Расплата за любовь

Ольга Коротаева, 2019

Одно прикосновение к нему, и болезнь Сати отступает. Вот бы ни на миг не отпускать его руку! Но Луке сиротка не нужна, а вот таинственные силы не упустят шанса воспользоваться чувствами неопытной девушки, чтобы управлять могущественным затворником.

Глава 1

Сати открыла глаза, яркий свет ослепил, боль пронзила тело. Зажмурилась, но боль не ушла: она сжимала голову, давила на виски, пульсировала в ушах. Снова это! Шея оледенела. Неважно, где она, надо бежать… Попыталась подняться, но, едва шевельнувшись, слабо застонала.

— Очнулась! — От болезненно громкого голоса Сати охнула, сморщилась и прижала ладони к ушам. — Живо! Отменяй скорую… Бери её! Раз, два… Взяли!

Чужие руки вцепились в руки и ноги, голова запрокинулась, в висках застучало. На уши давил раздражающий гул, в нос бил запах крепкого алкоголя.

— Где я? — слабо простонала Сати, но никто не ответил.

Хлопнула дверь, гул исчез, слышно лишь пыхтение тех, кто тащил её.

— Опускай.

Спина коснулась холодного пола.

— Наама! — Незнакомый женский голос прозвучал сочувственно. — Что с тобой?

Сати вздрогнула и нервно переспросила:

— Наама? Ох, нет! Только не это…

Борясь с пульсирующей болью, приоткрыла один глаз и настороженно уставилась на высокую девицу с чёрными, как смоль, волосами и чересчур ярким макияжем трансвестита. Переместив взгляд на её обнажённую грудь, широко распахнула глаза при виде приклеенных к соскам сверкающих пайетками кружочков. Ну конечно! Наама опять влипла в неприятности!

Стриптизёрша, тревожно прикоснувшись к щеке Сати, быстро поднялась и требовательно потянула высокого широкоплечего парня, чьи мощные бицепсы были сплошь покрыты татуировками, за драную майку, да тихо спросила:

— Что случилось, Бат?

Громила наклонился, щёлкнул девицу по носу так, что та недовольно вскрикнула и хохотнул:

— Твоя протеже устроила незабываемое шоу! Уверен, девка проснётся звездой. А тот, кто первым выложит видюху, мгновенно станет тысячником.

Сати застонала и, приподнявшись, прижала руку к ноющему лбу.

— Голова раскалывается, — пожаловалась она.

— Неудивительно! — фыркнул кто-то. Сати повернулась было, но, ойкнув от резкой боли, схватилась за шею. Невысокий мужчина с проседью в рыжих волосах присел на корточки и, сузив тёмные глаза, гадко хихикнул: — Сиганула с пилона башкой вниз. Хорошо так в пол вошла, ровненько! Будь ты ныряльщицей, заслужила бы десять баллов! Но мне этого не нужно. Так что, — он сунул небольшую короткую ладонь в карман и, вытащив пачку купюр, отделил одну, да бросил, — вот тебе компенсация за травму на рабочем месте! — Купюра плавно спланировала на обнажённый живот Сати. — И не говори, что Морт не чтит профсоюз. Забирай чаевые и вали. Дилетантка!

Нервно передёрнул узкими плечами и быстрыми шагами покинул комнату. Громила обнял черноволосую девушку за талию и, прижав к себе, рассмеялся.

— Морт не прав! — довольно проговорил он. — Деваха классно крутилась!.. До того момента, как вдруг затряслась, да спикировала башкой вниз. Я думал, у неё голова в плечи войдёт!

Он снова расхохотался и, крепко поцеловав хмурую девицу, проследовал за начальником. А та склонилась над Сати и осторожно прикоснулась к её лбу холодными пальцами.

— Судорога? — заботливо спросила она и, скривившись, плюнула в сторону двери: — Придурки! Сами бы попробовали хоть несколько секунд продержаться на пилоне. — Схватила Сати за руку и ободряюще улыбнулась: — Не переживай! Я им отомщу… когда буду Умника подменять, слабительное в водку подмешаю!

Она помогла Сати подняться. Голова раскалывалась, в глазах двоилось, тело подрагивало… Навалившись на длинный столик, засыпанный сверкающей косметикой, Сати уставилась в огромное прямоугольное зеркало и не узнала себя в светловолосой обнажённой девушке с чрезмерно ярким макияжем. Самое жуткое, что девица с отражения обнажена так же, как и черноволосая! Маленькие кружочки скрывали соски небольших острых грудей, да крохотный треугольник ткани едва держался на силиконовых лентах, растянутых мятыми купюрами.

Стиптизёрша охнула, не отрывая взгляда расширившихся глаз от смартфона в руке. Сати, не ожидая ничего хорошего, невольно сжалась.

— Бат был прав, шоу незабываемое! — проговорила девушка и настороженно покосилась на Сати: — Это не судорога. Похоже на эпилепсию… Ты больна?

Сати промолчала: если она расскажет про свою нетривиальную болезнь, всё станет ещё хуже. Нужно просто сбежать!

Дверь распахнулась, в проёме показалось сероватое лицо с рыжей шевелюрой.

— Белоснежка, на выход! — рявкнул Морт.

Девица поспешно положила сотовый, схватила полупрозрачную перелину с белоснежной опушкой по краю и, цокая высоченными каблуками, выбежала из комнаты. Сати опустила взгляд на смартфон и вздрогнула: уже три ночи! По спине прокатилась волна жара. Если Дэн уже вернулся из клуба, то наверняка заметил, что сестры нет дома. Молчать не станет, и отец узнает, что это снова произошло… Помотала головой: нет, нельзя сдаваться! Нужно хотя бы попытаться вернуться раньше брата.

Осторожно положила телефон, но с места не сдвинулась, вспомнив про шоу, которое устроила неугомонная Наама. Не в силах сопротивляться любопытству, склонилась и провела по экрану дрожащим пальцем. Включила воспроизведение ролика и с содроганием уставилась на белокурую стриптизёршу, которая в свете рамп задорно крутилась на шесте почти под самым потолком. Вот девушка замерла, тело её крупно затряслось, — приступ был виден даже на маленьком экране смартфона, — да рухнула головой вниз.

Сати охнула и запустила пальцы в волосы:

— Вистан убьёт меня!

