Взрослые приключения Генри Смита

Олег Рыбаченко

Юный, только что закончивший магическую школу, волшебник, привлекается могучей космической империей к поиску похищенной Британской короны. Но злоумышленники скрылись в параллельной вселенной. Преследуя их, Генри Смит знакомится с очаровательными девушками из ЗПР – Звездно-пространственной разведки. Умудряется побывать в прошлом планеты Земля за миллион лет до нашей эры, наблюдая развитие Гиперборейской и прочих древнейших империй. Там происходит знакомство с Юльфи, доброй девочкой получившей в награду уникальные сверхспособности. Но девчонка взрослея, участвует в войнах, убивает, занимается любовью с разными мужчинами. И у нее меняется характер, она становиться все более агрессивной и жестокой. Не удивительно, что именно Юльфи становиться той волшебницей, которая едва не погубила вселенную. И этой девушке удается многое, в том числе делать уникальные для своего времени открытия. Удивительно, но даже в такие допотопные времена, человечество умудрилось выйти в космос и достигнуть немыслимого уровня развития. Это не нравится сверхцивилизации, она посылает звездолет-убийцу. Генри Смит и его русская подруга Светлана Краснова, ценой невероятных усилий, спасают все человечество от уничтожения, но вместо награды, оказываются в российской психушке.

Книга первая

Генри Смит и КОРОНА!

ПРОЛОГ

По гигантской, из покрытого трещинками гранита стене стариной крепости Корф, скользнула неуловимая тень. Она прошмыгнула как привидение, мимо украшенных причудливым, но при этом строгим орнаментом зубцов, из которых древние английские лучники, наверное, вели огонь по войскам самого Вильгельма Завоевателя. Что-то расплывчатое, еле зримое, но источающее смертоносный, леденящий сердца дух, миновало многочисленную охрану. Караульные, в бронежилетах с автоматами и гранатометами, тупо уставились в темноту. Даже пятнистый гепард, съежившись, зашипел, а бульдоги и овчарки тихо заскулили, словно чувствуя присутствие саблезубого тигра. Потоки света, испускаемые прожекторами, пустились в истеричный пляс, из мрака донеслось зловещее уханье филина. А вот и вход, бронированный, как в бункере Пентагона. Массивная, способная выдержать бронебойный снаряд крейсерного орудия дверь, хотя и была подсоединена к многократно продублированной сигнализации, внезапно покоробилась. Её половинки бесшумно разъехалась в стороны. Четверо охранников застыли как манекены, не в силах шевельнуться. Призрак влетел внутрь, он едва касался каменных плит, уставленных датчиками и проводкой с током. Слегка искрило, в воздухе пахло озоном. Еще одна дверь и вновь, застывшая не в силах шелохнуться стража, двуствольные автоматы слегка колышутся, блестят остро оточенные штыки. Видеокамеры у входа тускнеют не в состоянии различить проникшего субъекта. Новейший робот-охранник теряет ориентацию, переворачивается, колесики беспомощно вращаются, дула пулеметов царапают мраморный пол. Еще одна машина застыла, словно истукан, со ствола огнемета падали желтые капли, казалось, робот плачет. Неумолимая, подобно демону из преисподней, тень проникает в обширный зал. У нее три руки, из них выползает туман, при этом в его клубах проскакивают искорки. Они переливаются всеми цветами радуги, звучит тихая, насыщенная многогранной гаммой звуков мелодия. Семеро двухметровых караульных с автоматами неподвижны, глаза остекленели.

Тень обходит едва различимые полосы лазеров, подходя к бронестеклу. Легкое движение, марево полыхнуло, словно гирлянда цветов, и броня начинает быстро таять, как будто уплотненный ультра-пластик (его стоимость на вес в десять раз выше червонного золота), непробиваемый самым современным гранатометом, превратился лед. Рука призрака удлиняется, распадается на две шестипалые кисти. Первой хватает сверкающую в голубом свете корону, а другой, тут же подкладывает на ее место кирпич. С одной стороны это издевательство, но с другой стороны, не успевает сработать сигнализация, реагирующая на изменение веса. Тень поклонилась, и резко ускорив движение, поспешила к выходу. Сигнальные лазеры на мгновение отключились. Этого оказалось достаточно, чтобы фантом исчез — как в полдень тень. Остался лишь слабый запах серы.

Главный символ Англии — корона Британской империи была похищена!

ГЛАВА 1

Сенсационная новость моментально разлетелась по всем телеканалам и мировым агентствам. Замок Корф был буквально наводнен журналистами, рябило от телекамер. Обилие папарацци порождало волны паники: корона похищена! Героем дня стал кирпич, который успели заснять с различных точек, словно мисс вселенную, пока представители Скотланд-Ярда не отправили его на самую тщательную экспертизу. Лучшие сыщики страны были брошены на поиски короны. Гордые британцы даже обратились за помощью к другим странам, подключив ЦРУ, ФСБ и даже Моссад. Несмотря на обилие спецслужб, царила полнейшая вакханалия.

Тем временем, худенький светловолосый юноша прогуливался по тихой улочке Лондона. Кругом были старинные каменные дома, с утра аккуратно подметено, растущие вдоль дороги скромные цветы, словно плачут. Моросил мелкий дождь, и путник был в голубом плаще, с аккуратным, кажущимся тяжелым, дипломатом в руке. Он шел и думал.

В последние годы вся его энергия была направлена на борьбу со злым чародеем Роландом де Брауном. Дьявольский дух, погубивший его родителей и множество других хороших людей, волшебников и жолов (живых существ не знакомых с магией).

И что теперь делать? Он кончил магическую школу и остался одиноким колоском на выжженном поле. Друзья разлетелись по различным городам, а некоторые потеряны навсегда. Кажется, что цветы, по лепесткам которых стекают жемчужины дождя, плачут о нем. В мире жолов ему нечего делать, разве стать простым клерком и трепетать перед начальством. Быть серым чиновником, скрючившимся над бумагами или, в лучшем случае перед компьютером? Нет! Это не для его молодой и бурной натуры. Хочется поездить по миру, увидеть что-то, новое. Несмотря на интеллигентный облик, он не боится тяжелой работы!

Грубый окрик прервал размышления:

— Эй ты, тинэйджер, ста евро не найдется?

Перед ним возникло трое довольно крупных, косматых типов. Смуглые, явные выходцы из Ближнего востока, поигрывают ржавыми кривыми ножами, скалят в издевке гнилые зубы.

Генри Смит на вид, хрупкий юноша из-за худобы, невысокого роста, отсутствия даже намека на усы и бороду, смахивающий на подростка. А тут трое рослых арабов с длинными ножами, расклад явно не равный. Можно конечно применить магию и нарушить запрет, рискуя, как это уже было не раз с ним, но не хочется светиться именно сейчас. Лучше проявить выдержку, вдруг удастся отбиться словом.

— У меня нет денег, я простой студент! — Просто и тихо ответил Генри, ощущая неприятный холод в животе.

Грубый голос прохрипел:

— Тогда снимай куртку и отдай дипломат!

Самый темный из бандитов усмехнулся и внезапно ударил юношу кулаком под дых. Смит согнулся, дыхание перехватило от острой боли. От следующего хука по затылку он упал.

— Зачем ты так? — Спросил, насупившись, стоящий справа почти черный араб.

— Чтобы дрожал и уважал! — Дикий рев в ответ.

Он замахнулся и всадил из-за всех сил ногой. Тут Генри воспроизвел магический прием: стальная наковальня. Кусок закаленного железа, весом в центнер, на доли секунды материализовался, на пути рваного башмака бандита. Этого оказалось достаточно, чтобы врезавшись, сломать себе сустав. Азиат упал, завопив:

— Убейте его!

Громилы бросились на юношу, стремясь прикончить дерзкую жертву. Выхватив волшебную палочку, Смит произнес:

— Ферпендола!

Бандита подхватил короткий вихрь и бросил на стенку. Другой подонок задрожал и попытался метнуть в распростертое тело нож, Генри рефлекторно среагировал:

— Свидоба!

У азиата сразу выросла козлиная борода и рожки, он побежал, цокая о булыжники копытами. Третий, со сломанной ногой, дрожа прошептал:

— Шайтан! — И стал отползать назад. У него не было сил драться.

Смит сделал попытку подняться, внутри сильно болело, ныла шея. Неожиданно бандит исчез, стихли дикие крики третьего, а второй, слегка ушибленный о стену, начавший подниматься с кривым ятаганом, словно растворился в воздухе.

— Чудеса! — Произнес с восторгом Генри Смит.

Перед ним внезапно возникла девушка небесной красоты. Плотный комбинезон не скрывал идеальной фигуры. Она одной рукой легко, как маленького котенка, подняла над землей Генри Смита.

— Наука! — Сказала, лучезарно улыбаясь, девушка и весело добавила. — Выше чудес!

Юноша поежился, несмотря на красоту, были видны ее играющие мышцы, то и дело, проступающие, при сгибе подвижный рук, плотные бицепсы, да и сама она на голову с лишним выше Генри Смита. Мужчин часто пугают более сильные и крупные женщины. При этом, ее свеженькое чистое лицо не было злым или суровым, в нем чувствовалась доброта. Полные атласные губы шепнули:

— Я твой друг! Не смущайся! (Видимо она пыталась пощадить мужское самолюбие, деликатно отказавшись от слова — не бойся).

— Вы… тоже волшебница? — Спросил, запинаясь, Генри.

— Нет! Я, межвселенский разведчик, Светлана Краснова. — Девушка улыбнулась еще шире.

— А как вам удалось испарить этих бандитов. — Смит указал пальцем на пустой, с парой мелких трещинок бордюр.

— Очень просто! — Светлана, поблескивая зубами, показала небольшое кольцо со сверкающим четырьмя цветами камнем. — Это интегральный мульти-вектор. Он разлагает вещества, разрывая межкварковые связи. Тогда кварки и элементарные частицы распадаются, и материальный предмет, если он не защищен матричной защитой, исчезает.

— А закон сохранения материи? — Генри очень осторожно сделал шаг навстречу девушке, сильно смахивающей на героиню комиксов.

— Он действует, только меняется энергетический уровень вещества. — Она произнесла это двусмысленным тоном. И, снисходительно, словно пожилая преподавательница первоклашке, улыбнувшись, добавила. — Вообще у нас разнообразные способы аннигиляции материи, и кое-чему мы тебя научим.

Глаза Генри Смита загорелись:

— А ты сама владеешь магией?

У Светланы даже веки не дрогнули при ответе:

— Я лично нет, но кое-что умею, в смысле способностей паранормального плана.

— Что конкретно? — Юноша машинально прищурился, хотя опыт показывал, что от этого действия только устают мышцы лица. Девушка, в свою очередь, изящным жестом точеной, загорелой ладони, создала вокруг них подобие кокона. Сами говорившие все видели и слышали вокруг себя, но оставались невидимыми для редких прохожих. Краснова коротко перечислила:

— Читать мысли, двигать предметы, ограничено влиять на внутриатомные структуры. Вот, правда, телепортируюсь с помощью техники. — Тут ее тон сменился на более строгий. — Но вообще мне некогда с тобой беседовать. К тебе есть дело!

Генри горько усмехнулся:

— Всем до меня есть дело! А что конкретно?

— Ты, наверное, слышал о том, что похищена, корона Британской империи?

— Да! Только об этом и говорят. Хотя это дело полиции ее найти. — Генри безнадежно махнул тонкой рукой.

Девушка напустила на себя вид требовательной школьной учительницы:

— Тут все не так просто. Дело в том, что корона похищена существом из другой вселенной. Разве не странно, что девятнадцать охранников окаменело. О чем это говорит?

Генри нервно дернул худеньким плечом:

— Поработал сильный маг. Судя по всему, званием и классом не меньше гросс-магистра. Правда, кто это, можно только строить догадки. Судя по всему, не местный, возможно иностранец. — Генри растеряно развел руками, его круглое лицо выражало крайнюю степень затруднения.

Но из другой вселенной…

Светлана, тряхнув головой, фыркнула:

— А ваш магический мир и школа где ты учился… Разве чародейство легально в Старой Доброй Англии?

Юноша скромно и тихо отозвался:

— Это не другая вселенная, а всего лишь, параллельный субмир. Своего рода отражение вашей поднебесной или наоборот. Возможно, именно, магическое и является первичным.

