Дочь ведьмака. Поле и полынь

Ольга Кипренская (2024)

Таких как я называют Ягинями. Привратницы между Явью и Навью, сторожа Равновесия. Мы живем среди людей, и очень-очень немногие знают нашу истинную сущность. А те, кто знает, долго не живут. Как долго не живут и те, кого полюбит Ягиня. Наша любовь всегда созвучна со смертью. Я не выбирала стать такой, меня просто поставили перед фактом. Когда меня выгнали из дома, и мой отчим… впрочем, не важно. Я учусь жить заново и пытаюсь принять иную реальность. Реальность, где есть умертвия, русалки и… древняя магия. Настолько древняя, что даже Ягини могут к ней лишь немного приблизиться, но не постичь целиком. И теперь мне нужно понять, почему в окрестностях гибнут люди, кто хочет меня уничтожить и куда много-много лет назад пропал родной мой отец. И я в этом обязательно разберусь.

Глава 3

Я проснулась поздним утром и, что поразительно, поняла — выспалась на все сто. Голова была ясной и чистой, как новенькая стеклянная чашка. И такой же восхитительно пустой. Вчерашний разговор с котом казался сном, но вместе с тем я была уверена — всё это правда. От начала и до конца.

Солнечные лучи пятнышками лежали на полу и полосатом половичке, обещая погожий денёк и температуру, с трудом припоминаемую старожилами, но в самой избе было тихо и прохладно. И никакой духоты!

Я встала с постели и тут же споткнулась о дорожную сумку, которую кто-то заботливо подкатил прямо под ноги. Чертыхнулась и полезла в глубины: надо переодеться и разложить нехитрый скарб. Вчерашняя решимость взять багаж и гордо зашагать вдаль, хоть в общагу, хоть в лес волкам на съедение, пропала, а взамен неё зародилось любопытство. И я не уйду отсюда, пока не посмотрю, чем дело кончится! И всё не разузнаю.

Вчерашнее черное-пушистое наверняка зажало самую интересную часть. Тоже мне Шахерезада меде ин такая Гарь.

Быстро переоделась в льняные брюки и футболку и выглянула на кухню. Ожидаемо никого. На столе нашлась полбяная каша (так называется?) накрытая рушником, молоко и туесок с лесной земляникой. Интересно, кто это обо мне так позаботился? Надо бы кофе найти, на одном молоке и замычать недолго. А молоко откуда? Коровы вроде нет.

И насчет баньки уточнить или хотя бы корыта помывочного. А то ходить на речку постоянно странно. Летом ладно, ряска сойдёт за мочалку, а зимой как? Или зимой не испачкаешься? Да и не хочу я сейчас на речку, жарко там пока

.

Хм… я отставила чашку в сторону и крепко призадумалась. С чего это я так подумала о зиме, будто собираюсь тут остаться? Неужели вхожу во вкус неспешной деревенской жизни? Или просто прикидываю на всякий случай?

Бальтазар появился будто ниоткуда. Только не было, и вот он сидит на лавке и сверлит меня огромными глазищами.

— В магазин надо, — отвлечённо начал кот. — Глянь, чего прикупить. Мыла там, муки, спичек ещё что придумаешь. У Елистрата спроси, если сама не можешь, он тут хозяйством заведует.

— Зачем? — не поняла я. — Припасы кончились?

— Припасов полно, — Бальтазар зевнул, продемонстрировав острые клычки. — Но надо с народом познакомиться, да на люди показаться. Для них ты внучка местной авторитетной знахарки, грыжу там заговорить или ещё что. Об истинной сущности им знать не обязательно. Вот и сходи, покажись, дай повод кости тебе перемыть. Посудачат, да забудут.

— В смысле? Они не знают о Перекрестье?

— Нет, конечно! Догадываются, что-то чувствуют, но не более. Ещё чего не хватало деревню посвящать в такие дела. Будет не перекрестье, а перекресток в час пик. То-то мавки обрадуются! Так что для любого постороннего твоя избушка не более чем избушка с ведьмой, каждой приличной деревеньке положенной. Привычное дело. Но сходить надо, показаться, осмотреться, — гнул свою линию кот.

