Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга первая и вторая

Олег Колмаков, 2021

События романа переносят читателя в эпоху девяностых годов прошлого тысячелетия,Главный герой, тридцатипятилетний бизнесмен, владеет мастерской по ремонту торгового оборудования. В прошлом он служил по контракту в горячей точке. Олег удачно обменивает свою малосемейку на двухкомнатную квартиру. При этом он вовсе не подозревает, что вышеозначенная сделка была затеяна лидером организованной преступной группировки. Олега втянули в криминальную игру, связанную с убийством директора завода. Лидер ОПГ не учёл лишь одного обстоятельства. В нагрузку к своей новой квартире главный герой получает ещё и случайно-образовавшийся переход в иной мир… События развиваются с головокружительной скоростью, динамично сменяя один эпизод другим. Преодолевая невозможное, вступая в схватку со сверхъестественным, главный герой находит свою «вторую половину», обретает жизненную цель… А, быть может, полностью запутывается в своих внутренних душевных противоречиях. В общем, это нужно читать.

Глава 0

Изольда Каземировна Шмальц, наконец-то дождалась своего часа. Наступила та самая ночь, которую престарелая женщина ожидала более десяти лет и к которой на протяжении всего этого времени она тщательнейшим образом готовилась. Именно сегодня, в два часа после полуночи, главенствующие звезды должны были образовать на ночном небосклоне благоприятную пентаграмму. По центру, которой и окажется полная луна. В следующий раз подобное, удачное небесное сочетание могло повториться, аж, через шестьдесят шесть лет. Ждать, сами понимаете, долго. А для восьмидесятилетней старушки, коей и являлась на данный момент Изольда Каземировна, и вовсе бессмысленно.

Только сегодня и только сейчас — иначе, уже никогда.

Итак, на подготовку столь значимого события было потрачено годы. Точнее, более десяти лет. Изольда Каземировна прочла тысячи эзотерических книг, сотни оккультных рукописей (причём, в оригинале) и приобщилась к десяткам полулегальных сект. В то время как её квартира, недоступная для постороннего глаза, постепенно превращалась в нечто среднее между запущенным «бомжатником» и сектантским молельным домом. Одна из двух её комнат, так и вовсе была переоборудована под помещение для проведения каббалистических месс. Фактически комната была пуста, если не считать двух искусственно созданных колонн, самодельного алтаря и небольшого столика.

Окна своей квартиры старушка закрасила чёрной краской и задёрнула занавесками из плотной ткани, потому и царил в жилых помещениях зловещий полумрак. Электричеством, хозяйка запущенной квартиры (головная боль местного ЖЭКа) давно не пользовалась. Исключительно свечи. На крайний случай, газ для приготовления пищи. Потому и не сложно было догадаться, отчего потолок её квартиры прибывал в изрядном закопчении. Чем в ещё большей степени усугублял внутреннее, ужаснейшее состояние некогда полностью благоустроенного жилища.

Сейчас трудно представить, что когда-то, лет этак тридцать-сорок тому назад, эта дряхлая, неряшливая и немного полоумная женщина являлась заслуженным учителем и депутатом районного Совета народных депутатов. Без остатка сгорая в общественной и педагогической жизни, она так и не обзавелась семьёй, детьми, оставшись на закате лет абсолютно одинокой, никому ненужной женщиной.

Как не крути, а главная причина столь стремительного социального падения «заслуженного учителя» заключалась в том, что Изольда Каземировна оказалась абсолютно не готовой к масштабным переменам, произошедшим в стране на рубеже двух тысячелетий. Не смогла она пережить едва ли не мгновенную потерю, годами накопленных и припасённых на старость сбережений. Не была она готова к нищенской пенсии, а так же, к своей не востребованности и полнейшему забвению. И это, при её-то заслугах, «боевой» молодости и былом статусе народной избранницы. В общем, обозлившись на весь мир, Изольда Каземировна решила найти себя в совершенно ином.

Нет-нет, речь ныне вовсе не идёт о какой-либо беззаветной вере или некоем самопожертвовании, в чём преуспели многие из её ровесниц, ударившись в христианскую религию. С присущей ей педантичностью старушка занялась изучением литературы о паранормальном, в изобилии появившейся на книжных полках в конце двадцатого столетия. Астрология; магия чёрная и белая; оккультизм; заклинания; природа духов; гадание; гипноз; медитация; спиритизм; кабала и вуду — таков был (далеко не полный) перечень бесовщины, вызвавший в Каземировне безумно-нездоровый интерес.

Она пыталась найти нечто общее, какую-то единую ось, вокруг которой и должна была выстроиться цельная система из тех самых, совершенно разрозненных, а порой и полностью противоречивых элементов мистицизма.

И, похоже, ей это удалось.

Первые примитивные опыты по смешению различных «ингредиентов» оккультизма, собранных по крупицам из различных источников потустороннего, увенчались, пусть и малым, а всё же успехом. Те незначительные победы придали пенсионерке ещё больше сил и уверенности в том, что её серое и незаметное забвение может запросто переродиться в нечто иное.

Часы уж начали отсчитывать последние минуты. Все сомнения и прочая неуверенность остались далеко позади. Каждое мгновение предстоящего ритуала было давно просчитано, рассчитано и заранее опробовано. На зубок заучены, как последовательность действий, так и магические тексты. Комната убрана от всякого рода посторонних предметов, которые хоть как-то могли повлиять на целостность грядущего действа.

По центру комнаты был установлен алтарь, переоборудованный из маленького столика и покрытый ныне чёрной тканью. Как указывалось ранее, к востоку от данного алтаря, ближе к большому окну, Изольда изготовила две колонны, окрасив правую серебром, а левую в чёрное. В ритуале они будут служить накопителями энергетики, а впоследствии и вратами в иной, неизведанный ею мир. На восточной стороне алтаря размещался красный католический крест; на западной чётки с сурами Корана. Ближе к северной — бордовый треугольник и кувшин со святой водой, принесённой из православного Храма. На южной стороне — предметы культа Кабалы.

Началась же сия тёмная месса с самой простой манипуляции.

Каземировна вошла на кухню и полностью открыла четыре вентиля газовой плиты. Именно так, она и не думала разжигать газ. Открыв газовые конфорки, старушка поспешила вернуться в ритуальную комнату, где горела лишь одна единственная свеча. Бесцветный пропан, беспрепятственно минуя газовую плиту, устремился в свободное пространство кухни, затем в длинный коридор.

Меж тем Изольда Каземировна, вставшая перед алтарём лицом на восток, вдруг почувствовала странное и ни с чем несравнимое ощущение полной пустоты. Уловив усвоенный ранее ритм, Шмальц преступила к чтению ранее подготовленного заклинания.

«Ол Сонуф Ваорсаг Гохо Иад Балт. Лонх Кальц Вонфо. Собра Зол Рор. И Та Нацпс. Од Граа Та Малприг. Дс Холл-г Куаа Нотхоа Зимз, Од Комах Та Ноблох Зиен. Соба Тхил Гнонп Прге Алди. Дс Врбс Оболех Г Рсам. Касарм Охорела Таба Пир Дс Зонренсг Кааб Ерм Иаднах. Пилах Фарсм Знрнза Адна Гоно Иадпил. Дс Лохоло Веп Зонид Поамал Од Богпа Аал Та Пиапе Пиаомел Од Ваоан. Закаре Ека Од Замран Одо Цикле Куаа. Зорге Лап Зирдо Ноко Мад. Хоад Иайда…»

На первый взгляд, полнейшая бредятина. Однако пожилая женщина, ещё не совсем выжила из ума. То был древнеэнохианский текст Первого и Второго ключа энохианских Зовов, случайно найденных Изольдой в хранилищах одного из столичных музеев.

Каждое слово, каждая буква заклинания были заучены Каземировной на зубок. Поработала она и над правильным произношением данного текста. Так сложное слово «Знрнза», она произносила как «Зод-ен-ар-зод-ах», а слово «Дс», не иначе, как «Де-есс». «Ека» произносилось, как «Эк-ха», слово «Впаах», звучало как «Ве-пе-ах-ах-хе». И так далее.

Когда ж в комнате появились первые запахи, исходящий от открытых газовых конфорок, бывшая учительница, наконец-то, покончила со сложно произносимым древнеэнохианским наречием. Дальше было немного проще. И, тем не менее, ей следовало поторапливаться.

«Я царству! Сказал Бог правосудия. Во имя власти, возвращайся над Небесным сводом ярости. В руках его Солнце, как меч. И Луна, как всепроникающий огонь. Кто измерит твои покровы в покровах моих и предаст тебя в ладони мои? Чей трон украшу я огнём поглощающим? Кто украсит покровы твои с восхищением? Кому доверю я владеть Святыми? Кто доставит тебя к Ковчегу Знания? Больше того, возвысьте голоса свои и явите покорность и веру в Него, кто живёт и торжествует. Чьё начало — ещё не конец, и концом быть не может. Кто сияет, как пламя вечное, в сердце дворца твоего и правит над тобой во имя равновесия правоты и истины. Двигайтесь сюда и явите себя; откройте тайны вашего сотворения. Будьте мне друзьями, поскольку я и есть слуга Бога вашего, истинная последовательница Высочайшего. Могут ли крылья ветра понять ваши удивлённые голоса. О Вы, Вторые из Первых! Кого обрамляют языки пламени. Кого приготовила я к свадьбе. Сильнее ноги ваши камней бесплодных; мощнее голоса ваши, чем ветры со всех сторон. Станьте моим зданием, не спасёт которое пред лицом Разума всемогущего. Стань слугой моим. Яви себя в силе и сделай меня свидетелем вещей, и я есмь Он, кто живет вечно!..»

На мгновение Изольда Каземировна замолчала, всем своим телом ощущая, как поток энергии, вызванный заклинанием, растекается по каждой клеточки её организма. После чего продолжила.

«…Во имя Иешуа, Иеговы, вызываю я силу Записывающего ангела. Заклинаю тебя, о Свет невидимый, неосязаемый, где мысли и нужды людей всех записаны. Заклинаю тебя Тотом, Повелителем мудрости и магии, кто Повелитель и Бог. Заклинаю всеми силами, всеми словами власти, светом божественным. Гарпократом, повелителем молчания и силы, Богом этого действа волшебного, чтобы оставили дома свои и места своего обитания, чтобы скопились вокруг меня невидимые, неосязаемые, как облако мрака, как слова защиты, чтобы могла я невидимой стать, чтобы не видели меня глаза их, не понимали мира, к которому принадлежу!..»

Тем временем газ, успев заполнить весь объём кухни, уверенно устремился в коридор. Он проникал в каждую щёлку в каждое отверстие жилых помещений. Его стойкий запах, к данному мгновению был уже ощутим не только в помещениях квартиры, но и на лестничной площадке. Однако уловить тот неприятный и тревожный дух в подъезде двухэтажного дома, в два часа ночи было попросту некому.

Постепенно пропан начал проникать и в закрытую комнату Изольды Шмальц. Женщина прекрасно понимала, что ей следует спешить — ни единого лишнего слова, ни единого ненужного движения — иначе, она может попросту не успеть. Почти бегом старушка переместилась к западной стене комнаты.

«О, повелительница Мрака, пребывающая в ночи, куда не ступает нога человека, где царит Тайна и Глубина непознаваемая, где молчание нестерпимо! Призываю тебя, во имя Шекины и Айма Элохим, даруй эту цель высшим устремлениям души моей и окутай меня тайной неощутимой! Наполни меня силой вашей, воздвигните стену бесплотную между мной и всем, принадлежащим чуждым, и миром материальным! Окутай меня вуалью, сотканной из молчащего мрака, окружающего жилища ваши, места вечного упокоения в сфере Шаббатай!..»

Мельком глянув на свою руку, Изольда Каземировна поняла, что желаемый результат, ещё не достигнут. Возможно, в чем-то она ошиблась, где-то просчиталась. Потому как тело её вовсе не стало прозрачным, коим должно было быть к данной минуте. Она вновь перешла на древнеэнохианский.

«Ол Сонуфва — Орсаги. Гохо Иада Балата. Элексарпех Команану Табитом. Зодакара. Ека Зодакаре Од Зодамерану. Одо Кикле Куаа Пиапе Пиамоель Од Ваоан!..»

Запах газа стал настолько насыщен, что женщина понемногу начала испытывать недостаток кислорода. В отчаянии, едва справляясь с приступом кашля, она вновь поднесла ладонь к лицу и… С облегчением выдохнула. Заговор сработал. Сквозь кожу она уже смогла разглядеть свои кровяные сосуды, и даже отдельные кости скелета кисти руки. А может, то была лишь галлюцинация, вызванная перенасыщенностью пропана. Так или иначе, бабушке к тому мгновению было уже все равно. Ведь её, в буквальном смысле, окрылил первый успех.

«А теперь, во имя Элохим, дай мне войти в пустоту ограничения! Открой мне двери, вечно закрытые, куда лишь славный Повелитель молчания и ночи может войти. Так возвожу я барьер без астральной формы моей, может он быть вокруг меня, как стена и как крепость, и да защитит он меня. Теперь возвещаю я, что все, что сказала я, будет основой и вместилищем Завесы мрака, Яйца синевы!..»

Каземировна перешла к южной стене. Главным для неё было успеть. Только бы ещё чуть-чуть продержаться и завершить начатое. Присев на колени, Изольда приступила к своему роковому заговору.

«Обращаюсь к вам, о силы Духа жизни, чьё обиталище невидимо, к вам обращаю я мольбу мою!.. Во имя правителей ваших, ангелов Эликсарфа, Крманану, Табитома и во имя святой Скрижали единства, во имя Бога могущественного Эхейе, Агла, Йеховез, Элохим и во имя великого Повелителя молчания Хуурпо–кратиста!.. Во имя пурпурной бездны мрака и сияющего света венца над головой моей заклинаю я!.. Подчинитесь! Соберитесь вокруг меня, покройте астральную форму Яйцом синевы, Покровом мрака!.. Соберитесь вместе, о языки астрального пламени, и примите видимый облик мой в глубины своей непроглядной ночи!.. Окутайте меня и скройте меня по воле моей!.. Наполните мраком глаза моих недругов, чтобы не видели они боле! Подчинитесь воле божественной, ибо вы есть смотрящие, и храм есть душа моя!..»

Подхватив со столика кабалистический крест, бывшая депутатка, а ныне чёрная колдунья, бросилась к северной стене и встала между двух самодельных колонн.

Отсчёт уже шёл не на минуты, на секунды.

«О, Аурамоот и Таум-Эш-Нет!.. О, Богини великие Равновесных весов, вас призываю я, и к вам обращаюсь! Благословите же брызги воды магической и искры огня священного, чтобы были они основой материальности создаваемой Завесы скрывающей!..»

Обратив свой взгляд на ладонь, этой самой ладони Изольда Каземировна уж вовсе не увидела. Оставалось последнее, одно единственное заклинание. Без него, весь предыдущий ритуал был абсолютно бессмыслен. Потому как повернуть вспять, запущенный магический механизм уже не удастся. На карте стояло, действительно, все.

«Теперь Мрак — имя моё и укрытие! Я есмь Великая невидимая на путях теневых! Не ведаю я страха, хотя и скрыты пути мои в темноте, ибо говорит во мне, невидимо для других, Свечение всевышнее! Я есмь Факел, скрывающийся во Мраке! Я есмь Хозяйка сил равновесия! О великий Хуур-пократ-ист!..»

Произнести вслух обращение завершающего заклинания Каземировна так и не успела. Оно лишь прокручивалось до самого последнего мгновения в её мыслях. Концентрация бытового газа достигла своей критической отметки. Тогда как свеча, горевшая на алтаре, послужила для него необходимым детонатором.

Ночной взрыв, разбудивший треть миллионного города, оказался настолько мощным, что в километровом радиусе в большинстве строений вылетели оконные стекла. Что уж тут говорить о многоквартирном доме в котором и проводился вышеозначенный обряд. От него остался лишь изуродованный кирпичный каркас, да тяжёлые стальные перекрытия, разогнутые неистовой силой в разные стороны…

Книга первая. Выгодный вариант

Глава 1

Чуть приподняв свои веки, я обнаружил, что заснул за чтением книги. Причём, данный конфуз произошёл со мной в моём же рабочем кабинете. А впрочем, открыть глаза, вовсе не означает полностью проснуться. В моей голове всё ещё слышались отголоски только-только увиденных сновидений.

«Выходит, слабаком оказался ваш «воин»!» — вещал чей-то баритон.

«А слабаком ли? Ведь для самоубийства, так же требуется определённое мужество!..» — отвечал ему мужской бас.

Самое интересное заключалось в том, что свой сон я практически не помнил. Лишь мелкие, вовсе не связанные друг с другом обрывки. Какие-то врачи, вопросы, что-то о самоубийстве. А ещё, мне привиделся чёрт… Короче, полная дребедень.

Встряхнув головой и потянувшись, я закрыл книгу и выглянул в окно.

В отличие от последних унылых и серо-слякотных промозглых ноябрьских дней, нынче установился довольно-таки тихий и относительно тёплый безветренный вечер. Да ещё и с первым лёгким снегопадом. В столь комфортную погоду вовсе не хотелось сидеть в душном помещении и уж тем более трястись в переполненном салоне общественного транспорта. Так и тянуло прогуляться по заснеженным дорожкам, дыша свежим воздухом и наблюдая, как обновляется некогда грязный город.

К тому же, нынешний сумеречный вечер был пятничным, то есть венчавшим окончание трудовой недели, потому и был он вдвойне приятен. Имею в виду, приятен не только для беспечных прогулок.

Наскоро сложив неподписанные договора, всевозможные бланки, какие-то платёжки и прочую документацию в одну общую стопку, я закинул её в дальний ящик своего рабочего стола. Пусть всё это подождёт меня до понедельника. После чего, без каких-либо угрызений совести я покинул свой офис.

Миновав автобусную остановку, как собственно и было намечено ранее, я отправился в сторону своего дома пешим ходом. Если и уйдёт у меня на эту вечернюю прогулку около часа, данное обстоятельство меня совершенно не расстроит. Ерунда. Один хрен, спешить мне некуда. Потому как живу я один, и никто к вечернему ужину меня вовсе не поджидает. Если хотите, то сама природа нынче располагала к некоему размеренному и неспешному ритму. Причём, не только в ходьбе, но и в моих мыслях.

Похоже, на смену подзатянувшейся осени, окончательно пришла настоящая зима, а там недалеко и до Нового Года. Самое время подвести кое-какие предварительные итоги и немного поразмышлять о своих ближайших перспективах. С нынешними переменами и, по-настоящему, бешеным ритмом жизни у меня практически не оставалось времени для обустройства своей повседневной, вне рабочей или, проще говоря, личной жизни.

Безусловно, за свои тридцать с небольшим, я сумел кое-чего добиться. Успел отслужить срочную службу, потом ещё пять лет отпахал в армии уже по контракту. Вовсе не на гарнизонном плацу или в казарменной каптёрке, а в самых настоящих «горячих точках». После чего не пропил, не прогулял честно заработанные «боевые». Приобрёл на них, пусть и малосемейную (в двадцать два метра), а все же собственную квартиру. Ну, а на оставшиеся деньжата открыл гарантийную мастерскую по ремонту и обслуживанию контрольно-кассовых аппаратов и прочей торговой техники. Пусть и малый, однако, свой собственный, приносящий стабильный доход бизнес.

