Стань моим мужем, дракон!

Ольга Алексеевна Ярошинская, 2023

Я купила красивого раба, чтобы выдать его за жениха и избавиться от навязанного замужества, а получила большие проблемы. Геррах – дикий и необучаемый варвар, или притворяется таким, чтобы поиздеваться надо мной? Перевертыш, которому обрезали крылья, дракон, потерявший себя. Но, быть может, мы найдем друг в друге куда больше, чем искали.

Глава 1. Покупка

Я обошла весь невольничий рынок и увидела то, что мне нужно, когда совсем потеряла надежду. Толстая цепь тянулась от его щиколоток к раскаленному под солнцем металлическому столбу, но мужчина сидел, прислонившись к нему широкой спиной, и выглядел расслабленным и безучастным.

— Ты говоришь по-нашему, раб? — спросила я, остановившись напротив.

Его темные спутанные волосы наверняка заблестят, если их хорошенько промыть от крови и пыли, на широких плечах остались рубцы от кнута, но под одеждой их никто не увидит, руки красивые — с длинными сильными пальцами. Шею мужчины обхватывал широкий железный ошейник, приковывающий его к столбу, руки тоже были замкнуты за спиной.

— Ты понимаешь, что я тебе говорю? — членораздельно переспросила я.

Раб окинул меня неспешным ленивым взглядом с ног до головы и, глядя прямо мне в глаза, ответил такой отборной бранью, что кончики моих ушей загорелись. Говорил он, впрочем, по-нашему, с цветистыми оборотами, свидетельствующими о хорошем владении языком, и почти без акцента. Суть же его пылкой речи сводилась к тому, что он сделал бы со мной, в каких позах и сколько раз — много.

— Об этом можешь и не мечтать, — отрезала я. — Но я могу тебя купить, покормить и даже вымыть. Или ты не хочешь расстаться с цепями?

Раб облизнул пересохшие губы, и, несмотря на тяжелые цепи и скованные за спиной руки, легко и гибко поднялся, оказавшись на голову выше меня.

— Госпожа, — подскочил ко мне низенький смуглый надсмотрщик. — Давайте я покажу вам другого. Вон тот, посмотрите, очень спокойный домашний раб, обучен читать и писать и даже может вести бухгалтерию.

Я мельком взглянула на толстячка с потной лысиной. Нет, этот не подойдет.

— Или, быть может, вам нужна хозяйственная рабыня, трудолюбивая женщина…

— А с этим что не так? — спросила я. — Покажи зубы, раб.

Он осклабился, и я едва сдержалась, чтобы не поежиться под палящим солнцем. Зубы у раба были великолепные: белые и ровные, с удлиненными клыками.

— Перекидыш, — мрачно сказал надсмотрщик то, что я и так уже поняла. — Попал в плен в последней стычке.

— Мне захватили обманом, — подал голос мужчина, и надсмотрщик ткнул его палкой под ребро.

Раб даже не поморщился, только темные глаза стали совсем черными, как бездонные бездны. А мне подумалось, что если бы не цепи, то надсмотрщик мигом не досчитался руки, а то и головы.

— Сколько? — спросила я.

— А если госпожа желает плотских утех, — понизил голос надсмотрщик, — то буквально завтра поступит новая партия рабов из Этреи, знаменитых своими мужскими статями.

Раб выразительно усмехнулся, а я закатила глаза.

— Но если он вам так уж приглянулся, то я отдам вам его всего за тысячу драх.

— Почему так дорого? — возмутилась я. — Он же никчемный раб, ни к чему не годный.

— Вообще-то я приберег его для распорядителя игр, — признался надсмотрщик. — Такой раб может продержаться до самого финала. Дерется как дьявол. Я бы стряс за него и полторы, но ваша красота, госпожа, воистину украсила этот день, так что я готов уступить…

Сдвинув засов, я толкнула калитку и подошла к рабу вплотную. Обошла по кругу, разглядывая бугрящиеся под смуглой кожей мышцы, жесткие черты лица, татуировку на правом плече. Приглядевшись, поняла, что это вовсе не рисунок, и осторожно коснулась жестких чешуек.