— Хорошо, схожу, — сдалась я. — Только сначала ты — я ткнула пальцем в кота — рассказываешь мне о моих родственниках! И о моём отце! И где птичка? — я мотнула головой в сторону пустой печки. — Улетела? И чем её кормить?

— Это долго, — попытался выкрутиться кот.

— Я никуда не тороплюсь.

— Ты нет, а вот магазин закроется, — попытался нажать на чувство долга кот.

Три раза ха! Я демонстративно уселась на лавке поудобнее и отхлебнула из кружки маленький глоток молока.

С минуты мы играли в гляделки, и котяра сдался, хмыкнул в усы что-то нелестное и улегся на лавку буханочкой.

— Расскажу очень кратко, — предупредил он. — Только чтобы ты в родне не путалась. У Варвары была дочь Елена. Твоя бабушка. Старушки наверняка её помнят, только не надейся, что добрым словом. Ведьмы любому голову вскружат, а уж Ягини… Тут относись как хочешь, как к дару или как к проклятью, но того поаккуратней будь с парнями, а то девки и бабы снова придут избу поджигать…

— Снова???

— Лена уехала едва ей исполнилось восемнадцать, — нехотя продолжил кот, прикинувшись полуглухим. — Заезжали тогда сюда студенты на практику, с одним и закрутилось. Варвара сначала была не против, думала, небольшая влюблённость, не более того. Вот закончится практика и всё. А она собрала вещи и убежала

.

— Просто так убежала? — не поверила я.

— Кто ж её бы пустил просто так? — хмыкнул кот. — Со скандалом. Наговорила матери всего и про Перекрестье, и про то, что жить сама хочет нормальной жизнью, а не это всё. Варвара пыталась дочь образумить, но бесполезно. Ленка-то горячая была, резкая, вспыльчивая как порох. К отказам не привыкла. Отреклась от всего и укатила. Замуж вышла. Прабабка твоя и не препятствовала, если говорить совсем откровенно. Может, втайне надеялась, что дочь одумается и вернется, может, решила, что всё само собой уляжется.

— А может думала, что можно обмануть судьбу, — вполголоса вставила я.

— Самый вероятный сценарий, — неожиданно легко согласился кот. — Глупая надежда, что хоть кто-то из рода сможет пожить нормальной, обычной жизнью.

— Не оправдалась, — понимающе протянула я.

— Нет, конечно. Вадим, отец Святослава и твой дедушка, пропал по пути на рыбалку. Причём, судя по описанию, буквально за пять минут и на пятачке километр на километр. Ленка тогда ребёнка ждала, убивалась сильно. К матери назад не пошла, осталась с родителями мужа. Долго Варваре не говорила ничего, но родители мужа настояли и Свята привезли, года тому не было — дескать, негоже так, надо родню знать. Хорошие люди были, светлая им память. Варвара, как внука увидела, так чуть в обморок не грохнулась. Картина не ждали во всей красе! Но что делать, что родилось, то родилось! Сначала даже думала, ошиблись, детей попутали. Но куда там, Свят весь в мать пошёл — такой же медный, рыжий, глаза зелёные и бойкий. Ты тоже на бабку похожа, кстати, их порода. Можешь поспрашивать деревенских, они его хорошо помнят, только не советую уточнять, что именно они помнят. Намаялись мы с ним, как с матушкой его. Но это уже после было. А вскорости после того, как Свята показали, Елена пропала. Год с небольшим ему было. В последний раз сама приехала, привезла сына, попросила приглядеть за ним. Сильно постарела, сказала, скучает по мужу и уйдёт вслед за ним. Варвара пыталась отговорить, вычитку сделать, видно же, что дело нечистое. Но куда там! Это же Яга! Это обычную ведьму может более сильная как-то повернуть, заговорить, выпутать, а Ягу как? Только добрым словом и материнским подзатыльником. Не сработало, ушла она. Ночью собралась и пропала. Там же, где Вадим, нашли ее сумку у того лесочка и больше ничего не осталось. А Свят остался у нас. Родители Вадима тоже как в воду канули, так и не приехали ни разу. По слухам уехали далеко, чтобы прошлое не ворошить. Варвара погоревала и взялась учить внука всему, что сама знала. И не только. Крепко взялась. Кому больше дано, с того много и спросится. Но не уберегла. Не смогла.