Пожалуй, лишь в одном я пока что не слишком-то и преуспел. В той самой, личной… Надеюсь, вы и сами уж давно поняли, о чём именно идёт сейчас речь.

Дабы избежать всевозможных домыслов и прочих кривотолков, попытаюсь сразу внести некоторую ясность. Во-первых, я вполне нормальный мужчина. Помните, как у Владимира Семёныча: «я вышел ростом и лицом, спасибо матери с отцом». Не глуп и голова на плечах; все в порядке и всё при мне. Да, собственно, и вниманием противоположного пола, считаю себя вовсе не обделённым. Вот только никак не удаётся мне найти ту единственную и неповторимую, с которой был бы я счастлив до самой смерти.

Быть может, это миф или некая красивая сказка о том, что у каждого человека имеется на земле только одна, созданная лишь для него «половинка». И, тем не менее, я в неё верю. Верю и надеюсь, что в один из дней я все же встречу свою «половинку».

Медленно двигаясь по тротуарной дорожке, я с увлечением наблюдаю за тихим падением крупных снежинок, всей грудью вдыхаю свежий и чуть морозный воздух. И вдруг…

— Дорогой, позолоти ручку!..

Поднимаю глаза и вижу прямо перед собой цыганку.

«Эх, чёрт!.. Вот ведь, незадача!.. Угораздило же меня пойти именно по этой самой дороге. Ведь я прекрасно знал о том, что именно здесь регулярно собирается некий табор уличных гадалок. Однажды, когда я возвращался домой в приличном подпитии, они в буквальном смысле обобрали меня до последней копейки. С тех самых пор я, собственно, и стараюсь обойти стороной то проклятое место. Как говориться: от греха подальше. А тут, задумался, да и свернул совсем ни туда.

Давно усвоив для себя простое правило о том, что вступать с цыганками в какие-либо разговоры будет себе дороже, я изобразил на своём лице полную отрешённость и попытался проскользнуть мимо назойливой бестии. Однако гадалка и не думала отступать. Ухватив меня за рукав куртки, она в буквальном смысле прошипела:

— Ну, хоть пару червонцев, ребёнку на конфетки, дай!

— Да, пошла ты! — отдёрнул я руку.

— Зря ты так, парень! Теперь уж точно жди неприятностей! Знай: навлёк ты на себя самое страшное несчастье!.. — кричала мне вслед явно недовольная цыганка.

Какого-либо значения вышеозначенным проклятиям я, конечно же, не придал. И, тем не менее, неприятный осадок где-то там, в глубине моей души, всё ж таки остался.

Буквально на ровном месте эта долбаная цыганка умудрилась испортить мне отличное пятничное настроение. Сучка! Тут уже было не до прогулок по хрустящему белому снегу. Я прибавил шаг. Ну, а по пути ещё и заглянул в супермаркет за коньяком и кое-какой закуской.

«Вот ведь, как иногда бывает! Шёл себе человек, шёл!.. Мечтал о чем-то светлом, приятном, возвышенном. И вдруг, хлоп!.. Какая-то тварь, в одно мгновение делает этого весёлого человека, злым и раздражённым. И самое главное: пить-то вроде бы, совсем не хотелось!.. Однако ничего уж тут не поделаешь — теперь придется!..»

Добравшись до своего дома, уж собирался войти в подъезд, как краем глаза вдруг заметил на двери новое, совсем недавно приклеенное объявление. Вернулся прочесть. Грешным делом подумал, будто бы в доме намечается очередное экстренное отключение горячей воды или отопления. По закону пакости, подобные мероприятия в основном приходятся на праздничные или выходные дни. Однако Бог миловал. Никаких отключений. Привожу текст данного объявления, практически дословно.

СРОЧНО!

Куплю дорого или обменяю на большую площадь

квартиру в вашем подъезде.

Просьба: посредникам не беспокоиться.

Тел. [phone]

Объявление было набрано на компьютере и, очевидно, размножено на ксероксе. Потому и предположил я, что данное, отчасти сказочное предложение, не более чем очередная риэлтерская замануха, наклеенная на каждом подъезде нашего микрорайона.

Эх, и на какие только хитрости, на какие уловки не идут люди, чего только не готовы наобещать, лишь бы завлечь в свои сети побольше лохов-простачков, дабы в последствии поиметь с них определённую выгоду. Помниться, я даже видел объявления примерно того же самого содержания: мол, срочно куплю квартиру именно в вашем доме. Причём, данные объявления были расклеены на гаражах, фонарных столбах и даже на общественном туалете. Хороший у кого-то дом, не правда ли?

Итак. Прочитал и, не поверив в обещанное, ухмыльнулся вслух. Кому, на хрен, нужны наши малосемейные квартирки с городских окраин? Однако квиток с номером телефона я все ж таки оторвал. Как говориться: на всякий случай; чем чёрт не шутит; вдруг повезёт. И чтобы не сказали сейчас заумные пессимисты и прочие умники, лично я всегда придерживаюсь мнения о том, что даже после тысячи неудач, человек должен верить в лучшее. А иначе, зачем жить?

Коротая нынешний вечер в гордом одиночестве, я расположился в кресле у экрана телевизора, отслеживая перипетии очередного захватывающего боевика. Душу мою, как будто бы, немного отпустило лишь после четвёртой рюмки коньяка. Мерзкая цыганка, с её погаными проклятиями, постепенно отошла на второй план. Я даже начал подумывать о некоем «собутыльнике» и более весёлом продолжении вечера. Сами понимаете: в одиночку пьют лишь алкаши.

Потому и собрался я позвонить кому-либо из своих знакомых, дабы договориться о встречи, либо пригласить его в гости. Однако пара десятков сделанных мною звонков, оказались абсолютно безуспешной. Поздний и предвыходной вечер, был уже всеми давно расписан и распланирован. Мои друзья уж успели разбрестись по кафешкам, гостям и иным семейно-развлекательным мероприятиям.

Немного приуныв, я включил музыку, выглянул в окно, пытаясь найти нечто, способное хоть как-то меня развлечь. И тут я вдруг вспомнил об объявлении со своего подъезда. Куда ж подевался, тот чёртов квиток?

Порывшись в карманах своей куртки, я нашёл-таки нужный мне номер. Коль настроение моё несколько улучшилось, так почему бы не пообщаться, не попудрить кому-то мозги. К примеру, риэлтерские. Ведь риэлторы они тоже люди. Встречаются среди них и девушки. И не просто девушки, а и вполне себе, симпатичные особы. Вдруг мне нынче подвезёт. Вдруг попадётся именно та особа противоположного пола, которая согласится на некую ночную авантюру с малознакомым ей парнем.

Развалившись в кресле, я взял в свои руки мобильник. Номер набирал так, от нечего делать, ради спортивного интереса, без каких-либо надежд и серьёзных ожиданий.

Дозвонился с первой попытки. После пары гудков, на том конце провода мне ответил мужской суровый голос.

— Слушаю!

Увы, но моим собеседником оказалась вовсе не девушка. И уж тем более, не готовая на ночную авантюру.

— Здрасьте! Я звоню по поводу вашего объявления!.. — мне пришлось как-то выкручиваться из неудачно сложившейся ситуации.

— Парень, у тебя какой номер квартиры? — тут же поинтересовался мужчина.

Признаться, я был шокирован подобным развитием ситуации. И прежде всего тем, что собеседник даже не поинтересовался моим точным адресом. Не спросив ни номер дома, ни порядковый номер подъезда, мужик с ходу перешёл к расспросам о моей квартире. Потому и мои первоначальные, то есть, весьма опрометчивые предположения по поводу «риэлтерской заманухи», совершенно не вписывались в данный контекст. Скорее всего, никто и не думал развешивать данное объявление по всему микрорайону. Более того… Похоже, оно было отпечатано лишь в одном единственном экземпляре и действительно предназначалось только для жителей нашего, конкретного подъезда.

От удивления я даже встал на ноги.

— Семьдесят восьмая! — ответил я с некоторой насторожённостью.

— Высоковато!.. — разочаровано произнёс собеседник. — …Это шестой или седьмой этаж, если я не ошибаюсь.

— Так точно!.. — пришла моя очередь впасть в уныние. — …Седьмой!

— Почему «так точно»? Ты что ж, военный? Служишь?..

— Бывший военный!.. — ответил я без особого энтузиазма. — …Служил по контракту, на сверхсрочной!

— И кем именно служил, если не секрет?.. — продолжил свой расспрос неизвестный. Новая тема его явно заинтересовала. — …Какой род войск?

— Пехота!.. — усмехнулся я. — …Военная специальность: стрелок-снайпер!

— В квартире, ты прописан один? Квартира оформлена на тебя? — ни с того, ни с сего вдруг оживился мужчина.

— И оформлена она на меня, и живу я в ней совершенно один! Да только к чему сейчас все эти вопросы? Квартира-то, как я понял, вас вовсе не заинтересовала!

— Короче так, парень!.. — не обратив на мои слова абсолютно никакого внимания, собеседник вновь меня удивил. — …Сиди на месте! Минут через пятнадцать, я буду у тебя! Там и разберёмся, подходит твоя квартира или не подходит. Заодно проконсультируешь меня в кое-каких специфических вопросах…

Трубка тотчас замолчала. А я даже не успел расспросить того мужичка об условиях предполагаемого обмена. Тогда как перезванивать и «доставать» своими глупыми вопросами, похоже, действительно делового человека, было мне как-то неловко. Потому и начал я быстренько готовиться к приёму неожиданных гостей.

Первым делом, мне пришлось замазать пластилином вечно подкапывающий кухонный водопроводный кран. После я подклеил скотчем бросавшиеся в глаза надорванные обои. Потом, принялся за скорую уборку жилого помещения. Какой бы результат предстоящих смотрин меня не поджидал, а некоторое положительное впечатление от своей «берлоги», у гостей все ж таки должно было остаться.

Мой недавний телефонный собеседник оказался человеком предельно пунктуальным. Ровно через четверть часа, минута в минуту, в мою дверь позвонили. На пороге стоял высокий джентльмен, лет пятидесяти. Всем своим видом (от дорогущей одежды, до несколько пижонистого поведения) он сверкал лоском личной состоятельности, твёрдости и бескомпромиссности в принятии собственных решений.

По роду своего нынешнего бизнеса мне частенько приходится пересекаться с подобными типажами. Потому и знал я не понаслышке о том, что с подобными представителями современного бизнеса уж лучше оставаться в союзниках. И не дай-то Боже, оказаться в списках их соперников или того хуже, конкурентов. Эти люди знают себе цену, потому и без зазрения совести сомнут, закатают, перетрут любого, оказавшегося у них на пути.

В руках мужчина держал нечто длинное, завёрнутое в плотную материю и аккуратно перевязанное простецкой верёвкой. Свою ношу, он поставил в угол. Особо не церемонясь, он сразу прошёл в комнату.

— Ну, и убогость!.. — чуть осмотревшись, тяжело вздохнул гость. — …Неужели здесь можно жить?

После данных слов, моя квартирка, до сего момента казавшаяся мне довольно-таки сносной, тотчас превратилась в пещеру первобытного человека. Нет, даже не в пещеру, а в некую вырытую землянку или того хуже норку крупного грызуна.

— Как говорится, чем богаты!.. — именно это я и мог нынче сказать в своё оправдание, а так же в оправдание своего скромного жилища.

— Телефон есть? — сухо поинтересовался гость.

— Имеется! — едва не закричал я от радости. Ведь именно телефон, пожалуй, и был единственным плюсом моей «малометражной берлоги». По тем временам, о которых идёт нынче речь, квартирный телефон оставался всё ещё относительной роскошью.

Как выяснилось позже, я понапрасну замазывал кран, чистил свои раковины и унитаз. В эти подсобные помещения мой гость даже не заглянул. Единственное чему уделил мужчина своё самое пристальное внимание, так это виду из окна моей единственной комнаты. Облокотившись на подоконник, он пару минут вглядывался в темноту улицы. Уж и не знаю, что он пытался там высмотреть. Ведь кроме длиннющего забора, да проходной бывшего оборонного (а ныне, просто тракторного) завода — вы и средь бела дня, там ничего не разглядите. Одним словом: скучнейший серый пейзаж промышленной зоны отчуждения.

После тщательного осмотра прилегающей к дому территории, мужчина затребовал документы на квартиру. Бегло ознакомившись и с ними, он, в очередной раз тяжело вздохнул.

— Высоковато, черт побери! Но думаю, что данная квартира меня всё ж таки устроит! В конце концов, высокий этаж не проблема. Тем более что лифт имеется. А теперь, парень, вопрос на засыпку. Как быстро, ты сможешь «свинтить» отсюда, вместе со своим хламом?

— Обождите!.. — возмутился я. — …То есть, как это: «свинтить»? Я ещё не услышал от вас ни единого предложения. Быть может, они меня вовсе не устроят. В этом случае, ничего менять и, уж тем более продавать, я вам вовсе не намерен.

Честно признаться, я был готов выслушать в ответ пламенную речь, которую обычно произносят заправские квартирные маклеры. Дескать, квартирка твоя без ремонта; малометражная; далека от центральных улиц. И вообще, ты должен принять за счастье, предложенный мною подвал на Проспекте Маркса, с удобствами на противоположной стороне улицы. Ведь неспроста ж он так тяжело вздыхал, осматривая квартиру, и так нелестно о ней отзывался. Типа, подготавливал меня к своему последнему слову.

Однако и здесь, я вновь ошибся.

— Сейчас, вместе с моим помощником, ты проследуешь по трём адресам!.. — невозмутимо спокойно продолжил гость. — …Все это двухкомнатные квартиры. Посмотришь каждую. Которая из них придется тебе по душе, ту и забирай. Главное условие, чтоб к завтрашнему обеду и духа твоего здесь не было. Ровно в двенадцать к твоему подъезду будет подана грузовая машина. Надеюсь, одного рейса для перевозки этого мусора!.. — мужчина вновь обвёл комнату своим тяжёлым взглядом. — …Будет вполне достаточно!

— Постойте-постойте!.. — я, безусловно, был потрясён столь невероятным предложением, если не сказать: был до предела ошарашен. Потому, как не каждый день за твою малосемейку в двадцать квадратов, на отшибе города предлагают сразу «двушку». И, тем не менее, голову свою я ещё не успел потерять. — …А как же оформление документов? Ведь завтра суббота, выходной день!..

— Не переживай. Для меня это не проблема. Регистрационное свидетельство на новую жилплощадь ты получишь от водителя того же самого грузовика, который и будет перевозить твоё барахло. Либо тебе его завезут чуть позже, кто-то из наших. Ты лучше поторапливайся: одевайся, обувайся. Машина с моим помощником давно ждёт тебя внизу. Время позднее, а вам ещё в три адреса нужно поспеть.

В ту минуту на моем языке вертелся весьма щекотливый вопрос, который не давал мне покоя.

— Обмен у нас с вами получается несколько неравноценным!.. — я попытался озвучить тот вопрос несколько издали. — …И если вы запросите нереальную доплату!..

— Прекрати мелочиться!.. — собеседник оборвал меня на полуслове. — …Я бизнесмен. И мне нужна твоя квартира. Потому и предлагаю я тебе, как своему партнёру, наиболее выгодные условия. Чтоб даже мысли об отказе у тебя не возникло. Знаешь, пацан?.. В последнее время меня как-то особенно стало раздражать слово: «нет»! Потому и предпочитаю я лишний раз перестраховаться, предлагая значительно больше, нежели следует. Коль хочешь иметь что-то, умей за это платить. И только, ради Бога, не спрашивай меня: зачем мне твоя халупа? Иначе, наша сделка так и не состоится. Считай, что я приобретаю её для своей престарелой тётки.

Ну, и как вам, друзья, подобный разворот?

Только-только собирался спокойно отдохнуть, развалившись в своём любимом кресле. Прошло не более получаса, и я уже должен ехать на просмотр своей будущей квартиры! Причём, всё это произошло настолько стремительно, что признаться, я вовсе не отдавал себе отчёта в том, что делаю, и что на самом деле со мной происходит.

Беспрекословно подчиняясь приказам (по сути, незнакомого мне человека), как заворожённый я начал натягивать на себя одежду. Мой здравый смысл всеми своими силами пытался воспрепятствовать данной, весьма сомнительной поездке. Перед глазами непрерывной чередой мелькали лица каких-то обманутых вкладчиков и всевозможных квартирных аферистов из криминальной хроники. Я был просто не в силах поверить в столь простой вариант расширения своей жилплощади.

Страшно вспомнить, сколько сил и нервов мне пришлось потратить на безуспешные попытки по получению ипотечного кредита. Припомнил я и те чёрные дни, когда получал банковские послания с неизменной казённой фразой: «в предоставлении квартирной ссуды отказано». В ту минуту на душе моей было настолько мерзко и погано, будто бы меня, без лишних объяснений, признавали каким-то второсортным, недостойным какого-либо доверия гражданином.

Вперемешку со всем вышеперечисленным, в моей голове непрерывным потоком крутились фразы: «клюнул на наживку», «повёлся на халяву». Ведь именно в этой самой погоней за мнимой удачей, большинство наших соотечественников и превращаются в самых настоящих Бомжей, лишаясь последней крыши над головой.

И, тем не менее, я предпочёл рискнуть. Какое-то шестое чувство подсказывало мне мысль о том, что все должно сложиться более и менее благополучно. Нужно лишь довериться этому «джентльмену» и идти с ним до конца. Как не крути, а была в нём некая природная хватка, внутренняя харизма, решительность, которой уж очень хотелось верить.

Мой гость, уж было направившийся к выходу, на самом пороге спохватился.

— Эх, чёрт! Совсем забыл. Старею-старею, память совсем не та, что была в молодости!.. — чертыхнувшись, мужчина подхватил тот самый свёрток, оставленный им ранее у входной двери. — …Ты, помниться, спрашивал меня о некой доплате за своё убожество, называемое квартирой? Так вот… Я попрошу дать мне квалифицированную консультацию по игрушке, которую я случайно с собой прихватил. И можешь считать, что мы с тобой квиты.

В недоумении я принял из рук гостя предмет, перевязанный обычной верёвкой. Попробовав его на вес и на ощупь, мне тотчас стало понятно, что под плотной тканью скрывается некое оружие. Ружьё, карабин, либо длинноствольный автомат.

— Понимаешь, дружище?.. — пока я занимался распаковкой «обёртки», мужчина в некотором смущении приступил к необходимым для того пояснениям. — …С некоторых пор, меня можно причислить к отряду так называемых: начинающих охотников. Потому и прикупил я, по случаю, данное ружьишко. В то время как спрашивать совета у кого-то из своих… В моем-то возрасте и положении, как-то несолидно. Засмеют, сволочи. А ты, как будто посторонний, у тебя военный опыт. Короче, с тобой мне будет проще.

— Обалдеть! — непроизвольно вырвалось из моих уст. Я был не в силах сдержать своего восторга от оружейного шедевра, случайно оказавшегося в моих руках.

— Ну, как? Неплохая стрелялка? — уловив моё восхищение, с нескрываемым удовлетворением поинтересовался гость.

–Подобные винтовки я видел лишь дважды!.. У бойцов спецназа и стрелков президентской охраны. Впрочем, данная винтовка гораздо навороченней тех, о которых только что шла речь!.. — с восторгом и завистью я крутил в своих руках уникальное оружие, которое лишь полный профан, либо далёкий от воинской службы «ботаник» мог обзывать «ружьишком»; «игрушкой» или «стрелялкой». Смею вас заверить, что данный экспонат наверняка стоил не меньше десятка моих квартир. А он, этот грёбаный нувориш, прикупил её, видите ли, «по случаю».