— Почему ты не оборачиваешься? — спросила я.

— Наши доблестные маги убили его дракона, — охотно пояснил надсмотрщик. — Но он и без него очень опасен, госпожа.

— Дай слово, что не попытаешься меня убить, — потребовала я.

Раб покосился на меня темными глазами и промолчал.

— Что ж, ценю честность, — протянула я. — Хорошо, я его забираю.

Мешочек с монетами перекочевал в потную ладонь надсмотрщика, и он, хмурясь, глянул на мои носилки, где ожидали четверо рослых рабов.

— Он не сбежит и не причинит вреда, — поняла я его безмолвный вопрос.

Вынув из кармана браслет, защелкнула на широком запястье раба. Магическое плетение надежное, сама делала.

— Что тебе от меня надо, женщина? — прошипел он.

— Амедея, — представилась я. — А твое имя?

Он долго молчал, и я думала, что уже и не ответит. Но, видимо, ему самому хотелось произнести свое имя вслух. Почувствовать, что он еще тут, что он есть.

— Геррах.

— Следуй за мной, Геррах, — приказала я. — И не думай, что тебе удастся сбежать.

Прикоснувшись к железному ошейнику на его шее, я шикнула и отдернула руки.

— Это же пытка! — воскликнула я. — Металл раскаленный!

— Драконорожденные не боятся ни жара, ни огня, госпожа, — успокоил меня надсмотрщик.

Сам он предпочитал держаться от опасного раба подальше. Вместо этого бросил ключи потному толстячку, которого пытался всучить мне в качестве счетовода.

— Госпожа, — пробормотал тот, расстегивая ножные кандалы раба. — Я вел дела моего господина, великого правителя красных гор. За меня не попросят много.

— А за этого сколько хочешь? Если возьму двоих, хочу скидку, — потребовала я и сторговала второго еще за пятьсот.

Надеюсь, он и правда хорош.

А Геррах, разумеется, попытался сбежать, как только с него сняли цепи. Еще несколько раз он бросался в переулки, надеясь раствориться в толпе. Но магические узы держали лучше железа, так что к дому он подошел сразу за мной: сбитый с толку, хмурый, но, должна признать, великолепно красивый в своей чистой мужественности.

Тетушка, сбежав по ступеням, только всплеснула пухлыми ручками.

— Медея, радость моя, — всхлипнула она. — Да кто поверит, что ты могла влюбиться в такую образину. Ты погляди на него — рожа бандитская, интеллекта — ноль, небось еще и ногти грызет, а моется по большим праздникам.

Она принюхалась и выразительно поморщила нос.

— Влюбиться? — переспросил Геррах, повернув ко мне голову.

— Я не уверена, что он подходит, — честно призналась я, игнорируя его вопрос. — Но, в конце концов, он и не должен быть особо умным. Конрад считает меня безмозглой самкой, вот я и выбрала… самца.

— Что происходит? — высокомерно спросил раб, как будто имел право требовать от меня ответа.

— В общем, мне нужен муж, — ответила я. — Срочно. Иначе он у меня появится насильно и вопреки моему желанию.

— И ты решила его себе купить?

Я пожала плечами.

— Почему бы и нет. Свободный мужчина ни за что не надел бы на себя браслет подчинения. И не пытайся его снять — не выйдет. Как и сбежать. Как и испортить мое имущество. И навредить мне тоже не получится.

Он изучающе смотрел на меня, и я заметила золотистые искорки, вспыхнувшие вокруг его зрачков.

— Ты хочешь выйти за меня замуж? — уточнил он.

— Боже упаси, — рассмеялась я. — Нет. Но Конрад, мой дядя, должен в это поверить.

Геррах коротко кивнул и пошел по ступенькам вверх.

