Живой уголок. Сказочная повесть

Ольга Батлер, 2023

Обитатели живого уголка – непутёвый грызун Авоськин, пожилая рептилия Улька и птица с подорванным здоровьем Отелло – попадают в водоворот чрезвычайных событий. Они становятся участниками совсем не научных экспериментов, маскарада с разоблачениями, спасаются от потопа, предотвращают ограбление ювелирного магазина, сражаются с коварным врагом.Мир глазами хомяка Авоськина получился и смешным, и грустным, с вкраплениями волшебства.В книге 30 цветных и черно-белых иллюстраций.

Хотите узнать, кто такой Авоськин? Во-первых, он обитатель живого уголка школы №3 городка Водокрещенска, что раскинулся на живописных берегах речки Смородинки. Во-вторых — друг четвероклассницы Нади, а также ужихи Ульки и попугая Отелло. В-третьих, он будущая знаменитость — диггер, сыщик, спортсмен, артист, путешественник. Временами Авоськин жалеет, что родился хомяком. Трудно маленькому, да ещё с нежной душой, выжить в зубастом и когтистом мире. А если к тому же твоим друзьям да и всему Водокрещенску угрожает страшная опасность? Авоськину предстоит пережить настоящий потоп, стать участником совсем не научных экспериментов и маскарадов с разоблачениями, предотвратить ограбление, победить в битве с коварным врагом. А главное — понять, в чём заключается его подлинная сила. И всё будет, как в жизни: на смену весёлым приключениям придут серьёзные переживания, общие для людей и животных. Но, переворачивая страницы, не удивляйтесь, когда над ними вдруг завихрится рой золотистых искорок. Сказок без волшебства не бывает. Для среднего школьного возраста.

Глава первая. Урок природоведения в четвёртом «А»

В феврале зима укутала город Водокрещенск особенно толстым покрывалом. Дороги сразу стали тесными, по краям их наросли высокие сугробы. Куда ни посмотришь, всюду лежит снег. Даже ёлки в парке протягивают прохожим рассыпчатые белые пригоршни на своих зелёных лапах, словно предлагая: «Берите, сколько хотите, нам не жалко!».

Сквозь чёрное кружево веток мелькают яркие шарфики у реки Смородинки. Оттуда несутся счастливые визги — это малышня катается с горки. И тихо на улице маршала Жукова — школьники пока не высыпали с занятий. Приземистые домики спрятались здесь под белыми снежными шапками, которые время от времени бесшумно сползают вниз, не выдержав собственного веса.

Всю эту зимнюю красоту можно ежедневно наблюдать из кабинета биологии городской школы № 3. Именно тут начнётся сейчас эта история. Завязку её пропустить ни в коем случае нельзя, поэтому поспешим к школьному крыльцу и потянем на себя тяжёлую дверь с деревянной резьбой.

Преодолев несколько ступенек, попадаем в фойе, где в большой кадке стоит пальма. Налево по коридору — любимый школьниками буфет, оттуда вкусно пахнет булочками с изюмом. Чуть подальше — медицинский кабинет, там сидит строгая медсестра с высокой причёской. А направо находятся классы младших школьников и тот самый кабинет биологии, из которого открывается прекрасный вид на сад и улицу.

Сегодня на уроке природоведения в четвёртом «А» классе этот привычный пейзаж вдруг стал каким-то особенным. Учительница Ангелина Ивановна остановилась у окна и неожиданно сказала:

— Дети, посмотрите-ка, кто к нам прилетел.

Четвероклассники повскакивали с мест, наперебой закричали:

— Снегири, снегири!

Задремавший было Авоськин вздрогнул и, переложив кусочек морковки из одного защёчного мешка в другой, приоткрыл глаз: на ветках за окном сидели красногрудые юркие птицы. Их привлекла рябина на школьном дворе.

— Помните, мы видели снегирей в самом начале зимы, когда они с наступлением холодов выбрались из леса и присоединились к кочующим к югу популяциям. А сейчас им пришло время возвращаться на север, к местам гнездовий. Вот они и решили подкрепиться в придорожной столовой, — улыбнулась довольная учительница.

