Волна

Ольга Владимировна Пестрякова, 2023

В сборник рассказов вошли истории людей, прошедших блокаду Ленинграда, истории женщин, которые ждали мужей с войны. Также книгу возглавляет история, основанная на реальных событиях, произошедших в Северо-Курильске в 1952 году. Об этой трагедии, унесшей жизнь десятки тысяч, люди узнали лишь спустя несколько десятилетий.

Бабушкин сундук

1895 год

Ефросинья перебирала ткани в сундуке, который ей оставила в наследство бабушка. Ткани были очень красивые, особенно белая, которая хорошо пойдет на пошив свадебного платья. И кружева подходящие имеются, да вот только радости нет — не хочет она этой свадьбы. А все отец, это он настаивал на ее замужестве.

***

Отец Ефросиньи зажиточный купец Андрей Викторович Васильев был человеком строгих правил и нравов. В доме всё должно быть по его указке, все решал он — какие ткани покупать для повседневных платьев, какие украшения надевать на выход, что подавать к обеду, каким цветом должны быть портьеры в гостиной… И замуж за кого выходить — тоже он решал.

Ефросинья была единственной дочерью у купца и он давал за нее хорошее приданое. А уж помещик Алексеев Евгений Иванович как никто другой подходит в мужья его дочери-красавице. Ну и что, что она лицо от него воротит — стерпится-слюбится. Где еще такую хорошую партию сыскать? Он богат, умен, молод и красив. Объединив капиталы они смогут многое!

Да только сама Ефросинья не ценила своего счастья, как он считал. Где же он грубоват? Ну есть немного жесткость в его характере, но так он же настоящий мужик, офицер. Не то что их соседи, Алиевы. Интеллигенция, тьфу. И сынок им под стать. Резвый, лихой, но до такой степени вежливый, что так и хочется при нем на землю сплюнуть. Да и веры они не нашей. А поди-ка как сдружились сынок их Тимур и его дочка Ефросинья! Когда маленькие были, так смотрел на все сквозь пальцы. А вот как подросли, Андрей Викторович задумался — как бы до беды дело не дошло. Надо замуж ее выдавать.

Объявив о своем решении дочери, он выслушал кучу упреков в свой адрес и утер море слез. Но разве же дело идти на поводу у женщины? Да где это видано?

Были приготовления к свадьбе, оставался всего месяц. И чем ближе подходила дата венчания, тем все больше впадала в печаль Ефросинья. Ее сердце было отдано Тимуру, да вот только невозможно это, несбыточные мечты…

Сидя на берегу реки, Фрося закидывала камни в воду и все мечтала, чтобы вместе с камнями тонули в реке ее слезы, печаль и невзгоды. Услышав шорох за спиной, она резко повернулась.

— Тимур! Как я рада тебя видеть!

— Что ты печальная такая, Ефросинья? — Молодой человек стоял в двух шагах от нее.

— Как! Ты не знаешь? Ах, да… Тебя ведь не было дома, ты в город уезжал…

— А что случилось за эти два месяца?

— Под венец я иду, вот что случилось.

Глаза Тимура стали еще темнее, они были черными как угли — так всегда бывало, когда он злился или впадал в ярость.

— Кто он?

— Помещик Алексеев.

— Тот самый, который в губернии живет и лошадей разводит?

— Он самый..

— И это решение твоего отца..

— А когда-то было по-другому? — По щеке Ефросиньи побежала слеза.

— Но… А как же мы? — Тимур, казалось, задыхался от негодования и горечи. Он предчувствовал что-то такое, понимал, что рано или поздно должно было это случиться.

— Я не знаю… Тимур, нам придется забыть друг о друге. Нам нельзя быть вместе, да это и невозможно.

— Я что-нибудь придумаю, обязательно, слышишь?

Ефросинья кивнула. Тимур, вытащив из кармана красивый синий мешочек, достал из него изумительной работы брошь в виде бабочки. Она была зеленого цвета с разноцветными камнями. Ефросинья едва могла дышать от восторга — это была очень красивая вещь!

— Это я заказал специально для тебя. Ювелир больше месяца ее делал. Возле булавки, на которую она пристегивается, выбиты наши имена. — Он протянул ей брошь и Ефросинья перевернула изделие. Действительно, там красовалась надпись, написанная красивым каллиграфическим почерком:"Тимур и Ефросинья. Два крыла одной любви"

— Я хочу, чтобы ты знала — эта бабочка носит красивое имя"Любовь". И она не сможет летать, если будет сломлено хоть одно крыло.

Они проговорили больше часа, сидя у реки, а затем Ефросинья неспешным шагом отправилась домой. На душе у нее был тяжелый груз. Как сложится ее жизнь дальше, как ей стать женой постылого?

