Дворец страсти

Олофина Эрмес (2024)

Дракон стал человеком, но старые поверья не позволяют забыть про обычаи. Только с девственницами он проводит ночи. Во дворце, где днем ходят толпы туристов, с вечера работает закрытый клуб. Здесь молодые особы, хранившие себя для единственного, продают самое ценное за огромное состояние. Драконы купают их в золоте и несметных богатствах, но главное правило клуба — удовлетворить сначала женщину, и только потом… не все следуют правилам.Журналистка проникает в ряды девушек обманом, и желает разрушить клуб, оголив всю правду на страницах репортажа. Она наивно полагает, что идет на благое дело, и даже не подозревает, в какую ловушку отправил ее муж.

Глава 5 Теряя приобретаем

Открываю глаза, ожидая увидеть прекрасную фигуру журналистки, желательно без платья, но в дверях стоит Лолита. Если это сон хочу немедленно проснуться. Мне нравится реальность, в которой спасенная девушка желает меня и сама выбирает позицию сверху. Но Лола не спешит испаряться из сознания. Я прикрываю глаза руками, снова смотрю в сторону двери и вижу надменный взгляд с ее стороны. Кисти обнимают тонкие плечи, пиджак сменила тонкая белая майка, через которую просвечивается грудь. Так вот, что у строгих менеджеров под костюмами… она разворачивается и выходит прочь, громко стуча каблуками. Слишком четкая картинка для сна. Встаю с кровати с тяжелой головой. Несколько часов, или, всего лишь минут дрема, дают о себе знать.

Если здесь Лолита, то где тогда журналистка? Не может быть, они нашли нас. Неужели она выдала это место… еще теплится надежда, что девушка пришла сюда одна и хочет помочь или высказать недовольства, потому что я бросил ее в лесу. Ванная комната пуста. Силуэт Лолы мелькает в дверях спальни напротив. Последние предположения, что она держит журналистку там. Захожу следом и вижу только одну знакомую фигуру, которая восседает на том самом подоконнике возле креста.

— Где девушка? — спрашиваю низким тоном, стоя на пороге. Что-то держит меня, не дает немедленно уйти на поиски.

— Присядьте, пожалуйста, я все расскажу, — Лола в своем репертуаре, вежливо обращается на «вы», и кивает милым личиком в сторону кресла. Только из-за уважения к ней исполняю просьбу и сажусь подле нее.

— Рассказывай, — приказываю уверенным тоном, не понимая до конца уместно ли это, ведь только что я исполнил ее приказ, сев в то самое кресло, в котором испытал наслаждения.

— Что вы хотите узнать?

— Я уже говорил.

— Ааа, вы про милую леди, что была с вами этой ночью? — насмешливый тон выводит меня из себя. Я близок к тому, чтобы встать и уйти прочь, самому найти девушку, но понимаю, что не все так однозначно. Возможно, ее держат в другом месте в одной из комнат, а, быть может, и в другом доме. — Она в безопасности, — произносит Лола и загадочно устремляет взор в окно. — Как же вы повелись на такой обман мистер Эн? Не заметили репортера у себя под носом, так еще и помогли ей сбежать, — осуждающий тон не подходит к ее образу. Лолита не отводит взгляд от окна.

— Ее заставили пойти на этот шаг! — я чувствую своей обязанностью оправдать журналистку. — Тебе ведь не понять этого. Все девушки во дворце находятся по собственной воле, — обличающие слова заставляют предательницу повернуться. Взгляд ее тускнеет, брови хмурятся и уже прикрывают темные глаза.

— По собственной воле? Тогда спросите, что я делаю здесь уже несколько лет, — выпаливает она со злобой в голосе.

— Ты разве не по собственному желанию осталась во дворце? — кидаю вопрос даже не подумав.

— Вы никогда не слушали меня, находили предлог, чтобы сбежать, как только я начинала разговор, но ей в помощи не отказали, хотя увидели впервые в жизни… разве это справедливо? — говорит Лола. Глаза ее наполняются слезами.

Чувствую, как ком в горле нарастает. Неужели она так просила о помощи? Как я мог пропустить такое? Вопросы напирают изнутри, и лишают дара речи.

Вспоминаю, как это милое создание стояло передо мной на коленях и с благодарностью отплачивало за полученное удовольствие той же монетой. Она была счастлива, несомненно, желала. Тогда о чем эта девушка говорит сейчас?

— Тебя держат во дворце против воли?

