Магистр темных дел

Ольга Романовская, 2023

Бывшего ректора Академии магического познания предпочитали обходить стороной. Поговаривали, будто высокого поста его лишили за занятия темной магией. И надо же было завистливой сокурснице подстроить так, чтобы Лике пришлось забраться в его дом! Разумеется, она попалась и теперь в качестве наказания обязана ассистировать Раяну в сомнительных экспериментах. Но останутся ли отношения только рабочими? Ведь Раян видит в ней то, что не замечали другие, да и сама Лика рядом с ним обретает силу.

Глава 4

Сначала Лика опешила. Она таращилась на магистра, словно на огнедышащего дракона, сошедшего со старинных гравюр. Он ведь пошутил? Но выражение лица Раяна свидетельствовало об обратном. И Лика вспылила.

— Это… Это незаконно!

Раскрасневшись, она шагнула к столу и указала на свою ладонь.

— Вы… Вы не имеете права! Я вам не преступница!

— Ой ли? — поднял брови Раян. — Не далее, как вчера ночью, я застал вас за занятием, попадавшим сразу под две статьи Уголовного уложения.

Лика пристыженно замолчала.

— Так вы по-прежнему утверждаете, что не совершали никакого преступления?

Голос Раяна обманчиво обволакивал. «Он как удав, заманивающий кролика», — подумалось Лике. И, самое неприятное, ты знаешь, что с тобой делают, но не можешь этому противостоять. Вот и Лика поневоле заслушалась бархатным баритоном, попала под его очарование.

«Вампир, сущий вампир!» — тряхнула она головой, избавившись от морока наваждения, и вслух заметила:

— Если, по-вашему, я совершила преступление, почему меня до сих пор не арестовали?

— Вы этого хотите?

Раян удивленно взглянул на нее, даже встал.

Лика закусила губу. Конечно, она не хотела, но носить метку тоже.

— Простите.

Вряд ли это что-то изменит, но она извинилась.

Кто бы сомневался, извинения ему не требовались.

— На самом деле, — он приблизился к ней, заставил поневоле задержать дыхание, — мне хотелось кое-что проверить. Маленькую догадку, посетившую меня во время ваших препирательств на лекции. Метка подходила идеально. Видите ли, — Раян обошел ее и остановился против стеллажа, того самого, с кровью, — нестандартные ситуации порождают нестандартные действия. Люди перестают себя контролировать, вот и вы выдали себя, Скотт.

— Я?

Лика ничего не понимала.

— Именно вы. — Магистр потянулся к полке. — Ваша фамилия чрезвычайно известна в магическом мире. Не скажу, чтобы я особо уважал ваших родственников, хотя и отдаю им должное. И тут вы. Слабый стихийник, изгой… Насмешка судьбы? Или в вас сокрыт дар, но ваш упрямый отец не желает его видеть?

Девушка непроизвольно облизнула губы, когда Раян достал пробирку с кровью и откупорил ее.

— Нравится? — обернулся он к Лике.

— Нет, — поморщилась та.

— Между тем она привлекла вас ночью. Затем вы показали клыки, ощерились, когда я нанес татуировку. Тихая бесталанная Скотт, которая вовсе не так проста.

Покачав головой, Раян вернул пробирку на место.

— Так как насчет моего предложения? Или вам требуется время для раздумий?

Лика обвела взглядом окружавшие ее колбы и банки. В сумрачном свете угасающего дня они казались зловещими, под стать хозяину. Стало жутко. Она попятилась к двери и замотала головой. Никакая метка не стоила того, чтобы связаться с сумасшедшим!

— Я спас вам жизнь, Скотт, — напомнил Раян.

Он не двигался, но пристально следил за каждым ее движением. Лику не покидали опасения, что уйти ей не позволят.

— Всего лишь срастили пару ребер, — бравурно уточнила она, изо всех сил стараясь сохранять внешнее спокойствие.

