Подарок Ангела

Ольга Армонк, 2021

Любимый мужчина разлюбил ее. Не желая быть нелюбимой, не в состоянии справляться с душевной тяжестью и депрессией, Она хочет «исчезнуть» и больше не чувствовать боли неразделенной любви. В этот момент и появляется Ангел… Они оба с интересом наблюдают за внутренней трансформацией и за изменением мировосприятия с момента встречи.

Глава 2. Плачущий Ангел

Прошел месяц, нет, целая вечность со дня последней встречи с Любовью.

Она постоянно сдерживала себя от порывов позвонить, написать, встретиться с ним, понимая, что это еще больше разбередит и без того глубокую эмоциональную рану.

Изредка Она получала от него коротенькие эсэмэски-отписки и, сознательно так же, как и он, коротко отвечала на них. Подруги и тренеры-коучи настаивали на том, что за любовь нужно бороться, но Она не хотела бороться за…нелюбовь, интуитивно чувствуя рядом с ним другую женщину. Это ощущение вызывало досаду и неприятную жалость к самой себе. Более того, Она перестала радоваться мелочам. Время словно приостановило ход. Дни ползли, медленно складываясь в недели.

Она все чаще задумывалась, почему она продолжает любить того, кто разлюбил? Откуда такая психологическая зависимость? Почему первая и последняя мысль каждого дня только о нем? Парадокс любви. Научные, логические объяснения были понятны, но совершенно никчёмны. В этом и заключалась нелогичная правда этого парадокса — Она все ещё ждала его.

Если бы он вновь стал чувствовать так же, как и Она! Ей хотелось верить в то, что все изменится, и он, ее Любовь, вернется. Ложное ожидание невозможного истощало.

С утра Она собралась на дачу к родителям. Заставила себя нанести макияж, которым скрыла круги под глазами, выдававшие бессонные ночи. Мысли о Любви не отпускали. Она не удержалась и отправила ему короткую эсэмеску: «Как ты?», со смайликом, затем вновь забралась под одеяло, и провалялась в кровати половину выходного дня, нервно ожидая ответа, который так и не получила.

Она не могла ехать к родителям в состоянии, которое образно передал стих, записанный ею в ожидании ответа.

В петле

На кончиках пальцев, на кончике жизни,

На шатающемся табурете, в петле нелюбви…

— Позвони,

Звонком этим вынь любовь из петли,

— Позвони,

Не важны мне ответы,

Голосом успокой, как обними,

— Нравишься мне такая,

Я в ответ, — А мне — твоё имя,

Отвечу, не нервно рыдая,

Только ты простыми словами —

Оборвешь петлю эту,

Не любила так, и не полюблю…

— Позвони, сними с табурета.

Только ближе к вечеру Она заставила себя выйти на балкон. Села в огромное кресло, обняла колени, вернее, не обняла, а обвила их руками, словно плетьми, сжала крепко, до боли… и разрыдалась горько-прегорько. Ей хотелось выть. В этот момент внезапно появился Ангел.

Ангел уже видел ее плачущей, но такой размазней впервые. Не пытаясь утешить, он просто сказал:

— Зачем ты так горестно? Опять Любовь? Это пройдет, как все у вас здесь, на Земле, проходит. С каждым последующим мгновением наступает будущее, и все изменяется, так что не рыдай, завтра будет другой день. Пойдем прогуляемся, мне самому сегодня тошно, развеемся немного.

Она тяжело вздохнула, бессильно опустила голову и уставилась в пол, продолжая всхлипывать. Затем попыталась ладонями смахнуть потоки слез со щек, но только еще сильнее размазала тушь. Глаза болели, опухшие веки словно налились свинцом, нос распух… Она с трудом взглянула на него заплаканными глазами и на одном дыхании, прерывающимся голосом попросила:

— Погладь меня своим крылом, пожалей, мне очень больно, — и уткнулась головой в колени.

Ангел приблизился к маленькому, взахлеб рыдающему человеческому комочку с худыми плечиками, и попытался завязать разговор:

— Как ты чувствуешь эту неразделенную любовь? Поделись, хватит хныкать.

Но Она молча закрыла голову руками, как будто старалась защититься от всего мира, и полностью погрузилась в свои страдания.

Ангел не понимал, в чем же проблема, вокруг такое количество интересных людей, а Она убивается из-за одного, обычного, ничем не приметного?

— Хм, люди, люди, с вашими неразделенными любовями, — вздохнул Ангел.

Ему всегда были любопытны любовные страдания, но ощутить их, как он ни старался — не удавалось. Ангел продолжил:

— Прошли тысячелетия, а вы так и не научились управлять этими состояниями. Впрочем, без этой самой человеческой любви ваша отдаленная планета не была бы такой привлекательной для нас, ангелов.