— А разве снегири перелётные птицы? — спросил кто-то из учеников.

— Они делятся на кочующих и оседлых. Всё зависит от того, где эти птицы обитают. Северным снегирям приходиться перелетать поближе к теплу. А так они распространены почти по всем лесам огромной страны, кроме юга Дальнего Востока.

Её урок был посвящён природе родного края, и живая картинка за окном оказалась очень кстати — она была лучше любых иллюстраций в учебнике. На уроках Ангелины Ивановны такие чудеса происходили часто. То заяц начнёт петлять по школьному двору, то лисица бочком прокрадётся, прижимаясь к забору. А однажды даже лось забрёл! Как будто Ангелина Ивановна сама зверей из лесу приглашала.

Авоськин вздохнул: ему вдруг захотелось стать перелётным снегирём. Или, ещё лучше, каким-нибудь крупным зверем — вроде кошки. Ну почему он родился мелким грызуном, которого любой может обидеть? Трудно маленькому, да ещё и с нежной душой, выжить в зубастом и когтистом мире.

Его немного утешало, что он единственный в своём роде хомяк — с задорным белым хохолком на рыжей голове. Насколько Авоськин помнил свою мамашу и троих братцев, родившихся вместе с ним по пути из зоомагазина, в их хомячьем семействе никто не был хохлатым. Возможно, эта особенность не случайна и жизнь его будет необыкновенной? Ангелина Ивановна объясняла ученикам, что школьный хомяк — наглядный пример мутации генов. Что за гены такие? В этом любознательному Авоськину ещё предстояло разобраться.

Он открыл для себя много нового за месяц, проведённый в школьном живом уголке. Больше всего Авоськин гордился тем, что научился грамоте. Ещё он начал осваивать программу по биологии, кое-что из курса географии и английский язык. И даже пару раз побывал на уроках математики и химии, которые проводились в кабинете биологии, потому что в школе временно не хватало помещений.

Хомяку по-настоящему повезло, что он попал в школьный живой уголок. Он не мог нарадоваться на свой комфортабельный аквариум, конечно, без воды — но со спортзалом и настоящим домиком! Перед этим-то Авоськин полгода просидел в трёхлитровой стеклянной банке, рядом с которой всё время появлялась кошачья морда, внимательно наблюдавшая за каждым его движением.

Школьники Авоськина не обижали — сама Ангелина Ивановна следила за этим. И вид из аквариума на окрестности живого уголка открывался захватывающий. На противоположной стене кабинета висели учебные таблицы, рядом с ними стоял шкаф с препаратами и коллекциями минералов. Слева буйно росли джунгли — две пальмы и лимонное дерево, обвитые плющом. За джунглями время от времени шумел водопад — там скрывалась раковина для мытья рук. А справа возвышался Экспонат — разборный муляж человеческого организма. Школьники Экспонат любили: смахивали с него пыль, надевали ему на голову разные шапки. Даже учительница пару раз накидывала ему на плечи свою шаль.

Для полного счастья Авоськину недоставало друзей. Соседи у него не самые плохие, но уж очень нервные. Двое старожилов уголка — попугай да ужиха — считали хомяка молодым и глупым.

— Авоськин, что ты всё время суетишься? — раздражённо прошипела ужиха Улька.

— Так фел хого, — ответил хомяк.

— Думаешь, я поняла хоть что-нибудь? — ещё больше рассердилась ужиха.

— Думаешь, мы поняли? — повторил за ней краснохвостый жако Отелло. — Говорить с набитым ртом — до чего дурная манера!

Авоськин быстро выплюнул морковь из защёчных мешков.

— Я говорю — дел у меня много! В домике прибираю, на снегирей смотрю.

— Снегири, снегири, — ревниво передразнил попугай. — Почему-то другим птицам здесь столько внимания не уделяют!

— Заговоришь — уделят, — обвиваясь вокруг коряги, утешила его старая Улька. — Давно тебя все просят.