***

А в доме у Тимура тоже все было вверх дном — родители нашли ему невесту, это племянница дальнего родственника, которая прибыла из Крыма. Девушка красивая, почтительная, уважает старших, чтит традиции и веру. Такая будет прекрасной женой. Да вот только жених наотрез отказывался, он не хотел даже знакомиться с ней. До самого утра поместье Алиевых буквально кипело от возмущенных криков и ссор. В конце концов Тимур заявил, что даже если его женят на этой девчонке, то он к ней не притронется и считать своей женой не будет. Так что внуков им не видать. Стоило только пожалеть девчонку.

Родители Тимура знали, в чем дело, от того поспешили к своему соседу, и стали все вместе решать, как сделать так, чтобы все вышло по уму. В конце концов было решено свадьбу перенести на более ранний срок и обвенчать помещика Алексеева и Ефросинью уже через неделю. Тогда уж ничего не поделаешь… Глядишь, Тимур сговорчивее будет.

Андрей Викторович сел писать письмо своему будущему зятю, а о том, что свадьба состоится совсем скоро, Ефросинью не уведомили, чтобы молодая глупостей не наделала…

Все приготовления к свадьбе завершили очень быстро, всем было выдано жалование втрое больше положенного, лишь бы торопились. Ефросинья не понимала причину такой спешки, но мать, примеряя сшитую фату, твердила что лучше все заранее успеть, чтобы потом можно было не переживать.

Но когда мать Евфросинии стала раздавать указания по поводу приготовления блюд, девушка все поняла.

— Это что же такое происходит? Вы решили свадьбу сыграть раньше срока? Но почему?

— Это отец с твоим будущим мужем, Евгением Ивановичем, решили.

— Значит, Алексеев такой же, как отец — деспотичный и властолюбивый человек, который решает все за других, не давая даже слова вставить?

— Милая, а как ты хотела? Да убоится жена мужа своего… И тише говори, не дай Бог отец услышит. Помни — ты должна быть послушной женой и хорошей матерью для своих деток. Надеюсь, у меня будет много внуков. И перестань называть своего мужа по фамилии, у него красивое имя — Евгений…

Ефросинья в досаде пнула сундук, который стоял раскрытым.

— Это все бабушка! Она всю жизнь слушалась нашего деда, сыну своему перечить не смела и все жили по ее указке. Вот он и решил, что раз его мать такой была, значит и нам с тобой следовало быть такими же.

— Ты про бабушку такого не говори, судьба у нее была тяжелая. Деда она не любила, вся радость в сыне была.

— И сейчас вы мне такой же судьбы желаете!

— Но ты вспомни каким был дед — он же был, мягко говоря, некрасив, беден… Всего добра с ним бабка нажила — это полный сундук тканей. Вот отец твой смог многого добиться. И замуж тебя выдает за достойного человека. Ты полюбишь его!

— Я люблю твоего отца. И этим все сказано. А ткани, кстати, ты с собой заберешь. Такие ткани еще лет пятьдесят хорошо прослужат.

***

Вечером, когда приехал помещик Алексеев, Ефросинья даже не вышла из комнаты. Она заперлась и плакала. Затем стала все крушить вокруг от своей злобы. Добравшись до бабушкиного сундука, она вытаскивала оттуда ткани и рвала их на части. И вдруг на дне увидела маленькую шкатулочку. Рука сама потянулась к ней. Открыв ее, она увидела пожелтевший листок с аккуратным почерком, который она узнала — так писала ее бабушка. Ефросинья была грамотной девушкой и без труда смогла прочитать, что там было написано:

"Любимая моя внучка… Ты помнишь меня как старую сварливую старуху, и это правильно — жизнь сделала меня такой. Прожив всю жизнь с нелюбимым, я перестала ее ценить. Но я не всегда была такой…

Моя ошибка была лишь в том, что в силу своего слабого нрава я не смела идти наперекор своим родителям и брак мой был устроен на дружбе и договоренности, ни о каком достатке и ни о какой любви не шло и речи. Я говорила с твоим отцом о твоей судьбе и надеюсь, он меня услышал и ты, читая это письмо, готовишься к свадьбе с любимым человеком. А раз ты открыла сундук, так оно и есть, ведь он идет как твое приданое, а значит, я смогу на небесах за тебя порадоваться. Слушай свое сердце, не позволяй никому рушить твою мечту и сделать тебя несчастной. С любовью, твоя бабушка Елена."

Ефросинья, сжимая в руке письмо, закрыла глаза. Слушай своего сердце, не позволяй никому….

Она станет сильной, она выполнит последнюю просьбу своей бабушки, чего бы ей это не стоило.

Решительно подойдя к двери, она открыла засов и столкнулась нос к носу с Марией, служанкой.