«Интересно, чем он занимается, коль в состоянии делать себе такие дорогие подарки или запросто подкупать понравившиеся ему квартиры?»

— Как думаешь: лосю в глаз, с пятидесяти шагов, я сумею попасть? — прервал мои размышления владелец крутой винтовки.

— С такой-то оптикой, не только в глаз, в любую волосинку его шкуры! Даже если сильно захочешь, один хрен не промахнёшься!..

Глава 2

Из подъезда мы вышли вместе с Василием Семёновичем. Кстати, совсем упустил. Именно так, во время нашего знакомства представился потенциальный покупатель моей нынешней квартиры. Прямо перед подъездом нас поджидала пара, как братья-близнецы абсолютно одинаковых чёрных «Мерседесов» с тонированными стёклами. В один из них и уселся мой недавний гость. Дверь ему открыл высокий и крепкий парень. Скорей всего личный охранник или что-то вроде того.

— Прыгай во второй! — выкрикнул напоследок Василий Семёнович, указав в сторону второго «Мерина».

За рулём автомобиля, с барского плеча, предоставленного в моё полное распоряжение, сидел парень примерно моих лет. На заместителя столь солидного и представительного джентльмена, коим мне показался Василий Семёнович, этот полубандит вовсе не тянул. Скорее, он был похож на типичного рэкетира времён Перестройки. Короткая кожаная куртка, спортивные брюки, кроссовки, крепкое телосложение, бритая голова и совсем не бритая недельная щетина на его сытой роже. Я бы вовсе не удивился, если б увидел у него за пазухой семизарядный «ПМ».

В салоне «Мерседеса» был лишь тот самый «зам», потому и устроился я на переднем сиденье, рядом с ним.

— Давай, что ли, знакомиться!.. Илья!.. — при этом, полубандит протянул мне свою мясистую лапищу. — …Выходит, уговорил тебя Семёныч! Уж в чем-чем, а в этих делах он у нас мастер. Сейчас немного обождём, чтоб шеф отъехал!.. А после, и мы тронемся. У нас, брат, как в армии, своя субординация!

— И в какую же сторону мы тронемся? — поинтересовался я после дежурного рукопожатия.

— Предлагаю начать с дальнего адреса! По обводной выскочим на Московку. Потом в Привокзальный. И в концовке отправимся на Иртышскую Набережную! Короче, весь оставшийся вечер проведём в разъездах. А может, ещё и часть ночи прихватим. Всё будет зависеть от тебя, от твоей сговорчивости и поспешности. Братуха, ты уж постарайся побыстрей определиться! Мне к завтрашнему дню ещё нужно выспаться.

Не успел первый «Мерседес» с шефом свернуть за угол, как Илья вынул из бардачка металлическую фляжку и основательно к ней приложился.

— Коньячку не желаешь? — он протянул мне початую ёмкость.

— Ты ж за рулём! — моему удивлению не было предела.

— Подумаешь! Ментов я вовсе не боюсь. А для настроения, можно немного себе позволить.

Уж и не знаю, сколько для Ильи «много». Однако, стоило нам выехать на «обводную», как его пол-литровая фляжка была уже пуста. Справедливости ради следует отметить, что опустошили мы её на пару. Дорога в сторону микрорайона Московка оказалась сравнительно пустынна. Потому и летело наше авто с двойным превышением скорости.

— И как тебе, моя «тачка»? — с нескрываемым удовольствием поинтересовался Илья. При этом на бешеной скорости мы едва-едва сумели вписаться в очередной поворот.

— Без комментариев! — мне кое-как удалось перевести дух от столь стремительного и крутого виража…

— Считай, приехали! — резко притормозив, Илья свернул на какой-то пустырь.

Вокруг ни домов, ни огонька, ни живой души. Один сплошной безжизненный пустырь.

Вслед за Ильёй, я вышел из машины, захлопнув за собой дверь.

— И где ж тут квартиры? — усмехнулся я. Алкоголь уж вовсю веселил мне душу.

— А где могилу надумаешь себе рыть!.. — пришло время усмехаться уже и бандиту. — …Там, стало быть, и будет твоя новая хата! Лопата в багажнике! Так что, не стесняйся, приступай!

Для убедительности в серьёзности своих намерений, Илья действительно вытащил из-за пояса боевой пистолет. В своих ранних предположениях я ошибся лишь с маркой оружия. То был не «ПМ», а военный «ТТ» — признанное оружие отечественных киллеров. Впрочем, данное обстоятельство, особой радости мне вовсе не добавило. Тут-то и припомнил я пророческие слова цыганки, предвещавшие мне скорую беду. В миг отрезвев, я попытался найти взглядом хоть какую-то «палочку выручалочку».

«Вот тебе, балбес, и халява! Вот тебе, дебил, и двухкомнатная квартира! Ведь знал же о том, что подарки просто так с неба не сыплются!.. Выходит не зря говорил мне мой армейский командир о том, что своей смертью я точно не умру. Нашёл-таки приключение на свою задницу. Ну, можно ж было сразу догадаться, куда меня везут и почему он пьёт за рулём. Потому как убить человека не так-то просто.

Как не крути, а более паршивого положения у меня, пожалуй, и в Чечне не было. Один на один в чистом поле с вооружённым отморозком, исполняющим чужую волю. Что ж, придется медленно… Ну, очень медленно рыть себе яму. При этом уповать на некий счастливый случай. Либо улучив удобный момент, попробовать размозжить этому недоделку лопатой голову!..»

— Ты это чего, башкой своей завертел? — заметив, как я внимательно присматриваюсь к местности, прикрикнул на меня Илья.

— Ищу, где земля по суше! — огрызнулся я.

— А ты, как я посмотрю, не из робкого десятка!.. — покачал головой бандит. — …Другие в ногах начинают ползать, умоляя сохранить им жизнь. Не боись, парень!.. Пошутил я. Остановился лишь для того, чтоб отлить. Потом думаю: не взять ли тебя на понт? А ты молодец, вовсе не повёлся на мой дешевый развод. Значит, наш пацан!..

По-моему, какие-либо комментарии, будут сейчас абсолютно излишни. Каков интеллект, таковы и шутки. И, тем не менее, пощекотал он мне нервишки весьма основательно. Давненько я не ощущал столь близкого дыхания смерти. Вот почему следующую часть пути я предпочёл полностью игнорировать настойчивые попытки Ильи завязать со мной новый разговор.

По началу, я и вовсе отказался садиться в его машину. Собрался немедленно с ним распрощаться, добравшись до дома своим ходом. Тут-то перепугался уже Илья. Очевидно, Василий Семёнович держал своих подчинённых в ежовых рукавицах и любое неисполнение приказа, любая отсебятина, некая вольность, жестоко им пресекалась.

Илья просил, уговаривал, даже предлагал какие-то деньги — только б мы продолжили движение. Чуть слезу не пустил в качестве последнего и решающего аргумента. Справедливости ради, я и сам, в общем-то, недолго кочевряжился. В конечном итоге, этот гад все же меня разжалобил. После чего мы вновь уселись в салон авто.

— А если честно?.. Ну, признайся, братело! Там, на пустыре, очко твое все ж таки сыграло?.. — как бы, между прочим, поинтересовался полубандит. В ответ я вновь промолчал. — …Не боись, басота! Все будет чики-пуки! Хотели б завалить, обязательно вальнули! Хотели б кинуть — кинули! За свой базар отвечаем!.. Ты вообще знаешь, с кем общался на своей хате? Между прочим, люди за счастье принимают возможность, просто постоять рядом со столь авторитетным вор!.. — и тут Илья осёкся. — …Со столь авторитетным человеком! Уже завтра получишь ты чистую ксиву на свои новые апартаменты. Ни одна падла носа не подточит. И живи себе припеваючи. Ты, кстати, успеешь найти себе помощников, чтобы вещички твои в машину смогли завтра покидать?

— Найдутся! — ответил я сухо.

— А то смотри, могу братву подтянуть! В шесть секунд твое барахло перегрузим. Ты чем по жизни-то занимаешься?

— Предпринимательством! — я предпочёл ответить уклончиво.

— Значит, дело своё имеешь! А крышует тебя кто?

— Не понял? — я включил дурака.

— Кому бабло, спрашиваю, отстёгиваешь?

— Да, так!..

— Выходит, никому!.. — мгновенно подытожил собеседник. — …Стало быть, либо дело у тебя фуфлыжное, либо в серьёзные заморочки ты ещё ни разу не влетал. В такие тёрки, в которых без надёжных друзей, ну, никак. Что ж!.. Если столкнёшься, звякни. Вот моя визиточка. За отдельную плату сумею подсобить.

— То есть, эти самые «скорые проблемы» уже можно ожидать? — спросил я в открытую.

— Да, на хрен бы ты мне усрался!.. — обиделся Илья. — …Я к нему, как к человеку, по-доброму. А он, сука, скалиться…

Первая квартира, которую мне пришлось увидеть, располагалась на втором этаже пятиэтажного панельного дома. Она действительно была двухкомнатная и вполне бы мне подошла. Вот только её внутреннее состояние оставляло желать лучшего. Складывалось полное ощущение, будто бы настоящего хозяина, данное жилище не видело уж лет десять. Скорее всего, квартиру использовали в качестве временной ночлежки или разового пристанища. В конце концов, как блат-хату или некий мини-притон.

Из мебели в ней был лишь видавший виды диван; две обшарпанные табуретки, да деревянный стол с неубранной посудой и протухшими, заплесневевшими остатками прошлогодней еды. Повсюду валялся мусор, свисали лохмотья оборванных обоев, паутина Межкомнатные двери были выломаны с корнем и валялись тут же, рядом с дверными проёмами.

Описывать тотальный бардак некогда жилых помещений можно было ещё долго и долго. Суть же заключалась в том, что на её ремонт и привидение в надлежащий вид — возможно, потребовалось бы столько же денег, сколько и стоило это самое жилище.

Следующим вариантом, должна была стать квартира в Привокзальном посёлке. По иронии судьбы, в самом начале улицы Вокзальной.

К этому двухэтажному строению, затерявшемуся во дворе более высотного дома, мы подъехали ближе к полуночи.

— Держи ключи!.. — Илья протянул мне связку с белым пластмассовым брелоком в виде черепа. — …Хата на втором этаже первого подъезда! Ну, а я пока кое-что проверю!

— Номер квартиры-то какой? — уточнил я, покидая салон.

— На этаже лишь одна единственная квартира! В общем, не ошибёшься. И поверь мне, это лучший из всех вариантов, которые тебе будут нынче предложены. Можешь смело на ней остановиться!

— Ты считаешь, что после всего ранее случившегося, тебе можно верить? — усмехнулся я, намекая на события двухчасовой давности, произошедшие на загородном пустыре.

— Да, брось ты, фраерок! То была обычная шутка. На счёт же этой квартиры, я абсолютно серьёзно. Зуб даю, она тебе, наверняка понравиться!

Как только я вошёл в подъезд, в нос мне тотчас ударил едковатый запах свежей краски. Невзирая на то, что данное строение, похоже, относилось ещё к довоенным, либо пост военным постройкам, изнутри оно выглядело вполне прилично. По-видимому, совсем недавно здесь завершился капитальный ремонт или что-то ещё в том же роде. Пол, стены и деревянные лестничные пролёты, в буквальном смысле сияли новизной. Свежевыкрашенные ступеньки уже не мазались краской, но к ним все ещё приятно прилипали мои ботинки.

Поначалу я, было, решил, что данный ремонт коснулся лишь подъезда, тогда как в квартире меня будет поджидать все тот же бедлам, что и на Московке. Однако, открыв замок и включив в коридоре свет, понял, что в своём раннем предположении я оказался весьма опрометчив. Девственная чистота и блеск были тут повсюду. Похоже, после штукатуров и маляров, мне и вовсе посчастливилось войти в квартиру первым. Вне меньшей степени удивила меня и планировка, а так же метраж жилых помещений. Высокие потолки, огромный коридор, раздельный санузел, две большие комнаты, каждая из которых могла целиком вместить в себя всю мою нынешнюю квартиру. Короче, во всем чувствовался простор и достаток. Я непрерывно переходил из одного помещения в другое; любовался новой сантехникой, газовой плитой, чистыми подоконниками и дверями, уже мысленно представляя, как расставлю здесь свою будущую мебель; как будут смотреться в ней ещё не купленное ковровое покрытие…

— Ты, что ж, наш новый сосед? — чей-то голос застал меня врасплох. От неожиданности я вздрогнуть всем телом и судорожно оглянуться.

То была женщина лет шестидесяти, одетая в домашний тёплый халат и такие же домашние тапочки. Очевидно, я оставил входную дверь открытой, потому и оказалась старушка внутри квартиры.

— Извините-извините, если я вас чем-то напугала!.. — засуетилась старушка. — …Увидела в окнах свет… Решила, что кто-то из детишек решил поозорничать. Я ж рядом, в соседнем подъезде живу. Пока остальные жильцы не въехали в свои квартиры, мне приходиться на добровольных началах следить за порядком в пустом доме. Полиной Никитичной меня величают!

— Олег!.. — представился я и тотчас поинтересовался. — …Тут что же, совсем недавно провели капитальный ремонт?

— Пару лет назад в нашем доме взорвался газ!.. — тяжело вздохнув, пожилая женщина продолжила. — …Трубы старые, коммуникации лет тридцать не менялись… Зато теперь все новое! Если б не тот взрыв, мы бы и по сей день сидели без ремонта. А ведь, сколько писали, звонили, требовали! Клюнул «жареный петух» в заднее место, и сразу зашевелились. Вот раньше, при Советской-то власти!..

— И что же?.. После того взрыва были погибшие? — пытаясь прервать нахлынувшие старушечьи воспоминания о социалистическом прошлом, я перевёл разговор на иную тему.

— Обошлось!.. Средь бела дня шандарахнуло. Кто на работе, кто в магазин ушёл или ещё куда отлучился. В общем: без жертв. Уже вечером все собрались на руинах, немного поплакали по безвозвратно утраченному. Комиссия приезжала. Долго решали, что с нашим домом делать дальше: восстанавливать или нет. Правда, я в больнице тогда лежала, потому и не знаю всех подробностей. Однако стала мне известна одна страшная тайна!.. — и Полина Никитична вдруг перешла на заговорческий шёпот.

— Ах ты, старая кляча! Опять приперлась! — за спиной бабульки неожиданно возник Илья.

Полубандит бесцеремонно схватил старушку за шиворот, развернул её к выходу и со всего размаха отвесил бабульке увесистый пендель. Звук был таким, будто бы пожилой человек кубарем скатился со ступенек. — …И как только она умудряется мимо меня проскочить? Ведь я специально остался сегодня в машине, дабы подкараулить именно эту сучку!.. Только попадись мне ещё раз под руку!

— Ты что ж творишь? Совсем охренел! — вскипел я, вовсе не привыкший к подобному обращению и откровенному хамству по отношению к пенсионерам.

— Не поверишь, но достала меня эта старая тварь!.. — словно оправдываясь, ответил Илья. — …Всех покупателей своими бреднями, сука, распугала! Да и ты хорош. Чего уши развесил? Не видишь, что ли? На голову бабка больна. Лишь одного я никак не могу взять в толк. Как эта грымза умудряется проскочить в подъезд практически незамеченной? Может ход, какой подземный здесь имеется? — бандит вдруг рассмеялся над собственной же глупостью.

— Это у тебя с головой не в порядке!.. — я всё ещё не мог прийти в себя от звука скатившейся по ступенькам старческого тела. — …Между прочим, уж второй раз за один лишь вечер, я в этом убеждаюсь!

— Ты бы, умник, поторопился!.. — зло усмехнулся Илья. — …Как-никак, а скоро полночь! Меж тем, у нас с тобой ещё один адресок имеется.

— Пожалуй, никуда мы более не поедем!.. — категорично ответил я. — …Можешь доложить своему шефу о том, что эта квартира меня вполне устроит!

— Вот и отлично! Приятно иметь дело с серьёзными людьми. Пришёл, посмотрел и сразу определился! Ни метаний, ни терзаний, ни пустой болтовни. Теперь и домой можно пораньше вернуться. Поехали. Я и тебя ещё успею подбросить.

— Нет, с меня хватит! Сам как-нибудь доберусь!

— Ну, как знаешь!.. — мой внезапный отказ Илью, похоже, только обрадовал. — …Моё дело предложить!.. В общем, пока!

— Скажи напоследок!.. Кто ж он все-таки такой? — поинтересовался я из чистого любопытства.

— Ты это сейчас о ком? — Илья не понял вопроса.

— Я спрашиваю о крутом мужике, который по обмену со мной разговаривал!

— «Мужики» на лесоповале лямку тянут! А с тобой, баклан!.. — и видимо побоявшись вновь сболтнуть чего лишнего, Илья лишь отмахнулся. — …Ладно! Базар окончен. Вещи пакуй!

Через пару минут я остался в полном одиночестве. Мне, действительно, не хотелось садиться в одну машину с этим недоноском. Да и данная квартира мне по настоящему пришлась по вкусу. Ко всему прочему она была совсем рядом с моим офисом, каких-то пять-десять минут ходьбы размеренным шагом. А впрочем, остался я сейчас в квартире вовсе не поэтому. Уж больно заинтриговала меня Полина Никитична, моя будущая соседка, своей «страшной тайной».

Ведь тайны, как известно, имеют свойство притягивать, манить своей неизведанностью и одновременно пугать, приятно щекоча нервы. Данные противоречивые чувства пробуждают массу невероятных фантазий и предположений. Постепенно они овладевает всем нашим сознанием, делая человека одержимым её разгадкой.

Дождавшись когда бандитский «Мерседес» отъедет от дома, я закрыл квартиру на ключ и выскочил на улицу. Надеялся определить квартиру старушки по светящимся окнам. Но к своему величайшему сожалению, мои надежды не оправдались. Дом был полностью погружён в ночной мрак. Мне ничего не оставалось, кроме как смириться с данностью и совершить ещё одну пешую прогулку до своего дома. На сей раз, уже ночную…

Глава 3

В свою малосемейную квартиру я вернулся около двух часов ночи, и сразу приступил к сбору и упаковке своих скромных пожитков. В общем, подремать мне удалось лишь под утро.

Примерно к десяти часам утра начали подтягиваться мои друзья-помощники для переноса кое-каких тяжестей. Первым на зов о помощи откликнулся мой сокурсник по заочному факультету, Александр Никифоров. Чуть позже подошёл Сергей, мой армейский товарищ. А вслед за ним подтянулся и Борис Тимошевский, с которым мы вместе «болели» за наш родной хоккейный «Авангард» и московский футбольный «Спартак». В общем, к половине одиннадцатого вся планируемая мной «бригада грузчиков» оказалась в полном комплекте.

Честно признаться, я вовсе не рассчитывал на пунктуальность своих друзей, потому и перестраховался, назначив им более ранний час нашего общего сбора. Однако вопреки моим ночным прогнозам, те пришли вовремя, потому и пришлось мне в течение двух часов развлекать своих потенциальных помощников пивком, вяленой рыбкой, анекдотами и прочей болтовнёй.