— Обалдеть, — порадовалась я. Жизненный путь ближайших родственников усиленно намекал на такие страдания и тернистость без хеппи энда, что любые дорамы могли нервно курить в сторонке. Не личная жизнь, а сплошная “Игра Престолов”. — И что мне теперь делать? Не общаться ни с кем? Не хочу, чтобы мне тут почём зря устраивали всенародное гулянье с костром на месте моего имущества. Я так изб не напасусь.

— Почему же? — мурлыкнул кот. — Общайся с кем хочешь и не только общайся, просто учитывай некоторые свои, эээ, особенности.

— Да какие особенности? Рожки и зрачки вертикальные? Или тут на меня порчу навели, демоны? — я решительно встала из-за стола. — Где здесь зеркало?

— В спальне, в шкафу, вторая дверка, — услужливо подсказал кот и стек на пол. Любой кот — это жидкость, но Бальтазар — это конкретная ртуть. Темная, текучая, едкая ртуть.

Так и не сказал, где искать Елистрата и что с птичкой. Даже про корыто с ним забыла. Не говоря уже о баньке.

Уже пять минут топчусь перед зеркалом и пытаюсь разглядеть особенности, которыми меня запугивал кот, но не увидела ни одной. Волосы, кстати, у меня не рыжие, а темно-медные, ближе к каштановому, только на солнце в медь и отливают. Ещё бы не кудрявились — было бы идеально. Ну, глаза зелёные, обычные. И в остальном вроде всё обычное. Не тяну я на первую красавицу села. На распоследнюю уродку тоже не тяну, на этом и успокоимся. Будем решать проблемы по мере поступления, надеюсь, поступать они будут не очень интенсивно.

Забегая наперед — зря надеялась

В сенях нашлась холщовая сумочка с вышитым орнаментом, которую я тут же нарекла шопером. Денег немного у меня, поэтому лучше действительно спросить у Елистрата, что нам срочного надо, раз уж он здесь на должности дворецкого — избушечного.

Я обошла подворье и обнаружила полное отсутствие живых душ, закрытый сарай с сеновалом, давешнюю баньку, калитку в лес и посетила туалет в виде деревянного домика.

Огород оказался на удивление чистеньким, с картошкой, капустой и чем-то напоминающим редиску листочками. Аккуратно отгребла землю у одного корешка — ну точно редька, только желтая.

Ради интереса заглянула в тот далекий сарайчик у кромки леса. Хм, скорее это чья-то комнатка. Стол, топчан в углу, накрытый то ли овчинным тулупом, то ли шкурой, мутное окошко под самым потолком и крошечная печкурка в другом углу.

Интересно, а кто тут еще обитает? Комнатушка выглядела убого, но была вполне обжитой, что ли. Надо спросить у кота, кто тут у меня в соседях. И терзают меня на этот счет смутные сомненья… Нехорошие.

И все-таки где же этот богатырь-домовой? Или дворовой? Не сильна я в этих нюансах, однако. И Бальтазар, что б его. Раздал ценные указания и слинял. Истинный кот, хоть и баюн.

— Елистрат, — почему-то шепотом позвала я. Молчаливость двора придавливала, заставляла вести себя тише, прислушиваться и вслушиваться, будто ты не в деревне, довольно большой деревне, а в лесу. — Елистрат, ты где?

— Я здесь, — раздалось сзади над ухом. — Чего надо?

Я подпрыгнула от неожиданности и резко обернулась. Мысленно я уже представляла себя здоровенного богатыря, наподобие Ильи Муромца, с картин Васнецова, с окладистой русой бородой, палицей в одной руке и мечом кладенцом в другой.

Ну что ж… я угадала только с мастью. Елистрат действительно имел волосы цвета пшеницы, я никогда не видела такого именно что пшеничного оттенка русого, переходящего на концах кудрей в золотистый. Длинные вьющиеся волосы до плеч были схвачены в низкий хвост. Выглядел Елистрат моим ровесником, может, чуть старше, но это не точно. Высокий, плечистый, одетый в непонятную холщовую рубаху и штаны неопределенного цвета, без всяких броней с палицами

.

