кровати. Ну где же одеяло? Капитан усмехнулся и легко, как пушинку, уложил меня на живот. Для верности уселся сверху. Теперь сколько ни пытайся, не выберешься. Владелец «Каракатицы» — мужчина крупный, самый настоящий пират! Даже борода имелась.

— Хватит играть в благородную даму! Я хорошо заплачу, милашка. А чтобы ты стала ласковее, назову имя твоего дружка. Ты ведь не хочешь, чтобы я сболтнул его не только тебе? — Вонючие губы практически касались моего уха. От горячего дыхания выворачивало на изнанку. — Таможенный офицер порадуется, когда получит маркиза Джака на блюдечке с голубой каемочкой. Еще бы, сразу повышение дадут!

Вздрогнула и перестала молотить кулаками по кровати. Откуда?… Сердце будто сжали ледяными пальцами. Даже болеть между ног стало меньше. Неужели Тебо проболтался? Или Адриан в сердцах сказал? Он ведь однажды чуть не… Нет, Адриан был советником императора, он бы молчал.

— Умная птичка! — Капитан потрепал меня по волосам и сел рядом, позволил вздохнуть полной грудью. — Времени мало, но радуйся, я человек добрый, скромно оценю свое молчание. За отказ ты уже расплатилась, сейчас за маркиза отработаешь. Пожалуешься, скажешь кому, — пригрозил мужчина, больно тряхнув за плечо, — станешь корабельной грелкой, а дружки отправятся кто на корм рыбам, кто в гости к палачу. Да и не привыкать тебе, шлюшка, чай, десяток мужчин между ног пропустила, — сально усмехнулся он. — Вот и меня порадуешь, а то несправедливо: столько девок из храма вожу, ни одну трахнуть не дают.

И мне пришлось. Может, капитан блефовал, но он в любом случае сильнее, в любом случае изнасилует.

Лежа на животе, не видела, только чувствовала.

Член по-прежнему большой, по-прежнему слишком активный. Вдобавок капитан сопел в ухо, требовал: «Давай, давай!» Приходилось выгибаться ему навстречу, помогать насиловать себя.

Зубы сведены, в лоне безумно сухо. Каждое движение — пытка.

Но вот прозвонил колокол к ужину.

Капитан ругнулся и кое-как кончил.

Даже не пошевелилась, когда он встал, оделся. Все ныло, как некогда в походной гостинице по дороге в столицу. Только сейчас хуже, к боли добавились брезгливость и беспомощность.

— Держи, красотка! — Возле лица звякнули монеты. — Заслужила. Про маркиза смолчу, если выполнишь уговор.

Стукнула дверь. Ушел. Надо встать, тоже одеться, но не могу.

Из глаз брызнули слезы. Одно дело, когда называешь себя шлюхой, другое — когда тебя пользуют как шлюху. О, я думала, будто с Тебо противно? Как много я не знала! И никому не пожалуешься, придется смириться.

Всхлипнув, приподнялась на вытянутых руках. Как же там!..

Капитана не волновало, причинит ли он вред, мужчина просто потворствовал своим животным желаниям. В итоге до кают-компании, где нам пятерым: Адриану, мне, Тебо, капитану и его помощнику, — накрывали стол, я вряд ли доковыляю. Лучше остаться здесь, соврать, будто не голодна, дождаться, когда боль пройдет.

— Джанет?

В дверь постучали. Хозяин.

— С тобой все в порядке?

Ну да, все собрались, а меня нет.

Промолчала и поспешила укрыться одеялом. Если Адриан увидит следы изнасилования, беды не миновать. Я сама. Да, если спросят, я сама отдалась капитану. Вот и деньги рядом — причина. Пошла по проторенной выгнанными рабынями дорожке. А ведь мне казалось… Грустно усмехнулась собственным иллюзиям. Ты всего лишь кусок мяса, женщина для забав. Никакая вольная не сделает тебя равной фрегийкам. С трудом подавила рвавшийся из горла сип. Если Адриан услышит, непременно войдет. Нужно успокоить его, заверить, я просто устала, но я боялась открыть рот, понимала: разрыдаюсь. Слезы копились там, в глубине. Стоит мне пошевелиться, заговорить, рыдания не остановишь.