Попробовать скрыть перевоплощение в другую личность можно лишь вернувшись раньше Дэна, но при условии, что о видео никому не станет известно. Хорошо, что Наама так ярко раскрасила лицо! Узнать в ней Сати практически нереально.

Немного успокоившись, быстро огляделась. Заметив свой потёртый рюкзачок, торопливо подхватила и раскрыла его. Что-то белое выскользнуло из-под руки, да спланировало на пол. Сати склонилась над запиской.

Сучка, я заработала для тебя немного денег, прикупи нормальных шмоток, а свои тряпки монашеские сожги! Наама

Скривившись, Сати с ненавистью прошептала:

— Гадина!

***

Курьер остановил мотороллер, привычным движением опустил упор, сверился с мятой бумажкой и, вытащив из корзины бумажный пакет, подошёл к большим узорчатым воротам. Недоумённо осмотрел кирпичную стену, ощупал кованое железо: ни кнопки, ни звонка! Раздражённо подёргал за прутья и, бессильно застонав, поднял глаза к небу. Тут увидел на одном из штырей небольшую камеру и, белозубо улыбнувшись, многозначительно помахал пакетом.

Заметили ли его из большого особняка? Для верности махнул ещё раз, потоптался несколько минут, но ничего не произошло. Вздохнул и, размышляя, что предпринять, присел на тротуар. Сплюнул, достал небольшой красный телефон, нажал кнопку, тонко пропищал автонабор. Курьер поднял голову и, невольно щурясь от яркого полуденного солнца, жалобно заныл в трубку:

— Заказ двадцать — пятьдесят семь! Ворота закрыты, никто не отзывается. Позвоните клиенту, пусть заберёт!

— Новенький, что ли? — услышал он прокуренный женский голос. — Чего время тратишь, и моё, и своё?! Сунь пакет под ворота, болван! Это постоянный клиент, он всегда платит онлайн…

— Но как же… — проблеял курьер.

И тут же подавился остатками фразы от крика начальницы:

— Чаевые твои включены в счёт! Но что-то мне подсказывает, что ты вылетишь с работы прежде, чем их получишь!..

Она что-то ещё раздражённо кричала, но паренёк уже не слушал. Он спешно сунул сотовый в карман, подорвался с места, пихнул пакет под ворота и, запрыгнув на мотороллер, с рёвом исчез за поворотом.

Из-за мощного ствола раскидистого дерева медленно вышел молодой мужчина. Не торопясь, приблизился к воротам и, изящно склонившись, подхватил пакет. Раскрыв его, осторожно понюхал: на бледном лице с правильными чертами появилось выражение лёгкой брезгливости.

— И как это можно есть, Аббадон?

— С большим удовольствием, Лука! — Донеслось со стороны другого дерева. — Но лишь таким, как я! А такие, как ты, от подобной еды толстеют и лысеют…

К мужчине, переваливаясь с ноги на ногу, поплёлся карлик с огромной косматой головой и шикарной бородой, за которой почти не было видно его тщедушного тельца.

— Думал, этот идиот никогда не свалит, — гнусаво проворчал Аббадон и невежливо вырвал пакет из рук Луки. — Настолько слюной изошёл, что готов был выйти и забрать заказ сам… а заодно одарить пацана недельным недержанием мочи и бесплатным заиканием в качестве бонуса!

Нетерпеливо раскрыл пакет и, сунув в него мясистый нос, карлик с наслаждением вдохнул аромат курочки фри. Лука отряхнул руки так, словно держал нечто грязное, и высокомерно предупредил:

— Не вздумай показываться людям! Тебе несколько секунд удовольствия, а мне недели поиска нового жилья. Умерь животные инстинкты…

— Я и так умерил их дальше некуда! — огрызнулся карлик и с жадностью откусил сразу полкурицы. Захрустели кости, по бороде потекли янтарные капли масла, невероятно длинные уши Аббадона зашевелились в такт движениям его острейших челюстей. Карлик прошамкал с набитым ртом: — Собак не жри, птиц не лови, на людей не бросайся! Сплошной пост и воздержание! Единственной радости, и то пытаются лишить!

— Наслаждайся своей канцерогенной радостью, — безразлично отозвался Лука и, заложив руки за спину, медленно направился от ворот вдоль стены.

— А ты куда собрался с таким каменным лицом? — запоздало забеспокоился Аббадон, и уши его мелко задрожали. — Уж не на холм ли Печали?

Лука не ответил, и уши карлика уныло опустились, словно у поникшего пса.

— А куда же ещё? — пробурчал Аббадон и шумно вздохнул: — Снова год пролетел… Эх, даже аппетит пропал!

И закинул в рот остатки курицы.

***

Сати, прикусив губу, медленно, — так, чтобы не раздалось ни скрипа, — нажала на ручку, осторожно скользнула в дом, аккуратно прикрыла за собой дверь и облегчённо выдохнула: тихо. Кажется, получилось вернуться раньше Дэна. Теперь главное не разбудить отца… Снова прислушалась, но тишину нарушало лишь тиканье старинных напольных часов. Сати на цыпочках двинулась к лестнице, но что-то дёрнуло за плечи.

Охнула и, похолодев от страха, невольно присела и снова ощутила новый рывок, да такой силы, что рюкзак соскользнул со спины. Сати едва успела подхватить его прежде, чем тот упал, и нервно вытерла капли пота со лба. Это не Дэн. Просто украшающий рюкзак брелок в виде ангелочка зацепился за привинченный к комоду крючок для ключей. Скрипнув зубами, Сати попыталась снять ангела с крючка, но дёрнула слишком сильно: магнит замка щёлкнул, раскрываясь, сумка неловко перевернулась, и на пол с шумом повалились баночки, зашумели погремушками таблеток, вокруг посыпались мятые купюры. Сердце Сати замерло на миг и забилось так быстро, что стало трудно дышать, опять разболелась голова.

— О, так это наша звезда вернулась!