— Нет, — облегчение приходит с ее ответом.

— Зачем тогда говоришь такие вещи?

— Там держат моих подруг, — голос Лолы дрожит. Она смотрит мне в глаза напугано. Услышанное, кажется лишь злой шуткой или оправданием для плохого поступка, но все предположения развеиваются, когда она продолжает говорить. — Мы вместе всю жизнь и попали сюда с интерната.

— С какого интерната, Лола? — я все больше вникаю в услышанное.

— Где живут только девушки. Нас воспитывают и дают мнимый выбор. Если продадим невинность, получим целое состояние. Этого хватит на безбедную жизнь, и не сомневайтесь, ваши деньги давно поступили на мой счет. Только вот их не хватило, чтобы выкупить моих подруг.

— Все девственницы из интерната? — по спине пробегает холодок.

— Нет. И мужчины далеко не все такой сущности как вы! — она знает, о чем говорит, но откуда человеку известно о драконе во мне? — Многие услышали о клубе и годами готовились вступить в него. Что уж говорить, когда даже репортеры проникают в наши ряды.

— Ты же сама упоминаешь выбор. Почему твоих подруг держат против воли? — если эта девушка говорит правду, мне сто́ит напрячься. Организаторы способны навредить журналистке.

— Потому что никто не захотел их. Договор подразумевает оплаченную и предоставленную услугу. Владельцы клуба просто не могут отпустить девушек ни с чем. Со своего кармана платить состояния им никто не собирается. Поэтому они вынуждены ждать своего часа в стенах дворца уже несколько лет.

— Но почему ты осталась рядом с ними? — пазл не складывается.

— Я помогаю им. Защищаю от стариков, к которым их представляют в отчаяние. Но когда это стало заметно, девочек вовсе перестали выпускать. Они говорят, что держат их на случай, когда девушек станет совсем мало. Мне кажется, их просто вынуждают согласиться на самые мерзкие предложения, сводя с ума ожиданием.

— Что может быть мерзкого? Правила гласят, что нужно удовлетворить девушек.

— Не всем дано такое мастерство. Я слышала много высказываний о том, что легче изобразить удовлетворение, чтобы скорее все закончилось.

— А как же ты? Твой первый раз… — фальшь в стенах дворца это уже слишком. Как после таких откровений верить девушкам? И ведь они сами выбирают себе кавалеров, дело мужчин только согласиться или вежливо отказать.

— Никто не играл с вами. В этом я уверена. Девушки много шепчутся между собой и рассказывают, как провели одну из самых важных ночей в своей жизни, — она юлит и не отвечает прямо.

— Ты играла со мной? — я настойчиво желаю слышать прямой ответ.

— Разве я пришла бы добровольно в этот дом тем днем. Отдалась бы вам второй раз, и все последующие, если бы мне не понравилось? — еще один дерзкий ротик пытается доказать мне свою искренность.

— Пришла ко мне в тот день ради своих подруг, не так ли? — она стыдливо опускает глаза. Вот и я и раскусил тебя, маленькая обманщица.

— Да, но я так и не решилась попросить вас о помощи.

— Почему же? — хочу услышать правдивый ответ. Обвиняй меня, сыпь колкости о том, что я не слышал и уходил, не попрощавшись, не помог тебе взамен на лживую бескорыстность.

— Мне было слишком хорошо с вами. Боялась все испортить, — так легко и непринужденно Лола произносит эти слова и снова опускает взгляд. Пальцы ее теребят край майки, оголяя кожу на животе. Помню линии ее тела, мягкую грудь, темные ареолы сосков. Робкое создание признается в чувствах, не боится озвучить испытываемое наслаждение, несмотря на то, что знает о каждой девушке, которая была в моей постели.

Вспоминаю, как журналистка медленно вытягивала одновременный оргазм, восседая на мне. Желание моментально вспыхивает. Хватаю Лолиту за руку и притягиваю к себе. Она уже сидит сверху в просторном кресле и возбужденно дышит. Аромат тела приятен, но он совершенно не тот. Лола привыкла, что мужчины проявляют инициативы, а единственный ее мужчина — это я. Близость с ней вызывает шевеления в штанах, но все не то. Приближаюсь к шее и шепчу:

— Куда спрятали журналистку? — самодовольно откидываюсь в кресле и внимательно слежу за реакцией девушки. Широко распахнутые глаза испепеляют меня, она отворачивает голову в сторону окна, но не спешит вставать. Пора ходить с козырей.

