Помяни моё имя

Ольга Валентиновна Павлова, 2023

«Любовь не делает зла ближнему; где господствует любовь, там не бывает зла». (святитель Иоанн Златоуст). «Кто любит, тот не разбирает внешнего вида; любовь не смотрит на безобразие, потому она и называется любовию". (святитель Иоанн Златоуст)....Героям повести "Помяни моё имя" предстоит пройти нелёгкие испытания прежде чем они найдут свой верный путь к негаснущей бесконечной любви.Все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любое совпадение является случайностью.

9

Отец Палладий жил на окраине города в небольшом деревянном доме около которого располагался огромный сад, летом здесь цвели фруктовые деревья с душистыми плодами, пели птицы на разные лады. Жил о. Палладий скромно и одиноко, жены у него не было, хотел во время обучения в семинарии жениться, дружил с девушкой, да перед самым рукоположением она фыркнула и сообщила, что нашла более выгодную партию, видно такова воля Божия решил отец Палладий. Обычно к нему наведывался старый и одинокий печник Михалыч, который любил философствовать с батюшкой. Кот Бантик тихо сидел на печке и мурлыкал, как будто тоже принимал участие в разговоре. Любил отец Палладий молиться часто часами простаивал он на молитве и не замечал, как время клонилось к вечеру. «Молитва — великое утешение для верующего», — говорил прихожанам батюшка.

За веру в смутные времена и пострадал, в 82 году был арестован КГБ суд признал его виновным в «занятии запрещённым промыслом» и дали три года тюрьмы. Но батюшка не сетовал, он понимал, что пострадать за Христа великий подвиг. «Везде люди и в тюрьме тоже. Ничего дорогие, пишите мне, всем отвечу, всех вас люблю и благословляю, а три года не такой уж большой срок, — убеждал расстроенных прихожан батюшка.

В тюрьме зэки уже знали, что батюшка по сто шестьдесят второй прибыл. Разные люди в тюрьме сидели, но жизнь она такая «от сумы и от тюрьмы не зарекайся».

Поместили отца Палладия в камеру общего содержания. Тюремная камера представляла собой большую комнату на восемнадцать человек. Вдоль бетонных стен в два ряда были расставлены двухэтажные железные шконки человек на десять. В центре стоял большой обеденный железный стол с приваренными скамейками. За ним зеки не только принимали пищу, но и проводили досуг: общались, писали письма, играли в шашки, карты. На входе в камеру была установлена железная дверь с маленьким глазком откидной «кормушкой» для передачи пищи и других нужд. С внутренней стороны на окнах были установлены стальные решётки.

Батюшка зашел в камеру перекрестился и спросил куда можно положить вещи. Трое в правом углу окинули его взглядом и один из них сказал:

— Вон туда иди поп.

Батюшка Палладий подошел к кровати положил вещи. Недалеко от кровати куда поместился отец Палладий сидел мужик и тянул папироску на каждом пальце у него было по наколке, позже батюшка узнал, что мужик в пьяном угаре брата поленом убил, другой головорез, у которого кровать рядом с батюшкиной стояла, за мошенничество попался в карты богатых на денежки разводил, но были и интеллигенты, и профессора, разные были. Работа у батюшки в камере порядок поддерживать. Многие зеки наблюдали за благочестивой жизнью отца Палладия и подходили, просили батюшку исповедь принять. Один раз молодой зэк, вновь прибывший, ночью подошел к батюшке и пнул ногой в живот:

–Хватит достал уже. Нечего шептать здесь свои молитвы, тут нет Бога, в тюрьме его не бывает, — дерзко и зло посмотрел зек на священника.

— Ошибаешься, Бог есть везде и сейчас он смотрит на твое измученное злое сердце и ждет от тебя раскаяние, раскаяние за убитую тобой ни за что молодую женщину.

Парень попятился назад.

— Ты откуда знаешь, поп?

— Есть и для тебя светлый путь, — продолжал отец Палладий, — если покаешься.

Перепуганный озлобленный парень опустил голову и ушел к своим нарам. Но дня через два подошел и попросил прощение.

Прошло три года, батюшка вернулся в родной приход, некоторые зеки из тюрьмы писали, да часто приезжали к нему за советом.

В любое время дня и ночи не закрывались двери у отца Палладия для страждущих, никому не отказывал батюшка всех с любовью принимал. Нищие и бродяги все его уважали, пройдет мимо, всех добрым словам одарит, да копеечку подаст. Как-то церковный дворник лет пятидесяти пяти разговорился с прихожанином храма, где отец Палладий служил.

— Вот, дорогой, не всегда я дворником — то был, когда-то имел свой небольшой бизнес, с женой продуктами занимались, да так получилось лучший друг подставил и остался я с крупными долгами один, посадили на восемь лет по 160, пока сидел друг с женой весь бизнес и квартиру на себя переписали. Вышел раньше срока, а куда идти не знаю, отчаяние великое меня одолело, повешусь думаю. Взял веревку и поздно вечером часов в одиннадцать пошел к храму, думаю хоть люди утром придут найдут меня. Веревку к дереву привязал, на стул встал, хотел петлю на шею натянуть, да слышу тихий голос:

— Не должно тебе отчаиваться Григорий.

Обернулся, смотрю священник стоит:

— Примириться надо тебе и путь искать, который Господь для спасения укажет…

Вот и работаю теперь при храме дворником вот уж который год, отлегла от сердца затаённая истачивающая обида и гнетущая тоска, с Богом то оно везде хорошо, — смиренно сказал мужчина.

…Так и жил отец Палладий людскими заботами да нуждами, на себя время не было. Спросит кто:

— Отец Палладий куда спешите?

— К страждущим спешу, к страждущим, — улыбался священник.

Всегда быстрый, спешащий батюшка, торопился успеть помочь каждому.