Услышав баритон Дэна, Сати уныло выдохнула, выронила сумку, которая так и повисла, удерживаемая зацепившимся ангелом. Дэн быстро спустился по лестнице, взгляд его карих глаз остановился на вещах Сати, толстые губы расплылись в ехидной улыбке:

— Никогда бы не подумал, что ты опустишься так низко! — Он приблизился вплотную к Сати, и та поспешно отступила, но уперлась бедром в комод и, уже не пытаясь сбежать, напряжённо застыла, а Дэн положил руки по обе стороны от её тела и подмигнул: — Если так нужны деньги, попросила бы у брата. Вместо того, чтобы раздеваться перед толпой мужиков… разделась бы для меня!

Сати посмотрела исподлобья и тихо проговорила:

— И не мечтай!

Дэн хмыкнул и склонился к Сати так, что у неё побежали мурашки от противного прикосновения к уху его губ:

— А лихо ты на шесте крутишься! Я бы не отказался, чтобы покрутилась и на моём…

Сати изо всех сил оттолкнула его, и Дэн, сохраняя равновесие, отступил и расхохотался:

— Но пол бодаешь ещё круче! Я раз пятьдесят видео пересмотрел, а всё не налюбуюсь.

Сати зло плюхнулась на колени и, резко дёрнув за рюкзак, оторвала злополучного ангела, тот сиротливо покачнулся на верёвочке. Дэн опустился на корточки и ткнул коротким квадратным ногтем в смятую купюру.

— Так сколько нынче девочки зарабатывают, а?

— Тебе лучше знать, — огрызнулась Сати. Запихивая в рюкзак гремящие баночки, деньги и вещи, пробурчала: — Каждую ночь новую девицу привозишь… Вряд ли они соглашаются идти с таким уродом за просто так!

Дэн схватил Сати за предплечье, заставил, бросив рюкзак, подняться и хищно осклабился:

— Ревнуешь?

Сати отчаянно желала треснуть Дэна так, чтобы стереть с лица мерзкую ухмылку, но знала, что за этим последует. Не стоит сердить Вистана… Даже воспоминание об уничтожающем взгляде отца вызвало дрожь, но она упрямо вскинула подбородок и процедила:

— Чтобы ревновать, нужно испытывать хоть каплю симпатии. А ты мне глубоко противен.

— Шлюхе не к лицу высокомерие, — прошипел Дэн, сжимая предплечье Сати с такой силой, что она поморщилась от боли. — Забыла, кто хозяин? Так я тебе напомню!

Он притянул Сати к себе и, схватив за волосы, чтобы не сумела отвернуться, накрыл её рот жадными губами. Сати сжала зубы и, вцепившись в его волосы, попыталась отпихнуть мерзкую рожу. Живот скрутило, пищевод содрогнулся в спазме. Дэн поспешно отстранился, но всё равно не успел: Сати вырвало. Расставив руки, посмотрел на испачканную рубашку, грязно выругался и ударил Сати по лицу. Она, прижав ладонь к горящей щеке, медленно осела на пол.

— Что здесь происходит?

Строгий окрик Вистана остановил Дэна, который уже занёс руку для второй оплеухи. Доктор быстрыми шагами спустился в холл и, не удостоив сына и взглядом, приблизился к Сати. В руке его блеснул тонкий фонарик, и Вистан, приподняв веко Сати, внимательно посмотрел в её глаза.

— Голова кружится? — сухо спросил он. — Тошнит?

— А ты не видишь?! — Дэн развёл руками и опустил красноречивый взгляд на свою грудь. — Она испортила рубашку от Армани!

— Похоже на сотрясение мозга, — выпрямился Вистан, и седые брови его сошлись на переносице. — Что произошло?

— Так ты ещё не знаешь? — гадко ухмыльнулся Дэн. Сати умоляюще посмотрела на него, но Дэн, не обращая на невысказанную мольбу внимания, вытащил из кармана смартфон и громко провозгласил: — Представляю тебе новую звезду всея интернета!

Пока Вистан хмуро просматривал запись, Сати всё больше съёживалась. Доктор положил сотовый на комод, и Сати мелко задрожала от плохого предчувствия.

— Наама? — печально проговорил Вистан. — Давненько она не появлялась. Неужели ты забыла принять лекарство?

— Так это была Наама? — Дэн встрепенулся, посмотрел на Сати так плотоядно, что она скрестила руки на груди. — Когда же я познакомлюсь поближе с твоей самой интересной личностью?

— Если это произойдёт, — не сдержалась Сати, — я вскрою себе вены!

Вистан поправил круглые очки и прикрикнул:

— Не выдумывай! Немедленно прими двойную дозу лекарства. При мне.

Плечи Сати опустились. Вздохнув, она неохотно потянулась за рюкзаком, медленно открутила крышку у желтоватой баночки, наклонила, и на ладонь упали две красно-белые капсулы, которые Сати отправила себе в рот. Она ненавидела состояние заторможенности, которое за этим последует, но ослушаться Вистана не осмелилась. Холодная ярость доктора в тысячу раз страшнее побоев брата. Вытащила бутылочку воды, чтобы запить, доктор коротко кивнул:

— Теперь спать. Днем у тебя обязательная встреча, будь готова к двум, пришлю машину.

***

Лука оперся на спинку кресла и с удовольствием вытянул ноги: стопы гудели от долгой ходьбы, даже поясницу ломило от усталости. Сотая годовщина смерти Лилиан окунула в облако светлой печали, наполненное призраками давно минувших дней. Её тонкие руки, мягкая улыбка и доверчивый взгляд голубых глаз, — всё это осталось лишь в его памяти. И эту память он несёт год за годом, воздавая любимой за моменты ослепительного счастья, за время, когда они были вместе. В груди заныло, дыхание перехватило. О, как бы он хотел, чтобы это было симптомами болезни! Допустим, сердечный приступ и такая желанная быстрая смерть… Но увы, это лишь признаки душного отчаяния, телесное недомогание от душевной боли.

Официант вежливо положил на стол меню и поинтересовался выбором Луки. Тот улыбнулся: всё просто! Вино, которое любила Лилиан, блюда, которые хоть чем-то походили на те, что готовила она…

— Вы ожидаете гостей? — уточнил парнишка в форме.

— К сожалению, — вздохнул Лука.

Больше не слушал, что говорил человек. Мазнув безразличным взглядом по сверкающему разноцветными огнями города панорамному окну, вспомнил сегодняшний день. Свои тяжёлые шаги на пути к её могиле, хруст прозрачной плёнки, которая окутывала букет кровавых роз, сладкий цветочный аромат и капли на своих щеках: то ли от дождя, то ли от солёных воспоминаний…

— Давно ждёшь?