Девушка очень добро усмехнулась и сказала:

— Хочешь, полетаем над Лондоном.

Генри, все еще был в полушоковом состоянии, поэтому растеряно ответил:

— У меня нет метлы, кроме того, нас могут заметить без невидимого порошка.

Светлана потрепала Генри по щеке:

— Летать на метле? Это слишком банально, напоминает сказку о Бабе-Яге костяной ноге.

Юный Смит робко возразил:

— Почему, метла Медуза-2010 куда быстрее и маневренней.

— Есть, кое-что, получше. Выставь ладонь и смотри! — Светлана подняла палец, уставившись в центр ладони Смита. Из-под аккуратно подстриженного ногтя девушки, вылетел тоненький лучик. Генри почувствовал легкую щекотку, заулыбался.

— Это довольно приятно.

— Теперь, если хочешь взлететь, отдай мысленный приказ. — Девушка щелкнула каблуками.

Юноша удивился:

— Так это волшебство левитации?

— Просто думай!

Неожиданно ноги Генри Смита сами оторвались от Земли. Желудок казалось, отрывается, готовый, вылететь из тела. А затем такая легкость, словно стал пушинкой, только не ветер управляет тобой, а ты повелеваешь ветром. Он увидел крыши домов, построенных в готическом стиле. Светлана взвилась вместе с ним.

— Ну как, ощущаешь душевный подъем!

Юноша воскликнул:

— Недурная магия. И ты хочешь сказать, что сама не волшебница.

Девушка скромно возразила, моргая длинными, фиолетовыми ресницами:

— Нет! В тебя вошли крошечные, размером с атомы водорода микрочипы. Они создают антигравитационное поле направленного действия, которое позволяет тебе перемещаться в пространстве.

— Микрочипы?

— Да, это такие компьютеры, основанные на принципе магик-гиперплазмы. Очень мощные механизмы с колоссальной энергией. Они и невидимое поле вокруг нас создают. Мы друг друга видим, а нас другие люди, нет.

Генри Смита повело резко в сторону. Он чуть не врезался в высокий, медный шпиль. Юношу, как самолетный пропеллер, закружило волчком.

— Поосторожнее с мыслями. — Предупредила Светлана. Они управляются телепатически и нужна дисциплина мышления. Давай взлетим повыше.

— Это правильно! — Согласился Генри. В ту же секунду он почувствовал резкий рывок вверх и замер. Вокруг его была пустота, только необычайно яркие звезды слепили глаза. Никогда еще Смит не видел таких светил, где так четко прорисованы созвездия, где особенно выделялся похожий на россыпь алмазов пояс Орион. Внизу под ногами был небольшой, похожий на футбольный мяч — шар. Голубой, с желтыми прожилками. Генри глянул в бок: светилась ставшая необычайно огромной Луна, на поверхности видна каждая трещинка, громадные кратеры от метеоритов и впечатляющие воображения базальтово-песчаные моря.

— Вот это да! Я в космосе! — Поразился Смит. Рядом с ним появилась Светлана Краснова. Девушка рассмеялась:

— Вот ты забрался, дурачок. От любви не спрячешься.

Генри смущаясь, ответил:

— Извини, я космосе. Похожее перестарался. Неужели эти компьютеры способны так быстро перемещаться?

— Конечно! И это я вижу, тебя удивляет!

Юноша покрутил светлой головой:

— С такой магией, чтобы побывать в космосе, мне еще не приходилось сталкиваться. Признаться честно — чудо!

— Да, почти чудо!

— Но ведь в космосе вакуум и дикий холод, а я не чувствую дискомфорта.

Светлана снисходительно усмехнулась:

— Эти компьютеры хоть маленькие, но очень умные. Они, разумеется, позаботились о том, чтобы глупый мальчишка не задохнулся и не отморозил себе уши. Ты дышишь самым свежим воздухом, и вокруг тебя силовой кокон который не дал расплющиться от гравитации и сгореть в атмосфере.

— Ого, это потрясающе! Увы, не всякая метла на это способна. Я лично никогда не был в космосе. Как на счет того, чтобы посетить другие планеты.

— Это у тебя будет! Только вот времени у нас маловато.

— Почему? — С огорчением произнес Генри, сама мысль, что он может расстаться с фантастически красивой девушкой, вызывала трепет.

Светлана решительно заявила:

— Ты должен помочь нам найти корону! Поверь, это имеет значение для судеб не только твоей страны.

Генри произнес, понизив голос, на полтона:

— Хорошо! Но ты скажи мне, что такое магик-гиперплазма?

— Замечательно и квазарно! Это, магически заряженная гиперплазма. Кроме того, саму гиперплазму можно получить лишь с помощью современных технологий и волшебства.

Генри прищурился:

— А подробнее?

— Когда попадем в нашу вселенную, я тебе обязательно расскажу. А пока ты должен понять, насколько нам нужен твой талант!

— На полицию и спецслужбы, как я понял, мало надежды.

— Конечно, так как корона скрывается не в твоей вселенной, а может даже и не в нашей.

— А меня вы цените как…

Девушка произнесла с воодушевлением.

— Как самого талантливого мага Британии. Вообще то, твоя знаменитая борьба с Роландом де Брауном стала известна далеко за пределами вашего мира.

Генри печально вздохнул:

— Верно! Многие даже имя Роланд де Браун, кроме, разумеется, главного магистра боялись произносить. Скажу честно, это была не развлечение, а смертельная битва.

Девушка широко развела руки, сделала круг:

— В благодарность за твое мужество, наша империя щедро вознаградит тебя.

Генри смутился, голос стал тише:

— Посещение вашей империи, тоже достаточная награда. Хотя мне бы хотелось хоть минуту, постоять на лунной поверхности. Ведь мало кому из людей была предоставлена такая честь.

Светлана сдвинула брови:

— На Луне? Может, ты хочешь стать первым человеком, побывавшим на Марсе. Это куда интереснее для тебя.

Генри с энтузиазмом согласился:

— Быть первым, куда почетнее!

Девушка, упиваясь своим всемогуществом, произнесла:

— Пожелай, и мы окажемся на красной, самой воинственной планете.

Прошла секунда, звездное небо перевернулось, и Генри со Светланой очутились на песчаной оранжевой поверхности Марса. Смит ощутил, как волны толкают его в грудь, на расстоянии в полкилометра медленно плыл бархан. Редкая атмосфера порождала сильные ветры. Она была розовой с примесью сирени, и ни одного облачка, если не считать легких барашков. Поверхность под башмаками сухая, но при этом чуть скользкая. Зато в теле легкость, гравитация в трое меньше земной.

А рядом, на фоне унылого пейзажа, блистательная Светлана. Девушка кажется такой милой и родной. А барханы, смахивающие на причудливых зверей, отдаленные даже напоминают тигров и драконов, столь угрожающи, что, кажется, вот-вот готовы броситься на тебя. Генри поежился, и Светлана, протянув руку, распылила бархан, сначала один, а затем другой. Перед Смитом возникла долина, похожая на лед. В руках девушки возникли коньки, и она протянул их юноше.

— Давай прокатимся.

Коньки, проиграв мелодию, сами наскочили на ноги, и Генри закружился в неистовом танце. Он вспомнил, как катался в своем волшебном мире, держа за руки, пусть не такую большую и красивую, но милую сердцу девчонку. Было время, как они веселились, особенно с братьями Черчиллями, большой семьей волшебников в десятом колене. Правда, такие смешные, и часто все путают. А вот эта девушка, ее зовут Светлана, какое-то странное имя, кажется славянское.

Его напарница двигалась слишком быстро, и Генри просто не успевал за ней. Не естественная быстрота отпугивала юношу:

— Пожалуйста, помедленнее, а то напоминает ускоренную киносъемку фильма женщина-молния.

Светлана заявила:

— Похоже, я тебя пугаю, не любишь стремительность движений?

— Женщина должна быть спокойной и эротической. Двигаться плавно, естественно. — Ответил мягким голосом Смит.

Девушка несколько раз перевернулась в воздухе, подняла за руки Генри, пролетела с ним.

— Что ты знаешь о женщинах! Они ведь разные, каждая неповторимая в своей немыслимой индивидуальности. Впрочем, как тебе Марс?

— Дивная планета — сказка для поэта! — Заявил, воодушевляясь, Смит. Жаль только, жизни на ней нет!

— В твоей вселенной нет, а в нашей есть! — Ответила Светлана. — Будет время, и ты погуляешь на Марсе.

— Хорошо Светлана!

— Можешь звать меня просто Света.

— Милая Света с любовью воспета! — Произнес с придыханием Генри. — Ты случайно не из славян, да и в чертах лица есть что-то восточное. Светлые волосы, изумрудно-сапфировые глаза.

— Во мне течет кровь нескольких народов, но ты прав, больше всего славянской. Как один древний поэт писал:

Должны славяне мир завоевать,

Но сердцем, а не ядерной войной!

Всем людям братства, счастья дать,

И стать непобедимою страной!

Генри сжал кулаки:

— Вообще то, я англичанин, и было время, когда наша империя контролировала полмира.

Светлана примирительно произнесла:

— О политике не будем, это способно ухудшить наши отношения. Прилетишь, сам все увидишь.

— Ну, чудненько! А как счет полета на Юпитер. Это ведь самая большая планета в Солнечной системе?

— Неплохая мысль, но там атмосфера мутновата. Кроме того, это последнее наше посещение. Перед полетом нужно установить более мощную защиту.

— Это почему?

Светлана покачала головой:

— Ты видно плохо учился в школе. Разве не знаешь, что на Юпитере сила тяжести почти в восемь раз больше чем на Земле, а на поверхности давление не менее чем в сто тысяч атмосфер.

У Генри округлились голубые глаза.

— Это сколько?

— Сто тонн на один квадратный сантиметр. Можешь себе такое представить, это полтора миллиона тонн на твое тело.

— Впечатляет. Да, без защиты нельзя. А у вас она есть?

— У звездно-пространственной разведки все есть. Хочешь стать членом ЗПР?

Генри пожал тощими плечами:

— Не знаю, это сложный вопрос.

— Тебе надо учиться. Одной магии мало. У нас тоже есть волшебники, которые владеют фантастической силой.

Юноша оживился:

— Силой, это интересно.

— Соединение науки и магии, порождает невиданную мощь. Вот я ее продемонстрирую. — Девушка протянула ладонь, выпустив в Генри Смита густой изумрудно-салатовый луч. Он вошел юноше прямо в голову, отразившись от темных волос.

Смит почувствовал легкое жжение, словно мохнатая лапа гладит по обнаженным мозгам. Ощущение неприятное и вместе с тем пикантное, которому трудно найти аналогию.

Не много подергавшись, юноша отошел от воздействия.

— Потрясающе! Класс! — Восторженно произнес он. — Чувствую, что-то движется по телу, подобно мурашкам.

— Это энергия магической гиперплазмы. Теперь можно посетить и Юпитер, не опасаясь быть раздавленным.

— Окей! Но мне бы хотелось проделать путешествие, не спеша, любуясь на звезды.

— Следуй за мной! Я ведь не метла! Хотя тоже косматая. — Игриво произнесла Светлана, тряхнув золотыми волнами густых волос.

Генри Смит погладил ее по голове. Какие у нее мягкие и шелковистые пряди, просто живое чудо. Юноша подул на них.

— Не балуйся! Юпитер планета сюрпризов. — Предостерегла Светлана.

Пара оторвалась от поверхности Марса. Генри, прижимая палец к губам, заметил:

— Война с Марсом была излюбленной темой наших фантастов. Начиная с Уэльса, пожалуй, лучшего сочинителя-футуриста из англичан, а может не только их.

Светлана кивнула:

— Тот фантаст, который придумал машину времени. Это гениальное открытие, и не только в области фантастики. Сколько потом его идею не развивали, оригинал по чистоте замысла превзойти невозможно.

Генри ткнул пальцем:

— Гениальное предвидение!

— С этим я согласна. Вообще наша цивилизация сильна, но путешествовать во времени мы пока не научились.

— Как жаль!