— Вернуть все обратно?

Лика замерла с поднятой ногой.

Он ведь не всерьез? Но в голосе Раяна не звучало ни усмешки.

По спине скатилась ледяная капелька пота.

А вдруг он мог?

При мысли о том, что Раян сейчас прибегнет к ужасающей обратной магии, во рту пересохло. Лика устремила на магистра вопрошающий взгляд, но лицо его оставалось непроницаемым.

— Это невозможно!

Однако ее голосу не доставало уверенности.

Губы Раяна тронула усталая улыбка.

— Ошибаетесь, Скотт. При достаточном желании возможно все. Вы тому лучшее подтверждение.

Магистр победил. Запуганная, запутанная Лика вернулась к Раяну и тут же пожалела об этом. Он проделал с ней тот же трюк, что и утром: зашел за спину. Мышцы Лики мгновенно напряглись. Она остро ощущала его близость, малейшее движение. Между ними словно молнии потрескивали.

Лика окаменела, перестала дышать, уловив теплое спокойное дыхание возле своего уха. Сейчас он коснется ее! Но нет, Раян постоял немного и отошел, закрыл дверь на балкон. А после соизволил пояснить свои слова:

— Аквир. Вы утверждали, будто не справитесь, однако покинули аудиторию раньше многих. Могли бы и вовсе первой, если бы верили в себя.

— Боюсь, дело не в вере, мастер, а в моем даре. Точнее, его полном отсутствии. Несмотря на ваши ободряющие слова, из меня не выйдет даже мага средней руки.

Странно, Раян упорно называл ее способной. Кому, как не магистру темной магии, презирать жалкие росточки дара в ее душе!

Реакция Раяна вновь удивила. Он коротко рассмеялся:

— Даже я более высокого мнения о членах приемной комиссии, чем вы!

И уже абсолютно серьезно добавил:

— Самокопание и самоуничижение ваш дар точно не увеличат. Давайте руку!

Лика моргнула, не сразу сообразив, чего от нее хотят.

— Руку! — нетерпеливо повторил Раян и язвительно поинтересовался: — Или вы уже сроднились с меткой? Предыдущие, уточню на всякий случай, выполнены не кровью, пусть и с помощью магии крови. Так что я никого не убил и даже не ранил.

Наученная горьким опытом, Лика с опаской протянула ладонь. Ее не покидал страх, что магистр вновь причинит боль, как-то унизит, однако он действительно свел татуировку. Легкое темное облачко окутало ладонь. Когда оно испарилось, о былой метке напоминали лишь темно-розовые контуры на коже.

— Ну вот! — Удовлетворенно кивнув, Раян отпустил ее руку. — Можете приступать.

— К чему?

Лика подозрительно покосилась на него и осторожно коснулась ладони — гладкая. Поразительно!

— К работе, разумеется. Будете приходить каждый день после занятий. Сегодня от вас потребуется…

— Стоп! — протестующе вскинула руки Лика. — Я пока не дала согласия.

— Так дайте.

Раян вновь занялся письмами.

— Я… Я… Я пойду к ректору с повинной.

Взвесив все «за» и «против», Лика пришла к выводу, что даже исключение из академии не сравнится с годовым рабством у Раяна.

Она ожидала бури эмоций, уговоров, но магистр отреагировал на редкость спокойно:

— Хорошо, Скотт. Мне как раз нужно обсудить с Георгом пару вопросов, заодно провожу вас.

* * *

Лика обреченно плелась вслед за Раяном по парку, залитому багрянцем заката. Она сама загнала себя в ловушку. Сначала согласилась сыграть в карты, потом не послала на все четыре стороны Мирабель с ее желанием. Теперь вот ректор… И никто за язык не тянул!

«Дура! — Лика поддела ногой палый лист. — Думала, он тебя остановит? Как бы не так!»

А ведь она именно на это и надеялась — что обманет Раяна Энсиса. Глупо!