— Давай, рассказывай!.. — пристал ко мне Сашка. — …С какого перепуга, ты вдруг решился на обмен?

— Если расскажу, не поверите! Честно сказать, я и сам не понял, как все вышло!.. — ответил я весьма осторожно. После чего, мне пришлось посвятить своих друзей-товарищей в чудесные события вчерашнего вечера. Рассказал я им о своём таинственном госте, о предложенных квартирах, «Мерседесах» и прочем, и прочем, и прочем.

— Так ты, что ж?.. Документы на квартиру ему отдал? — по окончанию моего подробного повествования, в изумлении поинтересовался Борис.

— Ну, конечно! Мужик-то он, вроде серьёзный. Пообещал всё быстро оформить!.. — растерянно ответил я.

Как не странно, но именно после вопроса Тимошевского, мои мозги, будто бы, в раз протрезвели. «А ведь действительно! На хрена я это сделал?»

— Ты с ума сошёл!.. — принялся добивать меня Борька. — …С твоими оригиналами документов он может сделать все что угодно. Быть может, твою хату уж трижды по дешёвке перепродали. При этом ты ни ухом, ни рылом!.. Номер машины хотя бы запомнил?

— Три семёрки на первом «Мерсе»!.. И три девятки на втором!.. — ответил я, совсем уж отрешённым голосом. В голове моей вновь закрутилась вчерашняя тревожная мысль: «меня кинули как последнего лоха».

— Лично я, не спешил бы со столь скорыми и категоричными выводами!.. — в наш с Борисом диалог, вмешался Сашка Никифоров. Из всех нас, ныне присутствующих в квартире, в обыденных житейских вопросах Саня непременно считался более опытным и рассудительным. Да, и работал он, ни где-нибудь, а в районной администрации. Потому мы и прислушивались к его особому мнению едва ли не по любому вопросу. — …По всей видимости, к Олегу вчера заезжал действительно серьёзный мужчина. Кидалы по своим мошенническим делам на «Меринах» не разъезжают. А во-вторых… Если б они захотели завладеть твоей несчастной квартирой по беспределу или по каким-то иным криминальным схемам, то наверняка, уж давно избавились бы от тебя, как от собственника. Тем более что подобная возможность у них, как я понял, имелась. Ни так ли, Кузнецов?

Извините, друзья. Совсем забыл представиться. Олег Кузнецов — это я, ваш покорный слуга.

Итак, после слов Никифорова мне оставалось лишь молча кивнуть. Вполне трезвые и логичные рассуждения Александра меня несколько приободрили.

— Какого чёрта им брать на себя дополнительную мокруху, если хозяин квартиры, и без того, до смерти перепуган?.. — Борис и не думал униматься. — …Они продемонстрировали свою силу и организованность. Мол, все тут у нас схвачено. Крутые тачки, оружие и тому подобное. Дескать, только попробуй, рыпнись — белому свету рад не будешь!

— Постойте-постойте!.. А ведь я, кажется, знаю, кто такой этот ваш Василий Семёнович!.. — дошла очередь и до Сергея. Он попытался внести кое-какую ясность в развернувшуюся дискуссию. — …На «Мерседесе» с тремя семёрками гоняет Вася Мамонт. Это бывший вор-рецидивист, полжизни просидевший в тюрьмах и лагерях. У него двухэтажный коттедж в нашем микрорайоне. Ходят слухи, будто бы Вася Мамонт завязал со своим криминальным прошлым, и ныне занимается вполне легальным, социально значимым бизнесом.

— А ведь точно! Как же я сам не сообразил!.. — хлопнул себя по лбу Никифоров. — …Года три назад, этот самый Мамонт… Вернее, Титаренко Василий Семёнович обращался в нашу районную администрацию по поводу землеотводных документов под тот самый коттедж, о котором ты Серёга только что вспомнил. Лично с ним не общался, а вот видеть его приходилось. Мужичок он, действительно, представительный и основательный. Быть может, и в самом деле, надоел ему воровской уклад, вот и задумался Мамонт о спокойной старости. Потому и сменил он свой имидж и образ жизни. Этот матёрый урка уж точно не станет разбрасываться и подставляться по мелочам. Как, впрочем, и твоя малосемейка ему, уж точно, на хрен не упала.

— И, тем не менее «упала»! Коль примчался он вчера, едва ли, не среди ночи!.. — Борька, ни в коем случае не веривший в счастливый случай, либо в некое случайное везение, продолжал стоять на своём. — …Ты, Олегон, как пить дать встрял в какую-то замысловатую аферу. И помяни моё слово: в скором времени этот обмен выльется тебе боком. Быть может, вовсе не Мамонт был у тебя вчера в гостях. Вполне возможно, какой-то ловкач, прикрывшись именем известного вора, в наглую шурует и обтяпывает свои мелкие делишки. А мы, как придурки, понапрасну тратим сейчас своё время в ожидании мифической машины!..

И тут я вдруг отчётливо расслышал, донёсшийся с улицы рокот двигателя. Выглянул в окно и увидел, как во двор нашей девятиэтажной малосемейки медленно и неуклюже, переваливаясь с боку на бок, вкатывается КАМАЗ с закрытым кузовом.

Не дожидаясь вызова лифта, перепрыгивая через пять-шесть ступенек, а то и вовсе минуя целый лестничный пролёт, я бросился вниз. Сердце моё учащённо билось в некоем предвкушении радости. Однако на самом выходе из подъезда меня вдруг посетила совсем уж крамольная мысль, заставившая остудить мою прежнюю прыть.

«А что, если машина приехала вовсе не за моими вещами? Если напротив, уже в мою квартиру привезли чьё-то барахло? Что если, вообще, моя квартира уже вовсе и не моя?..»

— Ты, что ль хозяином будешь? — приоткрыв дверь, из кабины грузовика выглянул водитель.

— Да! — машинально ответил я, даже не сообразив, о чем именно идёт речь.

— В какой квартире живёшь? Как фамилия? — перебирая кучу бланков, продолжал обращаться ко мне водитель. Очевидно мой перепуганный голос не вызвал у него доверия, потому и предпочёл он перестраховаться. То есть, лишний раз убедиться в том, что прибыл он по верному адресу, ну, а я, именно тот, кто и был ему нужен.

— Кузнецов!.. Из семьдесят восьмой!..

Услышав мой ответ, «водила» тотчас перешёл на отборный мат.

— Так какого ж х…, ты тут телишься?.. Почему вещи не вынес?.. Если и заплатили мне по тройному тарифу, это вовсе не означает, что я буду валандаться с вами до самого вечера! У меня, между прочим, законный выходной. Учти, парень!.. Не управитесь за полтора часа, как оговаривалось ранее, сгружу весь ваш бедлам там, где и буду на ту минуту находиться!.. Ты, кстати, документы свои забери. Нашли, понимаешь, посыльного. Скажи спасибо, что не извозюкал их в мазуте, соляре или, того хуже, вовсе не потерял!..

Переданные мне бумаги я тотчас переадресовал Сашке, успевшему вместе с остальными ребятами спуститься к машине. Похоже, лишь он один знал в них толк.

— Договор купли-продажи выглядит вполне подлинным!.. Комар носа, уж точно не подточит!.. — констатировал Александр, покопавшись пару минут в свежеотпечатанных бланках. — …Что ж, уважаемый Олег Владимирович!.. Могу вас поздравить с приобретением квартиры номер тринадцать, по адресу: улица Вокзальная, дом два!

— Вы, б…, бакланить или грузиться будете, уроды грёбаные? — что было силы заорал на нас водитель КАМАЗА.

За отведённые полтора часа, мы не только перевезти вещи, но и успели занести их в новую квартиру. И даже умудрились расставить предметы обихода по своим местам в комнатах и на кухне.

Если помните, то моя прежняя квартира была чуть более двадцати квадратных метров. На столь мизерном пространстве много мебели не накопишь. Потому, после свершившегося переезда мои новые хоромы выглядели чрезвычайно пустынно. Впрочем, данный факт меня не особо расстраивал. Сейчас я бродил по квартире, как самый счастливый человек в мире. Ещё бы! Ведь после нервотрёпки последних дней, в которой меня могли и «кинуть», сделав в одночасье бездомным; могли и вовсе убить… Я вдруг получил шикарный приз в виде полнометражной, полностью отремонтированной «двушки» недалеко от центральных магистралей. Как говориться: кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Впервые в жизни поставив на карту все, я получил и вполне адекватное вознаграждение.

В большой комнате был экспромтом накрыт простецкий стол. С одной стороны к нему придвинули кровать, с другой установили диван. Включили магнитофон, и начался праздник. Новоселье! Мои друзья, временно перепрофилировавшиеся в грузчиков, именно этого самого момента, похоже, только и ждали.

Гуляли хорошо. Через пару часов праздника, принялись обзванивать общих знакомых, зазывая тех на нашу стихийную пьянку.

«Пусть, все приходят!» — без каких-либо раздумий отвечал я на любое предложение. Признаться, своей невероятной радостью мне хотелось поделиться, да, хоть со всем городом.

Одни гости сменяли других. Пели, танцевали, устраивали какие-то простецкие игры. Дважды мне приходилось бегать в соседний магазин, дабы пополнить запасы спиртного. По самым приблизительным прикидкам, через мою новую квартиру в тот день прошло человек тридцать, а то и больше — кто ж их считал. В общем, новоселье удалось. Было оно именно таким, каким, собственно, я его и представлял.

С наступлением позднего вечера, к выходу потянулись даже самые стойкие гости. Ну, а ближе к полуночи я вышел на лестничную площадку для того, чтобы проводить своего последнего визитёра, слегка задержавшегося Серёгу.

— Ну, спасибо тебе, дружище, за столь весёлый праздник!.. — моему чуть перебравшему другу тяжело давалось каждое слово, потому и говорил он сейчас как-то заторможено, несколько на распев. — …Если надумаешь ещё куда-то переехать, так ты звони!.. Обязательно буду!

— Нет уж!.. — я категорично махнул своей головой. — …Впечатлений от данного переезда мне, пожалуй, лет на десять хватит. Теперь ваша очередь приглашать меня на свои новоселья. И чтоб веселуха была не хуже нынешней.

— О-о!.. Когда это будет!.. — усмехнулся в ответ Серёга. — …Не думаю, чтоб и мне, вот так же улыбнулась удача. Чтоб буквально с неба свалилась на меня столь шикарная квартира. Олег, теперь тебе самое время подумать о хозяйке новых апартаментов. Ни то, ты и эту «конфетку» очень скоро превратишь в очередную мрачную холостяцкую берлогу.

Тут-то я и подметил, что моему другу с огромным трудом даются не только слова, но и шаги.

— Серёга, может, останешься? Переночуешь здесь, а утром, слегка подлечившись, ты и отправишься бодрячком восвояси! — предложил я.

— Нет-нет, ни в коем случае! Ты ведь сам прекрасно знаешь о том, что я не могу уснуть в чужих стенах. Ворочаюсь, брожу, хватаюсь за сигарету. Короче, в каком бы я ни был состоянии, а домой обязательно возвращаюсь.

— В таком случае, давай я такси вызову! — мне с огромным трудом удалось удержать Сергея за рукав.

— Сам поймаю!.. — возразил он, отдёрнув руку. И тут в поле зрения моего товарища, похоже, попало нечто интересное. Не моргая, он уставился на что-то, стоящее за моей спиной. — …Дружище, ты почему не сказал, что на твоей лестничной площадке имеется лестница!..

Я обернулся в ту самую сторону, куда, собственно, и смотрел сейчас мой поздний гость. Самое удивительное заключалось в том, что за вчерашний и сегодняшний день, десятки, а то и сотни раз спускаясь и поднимаясь к своей единственной на этаже квартире, я ни разу не обратил своего внимания на массивную деревянную лестницу, пристроенную в противоположной стороне лестничной площадки. Она упиралась в самый потолок. Точнее, в чердачный люк. Вполне возможно, что эта самая лестница ещё долго оставалась бы мною незамеченной, потому как окрашена она была в один и тот же, тёмно-зелёный цвет, что и стены подъезда. Та лестница, как бы сливалась с общим фоном.

— Сейчас проверим!.. — ответил я, и тотчас направился к внезапно обнаруженному объекту. Взобравшись по ступенькам на самый верх, я надавил рукой на чердачный люк, собираясь немного его приподнять. На крышке данного люка не было ни замков, не иных запорных приспособлений, потому и предположил я, что запросто смогу заглянуть вовнутрь чердачного пространства.

Однако крышка вовсе не поддалась не только лёгкому толчку, но и приложенному к ней чрезмерному усилию. Я даже предположил, будто бы кто-то или что-то удерживает ту крышку сверху, с обратной, чердачной стороны.

— Давай, помогу! — вызвался Серёга.

Кое-как взгромоздившись на верхние ступеньки, он встал рядом со мной. Теперь наша сила удвоилась. На счёт «три», мы даванули на люк с таким усилием, что тоскливо заскрипела древесина, как под нашими ногами, так и на самом чердачном люке.

И тут вдруг случилось нечто, заставившее меня вздрогнуть. После оказанного на люк избыточного давления, он будто пробка из бутылки шампанского, подлетел вверх, отворившись настежь, и с грохотом обо что-то ударился. Там, наверху в полной темноте чердачного пространства, я лишь успел разглядеть убегавшие прочь от люка голые женские ноги. Ту же самую картину, скорей всего, разглядел и Серёга. Потому как, вновь спустившись вниз, на этажную площадку, он поспешил дать мне весьма полезный совет.

— Ты видел, как пятки её засверкала? Голову даю на отсечение, эта барышня из бродяг.

Похоже, какие-то бездомные уж давно облюбовали твой чердак. До твоего заселения этот самый подъезд, по сути, стоял пустым и открытым, вот они и расповадились. Как можно скорее повесь-ка ты, дружище, замок на этот самый люк! Не дай-то Бог, те бездомные начнут жечь костры, чтобы погреться!.. Так и спалят они, к хренам собачьим, твою новую хату!..

Странным образом, но, ни в мою, ни в Серегину голову в ту минуту вовсе не пришла элементарная мысль о том, что к вечеру на улице прилично похолодало. Что мороз опустил столбик термометра ниже отметки в минус тридцать градусов. Тогда как эта несчастная была абсолютно голой, на продуваемой всеми ветрами крыше. Очевидно, мы были чересчур пьяны, чтоб трезво оценить увиденное. К тому же, я чувствовал себя чертовски разбитым и уставшим.

Проводив Сергея до угла дома и усадив того в «тачку», я вернулся домой. Выключил свет и обессиленный рухнул на кровать. Уборка стола, разбор вещей, а также приведение квартиры в маломальский порядок — все это будет завтра, в воскресенье. Сейчас же, мне требовался крепкий, спокойный и долгий сон.

Глава 4

Говорят, будто бы, в первую после переезда ночь, новосёлам обязательно сниться вещий сон о том, что может ожидать их в будущем. Уж и не знаю, правда ли это или обычное суеверие, да только меня, после вчерашней бурной гулянки, вдруг посетило довольно странное и труднообъяснимое видение.

Если кратко, то увидел я следующее. Будто бы мне, как «участнику боевых действий», военкомат вдруг выделил квартиру. Располагалась та квартира на первом этаже только-только отстроенного девятиэтажного дома. Все бы ничего, вот только дом этот, по иронии судьбы, был воздвигнут поперёк широкой пешеходной дорожки, наикратчайшим образом соединявшей автобусную остановку с крупным промышленным предприятием. Большинство работников данного предприятия, десятилетиями привыкшие к этой самой народной тропе, продолжали ею пользоваться, как во время строительства (маневрируя между аккуратными стопками кирпича и лабиринтов голых бетонных плит), так и после завершения строительных работ. Привычка следовать годами сложившимся маршрутом, осталась у работяг и после заселения моего дома. По чёткому графику, начиная с семи утра, дружной колонной они наглым образом проникали в мои кухонное окно и, минуя все помещения квартиры, бесцеремонно выпрыгивали на улицу через окно моей спальни…

А теперь скажите: вот к чему мог присниться столь идиотский бред?

Очнулся я от жуткой жажды и сухости во рту. За окном ещё было совсем темно. Это могло быть и три, и четыре часа ночи, и даже семь часов утра — ведь ночи зимой весьма и весьма длинные. К тому же, после столь бурного вчерашнего вечера, я с трудом ориентировался не только во времени, но и в новом для себя пространстве квартиры.

Продолжая возмущаться доставшейся мне во сне ни то квартирой; ни то проходным двором, я присел на край кровати и на ощупь попытался отыскать на всё ещё неприбранном столе хоть какую-то ёмкость с живительной влагой. Неудачно попадая своей пятерней то в остатки салата, то в тарелку с солёными огурцами, я всё продолжал и продолжал искать не только воду, способную погасить тотальную «засуху» моего организма, но и смысл недавнего сумбурного сновидения.

«А чего тут, собственно, гадать? Через мою реальную квартиру, вчера прошло уж слишком много народа. Потому и не мудрено было увидеть в приснившемся жилье нескончаемый людской поток!..» — усмехнувшись, я поймал-таки блуждавшей по столу рукой, пластиковую бутылку «минералки».

В два глотка я осушил её до самого дна. Теперь, после утоления жажды, в самый раз было и закурить. Постепенно привыкая к темноте, я привстал на ноги и вгляделся в поверхность стола, уже визуально пытаясь найти свою зажигалку и ярко-красную пачку «Мальборо»…

И тут меня словно током шибануло. Дело в том, что на противоположном от стола диване я вдруг разглядел абсолютно голое женское тело. По всей видимости, дама спала.

«Твою ж мать. Кто это ещё?.. Девок мы вчера, как будто бы, не приглашали… Быть может, пацаны решили надо мной подшутить. Взяли, да и подсунули мне по-тихому эту шлюху. Ну, там… В качестве подарка на новоселье. Нет-нет, ведь я лично проводил каждого из гостей. Сергей был последним. После чего, я и запер за собой входную дверь. При этом никаких баб в квартире уж точно не было. Хотя, стоп!.. Как же я, чёрт побери, подзабыл? Ведь я выходил вчера на улицу, оставив входную дверь не запертой. По-видимому, пока провожал последнего под задержавшегося гостя, та чердачная бестия, которую мы с Сергеем видели на крыше, успела спуститься в подъезд и прошмыгнуть в открытую квартиру. После чего, она преспокойненько завалилась на мой тёплый диванчик!..»

От подобной дерзости мой сон как рукой сняло.

«А если она здесь вовсе не одна?..» — в моей, не совсем ещё трезвой голове вдруг мелькнуло новое жутковатое предположение. И словно в подтверждение выдвинутой мною версии, где-то в районе кухни, кажется, что-то звякнуло. Нащупав в куче сваленных вещей твёрдый и увесистый предмет, я решил застать неприятеля врасплох.

Передвигаться в кромешной тьме по ещё не очень-то и знакомому мне жилищу, было вовсе не просто. Я спотыкался; натыкался на какие-то сумки, мешки; бился плечами и локтями о дверные косяки и стены. Правда, делал я это (как мне тогда казалось) совсем тихо. Кое-как выбравшись в длинный коридор, затаил дыхание и на цыпочках приблизился к заветной кухне.

В отличие от тёмного коридора, кухонное пространство зловеще освещала полная луна, свет которой пробивался сквозь ещё не зашторенное окно.