Девушка произнесла мягким, переливающимся голосом:

— Но есть цивилизации, которые могут это. Как говорится, чистота эксперимента. То есть, что в принципе, возможно, то и наша наука рано или поздно воплотит! Все невозможное возможно — хоть и сложно! — Певуче закончила Светлана.

Генри, любуясь дивным покровом космоса, видел все необычайно четко, очки ему уже были без надобности. Они просто растворились. Смит недоуменно провел рукой, по лицу.

— Чудеса!

Светлана небрежно отметила:

— А зачем они тебе! Линзы только мешают, и утомляют хрусталик. Кроме того, даже в вашем, не самом передовом мире, близорукость корректируют лазером.

— Да как-то привык к ним. Кроме того, в очках мое лицо интеллигентное и умное.

Девушка показала кончик розового языка:

— Как сказать! По-моему в них ты просто смешон.

Генри промолчал, по лбу пролегла морщинка. Лучи солнца так сказочно переливались в верхних слоях атмосферы Марса, что юноша невольно залюбовался. А гирлянды звезд, его новое зрение позволяет видеть сразу миллионы светил, с неповторимым рисунком. Для того, чтобы воплотить все это на полотне, понадобилось бы сто тысяч Леонардо да Винчи. Но еще более впечатляющим зрелищем был Сатурн. Вот это планета, такие невероятные кольца. Словно созданные для того, чтобы дарить радость влюбленным девушкам и юношам. Вспомнилась Монро, его первая любовь, как они танцевали. Он держал ее за руку, ощущая теплоту и нежность тонких пальцев. Невинное создание, подарившее девственный поцелуй. Но теперешняя подруга совсем другая девушка, в ней столько силы, что ощущаешь ее полное превосходство. А это не так приятно для мужчины.

— Я впервые вижу такого человека как ты! — Сказал, ощущая волнение Генри. — Такое ощущение, будто парю с архангелом женского рода!

Девушка погрозила пальцем:

— Все приходиться делать в первый раз! Но в целом ты справедливо заметил, для встречи с тобой не пошлют первую встречную. Но твой поединок Роландом де Брауном, сделал тебя знаменитым, после того как в нашем мире был снят про тебя сериал.

Генри округлил глаза:

— Да? Я польщен, но быть все время в центре внимания затруднительно. Замучают поклонники.

Светлана подмигнула:

— Тебя никто не узнает. Твою роль сыграл натуральный блондин с плечами, на которые может сесть звездолет-крейсер. Так что не плачь, джигит!

— Джигит! Это что-то кавказское. А у меня светлые волосы. Ни разу там не был, хотя мечтал, читая Лермонтова!

— Еще успеешь побывать. А вот Юпитер, правда, согласись велик.

Генри усмехнулся:

— Я вполне могу обнять его руками и прижать к груди.

— Да это интересная иллюзия. Теперь ты защищен и можешь смело нырнуть. Юпитер делает полный оборот за десять часов, так что его атмосфера редко бывает спокойной. — Девушка развела руками, словно сама была в этом виновата.

Беспросветен липкий мрак покоя,

Мир застыл в объятьях крепких сна!

Лучше грохот пушек — звуки боя,

Всколыхнуть всю муть и ил со дна!

Ловко продекларировал Смит.

Светлана, напустив строгость, заметила:

— Концовка слабовата, у пушек есть более достойное занятие, чем колыхать дно.

Переработай стих.

— Спасибо за критику! — Сказал, ухмыляясь Генри.

Атмосфера была густой, состоя из метана, аммиака, и прочих углеводородных примесей. Кислород, слишком активный элемент, был практически полностью связан. Правда, и это большая радость для алкоголиков; текли спиртовые реки и даже моря. Гарри погружаясь вниз, чувствовал давление, будто на грудь налегала река. Конечно, плотность атмосферы была неимоверной. При этом, не смотря на большое расстояние от Солнца, было довольно жарко, играл роль парниковый эффект и процесс внутреннего радиоактивного распада. Девушка, прищурившись, с иронией заявила.

— Тебе нравится?

— Какие-то странные краски. Словно примесь чего-то.

— Тут довольно высокий уровень радиации. А вообще, ты видишь во многом благодаря, внедренным в тебя микро-компьютерам. Они дают тебе возможность не только дышать, но и смотреть.

Крутились вихри, бушевал шторм, с воем проносились частицы твердой породы. Багровые и фиолетовые, исполинские тени просились в атмосфере, выкручиваясь изломанной спиралью. В целом все выглядело кошмарно и восхитительно. Генри поднял руки.

— Да это, замечательно! Круче чем летать на метле.

Девушка подтвердила:

— Верно! Метла старит женщину, уродует мужчину!

Наконец они приземлились. Ноги коснулись реки, так и замерли, не погружаясь. Впрочем, при таком большом давлении спиртовая речка мало отличается по плотности от газа.

— Это становится интересно! — Заявил, не переставая удивляться Смит. — Я чувствую в себе большие силы! Хотя пейзаж вокруг печальный и унылый.

— Не настолько уныл, как тебе кажется, мой мальчик.

Генри раздраженно спросил:

— А что тут есть? Цветы!

— Нет! Посмотри, кажется, плывет что-то живое.

Действительно, в плотной атмосфере появилось существо похожее на кляксу. Оно шевелилось. За ним летело еще несколько подобных существ. Они выстроились в одну линию.

— Видишь, строй держат! — Заявила, улыбаясь, девушка.

— У них есть разум!

— Почему и не быть! Правда, развиваться нет стимула. Он могут питаться прямо метаном, нет понятия борьбы за существование. — Девушка лукаво усмехнулась. — Но если ты хочешь познакомиться с реальным разумом, то я предоставлю тебе такую возможность.

Генри сильнее удивился, лицо вытянулось:

— Где? Неужели прямо на Юпитере?

— Вот именно!

— Тут не может быть разумной жизни!

— Ошибаешься. Здесь есть космическая станция, я ее ясно вижу.

— Покажи ее мне! — Недоверчиво произнес юноша.

— Хорошо, увидишь. — Светлана повернула ладонь. Генри Смит и впрямь увидал глубоко под землей какое-то свечение и груды оборудования.

— Да тут целая база! — Сказал он, показав пальцем.

Светлана задорно присвистнула в ответ:

— А чего ты хотел. Судя по всему, тут выпарили твердую породу, создав станцию. Кстати, она неплохо прикрыта. Защитный экран мешает сканированию.

Генри снизил тон:

— А я могу туда пробраться?

Светлана заколебалась:

— Вообще то, это не наше дело, но сам по себе фактор открытия подземной станции на Юпитере — настоящая сенсация. Во всяком случае, в нашей вселенной могут заинтересоваться. Только одна проблема, как проникнуть через защиту.

Генри с пафосом ответил:

— Я верю в твое могущество, Светлана. Ты ведь такая сильная — Геракл в юбке!

— И еще умная! Знаешь, сколько энергии уйдет, если защиту пробить грубым потоком? — Девушка распростерла ладонь.

Генри тряхнул головой:

— Представляю!

— Мы не сможем переместиться в наше мироздание. — С горечью заявила Светлана. — А это уже катастрофа, срыв задания.

Смит, скрипя сердце, согласился:

— Тогда понятно. Да как в поговорке, в ил зарылся лев, а рак запустил спутник.

Светлана плюхнулась по горло в речку, немного проплыла, продемонстрировав стиль баттерфляя. Вынырнула, резво спросив:

— Ты плавать умеешь.

Генри скромно ответил:

— Один раз свалился в море с хвоста дракона, и мне пришлось научиться.

— Тогда все нормально, мы сможем проникнуть внутрь через систему канализации подземной базы.

Лицо юноши брезгливо скривилось:

— Звучит противно! Неужели придется плыть в фекалиях.

Девушка махнула головой:

— Скорее всего, нет! Высокоразвитая цивилизация проводит очистку испражнений. Во всяком случае, насколько я вижу, вокруг все стерильно. Так плыви за мной Генри.

Плаванье в спиртовой среде, это занятие не для слабонервных. Хорошо, что микрочипы, позволяют видеть в многоликой среде. Юного волшебника впрочем, удивила одна деталь.

— При таком давлении не должно быть рек. Ведь всякая разница в плотности между газообразной и жидкой средой исчезает. Тут надлежит быть сплошной, густой массе.

Светлана сразу ответила:

— Видишь ли, малыш, тут совсем иное натяжение, и отличные физические законы, чем на планетах земного типа. В результате чего происходят чудеса и всякого рода нонсенсы. Рассказывать долго, но планеты-гиганты для нынешней человеческой науки полны загадок, и пока не раскрытых тайн. Спутники могут передать лишь малую часть информации о мирах. Если даже более близкая планета Марс по-прежнему остается загадкой, то, что говорить о покрытом непроницаемым панцирем облаков Юпитере.

— Да, это как любил говорить старший магистр: диалектика познания. — Произнеся фразу, Смит отвлекся. Справа мелькнула хищная, похожая на обтекаемую кочерыжку, тень. Юноша прибавил ходу. Светлана, изогнувшись, врезала по ней ногой. Не смотря на плотную среду, удар оказался хорош. Послышался протяжный вой, словно раздирают крокодила.

— Тут надо быть осторожными и не бояться! — Сказала, сверкнув глазами девушка.

— Алогизм: осторожность во многом зиждется на страхе. — Заметил, вздрагивая Смит.

Светлана, ударив кочерыжку еще раз, окончательно отбросила ее, заставив вертеться волчком:

— Не правильно ты расставил акценты. Осторожность противоположна дикому ужасу, лишающему способности здраво мыслить. Что касается этих зверей, то старайся бить их по глазам.

Генри решительно заявил:

— От них можно просто убежать, ведь это не антикляксы.

Светлана нехотя согласилась:

— В принципе может ты и прав. Жестокость и насилие, кишат как пара змей — ты чувствуешь бессилие без помощи друзей!

Девушка мелькнула ногами. Они преодолели один порог. Оказались в изогнутой трубе. Пришлось слегка сместиться, перемещаясь по своеобразной параболе. Генри Смит пару раз зацепился боком за острые кромки. Судя по всему, они угодили в систему канализации. Жидкий спирт замутился, Светлана обратила внимание:

— Тут примесь фтористой кислоты. Так что в целом видно, что тут происходили бурные процессы.

Генри радостно отметил:

— Да это класс. Заметно что-то невероятное, бурное ощущение жизни.

— Сейчас выкарабкаемся, проверим.

Поплутав немного по закоулкам, юноша и девушка выбрались наружу. Для этого Светлане пришлось открыть замок. Для разборки шрифта, девушка включила специальную голограмму. Возникло изображение стрекозы с дюжиной лапок.

— Что прикажете госпожа Светлана.

— Расшифруйте и выдайте ключ. — Спокойно произнесла девушка.

Голограмма принялась что-то крутить. Дверь стала переливаться, запищали чипы.

— Тут присутствие старой, очень древней магии. — Холодно заметила голограмма.

— Старой? Ты уверена? — Переспросила Светлана.

— Скорее архаической, не похожей на все остальное и вместе с тем знакомое. Как статуя времен античности, оригинально и узнаваемо. — Произнесла ледяным тоном, связанная с компьютером голограмма.

— Тем лучше, надеюсь, ты сумеешь расшифровать, или придется резать. — В голосе Светланы чувствовалось раздражение.

— Последнее не желательно в металле заклятия странной формы. — В бесстрастном голосе прозвучала тревога.

— Тогда реши эту проблему интеллигентно. — Девушка погрозила пальчиком.

Генри Смит поморщился:

— Тут действительно магия, причем странная, в ней есть угроза. Что-то похожее с адским демоном Роландом де Брауном. Хотя нет, другой оттенок.

— Ты чувствуешь магию?

— Как правило, да! Но далеко не всегда.

Голограмма, с едва ощутимой радостью, объявила:

— Расшифровка окончена. Можно заходить.

Юноша и девушка вошли в помещение. Почти сразу они оказались в широком коридоре. Двинулись по нему, пройдя мимо холла. Внутри была почти земная кислородная атмосфера, только азот замещен гелием. Из-за этого воздух, кажется свежее и немного пьянит. И давление чуть выше атмосферного, большая влажность, правда, без конденсата. Девушка взлетает, увлекая за собой Генри. Вот перед ними дверь, как только Светлана подлетела, она разъехалась, и девушка оказалась в большой зале, за ней заскочил Смит.