Лика представила лицо отца, когда она вдруг объявится на пороге дома посреди семестра. Он непременно сдвинет брови и отвернется, сделает вид, будто они незнакомы. Но сначала придется показаться на глаза дяде и тете, попросить у них денег на обратную дорогу. Так унизительно! И если дядя еще промолчит, он ведь ей не родной, то тетя Дария спустит на нее всех собак, начнет сравнивать с собственным сыном. Это ведь он метил в ректоры, заканчивал аспирантуру не где-нибудь, а за границей. Хотя до Лорана, старшего брата Лики, ему далеко. Ей — тем более.

Лика судорожно вздохнула и потерла кулаком сухие глаза.

Лучше бы она не поступила! Отчислена из академии… Она, Скотт! И за что? Ладно бы за запрещенные эксперименты, нарушение комендантского часа. Отец бы даже беременность скрепя сердце простил, главное, чтобы после поженились, но не такое!

— Что, уже жалеете о поспешно принятом решении?

Раян без труда догадался, какие мысли бродили в ее голове.

— Зачем вам ассистентка? Кровь, перо феникса, книги про живое и мертвое? — Вместо покаяния Лика предпочла задавать вопросы. — И почему вдруг в середине семестра нам поменяли расписание?

Магистр не удостоил ее ответом и свернул на боковую тропинку, петлявшую среди деревьев:

— Так быстрее.

Лике хотелось возразить, что она никуда не торопится, а то и вовсе предпочла бы никуда не идти.

Громада административного корпуса неумолимо приближалась, а вместе с ней и неотвратимое наказание.

Лика все чаще оглядывалась, с тоской окидывала взглядом парк. Возможно, она видела его в последний раз. Вряд ли ей удастся выдумать весомое оправдание проникновению в чужое жилище.

Стоп!

Во тьме забрезжил слабый лучик надежды.

Метка. Она покажет ректору след от треугольника, и еще неизвестно, кого выгонят из академии.

Вдобавок Лика повинилась, согласна отработать штраф на кухне или помогать дворнику мести листья. Никакого урона Раян не понес, ручка у него. Зачинщица тоже известна — Лика не собиралась покрывать Мирабель. Пусть ее тоже вызовут к господину Бранцелю, испортят личное дело выговором, отправят на общественные работы. Мирабель прекрасно бы смотрелась с ножом и ведром картошки.

Губы Лики растянулись в улыбке. Она живо вообразила гримасу Мирабель, брезгливость, с которой она брала бы корнеплоды, кидала в ведро. Ради того, чтобы увидеть ее поверженной, раздавленной, Лика согласна немного пострадать.

— Приятно видеть студентку, у которой грядущая беседа с ректором вызывает улыбку, — ворвался в ее мысли голос Раяна.

Он остановился и, чуть склонив голову набок, с интересом рассматривал Лику, словно она новая книга или диковинное изобретение. Уже не ингредиент зелья — хорошо, но девушка от греха спрятала руки за спину. Вдруг Раян вздумает наградить ее очередной меткой? Но он лишь едва заметно покачал головой, сложно сказать, с сожалением или с упреком, и вновь зашагал к учебным корпусам.

Лучшая характеристика Раяна Энсиса — ему стремились уступить дорогу даже преподаватели. Студенты и вовсе юркали за ближайший угол, чтобы магистр их не заметил.

— Сюда!

Раян указал на арку, ведущую в мощенный двор с фонтаном. Там же разбили преподавательский садик, куда шустрые студенты не допускались. Однако многие все равно нарушали запрет, а потом с разочарованием делились, что не нашли ничего интересного. Розы, немного лечебных трав: ромашки, чабреца, полыни и лаванды, и никакой черной бузины, мандрагоры или белладонны. Сад опоясывала кованная ограда. По ее периметру установили пару скамеек, чтобы родители учащихся и прочие посетители административного корпуса могли отдохнуть, погреться на солнышке. Но сейчас здесь никого не было, тишину нарушало лишь журчание фонтана — простенькой чаши из гранита.

