Роман на два голоса. Рассказы

Ольга Постникова

Книга О. Постниковой отражает нашу жизнь последних десятилетий. Быт и бытие героев, истории их любви описаны в духе «традиционной» русской прозы. Настоящее подсвечивается историческим фоном, опирается на мировую культуру. Порою тексты обретают черты «магического реализма», повествуя о сверхъестественном как о повседневном. Автор раскрывает читателю опыт современного человека, стремящегося победить агрессию зла погружением в искусство, любимое ремесло, подлинные чувства.

© Ольга Постникова, 2018

ISBN 978-5-4493-5705-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Уже в самом названии повести «Роман на два голоса» обозначены два мировосприятия, два мирочувствия. Два голоса ведут одну партию в дуэте. Контральто и баритон, они различны и согласны в заданных вариациях. И сливаются в унисон в чистейшей, возвышенной ноте. А иногда угасают и не слышат друг друга.

Но живут эти голоса не на оперной сцене, а в московской трущобе.

70-годы минувшего столетия, полуразрушенный дом на Арбате, клетуха с прогибающимися полами, уже давно не пригодная для жилья. Они, влюблённые, молоды, талантливы. Но им — некуда деваться. Она сопротивляется берложьему быту, а он, инженер, подчинён ненавистной работе в секретном «ящике». Участвует в проекте создания смертоносного оружия. Отсюда неуважение к себе. Он мучается, понимая, что эта «страна обречена. Когда все работают на войну и основная цель труда — убивать людей, человек не может нормально жить». Подневольное положение сказывается на психике, любовь в тисках ненавистных обстоятельств расшатывается, слабеет. Но его возлюбленная эти обстоятельства воспринимает по-другому. Она из тех, кто их по-своему преображает. «Он терпел жизнь, она жизнью наслаждалась — даже бытом, даже стиркой». И потому, наверное, любовь всё-таки не гибнет, хотя будущее их неизвестно и, скорее всего, бесперспективно. Тем не менее, надежда на будущее мерцает в последних строках «Романа…», точно свет в крайнем окошке хибары, когда героиня возвращается «домой», встревоженная внезапным исчезновением мужа и изнурённая его поисками.

Два голоса звучат во всей книге. Роман продолжается и за пределами повести, в пространстве других сюжетов и жизненных коллизий. В рассказах такой дуэт не менее драматичен, порой безысходен. Герои этой книги как будто постоянно задают себе вопрос: как здесь выжить незащищенному человеку?

Одинокая, уже не молодая женщина-инженер, двадцать лет оттрубившая на предприятии, не имеет иллюзий относительно тех лет, которые ей осталось доживать (рассказ «В концерте»). Но понимает, что когда трезво оцениваешь себя, можно со многим смириться. Спасаясь от одиночества, она ходит на концерты. Музыка восполняет гармонию, которая, как кажется героине, потеряна в человеческих отношениях. Она ищет откровения в искусстве, самозабвенно отдаваясь ему, порой до галлюцинаций. Но оказывается, искусство тоже может быть не менее жестоко, чем обыденная реальность. Вот героиня в партере, на концерте знаменитого певца. «Вдруг ее облекла баритональная трагическая теплота. „О, если б навеки так было“, — взывал к кому-то Твороговский, глядя прямо на нее голубыми прозрачными глазами. И на эти его слова, зная, что он обязательно их снова пропоет, повторит, она внезапно, всей душой, всем затаенным внутренним чувством отзываясь на его голос, вступила: „Если б навеки так было…“ — бархатным глубоким контральто в экстазе любви и творческого единения с дорогим существом». То была вырвавшаяся громкая тоска по близкому человеку, которого она вспомнила или вообразила. И её, на мгновение выпавшую из реальности, как больную, вывели из зала. Со стороны этот эпизод может показаться трагикомическим, а для неё был чуть ли не смертельным.