Руками обхватываю утонченную талию и введу вверх, поднимая майку и оголяя молодое тело. Лоле двадцать три, она безусловно, хороша и прекрасна, но я уже не чувствую прежнего влечения. Перед глазами силуэт дерзкой женщины, брюнетки с надменным взглядом. Ласкаю груди по очереди и крепче прижимаю девушку. Она закрывает глаза и отдается мне полностью. Растягиваю ширинку брюк и опускаю руку в ее трусики. Она не смеет сопротивляться. Только постанывает, закатывает глаза и периодически смотрит на меня, видимо, ожидая реакции.

Замедляюсь в безжалостной пытке и ловлю укоризненный взгляд. Молчит, не понимает, что я творю.

— Где моя журналистка? — добавляю огня фразе одним местоимением. Лолита взбешена. Она встает с меня и хочет уйти, но я не позволю этого. Хватаю девушку за руку и тяну на себя, усаживая попкой на вздыбленный член. Теперь она еще больше в моей власти. Одной рукой держу малышку за шею, вторую запускаю обратно в трусы. Проникая все глубже, я нашептываю ей на ухо: — Отвечай, на вопрос.

— Я не знаю, — шепчет Лола. Верить ей нельзя. Останавливаюсь, снова начав пытку. Лгунья поплатится за свое упрямство. — Молю, пусть наша последняя встреча запомнится нам обоим как что-то прекрасное.

Пусть будет по-твоему. Возобновляя движения, довожу девушку до оргазма в несколько мгновений. Тело двигается в конвульсиях и расслабляется сверху на мне.

— Скажи, — упрямству, не оставляя Лолу в покое.

— Ее увезли во дворец, — наконец тихо произносит она и встает с меня. Приятно слышать правду. Вскочив с кресла, направляюсь в ванную. Рубашка висит на том же месте. Умываю руки и даю Лолите несколько минут на сборы.

— Спасем журналистку и твоих подруг, — делиться планами всегда воодушевляет. Чувствую прилив бодрости. Забираю с крючка рубашку и выхожу прочь, оставив в ванной девушку.

— Ее имя Виктория, — равнодушно бросает Лола, смотря на меня через зеркало.

В комнате мой пиджак лежит на тумбочке с ее стороны кровати. Он еще пахнет женскими духами.

— Виктория, — пробую на вкус. Имя определенно подходит к характеру. Вижу, как на кровати двое занимались любовью несколькими часами ранее. Вспоминаю растрепанные темные волосы, колыхание груди, ее лицо в забвении оргазма и одновременный всплеск. Все это отдается в паху, и я желаю найти Викторию с большей прытью.

Лола спешит за мной по ступенькам.

— Как вошли в дом? — уточняю и ловлю ее стыдливый взгляд.

— Я взяла ключи.

— У тебя есть ключи?

— Сделала дубликат, когда наши встречи… — она опускает глаза в смущении. Не понимаю, злиться на предательницу или понять. Ведь у нее была весомая причина — спасти подруг.

На улице свежо. Мы садимся на квадроцикл, который стоит у входа. Девушка протягивает ключи. Надеюсь, топлива хватит до самого дворца. Обратный путь кажется в разы короче. Добираться до точки по проложенной дороге куда удобнее и быстрее.

Возле ворот дежурит охрана. Есть шанс, что кто-то из них узнает во мне похитителя и запретит проезд, но они расходятся по одному только знаку Лолиты. Она заслужила уважение среди коллег. Интересно, она спала с одним из них?

***

Мы уже заходили в ворота и раньше вдвоем. Лола слишком вжилась в роль и показывала дома другим драконам. Таковы условия работы. Я забрал ее вечером на машине и повел во дворец, словно это наш дом. По правде сказать, за то время, что я провел в этих стенах, дворец стал роднее дома. Время подготовки застало нас врасплох. Все вокруг суетились, накрывали музейные экспонаты бархатом и расставляли по привычным местам мебель.

— Тебе не нужно помогать в подготовке? — нехотя задал вопрос девушке, надеясь всем сердцем, что она не оставит меня одного до самого вечера.

— Мне поручили показ домов, — все в Лоле было загадочным. Светлые волосы, милое личико, усталый взгляд. Мы прошли лестницу, миновали коридор и оказались в ее комнате.