Правый глаз у парня был голубым, а левый — зеленым. Я бы назвала его красивым и даже очень, без всяких условностей, вот только он смотрел на меня с такой ненавистью, что я невольно отшатнулась, как от удара. Так можно смотреть только на кровного врага, на могиле которого ты будешь отплясывать лезгинку с переходом в канкан до упаду.

— Чего хотела? — буркнул парень. Странно, что трава изморозью не покрылась от такого тона — или от нечего делать звала?

— Мне это… Бальтазар велел уточнить, что в магазине купить для хозяйства, — пролепетала я и для убедительности потрясла шопером. — Вдруг что надо, а я не знаю.

— Купить? — Елистрат вроде на мгновение задумался. — Для хозяйства вроде всё есть. Посмотри, где зерна достать живности, но это не к спеху. Хлеба купи, сахара, соли. Или себе что надо. У нас тут разносолов да сластей нет. Не для кого держать.

— А тебе? — пискнула я. Всё-таки старается человек, то есть богатырь, дом поддерживает. Наладить бы как-то отношения, которые как-то вот не задались сразу. Я ж ещё ничего не сделала, только пришла! Хотя, кажется, тут со всем нашим родом о-о-очень давние счёты.

— Что мне? — не понял Елистрат, и тон его голоса похолодел ещё на пару градусов, остановившись где-то в районе абсолютного нуля.

— Ну тебе ничего не надо? — ох, зря я это затеяла. — Может, хочется чего-то вкусного? Ну или я не знаю…

— Хочется, — мечтательно протянул Елистрат, — чтобы вы все сдохли… Можешь сделать, нет? Ну и ничего мне от тебя не надо, сам разберусь.

Вот и поговорили.

Я быстро развернулась и пошла прочь. Замечательно! Просто великолепно! У меня дома живёт говорящий кот с говорящим именем и богатырь-маньяк на хозяйстве. Господи, за что? Где ж я так нагрешить-то успела?

Какого черта я вообще согласилась на это наследство? Зачем вообще сюда приехала? Хотя и так понятно, зачем. Я вздохнула. По всему выходит, что это единственное место, где мне рады. И где меня ждут.

Хотя что-то мне подсказывает, что ждут со своей корыстной целью! Скорее даже поджидают! Но ждут же!

Магазин оказался на противоположной стороне села, и путь до него я проделала под палящим июньским солнцем. К моменту, когда я подошла к зданию с выцветшей надписью “Сельпо”, я хотела только одного — упасть на травку под деревьями и лежать, лежать, лежать. Но травка под деревьями оказалась заставлена добротными лавочками, а сами лавочки заняты коккуренствующими бабками. У самой стены стояла несколько мужиков средних лет и один дедок, проводивший меня цепким снайперским прищуром.

— Здрасте, — я улыбнулась во все тридцать два зуба и помахала толпе ручкой. Толпа нестройно поздоровалась, во всяком случае, я очень надеюсь, что мало различимое"бур-бур-бур"было именно словами"приветствую тебя, о великая", а не"чтоб ты провалилась, ведьма проклятая"!

Ну и ладно. Камнями не кидаются, факелами не размахивают, дробовик серебряными ложками не заряжают — уже хорошо. Значит, будем жить. Не факт, что долго и благополучно, но будем. Пока и это прекрасно

.

В магазине оказалось на удивление прохладно: старая плитка на полу, прилавки, ворох тазов и ведер в перемешку с мылом и порошком в одном углу, стеллажи с хлебом в другом. На видном месте лежали белые мятные пряники и несколько видов конфет в пестрых обертках.

За прилавком стояла полная бойкая женщина с черными короткими волосами, а перед прилавком чинно сложив ручки на авоськи три бабушки в косынках и совсем нечинная и нестройная пятерка парней в светлых футболках и шортах. Оживленный разговор божьих одуванчиков оборвался на полуслове при моем появлении, так резко, что даже парни умолкли и уставились на меня как на мировую звезду. Я направилась в конец, но очередь ловко расступилась, и я оказалась прямо перед прилавком.

— Дайте, пожалуйста, три батона, булочку с повидлом и пачку соли, — я вспомнила о роли рачительной хозяйки и добавила: — еще муки и перловки. — Вспомнила об Елистрате и попросила конфет. Может, на конфеты его удастся приманить? Ну не пиво же ему совать в самом деле.