Весёлый голос гианы оставил равнодушным, Лука настолько погрузился в воспоминания, что с трудом заставил себя повернуться. Иви очаровательно улыбнулась и, изящно присев на стул, благосклонно кивнула. Рядом тут же материализовался официант.

— Стейк с кровью и односолодовый виски, — томно проговорила Иви.

Когда тот отошёл, гиана окинула Луку придирчивым взглядом:

— Хорошо выглядишь! Точнее, выглядишь хорошо потрёпанным. Поднимался на холм Печали? Как Лилиан? Привет мне передавала?

Лука внимательно посмотрел на ярко-красные губы, ровную молодую кожу, белоснежные зубы и медленно проговорил:

— У тебя всё ещё красивое лицо, но характер, как и прежде, отвратительный.

— Я слишком стара, чтобы радикально меняться, — беспечно отмахнулась Иви и заливисто рассмеялась, привлекая внимание мужской части посетителей ресторана. — Да и тебе приятнее быть ангелом на фоне такой дьяволицы, как я!

Лука промолчал. Совершенно не хотелось ни ругаться, ни спорить, тем более что всё это бесполезно. От гианы так просто не избавиться… Во всяком случае, без огненного меча. Холодно произнёс:

— Мне приятнее быть без фона.

— Ага, — иронично фыркнула Иви. — Если тебя временами не теребить, то окаменеешь! Знаешь ли, очень не хочется терять почти единственное существо, к которому у меня нет гастрономического интереса.

Лука равнодушно отвернулся, а гиана продолжала щебетать то про погоду, то о проблемах фермерских хозяйств, то о ценах на услуги пластической хирургии. За спиной её возник силуэт официанта, на столе появилась бутылка красного вина, ноздрей коснулся аромат свежеприготовленного мяса. Большая тарелка перед Лукой была наполнена разнообразной сочной зеленью, но есть совершенно не хотелось. Потянувшись к бокалу, он едва пригубил красное вино и поморщился: плохой год!

— Может, виски? — предложила Иви, поигрывая бокалом с золотистой жидкостью, в котором весело дребезжали кубики льда. Лука отрицательно покачнул головой, гиана фыркнула: — Ну и давись этой гадостью! Судя по запаху, тридцатый или тридцать первый… Жуть жуткая!

Лука держал бокал двумя пальцами, вдыхая терпкий аромат, — который был, кстати, очень неплох… в отличие от вкуса, — а сам безразлично осматривал полупустой зал ресторана. Деревянная резьба винтажных стульев поблескивала в свете свечей, венские скатерти сияли белизной, толстый ковёр заглушал звук шагов немногочисленных посетителей. Дорогая обувь, дизайнерская одежда, лживые улыбки, — всё так привычно. И тут что-то царапнуло, словно сухая сосновая иголка, застрявшая в мягком ворсе меховой накидки. Лука недоумённо посмотрел на парочку, которая сидела за три столика от них, и растерянно моргнул.

Мужчина в годах и молоденькая девушка, их можно было бы принять за родственников, вот только заботливый дедушка слишком плотоядно разглядывал очаровательную внучку, а та… Лука заинтересованно потянулся вперёд и, сузив глаза, оперся локтем о стол. Дорогое пальто от известного дизайнера, пусть и прошлогодней коллекции, туфли стоимостью подержанного автомобиля, но при этом обгрызенные ногти и синюшные подглазины на излишне худом лице. Принял бы за наркоманку, но огромные ясные голубые глаза наполнены такой силой духа, что ясно — эта молодая женщина выживет при любых условиях! Одновременно во взгляде незнакомки мелькала нечеловеческая усталость и глубинное смирение, которое рождало в сердце Луки нечто настолько болезненное, что по щеке скользнула солёная капля.

Иви, которая без умолку болтала о незначительных пустяках, резко замолчала, вилка выпала из её пальцев, когда гиана расширившимися глазами проследила за сверкающей слезой. Резко развернулась и окинула зал таким яростным взглядом, что мужчина за ближайшим столиком испуганно отшатнулся и мешком свалился со стула.

— Девчонка?! — ахнула Иви, проследив за напряжённым взглядом Луки. — Ты ведь на ту содержанку смотришь? С папиком… Когда тебя начали интересовать подобные девицы? Только не говори, что она напомнила тебе Лилиан, это не так!

Мужчина за соседним столиком поднялся с пола, дрожащими руками положил на столик пару купюр и, стараясь не смотреть на женщину с убийственным взглядом, пьяной походкой побрёл к выходу, чем озадачил официанта, который как раз принёс ему заказ. Гиана же и не взглянула на свою случайную жертву, она не отрывала испытующего взгляда от странной девушки.

— Она не содержанка, — ровно проговорил Лука: он уже справился со странной волной, которая всколыхнула его сердце и душу, да вновь пригубил вина. — Сначала я подумал, что наркоманка, но отказался от этой версии…

— А! — рассмеялась Иви. Она закинула ногу на ногу и, беззастенчиво разглядывая девушку, тоже оперлась локтем о краешек стола: — Это ребус? С удовольствием поиграю! Так, пальто брендовое, но явно велико ей, как и туфли… Возможно, вещи куплены в люксовой комиссионке, и даже подобраны со вкусом, но всё равно существуют отдельно от девицы. Идём дальше! Платье настолько откровенное, что девчонка не решилась снять пальто. — Гиана откинулась на спинку кресла и недовольно скрестила руки на груди. — Скромница? — Фыркнула и приподняла правую бровь: — Тем не менее надела. Может, приказали?

Раздалась трель звонка, дедушка поднёс сотовый к уху, а затем передал трубку спутнице. Та молча послушала пару минут, устало вернула телефон. Взгляд её потускнел, уголки губ опустились, и девушка затравленно посмотрела на «папика». Гиана хлопнула ладонью по столу, взгляд её загорелся:

— Знаю!

Лука, неторопливо поставив бокал на стол, вопросительно посмотрел на подругу, у гианы дёрнулся правый уголок рта, словно она сдерживала победную улыбку.

— Сначала выслушаю твою версию! — хитро сощурилась Иви.