— Ты обещала мне ванну, — бросил он.

— Хам, грубиян и головорез, — подытожила тетушка. — А это еще что за недоразумение?

— Эврас Толсен, — представился толстячок. — Мне бы тоже… Водички…

Она вздохнула и жестом поманила его за собой, а я пошла следом.

Дурацкая идея, конечно, но что еще мне оставалось? Если я не предъявлю дяде жениха, а лучше — мужа, то он сам найдет претендента на мои владения, состояние и на саму меня.

***

Я нашла свое приобретение в купальнях. По пене и грязным лужам, разлитым по полу, поняла, что сперва он тщательно вымылся, а теперь наслаждался чистой водой. Раскинув руки, Геррах запрокинул голову на бортик и лежал, блаженно прикрыв глаза. А я остановилась на другом краю бассейна, рассматривая мужчину.

В конце концов, он всего лишь раб, моя собственность — браслет подчинения обхватывал его левое запястье тугим кольцом. Имею право посмотреть, за что отвалила целую тысячу.

А мужчина и правда был хорош: удлиненные глаза с густыми темными ресницами, чувственные губы, развитая мускулатура. При этом раб казался удивительно гармонично сложенным: не слишком тяжелый, он наверняка ловок и быстр. Прозрачная вода не скрывала ни кубиков пресса, ни того, что пониже, а длинные ноги вытянулись до середины маленького бассейна.

— Нравлюсь? — спросил Геррах, не открывая глаз.

— Главное, чтобы у дяди создалось впечатление, что ты мог мне понравиться, — уклончиво ответила я.

Он разлепил ресницы и посмотрел прямо на меня.

— Присоединяйся, — вкрадчиво предложил. — Места хватит.

Я и правда опустилась на бортик, свесив ноги в воду. Юбка тут же промокла, облепив бедра, и взгляд темных глаз прикипел к моим ногам.

— Вот так ты и должен на меня смотреть, раб, — похвалила я. — С вожделением.

— Это легко, — улыбнулся Геррах. — У меня давно не было женщины, а ты довольно красива.

Он метнулся ко мне стремительным движением дикого зверя, и его тут же отбросило прочь, приложив о мраморный бортик спиной.

— Осторожнее, — предупредила я, закидывая ногу за ногу. — Если станешь калекой, отправишься назад к столбу. А тебя вряд ли возьмут счетоводом, с твоей-то фактурой.

— Что за хрень ты на меня нацепила, женщина? — взъярился он, пытаясь стащить браслет.

— Не твоего ума дело, — ответила я. — Зови меня по имени — Амедея. Правильнее было бы госпожа, но не хочу, чтобы ты потом оговорился при дяде.

Он попытался сковырнуть браслет зубами, намылил запястье. Я наблюдала за потугами раба с растущим раздражением. Пощелкав пальцами, привлекла его внимание.

— Ты не снимешь его, как ни старайся. Так что привыкай к новому положению. Здесь не так уж плохо, согласись.

— Быть игрушкой богатой шлюхи? Завидная участь!

— Сам ты шлюха, — с достоинством ответила я. — Быть может, в твоих диких землях женщины и ложатся под каждого, кто приглянется, у нас же все иначе.

— То-то тебе расхваливали выдающиеся мужские стати рабов.

— Но я ведь не стала ждать новой партии и взяла посредственного тебя.

Геррах осклабился и выпрямился передо мной во весь рост.

— Ты серьезно? — спросил он.

— Сядь уже и убери с глаз моих это все, — досадливо махнула я рукой. — И слушай дальше. План такой: через неделю приезжает мой дядя. К этому сроку мне надо обтесать тебя настолько, чтобы ты смог сойти за приличного человека. Времени совсем мало. Неделя — это семь дней.

— А семь — это сколько? — уточнил Геррах.

Я начала загибать пальцы, но поймала его насмешливый взгляд.