— Ого, это настоящий музей! — Восторженно произнес юноша.

Действительно, громадный зал поражал обилием экспонатов. Тут были и первобытные люди, сидящие на динозаврах, мамонты, причем воины, на них, судя по медным и бронзовым доспехам не самые примитивные. Кроме них, пролегала цепочка, специальная дорожка от нетривиального зверя, отдаленно смахивающего на смесь медведя и гиббона. Далее, этот гибрид постепенно обзаводился палкой, а к палке неуклюже привязан камень. Каменный топор, который постепенно совершенствовался. Менялся и зверь. Его лоб становился все больше и выше, походка более уверенной, руки короче, а кисти изящнее. Так постепенно он все больше напоминал обычного человека, разве что более мускулистого с крупными зубами.

Генри Смит философски заметил:

— Линия эволюции, из медвежьего гиббона в человека.

Светлана презрительно заявила:

— А что разве ты не знаешь, что у нас с обезьянами были общие предки. Прямоходящий медведь, от которого развились и обезьяны и люди. Тебе это нравится?

Юноша развел руками:

— Не знаю! Вопрос деликатный. У нас в университете магических искусств не преподавали теории эволюции. Зато давали естественную биологию. У вас как?

Девушка, улыбнувшись, ответила:

— У нас теистическая эволюция. В нашей империи всех учат тому, что человек создан Богом, через медведя. Первые главы Библии надо трактовать метафорически.

Мальчишка округлив рот, спросил:

— А грехопадение Адама и Евы?

— Это символический образ. Вообще я стараюсь глубоко теологию не вникать, но у нас формально все Православные.

Генри вытаращил глаза:

— Православные?

Девушка кивнула:

— Да! Единая религия скрепляет великую империю. Тебя это удивляет?

Юноша качнул головой:

— Не совсем! Религия самый эффективный инструмент принуждения, она порабощает разум, сковывает мысль, погружает в иллюзии. — Заявил, хмуря брови Смит.

— Ого! А чем ты объясняешь магию?

Юноша развел руками:

— В Библии колдовство страшный грех, я не понимаю каким образом можно быть волшебником и христианином.

Светлана хитро усмехнулась:

— А кто тебе сказал, что Православные это христиане?

Генри недоуменно произнес:

— А разве не так. Есть три основные ветви Христианства: Католики, Протестанты, Православные! Разве не так. Хотя я не специалист в религии, основы знаю.

Девушка быстро возразила:

— Ну, это так просто! Наша империя и впрямь выросла из православной христианской страны, но в дальнейшем по мерее объединения человечества и ее расширения, произошел синкретизм: объединение различных течений. Христос, как и Магомед, стал одним из множества мессий, а фактически принято учение единства в многообразии, когда допустимо множественность проявлений Всевышнего. То есть всемогущий Владыка вселенной не деспот! Он позволяет себя понимать и воспринимать по-разному. Ведь это абсурд считать, что понимание истины есть только у малой группы людей. Все религии имеют разумное вечное начало и гуманистические принципы.

— Скажи это шахидам, которые взрывают себя. — Резко возразил Генри Смит.

Светлана весело, с полной уверенностью в правоте, произнесла:

— Светлое учение каждой религии очерняет фанатизм и жестокость последователей! Ислам учит, прости своего врага и смирись, Аллах возвысит униженного. Магомед проповедовал мир и добро, дух Корана любовь к ближнему своему. Православие, взяв самое лучшее из всех религий, дала подлинную свободу совести, ликвидировав само понятие неверного. Так что пришло новое понимание всех религий различных рас без фанатизма и нетерпения.

Генри взбодрился, обрадовано произнес:

— Это уже гораздо лучше! Похоже, прогресс сделал людей более мудрыми и терпимыми.

— Конечно, особенно если учесть что именно открытие научной магии спасло нашу цивилизацию от гибели. Позже я расскажу тебе об этом подробнее. — Девушка прислонила палец к полным как лепестки роз губкам. — У нас мало времени. Доберемся до большого компьютера и назад. Надеюсь, мои начальники простят мне небольшую задержку, если мы добудем стоящую информацию о вашем параллельном мире. То, что прольет свет о прошлом планеты.

Генри охотно согласился:

— Это будет ценное открытие.

Пара разведчиков устремилась дальше. Как и предполагала Светлана, компьютерный зал оказался в центре базы. Правда, едва они сделали пару шагов, как по ним прошла голубая волна, и послышался тревожный писк.

— Впереди зона, контролируемая гиперлазерным оружием. — Заявила с тревогой Светлана. — А это очень опасно. Я не знаю, какой уровень интенсивности гиперплазменного потока и выдержит ли моя защита. Если это гиперлазер с примесью магии, то даже звездолетам может прийтись туго.

Генри недоуменно произнес:

— Так что делать?

Девушка сжала крупный кулак:

— Постараюсь проникнуть в компьютер по-хакерски. Похоже, у нас нет иного выхода.

Генри осторожно шлепнул ее по спине:

— Тогда дерзай!

Девушка подошла к стене и стала сверлить ее лучиком. Перехватив недоуменный взгляд Генри, объяснила:

— Таким образом, я смогу послать свои молекулярные роботы-разведчики в мозговой центр, в гиперплазменной субстанции с разноименными зарядами преонов, списав наиболее важную информацию.

Смит удивленно, спросил:

— Ты сказала, зарядами преонов?

Светлана охотно объяснила:

— Да! Это чрезвычайно совершенный компьютер. В отличие от ваших кремневых машин, в нем вся информация перенесена на крошечные (из них состоят кварки) частицы преоны. Разница в зарядах вызывает отличие в потоке информации, а микрочастицы движутся в тысячи, а в самых совершенных моделях в миллионы раз стремительней скорости света. А частиц очень много, квинтиллионы в одном микроне, значит быстродействие электронной машины просто невероятное.

Генри присвистнул:

— Насколько я понял, более быстрые преоны заменяют кремневые микросхемы и движение по ним электродов. Новый принцип, делает компьютер производительнее в немыслимое число раз.

Девушка охотно подтвердила:

— И это естественно! Но чтобы достичь такого состояния тоже нужная магия. Колдовство и наука идут рука об руку. Сейчас я осуществлю проникновение. Тут самое главное, чтобы сторожевые программы восприняли моих мини-роботов как питательные частицы и не стали бороться с ними. Судя по всему, этот компьютер более примитивный, чем наши гиперплазменные машины, а значит, его не трудно обмануть.

Генри искренне вздохнул:

— Я жалею, что не закончил параллельно и курсы компьютерщика. Это мне много дало бы!

— Ты еще такой юный и всему можешь научиться, на вид тебе даже по вашим меркам можно дать пятнадцать. Круглая физиономия и очки, они тебе шли! — Хихикнула Светлана.

— Вероятно! Хотя порой меня из-за них дразнили.

Девушка пригласила Генри.

— Присядь со мной! Хочешь посмотреть, как выглядят гиперсеть столь мощной машины изнутри?

— Конечно!

— Тогда ныряй за мной!

Генри Смит, не успел еще глазом моргнуть, как погрузился в далекое и неведомое.

ГЛАВА 2

Дальше начинался океан. Обширный плещущийся. Сверху сияло не менее двух десятков светил и, ни одно не повторялось по цвету и форме. Все время разные оттенки, тот или иной изгиб, завитушка.

Соединенная навечно незыблемыми узами дружбы, боевая пара, рассекает гладь океана. Генри оглядывается в разные стороны, разлетаются стаи разноперых рыбешек. Юноша не перестает удивляться:

— Какие они странные! Что-то вроде параллелепипеда, а эта форма, скорее электронные часы с плавниками, чем рыба.

— Это определенные ассоциации в твоем мозге. На самом деле никаких рыб или океана тут нет.

Генри поморщился:

— А что есть?

Светлана снисходительно ответила:

— Почти бесконечный по интенсивности поток информации. Идет ее фильтрация с помощью психоматрицы, иначе твои мозги буквально разорвало бы.

— Спасибо хоть за это.

Вот в океане появляется касатка, она разрезает морскую гладь, то выпрыгивая пробкой на поверхность, то погружаясь в глубину. Ее великолепное тело блестит, постепенно превращаясь в женское. Какая красавица, широкие бедра, изящные лодыжки, высокие упругие груди с клубничными сосками. Смотришь на нее и не можешь оторваться. Кого она напоминает? Светлану, а может Мэриман?

Женщина-касатка прибавляет ходу. Смит старается ее догнать, но ему не удается. Он отдает мысленный приказ и, вместо ног, появляется хвост. Генри плывет быстрее, разгребая, Светлана с тревогой предупреждает.

— Смотри, станет еще сложнее.

Появляются густые заросли, громадные как небоскребы.

Необычная подводная зона, за которой тщательно следят громадные крабы с дюжиной клещей, кальмары с механическими щупальцами. Светлана обращает внимание Генри.

— Тут есть виды растений, владеющие гипнозом. У нас тоже есть разные киберсистемы городов. Таких природных заповедников на старушке-Земле нашей планете хватает, чего не хватает, так это…

Одно из растений, вмиг ощетинилось колючками и бросилось на Генри. Юноша не успел уклониться и оказался в сети. Его намертво спеленало. К стыду Генри, из горла вырвалось:

— Помогите!

Светлана, внешне равнодушно, ответила:

— Не имеет смысла! Представ себе, что это фантом, и он сам распадется.

— Однако для фантома, он причиняет слишком сильную боль. — Постанывая, отозвался юноша.

— Убить тебя все равно не в силах, слишком велика энергия разведчика. — Небрежно сказала девушка.

Словно в подтверждение ее слов, сразу два растения-монстра устремились на красотку. — Светлана взмахнула ладонью, и представители агрессивной флоры рассыпались, как песок под ударом клюшки.

Это действие придало уверенности Генри. Он напрягся, в его жилах клокотала ненависть в первую очередь на себя. Мысленным потоком Смит смял хищное растение.

— Получай, злодей!

Освободившись, парень сумел добавить хода, рассчитывая вновь увидеть нагую плоть девушки. Впрочем, попытка оказалась тщетной. А так хотелось не только догнать, но и обнять немыслимую красоту.

За средой внутри исполинского леса следили мощные роботы. Они были похожи на страшных терминаторов из американских боевиков, разве что стволов было еще больше, а конечности куда уродливей, с множеством антенн. Они смотрели на парня и девушку, крутили глазницами, пускали волну радаром. Тем не менее, не смотря на наличие тотального контроля, биоценозы размножаются и враждуют. Стадия первобытной эволюции… Видно как звери вцепились друг в друга, рвут на части, стремясь пожрать, раскромсать. Генри растеряно заметил:

— За минувшие миллионы лет подводная зона превратилась в непреодолимые заросли, и я прорубаюсь в сочной буро-зеленой мешанине, орудуя руками. Может, предложишь мне более сильное оружие.

Светлана благодушно ответила:

— Прислушайся. Под ногами хлюпает, окружающее дышит, пульсирует, и сотни необычных звуков, шорохов и звериных воплей, запахов, красок, ощущений вшивается в меня и в тебя! Живой мир, хотя мы плывем в Гиперсети.

— А мы не заблудимся? — С тревогой спросил Генри.

— Вживленные микро-чипы, безошибочно указывают направление. Журчание ты его слышишь.

Генри кивнул:

— Да, странное такое! Словно река в океане.

Девушка ласково объяснила как мать сыну:

— Это расплавленный радий. Я иду по радиоактивному, сверкающему ручью, затерянной в джунглях струйке плазмы. Она сворачивает влево, подводный лес начинает редеть. Продвигаться значительно легче, и я отключаю сознание от реальности. Похоже, кое-что можно уловить на ментальном уровне.

— Колдовство всегда ментально. — Как факт сообщил Генри.

Исполинские водоросли расступаются, юноша и девушка видят голубую отмель, своеобразную песчаную гряду. Прибавляют ходу, рыбьи хвосты снова становятся ногами. Светлана неожиданно бросилась лететь сломя голову, Генри за ней. Пробежав немного, ребята оказались на странной поляне.

Нет, не поляна. Обширное поле покрытое остекленевшей травой, крошащейся при каждом шаге. Юноша и девушка словно проваливаюсь в некую трясину, белесый густой студень. Засасывает.