Лука напряжённо замолчал, но не потому, что гиана подтрунивала над ним. Он словно смотрел сквозь неё, взгляд его стал туманным, радужка заискрилась всеми цветами. Иви побледнела и резко обернулась, словно позади неё стоял кто-то очень опасный. Пальцы её сжали скатерть так, что длинные алые ногти почти прорвали ткань.

— Я их не вижу, — тихо сказала она. — Лишь различаю смутные тени, которые никто не отбрасывает. По шее мороз, волосы шевелятся… Ненавижу это! — Гиана вновь посмотрела на спутника: — А ты? Ничего не сделаешь?

Лука моргнул и, оторвавшись от неприятного гостя, перевёл взгляд на дрожащую гиану, затем равнодушно посмотрел в окно.

— Нет, — коротко ответил он. И неохотно добавил: — Зачем мне это?

— Хотя бы для того, — нервно проговорила Иви, — чтобы твоя спутница не грохнулась в обморок!

Лука смерил Иви насмешливым взглядом.

— Сколько десятков лет мы знакомы? — Он поджал губы и, медленно кивнув, продолжил с лёгким интересом: — Ни разу не видел, чтобы ты пребывала без чувств.

Гиана передёрнула плечами и криво усмехнулась:

— Так тебе зрелищ подавай? Тебе как: с заламыванием рук или со стонами отчаяния? Заказывай быстрее, я уже на грани…

— Не выдумывай, — едва заметно усмехнулся Лука. Он перевёл взгляд на странную парочку, и улыбка медленно сползла с его губ: — Любопытно…

— Что ещё? — судорожно подпрыгнула гиана и нервно облизала губы. — Что ты видишь?

Лука наблюдал, как демон приближается к девушке, которую они только что обсуждали, как склоняется к её уху, как хищное лицо искажается в довольной ухмылке. Аура девицы затуманилась, смотреть на неё стало настолько неприятно, что Лука невольно моргнул, и в следующее мгновение демон пропал, а тело девушки затряслось так, словно она схватила руками оголённый провод под напряжением. Голубые глаза закатились, рот приоткрылся, по подбородку поползла струйка слюны.

— Что происходит?

Иви трясла Луку за руку, а тот лишь удивлённо покачал головой:

— Одержимая?

Девушка медленно поднялась и, жеманно склонив голову набок, очень медленно и эротично сняла пальто. Не отрывая от своего спутника пристального взгляда, вытянула руку, отбросив пальто, и медленно, чтобы от жадного стариковского взора не укрылось ничего, покружилась. В потемневших глазах незнакомки теперь не было ни намёка на то глубинное смирение, которое так тронуло сердце Луки.

— Только что была затравленной скромницей и внезапно превратилась в роковую красотку? — ахнула Иви. — Не верю глазам! Совершенно другой человек…

— Так и есть, — равнодушно ответил Лука, наблюдая, как девица изящно склонилась якобы поправить ремешок на туфельке, и это движение было просчитано до малейших нюансов, а провокационная поза демонстрировала в выгодном свете все прелести женской фигуры.

— Невероятно! — тихо произнесла Иви. Гиана растерянно озиралась по сторонам: — Никто даже и не смотрит на меня… Всё внимание захватила эта девица!

— Не ревнуй, — пригубив вина, коротко отозвался Лука.

— Да мне просто стало интересно, что же это за демон такой, — раздражённо произнесла Иви. — Она поднесла вилку ко рту так сексуально, что кажется «папика» сейчас удар хватит! Едва не облизала… Смотри, как у него лицо побагровело!

Лука вздохнул и поставил бокал: ему совершенно не хотелось смотреть, как демон развлекается в теле невезучей девушки. Иви же не унималась:

— Ого! Кажется, у старичка реальные проблемы. За сердце схватился…

Лука неохотно повернулся и увидел, как пожилой мужчина, прижимая руки к груди, медленно заваливался в сторону. Глаза его почти вылезли из орбит, рот распахнулся, на губах белела пена. Девица же словно и не замечала состояния спутника: пока тело спутника конвульсивно подёргивалось, бесстрастно продолжала трапезу. Казалось, что никто в ресторане, кроме Луки и Иви, так и не понял, что старик на пороге смерти. Все смотрели только на девушку, которая довольно улыбнулась, когда «папик» мешком рухнул под стол. Аккуратно положив приборы, промокнула рот белоснежной салфеткой.

— Он умер? — растерянно прошептала гиана. — Похоже на сердечный приступ… Это из-за демона? Наверняка! — Иви дёрнула Луку за рукав: — Неужели ты ничего не предпримешь?

Лука едва заметно пожал плечами и холодно ответил:

— Я не врач. — Он неохотно махнул официанту: — Гарсон, вызови скорую! У одного из посетителей сердечный приступ.

Иви со злостью ударила кулаком по столу:

— Да я не о старике, а о девушке! Сделай что-нибудь!

— Что именно? — приподнял брови Лука. — Убить демона можно лишь огненным мечом… Будь он у меня, первым делом избавился бы от тебя. А этот демон и сам скоро уйдёт. День, два… максимум три. Дольше не удержится, — у этой одержимой очень чистая душа.

Девушка медленно поднялась, неторопливо натянула пальто и, подхватив под мышку маленькую сумочку, модельной походкой направилась к выходу: в сторону одержимой завороженно, едва не сворачивая головы, смотрели мужчины. А под столом, скрытый от взглядов, остывал труп.

Лука равнодушно потянулся за бокалом, а раздражённая гиана фыркнула и отвернулась. Одержимая, мягко покачивая бёдрами, шла мимо их столика, лицо Иви на миг озарилось ехидной усмешкой. Гиана резко выставила ногу, девушка запнулась и, взмахнув руками так, что сумочка улетела к потолку, рухнула прямо на Луку. Бокал выскользнул из его рук, перевернулся, алые капли вина щедро оросили всех троих.

Одержимая ахнула и, закатив глаза, уронила голову на грудь Луки, а тот мрачно посмотрел на демона, которого вышвырнуло из тела девушки, и следил за ним до тех пор, пока ужасная тень не растаяла.

— Твою мать, Иви, — холодно произнёс Лука.