— Не передумали?

Раян обернулся к Лике, дал ей последний шанс.

Девушка отвела глаза.

— Передумали, — с легкой усмешкой резюмировал Раян и поднялся на крыльцо. — Только гордость не позволяет пойти на попятный. Обычно гордость — отличная вещь, но в вашем случае…

Договорить он не успел: помешала открывшаяся дверь, явившая Георга Бранцеля собственной персоной.

— Раян? — насупил брови ректор и тут же довольно потер руки. — Вас-то мне и надо!

Лика навострила уши. Похоже, ее казнь откладывалась. Уж не собирался ли ректор отчитать магистра за самовольно проведенную лекцию? Лика подозревала, Раян запугал старенького преподавателя теории магии, чтобы во всем блеске устрашающего великолепия предстать перед покусившимися на его покой стихийниками.

— Надо же! — поднял брови Раян. — Обычно вы предпочитаете обходить меня стороной, а тут вдруг столько внимания!

— Прекратите паясничать, особенно при студентах. — Ректор выразительно зыркнул на Лику. — Хотя именно о них мне и хотелось бы поговорить. А также о том, что вы в который раз нарушили предписания.

— Я ничего не нарушал, — раздраженно возразил магистр. — Я всего лишь не счел необходимым явиться на унизительную встречу. Пусть приезжают сами, если им нужно. Я тут, никуда сбегать не собираюсь.

— Студентка, — вновь напомнил Бранцель.

— Ступайте! — бросил он Лике. — Если у вас что-то срочное или важное, оставьте записку секретарю.

Обрадованная девушка попрощалась, готовая затеряться в поднимавшемся от земли тумане, но тяжелая рука Раяна легла ей на плечо, отсекая пути отступления.

— Не так быстро, Скотт! — шепнул он.

Взгляд Лики заметался между ним и ректором. Мозг лихорадочно просчитывал варианты. Георг Бранцель сегодня не в настроении, Раян тоже. Придется выбирать из двух зол.

— Я согласна!

Вряд ли ректор станет вникать в детали, оборвет на полуслове. Тогда картошкой не отделаешься. Раян, конечно, тоже не подарок, но с ним хотя бы все ясно.

— Вот и славно, сразу бы так!

Довольный магистр отпустил жертву.

— Что здесь происходит? — нахмурился ректор. — Студентка в чем-то провинилась?

Казалось, он только сейчас догадался, что Лика пришла сюда не по доброй воле.

— Нет. Это наше личное дело, милорд.

Традиционное обращение к ректору академии в устах Раяна звучало издевкой. Он открыто дал понять, что ни во что не ставит приемника. Разумеется, Бранцель унижения не стерпел.

— Боюсь, — отчеканил он, сверля собеседника гневным взглядом из-под кустистых бровей, — вам придется посвятить меня в это якобы личное дело. Или вам напомнить, что надзор Тайной канцелярии еще не снят? Мне сообщить им? С учетом недавнего отказа отметиться у дежурного офицера, вам грозит арест до выяснения обстоятельств.

Пришло время Раяна стиснуть зубы.

— Нет, — глухо ответил он, — не нужно никому сообщать. Мы со студенткой не сошлись во взглядах на предмет, но теперь она приняла мою правоту.

— А на что же она согласилась? — не унимался Бранцель. — Не смешите меня, Раян, спорить с вами по вопросам магии не решусь даже я.

Он упивался возможностью хотя бы ненадолго поставить на место Раяна Энсиса. Увы, ректор слишком хорошо понимал, что тот превосходил его по всем статьям. Может, Бранцель и неплохой управленец, но всего лишь бледная тень бывшего ректора. При Раяне название академии было на слуху не только в Ремии, но и далеко за ее пределами. Одного его имени хватило, чтобы пресечь вооруженный конфликт на границе. А потом любовь и обратная магия повредили его разум. Жаль, а ведь со временем Раян мог стать правой рукой короля.