— Я научу тебя пользоваться столовыми приборами, танцевать, играть в нарды и поддерживать беседы на общие темы, — продолжила я сердито. — На людях мы будем разыгрывать взаимную любовь. Быть может, даже придется сделать вид, что ты обесчестил меня до брачной церемонии, чтобы у дяди не осталось выбора, лишь только отступить.

— Из меня так себе актер, — пожаловался Геррах. — Я дикий варвар, воин, не знающий слов любви. Давай лучше я обесчещу тебя по-настоящему.

— Ты издеваешься надо мной? — вспыхнула я.

— Что ты, госпожа Амедея! — искренне возмутился он. — То бишь просто, без госпожи.

— Я дам тебе свободу, — сказала я, и он тут же умолк, пристально глядя на меня непроницаемо черными глазами. — Через год. Мне исполнится двадцать один, и дядя отстанет от меня со своими матримониальными планами. Матримониальные — это…

— Я знаю, что это значит, — перебил меня Геррах. — Ты клянешься? Ты даешь слово, что снимешь с меня свой поганый браслет и подпишешь вольную?

— Клянусь, — сказала я.

— Не знаю, можно ли тебе верить, — протянул он.

— А ты не в том положении, чтобы сомневаться или торговаться, — напомнила я. — Ты мой раб и будешь делать то, что я прикажу. Скажу целовать мне ноги, и ты…

Он тут же переместился ближе и осторожно обхватил мою щиколотку двумя пальцами. Приказ, повисший в воздухе, позволил ему это, и я подумала, что впредь надо тщательнее следить за словами.

Геррах посмотрел на меня снизу вверх, неторопливо сдвинул мокрую ткань юбки. Теплые губы коснулись моего колена, обожгли ногу выше, сместившись на внутреннюю поверхность бедра, и толпа мурашек рванула по моей коже.

— Достаточно, раб, — холодно произнесла я. — Ценю твое послушание и готовность ублажить госпожу…

А ведь он и правда готов, во всех смыслах. Не мог пены добавить, чтобы скрыть свою вопиющую наготу хоть немного!

— Думаю, будет правильно, если ты тоже станешь называть меня по имени, — предложил он, оставив в покое мою ногу. — А то оговоришься при дяде…

— Разумно, — кивнула я. — Геррах.

Он уперся руками о бортик по обе стороны от моих бедер, а потом пробормотал на гортанном наречии:

— Пустынная роза… Пахнешь так сладко. Я бы сорвал твой бутон прямо сейчас.

— Обойдешься без букета, — ответила я на его же языке. Наверное, с диким акцентом, но он точно понял — вон как скалится. — После тебе покажут твою комнату — на хозяйской половине. Ты когда-нибудь спал на настоящей кровати?

— Нет, — ответил он. — Надеюсь, ты придешь и покажешь, как это делается, Амедея.

Я прищурила глаза, оттолкнула его кончиками пальцев и, поднявшись, пошла вперед, а его взгляд обжег мою задницу.

— Где мой друг? — спросил Геррах.

— В комнатах прислуги, — ответила я. — Не волнуйся, с ним хорошо обращаются.

Я вдруг осознала, что толстячку никаких магических браслетов не надевала. Он мог сбежать в любой момент, но отчего-то не сделал этого. Впрочем, для многих людей рабство — привычнее свободы. Но Геррах точно не из их числа.

***

Эврас нашел его сам — проскользнул в бесшумно открывшуюся дверь и опустился на то же место, где совсем недавно сидела Амедея.

Девушка оказалась очень красивой: матовая кожа была светлой и чистой, густые волосы ниспадали мягкими волнами до самой талии — такой тонкой, что он мог бы легко обхватить ее ладонями, большие голубые глаза сияли живым любопытством, нежные губы хотелось смять поцелуем, а стройные ноги еще лучше смотрелись бы на его плечах…

— Господин, нам несказанно повезло! — воскликнул Эврас, лучась довольством. Даже его лысина блестела как-то особо благостно. — Нас могли заморить в том скотском загоне или продать распорядителю игр, а вместо этого мы в прекрасном доме, чистые и сытые. Это ли не счастье?