Подхватил бесчувственную девушку под мышки и брезгливо спихнул на соседнее кресло. Голова несчастной пошатнулась, раздался стон. Лука спокойно поднялся и, промокнув лицо чистой салфеткой, отбросил её и вытащил из кармана пиджака кошелёк. Иви осторожно тронула девушку за руку:

— Эй! Ты как? В порядке?

Одержимая встрепенулась и поспешно, словно никого больше не видела, посмотрела на Луку так восхищённо, что тот раздражённо кинул на стол несколько купюр и, резко развернувшись, направился к выходу. Девушка же бросилась вперёд, словно кобра, и отчаянно вцепилась в ткань его брюк. Лука сердито оглянулся и невольно вздрогнул от пронизывающего взгляда её голубых глаз.

— Свет, — слабо прошептала одержимая. — Ты светишься!

Лука стряхнул её руку и под вой сирены скорой помощи быстро вышел из зала.

***

— Эй, деточка!

Сати встрепенулась в чужом автомобиле, судорожно вдохнула смесь дорогих духов и бензина, да растерянно уставилась на молодую женщину слева от себя. Та положила изящные руки с идеальным маникюром на руль и доброжелательно улыбнулась:

— Тебе уже лучше?

Сати осторожно кивнула и посмотрела в окно:

— Где мы?

— Ты просила подвезти тебя до клиники, — вкрадчиво проговорила женщина и, быстро облизнувшись, хрипло добавила: — Ты больна?

Сати пристально посмотрела на собеседницу и осторожно спросила:

— Я странно вела себя, да? — Та натянуто улыбнулась, и Сати обречённо вздохнула: — Вы же видите, что это за клиника. Или желаете узнать мой диагноз?

Женщина раскрыла ладони и, удерживая руль большими пальцами, откинулась на спинку сиденья. Сати была благодарна тому, что незнакомка на неё не смотрит. Так проще признаться.

— У меня множественное расстройство личности, — тихо произнесла она. — Я помню, как пришла в ресторан с другом отца… а потом оказалась в объятиях невероятного мужчины… У меня даже сейчас дух перехватывает, когда думаю о нём. Кто он?

— Один мой старый знакомый, — вяло отозвалась женщина, избегая смотреть в глаза Сати.

Прикусив губу, — давно пора привыкнуть к тому, что люди шарахаются от неё, когда узнают о заболевании, — Сати опустила голову. Надо уходить, а то неловкая пауза затянулась, — невежливо навязывать своё общество человеку, которому это неприятно. Сати торопливо нажала на кнопку слева от сидения, ремень безопасности с шуршащим звуком втянулся в паз, и, дёрнув рычаг на дверце автомобиля, открыла её.

— Меня зовут Иви, — вдруг подала голос женщина. Сати обернулась и недоумённо уставилась на протянутую визитку. — Телефон моего секретаря, — пояснила Иви. — Позвони. У меня есть для тебя деловое предложение.

Сати машинально приняла карточку, и когда Иви поспешно отвернулась и повернула ключ зажигания, словно намекая на окончание разговора, торопливо выбралась из автомобиля. Хлопнула дверцей и, проследив, как уезжает автомобиль новой знакомой, ещё долго стояла, глядя на дорогу. В пальцах белела карточка. Деловое предложение? Наверняка ничего хорошего… Что-то явно заинтересовало незнакомку в ресторане. Знать бы, какая из личностей появилась на сей раз, можно было предположить, что нужно этой странной женщине.

Задумчиво прочитала имя на визитке и вздохнула: конечно, она позвонит! Не потому, что это возможность узнать о собственных приключениях, — подобные истории до чёртиков надоели! — и не потому, что у Иви некое «деловое предложение»… Сати решительно сунула визитку в сумочку: нужно обязательно узнать, кто тот мужчина, прикосновение к которому вернуло её основную личность!

Направилась к главному входу в клинику приёмного отца: хотелось быстро покончить с делами и приступить к поискам. Отчитаться, как прошёл обед, а заодно позвонить из клиники секретарю Иви. Сати запнулась и замедлила шаг. А как прошёл обед? Она точно говорила по сотовому, но кто звонил и что говорил, вспомнить никак не удавалось. А потом мрак… до самого момента сияющего света, который исходил от него… Сердце забилось быстрее, дыхание перехватило, словно он вновь был рядом.

Сати тяжело вздохнула и приуныла. Может, она всё придумала? Учащённое сердцебиение могло быть от лекарств… Возможно, и свет, который она видела, лишь галлюцинация. Просто пришла в себя именно в этот момент… Ох уж эти лекарства!

Вистан долго пытался бороться с её болезнью, но лечение мало чем помогало… Если честно, не помогало! Но с доктором не поспоришь, особенно если это приёмный отец и главный врач психиатрической клиники. Вышла из лифта и направилась к распахнутой двери в приёмную отца. У широкого окна активно жестикулировали двое мужчин в белых халатах.

— Да-да! — доказывал толстяк, поправляя на широком носу тяжёлую оправу очков. — Я слышал о неких закладных. Тебе не кажется, что это произошло поразительно вовремя? Иначе…

Он заметил Сати, осекся, щёки мужчины побагровели, взгляд заметался. Она же вежливо кивнула докторам и постучалась в кабинет главврача. Донеслось:

— Входи!

Сати вошла и, не смея посмотреть на Вистана, низко опустила голову.

— Прости, папа, — тихо проговорила она. — Кажется, я опять всё испортила…

— Сати!

Вздрогнула и подняла глаза, да так и замерла на месте, увидев у широкого стола Вистана двух мужчин в полицейской форме. Отец, глубоко засунув руки в карманы белоснежного халата, строго посмотрел на неё.

— Это моя дочь! — Он обернулся к полицейским и уныло покачал головой: — Она больна. Боюсь, ваши вопросы могут спровоцировать новый приступ.

— Боюсь, наши вопросы неизбежны, — возразил высокий худой полицейский. Он царапнул Сати колючим взглядом и добавил: — В ресторане велось видеонаблюдение, и нам интересно, почему девушка не попыталась помочь пострадавшему.

Вистан нахмурился и сухо кивнул Сати, которая тут же подошла к отцу, недоумевая, что же произошло. Доктор взял её запястье и замер, не сводя напряжённого взгляда со своих наручных часов, через несколько секунд внимательно посмотрел в глаза.