— На дополнительные занятия, — не моргнув глазом, соврал Раян. Он вернул себе былое самообладание, спрятал эмоции за непроницаемой маской. — Ее фамилия Скотт. Полагаю, это объясняет упорство и смелость барышни. С такими родственниками сложно признавать авторитеты. Или вы решили, будто речь о соблазнении?

— Вряд ли!

— А вдруг? — В глазах магистра заплясали огоньки. — Я еще молод, вдруг решил развлечься со студенткой.

— Бросьте! — отмахнулся ректор. — Даже не смешно! Вас женщины не интересуют. С тех пор, как…

— Георг!

Раян лишь самую малость повысил голос, но этого хватило, чтобы ректор замолчал. Мазнув напоследок недоверчивым взглядом по притихшей Лике, он поманил магистра за собой:

— Поднимемся! Раз вы сами затронули обе животрепещущих темы…

Дверь захлопнулась, Лика так и не услышала окончания фразы.

Вроде надо порадоваться: исключение ей не грозило, метка тоже исчезла, но девушку не покидала тревога. Она только что согласилась помогать человеку, состоявшему под надзором Тайной канцелярии! Ректор вскользь обмолвился, что Раян обязан отмечаться у дежурного офицера. Страшно представить, что он натворил! Просто убить кого-то или овладеть запрещенными знаниями мало, чтобы надолго попасть в поле зрения канцелярии. Нужно как минимум провести ритуал, а как максимум… Лучше не думать!

Еще и то гербовое письмо… Раян сказал, оно из министерства, но могло быть судебным — да мало ли вариантов! Суть от этого не менялась. Слухи правдивы, Раян Энсис не в ладах с законом. Судя по всему, досрочно отпущен на свободу из Специальной тюрьмы. Тогда все сходится — подобных условно освобожденных магов обязывали раз в месяц, иногда чаще отмечаться у кураторов, проходить проверку ауры. Непонятно одно: как такой человек мог преподавать в академии? Наверняка Лика чего-то не знала, может, не так поняла.

Запрокинув голову, она поискала глазами окна ректорского кабинета на третьем этаже. Темно. Или они выходят на другую сторону?

Может, Бранцель уволит Раяна? Эх, мечты, мечты!..

— Или нам хотя бы вернут теорию магии, — пробормотала Лика, отыскав-таки заветное окно. — Еще одного обратного заклинания я не выдержу!

И она понуро поплелась к библиотечной башне. Кто-то заедал плохое настроение, а Лика предпочитала читать. Чаще научную литературу, но, случалось, брала любовные романы. Таковые в библиотеке тоже имелись. Однако сегодня Лике хотелось другого — книгу о ядах. Она устроится в уголке читального зала и в красках представит, как травит Раяна Энсиса цикутой.

— Эй! Можно тебя на минутку?

Нахмурившись, Лика обернулась на голос Мирабель. Что ей от нее понадобилось? Выдумала новую пакость? Но Селти выглядела расстроенной, возможно, поэтому Лика согласилась ее выслушать.

— Он тебя сильно?..

Мирабель боязливо покосилась на административный корпус, на крыльце которого уже вспыхнули фонари.

— Кто: ректор или Энсис?

Лика подавила поднимавшийся из желудка гнев. Если бы не Мирабель!.. Но высказать наболевшее она еще успеет.

— Оба.

Мирабель ненадолго замолчала и чиркнула носком сапожка по гравийной дорожке. Камушки зашуршали, ловя последние искры света.

Лика пожала плечами.

— Ты ведь этого и добивалась. Из-за Дика?

Перехваченная Раяном записка расставила все по местам.