Осторожно заглянув вовнутрь и осмотревшись, я понял, что здесь никого нет. Однако не успел я перевести дух, как тотчас ощутил за своей спиной чьё-то присутствие…

Бывают, знаете ли, такие напряжённые моменты, когда к интенсивной работе головного мозга подключается ещё и спинной мозг. Именно он, в мои военные годы не раз спасал мне жизнь. Вот и сейчас, всем своим хребтом я вдруг ощутил, как кто-то был совсем рядом. Причём этот «кто-то», оказавшись у меня за спиной, имел в стратегическом плане значительное преимущество. От данного, внезапного чувства опасности, меня даже прошиб холодный пот. Отчасти я обезумел от страха.

Молниеносно развернувшись, со всей дури я долбанул своим увесистым предметом в черноту коридора. Туда, где и должен был стоять тот таинственный и ужасный некто. Моя «дубина», просвистев в воздухе, описала дугу и наткнулась на нечто твёрдое. Раздался звон бьющегося стекла, и я вспомнил… Что, кажется, именно здесь, возле кухни мы и оставили коробки с ещё не распакованной посудой.

Тут уж было не до шараханий по темноте. Я щёлкнул выключатель. Коридор вмиг осветился яркой лампочкой, висевшей под самым потолком. Лишь после этого, я с облегчением понял, что вокруг меня никого нет. А с посудой… Да и чёрт с ней с этой посудой. Уверенным шагом мне пришлось обойти все квартирные помещения, я везде включил осветительные приборы. На душе моей как будто бы стало поспокойней. Убедившись, что в квартире нет каких-либо живых существ (не считая той, развалившейся на моём диване барышни), я вернулся в зал.

Казалось, что от грохота, учинённого мною в коридоре, мог подняться даже мёртвый. Однако голая деваха вовсе не проснулась и уж тем более не поднялась с дивана.

— Рота, подъём! — взревел я голосом американского киношного сержанта.

Никаких ответных реакций со стороны бродяжки вовсе не последовало.

На данную минуту я стоял в дверном проёме, потому и не мог её видеть. С данного ракурса обзор мне загораживала спинка дивана. Потому и пришлось мне подойти ближе, дабы уже силой выдворить наглячку из своего жилища.

— А ну, сучка, вставай!.. — рявкнул я и резко тряхнул даму за плечо.

И та, словно ватная, легко поддавшись на движение моей руки, перевернулась на спину. В начале, я увидел её широко открытые и недвижимые глаза. Затем, в поле моего зрения попало большущее багровое пятно на диване. Как раз там, где только что лежало её тело. И лишь в самом конце, взгляд мой в ужасе уперся в рукоятку длинного армейского ножа, торчащую сейчас из окровавленной груди девушки.

Нож был моим, он остался у меня ещё со службы. Тогда как дама была мертва. Причём, судя по температуре её мертвецки холодного тела, убили несчастную уже давно. Как минимум, пять-шесть часов назад.

В тупой панике, охватившей весь мой разум, я отдёрнул руку от трупа. Мои мысли закрутились с неистовой скоростью. Машинально я глянул на часы. Без четверти шесть. То есть, укокошили девку сразу после ухода Сергея. Или может, чуть позже. Подчиняясь какому-то неизвестному мне позыву, я зачем-то выдернул из недвижимого тела орудие убийства. Наверное, то был инстинкт самосохранения. Ведь чего бы я ни сделал в дальнейшем, чего бы ни предпринял, а моего армейского инвентаря рядом с трупом, ни в коем случае быть не должно. Я точно знал и был в этом абсолютно уверен, что к данному убийству я вовсе не причастен. Так зачем же оставлять на месте преступления прямую улику против самого себя?

За каких-то несколько лет без войны, я успел отвыкнуть от обыденности созерцания мёртвого человеческого тела. Потому, освободив убитую от стального клинка, меня и начало слегка подташнивать, рвотные позывы подкатились к самому горлу.

Первый шок, вместе с тошнотворной брезгливостью прошли довольно скоро. Усилием воли я все же заставил себя реально, без излишних эмоций оценить сложившуюся ситуацию. Факт убийства и смерти посторонней девушки, как говориться, был на лицо. Теперь же, мне следовало взять себя в руки и не торопясь придумать единственно правильный план своих дальнейших действий.

Итак, первое. Кем могла быть покойница при жизни? Бегло, но вполне внимательно осмотрев её с ног до головы, я пришёл к неожиданному для себя выводу. Мёртвая девица, лет двадцати, вовсе не тянула на бомжиху. Нежная и ухоженная кожа. Чистые волосы, уложенные в аккуратную причёску. Симпатичное лицо, чуть подправленное косметикой. Стройное, возможно тренированное тело. Все это говорило скорее об обратном. Если бы убитая была жива, я наверняка нашёл бы её привлекательной и чрезвычайно сексапильной.

«Тьфу ты, о чём это я?..»

Второе. Со стопроцентной уверенностью я мог поклясться в том, что видел убитую барышню впервые и до сего момента наши пути с ней, никоим образом не пересекались. Вывод, вроде бы напрашивался сам собой. Кто-то подставил меня по полной программе. Без малейших намёков и возможностей на моё последующее оправдание.

Судите сами. Десятки людей, из числа гостей и незнакомых мне людей из соседних домов, наверняка, смогут подтвердить, что вчера в моей квартире была грандиозная гулянка, растянувшаяся с полудня до полуночи. Громкую музыку и наши весёлые крики слышала вся округа. Приглашённых было чересчур много. Среди них запросто могла затесаться и убитая. Ну, и мотивов для совершения тяжкого преступления, можно так же «накопать» массу. От элементарной ревности и случайной поножовщины, до неудачной попытки изнасилования. Короче, «бытовуха» в чистом виде. И, как итог: статья лет, этак, на пятнадцать.

Если чисто гипотетически предположить, что, к примеру, ответит тот же Серёга, если нынче его спросят о вчерашнем дне. То есть о том, что он из того дня помнит. Сергей, конечно же, не ответит, сколько литров спиртного он выпил накануне. А вот голые женские ноги на моем чердаке в двенадцать часов ночи, Сергей припомнит обязательно. Ведь последнее событие было более эмоциональным, потому и более запоминающимся, нежели что-то иное. В общем, где не копни, я повсюду остаюсь в полной заднице. Да, ещё и этот грёбаный нож.

«Вот, мля, и погуляли!..»

Теперь следующий вопрос. Кому может быть выгодно скинуть на меня данную «мокруху»? Получив ответ на данный вопрос, можно будет запросто очертить (хотя бы предположительный) и круг возможных подозреваемых, среди которых наверняка и окажется настоящий убийца.

Здесь, пожалуй, следует отметить один немаловажный момент, при котором каких-либо злейших врагов и тем более тех, кто готов был пойти на столь изощрённую подставу, я вовсе не имею. Всегда считал себя человеком не конфликтным, компромиссным и вполне коммуникабельным.

Получается, дело тут вовсе не во мне, а в девушке… Точнее, в её убийстве. Кому-то очень нужно было лишить её жизни. При этом перевести «стрелки» на первого, подвернувшегося под руку… И этим первым, к великому сожалению, оказался именно я.

«Кто ж подрезал тебя, бедолага?.. Кому перешла ты дорогу?.. — всматриваясь в лицо убитой, я словно пытался найти на нём ответы на свои многочисленные вопросы. Тяжело, знаете ли, с похмелья, да с квадратной головой, здраво мыслить. — …И, вообще, что ты за птица, если твою смерть так тщательно обставили? Если не бродяжка, если попала в мою квартиру не по своей воле?.. Стоп!.. — этот заданный самому себе вопрос в одно мгновение меня же и протрезвил. — …А если убили девушку вовсе не здесь, не в моей квартире? Если принесли её сюда уже мёртвой? Дождались, когда я усну, и тихо прошли в комнату… Так-так, думай-думай! А у кого мог быть дубликат ключей? Ну, конечно! Как я сразу о том не подумал. Ведь ключи могли запросто быть у мамонтовских бандитов. И затеял-то весь этот цирк с переездом и трупом, наверняка, именно он… Вот вам и вор, перешедший на мирные рельсы. Сука.

Выходит, не обманула меня цыганка. Да и Борька, напророчивший: дескать, обмен этот обязательно выйдет мне боком. Он так же, вовсе не ошибся!..»

С прискорбием можно было констатировать лишь одно. Моя размеренная и спокойная жизнь, о которой я так мечтал ещё с армии, уже закончилась. Она превратилась в какие-то американские горки, где неожиданные и головокружительные взлёты чередуются с внезапным падением в пропасть. Кажется совсем недавно, буквально вчера, я был самым счастливым человеком. Дух захватывало от стремительного подъёма. А уже сегодня мне хотелось закрыть глаза и не видеть, как мчусь я на самое дно бездны. Оставалось лишь надеяться на то, что когда-то я все же коснусь низшей критической точки, сменив направление движения на противоположное.

«Ну, хорошо! Убийц, предположим, я уже вычислил. А с телом-то мне, что теперь делать? Увезти куда-нибудь?.. Зарыть?.. Бросить в прорубь?.. Избавиться от него окончательно и бесповоротно! Как говориться: нет тела, нет и преступления. В конечном итоге, девушка мне никто и ей уже не помочь. Так ради чего я буду тянуть за какого-то упыря этот непосильный крест?

А если убийца только того и ждёт, когда я начну избавляться от тела?.. Стоит сейчас в какой-нибудь подворотне и ждёт той самой минуты, когда я начну метаться по двору с этим чёртовым телом, дабы сдать меня ментам. Что называется: с поличным, со всеми уликами и доказательствами. Чтоб наверняка.

Нет, тварюга! Такого щедрого подарка я тебе, уж точно, не предоставлю!..»

По-прежнему пристально вглядываясь в открытые и остекленевшие глаза мёртвой девки, я вдруг чётко уловил улыбку, скользнувшую на бледных губах убитой. Готов поклясться на что угодно — это действительно была улыбка. Причём, появилась она в тот самый момент, когда мне в голову только-только пришла мысль о том, что избавляться от трупа я точно не буду. Словно она одобрила мои ближайшие планы.

Конечно же, я прекрасно понимал, что подобная мимика на лице убитой могла появиться из-за каких-то внутренних процессов. Ну, там… Расслабление отмирающих мышц или ещё чего-то в этом роде. Однако улыбка на лице покойницы, да ещё и в пустом доме выглядела, пожалуй, чересчур жутковато, чтоб это могло быть просто случайностью.

В немой панике я вскочил на ноги. Налил полный стакан водки и залпом выпил его до дна. Затем оделся и вышел на улицу. Уже там, на свежем воздухе я зашвырнул свой окровавленный армейский нож куда подальше, в самый отдалённый и глубокий сугроб. Достал из кармана «мобильник» и набрал короткий номер.

— Алло, милиция? В моей квартире труп!..

Глава 5

Вызванный наряд долго ждать себя не заставил. Видать, не каждый день в местное РОВД поступает сообщение о случайно найденных мертвецах. Это вам на жалобы на соседей или бытовые кражи, куда менты не особо-то и спешат. Убийство — совсем иное дело. Тут с райотдела особый спрос.

Уже через пару минут я услышал звук сирены. А следом за ней во двор вкатился жёлтый милицейский Уазик с синей полосой на борту и фиолетовыми проблесковыми маячками на крыше. С ходу тот отечественный внедорожник подкатил к нашему дому.

— Эй, парень! Где тут тринадцатая квартира?.. — первым из машины выпрыгнул милиционер в ранге лейтенанта. — …С этим чёртовым домом, у нас вечно какая-то путаница выходит! Третья квартира может запросто быть во втором подъезде. Тогда как двадцатая, вдруг окажется в первом. А вместе с десятой, на одной и той же лестничной площадки может соседствовать как пятая, так и первая!..

— Да, здесь она, здесь, тринадцатая-то! На втором этаже!.. — усмехнулся я. Со стакана водки, совсем недавно упавшего на старые «дрожжи», меня довольно быстро развезло. — …Это я вас вызвал!..

— И где жмур? — лейтенант покосился на меня с нескрываемым подозрением. Вслед за лейтенантом, как горошины из стручка, из Уазика высыпали ещё трое вооружённых милиционеров.

— Там, наверху! В моей квартире! — ответил я, немного покачиваясь.

— Фу-у-у, мля!.. — лейтенант прикрыл свой нос ладонью. — …Да от тебя, скотина… Как от спирт завода, за версту свежаком разит. Сержант, накинь-ка на этого «огнедышащего дракона» браслеты… — и как только на моих запястьях защёлкнулись наручники, офицер уступил мне дорогу. — …Веди, показывай!

В сопровождении милицейского эскорта, я поднялся на свой этаж. Вошёл в квартиру и, остановившись на пороге злополучной комнаты, указал сотрудникам правоохранительных органов необходимое направление.

— Она там, на диване!

— Всем стоять здесь! Не топтать следы!.. — распорядился лейтенант. Сам же, едва ли не на цыпочках, осторожно прошёл вовнутрь комнаты. Глянул на диван. Обошёл вокруг него дважды. Заглянул под стол. После чего, ещё раз поинтересовался. — …А труп, собственно, где?

— Я же говорю: на диване! — вопрос мента меня просто взбесил. Наплевав на всякие там запреты, я шагнул вовнутрь комнаты.

Однако приблизившись к своему злополучному дивану, я и сам замер в оцепенении. Потому как там, где только что (каких-то десять минут назад) лежало мёртвое тело, сейчас было абсолютно пусто. Ни убитой, ни багрового кровяного пятна.

Ничего не понимая, я огляделся по сторонам и, точно так же, как и минутой ранее это сделал лейтенант, машинально заглянул под стол. А вот там я кое-что узрел. Нет, вовсе не мёртвую девицу. Под столом валялся совсем недавно выброшенный мною в сугроб, армейский нож! Правда, на сей раз, на его клинке почему-то отсутствовали пятна крови. Такая, знаете ли, невероятная и ничем не объяснимая метаморфоза.

Трогать тот нож, я естественно не стал. Поднявшись, я уставился на офицера милиции в немом, переполненном растерянностью вопросе.

— Парень, быть может, нам не стоит терять понапрасну время? Скажи честно: дескать, этот труп привиделся тебе в пьяном бреду!.. — желваки лейтенанта угрожающе заплясали. Похоже, он был уже на пределе. Я видел, как из последних сил он пытался изобразить на своём лице некое хладнокровие. Тут достаточно было лишь одной, пусть и самой малой искры и все его мнимое внутреннее равновесие, тотчас разрушится. Вот тогда, вне всяких сомнений, мне придется несладко.

— Как будто бы… Он был здесь… — моя прежняя уверенность, несколько поиссякла.

— Архипов!.. Степанов!.. — лейтенант обернулся к своим заскучавшим подчинённым. — …Начинаем обыск! Ищем мёртвое тело. Либо что-то с ним связанное. На все, про все, даю вам не более десяти минут!

Милиционеры вернулись в комнату значительно раньше означенного офицером срока. Вернулись ни с чем. Да, и искать-то им, собственно, было негде. Основные помещения по-прежнему оставались пустынными, ничем не заставленными. Потому как квартира моя являлась фактически не обжитой. Что же касаемо всевозможных тюков, не распакованных коробок и пакетов, сваленных в зале в одну большую гору, так перетряхнуть их за пару-тройку минут, сотрудникам правоохранительных органов особого труда не составило. Меж тем, человеческое тело, пусть и мёртвое, совсем не иголка в стоге сена. Просто так, под ковёр или за дверь его не спрячешь.

— Что ж!.. Не нашли, значит не нашли!.. — пожал плечами лейтенант. После чего, обратился уже ко мне. — …Присаживайся! Протокол будем составлять!

— Командир, побойся Бога! Какой, на фиг, протокол?.. — усмехнулся я. В данную минуту моя душа ликовала. Каким-то неизвестным мне образом свершилось невероятное. А быть может, та жуткая картина и в правду была лишь моим кошмарным сновидением. Либо именно сейчас, я и прибываю во сне. — …Трупа-то нет!

— Вот именно, что нет!.. — согласился со мной офицер. — …Зафиксируем факт хулиганства. Ложный вызов наряда милиции, деяние наказуемое. После чего, мы заберём тебя на пятнадцать суток. Чтобы впредь неповадно было.

— Быть может, мы как-то по-иному договоримся? — вполголоса я попытался использовать свой последний, самый верный аргумент в подобных недоразумениях.

— Ребята, спускайтесь вниз, к машине!.. — приказал лейтенант, обращаясь к подчинённым. Проследив, как те покинут комнату, он вновь обернулся ко мне. — …Как я понял, ты у нас бизнесмен!.. Надеюсь, что сотка баксов тебя не шибко обременит. Тем самым ты компенсируешь затраты на бесполезный выезд, амортизацию автотехники и прочую, связанную с тем нервотрёпку.

— Не вопрос! Сотка, так сотка. Кстати, водочки замахнуть не желаете? — предложил я, кивнув в сторону стола.

— Не откажусь! Дежурство у меня, считай, уже кончилось. Да, и начальство в выходные дни не шибко жалует нас своим присутствием. Потому, наливай!

После второго стакана сорокаградусной лейтенант заметно захмелел и слегка разоткровенничался.

— Ваш гребаный дом, скажу я тебе!.. У нашего райотдела, как кость в горле. Тут ведь до ремонта, что было?.. Правильно! Сплошные «коммуналки» с общими кухнями. Ну, разве что в твоих нынешних апартаментах обитала одинокая старушенция, бывшая учительница, передовик народного образования. Ну, а в остальных квартирах ютился тот ещё контингент. Тунеядцы, алкоголики, судимые и прочее хулиганьё. В общем, сплошной опустившийся и разложившийся элемент. Что ни день, то драка. Что не праздник, так убийство, грабёж или иная поножовщина. После того злосчастного взрыва, когда газ шарахнул, когда стены дома разбросало по всей округе… Мы, уж было, с облегчением вздохнули. Посчитали, что накрылось то осиное гнездо медным тазиком. Видать рано обрадовались. Кажись, все заново начинается. Первый же новосёл… Причём, в самую первую ночь своего проживания вдруг отметился ложным вызовом и мифическим трупом. Представляю, какой дурдом нас может поджидать, когда заедут остальные постояльцы.

Парень, мой тебе дружеский совет: пока не поздно, беги-ка ты из этого, богом проклятого дома!..

И кто знает. Быть может, напрасно я не вникал тогда в пьяную болтовню мента. Возможно, в ту минуту, в гораздо большей степени меня интересовали иные вопросы. Куда, к примеру, подевалась мёртвая девка? Или как в квартире вновь оказался мой армейский нож, которым и была убита та самая несчастная? Ни в какую логическую цепочку эта пара вышеназванных фактов (то есть, исчезновение тела и внезапное появление в комнате орудия убийства) не укладывались. Если и предположить абсолютно фантастическую версию о том, что кто-то решил сыграть со мной злую шутку, то чисто физически ему вряд ли удалось бы это сделать. Не возможно, за столь малое время найти в сугробе нож, принести его в комнату, спрятать куда-то тело и, как минимум, поменять обивку (если ни весь диван целиком), дабы полностью избавиться от яркого и вовсе несмываемого пятна крови. Причём, все вышеозначенные манипуляции злоумышленник обязан был проделать, минуя входную дверь подъезда и лестничные марши. Ведь в ожидании наряда милиции, волей неволей, а я фактически контролировал эти самые, «стратегически важные» зоны.