Ох, если бы я не согласилась!.. Кто тогда дернул меня за язык, заставил предложить себя Тебо? Почему я не настояла, чтобы мы сношались в гостинице? Грубое слово, но точное, любовью там не пахло. Я ведь знала, именно на этом корабле предстояло плыть, знала, скакала на Тебо, а потом изображала перед капитаном порядочную женщину. В самый раз носить алые шелка сборщицы, улыбаться так же порочно, зазывно, раз поступила как продажная. Думала, никто не услышит, все закроют глаза, примут правила игры? Хочешь сохранить репутацию, думай о ней. Нет, ты даже не ставила условий, безропотно приняла чужие.

Где была твоя голова, Джанет, когда ты болтала с капитаном? Как ты могла позволить после непристойного предложения проводить себя? Чего ты ожидала? Что он поцелует тебе руку и удалится? Капитан желал тебя и не скрывал этого. И получил свое. Хотя бы рот не обслюнявил. Меня бы стошнило, если бы он полез с поцелуями, лучше без прелюдий, чуть помять грудь и засунуть. Все равно желания не возникнет, сколько не три, не ласкай языком. А так максимально быстро.

Боль, она пройдет. Капитан ничего не порвал, иначе бы я не размышляла о своей горькой судьбе, а выла в голос. Физическая исчезнет, а душевная останется.

— Джанет?

Настойчивый, не ушел.

Так, быстро взяла себя в руки! Тебя уже изнасиловали, ничего не изменишь, сделай хотя бы так, чтобы Адриан не пострадал. Я должна молчать.

— Ты спишь?

Небеса, капитан не запер дверь! Хозяин вошел. Затаила дыхание, одновременно пытаясь набраться сил для ответа. Голос обязан звучать естественно. Я только-только проснулась, не слышала колокола. Хорошо, успела прикрыться. Может, Адриан и вовсе уйдет? Тогда не придется ничего изображать, я просто тихо полежу, притворяясь спящей. Скрип досок похоронил мои надежды. Долго я не выдержу, выдам себя.

Молчание подозрительно затягивалось. До последнего надеялась: обойдется, но судьба вторично повернулась ко мне спиной.

— Что произошло? Почему твоя одежда валяется на полу? И что за деньги на простыне?

Монеты! Я совсем о них забыла! Лихорадочно засунула их под подушку. Мол, с глаз долой, из разума вон. Но хозяин ничего забывать не собирался.

— Джанет, ты не спишь. Повернись ко мне.

Нет, я хочу и дальше лежать, уткнувшись в жесткую подушку. Так меня никто не видит, и, самое главное, не вижу я сама. Не сейчас, только не сейчас! Я еще не готова. Когда переживу, немного свыкнусь, научусь фальшиво улыбаться.

Кровать прогнулась под весом Адриана. Думала, он продолжит увещевать, но маркиз резким движением сдернул с меня одеяло. Более красноречивых доказательств не требовалось, никакая ложь не поможет.

— Ты жива? — Адриан приподнял меня.

Мыча, закрывая лицо руками, рухнула обратно, сжалась в комочек. Хочу, чтобы он ушел!

— Кто?!

Каюту прорезал не вопрос, а рык.

— Не надо, — всхлипнула я, — все уже сделано.

— Скажи мне, кто это, и я его убью.

Хозяин не шутил, в голосе сквозила холодная решимость.

— Неважно. Он… он взял меня обманом, а потом пригрозил выдать вас.

— И ты?… Джанет! — сокрушенно выдохнул Адриан.

— Он бы все равно меня изнасиловал, а так хотя бы вы в безопасности.

— Глупая! Его слова ничего не стоят. Обычная уловка шантажиста. Кто хочет предать, всегда предаст.

Слушала и убеждалась: хозяин прав. Ну что мешало капитану в любой момент выбросить его за борт? И как я проверю, шепнул ли он имя пассажира таможенному офицеру? Капитан хотел запугать, получить покорную жертву, и я попалась на удочку.