Лику пробирал смех. Что на нелепое предположение! Да, они иногда занимались вместе, болтали об алхимии, но она не та девушка, которая привлекла бы Дика Барета. Если на то пошло, Лика вообще никого не привлекала в романтическом смысле. Она не обижалась, с детства знала, что не красива. Когда хвалят твои волосы, а не лицо — это о многом говорит. В подростковом возрасте Лика и вовсе вытянулась, утратив остатки привлекательной пухлости. Во многом поэтому мать тоже настаивала на ее поступлении в академию: надеялась, что не слишком привлекательная и бездарная дочь найдет там жениха.

Разумеется, Лика пыталась бороться с недостатками. На первом курсе потратила всю стипендию на косметику, накрасилась и, гордая собой, явилась на новогодний бал. Она долго не могла понять, почему на нее косятся, пока Френсис не подвела ее к зеркалу и не посоветовала все смыть: «Ты как женщина легкого поведения». После была попытка сделать модную прическу, которая с треском провалилась. С тех пор Лика не пыталась себя улучшить. Она такая, какая есть. Уж точно не претендует на сердце Дика. Однако Мирабель, судя по всему, так не считала. Метнув на Лику полный ненависти взгляд, она тут же прикинулась невинной овечкой.

— Нет, конечно! Как ты могла подумать?! Мы просто играли, Дик тут совсем ни при чем. Откуда ж мне было знать, что Энсис совсем чокнутый!

Лика фыркнула, сделала вид, что поверила.

— Ты уж не выдавай меня! — Мирабель наконец озвучила то, ради чего и затеяла разговор. — Очень прошу!

Прежняя Лика бы рассмеяться ей в лицо, но сказывалось влияние Раяна.

— А что взамен? — деловито осведомилась она.

Мирабель опешила. Она не ожидала, что Лика вздумает торговаться.

— А чего ты хочешь? — растерянно уточнила Мирабель.

Лика задумалась. Действительно, чего бы такого попросить? А потом вспомнила:

— Я хочу главную роль в спектакле. Твою роль, — с мстительной усмешкой уточнила она.

Мирабель потемнела лицом. Поднялся легкий ветерок — дар откликнулся на эмоции хозяйки.

— Ну ты даешь, Скотт! — с плохо скрываемой злобой прошипела Мирабель.

— От тебя учусь, — развела руками Лика. — Надоело быть серой мышкой.

Она упивалась неожиданной властью над обидчицей, дразнила ее:

— Ректор еще здесь. Так как, мне подняться, рассказать ему? Энсис ведь нашел ручку. Джекки тебе не рассказывала? Представляешь, что с тобой будет, если он найдет и тебя?

Лика понятия не имела, каким образом Раян выяснил имя зачинщицы. Судя по реакции Мирабель, с ней он не разговаривал. Оставалась Джекки, а то и вовсе какие-нибудь духи. Подопечный Тайной канцелярии наверняка на «ты» с тонким миром.

— Да подавись ты своей ролью! — в сердцах выплюнула Мирабель и позорно сбежала с места поединка.

— Подумать только, — проводив ее задумчивым взглядом, прошептала Лика, — я стану принцессой!

Ненастоящей, всего лишь на время представления, но все же. Родители будут ей гордиться. Может, они приедут взглянуть, как их дочь выступает перед министром. А вдруг и король почтит академию своим визитом? От волнения у нее на мгновение зашлось сердце.

— Как только Френсис поправится, попрошу ее научить меня краситься.

Несмотря на прежние неудачи, в тот миг Лика твердо решила, что обязательно станет красивой. Ладно, просто хорошенькой. И не только ради роли принцессы: ей надоело ждать и пресмыкаться.

— И у меня будут поклонники, — по дороге к общежитию бормотала она, вбивая обещания в землю каблуками ботинок. — Свои, настоящие. Пусть немного, но будут. Я не серая мышь, я не неудачница, у меня «Аквир» вышел.