— Разве мне разрешено находиться в этом крыле? — я осмотрелся в просторной спальне с кроватью посреди комнаты обтянутой балдахином. Стены розового цвета, высокие потолки и позолоченная мебель напоминали, что мы находимся во дворце. Окна не были закрыты, как привычно закрывали от глаз посторонних все остекление в залах и коридорах, не говоря уж о самих спальнях. В них для пущего вида вешали на стекла плакаты ночного сада. Мера защиты от репортеров, и других названных гостей. По правде всем так было спокойнее.

Надень она очки с черной оправой, и была бы похожа на училку — сексуальная фантазия многих мужчин. Волосы заправлены в низкий пучок. Несколько распахнутых пуговиц демонстрировали кружевное белье. Она не просто так привела меня в спальню. Кто знает, может, Лола мечтала заполнить комнату воспоминаниями, чтобы фантазия впоследствии являла картинки нашей близости. Вещи способны запоминать действия и впоследствии напоминать о них людям.Я присел на кровать. Мягкая перина не издала ни звука. Даже в комнатах девушек были достойные условия. Это радовало меня. Словно глупец я гордился местом, членом клуба которого являюсь и даже не мог поставить под сомнение добросовестность его работы. Лола скромно присела рядом. Белая рубашка и длинные черные брюки подчеркивали ее статность и фигурку.

Девушка отстраненно смотрела на дверь. Она так и не закрыла за нами замок и не провернула щеколду. Это явно был план, уже в тот день Лола хотела мне поведать ужасное, но не стала этого делать. Медленно я коснулся ворота ее рубашки и спустил хлопковую ткань, оголяя руку. Поцелуй в родинку в самом верху плеча заставил Лолиту встрепенуться. Задумчивость ее ничуть меня не смутила, только подзадорила тем, что мы рискуем быть замеченными. Членством в клубе я не рисковал. За годы участия в нем успел укрепить репутацию и заявить о себе, как о состоятельном джентльмене. Постоянные лица имели особый почет. Некоторые заезжали время от времени, другие имели строгое расписание, ну а единицы копили месяцами, чтобы получить возможность и оплатить взнос за девушку. В клубе правили деньги. Так и просочились в ряды молодых, благородных драконов, старики которые не в силах следовать основным правилам.

Тело Лолы привлекало первым опытом повторения близости. Еще не с кем мне не приходилось испытывать подобное. Драконы суеверны и почти всегда следуют правилам и обычаям, но Лола открыла для меня новые границы. Я не испепелился после второй близости с ней, ни после третьей и начал искать ответы на вопросы.

Поверье гласит:

«Каждый дракон, вступивший в близость с нечистой девушкой, будет испепелен изнутри в муках».

Но в других сказаниях говорилось о запрете дракону жить с девушкой. Этот же запрет был завуалирован в правилах клуба. Дракон не может влюбиться в лот. Все последующие связи за пределами дворца недопустимы. Мы нарушали лишь последний пункт. Влюбляться я был не намерен.

Пуговицы одна за другой поддавались пальцам левой руки. Второй я опирался на кровать. Мысль о том, что в дверь могут зайти в любой момент, возбуждала приятным холодком, и ожидание конфуза только било ударами адреналина в кровь.

Наша опасная связь научила не раздеваться и экономить время. Также легко я расстегнул тонкие брюки девушки, перевернул ее на живот и стянул ткань, оголив идеальные ягодицы обтянутые кружевом. Казалось, она вторит движениям и тоже чувствует адреналин. Только сейчас я понимаю, зачем были созданы эти условия.

Лола заманила меня в комнату, чтобы создать скандал и вызволить подруг, но в тот день так никто и не зашел. Я исполнил свой долг. Довел девушку до оргазма и удалился прочь. Вечером получил долгожданное удовлетворение от девственницы. Это было необязательно, но с годами вошло в привычку. Каждая наша встреча с Лолой несла удовлетворение, но также не исключала вечера с новой девушкой. И меня это полностью устраивало.

***

— Ты хотела в тот день поднять скандал? — спрашиваю напрямую. Мы заходим в здание дворца и возможно это последние мгновения, которые я провожу вместе с Лолитой. Лицо ее мрачнеет, кажется будто девушка готова растерзать меня за расспросы в такое важное время.

— Нет. Всего лишь хотела, чтобы ты спас моих подруг, — откровения настораживают.

— Сначала отыщем Викторию. По дороге ты расскажешь, каков был план, — интерес раскрыть правду о женском коварстве не покидает меня.