Даже после того, как милицейский Уазик со счастливым лейтенантом покинул пределы моего нового двора, меня по-прежнему продолжали одолевать всевозможные сомнения и догадки. Несколько раз, я обошёл квартиру уже самолично. В поисках трупа заглянул туда, куда вряд ли, успели заглянуть милиционеры. При этом мой мозг все продолжал и продолжал выдвигать всё новые и самые нереальные версии случившегося. В конце концов, я сдался, списав произошедшую со мной невероятную историю на чрезмерное злоупотребление алкоголем и излишний стресс, накопившийся за последние сутки. Так бы, наверное, и забыл я о той привидевшейся мне мёртвой девки… Даже если б и вспомнил о ней когда-нибудь в будущем, то непременно с юмором и усмешкой. Однако, последовавшие за тем события, вновь заставили меня с содроганием вернуться памятью к передрягам нынешнего утра. Однако всему свой черёд.

Целый день, размеренно потягивая пивко, я занимался передвижением мебели, разбором и раскладкой вещей, завинчиванием в стены шурупов, мытьём полов и раскатыванием ковровых дорожек. Увлёкся я этой домашней работой так, что вовсе не заметил, как за окном совсем стемнело, и наступил поздний вечер. Лишь закончив с привидением квартиры в более и менее сносный человеческий облик, я и позволил себе небольшой отдых. Присел на диван и непроизвольно обратил внимание на часы. К тому моменту стрелки на них уже показывали без четверти двенадцать. А ведь у меня осталось незавершённым ещё одно, последнее из намеченных с утра дел. А именно, повесить замок на тот самый зловещий чердачный люк.

Дело, в общем-то, плёвое, трёхминутное. Ровно в двенадцать я вышел на лестничную площадку с массивным (если не сказать амбарным) навесным замком. Поднялся по деревянной лестнице до самого верха. Памятуя о вчерашней неудавшейся попытке с ходу открыть чердак, осторожным движением я подёргал крышку люка. На сей раз она свободно ходила вверх и вниз без каких-либо затруднений. Облегчённо вздохнул. Казалось бы, чего ещё надо — защёлкни на петлях душку замка, да иди себе восвояси. Однако меня разбирало почти детское любопытство: а чё там сейчас?

Одним рывком я поднял крышку в вертикальное положение, и уж было собрался заглянуть вовнутрь… Как мой взгляд вдруг встретился… Вы не поверите. Я в упор упёрся своими глазами в остекленевший взор широко открытых глаз той самой мёртвой девицы, которая ранним утром исчезла с моего дивана.

Её светлое тело ярко контрастировало с тёмным фоном чердака. Причём, мёртвая барышня лежала сейчас на самом краю чердачного проёма. Потому и оказались наши лица в каком-то сантиметре друг от друга. При этом мне на голову вдруг упала её безжизненно-свисавшая рука.

— А-а-а!.. — исступлённо заорал я.

От дикого ужаса, заставшего меня врасплох, мои ноги непроизвольно подкосились, тогда как руки, подчиняясь каким-то внутренним инстинктам, сами собой разжались. Отпустив поручни деревянной лестницы, я полетел вниз на холодный бетон лестничной площадки.

Последнее, что я увидел… Точнее то, что успело отложиться в моей памяти, было женское, мертвецки бледное тело. И как плеть, свисавшая из люка рука…

— Со-се-ед!.. Со-се-ед!.. Ты как себя чувствуешь?..

С трудом приоткрыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Полину Никитичну. Ту самую соседку, с которой познакомился ещё позавчера во время осмотра квартиры и с которой совсем уж как-то по-скотски обошёлся Илья.

Кое-как я встал на ноги. Голова гудела, в ногах чувствовалась лёгкая дрожь. Упав с лестницы, я очевидно хорошенько долбанулся головой, получив при этом лёгкую форму сотрясения.

— Вот, зашла!.. Собиралась пригласить тебя на наше новоселье!.. — чувствуя некоторую неловкость и как бы оправдываясь, продолжила старушка. — …Поднялась на второй этаж, а ты здесь лежишь!..

— Не понял!.. — потирая затылок, я постепенно приходил в себя. — …О каком новоселье идёт сейчас речь?

— Ты, что ж?.. На улицу ни разу сегодня не вышел?.. — удивилась соседка. — …Наши жильцы в свои квартиры вернулись. Все, одним скопом заехали! Целый день вещи таскали. Мы ж здесь, почитай, с первого дня. Дом дружный. Вот и собирались пригласить тебя за общий стол, дабы познакомиться с нашим новым соседом.

— За приглашение, конечно, спасибо! Да только извините, поздно уже. Мне на работу рано вставать!.. — я попытался вежливо отказаться. Не до гулянок мне нынче было. Над моей головой (причём, вовсе не в переносном, а в самом буквальном смысле) сейчас висел труп. Хорошо ещё, что бабулька так ни разу и не удосужилась поднять свои очи к верху. Уверен, её отношение к новому соседу, наверняка изменилось бы: с радушно-гостеприимного, на истерично–предынфарктное.

— Тогда, спокойной ночи!.. — как-то хитро улыбнулась Полина Никитична. — …Моё дело, пригласить, а уж вы сами, как пожелаете!

В нервном ожидании мне пришлось провести ещё пару минут, ожидая пока навязчивая Полина Никитична спуститься вниз, исчезнув из моего поля зрения. Затем, схватив валявшийся на полу замок, я молниеносно взобрался по деревянной лестнице. Забросил на чердак, свисавшую руку погибшей. Захлопнул люк и защёлкнул на петлях толстый полукруг навесного замка. После чего, уже вразвалочку, с чувством выполненного долга спустился вниз.

«Помнится, утром мент говорил мне о том, что жильцы дома пользуются в округе дурной славой, в плане криминальной репутации. А сегодняшней ночью у них, как по заказу намечена грандиозная пьянка. По словам всё того же лейтенанта, подобные мероприятия, как правило, заканчиваются либо мордобоем, либо поножовщиной. Вот, господа следователи, вам и карты в руки! Где искать убийцу девушки вы и без меня, надеюсь, сами догадаетесь!..»

И тут я поймал себя на несколько неприятной мысли. Мне вдруг отчётливо стало понятно, что вектор моих последних действий устремлён не совсем в верное направление. Вместо того чтобы помочь органам внутренних дел в поимке настоящего убийцы, я пытаюсь в ещё большей степени запутать следствие. По сути, я занимался тем же самым, что проделали именно со мной. То есть, сваливал тяжкое преступление на чужие плечи. Лет пять назад, как законопослушный гражданин, я бы, и подумать о том не посмел. Что-то во мне определённо изменилось. А быть может, что-то незримое изменилось вокруг меня, в этом окружавшем меня мире.

Возвращаться в квартиру я вовсе не спешил, по-прежнему стоял на лестничной площадке в тягостных раздумьях. Уткнувшись взглядом в бетонный пол, я продолжал рассуждать о своих дальнейших действиях. Собираясь закурить, достал из кармана пачку сигарет, и тут в мою голову вновь закралась неожиданная мысль.

«Твою ж мать!.. А ведь пол на лестничной площадке абсолютно сухой. Ни капельки талого снега! Если Полина Никитична действительно пришла из соседнего подъезда, то пробираясь по заметённым снегом дорожкам, она просто обязана была оставить в тёплом подъезде свои мокрые следы. Не переобулась же она, в самом деле, перед дверью моего подъезда!..»

Каким-то шестым чувством мне удалось поймать, хоть и весьма незначительную, а все же несостыковку. Однако перекрутив в голове массу версий, я, так и не смог найти в ней хоть какого-то логического смысла. Возможно, именно здесь, в этой самой «несостыковке» я и упустил определённую зацепку к постижению некой, очень значимой для меня тайны.

Докуривая сигарету и собираясь вернуться в квартиру, я вновь спохватился.

«Э-э, брат! А ну, подскажи? Какого чёрта, ты закрыл чердак на замок? Коль собрался ты спихнуть убийство голой девки на пьяных соседей, то этот самый чердак в обязательном порядке должен быть открыт. Ведь если отталкиваться от версии об убийстве девушке моими соседями, то каким образом пьянчуги сумели бы затащить данный труп на чердак, когда на люке висит замок?..» — усмехнулся я сам себе.

Помните, как у Пушкина: и в третий раз закинул он невод… Нет, вовсе ни невод. И, не о пушкинском старике идёт сейчас речь. Это мне, уже в третий раз пришлось взбираться на деревянную лестницу. Теперь, это необходимо было сделать для снятия с петель, навешенного пятью минутами ранее амбарного замка.

Если бы кто-то наблюдал за мной со стороны, он наверняка бы подумал о моем окончательном помешательстве. Вы только сами представьте. Тридцатилетний мужик лезет в полночь на чердачную лестницу. Падает с неё вниз головой. Очнувшись, опять подымается наверх, чтобы закрыть чердак на замок. Спускается вниз, перекуривает. После чего, вновь взбирается к люку, дабы его открыть. Этакая, полуночная зарядка для тех, кто не спит. По-моему, полнейший идиотизм. Не находите?

«А быть может, я действительно уже тронулся умом? И эта убитая девушка, лишь плод воображения моего воспалённого мозга. Некое фантомное видение из моей прошлой военной жизни!..»

Уж и не знаю зачем. То ли, ради подтверждения, или опровержения своего помешательства. То ли, опять же, по причине своего нездорового любопытства. Короче, сняв с чердака замок, я приподнял крышку и заглянул в образовавшуюся щель.

Дабы не утомлять читателя излишними подробностями своих чувств, страхов и прочих переживаний, скажу сразу: мёртвого тела там уже не было. И если вы посчитаете, что данное обстоятельство повергло меня в некое шоковое состояние; чрезвычайно меня расстроило или несказанно удивило, то вы ошибётесь. Человек — это такое совершенное существо, которое очень быстро может привыкнуть или приспособится к чему угодно. Как к очень хорошему, так и к невероятно плохому.

Примерно тоже самое произошло нынче и со мной. Все эмоции одним махом иссякли. Похоже, они чуть ранее были использованы мною по самому максимуму. Отчасти я был похож на некоего зомби. Лишённый каких бы то ни было чувств, ныне я подчинялся исключительно животным инстинктам. Собираясь окончательно закрыть крышку и, как минимум, до утра забыть об этом гребаном чердаке, я в последний раз окинул взглядом тёмную крышу и увидел… Если быть более точным, то в противоположном конце чердака я случайно уловил едва пробивавшийся наверх лучик света.

«Ну, конечно!.. Какой же я осёл!.. — мне ничего не оставалось, кроме как посмеяться над самим собой. Разгадка исчезновения трупа, оказалась предельно простой. — …Как же я сразу не дорубил? Ведь там, во втором подъезде, наверняка имеется ещё один, точно такой же чердачный люк! Должно быть, именно через него какие-то твари и таскают сюда свою трупятину. То заволокут её на чердак, то перетащат в мою квартиру, а то и спрячут мёртвое тело где-то у себя. Именно поэтому, поджидая ментов у своего подъезда, я и не заметил ничего подозрительного. Что тут скажешь? Ловкие хлопцы. И, в общем-то, не лишённые чувства юмора. Чёрного юмора! Ну, ничего… Сейчас мы посмотрим, кто из нас ловчее. Похоже, мне необходимо немедленно сбегать в соседний подъезд. Если я поспешу, то обязательно возьму их с поличным. То есть, с мёртвым телом той самой девахи, прирезанной моим армейским ножом. Там-то мы и узнаем: кто и с какой целью пытается довести меня до «последней ручки»!..»

Быстренько сбежав по ступенькам вниз, я выскочил в морозную ночь улицы. С десяток широких прыжков по заснеженной дорожке и вот, я уже вхожу в соседний подъезд.

Небольшой тамбур, после которого настежь открытая дверь коммунальной квартиры. Глаз режет чересчур яркий свет лампочки, без какого-либо абажура подвешенной по центру длиннющего коридора. В коммуналке суетятся женщины с какими-то тарелками и кастрюлями. Меж них бегает ватага детишек в возрасте от трёх до двенадцати лет. Повсюду шум, гвалт, какая-то предпраздничная суета.

«Ах, да! Ведь у них нынче новоселье. Кажется, именно на него и приглашала меня Полина Никитична!»

Честно сказать, я ожидал увидеть несколько иную картину, потому и слегка подрастерялся, совсем забыв о чердачных люках. Не часто, знаете ли, в наши дни можно увидеть подобное единение, по сути чужих друг для друга людей, характерное скорей для прошлого века, для эпохи 50-70-х годов минувшего столетия.

Прямо у входа, я вдруг заметил небольшую комнатушку: два на три метра, с коротким столиком и парой длинных скамеек. Сейчас, в предвкушении хлебосольного застолья, в той комнатушке коротали время мужчины, человек шесть. Травили байки, перекуривали; незаметно от женщин по-тихому выпивали. Один из них мгновенно отреагировал на моё появление.

— О-о!.. Никак наш новый сосед пожаловал! Ну, проходи-проходи, не стесняйся. Здесь все свои. Давай, что ли, знакомиться! Меня дядей Лёшей кличут! — крепкий дядька лет пятидесяти семи вышел мне навстречу и, широко улыбаясь, протянул руку для рукопожатия. Не ответить на столь дружеский и открытый жест, с моей стороны было бы просто свинством.

— Присоединяйся к нашему коллективу!.. — похлопав меня по плечу, дядя Лёша как-то осторожно и ненавязчиво подтолкнул меня в ту самую «сугубо мужскую» комнатушку. — …Ребята, налейте гостю! Спирт у нас, хоть и технический, зато чистый и легко пьётся! Да, и в голову бьет практически сразу…

— Помнится, Полина говорила!.. — из толпы мужиков навстречу мне вдруг двинулся изрядно подвыпивший парень. — …Дескать, ты идти к нам не хотел!.. Ты это чё, пижон грёбаный, брезгуешь с нами вмазать? Выходит, впадлу тебе посидеть с обычными работягами за одним столом?

— Петруха, сукин ты сын!.. — прикрикнул на него дядя Лёша. — …А ну, закрой свою варежку, ни то схлопочешь! Уж троих детей успел настрогать, а умом так и не обзавёлся.

— Петро!.. — тут в комнатушку вбежала высокая худощавая женщина, почему-то с верёвкой на шее. — …Ты, что ли, бузишь?

— Надька, ты б забрала своего мужика!.. — почти в приказном порядке рявкнул дядя Лёша. — …У нас, понимаешь, гость! А этот… Вон, как раздухарился! Уж и не знаю, где он успел так надраться. Валерка, а ну, помоги Надюхе довести горемыку до кровати.

Хоть и был Петька в изрядном подпитии, однако просто так он сдаваться вовсе не собирался. Первым делом Пётр схватил со стола нож. А после, каким-то неуловимым движением врезал мне, присевшему было на табурет, со всей своей дури, точно в скулу.

Удар оказался сильным и самое главное, совершенно неожиданным, потому и полетел я на пол…

— Со-се-ед!.. Со-се-ед!.. Ты как себя чувствуешь?

С трудом приоткрыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Полину Никитичну. Ту самую соседку, с которой познакомился ещё позавчера во время осмотра квартиры и с которой совсем уж как-то по-скотски обошёлся Илья.

Кое-как я встал на ноги. Голова гудела, в ногах чувствовалась лёгкая дрожь. Упав с лестницы, я очевидно хорошенько долбанулся головой, получив при этом лёгкую форму сотрясения.

— Вот, зашла!.. Собиралась пригласить тебя на наше новоселье!.. — чувствуя некоторую неловкость и как бы оправдываясь, продолжила старушка. — …Поднялась на второй этаж, а ты здесь лежишь!..

— Не понял!.. — потирая затылок, я постепенно приходил в себя. — …О каком новоселье идёт сейчас речь?..

Тут-то и поймал я себя на мысли о том, что всё, вокруг меня происходящее, совсем недавно со мной уже было. Этот самый момент нынешнего вечера, я однажды уже успел пережить. Слышал те же самые слова и точно так же поднимался с бетонного пола, держась за свой затылок. И если, действительно так оно и было, то прямо сейчас соседка должна будет удивиться тому, что я ни разу не выходил нынче на улицу.

— Ты, что ж?.. Ни разу на улицу сегодня не вышел?.. — как по заказу удивилась старушка. — …Наши жильцы в свои квартиры вернулись! Все, одним скопом заехали. Целый день вещи таскали. Мы ж здесь, почитай, с первого дня. Дом дружный. Вот и собирались пригласить тебя за наш общий стол, дабы познакомиться с нашим новым соседом!

«Ну, вот! Так и есть!.. — я едва не застонал в полный голос. — …Если я откажусь, она уйдёт восвояси, пожелав мне напоследок спокойной ночи!..»

— За приглашение, конечно, спасибо! Только извините, поздно уже. Мне на работу рано вставать!

— Тогда спокойной вам ночи!.. — как-то хитро улыбнулась Полина Никитична. — …Моё дело, пригласить, а уж вы сами, как пожелаете!

«Что за чертовщина? Будто бы время, чуть притормозив, пошло по кругу. Теперь я буду дожидаться момента, когда соседка покинет подъезд. Закрою чердак на замок, потом вновь его открою. Побегу вслед за бабулькой. Получу от пьяного Петра по морде, чтобы вновь подняться с бетонного пола!..»

Данная ситуация выглядела так, словно кто-то свыше проверив мою «экзаменационную работу» и, выставив по ней неудовлетворительную отметку, всё же оставил мне некий шанс исправится, воспользовавшись пересдачей. А быть может, те предыдущие события были лишь моим вещим видением, которое предостерегало меня от каких-то необдуманных действий. Что ж, пожалуй, мне следует к нему прислушаться. То есть, вернуться домой и никуда, ни в какие передряги более не ввязываться.

Именно так я и поступил. Вновь закинув холодную руку мёртвой девушки на чердак, я прикрыл крышку люка. После чего, отправился спать.

«Пусть, хоть задолбятся, хоть зазвонятся во входную дверь! Даже если война или конец света… Ни за что, со своего дивана более не встану!..»

Пытаясь задремать, я долго ворочался с закрытыми глазами. Слышал, как за стеной громко говорили люди; скрипели стулья; стучал о стекло металл. Кто-то кричал; кто-то ревел навзрыд. А потом, весело заиграла гармошка. Народ запел хором, гулко и дружно затопали ногами. При этом мой диван, в буквальном смысле заходил ходуном.

«Нет! Так я точно, не усну. Ну почему они начали отмечать своё новоселье именно ночью? Да, ещё и накануне новой трудовой недели!.. — раздражённо размышлял я, в очередной раз, переворачиваясь с одного бока на другой. — …Дня или вечера им было мало? Могли бы подумать и об окружающих. Между прочим, их соседу завтра на работу! Подъём у него в семь утра. Впору прямо сейчас, среди ночи, диван в другую комнату тащить, дабы выспаться!..»

— А им, наплевать на соседей! У них праздник!

— Вот именно! Этим уродам плевать! — согласился я. И тотчас с ужасом сообразил, что разговариваю я, уж вовсе не с самим собой, а с кем-то иным. Мгновенно открыл глаза и соскочил с постели.

Признаться, именно в это самое мгновение я был готов застонать от отчаяния, завыть на полную луну, освещавшую ныне мою комнату. Потому как в этом самом лунном свете я и различил силуэт незнакомой мне дамы, сидевшей на диване в противоположном углу комнаты.