Тип, конечно, неприятный, но с другой стороны, если вспомнить, что он у меня на подворье сидит не по своему желанию, а по хотению моей какой-нибудь прапрапрабабки, то как бы здоровая реакция. На дружбу не напрашиваюсь, но может, поймет, что я не враг. Жить бок о бок с человеком, мечтавшим лично лицезреть мои пышные похороны, мне не улыбалось.

Под пристальным взглядом сложила покупки в сумку и направилась к выходу, стараясь идти прямо. Мука была явно лишней, и шопер здорово оттягивал плечо, давая крен вправо.

Толпа у магазина будто выросла и провожала меня настороженным молчанием в спину. Шур-шур-шур возобновилось с утроенной силой, стоило мне отойти.

Я уже повернула на соседнюю улицу, чтобы там прямиком и к домику, но прямо на повороте, выпрыгнув из кустов, как каноничный серый волк, меня перехватила женщина в пестром платье и белой косынке в голубой мелкий цветочек.

— Здравствуй, девонька, — женщина вцепилась в руку повыше локтя и заговорчески подмигнула. — Как устроилась? Не надо ли чего? Если что там, вдруг крышу подлатать прохудилась, ещё чего-то — говори, мы поможем. Мы бабушке твоей всегда помогали, хорошая была женщина! И она всегда всем помогала, а мы тебя так ждали, так ждали, Варварушка перед смертью, царствие ей небесное, сказала, что внучку вместо себя оставит, людям помогать…

— Спасибо, ничего не нужно, — выдавила я, ошарашенная таким напором. — Всё хорошо и крыша целая, не поехала пока.

— Эх, — выдохнула женщина, как мне показалось, с огромной долей сожаления. — Меня Тамара зовут. Не надо отчество, просто тётя Тамара.

— Яра. Очень приятно.

— Да я знаю, девонька, — закивала тётя Тамара. — Тут такое дело… у меня корова прихворала, не зайдёшь, не посмотришь на неё?

— Сочувствую вашему горю, — я деликатно пыталась вырваться. Не получилось. — Ну я вряд ли чем-то смогу помочь, я не ветеринар.

— А что, бабушка тебе совсем ничему не учила? — притворная ласковость стекала с тётки, как патока по блинчику.

— Не учила, — вздохнула я.

— А может, книжки какие, где бабушкины есть? — глаза тёти Тамары зажглись странным хищным огоньком. — Ты б мне дала ту книжечку, а дальше я сама уже

— Может, где есть, я ещё не разбирала, — ответила я, стараясь скрыть недовольство.

— Жааааль. Ну, бывай, девонька, доброй дороги, — тётка нехотя меня отпустила. Я отступила назад в придорожной заросли вишни. — Если бабушкины книжки найдёшь, ты их сразу мне принеси, сама гляну, что с коровкой моей. По хозяйству обращайся, если что — поможем.

— Обязательно, — пообещала я и очень быстро зашагала вниз к реке. Настолько быстро, что ещё чуть-чуть — почти был бы бег.

Странная тётенька: корову ей посмотреть! Пусть ищут ветеринара — что это за Средневековье? Главное, выловили же из-за кустов, нет, чтобы подойти нормально! И в магазине то ли прокажённая, то ли святая, с ходу и не разберёшь. А может, все разом. Иногда одно другое вовсе и не исключает, а вполне дополняет.

Я пнула камешек и вздохнула. Улица была абсолютно пустая, нет больше таких дураков, которые по раскалённой, как сковорода, дороге пойдут гулять. Одна я, как жертва кошачьего эгоизма и предусмотрительности тут хожу. Что он там говорил — познакомиться с местными жителями? Ну вот, познакомились! И почти что познакомились с хворой буренкой.

— Подожди! Стой! — окликнули меня сзади.

Я медленно обернулась, намереваясь чуть что тут дать стрекача. Да, скорее всего, я заслужу репутацию странной, но тут, как говорится, куда уж хуже?

Ко мне быстрым шагом подходил парень, один из тех, которых я уже видела в магазине. Высокий, жилистый, с тёмно-русыми волосами и серо-голубыми глазами.