— Что это такое, может, взлетим? — Спросил, волнуясь, Смит.

Девушка небрежно махнула:

— Не стоит! Это место навязывает иное мировосприятие. Сейчас мы провалимся и окажем в удивительном, где-то.

Взявшись за руки, юноша и девушка делают шаг навстречу сказке…

Неестественное пространство, словно на чужой планете.

Станция — повисшая в вязком воздухе формация, ежесекундно меняющая очертания: куб, шар, пирамида, тессеракт, запустивший корни в четыре измерения… Что-то еще более сложное пятимерно, затем шестимерное…

Генри буквально заводит:

— Потрясающе, что это Светлана?

Девушка спокойно, как опытный повар, готовящий ядовитую, если чуть-чуть пережарить или не дожарить рыбу — ответила:

— Переход в девятимерное пространство. Новая реальность. Не бойся, ты все будешь видеть, таким, как привык в своем мире.

Генри присвистнул:

— То есть?!

Девушка решительно произнесла:

— Мозг адаптирует потоки информации. Погружайся глубже.

Генри Смит ощутит себя в ней — неведомой матрице. Его тело каменной статуей замерло на краю стеклянной поляны, а суть, разум, душа, короче, высшее эго — ухнуло туда, в зыбкое чужое непостоянство, и распахнувшиеся навстречу грани-двери сходятся как крылья стрекозы за спиной.

Нирвана… Генри где-то.

Юноша превратился в нечто — материальное и духовное, сущее и несущее — разом:

Он — первобытный индивид, размахивающий каменным топором. Яростно бьется за свое племя и своих самок. Тяжелое, неуклюжее оружие, словно пушинка. Неандерталец бросает топор, и он проламывает череп врага. С небес струится пороша, изо рта, в котором не хватает трети крупных как у льва зубов, раздается дикий вой…

Он — философ, заканчивающий труд всей жизни. Последний свиток лежит на моих коленях, руки дрожат, глаза воспалены. Генри через силу перечитывает его, а за колоннами — лазурное небо и ласковое море. Хочется нырнуть туда и вознести хвалу Зевсу. Пусть мать богов Гера будет добра к нему сегодня…

Он — раб, высекающий мраморную глыбу в каменоломне. Тело содрогается от усталости, капает кровь, смешанная с потом. Свистят бичи надсмотрщиков, удар обрушивается на усталое, не знавшее выходных тело. Рядом стонут такие же бесправные рабы, тяжелый запах пота, он дрожит, от омерзения у разложившихся трупов. Но труд не напрасен, растут пирамиды, и возвышается усыпальница в Долине Царей…

Он — слепой бард, перебирающий струны, поющий о Карфагене, о богах и героях, о хитроумном Ганнибале и его долгом скитании, преследуемый римлянами и собственными не благодарными соотечественниками…

Он — кречет, распластавший крылья над обрывистыми берегами, которым еще никто не дал названия, лишь трупы павших людей, покореженные латы, сломанные копья, торчащие стрелы…

Он — архейский океан, мрачная стихия, переполненный разрядами. Сверху бьют молнии, носятся темные углеродистые облака, пенится нефть. Разум словно пребывает во сне, и лишь некая слизь хочет сформироваться в…

Он — римский легионер, сжигающий дотла крепость варваров. Яростный штурм, бьют катапульты, стреляют, поливая пылающей смолой баллисты. Подрубленная лестница падает, и Генри Смит, ощущающий себя чем-то в чужой плоти, сильно ушибается. Сверку валится облитый зажженным маслом валун, голова треснула, шлем смят, а душа летит в тартар…

Теперь он следователь в тихом кабинете на Лубянке и подписывает бумаги. Ордера на арест, протоколы…Росчерк на бумаге, и чей-то — другой — палец нажимает спусковой курок. Слышится треск, разбитый череп, мозги попадают на лицо. Снова смерть, бьет пулеметная очередь. И целая дюжина, беспричинно ненавистных ему врагов народа, прервала свой скорбный путь.

Он — красавица рабыня на аукционе невольников. Ей стыдно, сотни глаз устремлены на прекрасное нагое тело. Евнухи дергают за волосы, заставляя открыть рот. Покупатели щупают грудь, грязные пальцы лезут в девственное лоно. Унижение! Страшное унижение! По нежному лицу стекают хрустальные слезинки.

Он — воин-викинг. Неисчислимая орда зверей врывается в древний славянский город. Убийства, насилие над женщинами. Генри ощущает себя сильным и жадным до плоти. И куда делось воспитание, налет цивилизованности, свойственная ему мальчишеская застенчивость. Наоборот, в нем клокочет жестокость, викинг спарывает животы и окунает руки в золото, тяжелое и прохладное, липнущее к окровавленным рукам…

Он — монах, переписывающий манускрипт. Труд тяжелый, хочется, есть, перед глазами жирный барашек. В келье горит свеча, а кажется на ней жариться шашлык. Хотя на самом деле, лишь корка черствого, словно инеем присыпанного солью хлеба. Вот родилась ошибка, придется переписывать. За узкой бойницей окна — глубокая ночь, появляются первые признаки рассвета, а с утра трудная работа….

Он — ведьма, взошедшая на костер. Полунагое женское тело разбито пытками, надорваны связки, каждое движение — сильная боль. Вспыхивает хворост и медленно ползет пламя, оно лижет уже подпаленные раскаленным железом, босые ноги молодой женщины. Генри кричит и ревет, отчаянно пытаясь разорвать промасленные веревки, в оранжевом мареве пылают лица горожан. Бес и танцует, и корчится, виднеется купол Собора Парижской Богоматери. Крики: Эсмеральда!

Школяр из Кракова в серой штопаной рясе. Стоит голыми коленками на сухом горохе, считает минуты, просит Христа и пресвятую Деву Марию унять боль. Коленки распухли, горох впивается в разбитое тело.

Дьякон, торгующий индульгенциями на базаре. Рука трусливо щупает кошелек, похоже, вор сумел опередить торговца. Пустота и близость наказания.

Снова волна боли, в запястье и ноги вбивают толстые ржавые гвозди. Крест содрогается, когда его ставят. Каждое сотрясение рвет жилы, трещат кости. Палящее солнце высасывает все соки. Генри чувствовал, что задыхается, вес собственного тела сдавил грудь.

Свист плети, удар, ядовитый хохот эсесовца.

— Что, жидовская морда, не нравится?

Теперь Генри видит себя маленьким голеньким еврейским мальчиком. В компании таких же истощенных, что видна каждая косточка детей, его ведут в крематорий. Из трубы идет черный дым, чудовищный аромат насилия и жестокости. Голые ножки касаются раскаленного скользкого пола, вздуваются волдыри. Их набивают полную камеру, толкают и прессуют. Затем стена начитает наклоняться, в низу адская печь, раскаленные уголья и обугленные кости. Он плачет, зовет маму, которую возможно тоже сожгли, и падает в низ.

Сознание переворачивается и теперь, Генри сам стал эсесовцем. Шагает в строю, в руках автомат которым он водит из стороны в сторону. От грома тысяч сапог содрогаются улицы и руины домов. Видно несколько виселиц, раскачиваются трупы, пылает подбитый танк…

Перемещение в открытый космос. Звездное сражение, раскалываются корабли. Он отважный пират, бросается на абордаж. Пространство пронзают лучи лазеров, даже в вакууме, клубятся барашки. Множество разрушений, потоки гиперплазмы. И наконец, слышен грохот, страшный раскол, с выбросом колоссальной энергии.

Вот он бритый зек укладывает шпалы в заснеженной степи. Конвойный бьет его между лопаток, сбивает с ног. Начитает топтать, матерые уголовники смеются и подбадривают вертухая. Избиение продолжается, в ход идут лопаты. Теряя сознание, думаешь — за что!

Вот он американский рейнджер. Прорубается сквозь вьетнамские джунгли. Кругом километры влажных испарений, тумана, ливня и бурой жижи. Главная опасность партизаны, товарищ пал и его пришлось волочь на спине. А это тяжело, с боку ударил гранатомет, обдало грязной волной. В довершение кусают безжалостные москиты. Ноги подгибаются и, Генри Смит падает…

И словно в насмешку — он правитель могучей Межгалактической Империи. В зените славы и величия. Вокруг склоняются миллионы поверженных рас, предлагая немыслимые дары.

А вот и вовсе немыслимое: Роланд де Браун. Воскресший, жестокий, коварный враг, бросается на юношу, стремясь вырвать сердце. Стальные когти рвут грудь, крушат ребра, лопается аорта и бьет фонтанчик крови.

Генри Смит, его необычайное перевоплощение…

Все они — в нем, а он — в каждом из них. Река виртуальных измерений бесцеремонно врывается в сознание юного мага, протекает сквозь него, прочно, неразрывно связывая прошлое, настоящее, будущее…

Кошмар, психика перегружена.

Из немыслимой бездны выползает монстр. Генри увидел его. Не было сил даже закричать. Все словно отшибло, на череп падают тяжелые молотки.

Вопль боли и отчаяния заполнил пространство, потушив искру сознания…

Генри не имел понятия, сколько он находился в отключке. Светлана Краснова привела юношу в себя, ласково прошептала:

— Ну, зачем ты себя так перегрузил. Время от времени надо сбрасывать избыточную информацию.

— Я не знаю, как это делать! — Со вздохом произнес Генри. — Это такое необычное состояние, немыслимое для меня. Не так уж и много мне пришлось путешествовать, и побывать в киберсети. Не силен я в научной фантастике.

— А надо! Ты хоть кого из авторов читал?

— Жуль Верна, Уэльса. — Гордо, словно демонстрируя сверхчеловеческую эрудицию, произнес Генри.

Светлана покачала головой:

— И все! Какой прокол.

Юный маг обиделся:

— Ну, еще сборники английской фантастики, а также фентези. Половина моей жизни, сплошное фентези.

Девушка нетерпеливо кивнула:

— С последним я согласна. Ну, хорошо послушай теперь адаптированный вариант истории Гиперборейской цивилизации. Возможно, тебе будет интересно узнать, какого высоко уровня развития достигли твои предки в эпоху предшествующую катастрофе. Заодно будут показывать картинки. Кстати, восприятие рассказа будет ускоренным, так как у нас мало времени, но надеюсь, твоя психика выдержит.

Послышался тихий, но очень четкий механический голос, появилось изображение земного шара.

— Было это за миллион лет до рождества Христова! — Началось размеренное повествование. — Климат на Земле был влажный и мягкий, на территории современной Сибири росли джунгли и бродили динозавры. — Появилось голографическое изображение природы. — Громадные папоротники, толстые, как дубы бамбуки, громадные пальмы с со щедрыми плодами. Многие фрукты даже не имели себе аналогов на Земле. Сама природа древности была другой, веселее, с яркими красками, сказочным разнообразием. Человечество переживало рассвет, появилась письменность, строились города, и прочие сооружения. Американский континент имел сухопутную границу с Евразией, а по нынешнему северно-ледовитому океану круглый год плавали суда. Тем не менее, нравы были дикими, процветало рабство, раздробленные государства вели между собой войны. В громадной империи Сиамат, находящейся на южной границе с Гипербореей, изобрели порох. Честолюбивый император, сын неба Юнь Шунь поставил себе цель; использовать открытие для создания небывалых машин разрушения, с целью завоевания мира. Над Гипербореей и прочими странами нависла угроза полного порабощения…

Генри увидел скромную деревушку на побережье северного, но теплого океана.

Маленькая, смуглая девочка несла завтрак отцу. Топая своим босыми ножками по крупным камням побережья, крепкая малютка, казалось без труда, тащит корзину. Ее пышные белые волосы, еще больше оттеняли почти черную кожу. Вдруг девчурка услышала стон, на берегу лежало поваленное деревом, а под ним издавала жалобные звуки, зеленоватое, в крапинку, похожее на смесь обезьянки и кузнечика существо. Девочка поставила корзинку и подошла к нему. Ласково произнесла, сверкая чистыми глазками:

— Что случилась с вами. Может, я могу помочь.

Существо постанывая, в словах ощущалась боль, ответило:

— Была буря, и упавшее дерево сломало мне ноги и крыло. Помоги мне выбраться. — Гнетущая пауза. — Или, может позовешь на помощь.