«Мне в первую очередь следовало поменять замок на входной двери!..» — таковой была первая мысль, посетившая мою голову. А ещё, я был вовсе не прочь немедленно убить незваную гостью, разорвать, стереть в порошок или, на крайний случай, просто выбросить из окна.

— В конце-то концов, меня оставят сегодня в покое?.. — заорал я во все горло. — …Вам, б…, тут чё?.. Проходной двор, или мёдом намазано? Запомни и передай всем остальным: это моя и только моя квартира! И ныне я желаю нормально в ней отдохнуть!.. — чуть поперхнувшись и тотчас откашлявшись, я продолжил уже в более сдержанном тоне. — …А ну, подымайся и проваливай! Барышень лёгкого поведения я нынче не заказывал!

Невзирая на мою настойчивость, на мои угрозы, девица не тронулась с места. И даже тогда, когда я приблизился к ней вплотную, она и бровью не повела.

— Ладно, крошка! Давай по-иному! Я провожу тебя до двери!.. Дам тебе что-нибудь из алкоголя, оставшегося после моего новоселья, и ты тотчас отправишься домой! Ну, а я немного посплю! Договорились?

Самым удивительным было то, что чем ближе я к ней приближался, тем меньше мне хотелось изгнать её из своего жилища. Дама выглядела несколько беззащитной. Да, и одежда незнакомки состояла исключительно из лёгкой, наброшенной на плечи и почти прозрачной накидки, переливавшейся нынче в лунном свете голубоватым оттенком. Тем не менее, моё желание оставить девушку в комнате, было продиктовано вовсе не жалостью или неким состраданием. И, уж тем более, речь не могла сейчас идти о каких бы то ни было похотливых намерениях. На уровне некоего подсознания, я вдруг почувствовал невероятное и ничем не объяснимое притяжение. Меня влекло к ней так, словно внутри её находился мощный магнит, тогда как я был сделан исключительно из металлических запчастей. Ничего подобного, ни с одной особой противоположного пола я прежде не испытывал. Подобное произошло со мной впервые.

«Не могу поверить! Ты все-таки нашёлся!..» — я вдруг почувствовал нежный и предельно умиротворённый голос незнакомки.

Именно «почувствовал». Потому как девушка данной фразы, фактически не произносила. Её губы, которые я прекрасно различал в темноте, так и оставались неподвижны. Ни один мускул, ни одна клеточка её лица, вовсе не дрогнули.

«Зачем меня было искать? Я всегда здесь! Ты б только свистнула!..» — усмехнулся я про себя.

«Свистом тут не поможешь!» — вздохнув, беззвучно ответила мне незваная гостья.

Не осталось и малейшего сомнения в том, что я могу общаться и понимать гостью, не открывая рта. С одной стороны, это было весьма удобно. С другой, подобный диалог меня определённо настораживал. Потому как я, фактически лишался права на личную тайну. Любая мысль, пусть и случайная или опрометчивая, могла быть тотчас услышана моей нынешней собеседницей.

Однако в гораздо большей степени меня пугало совершенно иное. Имею в виду ту самую, чересчур внезапно возникшую во мне «незримую тягу». Откуда она взялась и какова её природа. Мои страхи и опасения зиждились нынче на следующем умозаключении. Коль незнакомке подвластна столь сильная телепатия, то и наслать на меня определённую «порчу» или там, приворожить меня к себе — это для неё, как два пальца… Надеюсь, вы меня поняли. То есть, тот самый дурман, вдруг снизошедший на меня, вполне мог иметь как мистический, так и внеземной, привнесённый извне оттенок. Или того хуже, иметь дьявольскую природу.

Страшно, чёрт её побери, и одновременно весьма романтично. Ночь, луна, тёмная комната и таинственная незнакомка, в лёгкой воздушной накидке. А страх, пожалуй, только усиливал то влечение.

— Не бойся и не думай сейчас о чём-то плохом! Поверь, я желаю тебе лишь добра!.. — дама вдруг заговорила со мной в полный голос. — …Если хочешь, я могу общаться и так. Пусть и примитивным, зато более для вас привычным образом. Я лишь считала, что свои чувства правильней выражать душой, а не губами.

— Какие на хрен чувства?.. — вновь усмехнулся я, всё ещё пытаясь отделаться от столь пугающего меня наваждения. — …Девочка, ведь мы видим, друг друга, не более трёх минут!

— А ты вспомни меня! Это было очень-очень давно! Я прошу тебя: вспомни!..

— Чё вспоминать-то? Какой год или месяц? Времена своей юности или может, своего детства? — я абсолютно не врубался в то, о чем она сейчас просит.

— Нет-нет! Мы были вместе, значительно раньше!.. — пока меня подмывало на откровенный юмор, дама оставалась предельно серьёзной. Похоже, что те самые воспоминания, которые она от меня нынче добивалась, были ей, чуть ли не жизненно необходимы. — …Я уверена в том, что ты не должен был все забыть. Попробуй хорошенько напрячь свою память и у тебя обязательно получиться!

— Ну, хорошо! Зовут-то тебя как? — я предпочёл помочь незнакомке, потому и пошёл ей навстречу, начав с самого простого. С её имени.

— Марта! Я, твоя Марта!

— О-о, девочка! Теперь уж точно, мимо кассы! Уверяю тебя, представительниц противоположного пола с подобным именем, я вообще не встречал. И, уж тем более, не имел с ними никаких отношений.

Уж будьте уверены, сейчас я говорил чистую правду.

— Пожалуйста, посиди со мной! Я очень по тебе соскучилась! — вопреки моей чёткой аргументации, продолжала стоять на своём барышня.

— Извини, Марта! Я вполне допускаю, что ты хорошая и умненькая девушка! Вот только я тебя вовсе не понимаю. Изо всех сил стараюсь!.. Но, увы!.. Ты сама пойми, как можно вспомнить то, чего в жизни твоей вовсе не было. Ты требуешь от меня невозможного!..

Забегая немного вперёд, могу сказать о том, что наша романтичная ночь на том бессмысленном диалоге вовсе не окончилась. Да-да. Прошу прощения, но я был не в силах не воспользоваться возникшим недоразумением. При этом стоит отдать должное и самой Марте. Девушка была вовсе не против. Более того, в постели Марта оказалась просто чудесной и изобретательной любовницей. Ну, и я постарался не ударить в грязь лицом. В общем, не чувствуя усталости и истощения, мы наслаждались друг другом почти до самого утра.

В минуты коротких перерывов, тяжело дыша, безотказная девица вновь и вновь интересовалась: не вспомнил ли я её. В ответ, я отрицательно мотал головой. Причём, по ходу бесконечной любовной ночи я и вовсе убедился в том, что нежданная гостья, скорее всего, ошиблась адресом. Потому как несколько раз в порыве неистовой страсти, обращаясь ко мне, она выкрикивала имя: ни то Роббера, ни то Роберта. Зная наверняка, что следующее утро уж точно расставит все по своим местам, а также допуская мысль о том, что текущая ночь может стать для нас с Мартой первой и последней, против некоего Роббера я вовсе не возражал. Более того, сейчас я готов был быть кем угодно: хоть Васей, хоть Петей — главное, чтобы наша случайная встреча длилась как можно дольше.

Вполне допускаю мысль о том, что после всего вышеозначенного, кто-то из читателей назовёт меня сволочью. Дескать, воспользовался, гад, девичьей наивностью. Повторюсь. Называйте меня: хоть Васей; хоть Петей; хоть сволочью; хоть гадом… Главное, что в эту ночь я чувствовал себя на седьмом небе от бесконечного блаженства…

Глава 6

Проснулся я около восьми. А вот в котором часу уснул, припомнить мне было крайне сложно. В моей голове невероятным образом перемешались и явь, и сон. Я отлично помнил, как расставлял мебель в квартире; как собирался закрыть чердак на навесной замок; как случайно и крайне неудачно попал на новоселье к своим соседям; как по возвращению в свою комнату, засыпая, я услышал соседскую гармошку и о том, как удивительная незнакомка заставляла меня о чем-то вспомнить.

Судя по тому, что проснулся я один, да ещё и прекрасно выспавшимся, моя ночная гостья оказалась неким миражом, небольшим кусочком приятных и надолго запоминающихся снов.

Последним эпизодом, оставшимся в моей памяти из тех ночных, полуреальных приключений… То есть, то, с чем я собственно и проснулся, был какой-то очень жестокий бой времён средневековых крестовых походов. Причём, в том кровопролитном сражении с воинами-мусульманами я не только принимал самое активное участие, но и вёл за собой многотысячный отряд рыцарей. И даже, как будто, был в том бою ранен в плечо. Кстати, плечо моё по-прежнему ныло тупой болью и после пробуждения. Меж тем, окончательно отделить реальные события минувшей ночи от своих бессознательных иллюзий, дабы определиться с тем самым моментом, на котором я действительно заснул, мне помешал неожиданный звонок в дверь.

На пороге стоял уже знакомый мне лейтенант местного РОВД, накануне получивший от меня сто долларовую купюру.

«Наверняка, зашёл за очередной взяткой или просто опохмелиться!.. — то была первая мысль, пришедшая мне в голову. — …Ничего удивительного, ведь это я сам его и расповадил!..»

— Парень, на тебя соседи жалуются!.. — сотрудник правоохранительных органов начал совсем с иного.

— Какие ещё соседи?.. — мне вдруг припомнились, ни то реальные; ни то вовсе не существующие мужички из соседнего подъезда. — …Уж не те ли, с которыми я отказался пить технический спирт?

— Соседи из рядом стоящей пятиэтажки!.. — с невозмутимым видом уточнил лейтенант. — …Трижды в райотдел звонили. Возмущались ночными криками, громкой игрой на баяне, женским визгом! Зная подноготную вашего дома, на данные вызовы естественно никто не поехал. С самого утра меня отправили, как вновь заступившего дежурного.

— Извини, командир! Но на этот раз, ты прибыл вовсе не по адресу!.. — в ответ я лишь усмехнулся. — …Мне и самому та гармошка и прочий соседский бедлам уснуть не давал. У меня, можешь не сомневаться, было тихо. Не веришь, так пройди по комнатам; сам убедись в том, что здесь полный порядок. Вчера гулял второй подъезд нашего дома. Сейчас они, наверняка, отсыпаются. Ты б поторопился к их позднему пробуждению и у тебя появиться реальный шанс срубить очередной «стольник»!.. Ещё раз извини, лейтенант, но мне пора на работу…

Весь нынешний день, я провёл в своём офисе. Работать почему-то совсем не хотелось. Попросив секретаря ни с кем меня не соединять, я погрузился в чтение забытой ещё с пятницы книги. Данным занятием я намеревался хоть как-то заглушить сладкие воспоминания о ночной незнакомке, которая крепко просочилась в мою душу…

«Крестовые походы. Что заставило рыцарей бросить замки и дома, заложить имущество и отправиться в далёкий Иерусалим?

Турки-сельджуки в 1078 году овладевшие Палестиной и Сирией, начали атаковать острова Средиземного и Эгейского морей. Глубокие христианские чувства Западной Европы, были оскорблены. И лозунг Папы: «Так хочет Бог!» – как нельзя лучше соответствовал настроениям и чаяниям самых разных слоёв общества. Летом 1096 года из Европы вышло рыцарское ополчение для взятия Константинополя. «Всадник Апокалипсиса» – символизировал один из главных мотивов крестовых походов: освобождение священных земель от мусульманской оккупации и избавление от засилья неверных. 15 июля 1099 года крестоносцы осадили Иерусалим. Ничто не могло остановить христиан в их священной миссии.

После взятия города крестоносцы устроили в нём страшное кровопролитие. Убивали всех, и не только турков…

Правители первых поселений не располагали достаточным количеством воинов для охраны. Потому и подвергались частым варварским набегам турков….

Тут-то и появляется первый военно-монашеский орден Средневековья, сплошь окутанный тайной и секретностью.

1118 год. В Иерусалим прибывают девять рыцарей во главе с вассалом графа Шампанского, носившим оружие и латы под белым плащом, украшенным красным крестом. Они, на себе испытавшие бесчеловечность и жестокость турков, предлагают Иерусалимскому королю свои услуги: охрану гроба Господня и защиту паломников, хлынувших в Святую землю после первых крестовых походов. Иерусалимский король соглашается. Рыцари в присутствии патриарха дают триабет: бедности, целомудрия и послушания. Их начинают называть рыцарями храма (храмовниками) или тамплиерами (Тампа – по-французски, храм). Последующие девять лет рыцари храма живут в такой бедности, что даже на собственной печати они изображены, сидящими вдвоём на одной лошади.

Теперь о невероятном.

Как не странно, не удивительно, но за девять лет ни один из рыцарей первой девятки – не погиб от турков! При этом тамплиеры, едва ли не ежедневно подвергали свои жизни смертельной опасности, решительно вступая в неравные схватки с превосходящими по численности силами мусульман. Что это? Совершенство в боевой подготовке? Фальсификация фактов? Мистика? Или вмешательство высших сил?

Вскоре происходит не менее таинственная вещь. Совершенно неожиданно граф Шампанский, богатейший владыка Франции, по непонятным причинам расторгает свой счастливый брак; отрекается от всего имущества; отправляется в Иерусалим и примыкает к девяти нищим рыцарям. Дабы под командованием своего вассала охранять паломников. Странно, не правда ли?

Рыцари возвращаются в Европу. А через год в городе Труа происходит незаурядное событие. Туда приезжает сам Папа Римский вместе с пятнадцатью кардиналами и официально утверждает Орден Храма. Ни один из рыцарских орденов даже близко не был удостоен подобной привилегии.

Почему же произошло именно так? Как предполагают многие исследователи, именно тогда рыцари и открыли свой главный секрет – найденные предметы, дающие невероятную власть их обладателям. Эти самые предметы и поставили тамплиеров на совершенно особое положение в обществе.

Постепенно нищие тамплиеры превратились в самых богатых людей Европы. В их собственности оказываются тысячи земельных владений и ремесленных мастерских, которые приносят рыцарям огромную прибыль. Доходы храмовников были таковы – что, к примеру, во времена страшного неурожая, тамплиеры могли неделями кормить, десятки тысяч человек…»

К сожалению, книга меня вовсе не спасла. На протяжении всего дня, я только и делал, что вспоминал о Марте, о той ночной фее, пришедшей из неоткуда и ушедшей в никуда.

Отчасти мне было очень жаль, что человеческие сны, увы, но в своём подавляющем большинстве не имеют продолжений. Тяжело было осознавать и то, что найти в обыденной жизни вторую Марту или девушку, хоть чуть-чуть схожую с ней, практически невозможно.

С теми же мыслями и невнятными размышлениями я возвращался домой.

Миновав едва ли не половину своего пути, я вдруг сообразил, что иду вовсе не по своему новому адресу. По многолетней привычке я отправился к своей бывшей малосемейки.

«Что ж, прогуляюсь! Попроведаю «старушку!..»

— Молодой человек!.. — вдруг кто-то дёрнул меня за рукав. — …Скажи, как проехать до автовокзала?

Я оглянулся и понял, что вновь угодил в расставленные «цыганские сети». Это была все та же женщина с ребёнком на руках, ещё в пятницу «наславшая» на меня «порчу».

— Чего молчишь, дорогой? Как, спрашиваю, до автовокзала добраться? — более настойчиво повторила цыганка. Похоже, она меня вовсе не узнала.

Именно здесь я, пожалуй, позволю себе сделать некоторое отступление, дабы сообщить читателю о том, что я неплохо знал некоторые хитрости и тонкости всевозможных цыганских «разводов». Начинались они, как правило, с самых простых и безобидных вопросов: дескать, как проехать куда-то или как найти то или иное учреждение. После чего, гадалка будто бы случайно подмечала: а чего такой хмурый; наверняка, на тебе плохой глаз… Ну, а далее, собственно и начиналась процедура изъятия наличности у беспечных граждан. Мол, возьми копеечку, заверни её в денежную бумажку и отдай мне… И как итог, заявление в милицию: дескать, эти сволочи, и конокрады обобрали меня до последней нитки.

Ко всему прочему, в детстве, представители данного кочевого народа пытались похитить меня, четырёхлетнего мальчишку, прямо с детской площадки. Благо, мой дед успел вовремя вырвать из рук похитителей своего внука. Уж и не знаю, зачем я понадобился «романам», да только с той самой поры отношусь я к цыганам с определённой опаской и осторожностью, избегая любого с ними контакта.

Однако нынешним вечером, учитывая моё благоприятное расположение духа, либо под влиянием неких мистических видений, я все же рискнул изменить своим принципам и протянул той гадалке руку, ладонью вверх.

— Только давай, без каких-то там уловок и прочей белиберды о порчах и сглазах!.. — дабы быть сразу понятным, мне пришлось поставить кое-какие условия. — …Если передалось тебе что-то от ваших предков, то погадай мне на одну девушку! Найду я её, или нет? Деньгами не обижу. Вот, возьми сразу пятисот рублёвку!

Завидев денежные знаки, цыганка оживилась. Ловко переложив ребёнка, она взяла в свободную руку, протянутую мной ладонь.

— Сейчас, дорогой!.. Я расскажу тебе: что было, что будет, что на сердце!..

— Гадай по-честному! Уж лучше ничего не говори, чем что-то соврёшь! Не беспокойся, свою «пятисотку» я назад не потребую!

— Не переживай, дорогой! Всю правду, как есть расскажу! — заверила меня гадалка.

Однако, приблизив мою ладонь к своему лицу, она почему-то замолчала. А потом и вовсе, резко отдёрнула от меня свою руку. Пристально вглядываясь в мои глаза, цыганка словно пыталась очень хорошо запомнить меня на будущее.

— А знаешь, парень!.. — вдруг произнесла она полушёпотом. — …Пожалуй, я не буду тебе гадать!

— Это ещё почему?.. — усмехнулся я. — …Не уж-то нет в вас, нынешних «кочевниках», былого дара? Ладно, оставь деньги себе, ребёнку фруктов купишь. И спасибо хотя бы за то, что не соврала.

— Мне и деньги твои не нужны!.. — цыганка ловко всунула мне в карман, полученную ранее купюру. — …Они принесут мне лишь горе!

— Но, ты!.. Хотя бы объясни!.. — в данное мгновение я прибывал в полном недоумении.

«Чтоб цыганьё добровольно отказалось от денег!.. Да, быть такого не может!..»

— Мне нечего тебе объяснять! Ещё прабабка предупреждала меня: не иметь дел с теми, у кого линия жизни и линия смерти замкнуты, образуя единое целое! Ни разу в жизни не встречала ничего подобного. Всегда считала, что обманывала меня бабка. И вот тебе на!.. Оказалось, что посланцы дьявола, действительно существуют!

— Хотя бы объясни: что это означает? — не унимался я, продолжая бессмысленно вглядываться в свою «исключительную» ладонь.

— Это значит, что смерти не будет! Ты будешь жить мёртвым!..

Цыганка ещё что-то ответила. Однако последних слов гадалки я вовсе не расслышал, потому как выкрикивала она их с противоположной стороны улицы, спешно от меня убегая.

«Что за чушь: жить мёртвым?.. Это как зомби?.. А быть может, цыганка не решилась сообщить мне о моем же бессмертии? Ведь если линии жизни и смерти замкнуты, то после смерти непременно должна наступить новая жизнь. И главное, как понимать: смерти не будет, а жить буду мёртвым? Нечто вроде: жрать не буду, а все же поел!..»