Творчество — врождённый дар. К сожалению, не каждый человек его в себе обнаруживает и не каждому человеку его удаётся развить. Сколько вокруг зарытых талантов, исковерканных судеб! Когда-то русские меценаты выуживали «со дна» России Щепкиных и Аргуновых. С тех пор «дно» России неизмеримо расширилось. Нынешние олигархи не ровня Шереметевым и Репниным. Да и само русское общество за минувшие века крайне ужесточилось.

По призванию Роза Левитина была артистка с мощным красивым голосом (рассказ «Призвание»). Но никому, ни друзьям, ни мужу талант её не был интересен. В церковном хоре, где, прошедшая катехизацию и воцерковлённая, Роза надеялась найти понимание и защиту, она всё равно остается белой вороной. Дарование её оказалось востребованным лишь в конце жизни, когда она обнищала и потеряла зрение. И стала петь в переходе метро, почувствовав, что именно здесь, где ей подают милостыню, и есть её место. «И тут впервые публично, на исходе судьбы, в полный голос благословляя равнодушный к ней мир, Роза ощутила наконец то творческое счастье, которому была предназначена и к которому таки привел ее Господь Бог, для чего понадобилось ослепнуть и отчаяться».

Отчаянием живут и герои рассказа «Раковинка». Иван вдруг впал в необъяснимую депрессию, как будто душевно одеревенел. Не понимая его состояния, жена так страдает от беспричинного отчуждения мужа, что готова покончить с собой. Бежит топиться, отдаётся первому попавшемуся «спасателю». А потом надрывно и глубоко раскаивается. Но, вроде бы, обратившийся к вере Иван, общаясь с духовником, работая в монастыре, должен измениться, а он по-прежнему замкнут и глух.

Что же может спасти, запутавшихся в личной жизни людей? Крещение? Намоленные стены обители? Участие в церковном хоре? Но это внешние аксессуары в каждом из перечисленных случаев, к подлинной вере и катарсису они не приводят. Где же выход? Он же есть, наверное, если Тот, Кого ищут потерянные в мире голоса, сказал: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь. Я победил мир» (Ин.16:33). Но ищут ли Его персонажи этих жизненных историй? Хотят ли с Его помощью одолеть свое мирское неустройство? Ольга Постникова в этом не уверена и прямого ответа не даёт. Она честна перед собой, не впадая в морализаторство и ходульное благочестие.

Но любовь не умирает. Любовь в прозе Постниковой — всегда фокус драматического повествования. Она вдруг открывается герою рассказа «Тристан и Изольда», гуляке-парню, который, пытаясь эпикурейски использовать современный мир с его пошлыми радостями жизни, совершенно игнорирует и нормы морали, и жертвенную привязанность к нему молодой жены. И лишь ее внезапная и страшная болезнь раскрывает ему сложную глубинную сущность и ценность душевного родства с другим человеком. «До меня дошло, что фраза, которая застряла в моей башке еще с тех пор, когда я читал книги: „Мы не столько любим людей за то, что они для нас делают, сколько за то, что мы для них делаем“, — есть великая истина, и чем больше я делал для Елены — просто обслуживал лежачую больную, — тем больше я любил ее». Именно с этим героем совершается преображение безответственного, ничего не принимающего всерьез эгоиста в полноценного человека. И в момент крайнего отчаяния он переживает вдруг восторг искреннего обращения к Богу.

Странным цветением любовь возникает в последнем рассказе книги «Тайна рождения». Ребёнок, родившийся от законной жены, сохраняет черты той женщины, в которую герой был когда-то влюблён… Любовь сверхприродна: пребывает сверх времени, вне времени.

Голоса книги, собранной из произведений, написанных в разные годы, многие из которых в свое время были опубликованы в отечественных и зарубежных изданиях, имеют общее смысловое звучание: они взывают к состраданию и соучастию. К деятельному чувству, сегодня почти забытому, в котором нуждаются многие наши соотечественники.

Ольга Постникова — поэт. Иногда на выступлениях она поёт свои стихотворения. Это — обнажённая, омытая сердечной глубиной лирика. Ею озвучена и проза этого автора.

Если же учесть признания самой Постниковой относительно ее творчества, то выявляются и другие мотивы обращения поэта к жанру повествования.

