Чертова деревня

Оливия Тишинская, 2021

Вы когда-нибудь видели тонкую грань между мирами? Присмотритесь. Возможно, вы в неё не верите даже, а она есть. Возможно, вы тот самый ключ, что откроет двери между противоположными и опасными сферами. И тогда у вас всего три дня, чтобы выбраться или навсегда стать одними из нас или нашей пищей. Никто отсюда ещё не ушёл живым. Мы вас видим, вы вас ждём. Кто мы? Вы очень хорошо нас знаете. С самого детства. Но вы в нас не верите. И это хорошо.

7.

— Да посмотри только, брат! — восхищённо вскрикнул Женька и указал на лужок вдоль дороги.

За деревянной оградкой на ровно скошенной полянке паслись кони и коровы, чуть больше десятка. Тёмные как сама тьма. Их чёрные силуэты рисовались на сизоватой траве безупречными линиями. Медленно и как-то плавно они переступали, покусывая травку и временами вскидывая длинные гривы или лениво виляя хвостом. Женька, резво вскочил на перекладину оградки.

— Эй, лошадка, на-на, — он протягивал руку к животным.

— Детский сад, — прошептал Венька.

Лошадки были великолепны, конечно. Все как одна чёрные и гривастые. И коровы тоже были чёрные, тучные с мощными ногами и широко поставленными рогами. Вот их бы на фотосессию, но ночью искать хозяев этого зоопарка было глупо. Проще спросить у деда утром. Да и спать хотелось безбожно. Венька ещё раз бросил взгляд на коней гривастых и пошёл дальше, крикнув:

— Догоняй.

Буквально шагов через десять он внезапно услышал девичий смех.

— Жень, ты слышишь? — окликнул он друга и снова прислушался.

Смех доносился оттуда, из рощицы, где дорога внезапно уходила в воду. Он чётко различил несколько голосов. Лиза была с ними! Он в ужасе бросился через рощу, не особо разбирая дорогу и внезапно вывалился на мокрый песок к воде, ярко освещённой почти полной луной. Девушки в воде отчаянно завизжали и ринулись вглубь водоёма.

— Лиза! — выкрикнул Венька, вставая и отряхиваясь. Он напряжённо всматривался в фигуры девушек в воде, которые продолжали смеяться и переговариваться. Их было довольно много, человек семь или десять. Но определённо все взрослые. Лизу он не видел, как и лиц девушек, стоящих спиной к луне.

— Лиза, — снова позвал Венька.

Одна из девушек пошла к нему навстречу. По мере того, как её фигура возникала из воды, Веньку охватывала какая-то смутная тревога и страх.

— Хочешь, я буду твоей Лизой, — девушка внезапно оказалась прямо напротив него и взяла его руки в свои ледяные и мокрые.

Он инстинктивно отступил назад, но девушка не выпустила его и только звонко расхохоталась. Подруги вторили ей из воды.

— Пойдём купаться, — звала она и настойчиво тянула его в воду. — Пойдём, упрямый человек.

Венька старался побороть внезапный озноб и оцепенение и вгляделся в лицо девушки. Оно было определённо красивым, довольно худым, с большими непонятного цвета глазами. Широкая улыбка сияла двумя рядами мелких ровных зубов. На обнажённое тело была надета длинная рубаха, типа тех, в которых сегодня девчонки позировали ему для фотосессии. Венька собрался с мыслями. Конечно, здесь тоже кто-то снимает, а может, просто отмечает Купалу. Сейчас это модно. Никто толком ни черта не понимает в празднике, но мистики всякой навести и голышом в речке попрыгать — это каждый второй готов. Так и скачут посреди лета недели две все кому не лень. Что ни водоём, то девицы в венках и ночнушках.

— Вот и не бойся, — ласково сказала девушка и снова потянула его в воду.

Он почему-то улыбнулся и пошёл за ней. Когда вода хлюпнула в кроссовках, он внезапно очнулся. Венька не любил воду и не любил купаться. Он был сухопутный до мозга костей. А вода тут была просто ледяная, несмотря на середину лета, да ещё и тёмная, как пропасть. Куда холоднее были руки девушки. Он так и чувствовал этот исходящий от неё мороз буквально под кожей.

— Сейчас, погоди, только обувь сниму, — он улыбнулся и сделал шаг назад.