— Ефросинья Андреевна, я принесла вам теплого молока, выпейте перед сном, завтра ведь такой трудный день.

— Мне надо уйти, прикрой меня, — прошептала девушка.

— Простите, я не могу. Мне строго-настрого велено за вами приглядывать, чтобы завтра вы с утра были готовы к венчанию. Ежели не досмотрю за вами, мне несдобровать — выгонят и всех делов. — Мария так же шепотом ей ответила.

— А записку ты передать сможешь?

— Я попробую. Конюху Степану передам. Это Тимуру Дмитриевичу послание будет адресовано?

Девушка кивнула и подошла к столу. Быстро написав чернилами несколько слов, она передала едва подсохшую записку служанке и уселась у окна. Будь, что будет..

К обеду свадебная процессия двигалась к церкви, а невеста все смотрела по сторонам. Где же Тимур? Неужто он не получил послание? Приближаясь к развилке и увидев коня Тимура, Ефросинья попросила остановить лошадей под предлогом того, что ей стало дурно. Ее сопровождали мама и служанка Мария. Она стояла и глубоко дышала, делая вид, что ей действительно нехорошо, заодно ждала, когда остальные повозки проедут вперед.

Едва за поворотом скрылась последняя повозка, она подняла руку и из-за дерева вышел Тимур. Он лихо вскочил на коня и уже через мгновение был возле девушки. Одной рукой обхватив ее, он посадил впереди себя и резво галопом поскакал по дороге в обратную сторону от церкви..

Мать ничего не говорила, только молча наблюдала за всем действием. Она уже понимала, что ее дочь сделала свой выбор… Выждав время, она попросила возницу двигаться к церкви. Едва отец и Евгений Иванович услышали, что произошло, они кинулись вдогонку. Но Тимур и Ефросинья это предвидели. На следующей развилке они отпустили коня, а сами побежали в сторону леса, где было их место для детских игр — небольшой шалаш на опушке. Через час они уже были на месте. Переведя дух, и напившись воды из небольшого ручья, молодые люди отправились по лесу к дороге, которая вела в город. Оба были уставшие, но счастливые. Им было все равно уже, что уготовила им судьба: как это все переживут родители, примут ли они их когда-то в отчем доме. Главное, они вместе.

Сжимая ее руку в своей, Тимур все же задал вопрос:

— Как ты решилась на такое? Когда я вчера прочитал твою записку, не мог поверить, что ее написала ты…

— Я бы никогда не решилась, если бы не нашла в бабушкином сундуке вот это, — Ефросинья вытащила из корсета свернутую трубочкой бумагу. — Я вспомнила свою бабушку, какой она была при своей жизни, а все из-за того, что прожила в браке с нелюбимым человеком. Я не хочу стать такой, как она. И я выполнила ее просьбу.

— У меня есть дом в городе, но пока нельзя там появляться. Нам с тобой будет тяжело первое время, ты готова к этому?

— Я готова жить с тобой даже на опушке нашего леса в том небольшом шалаше. Это лучше, чем в роскоши, но с нелюбимым человеком. А ты не пожалеешь о своем решении?

— Я? Никогда! К тому же, милая, у меня есть и свои средства. Но пока мы должны довольствоваться тем, что есть, — он вытащил из кармана небольшой мешочек, в котором позвякивали монеты. — Нам этого хватит на первое время, а когда проведем никях, сможем вернуться в мой дом и и жить там. Родители уже ничего не смогут поделать.

— Никях? — Ефросинья остановилась и задумалась. Когда она вчера послала записку с планом побега, в ее мыслях блуждало лишь желание о свободе и жизни с любимым человеком. — Но ведь я православная.. Неужели мне нужно будет принять мусульманство?

— Это единственный выход..

— А если ты станешь христианином?

Настала очередь Тимура задуматься. Как это? Отказаться от своей веры? А что если…

— Фрося… Как бы не была сильной наша любовь, мы не сможем отказаться от своих религий, верно?

— Верно. Я не готова, я боюсь. И грех совершать боюсь. Как же нам быть?

— Наша любовь ведь сильнее всех существующих правил?

Она кивнула, а Тимур продолжил:

— Мы можем обвенчаться и совершить никях…

— Но ведь это обман. И как мы это сделаем? — она была в замешательстве.

— Я все придумаю, положись на меня. Но если ты боишься.. Я могу отвезти тебя обратно к отцу. Только сам я уже в отчий дом не вернусь.

— Нет, нет. — Ефросинья замотала головой. Она представила, что будет, если вернется назад к отцу… Она пойдет на все, и пусть будет жить во грехе, ее уже ничего не пугает.