Девочка, на вид ей было лет десять, решительно ответила звенящим голосом:

— Нет! Если я позову людей, то они могут принять тебя за демона, и прибьют. Постараюсь спасти тебя сама.

Девчонка взяла в руки палку и, используя ее как рычаг, постепенно сдвинула толстый ствол. Палка пару раз ломалась, девчонка, напрягаясь изо всех сил, вспотела и тяжело дышала, пот падал с ее кудряшек. Обезьяний кузнечик постанывал, пока, наконец, дерево не поддалось, соскочив с изувеченной конечности. Существо произнесло с облегчением, в голосе звучала благодарность:

— Большое тебе спасибо, как тебя звать?

Потупив глаза, девочка скромно ответила:

— Юльфи! Дочь рыбака!

— Юльфи, а не могла ли ты помочь, мне добраться до моей небесной колесницы.

Девочка со вздохом отозвалась:

— Я бы с радостью, но в этом случае отец и его дружки прибьют меня за опоздание.

Смесь кузнечика и обезьянки пролепетала:

— Как знаешь! Я не могу тебя неволить!

Но в ее словах, было столько горечи, что девочка, не смотря на малый возраст, почувствовала это. Сжала кулачки и решительно произнесла:

— Пусть меня немножко и выпорют, только кожа крепче станет. Я помогу вам. А пока попробуйте пирожок!

— Но кто-то останется без завтрака. — Мрачно ответило существо.

— Я даю вам из своей доли, мне не мешает похудеть. — Категорически заявила девочка.

— Меня зовут Чиффо. Я назвал свое имя, это многое значит. — Гибрид обезьянки и кузнечика протянул лапки.

— А у нас у людей это ничего не значит. — С горечью произнесла Юльфи. — Я вас проведу.

Чиффо неуверенно полз, опираясь на плечико девочки. К счастью он, будучи на половину насекомым был не особенно тяжелым. Его тоненькие зубки по крохам жевали пирожок. Юльфи вела его по каменистой тропе. Ее голые до колен ноги были исцарапаны, она никогда не знала обуви, и изящные детские пальчики были вечно сбиты о камни, по которым она бегала круглый день. Практически с пеленок, девочка привыкла работать и поэтому могла вынести сразу две ноши, корзинку и Чиффо.

Мало того, по пути даже проявила любопытство:

— Ты не человек, это сразу видно! Может ты ангел?

Чиффо махнула головой:

— Нет! Я вовсе не то, что вы подразумеваете под словом ангел.

Девочка согласилась:

— Тем лучше! Я слыхала, что некоторым ангелам, в жертву приносят детей, а если не быть послушными, то они бросят нас в яму, с огнем и будут вечно мучить.

Чиффо удивился:

— Неужели!? Детей тоже мучают?!

Юльфи со скорбью в голосе ответила:

— Конечно! Взрослые порют нас, ставят на колени, зажимают в тиски пальцы, а ангелы или демоны жарят нас, как котлеты на сковороде.

В мягком голосе Чиффо послышался гнев:

— Варварская религия. И это просто так, ни за что?

Девочка кивнула:

— Иногда просто так, иногда за грехи. Нужно много жертвовать жрецу, что бы он отмолил у богов прощение нам. Ангелы и демоны служат высшим богам — они своего рода маленькие боги.

Чиффо произнесла куда уверенней:

— Понятно, политеизм. Естественно для вашего мира. Скоро вы должны прийти к монотеизму с последующей либерализацией.

Юльфи округлила глазки:

— Ты произносишь не понятные и, пожалуй, смешные слова.

— Монотеизм, это когда только один Бог.

Юльфи по-детски спросила:

— А ему не тяжело? Быть в единственном числе так трудно и так одиноко.

Чиффо по-доброму успокоил:

— Нет, у него есть ангелы и дети на множестве иных планет, не говоря о том, что он всемогущ, вездесущ, вечен и держит все своей силой, так что скучать не приходится.

Юльфи со вздохом ответила:

— Может вы и правы. А что за зверь, либерализация?

Чиффо споткнулся, и застонал, девочка поддержала его, уронив корзинку и резким движением ушибив об острый камень палец большой ноги. Пришлось собирать, хорошо, что еда не была особенно жирной, да камешки, как правило, крупный гравий, не пылили.

Чиффо, пока она собирала, доходчиво объяснил:

— Это когда каждый верит во что хочет, или не верит вообще. Либерализм предусматривает свободу совести. Ну, мне поверь, все эти человеческие жертвы сгинут в прошлом, как пережиток варварства.

Девушка обрадовано произнесла:

— Спасибо! Но вот как можно не верить в богов, когда есть могучие колдуны и маги, творящие немыслимые чудеса.

Чиффо вкрадчиво произнес:

— В силах природы много есть таинственного. В том числе невообразимые формы жизни. Нам это не понять до конца, природа неисчерпаема. И иная форма жизни вполне подходит под понятие Бог, в плане способностей и возможностей. Может когда-нибудь и человек станет чем-то вроде Бога. У вас для этого есть все объективные предпосылки.

— А какие? — Наивно спросила девочка.

Чиффо терпеливо объяснил:

— Взять тот же мозг, он у вас используется на миллионную часть. Это значит, спит неизмеримый потенциал.

— Столько не понятных слов. — Заметила, вытирая струйку пота с лобика Юльфи. — Вы, наверное, сильный маг, раз произносите подобие заклинаний.

Чиффо мотнул головой:

— Я объясню тебе на примере. Ты пробовала носить корзинку на мизинце.

— Конечно!

— И как?

— Устает пальчик. Лучше брать всей рукой. — Девочка еще не понимала, к чему клонит, ее новый друг.

— Вот именно! А мы используем свой мозг еще слабее чем, пытаясь ухватить груз мизинцем. Есть еще компьютеры, они помогают мозгу, так как твой рычажок помог сдвинуть ствол.

Юльфи обрадовалась:

— Вот как? Это великолепно. Но может, лучше вы подскажете, как вас без проблем перенести. Используя рычажок.

Чиффо подсказал:

— Используй телегу.

Девочка замотала головой:

— Ее надо долго делать, к тому же необходим слесарный инструмент. Лучше я вас так доведу. Кстати, что значит миллионная часть?

— Это когда одно целое, разделить на миллион.

Юльфи фыркнула, стряхнула, резким кивком головы с носика пот:

— Теперь придется спросить, что такое миллион.

— Слыхала, слово тысяча?

Девочка быстро ответила:

— Да! Это количество пальцев на руках у ста человек.

— А миллион это тысяча тысяч.

Юльфи искренне обрадовалась:

— Тогда хорошо я поняла! Столько сколько пальцев у ста тысяч человек. Но если на них разделить одну лепешку, то они не смогут и лизнуть. Да, очень слабо мы используем голову.

Девочка зацепилась ветхим платьицем за колючку. Руки у нее были заняты, и Юльфи рванула. Ветхое в дырках платье порвалось. На глазах у девочки выступили слезы.

— А какая я неряха. Не умею правильно ходить.

— Не плачь! Мы уже пришли.

Чиффо освободился и встал, щелкнув шестью пальцами на правой конечности. Перед удивленной девочкой возник внешне небольшой, напоминающий дельфина предмет.

— А что это такое?

— Моя колесница! Не бойся, сейчас мы окажемся внутри.

Юльфи всплеснула ручонками:

— А двери нет! Ты и впрямь колдун.

Вместо ответа свет померк, и девочка оказалась внутри роскошного зала. Воистину это был императорский дворец. Насколько все было пышным, особенно сверкающие полной палитрой всех драгоценных камней во вселенной люстры, и зеркала. Алмазы, рубины, агаты, сапфиры, топазы, изумруды, янтарь и многое другое не подвластное описанию, то перед чем изображение бессильно. То великолепие, что не изобразить даже Рафаэлю. Девочка так и стояла, замерев и хлопая глазками. Ее окружило пять фигур, а прежний спутник стал выше ростом и сверкал в столь роскошном мундире, что перед ним тускнеют бриллианты. По бокам стояла грозная охрана в виде крылатых львов.

Юльфи глупо моргала глазами, мягкий и вместе с тем сверкающий ковер щекотал босые пятки.

— Вы! — Только могла произнести она.

— Да — я! Маршал звездного флота империи Грюббор. Гипергерцог де Чиффоррос, но ты можешь звать меня просто Чиффо. Извини, я соврал, но это была святая ложь. Я всего лишь хотел проверить, если добрые сердца и острый ум у живущих на этой планете землян. И как я убедился, безусловно, есть. Маленькая, невинная девочка имеет горячее сердце, и светлую голову.

Юльфи наклонила голову, тряхнув светлыми кудряшками. Ее красивое личико покраснело:

— Я всего лишь выполняла свой долг. Каждый на моем месте поступил бы точно также.

Гипергерцог резко возразил, львы слегка зарычали:

— Нет, не каждый. Десять человек были испытаны таким образом, и все оказались со злыми сердцами. Ты стала первой и достойна награды.

Девочка тяжело вздохнула, растеряно обвела зал взглядом:

— Если вы дадите нам мешок золота, то его все равно отберет у нас пан.

Слово взял, стоящий справа иномирянин в драгоценной мантии. Он торжественно произнес, тряся длинной, золотистой гривой:

— Нет! Мы тебе дадим то, что никто не сможет отнять. Знай, дитя, мы жители другого мироздания, достигли невероятного могущества, и готовы им поделиться с достойными. Поэтому ты станешь самой сильной волшебницей из тех, что когда-либо рождались на Земле. Кроме того, твоя плоть не будет знать тления и старости. Если не погибнешь, а убить могучую волшебницу очень трудно, то сможешь жить вечно.

Юльфи прослезилась, по щечкам пробежали хрустальные слезки:

— Право, не знаю, способна ли я нести такое бремя. Ведь сила, это в первую очередь ответственность.

Гипергерцог сразу подметил, голос взбодрился:

— Хорошо, что ты в таком юном возрасте это поняла. Это говорит о том, что мы в тебе не ошиблись. Власть без ответственности как корабль, без руля, сколько не дуй попутный ветер, а кончится катастрофой! Так что получи дар и развивай его.

В туже секунду на девочку обрушился густой сноп света. Он был материален, видно как девчонку слегка сдавило, нежная темная кожа стала, словно ошпаренная кипятком.

Юльфи ощущала, как в нее входит немыслимая энергия, она переливается по клеткам детского тела. Каждая ее частица ликует, словно играют оркестры, бравурная музыка. Это было, словно новое рождение, изменение сущности. Когда девчонка оправилась, она как бы стала выше ростом, а ее кожа чуть-чуть посветлела.

В волосах искрило. Босая, в нищем тряпье но, ставшая подобной ангелу девочка, поднялась на носочки:

— И что, я теперь все могу.

— К сожалению не все, но многое. — Ответил, улыбаясь гипергерцог. — Вот попробуй взлететь. Вспомни, как ты это делала во сне.

Юльфи раскинула руки и взмахнула ими над головой. Она размахивала не спеша, чуть-чуть подпрыгивая, после чего зависла над полом. Ее тело словно утратило вес.

— А выше можно! — Сказала, ликуя девочка.

— Попробуй, подумай о чем-нибудь приятном. О конфетах или представь что ты птица.

— Конфет ни разу, не видела! — девочка вздохнула. — Но слышала, что это вкусно!

Юльфи моргнула пару раз, стараясь вызвать воспоминая. Тут ее тело подбросило ввысь как ядро. Девчонка заболтала ногами. С каждым разом ее движения становились все более уверенными. Вот она уже напоминает бабочку, что парит над вратами рая. Внезапно счастье оборвалось как нить, пережженная свечой, Юльфи стала падать. Падение было довольно резким, и девочка подвернула ногу. Вскрикнула, зажала ладонью рот, прихрамывая, поднялась:

— Ну что я такая неуклюжая.

Гипергерцог с сожалением отметил:

— Ты еще не научилась управлять своими мыслями. Чтобы стать настоящей колдуньей тебе надо пойти к стану, колдовской организации: Белые Волхвы. Они примут тебя и научат управлять волшебной силой.

— Белые волхвы? Жуть! О них рассказывают много страшных вещей, говорят, что эти злые колдуны, детей едят.