Девушка нехотя его отпустила. Но Венька не собирался больше приближаться к воде. Тем более ночью. Какое-то суеверное и диковатое чувство накрывало с головой. И если девушки накануне Купалы ещё как-то монтировались с ночной рекой, то он сам с ночными купаниями себя никак не ассоциировал. Девушка между тем поворачивалась в свете луны то одним боком, то другим, как будто демонстрируя всю свою стать и красоту. Посмотреть, безусловно, было на что. Да вообще красиво смотрелось это купание при луне. Русалочки прямо.

Девушки вдруг расхохотались и пошли все вместе из воды, как будто их позвал кто. Выглядело это синхронное движение до того жутко, что Венька невольно сделал несколько шагов к деревьям.

— А вы откуда, девицы? — спросил он, пытаясь не подавать виду, что его настораживает эта ночь, и деревня пустая, в которой внезапно столько красавиц очутилось в полнолуние. И луна эта ещё…

Девушки снова расхохотались:

— Местные мы, — ответила та, что звала его купаться.

Между тем девушки подходили всё ближе и ближе, медленнее, чем эта в рубашке с большими глазами, но очень синхронно. Как-то нереально и отлаженно выглядело каждое их движение. Венька сделал ещё один шаг назад:

— А что вы тут делаете так поздно? — спросил он, пытаясь понять, бежать ему или расслабиться. Что-то внутри подталкивало рвать когти, но мозг цивилизованного человека, современного, искал нормальный ответ на вопрос, не мистический. Тем более, что им как раз нужны были люди, чтобы выбраться. Оказывается, кроме дедов двух замшелых, есть целый отряд молодых девчонок. А если не местных, то тем более. Приехали же они как-то?

Зачем тогда они его пугают? Специально же жути нагоняют. Смех этот какой-то пробирающий, в воду его только что пытались затащить одетого. А взрослые же люди.

Хотя может, просто дурят девчонки. Все же знают истории про русалок, ночные гадания и прочие развлечения на Купалу. Вот и чудят, специально ведут себя странно.

— А ты мой гребень не видел? — вдруг кто-то шепнул ему прямо в ухо, слегка коснувшись холодными губами. По шее Веньки потекла вода, в нос пахнуло болотной тиной.

Его буквально пригвоздило к земле, тело сковал озноб. Он хотел вскрикнуть, но не мог. Перед глазами он видел только как в замедленном кино шагающих из воды девушек. Медленно, очень медленно. Вот они были уже совсем близко. А той, что хотела назваться Лизой не было. Значит, это она касалась его сзади мокрыми холодными пальцами. Как она успела мгновенно оказаться сзади, если только что, он готов был поклясться чем угодно, она стояла прямо напротив него, буквально шагах в пяти.

Собрав всю волю в кулак, он медленно повернулся. Девушка стояла слишком близко. Теперь её лицо освещала луна. Она была красива, определённо, но как-то слишком бледна. Наверное, грим, подсказывал разум. Длинные мокрые волосы были увиты кувшинками и какими-то чёрными лентами. Мокрая рубашка облегала красивое тело. Слишком плотно, слишком откровенно. Венька попятился. Нет, ну так нельзя. А как же Катя?! Лиза! Лизка там одна, без него! Ведь это он за ней сюда побежал, думал, она здесь.

Венька мгновенно очнулся от холодного оцепенения:

— Так, девочки, вы тут надолго? — спросил он?

— Мы живём тут, — протянула к нему руку та, что искала гребень. — Не уходи.

— Я завтра вернусь с другом и аппаратурой, буду снимать вас. Вы шикарно просто выглядите, во всём этом. А сейчас мне очень и очень пора, — он вдруг почувствовал какое-то лёгкое возбуждение и радость от того, что вернётся к своим, к Лизе, остывающей печке, подальше от холода и тёмной воды.

— С другом, говоришь? — ласково спросила девушка, откинув длинные мокрые волосы с груди.

Венька картинно отвёл глаза:

— Обещаю, завтра приду с другом. Сделаю из вас фотомоделей.

Он старался не поворачиваться больше к девушке спиной. Какое-то неприятное чувство между лопаток, так и не покидало. Казалось, ещё одно холодное мокрое прикосновение и он даст дёру, как мальчишка.

Он спиной пятился по дороге в рощицу, с радостью наблюдая, как девушки снова медленно входят в воду, и затевают игры друг с другом. За первыми деревьями Венька на минуту остановился. Отсюда всё это не так уж странно выглядело. Хотя если бы они танцевали у костра на лугу, а не у тёмной воды…