Жили-были… Грустные сказки, рассказанные на ночь

Ольга Володинская

Три трогательные истории. Они о любви, о расставаниях и потерях, о повседневных радостях и трудностях, о характерах и размышлениях, т.е. о том, из чего складывается человеческая жизнь. Это истории о разных людях, но их объединяет главная героиня, которая появляется в третьей части. Есть и еще одно общее для всех персонажей – страна, где они жили и живут, с чьей историей тесно переплетаются и их собственные судьбы, которые похожи на судьбы других, в том числе, близких вам людей.

Предисловие

Почему-то вспомнилось: «Хочешь, я расскажу тебе сказку?» Так начинается забавный анекдот о том, как мама оставила ребенка дома одного на некоторое время, поставив ему пластинку, которая застряла как раз на этой фразе…

Сколько себя помню, я всегда что-нибудь сочиняла, фантазировала. Часто это были какие-нибудь полусказочные истории, где главной героиней неизменно была я. Ну, или одной из главных героинь. Я это делала, когда куда-нибудь направлялась, гуляла или ложилась спать. Не всегда удавалось записывать свои опусы, иногда весьма длинные. Порой просто забывала, а потом, как водится, «поезд уже ушел»…

Однажды мне приснился сон, в котором я попала в какое-то удивительное пространство. Во сне я понимала, что нахожусь где-то в нереальном мире. Вокруг все было очень необычно. Это было нечто похожее на огромную библиотеку, где стеллажи с книгами были такими высокими, что самых верхних полок даже не было видно. И самое интересное, что эти книги были какими-то ненастоящими — их нельзя было потрогать. Все вокруг находилось в каких-то еле ощутимых колебаниях, вибрациях. И самое главное — цвета… Просто необыкновенные цвета… Как мазки художника на сказочной картине.

Вдруг на антресольном этаже появился некий почти былинный персонаж, напоминающий человека в белых одеждах. Он был седовлас, его лицо обрамляла длинная такая же седая, как волосы, борода, а глаза, казалось, видят тебя насквозь. Такой интересный, необычный таинственный старец. Он ничего не говорил, но его голос я слышала как бы внутри себя. Я задавала ему какие-то вопросы… Почти все они выветрились из моей памяти. Я спросила его, кто он такой, и внутри скорее почувствовала, чем услышала ответ — Хранитель. И еще одно я запомнила. Он говорил мне, что я должна писать. Обо всем, что вижу, слышу, о чем думаю, о том, что чувствую. Писать с любовью. Все записывать. И делать это каждый день. И на прощанье тот, кто назвал себя Хранителем, подарил мне книгу. Это был огромный старинный фолиант. Старец сказал, что в нем есть все, что мне нужно. В его руках книга, светилась голубым неоновым светом. Он позвал меня к себе, протягивая руку, из ладони которой исходил фиолетовый мерцающий луч. Я поднялась по нему, как по эскалатору. Мы попрощались, и он передал мне книгу, сначала раскрыв ее и «окунув» мое лицо в ее энергетические страницы. Оно буквально зарылось в них. Потом эта книга стала быстро уменьшаться и превратилась в маленькую книжечку, которая вполне могла уместиться на ладони. Я спросила, где мне ее хранить. Он улыбнулся и взмахнул рукой. Книга коснулась моей груди где-то в области сердца и растворилась в нем. Он сказал: «Вспоминай! И пиши всегда!». И все исчезло. Но осталось какое-то послевкусие. Чего-то таинственного, очень значимого и приятного.

Этот сон сохранился в памяти, и я часто возвращалась к нему. И даже старалась записывать то чьи-то мысли и высказывания, то свои впечатления и рассуждения.

И вот однажды я получила уже в реальной жизни задание написать сказку, в которой переплетались бы самые разные, в том числе вполне повседневные события, касающиеся членов моей семьи, даже если я их совсем не знала, то есть тех, кто жил задолго до моего рождения. И я поняла, что жизнь все равно подводит меня к тому, чтобы я перестала сочинять что-то в своей голове, как это было в детстве, а все же стала бы переносить все это на бумагу, пусть и электронную. Поэтому я, как в косу, вплетала в свое повествование и явь, и фантазию, и факты, и предположения. И пусть все это было не совсем так или, быть может, совсем не так…

Но я это делала с любовью к тем, о ком вспоминала на этих страницах. Да простят меня они…