— Цирк устраивать? Сначала плохим словам научат, потом обвинят — «попка-дурак»! Знаем! — отрезал Отелло.

Умница-жако был говорящим попугаем, который отказывался говорить с людьми. Несколько лет он проработал в одной конторе, начальнику которой его подарили на день рождения. Попугай старался изо всех сил. Чтобы развеселить сотрудников, он имитировал телефонные звонки, звуки офисной техники, говорил с важной интонацией: «Зоечка, он на совещании». Или: «Опять Иванову жена звонила!» Но люди платили попугаю равнодушием: кормили кое-как да ещё устраивали сквозняки. Постепенно Отелло осознал, что в нём видят лишь часть интерьера. Такую же, как искусственное дерево в приёмной. Только дерево было для людей даже удобнее — ему не требовался уход.

В будни попугая ругали, что мешает работать. А по выходным Отелло сидел в тоскливом одиночестве, ожидая прихода уборщицы. Эта сердобольная женщина и пристроила его однажды в школу.

А Улька почти всю жизнь провела на свободе. Её родина была на лесистом острове посреди реки Смородинки, рядом с заброшенным санаторием. Смородинка в том месте разливалась особенно широко. Но прошлым летом ужиху поймали, чтобы продать. Конечно, похитившие Ульку люди не могли разъяснить покупателям, что ей потребуется теплый террариум и живой корм. Им важно было поскорее получить деньги за свой товар.

Когда ужиху принесли Ангелине Ивановне, та расстроенно развела руками: «Разве живое существо — игрушка? Лучше бы вы её осенью отпустили на свободу, она бы успела в спячку залечь. Теперь придётся держать её до следующего лета и покупать ей маленьких живых рыбок».

Ангелина Ивановна считала, что порядочность любого человека можно определить по его отношению к животным и природе.

— А вот расскажите-ка мне, ребята, — попросила учительница четвероклассников, — за что вы любите свой город?

— За то, что здесь есть речка и пляж!

— За парк с голубыми ёлками!

— За лес с грибами и земляникой!

Почти все ответы походили один на другой, потому что природа была главной достопримечательностью Водокрещенска.

Только одна девочка воскликнула:

— За большой рынок, где можно купить много вещей!

Ангелина Ивановна с ласковым укором покосилась на неё и сказала детям:

— Вот видите, большинство приятных воспоминаний — об окружающей нас красоте. С любви к родной природе и начинается любовь к родине.

Учительница неторопливо ступала между рядами парт, произнося слова в такт шагам.

— А когда у вас появятся собственные дети, вы передадите им эти чувства… Да-да! Что вы смеётесь? Все когда-нибудь женятся или выходят замуж… Так, четвёртый «А», я попрошу тишины!

Но четвероклассники продолжали шуметь. Почему бы не сделать передышку в уроке? Разговор о будущей взрослой жизни их развеселил.

— Класс! — Ангелина Ивановна дважды громко хлопнула в ладоши. — Тише, ребята! — Закутавшись в шаль, она дождалась, когда ученики угомонятся, и продолжила: — И тогда… тогда вы обязательно захотите, чтобы ваши дети и даже дети их детей увидели ту же красоту. Ведь вы не желаете, чтобы они спотыкались о мусор в лесу и купались в отравленной реке?

Все знали, что́ учительница имела в виду. Прошлым летом какой-то негодяй вылил в Смородинку солярку. Из-за этого в реке передохло много рыбы и прочей живности, а городской пляж был надолго закрыт. Наглотавшаяся яду Смородинка понесла свои отравленные воды дальше, в русло большой реки Блесны. К счастью, их вовремя очистили, не пустили отраву дальше.

Но не успели разобраться с соляркой, как над окрестной природой нависла новая беда. Богатый бизнесмен по фамилии Кочерыгин собрался застроить берег Смородинки семнадцатиэтажками. Водокрещенск — старинный городок с невысокими домами и маленькими улицами, где даже двузначные номера не везде есть. Громадные башни ему совсем не к лицу. Но самым большим злом было не это, а сточные воды, которые прямиком потекли бы в Смородинку, погубив её.