«Многое бы я отдал за то, чтобы испытать хоть на одно мгновение эту вашу неразделенную любовь!» — подумал он.

Внезапно Ангел замер. Его лазурная оболочка завибрировала, сжалась в плотный комок, и стала иссиня-черной. Он застонал от пронзительной, всепоглощающей боли в самом центре своего существа, в месте отсутствующего у ангелов сердца. Затем боль взорвалась… Ангел задрожал и покрылся испариной. Боль продолжала пульсировать, вытеснив все не связанные с ней мысли, желания, интересы. Она, не отпуская, впивалась крюками-вопросами в сознание: «Почему неразделенная любовь случилась со мной? За что?» Ангел почувствовал одновременно жалость и неприязнь к себе, опустошенность и никчемность, безысходность и бессилие. Это длилось всего несколько мгновений. Боль отпустила так же внезапно, как и появилась, освободив Ангела от страданий. Он вернулся в обычный облик, все еще продолжая тяжело дышать. Ангел понимал, что он впервые почувствовал боль неразделенной любви…

Немного успокоившись, Она подняла на него глаза и обмерла. Обмякший Ангел свернулся в кресле и плакал. Все вдруг забылось, и был только он — плачущий Ангел.

— Ты зачем плачешь? Не надо, мне и так больно, а тут еще ты. Не ангельское это дело — плакать! — сказала Она, нахмурив брови. Ангел глубоко, на выдохе, что было ему не свойственно, простонал:

— Теперь я знаю, что значит боль неразделенной любви. Никому не пожелаю.

Она ничего не сказала, не было сил, они все вытекли слезами, лишь обреченно покачала головой, соглашаясь. Ангел подавил слезы и, все еще ошеломленный, молча сидел рядом. Они оба смотрели на огромную, казалось, задумчивую, плакучую иву, живущую по соседству во дворе. Было тихо. Его стон: «Теперь я знаю, что значит боль неразделенной любви», словно повис в воздухе, и Она сочувственно-мягко сказала:

— Ива плачет всегда и ни о чем, без повода и причины, уродилась такой, видимо. Нам ее не понять. У каждого — свое: свои слезы и боли, своя любовь и радость.

Ангел с нежностью взглянул на нее — вот так просто и понятно Она все объяснила. Каждый ощущает все по-своему, как может!

Он прикоснулся крылом к ее голове и тихо сказал:

— Спасибо тебе, мой человечек, — и после короткой паузы неожиданно добавил: — Мой уникальный человек.

И вновь наступило молчание, но уже спокойное и уютное. Ветви плакучей ивы покачивались, обдуваемые свежим ветерком. Начинало темнеть. Она слабо улыбнулась:

— Сегодня ты странный. Больше не плачь, хорошо? Мне тебя жалко. Ты оставайся Ангелом, мне это важно. Помни, не ангельское это дело — плакать. Я, пожалуй, пойду спать, безумно устала. Чай, будь добр, налей себе сам.

Ангел понимающе кивнул, но Она этого не увидела, исчезнув за дверью балкона. Он еще долго сидел в кресле в компании плакучей ивы. Ему сегодня совсем не хотелось растворяться в воздухе.

Впервые Она почувствовала, что на самом деле ей хочется освободиться от мыслей о Любви, от грусти, от бесполезных мечтаний, от заброшенности и пустоты. Освободиться от этой зависимости.

Теперь Она знала, что даже Ангелы страдают и плачут от боли нелюбви! Уход в небытие и расставание с этим миром уже не представлялся единственным решением разлуки. Утром Она записала стих, о своем ускользающем желании, которое, казалось бы — вот оно, но не поймать его, как ртутную уточку…

Боль нелюбви отступила.

Ангел выполнял свое обещание.

Ртутная уточка

Ртутная уточка на столе — на острове, на скатерти белой

Серебрится, сверкает, не тает, не застывает,

И не поймать, и не улетает…

Тенью дыхание, и за ней в глубину — в Ноев,

Ей парой, в жидкий, блестящий металл

Взглядом ныряю

Ртутная сущность — движенью послушна,

Я — человечна, не вечна, словесна, не ртутна…

Перетекаю, не поспевая,

Пытаюсь поймать ее неумело руками.

В метаморфозах жидких металлов, в реке оригами —

Уточка цаплей, птицей гагарой,

Лебедем серым, лебедем белым

Мечется вправо, мечется влево…

Ртутная уточка…капельки-чуточки

Оторвались, разлетелись от ртутного тела

По скатерти белой, на острове белом.

Застыли — тут — хвостик маленький,

Там — перышко серое…

Без скрепляющих, форм составляющих

Капельки не слилась в целое,

Ртутная уточка крылом не задела, и улетела…