Они поселились в городе, сняв дом на окраине. Деньги экономили сильно, ведь Ефросинье нужно было купить себе пару платьев и туфли, а то сбежала в свадебном наряде.

Но спустя три недели Тимур принес девушке новое свадебное платье.

— Что это? Зачем?

— Это я заказал для тебя. А еще смотри, что у меня есть. — Он разжал кулак, в котором заблестел маленький крестик. Девушка недоуменно на него посмотрела.

— Я крестился в церкви, но никто из моих родных об этом знать не должен. В душе, да и для всех остальных, я останусь мусульманином.

–Ты пошел на такие жертвы ради меня?

— Считай это одним из моих свадебных подарков. Только есть у меня к тебе одна просьба — мы должны совершить никях, так как это нужно будет для моих родителей и для меня это тоже будет важно.

Через неделю они обвенчались в маленькой церкви, Тимур тогда отдал несколько золотых монет на пожертвование, лишь бы священнослужитель держал язык за зубами и сделал все, как нужно.

А еще через неделю Ефросинья наблюдала через окно как совершается никях в присутствии представителей жениха и невесты. Это были друзья Тимура…

Когда все бумаги были у них на руках, они смогли вернуться в дом молодого мужа. В дом, где их уже ожидали родители Тимура.

Едва они вошли за ворота, как Тимур понял — в доме кто-то есть. Сжимая в руке ладонь своей молодой жены, он решительным шагом поднялся по лестнице и постучал в дверь. Ее открыл отец. Одним ударом он сшиб с крыльца Тимура, и обратился к Ефросинье, растеряв всю интеллигентность:

— Гулящая девка! Своего отца опозорила и в семью нашу разлад внесла.

Тимур, поднимаясь на ноги, грозно посмотрел на своего отца.

— Не смей так разговаривать с моей женой!

— Женой? Ты что же такое говоришь? Какая она тебе жена?

— Да, женой. Мы вчера совершили никях.

— Врешь! Она православная.

— Не вру. — Тимур протянул ему бумагу, — Читай.

Затем, отряхнувшись, он обратился к отцу, который стоял как вкопанный.

— Это мой дом! Дом, который мне достался от деда. А ты всего лишь мой гость. И будь добр, перестать распускать руки и оскорблять мою жену.

Он протянул руку Ефросинье и завел ее в дом. Мать, которая все слышала, лишь недобро посмотрела на свою невестку, но боялась сказать хоть слово, чтобы не поссориться с сыном. Да и нужны ли тут слова, когда все уже решено?

Отец Тимура велел своей жене собираться.

— Нечего нам делать в доме, где родителей считают гостями. Поедем, сватов порадуем…

Отец Евфросинии прибыл на следующий день. Как бы она не боялась этой встречи, она должна была произойти. Когда он ворвался в дом, Тимур и Ефросинья уже были наготове и с порога ему сообщили о венчании и о крещении Тимура.

Его пыл понемногу утих, но все же он был зол. Первую неделю он боялся людям на глаза показываться, а потом молился, чтобы его дочь хотя бы живой была. А вчера, узнав о том, что дочь приняла другую веру, вновь разозлился. Но молодые его успокоили, сказав, что это все для его сватов.

На ночь Андрей Викторович не остался, он не простил свою дочь. Убедился, что жива-здорова, а дальше пусть живет так, как хочет.

Когда Ефросинья узнала о том, что ждет ребенка, встал вопрос о том, какого вероисповедания он должен быть. Тимур настаивал на своей вере, а Ефросинья на своей. В итоге порешили — девочка будет православной, а мальчик мусульманином.

Эпилог

Спустя 15 лет, когда у них было двое девочек и двое мальчиков, Ефросинья, была счастливой. Они научились находить с мужем компромиссы во всем, несмотря на то, что каждый верил в своего Бога. Зато часто шутили между собой — дважды женатые…

Их родители уже давно смирились с выбором своих детей, да и куда деваться, ведь у них общие внуки. Узнав всю правду, они только качали головами, да только после драки кулаками не машут.

Однажды Тимур увидел, как Ефросинья сидит перед сундуком и складывает туда ткани, которые недавно привез ее отец из дальней поездки. А перед ней лежал лист бумаги.

— Что ты делаешь?

–"Бабушкин сундук". Такой же сундук, который мне оставила моя бабка. Ведь если бы не ее послание, я никогда бы не решилась на отчаянный шаг и не была бы так счастлива сейчас, будучи в окружении детей от любимого мужа… И напишу записку с наказанием, искать такое же счастье, как и у меня, оставлю… А еще напишу, что любовь, она как бабочка — не взлетит, если хоть одно крыло будет сломано…

— И добавь, что неважно, какая у человека вера — Бог един. Главное, чтобы чувства были, а остальное не важно..