По закону в охранной зоне реки вообще нельзя строить. Поэтому Кочерыгин пошёл на хитрость — пообещал соорудить набережную, которая увеличит расстояние от домов до воды. Как будто речке от этого легче.

Многих водокрещенцев рассердило нахальство самозванного «благодетеля», и они создали комитет по спасению Смородинки. Ангелина Ивановна была там активисткой.

— Наши предки всегда чувствовали своё единство с природой. Они постепенно преображали её, возделывая поля, сады, приручая животных, — продолжила урок учительница. — Современный человек могущественнее своих предков. И, если у него нет совести, он может принести много вреда. Но я всё-таки верю, что совестливых людей на свете больше, чем бессовестных. Совестливый благодарен за подаренную ему красоту. Он бережёт её: и наступление пустынь останавливает, и лесные пожары тушит, и спасает растения от засухи. Вы, ребята, будьте такими же, растите добросовестными людьми. Любите всё живое вокруг вас, защищайте родную природу по мере своих сил!

Ангелина Ивановна чуть-чуть помолчала, а потом неожиданно объявила притихшим ученикам:

— Ребята, из-за разных обстоятельств у меня остаётся всё меньше времени для ухода за живым уголком. Кто вызовется помогать мне?

— Я! И я! — соревнуясь, закричали четвероклассники.

Каждый поднимал руку как можно выше. Некоторые даже умоляюще подпрыгивали на стульях.

— Имейте в виду, это не развлечение, а ежедневная работа. Хватит ли у вас терпения каждый день чистить клетку и аквариумы, менять воду, два раза в день задавать животным корм? Вдобавок нужно вести дневник наблюдений. — Ангелина Ивановна поверх очков придирчиво оглядывала класс.

В конце концов её взгляд остановился на одной из лучших учениц, Мальвине Подризовой. Девочка уже устала тянуть руку и придерживала её другой.

— Мальвина, у тебя есть время ухаживать за животными? — удивилась учительница.

— Да, — ответила та, скромно потупившись. — Я тоже хочу стать учительницей биологии.

Слова любимой ученицы растрогали Ангелину Ивановну, у неё даже порозовели щёки.

— Что ж, Мальвина, это выбор и трудный, и прекрасный… Я рада слышать от тебя такое!

Польщённая учительница немного подумала, а затем объявила:

— Сначала я хотела сама назначить трёх ребят — чтобы один ухаживал за хомяком, другой за попугаем, третий за ужихой. Но тебе я доверяю самой найти себе помощников и составить расписание… Итак, вопрос решён!

Вот только в живом уголке этим новостям совсем не обрадовались.

— Конец пьесы, — похоронным тоном сказал Отелло и, завалившись назад, повис на жёрдочке вниз головой. — Полный готовчик.

Улька изогнулась знаком вопроса:

— До тепла доживу ли теперь?

Напуганный их разговором Авоськин бросился к тайнику с приготовленными на чёрный день продуктами и стал поспешно набивать защёчные мешки.

Попугай и ужиха знали то, о чём опытная учительница не догадывалась: Мальвина Подризова была двуличным человеком. Её фамилия должна была быть не Подризова, а Подлизова. При взрослых она держалась тихоней. Только хитрый взгляд из-под чёлки выдавал её характер, поэтому перед учителями она всегда держала глаза опущенными.

— Ребята, а кто из вас ещё, кроме Мальвины, уже выбрал себе профессию? — поинтересовалась Ангелина Ивановна.

Оказалось, многие мечтают стать юристами и артистами. Трое учеников сказали, что собираются выучиться на менеджеров, только объяснить, чем занимается менеджер, не смогли.

— Кто же в будущем будет печь хлеб, шить одежду, лечить людей? — огорчённо спросила учительница.

— А я буду великим художником. Или писателем, — сообщил Вова Афиногенов по кличке Финн.

— Обязательно великим?

— Ага.