Супергерцог махнул руками, отгоняя абсурдную мысль:

— Это глупость!

— А где я их найду? — Спросила с грустью Юльфи. — Ведь их преследуют власти.

— В лесистых горах, твое сердце само приведет к ним. Способные дети, которые пришли сами; большая редкость, так что тебя будут старательно учить, а магических способностей выше высокого. Только одно запомни, путь к волхвам труден, и ты должна дойти до них пешком, не прибегая к волшебным способам перемещения.

Девочка удивилась:

— Но почему?

Гипергерцог строго произнес:

— Так надо. Для того чтобы торжествовали высшие силы. А пока, мы выполнили свою миссию, и спешим в родную вселенную.

Девочка снова оказалась на берегу. В какой-то момент ей показалось, что произошедшее с ней просто дивный сон. Юльфи покрутила головой, перед глазами блики, нащупала руками корзину и направилась к отцу. Она помнила что должна принести еду, а они должно быть голодные, кроме того в корзине была бутылка грубого перегонного эля. Девочка прибавила шагу, и, не смотря на неудобство, мешала громоздкая корзина, пустилась бежать, сбивая ноги о камни. Тем не менее, как Юльфи не старалась, вовремя поспеть не могла. Пятеро усталых рыбаков, похоже, не раз помянули ее. Самый рослый из них окрикнул девчонку.

— Ну, стервоза, сколько мы тебя будем дожидаться, опять размечталась.

— Да всыпать ей хорошенько надо. — Сказал стоящий справа человек, оскалившись.

— Ложись, мы тебя пороть будем. Вернее я. — Отец, грозно хмурясь, достал ивовый кнут и замочил в воде.

— А как сегодня улов? — Робко спросила Юльфи.

— Плохо, похоже, наши конкуренты наняли колдуна, он дает отворот рыбе. — Печально изрек самый старый рыбак.

Отец жестко заявил:

— Не заговаривай зубы, все равно получишь.

Юльфи уже не раз ощущала на себе удары кнута, конечно больно, и главное, противно. Хотелось всеми фибрами души, избежать столь неприятной процедуры.

— А я знаю, как поднять улов. Честно-честно.

Мужчина схватил девочку за волосы и хлестнул по голым ногам. Злобно рявкнул:

— Расскажешь после порки.

Юльфи стиснула зубы и старалась думать о чем-то хорошем, например сказках: гномах и эльфах. Особенно понравилась ей легенда про аленький цветочек, краше которого нет на свете.

Кнут свистел и бил по оголенной спине и ногам, рассекая смуглую кожу. Внезапно боль пропала, послышался растерянный голос отца:

— Что за дьявольщина!

Несколько прутьев зацвели, превратившись в куст из самых красивых, обладающих сильным ароматом цветов. Рыбаки суеверно стали крутить в воздухе пальцами, изображая пентагон, способный по их верованию защитить от злых духов. Самый старый рыбак не растерялся.

— Это знамение. Твоя дочь любимица богов. Отпусти ее и попроси прощение.

— У своего отпрыска прощение? Никогда! — Возмутился отец.

— У богов, что ей покровительствуют. А этот куст поставь у себя дома, это избавит тебя от воров и болезней.

Отец посмотрел на дивные цветы, он никогда еще не видел столь сказочной игры красок и, смягчившись, произнес:

— Простите меня боги за грехи. Пусть пребудет благодать на нашей семье.

Девочка поднялась, кожу саднило, и она окунула ноги в соленое теплое море. Ее мозолистые ручки, также погрузились в изумрудные волны. Почти сразу к ней подплыл косяк рыб.

— Мои хорошие. — Сказала, грустно улыбаясь, девчонка. — Мне жаль вас, но крестьянам нужно есть. Сердце обливается кровью, когда подумаешь о ваших несчастных детках. Но такой безжалостный закон природы, чтобы жил один должен умереть другой.

Юльфи подняла руки над головой.

— Теперь у вас будет столько рыбы, что вы с трудом сможете ее вытащить.

Назад рыбаки тянули переполненную тележку. Девочка по мере сил помогала им.

Теперь казалось, жизнь стала налаживаться. Но злобный барин-хозяин самовольно поднял налог, у него было такое право. Когда отец попробовал возразить, его так сильно выпороли, что он утратил способность работать, лежал без сознания. Это задержало Юльфи, девочка была вынуждена лечить отца, она стояла на коленях и молилась. Утром отец поднялся, но у входа стоял приказчик с гайдуками.

Это был Курош, злобный тип, которого боялась вся округа. Гайдуки крутили усы и поигрывали плетками.

— Ты, почему не вышел? — Спросил, злобно поплевывая под сапоги, Курош.

— Так вы же меня сами выпороли ваша высокородие. Содрали, до мяса шкуру! — Дрожащим голосом пробормотал отец.

— А ты, больно быстро оправился. Видать не обошлось без колдовства. Да еще слухи ходят, будто твоя дочь и жена колдуньи. — Курош оскалился, показав клыки.

— Не правда, это! — Возразил отец. — Она еще ребенок, ну что может девочка!

Приказчик недобро ухмыльнулся:

— А вот ифуит, ими и займется, на костре станет известно, что кто умеет. Так что не возражай, недоумок.

Курош сделал знак гайдукам. Они ринулись с криком на мужчину. Тот, привыкший к покорству, позволил, чтобы на него набросили веревку. Она сдавила бычью шею. После чего гайдуки бросились в ветхую хижину и схватили жену, еще молодую, довольно миловидную женщину. Курош выдавил злую улыбку:

— С ней позабавятся мои воины. А где девочка. Подожгите хижину, и прочешите все вокруг.

Юльфи появилась сама, он бежала навстречу гайдукам:

— Отпустите моих родителей! — Крикнула, во всю глотку, девочка.

— А вот и главная ведьма. Ничего что мала, для детей есть специальные дыбы и пыточные сапоги. — Прохрипел, словно внезапно появившийся рядом с Курошем, человек в капюшоне.

— О великий ифуит, маленькую колдунью сейчас словят.

Гайдук бросился на малышку и так яростно полоснул бичом ее по голым ногам, что рассек их до кости. Девочка вскрикнула и упала. Приказчик захохотал:

— В сеть ее. Расправимся со всей семьей. Заодно и брата прихватим. Ишь, спрятался, наверняка тоже колдун.

Из огня хижины и впрямь выскочил маленький, лет пяти черненький мальчик. Он получил ожоги и истошно орал. В этот момент из-за воза вылетела стрела и вонзилась в живот ребенку. Юльфи страшно заорала:

— Подонки. — В следующее мгновение из ее рук вылетели молнии. Они ударили гайдука, в грудь, буквально разорвав пополам.

Ифуит заорал:

— Убейте ее, это настоящая ведьма.

Из-за воза десяток наемников дали дружный залп. Зачем ифуит прихватил их с собой. Великая Ифуиция была не довольна тем, что в последнее время количество процессов по колдунам и ведьмам сократилось, и требовала усилить репрессии. Вот и родилась идея, нащупать связь между рыбаками и морскими демонами.

А наемники стрелять умели. Теряя сознание, девочка выпустила еще одну молнию в воз, разметав, подпалив сено и уложив еще двоих гадов. Потом она упала. Девочку охватил сильный ужас. Юльфи умирала, но при этом воспринимала мир как никогда ярко. Выпустив струйку дыма, юная колдунья выдернула стрелы, моментально зарывшись в песок. Со стороны могло показаться, что ведьма исчезла в адском пламени.

Ифуит, дрожа от страха, но напуская торжественность, произнес:

— Свершилось, преисподняя взяло свое дитя. Как мы видим, это очень опасная ведьма и ее родителей с братом, нужно немедленно сжечь. Чтобы они не получили сил от преисподней, отцы бесов могли использовать мощь демонов против нас.

Жену рыбака бесцеремонно раздели и, вместе с мужем, прибили к столбу. Младшему брату, можно сказать, своеобразно повезло, он умер от стрелы, не пришлось мучиться в пламени. Тем не менее, и его труп бросили в костер.

— Я творю милость. — Ехидно произнес ифуит. — Огонь очищает и дает младенцу шанс, избегнув адских мук оказаться в чистилище.

Курош прохрипел в ответ, ему в лицо попало куском дерева, и он окривел на правый глаз.

— Этого еще мало! Может сломать кости! Или еще лучше, обесславить красивую женщину.

Ифуит хладнокровно возразил:

— Нет, ведь она родила сильную ведьму. После того как ты войдешь в ее лоно, нам придется сжечь и тебя.

— Вот как? Тогда я потерплю.

Курош от боли и досады скрипел гнилыми зубами.

Рыбаки смотрели на костер. Хотя погибающие члены семьи и были их добрыми товарищами, никто не рискнул вступиться за них. Даже наоборот, женщины и многочисленные дети свистели и подбадривали гайдуков и наемников. Они действовали, подчиняясь духу стихии. Кроме того, девочка и в самом деле проявила силу, могучую и многим непонятную. А свойственно не понятного бояться.

— Так и надо этим колдунам! Сожги ведьму! — Кричали и смеялись они.

Пламя лизало прибитых гвоздями родителей Юльфи. Они погибали, но девочка не видела этого, она была в совершенной отключке. Творилось безумие, сжигаемые погибали и кричали. Когда затихли, от них остались одни лишь почерневшие кости.

Ифуит недовольно произнес:

— Мы сожгли только троих и убили одну! Этого очень мало. Нужно продолжить обряд очищения. — Его взгляд стал маслянистым. — Мы проведем испытание. Каждый из вас возьмет в руку раскаленную подкову. И те, у кого не останется на следующий день ожогов, будут признаны невиновными. А остальных ждет костер. И испытанию будут подвергнуты также дети, достигшие роста плети. Теперь вы поняли, что с вами будет.

Рыбаки застонали, послышались мольбы о пощаде.

Ифуит, ехидно ухмыляясь, заявил:

— Только тот, кто сделает щедрое пожертвование из своих запасов, будет избавлен от подобного испытания. Кроме того, я заберу десять самых красивых ваших девушек.

По толпе прошелся глухой гул. Рыбаки были явно не довольны, но возразить не смели. Девушек выводили из толпы. Выбирали, как правило, крепких и рослых, закаленных тяжелой работой, их отводили в специальную клетку. Орден ифуитов содержал в городе несколько борделей, получая приличный доход. Такова лицемерная политика местных жрецов: бороться с грехом, его поощряя.

Кости оставили, так и не прибрав, в назидание, а толпа постепенно разбрелась. Подкралась осенняя ночь, темна и хмурая. Раненная девочка пришла в себя, она выкарабкалась из песка, разгребла его руками. Раны уже успели затянуться, в теле прибавилось сил. Юльфи направилась к пепелищу. Ее ноги задрожали, когда она увидела прибитые скелеты, обгоревшие кости. Практически сразу перед ее глазами возникли блики громадного костра. Родители горели, тянули руки к небу. Ужас!

Девочка заплакала, она стояла на коленях и молилась разным богам, одному за другим. Юльфи просила их воскресить, умоляла, давала клятвы. Впрочем, чаще рак свистит на горе, чем Господь исполняет просьбы верующих! Юная волшебница выплакала все глаза, и набила дюжину шишек, отбивая поклоны, из разбитого носа капала кровь. Нежные губы были искусаны, язык распух. Девочка пребывала в трансе, пока не начался дождь. Тучи, пришедшие с самого полюса, пролили прохладную влагу. Она помогла малышке придти в себя. Юльфи поднялась и отряхнулась. Глаза ее сверкнули гневом:

— Проклятые ифуиты, я отомщу вам. Мой гнев будет страшным, гнев маленькой девочки, но великой колдуньи. Клянусь, ваш орден будет уничтожен. Посеянная вами ненависть прорастет большой войной. — Повернувшись, Юльфи ударила по песку кулачком. Еще немного погоревав, постояла, затем повернулась и отправилась в длительное путешествие.