— Давай умоемся и поговорим. Не бойся, — голос Адриана обволакивал, успокаивал, — я к тебе не притронусь. Надеюсь, врач не потребуется?

— Нет, — прислушавшись к ощущениям, заверила я.

Боль постепенно стихала, хотя по-прежнему жалила при каждом неосторожном движении. Но я терпела, старалась при Адриане лишний раз не кривиться.

— Можно мне прикрыться?

Хоть Адриан и бывший хозяин, но я перед ним во всей красе… Меня тут же бережно укутали, помогли встать и отвели за ширму с незамысловатыми удобствами. Адриан остался по эту сторону, а я, как могла, привела себя в порядок. Одежда цела, хоть на этом спасибо, смогла одеться.

Пока я плескалась в холодной воде, маркиз принес в каюту остатки ужина и устроил своеобразный пир на двоих. Он ухаживал за мной, предупреждал желания и не торопил с рассказом. А я сидела и пыталась запихнуть в себя еду. Расслабиться, выпустить наболевшее смогла, лишь когда Адриан обнял. Я вдруг обмякла в его руках. Из глаз брызнули слезы. Хозяин молчал, только гладил, перебирал мои спутанные волосы. А я отчаянно цеплялась за его рубашку, дрожала от пережитого страха и унижения.

— Это капитан, — прошептала, когда смогла говорить.

— Хорошо, — кивнул Адриан.

— Вы убьете его прямо сейчас? — ужаснулась я.

Все же не стоило признаваться.

— Чуть погодя, если не возражаешь. Пусть денек мучается, — заскрежетал зубами хозяин. — Когда минуем таможенный контроль, надобность в «Каракатице» отпадет, и я с удовольствием вспорю ему брюхо.

— Но как же мы дальше, без корабля?

От Недева до столицы не час ходу, быстрее всего по реке.

— Я обо всем позабочусь. — Адриан легонько поцеловал в лоб и протянул бокал вина. — Не бойся, я ничего не добавлял, — поспешно добавил он, видя, как я напряглась. — Вино поможет забыть весь этот кошмар.

Больше о капитане не говорили. Хозяин всячески старался отвлечь меня разговором. Так получилось, что мы снова вернулись ко временам его назначения советником императора. По словам Адриана, так высоко он взлетел только благодаря отцу:

— Не стану лукавить, меня прельщала власть, но я увлекался законами, а не интригами или военными кампаниями.

Моя голова покоилась на его коленях. Корабль покачивался, поскрипывал, убаюкивая. Верилось, кошмар остался позади, Адриан все решит, отомстит за поруганную честь. О причинах спрашивать не стала. Зачем отталкивать руку помощи? Я сама бескорыстно взялась отбивать хозяина от властей, почему бы ему не отплатить той же монетой? Если на то пошло, капитан нарушил закон, покусился на свободную женщину.

— Хорошо учился, был первый в классе, а затем в Училище правоведения, — продолжал хозяин. Ладони его, такие теплые, прогоняли остатки боли и страха. — О том, какую роль в становлении нынешнего императора сыграл прошлый маркиз Джак, я рассказывал.

— Вы намекаете на некую протекцию? — осторожно поинтересовалась я.

Вдруг Адриан обидится? Он дворянин, я бывшая рабыня.

— Сейчас, размышляя над ситуацией, склоняюсь к этому, — кивнул хозяин. Не обиделся. — Но испытания я выдержал честно, отец не давал взяток. Просто… В некоторых случаях немного легче попасться на глазах императору.

— Жалеете?

По какой-то причине Адриан ведь затеял этот разговор.

— Нет. Я хотел объяснить, почему Альбус затаил злобу. Он изначально мне завидовал. Еще бы, мальчишка — и представлен императору! Виконт Рос — всего лишь родственник соратника, не более. Не наследник. А я слишком увлекся собственной карьерой и не замечал зависти кузена. И оказался слишком глуп, Джанет, не готов к роли советника. Но ты спи, — спохватился он. — Тебе нужно хорошенько отдохнуть, вычеркнуть сегодняшний день из памяти. О капитане я позабочусь.

И Адриан ушел, оставив меня наедине с кошмарами и надеждами.