— Ну, это проще простого, — в тон ему ответила Ангелина Ивановна. — Только шедевр какой-нибудь создать, и все дела.

— Создам, конечно, — весело ответил мальчик под смех класса. — Главное, способности в себе обнаружить.

— На одних способностях далеко не уедешь, — заметила учительница. — Талант требует трудолюбия. Много лет назад был у меня ученик… Тоже говорил, что ему особенно стараться не нужно. Привык слышать с малых лет: «У Васи талант!».

— И кем он стал? — заинтересовались дети.

— А! Никем! — махнула рукой Ангелина Ивановна. Разговор про ученика Васю её расстроил. — На плохие дела он свои таланты направил.

— А как узнать, что у человека талант?

— Прислушайтесь к себе, присмотритесь. Если вы умеете делать что-то, что доставляет радость не только вам, но и другим, и люди благодарят вас — значит, это талант.

— Я умею шевелить ушами!

— А я через перекладину высоко прыгаю!

Улыбнувшись, Ангелина Ивановна посмотрела на часы — до звонка оставалось несколько минут.

— Урок о природе родного края не закончен. Я хочу, чтобы вы запомнили ещё одну важную вещь… Место, где мы живём, принадлежит не только нам, людям. Оно является родиной для многих других существ. Ведь животные тоже обладают чувствами…

Неожиданно в кабинет вошла директор школы. Она привела с собой девочку с задорно вздёрнутым носиком и с собранными в тощий хвост каштановыми волосами.

— Ребята, у вас в классе новая ученица. Прошу любить и жаловать!

Директор что-то тихо сказала Ангелине Ивановне и ушла, оставив девочку у доски.

— Как тебя зовут? — спросила её учительница.

— Надя, я новенькая, — смутилась та. Но тотчас она улыбнулась вместе с классом своему промаху. — Лесанова то есть!

Учительница ласково приобняла её, успокаивая:

— Садись пока к Вове… Афиногенов, не обижать Надю!

— А я собирался? — буркнул рыжий Финн, перекидывая свой рюкзак с соседнего стула на пол.

— Тебе у нас понравится, — заверила Ангелина Ивановна новенькую. — Ребята в классе дружные, хорошие… Ты животных любишь?

— Люблю, — кивнула Надя. — Я в старой школе за живой уголок отвечала.

Несмотря на смущение, она казалась весёлой и общительной девочкой.

— Очень хорошо! А у нас главная в уголке — Мальвина Подризова. После звонка она покажет тебе попугая, ужиху, хомяка… Мальвина, принимай новую подругу!..

На перемене Подризова, сделав скучное лицо, повела новенькую к живому уголку.

— Там Отелло и Улька… А это Авоськин, — небрежно махнула она рукой.

— Хохлатый хомяк, никогда такого не видела! — Надя деловито склонилась над аквариумом. — Здравствуй, Авоськин! А имя у него есть?

Имени у Авоськина не было. Вернее, их было много, но ни одно ему не нравилось. Первые хозяева звали его Чингачгуком. В другой семье хомяк превратился в Чинга-Чубчика. В третьей его нарекли Чупа-чубсом и даже Чупа-Чупсиком. И везде люди, наигравшись, находили предлог, чтобы избавиться от зверька.

— Ты из деревни к нам приехала? — насмешливо спросила Подризова, оглядывая новенькую с головы до ног. Как будто всё в Наде казалось ей нелепым — и лицо, и новая коричневая кофта на кнопках, и туфли, которые мама купила дочери на рынке.

— Нет, из города, — не поняла издёвки Надя. Она кивнула на притихшую школьную живность: — Хочешь, я вместе с тобой за ними ухаживать буду?

В ответ девочка увидела недовольство в глазах Мальвины: «Какая бойкая выискалась!».

Подризова стала шептаться с подругами. Те засмеялись, поглядывая на новенькую, и Надя опустила голову. Поведение её новых одноклассниц не предвещало ничего хорошего. Но неожиданно Мальвина смилостивилась:

— Ладно, посмотрим… Ты на какой улице живёшь?