— Нет, — буркнул Геррах, но Эврас не обратил внимания.

— Мне дали каши с мясом — простая, но вкусная еда. Койку определили неподалеку от кухни. И все слуги тут упитанные и довольные.

— Ты можешь говорить о чем-то кроме еды? — попросил Геррах. — Глянь лучше, как снять эту штуку.

Эврас подобрался к его запястью, повертел руку туда-сюда, попробовал браслет на зуб.

— Толковый маг делал, — проворчал он. — Руны спрятаны на внутренней стороне — хитро. Можно, конечно, отрезать руку…

Геррах выразительно на него глянул.

— Тогда огонь, — продолжил Эврас. — Вы не боитесь огня, мой господин, этот момент могли не предусмотреть. На кухне большая печь. Надо пробраться туда незаметно, сунуть руку в пламя и немного подождать. Металл оплавится, магические руны повредятся — свобода.

— Она сказала, я не смогу испортить ее имущество, — вспомнил Геррах. — Что, если не выйдет?

— У вас есть другой план?

— Самый очевидный и легкий — довериться девчонке и отбыть здесь год. А потом она обещала меня отпустить. Я выкуплю тебя, и мы вернемся домой.

— Чудно! — просиял Эврас.

— Издеваешься? — возмутился Геррах. — Целый год на рабских харчах!

— Здесь отличные харчи, господин!

— К тому же она запросто может обмануть и перепродать нас кому-то другому. Нет, надо найти способ убраться отсюда пораньше, но этот паршивый браслет держит меня на привязи, как собаку. Давай так: ты сбежишь, отправишься домой, соберешь воинов…

— Сам? — ужаснулся Эврас. — Через перевал? Через посты песчаных? Вы слишком верите в меня, мой господин.

— Можно украсть золото у девчонки, — предложил Геррах. — Потом наймешь охрану. Поедешь как купец или странствующий ученый.

Эврас, вздохнув, погладил лысину.

— Воровать — нехорошо, — проворчал он. — Госпожа Амедея могла и не покупать меня, однако проявила добросердечие…

— Она хитрая змея, — отрезал Геррах. — А если ты так терзаешься муками совести, то вспомни, что это песчаные напали на нас, это они сковали меня магической сетью, не дав обернуться полностью, это они…

Он не смог заставить себя произнести жестокие слова, но лопатки отозвались жгучей болью — и вовсе не оттого, что он приложился о бортик бассейна. Ему отрезали крылья в момент оборота. Он потерял свою вторую ипостась. Своего дракона.

Иначе разнес бы этот белый дом, не оставив камня на камне, и быстро показал нахалке Амедее кто тут настоящий хозяин.

— Я попытаюсь разузнать, где она хранит сбережения, — неохотно согласился Эврас. — Тем более она купила меня за умение считать, представляете? Я, казначей великого правителя красных гор, то бишь ваш, — раб-счетовод.

— Я вообще фальшивый жених, — ухмыльнулся Геррах. — Девчонка хочет отвадить с моей помощью дядю, вознамерившегося пристроить племянницу в щедрые руки.

— Госпожа Амедея очень красива, — заметил Эврас.

— Что есть, то есть, — согласился он. — Но это не имеет никакого значения. Главное — держи язык за зубами. Если кто-нибудь узнает, кто мы такие…

— Я понимаю, мой господин, — согласился Эврас.

— Вот об этом я и говорю — никаких господинов. Я для тебя просто Геррах, такой же раб.

— Вы… Ты тоже будь начеку. Вероятно, как представителей вражеской аристократии, нас обезглавят. Чистая и быстрая смерть, но, тем не менее, жизнь кажется мне куда предпочтительнее.

— Именно, — кивнул Геррах.

Драконорожденный всегда выберет жизнь. Даже если утратил крылья.