«Роман» — самая первая моя большая вещь, и кажется, что там сплошной негатив и безнадега, — пишет она в письме, посылая мне рукопись книги, — но проза не может держать большого накала чувств во всем объеме текста. А главное, у меня была сверхзадача: доказать, что и в таких условиях — без жилья, в нищете — наши люди, даже весьма чувствительные, оказывается, живучи, непотопляемы, не только выживают, но и сознательно плодятся, и высокие материи присутствуют в их мыслях на фоне живописных свалок».

По видимости Постникова работает в рамках отечественного реализма. Сама она утверждает, что ее проза «набита» положительными героями. Однако, по словам автора, создавая свои повествования, она ставит себе и ряд собственно литературных задач. Представляя в книге жизненные истории советских людей последней трети XX века и перестроечных лет, в том числе, навсегда уходящие реалии действительности (например, в рассказе «Сто лет Ильичу»), писательница в современном духе рисует своих персонажей с определенной долей иронии. Однако после авторских насмешек над идеализмом героев, их неприспособленностью к жизни или попытками найти свободу в богемном круговороте, расслабившийся читатель вдруг получает по тексту ощутимый эмоциональный удар. Этот прием действует отрезвляюще, заставляя понять всю серьезность затронутых тем и делая сюжет запоминающимся.

Нередко на фоне подробно описанной реальности действующими лицами рассказов являются люди со странностями («Диссертация», «Малышка», «Призвание»), в том числе, как говорится, субъекты «с безуминкой». Им приданы, например, такие особенности, как психопатия ревности или явная неадекватность, когда в сознании до такой степени перепутаны явь и придуманное, что одно от другого делается неотличимо, или забавная в деталях, раздражающая окружающих недотепистая доброта.

Кроме того, в жизни героев возникают элементы чудесного, при том, что невзаправдошное подается автором как обычное, а герои — не всегда люди в нынешнем понимании. Иногда здесь действуют еще и существа, имеющие особую природу. Некоторые рассказы содержат невероятные события, подаваемые автором как реальные и даже повседневные (видения героини в «Романе…», «Малышка»). «Гость провинциалки» развертывает мистическую картину любви современной девушки, снявшей комнату в старом доме, и юноши-привидения, который приходит из прошлого, чтобы вместе с ней читать Хемингуэя.

Это — дань вполне определенному современному течению в прозе, отечественный вариант «магического (или метафизического) реализма», который в свое время вызывал немалый интерес публики, явленный в практике целого ряда писателей. Фантастические персонажи Постниковой не обладают устрашающими чертами и не творят злодейств, а предстают в неярком обытовленном виде, придавая жизни некоторую загадочность и обостряя эмоции в сером существовании героев. Это соответствует нашей традиционной вере в житейские чудеса, являющейся, по сути, бессознательным ожиданием чего-то спасительно трансцендентного. Не случайно в поле авторского повествования порой возникает атмосфера сакральности, хотя признаки религиозного бытия героев в рассказах практически не обозначены.

Надо заметить, что подобные истории, в большой степени отвечающие нашей ментальности, отчасти близки так называемым быличкам, характерным для русского фольклора устным нарративным формам. У Постниковой они усложнены, свободны от сказового стиля речи и строятся целиком на городском материале с отказом от таких типичных вымышленных персонажей, как упыри, домовые или черти-неудачники.

Герои этой книги, в том числе, лица с духовной инвалидностью, показанные автором в реальнейшей среде, хотят не только сохранить достоинство и «оставаться человеками», но и по-своему, — причем не всегда примитивно, а нередко и уповая на Господа Бога, — преодолеть безнадежность и нечистоту жизни («Роман…», «Казино», «Сафо, Сафо…»). Находя нравственную опору в культуре, они пытаются защитить право на свое мировоззрение и собственное творчество, несмотря на невостребованность их талантов.

Внутренне, ненасильственно противостоящие силам тотального зла и системе подавления личности, эти люди в полной мере заслуживают внимания художника.

Александр Зорин