— Если это так необходимо, — наконец произнёс он. — Задавайте вопросы сейчас, при мне. Впрочем, не знаю, чем это вам поможет. Показаниям психически больного человека не стоит верить…

— Но и игнорировать их нельзя, — проговорил второй полицейский.

— Я бы хотел ознакомиться с медицинской картой, — подал голос молодой. Он игриво улыбнулся Сати и добавил: — Если вы не возражаете.

— А смысл возражать, — уныло пробормотала Сати.

Вистан вытащил из стопки папок самую толстую и протянул полицейскому. У того брови поползли вверх:

— Вы подготовились?

— Да, — строго ответил Вистан, и когда полицейские переглянулись, спокойно добавил: — Состояние Сати вчера значительно ухудшилось, поэтому сегодня ей был назначен приём, на который она собственно и пришла.

Высокий полицейский усадил Сати на стул, а сам, с разрешения Вистана, расположился на месте главного врача. Все вопросы касались ресторана, в котором она сегодня обедала, да её спутника доктора Конора. Молодой полицейский притулился на подоконнике: он быстро листал историю болезни Сати, и лицо его становилось всё мрачнее.

— Какие отношения вас связывали с доктором Конором? — не переставая что-то бегло записывать, бесстрастно спросил худой полицейский.

Сати хотела сообщить, что никакие, как вмешался Вистан.

— Док был бездетен, — печально заметил он и улыбнулся Сати с такой нежностью, что она заволновалась: что это с ним? Зачем он изображает перед полицейскими доброго отца? А Вистан продолжал: — Конор относился к Сати, как к дочери, и они часто обедали вместе. Сати добрая девочка, и не отказывала старику в такой малости…

Сати сжала пальцы в кулак, едва сдерживая смешок: да она терпеть его не могла! И частые приказы приёмного отца пообедать с его компаньоном на неделю вгоняли Сати в жуткую депрессию. По молодости Конор был жутким бабником, поэтому своих детей у него было немало. Только вот старик так никого из них и так не признал. То ли не хотел оставлять наследство, то ли нечего было оставлять. Сати гадливо скривилась: скорее всего, последнее! На женщин уходило много денег… Она подняла глаза и вздрогнула от холодного взгляда Вистана, который заметно покачал головой. Он видит Сати насквозь, знает, о чём она думает. По спине поползли мурашки, усмешка сползла с губ.

Полицейский скрупулёзно записывал что заказывал Конор, а какие блюда предназначались Сати. Парень неожиданно подорвался с подоконника и подошёл к столу. Вистан напряжённо покосился на лист, который он показал сослуживцу, у тощего полицейского по щекам скользнули желваки. Сати недоумённо покосилась на заключение её здоровья после давней автомобильной аварии: что их так насторожило?

— А почему вы спрашиваете о Коноре? — воспользовавшись паузой, спросила она. Нерешительно покосилась на Вистана, и, хоть и боялась вызвать недовольство, всё равно тихо уточнила: — Что-то случилось?

Лицо худого полицейского дрогнуло, папка выскользнула из его рук и шлёпнулась на стол, а его молодой сослуживец тихо рассмеялся:

— Это шутка?

— Это диссоциативное расстройство идентичности, молодой человек, — строго произнёс Вистан и в упор посмотрел на Сати: — Как, по-твоему, сколько времени ты провела в ресторане?

Сати пожала плечами и неуютно поёжилась под внимательными взглядами полицейских.

— Может, полчаса, — пробормотала она.

— Ты голодна? — мягко спросил Вистан. Сати прислушалась к себе и помотала головой, а отец усмехнулся и добавил: — А помнишь, что ела?

Сати попыталась вспомнить, но виски скрутило резкой болью, она вскрикнула, тело пронзила крупная дрожь. Вистан быстро приблизился и протянул руку, Сати, ощутив на затылке его горячую ладонь, немного пришла в себя.

— Как видите, — резко сказал главврач, — она ничего не помнит. Наверняка Сати испытала нервное потрясение, когда моему бедному другу стало плохо, и это спровоцировало ухудшение состояния. Поэтому она и не реагировала на происходящее. Если на этом всё, прошу вас уйти. Мне нужно проводить приём пациентки.

Он держал Сати в объятиях до тех пор, пока полицейские не собрали свои вещи и не покинули кабинет. Когда всё стихло, Сати ощутила, как приёмный отец легонько оттолкнул её, и несмело подняла глаза.

— Так что случилось? — спросила она, хотя сердце сжалось в предчувствии чего-то ужасного. Голос становился всё глуше, тело тряслось всё сильнее: — Я не знаю, кто это был. Кто приходил в этот раз… Когда очнулась, Конора не видела. Одна женщина помогла мне уйти из ресторана… Я не знаю, что произошло… Честно!

Вистан схватил Сати за плечи и тряхнул так, что у неё клацнули зубы.

— Конор мёртв, — сухо произнёс он.

Сати судорожно сглотнула, затылок пронзила острая боль.

— Нет! Неужели, это Андро? Ох… ужасно…

Вистан холодно рассмеялся и отпустил её плечи.

— Твои личности ни при чём, — цинично произнёс он и, расположившись за своим столом, безразлично проговорил: — Сердечный приступ. Возвращайся домой, прими лекарство и ложись отдыхать.

Нежная забота в главвраче растаяла сразу, как закрылась дверь за полицейскими. Как исчезло и намерение лечить её. Впрочем, Сати была только рада покинуть клинику: пятая палата стала для неё жутким кошмаром! Не чувствуя ног, она добралась до приёмной и практически рухнула на стул. Конор мёртв, и, хоть Вистан и говорит, что она ни при чём, Сати нервничала: не просто же так в клинику явилась полиция? Голова раскалывалась, грудь разрывало от боли, — казалось, не хватало воздуха, — руки и ноги тряслись. Нужно взять себя в руки, иначе это произойдёт опять… Вдох-выдох.

Она ни за что не хотела оставаться в клинике, но и думать о возвращении домой, где Дэн будет доставать её ночным видео и поджидать, когда же она превратится в распутную Нааму, невыносимо. Возвращаться и снова глотать лекарства, от которых становится лишь хуже? Возвращаться туда, где для неё никогда не было места?