Девочка шла налегке, в одной легкой тунике. Путь и впрямь был долог. По пути она срывала с деревьев плоды и каштаны, ела орехи и виноград, пила чистую из родников воду. Уже наступила зима, конечно мягкая, примерно как на нынешней Земле в северной Африке. Но по ночам уже холодно. Чтобы не замерзнуть, девочка с помощью колдовства разжигала костер, а иногда шла всю ночь напролет. Ее босые ноги чувствовали каждую шишечку, каждую веточку, кочки и камешки на дороге. Особенно трудно стало, когда она вступила в гору. Детские ступни ощущали острые холодные камни, по которым приходилось идти целый день. Даже учитывая, как огрубела и набила мозоли никогда не знавшая обуви подошва, ребенку все равно было очень больно. Пальцы были сбиты к вечеру, на босых следах появлялась кровь, окрасившая острие камней. Кроме того, становилось по мере подъема вверх все холоднее, а фрукты встречались все реже. Девочка голодала, желудок сжимался спазмами. Идти приходилось через силу. Лишь молитва и ненависть поддерживали ее силы.

ГЛАВА 3

Не найдя хвороста для костра, Юльфи шла целую ночь. Камни покрылись инеем, уже была минусовая температура. Для девочки, жившей на побережье, где даже старожилы не помнили не то что больших холодов, но никогда не ощущали серьезного температурного дискомфорта, это было мучительно. Под утро вообще выпал снег. Девочка ощущала настоящую пытку, насколько сильно горели ее босые сбитые ступни, словно их жгли раскаленным железом. Кое-как добравшись до валуна, она присела, поджав окоченевшие ноги. Рядом тек почти замерзший ручей, лишь кое-где ключ пробивал лед.

— Как мне хочется пить! — Сказала, постанывая Юльфи. — И так холодно, просто невероятно, что может быть такой мороз. Ну, где эти белые волхвы, неужели они все время живут при такой холодине. Это совершенно не возможно! — Отчаянно крикнула она.

— Возможно! Возможно! — Ответило эхо.

Девочка испугалась и закрыла глаза, она попыталась представить себе костер, на котором жариться сочный шашлык. В последние дни она почти ничего не ела, пустой желудок сжимался спазмами. Кроме того, хотелось пить. И в тоже время глотнуть ледяной воды и ощутить озноб, тоже страшно. Неожиданно из пальцев девочки посыпались искры, появился, похожий на солнечный, лучик, он засветился и, девочке стало теплее. Он протянула к нему окоченевшие, израненные ноги. Они согревались, девчушке стало легче. Юльфи засыпала, погружаясь в сладкую дрему. Ей снова снился жирный сочный окорок, покрытый красным соусом. Такой, поджаренный с корочкой. Девочка никогда не ела мяса, только рыбу, овощи, фрукты, хлеб. Мясо у рыбаков считалась роскошью, но она навсегда запомнила сильный и аппетитный запах, когда проходила рядом с городской таверной. Теперь она грезила в своем сне. Запах стал настолько реальным и перец щекотал ноздри, что девочка проснулась. Поначалу Юльфи подумала, что сходит с ума. Перед ней и впрямь дымился окорок. Сочный кусок с корочкой, в специях. Она дотронулась до него, ощутив горячую поверхность. Пальцы обожгло. Девочка попробовала лизнуть языком: горячо.

— Пусть остынет! — Сказала она с сожалением. — Я потерплю.

— Ого! — Рядом раздался звонкий голос. — Да тут чем-то так аппетитно пахнет.

Юльфи оглянулась: перед ней оказался мальчишка в белых коротких штанишках и в распахнутой рубашке на голом теле. Несмотря на мороз, он был босой и постоянно перебирал раскрасневшимися ногами, стараясь согреться. Такой симпатичный белобрысый мальчик, вряд ли старше Юльфи, но жилистый, рельефный, вены выступали как от тяжелой работы или физической нагрузки. Он приветливо улыбнулся девочке.

— Привет. Ты, я вижу, юная волшебница. Наверно идешь к нам.

Юльфи не хотела раскрывать карты:

— Нет! С чего ты взял, что я чародейка. Я простая нищая девочка, да еще и сирота.

Мальчик мотнул головой:

— Я тоже сирота, взятый на обучение белыми волхвами. Но не дурак. Такой кусок мяса без костра, может наколдовать лишь сильный волшебник. Я чувствую запах и тепло, это не иллюзия.

Девочка весело воскликнула:

— Можешь попробовать! Мне не жалко!

— Нам послушникам запрещено есть мясо. Оно может притупить развитие способностей. Тяжелая пища. — Он посмотрел внимательно на девочку. — Ты такая худая, видно долго голодала, тебе тоже может стать плохо от такой пищи.

— И что делать с таким куском? — Недоуменно спросила Юльфи.

— Лучше жирное мясо брось в ручей, его слопают твари. — Сказал, улыбаясь, мальчишка. — Пошли, я проведу тебя.

Девочка размахнулось мясом, стараясь зашвырнуть его подальше, как вдруг оно само стало таять словно испарившись. Лишь на руках Юльфи осталось несколько капелек жира. Девочка, не удержавшись, слизнула их. Вкусно и вполне реально. Мальчик, с видом знатока, заметил:

— Это мясо оказалось фантомным. Выходит, ты его наколдовала из ничего.

Девочка с грустью ответила:

— Я его видела во сне. Таким реальным, неповторимым.

Мальчик протянул ей мозолистую руку.

— Только в легендах колдуны владеют такой магией, что способны реализовывать сны. У нас таких нет.

Юльфи робко шепнула:

— Лучше никому об этом не говори. Не хочу, чтобы меня боялись. Ведь наличие чрезмерных способностей к волшебству внушает страх.

Мальчик кивнул:

— Тут я согласен! Буду могилой! Меня зовут Шелл, а тебя как?

Девушка охотно произнесла:

— Юльфи! Я твоя подруга.

— Пошли со мной, я тебя проведу до замка. У тебя хватит сил?

Девочка улыбнулась, сжав бицепс:

— Еще пять минут назад я казалась обессиленной, а теперь чувствую, словно крылья за спиной.

— Тогда помчались.

Босоногая пара: мальчик и девочка мчались по снегу. Они двигались дикими прыжками, Юльфи чувствовала свое тело легким, а Шелл, похоже, привык к трудностям.

Природа вокруг их была суровой, ни деревьев, ни птиц. Поэтому, появление рощи оказалось для них неожиданным. Мальчишки разных возрастов, одетые как Шелл, отрабатывали удары в деревья. Их был не много, всего три десятка и только один взрослых гуру давал указания.

Увидев Шелла с девчонкой, он, улыбаясь, кивнул:

— Можете бежать дальше.

Ребята поклонились на бегу:

— Спасибо старейшина.

Тут Юльфи обратила внимание, что среди мальчиков есть девочки, только одеты они одинаково, коротко остриженные, мускулистые, босые ноги в ссадинах и ушибах от ударов в деревья. На лицах синяки, носы разбиты.

— Настоящий волхв должен не только уметь колдовать, но и драться. — Объяснил Шелл.

Юльфи кивнула:

— На счет последнего я согласна. Но как вы выдерживаете полуголыми на таком морозе.

Шелл провел ладонью по горлу:

— Мы каждый день утром пьем специальное зелье, притупляющее холод и не дающее крови стыть! Это делает нас сильнее. Правильно делаем?

Девочка пожала плечами:

— Трудно сказать! Похоже на варварство.

А вот и сам замок волхвов. Небольшой, с гладкими белыми стенами, его контуры сливаются с ледяной скалой. Мальчишка подбежал ко рву. Над ним свисала тоненькая веревка.

— Ты сможешь перейти по ней? — С тревогой спросил девочку Шелл.

Юльфи спокойно ответила:

— Не знаю, не пробовала.

Мальчик стал объяснять:

— Обычно новичков у нас похищают сами учителя, они чувствуют самых одаренных детей. Но ты впервые пришла к ним сама. Как они тебя примут, загадка. Дай руку.

Девочка решительно заявила:

— Лучше я сама! Это мое испытание и проба сил.

Первым, довольно ловко, прошел Шелл. Он видимо имел опыт канатоходца. За ним направилась Юльфи. Она еще ни разу не пробовала и страшно боялась. Сама веревка показалась ей страшно колючей.

— Не смотри вниз! Расставь шире руки. — Советовал мальчик.

Девочка сделала быстрый шаг, затем еще один. Она оказалась над пропастью, ров замка необычайно глубок. Юльфи мысленно молилась и шагала. Девочка было ловкой и научилась балансировать, стоя в лодке или на доске в условиях сильного ветра(В шторм рыбаки обычно не выходили). Вот так он прошла больше половины пути. Тут неожиданно любопытство оказалось сильнее, девочка глянула вниз, и увидела клокотавшую в пламени бездну. Волхвы недаром были колдунами, их окружала настоящая преисподняя. Юльфи вскрикнула и, задрожав, упала в низ.

— Что ты наделала! — Крикнул мальчишка. — В низу дикий ужас, страдания души!

В последний момент девочка, правда, успела ухватиться за веревку, повиснув как мартышка, на лиане.

— Зацепись ногами! — Посоветовал Шелл.

Юльфи так и сделала, она лазила не раз по деревьям и веревка не была большой проблемой. Ее трясло от страха и, тем не менее, она ползла к выходу. Худое тело было легким, а девочка сильной, только вот сама веревка обжигала пальцы, причиняя боль. Юльфи чувствовала в ней злую магию. С каждым шагов веревка жгла все сильнее. Тогда девочка неожиданно для себя вскочила наверх, и снова пустилась бежать. Несколько шагов он преодолела в один дух, но неожиданно споткнулась: полетела вниз, но отчаянным усилием зацепилась за трещину на поверхности рва. Шелл наклонился над ней, крикнул:

— Держись я тебя спасу.

Он снял с себя рубашку и бросил конец вниз! Рукав коснулся пальцев Юльфи.

— Не бойся она прочная! Держи!

Девочка, подтянувшись, вцепилась в рукав. Мальчик потянул ее наверх. Во время подъема, Юльфи упиралась ногами в трещину и помогла Шеллу. Та они оказались вместе на поверхности.

— Ух, даже пот на морозе выступил! — Сказал покрасневший от волнения и натуги мальчишка.

— А я трусиха, душа в пятки ушла! — Заявила, стыдливо пряча глаза девочка.

Они подошли к воротам. Тем уже стоял человек в серебряном балахоне. Окинув пристальным взором Юльфи, певучим голосом произнес:

— Ты видно сильная и храбрая девочка, если сама пришла к нам босая зимой. Знаешь, согласно обычаю, мы ударим тебя десять раз плеткой по спине, и если ты выдержишь без крика, то считай себя принятой.

Девочка весело кивнула:

— Мне не первый раз получать я готова.

Человек в балахоне усмехнулся:

— Это будет заколдованная плетка. Редкий взрослый способен ее выдержать не то, что ребенок. Может, откажешь от испытания, мы отпустим тебя и даже поможем добраться до теплой равнины.

Юльфи заколебалась. Снова испытывать боль не хотелось, но тут вспомнила слова пришельцев наделивших ее силой: только белые волхвы позволят тебе ее развить.

— Я согласна на воспитание.

— Тогда ложись! Вот на это колесо.

Девочка подошла к кажущемуся страшным колесу. Легла. Сзади подошел крепкий, плотноватый юноша, бритый наголо, с большой плетью в жилистых руках. Он вызвал у Юльфи дрожь. Профессиональный палач!

— Десять ударов! Бей как при наказании за серьезный проступок.

— Слушаюсь! — Произнес юноша. И вдруг улыбнулся, из-за чего лицо утратило свирепость. Наклонившись, палач шепнул на ушко. — Обратись мысленно в молитве к богине плодородия Астарте и тебя станет легче.

Юльфи согласно кивнула.

— Начинай! — произнес верховный волхв.

Засвистела плеть, обрушив на спину девочки такой удар, что лопнула туника. Юльфи задохнулась от боли, не сумев даже вскрикнуть, глаза расширились.

— Раз! — Произнес волхв. — Продолжай!

Снова последовал удар. Юльфи начала молиться:

— Помоги Астарта! — Мысленно попросила она.

Как ни странно, от этого ей стало легче, боль была, но не такая острая, палач не обманул.

Опять свистит плеть: удары. Юльфи шептала. Теперь ощущения примерно как порет ее отец, больно, но орать не обязательно. И все равно время идет очень медленно.

Конец ознакомительного фрагмента.