— Чего надо? — неприветливо буркнула я. Если и этот что-то мне скажет о корове, то я за себя не ручаюсь. Да даже если и о козе — всё равно не ручаюсь.

— Фух, — парень остановился и отдышался. Лицо его раскраснелось, а пряди волос налипли на лоб. — Еле догнал. Я думал, быстро домой заскочу, а ты вон уже где!

— Что-то не припомню, чтобы мы договаривались о встрече.

— Не договаривались, — согласился он. — Просто я подумал, а вдруг, ну… тебе нужна помощь с покупками. Тяжело нести там.

— Да нет, терпимо, — плечо, как назло, заныло. — Сама дойду.

— Давай всё-таки помогу, раз уж догнал, — слегка смущённо улыбнулся парень. — Тебе ещё далеко идти. Я знаю.

— И всё это все про меня знают, — я протянула сумку. Почему бы и да, раз сам напросился. Пусть побудет вьючной лошадкой.

— Должность у тебя такая, — он улыбнулся ещё шире, задорной улыбкой с ямочками. — Меня Даня зовут. Можно Даниил, Дэн и все остальные производные.

— Яра. Ярослава и все остальные производные.

— Очень приятно. — Даня пристроил на плече мою сумку. — Веди.

— А то ты не знаешь, где я живу. — Шагать без сумки стало значительно легче и веселее.

— Знаю, конечно, — не стал отпираться Даня. — Ну как-то некрасиво, если даже не уточню. — И внезапно хихикнул. — Вот разговоров завтра будет.

— Завтра? — фыркнула я. — Мне кажется, уже сегодня будет разговоров более чем достаточно! Приехать не успела — меня уже корову попросили посмотреть!

— Тётя Тамара что ли? — понимающе, протянул парень. — Эта может, да. Зорька вроде давно болеет, а она на ветеринара жмётся, думает, что как-нибудь так сможет решить. Она же тебе плату не предлагала, нет? — Я замотала головой. — Ну, я так и думал. Моя бабушка вообще её не любит, говорит, что Томка хитрая, везде своювыгоду ищет. Может, и врут, но всё равно поаккуратнее с ней. Бабушка Варя её тоже вроде не жаловала. Может, и правильно, что не жаловала, вы же больше других знаете. Ну, в деревне, говорят так.

— Может, и правильно, — согласилась я. Обсуждать действия прабабки мне не улыбалось. — А сам не боишься? Мы, как говорят, не просто так на отшибе живём.

Впереди показалась вожделенная речка с домиком. Я ускорила шаг, не знаю, магия ли это или просто близость воды, но во дворе у меня было довольно прохладно в отличие от жара деревенских улиц.

— Нет, — неожиданно серьёзно сказал Даня. — Не верю во все эти россказни.

— А вот жалеть меня не надо, — я остановилась и резко обернулась. Тоже мне благодетель нашёлся! С детства терпеть не могу, чтобы не жалели!

— А я и не жалею, — неожиданно тихо сказал Даня и опустил глаза. Дальше шли молча. У самой калитки он всё так же молча протянул мне сумку.

— Спасибо, Дань, — я примирительно улыбнулась. — К себе не приглашаю, у меня там не прибрано. У меня там говорящий кот размером с пуделя и древний богатырь с убийственными помыслами, — добавила я мысленно.

— Я и не настаиваю, — всё так же тихо ответил Даня. — Слушай, — внезапно встрепенулся он, — я послезавтра в город поеду, может, тебе нужно чего?

— В город? — я перебрала необходимое и вспомнила о корме для неведомой и необозначенной скотины. Блин, а у меня ещё кот и ворон! Хотя кот распрекрасно ест что дают, точнее, что у меня найдёт, а ворон… мышкует, наверное, где-то. — Я подумаю, что мне надо, и завтра скажу, идёт.

— Так я завтра зайду? — возрадовался парень. — Заодно список мне напишешь.

— Завтра? — немного растерялась я. — Ну, заходи.

Даня улыбнулся, помахал рукой и потопал восвояси. Я стояла с сумкой и смотрела ему вслед. Потом вздохнула и отправилась в избу. Всё-таки быть человеком хорошо. Как жаль, что я не ценила этого раньше.