— Это не жизнь, — пробормотала она. — Это ад.

Но с этого дня в личном аду Сати есть луч света. Тоненькая призрачная соломинка, которая подарила надежду на спасение. Пусть даже мужчина тот совершенно обычный, а свет ей лишь примерещился, Сати не отступит. Потому что сейчас это повод жить дальше.

***

Лука медленно шёл по запущенному саду. Высокая трава, словно пытаясь его остановить, цеплялась за щиколотки, в воздухе витали нежные ароматы цветов, раздавалось низкое жужжание невидимого шмеля, солнечные лучи едва пробивались сквозь густую листву давным-давно никем не стриженых деревьев. Но Лука не видел окружающей красоты, по лицу его бродили тени прошлого, глаза заволокло туманом горечи. Та девчонка коснулась незаживающей раны в его груди, боль будоражила, вырывала из привычного полузабытья.

Свет! Так сказала одержимая. По щеке скользнула слеза, — уже вторая за сто лет! — а перед глазами возникло лицо Лилиан, и он мог бы поклясться, что услышал её нежный шёпот: «Ты мой свет!». Дыхание перехватило, и Лука судорожно дёрнул воротник, послышался треск рвущихся ниток, в траву полетели пуговицы. Как ему усмирить себя? Как вновь усыпить?

Из-за дерева высунулась косматая голова:

— Тебе плохо?

Лука уронил руки и недовольно посмотрел на Аббадона.

— А что, завидно? Хочешь, и тебе сделаю плохо? — холодно уточнил он.

— Размечтался! — Карлик, забавно раскачиваясь на маленьких ногах, пробрался через кусты и протянул руку: — Я хочу, чтобы и тебе, и мне было хорошо!

Лука неохотно опустил голову, и при взгляде на маленькую ладонь Аббадона, брови его поползли вверх.

— Компания «Чистые киски»? — прочитал он витиеватую надпись под изображением девушки в стиле пин-ап. — Ты действительно считаешь, что мне это нужно?!

Аббадон ухмыльнулся в бороду и хитро сощурился.

— Не знаю как тебе, а мне позарез как нужно! Столько лет всё сам, да сам… Я, знаешь ли, небольшой специалист. Тебе же будет лучше!

Он заломил руки, а Лука фыркнул:

— Мне?

Карлик быстро-быстро закивал:

— Да! Я буду прилежнее исполнять свои обязанности, и тебе не придётся ворчать. У меня же столько времени освободится, когда…

— Мне неинтересно! — подняв руку, прервал его Лука.

— Ну, пожалуйста! — Простонал Аббадон, молитвенно сложив руки, густые брови его поднялись «домиком». — Что тебе стоит? — Он осекся и, виновато опустив глаза, поковырял землю носком розового детского кроссовка: — Стоит, конечно… И недёшево. Но у нас же есть деньги! Мы их толком и не тратим. А так и польза и моральное удовлетворение…

— Моральное? — холодно уточнил Лука и покачал головой: — Нет, Аббадон! Помнишь условия твоего проживания в моём доме? Не показываться людям.

— Так я же скроюсь! — горячо воскликнул карлик. — Ты ей лишь раз покажешь, что нужно делать…

Лука мрачно посмотрел на карлика:

— Переходишь границы!

Но тот не стушевался:

— Да всего-то раз с оборудованием познакомишь! Дадим девочке ключ, и потом она уже сама…

Лука схватил Аббадона за ухо и приподнял, карлик тоненько заверещал, засучив ногами в воздухе так, что из карманов выпала серая тушка.

— То есть, ты планируешь долгосрочное сотрудничество? — строго уточнил Лука и холодно рассмеялся: — Я лучше сразу отрежу тебе то, что зудит. Чистые киски! Это надо же такое придумать, демон похотливый! Хочешь ласки — возвращайся туда, откуда пришёл, там тебе на радостях устроят такую оргию, что останутся от демона рожки да ножки! Ну, может, ещё кусочек хвоста…

Аббадон вывернулся из хватки Луки и звучно шлёпнулся на землю.

— Нет у меня хвоста! — обиженно взвизгнул он, потирая распухшее багровое ухо. — Ты чего, Лука? Сам же мозги выносишь, мол в доме слишком грязно! Если тебе так противно, прогуляйся, пока девочка всё уберёт. Не думаю, что на это уйдёт много времени.

Лука нахмурился:

— Так речь об уборке дома?

Он подобрал с земли визитку и внимательно рассмотрел картинку, где прелести обнажённой девушки едва прикрывал чёрно-белый фартук, а в руке художник изобразил метёлку из перьев, более похожую на товар из секс-шопа. На обратной стороне картонки Лука прочёл список предоставляемых клининговых услуг. Он раздражённо передёрнул плечами.

— И что за идиот придумал предоставлять уборщиц под эротическим соусом?

— Это компания Иви, — Аббадон невинно похлопал длинными, словно у верблюда, ресницами. — И она особо рекомендовала одну работницу. Девочка умеет держать язык за зубами! Так что я…

— Не Иви, а наказание, — вздохнул Лука и поднял глаза к небу: — В её стиле, конечно. Аббадон, мой тебе совет — никогда и ни за что не спасай гиану! Не то предстоит тебе…

–…сто лет страданий! — уныло закончил за него карлик. — Помню! Склероза ещё нет…

— Зато маразм прогрессирует, — надменно произнёс Лука. Разжал пальцы, визитка плавно, словно осенний лист, закружилась в воздухе и опустилась на трупик крысы. Лука брезгливо поморщился: — Если ты планируешь это съесть, то тебе предстоит ночь в гараже. В дом ни ногой!

Аббадон мгновенно пнул крысу и когда та улетела в кусты, развёл руками:

— Что «это»? Ничего же нет!

Лука коротко усмехнулся и, заложив руки за спину, двинулся в сторону дома. Аббадон забеспокоился:

— Так что насчёт киски?.. То есть, уборщицы? Берём?

Лука вздохнул и передёрнул широкими плечами.

— Придётся, — не оборачиваясь, проговорил он. — Проще остановить лаву, чем гиану.

Шагая по тропинке, Лука невольно улыбался, слушая, как весело насвистывает карлик, только что освобождённый от ненавистной работы по дому.