Плюнув на эту чёртову мошенницу, на её же идиотские пророчества, я побрёл прежней дорогой.

«Какой всё-таки пакостный народец, эти долбаные цыгане!.. Когда гадать им не даёшь — ты плохой; а когда свою руку им добровольно протягиваешь — ты ещё хуже!..»

Медленно я дошёл до своего «старого» дома.

Ну, и что? Пару раз обошёл малосемейку, ничего интересного так и не обнаружив. Окна моей бывшей квартиры чернели чужой темнотой. Там никого не было. Подниматься на свой этаж я тем более не собирался, какой был в том смысл. Обматерив себя за попусту потраченное время, за появившийся насморк, я отправился восвояси. Как не крути, а сегодня был явно не мой день.

К двухэтажному дому по улице Вокзальной, я подходил, прилично подмёрзнув, с острым ощущением голода. Возможно, именно поэтому и не было у меня нынче настроения. Если моя прежняя «малосемейка», часом ранее принявшая меня с определённым холодом (словно я был для неё неким предателем), то моё новое жилище, ныне вглядывалось в меня с некоторым подозрением, осторожно наблюдая за моим приближением тёмными глазницами своих окон.

Соседи, изрядно погулявшие накануне, к данному не столь позднему часу, скорее всего, предпочли пораньше лечь спать, либо отправились куда-то в гости. По крайней мере, свет в их окнах так же не горел. Потому и выглядело двухэтажное строение абсолютно безжизненным. И тут на общем сплошном тёмном фоне, в одном из окон второго этажа, на очень короткое время, как будто бы, вспыхнул и тотчас погас электрический свет. Причём, как мне тогда показалось, «моргнуло» окно именно моей кухни.

«Твою мать!.. Кто ж это вздумал пошарить по моей хате?» — моему негодованию не было предела. О том, что данная вспышка мне могла лишь привидится, в то мгновение я вовсе не подумал. И без того, предельно раздражённый и озлобленный, я немедленно бросился к своему подъезду. Сейчас, я готов был изничтожить любого, попавшегося мне под руку.

Молниеносно взбежал на второй этаж и быстро открыл дверь квартиры. Свет, падающий с лестничной площадки, осветил лишь часть длинного коридора. Потому и не спешил я заходить вовнутрь. Мало ли, что могло поджидать меня там, на тёмной стороне квартиры.

— Эй, падла!.. Я знаю, что ты там!.. Выходи по-хорошему!.. — выкрикнул я с порога.

Ответа или какого-то иного постороннего звука, обозначившего чьё-то присутствие, так и не последовало. Выждав для верности ещё чуть-чуть и слегка привыкнув к темноте коридора, я решился-таки шагнуть вовнутрь. Включил свет и уже привычным маршрутом обошёл все помещения, наполнив жильё электрической иллюминацией и своим спокойствием. К слову, никого из посторонних в своей новой квартире я так и не обнаружил.

«Наверно, показалось или окна со страху перепутал!.. — успокаивал я самого себя, освобождаясь от верхней одежды. — …Однако замок на входной двери, в любом случае мне следует поменять. Причём, немедленно!..»

С данной заменой я провозился почти до позднего вечера.

Обтерев со лба пот, я удовлетворённо пощёлкал легко вращающимся запорным механизмом. При этом взгляд мой непреодолимой силой тянуло куда-то вверх. В конце концов, я сдался и с подозрением покосился на чердачный люк. Нет, испытывать свою судьбу, как и вчера, я нынче вовсе не собирался. Заперев входную дверь на новенький засов, вернулся в комнату. Погасил свет и плюхнулся на мягкую кровать. Тотчас расслабился, предвкушая долгожданный отдых. Прилично, знаете ли, измотали меня последние несколько суток.

Постепенно погружаясь в лёгкую и манящую негу сна (фактически, уже в состоянии лёгкого полудрёма), я развернулся, устраиваясь чуть поудобнее. При этом немного приоткрыл глаза и едва вновь не взвыл от отчаяния. Дело в том, что на противоположной стороне комнаты, на том же самом диване, где буквально вчера, я обнаружил Марту, на сей раз лежала та самая убитая двумя днями ранее девушка. Та, которая была зарезана моим армейским ножом в ночь новоселья. Та самая голая девка, которую я видел: как в своей комнате в луже крови; так и на крыше, с её свисавшей с чердачного люка рукой.

Машинально вспомнив о втором люке в соседнем подъезде, я тотчас предположил, что «шутники», издевавшиеся надо мной в течение последних двух дней, предпочли напугать меня вновь.

«Я-то, помниться, удивился: дескать, чего это так рано они улеглись спать?.. Притаились, твари, погасив в своих окнах свет! Надо полагать, поджидали меня, дабы вволю повеселиться над моими последующими паническими реакциями! А иначе, какого хрена этот труп здесь делает? Что им вообще, от меня надо?..»

Я был готов застонать от безнадёжности своего нынешнего положения. Когда ж та мёртвая девица ещё и заговорила, мои волосы и вовсе встали дыбом. Причём, не только на голове.

— А чего бы ты сам хотел, чтоб с тобой сделали? — переспросила она в совершенно спокойном тоне.

От всепоглощающей меня паники я, в буквальном смысле, скатился с кровати на пол и тупо уставился на ту, которая совсем недавно была абсолютно мёртвой и безнадёжно холодной.

«Так, мужик!.. Спокойно!.. — я попытался хоть как-то взять себя в руки. — …Это всего лишь временная галлюцинация! Если ты беседуешь с трупом, которого быть может и вовсе не существует, то твои нервы действительно уже ни к чёрту!.. Вот тебе и наглядный результат стресса, связанного с переездом, злоупотреблением спиртным и систематичным недосыпанием!..»

Пока я импульсивно размышлял о своих психических аномалиях, девушка легко встала и изящной походкой приблизилась ко мне.

— Давай-ка, я сама попробую догадаться, о твоих самых сокровенных желаниях! — мягким и почти убаюкивающим голосом предложило мне привидение.

Как ни странно, но дотронувшись до моего лица своими женскими нежными пальчиками, я вовсе не ощутил ожидаемого мертвецки-холодного прикосновения. Напротив, лишь почувствовал лёгкую и несколько приятную прохладу.

— Поверь, уж я-то знаю, что нужно настоящему мужчине!.. — её обворожительная ручка уже заскользила по моей шеи и опустилась под футболку, доставляя мне непередаваемые ощущения. Если предположить, что именно так большинство людей и сходят с ума, то становится понятно, отчего эти самые люди постоянно и беспричинно расплываются в идиотских улыбках. Вот и на моем лице, наверняка, сейчас застыло нечто подобное. И, пожалуй, я был бы вовсе не прочь, хоть на всю жизнь остаться «сдвинутым».

— Что это? — услышав посторонний звук, я встрепенулся и невольно вырвался из объятий своей новой знакомой. В ответ она зажала мой рот своей ладошкой, и чуть слышно шепнула.

— Соблюдай тишину!

Я подчинился. Правда, ещё не знал зачем, но подчинился.

Мой рот был по-прежнему зажат, и я продолжал созерцать полумрак комнаты, по которому не спеша двигалась моя соседка. Та самая Полина Никитична. Я узнал её по кофточке, накинутой на плечи; по вязаной шали и по её мягким, почти бесшумным тапочкам.

— Это Полина!.. — как только узнанная мной кофточка, проследовав вдоль комнаты, скрылась в темноте коридора, едва слышно прошептала мне девушка-привидение. — …Сейчас, она уйдёт к себе, и мы продолжим!

— Сам вижу, что это Полина!.. — едва дождавшись того самого момента, когда ладонь гостьи будет убрана с моих губ, я вскипел. — …Понимаю и то, что старушка пошла к себе домой. Вот только, я никак не могу взять в толк: почему свой маршрут она вдруг решила проложить именно через мою квартиру?

— Потом объясню!.. — отмахнулась незнакомка. После чего дама непринуждённо обвила меня своим крепким объятием, и я вновь погрузился в мир небывалых красок и фантазий.

Каким-то шестым или седьмым чувством я и в дальнейшем ощущал некое постороннее движение в той самой комнате, в которой ныне находился. Однако мне было уже не до этого. Словно губка, всеми своими фибрами и нервными окончаниями я впитывал в себя все новые и новые внеземные восторги. Сейчас я тупо наслаждался похотью. Причём, то был чистейшей воды секс, в исключительно физическом, плотском и, если хотите, то и в животном проявлении. Никаких вопросов или таинственных требований. Никаких чувств, симпатий, единений душ или взаимопонимания. Короче, голый трах, не требующий никакого отдельного комментария.

Это спустя пару-тройку месяцев, иногда возвращаясь мыслями к событиям данной ночи, я отчётливо понимал, что, быть может, именно тогда (то есть, прямо сейчас) мне и следовало прекратить только-только начавшуюся вакханалию. Отшвырнуть от себя это полусущество в человеческом обличии или осенить его Знамением. В конце концов, прочесть какую-либо молитву. Но, чёрт меня подери, мне было так великолепно, что я ни в коем случае не желал прерывать данное действо.

«Ну, вот! Наконец-то я вспомнил, как называется это извращение!.. — в полу тумане своего блаженства, в моём разуме вдруг всплыло научная терминология данного процесса. — …Некрофилия! То есть, половой акт, с трупом!..»

При этом смею вас заверить в том, что этот самый труп… То есть, мёртвая девка, оказалась в постели намного проворнее и, вообще, живее всех живых известных мне барышень. О столь активном и безудержном сексе со стороны партнёрши, я не мог ни предполагать, ни догадываться, ни мечтать. Складывалось полное ощущение, будто бы не я её (прошу прощения за некоторую вульгарность) «жарил». А именно она, насиловала меня всеми возможными способами. Не стану скрывать и того факта, что в процессе нашего соития, по собственной же дурости я допустил довольно-таки неловкую оплошность. В тот самый момент, когда мы только-только оторвались друг от друга, дабы слегка отдышаться и хоть немного перевести дух, именно мне пришло в голову инициировать нечто похожее на разговор «по душам». Я принялся задавать вовсе необязательные вопросы.

— Зовут-то тебя как? — почти обессиленный, я провёл рукой по её упругой груди.

— Тебе, что ж, это и впрямь так важно? — хмыкнула дама.

— Ну, как же?.. — столь бесхитростный ответ меня несколько покоробил. — …Хотелось бы все-таки знать: кого я на данную минуту имею?

— Не поверишь!.. Но о том, чтоб мужчине было интересно имя его случайной сексуальной партнёрши, я вообще слышу впервые! — вновь весело ответило привидение. — …По-моему, вам важен сам процесс. Тогда как с кем данный процесс совершается, дело десятое. Или!.. Быть может, я тебя в чём-то разочаровала?

— Нет-нет! Все, как надо! — я поспешил утвердительно кивнуть головой.

— Так чего ж тебе париться? Получай удовольствие без каких-либо излишних подробностей. Впрочем, если тебе это так приспичило!.. На Любу я точно отзовусь!

— Люба!.. — повторил я и тут же задал очередной вопрос, давно вертевшийся у меня на языке. — …Тебе, случаем, не знакома Марта? Сдаётся мне, вы одной с ней природы!

— А на черта тебе Марта, когда есть я? В сравнении со мной, она ж чистое бревно! Или ты и с этим не согласен?

— Согласен-согласен!.. — поспешил я с ответом, быстро сообразив, что поступил не вполне тактично. Потому как нельзя в присутствии одной девушки говорить о преимуществах и недостатках другой. Будь я тупым похотливым жеребцом, возможно, о той Марте, на контрасте с нынешней секс-бомбой, я б никогда и не вспомнил. Однако не было в сегодняшней девушке…

«А действительно, чего нет в этой Любке? И почему меня тянет сейчас именно к той, вчерашней, пусть и менее активной незнакомке? Ладно, об этом я подумаю несколько позже. Ну, а сейчас было бы вовсе не лишним, приободрить несколько приунывшую Любашу!..»

И мы продолжили. Продолжили всё в том же неистовом ритме и с той же былой страстью. Будто ничего и не было у нас с Любой, до этой самой минуты. Тут-то и припомнил я слова одного из своих армейских товарищей…

Было это давно. Наверное, ещё во время первой чеченской войны. Как-то на одном из горных перевалов, сидя у костра, завели наши пацаны разговор о женщинах. Да и о чём, собственно, могут ещё говорить мужики на войне. Именно тогда, один из моих сослуживцев и подметил некую особенность наших взаимоотношений с противоположным полом.

«У настоящего мужчины, может быть много женщин! Однако любит он только одну!.. — рассуждал тот солдатик, абсолютно уверенный в своей правоте. — …Всех же остальных баб, он тупо трахает! Причём, любимой женщиной может быть: как жена; так и любовница. Именно с ней, со своей любимой, он и занимается в постели любовью!..»

Ничего иного, кроме лёгкой иронии в тех словах я тогда не нашёл. И лишь сейчас, занимаясь сексом с этим внеземным существом, пожалуй, впервые в жизни я и понял их сакраментальный смысл. Ведь Любку я нынче тупо дрючил…

Глава 7

Моё нынешнее пробуждение оказалось чрезмерно тягостным. Будто бы провёл я минувшую ночь вовсе не в своей постели, а в некоем тренажёрном зале. Мои мышцы ныли и болели буквально по всему телу. Открыв глаза, осмотрелся. Быть может, где-то рядом всё ещё валяется тяжелоатлетическая штанга или, на крайний случай, двухпудовые гири.

В комнате я был совершенно один, никаких следов присутствия посторонних. В глаза бросалась очень смятая и искомканная постель. А простыня, так и вовсе была скручена, едва ли не в жгут. Не уж-то, и на сей раз, это был просто сон? А может и в правду, мной овладела некая форма сумасшествия, о которой я осторожно предположил ещё ночью.

Весь текущий день я постарался провести в непринуждённых беседах со своими многочисленными подчинёнными и коллегами по работе. Говорил я с ними о всяких пустяках. Темы или суть тех случайных диалогов меня заботили в меньшей степени. Более важной для меня оставалась ответная реакция моих случайных собеседников. Уловят ли они какие-либо, произошедшие со мной перемены. Быть может, кто-то из нынешних собеседников подметит в моем поведении какие-то неадекватные реакции, жесты, эмоции, мимику и тому подобное. Короче, я искал хоть какое-то подтверждение своим, возможно приобретённым паранойям. Ведь не может же, право, один и тот же человек быть невменяемым в ночное время (видеть призраков, общаться с ними и даже совокупляться) и совершенно иным, вполне адекватным, днём.

«Если «крыша поехала!.. — рассуждал я про себя. — …То ни днём, ни ночью ты её уже не остановишь!»

Однако все оставалось, как будто бы по-прежнему. Никаких шокирующих, ответных эмоций; подленьких колкостей у меня за спиной или подозрительных смешков в мой адрес. Похоже, для всех я был таким же, как и всегда. Лишь внимательная секретарша Леночка, от которой трудно было что-либо утаить, ещё утром подметила мой слегка помятый вид и некоторую рассеянность. Ну, а ближе к концу рабочего дня я и вовсе думать забыл о своих прежних подозрениях. Именно тогда мне и позвонил Сашка Никифоров, один из друзей, которые помогли мне с субботним переездом.

— Олег, нам необходимо с тобой встретиться! Хочу кое-что обсудить, и кое с кем тебя познакомить!..

— Какова будет тема предстоящего обсуждения? — переспросил я в том же, несколько наигранном тоне, в коем и было высказано неожиданное предложение.

— Ты, брата моего, Костю, помнишь? — несколько издалека принялся разъяснять Никифоров.

— Конечно! По-моему, он служил в милиции!..

— Именно так! Он участковый!.. — подтвердил Сашка. — …Вчера заходил ко мне, мы с часок с ним поболтали. Я рассказал Костяну о твоем обмене. А уже сегодня, он мне перезвонил… По телефону мы общаемся с ним довольно-таки часто, быть может, даже чаще и дольше, нежели это происходит во время наших личных встреч. Болтаем обо всем подряд. Возможно, и этому разговору я бы вовсе не придал какого-либо значения. Да только братан мой, был нынче каким-то чересчур перевозбуждённым. Потому, я тебе и перезвонил!..

— А в чём, собственно дело? — мне было трудно понять, о чём именно пытается рассказать мне Сашка.

— Костя утверждает, будто бы его друг и коллега!.. Кстати, это твой участковый! Короче, он может поведать тебе невероятные истории о жильцах дома, в который ты нынче заселился. Дескать, есть в этом доме некая мистика. В общем, собирайся!.. Вечером поедем в оперпункт к участковым. С меня машина, с тебя водка и некоторая закуска!..

Честно сказать, меня не очень-то прельщало поить каких-то участковых. Один из которых (за мой же счёт), ещё и будет меня в чём-то поучать. Мне и вчерашнего мента, с его тупыми расспросами и непонятными намёками вполне было достаточно. Потому и ответил я на предложение друга тяжёлым вздохом.

— Саня!.. Давай, в другой раз!..

— Зря отказываешься! Брат говорит, будто бы ты, уж точно не пожалеешь. Костян трепаться понапрасну не станет. Ведь ты его знаешь!

Ни в коем случае я бы не взялся утверждать будто бы всё, имевшее отношение к моему нынешнему жилищу нынче имело для меня первостепенное значение. Просто слишком уж много совпадений, случайностей и неожиданностей произошло со мной за неполные трое суток. Впору было говорить о неких тенденциях и закономерностях. Накопились у меня и кое-какие вопросы, требующие конкретных и немедленных ответов. И возможно, тот участковый смог бы открыть мне глаза на кое-какие факты. Потому, немного поколебавшись, я все же согласился.

— Ну, хорошо! В котором часу тебя ждать?..

Около семи вечера мы подкатили на Сашкиной служебной машине к высокому крыльцу опорного пункта милиции, расположенного в полу километре от моего нового дома.

— Родная милиция, меня бережёт!.. — поднимаясь по ступенькам, торжественно продекларировал Александр. После чего, обратился уже ко мне. — …Сейчас Костя познакомит тебя с твоим участковым. И если появятся какие-то проблемы… Ну, там… С соседями или местным хулиганьём. Смело обращайся к нему за конкретной помощью. Кстати, все забываю тебя спросить: как тебе живётся на новом месте?

— Нормально! Обустраиваюсь, кое к чему привыкаю!.. — сейчас мне вовсе не хотелось вдаваться в излишние подробности своего нынешнего совсем неординарного быта. В двух-трёх словах сделать это было практически невозможно. А начинать длинный монолог не позволяло время. Тем более что нас уже поджидали.

Костя, младший брат Никифорова, стоял у входных дверей. Ещё двое мужчин в форме стелили на сдвинутые рабочие столы газеты и гремели пустыми стаканами.

— Ну-с, братцы, с чего начнём?.. — оказавшись за импровизированным столом, потирая руки, поинтересовался один из участковых. — …Отметим новоселье? Или?..

— Или!.. — ответил я коротко. — …Давайте поскорее перейдём к главному!

После неофициального представления и непродолжительного знакомства, мне уже было понятно, что тем самым участковым, закреплённым, в том числе и за нашим домом, в последние двадцать лет являлся капитан милиции Михаил Круглов.

Этот самый капитан выглядел лет на шестьдесят. На самом деле, как это позже выяснилось, он только-только отпраздновал юбилей своего сорока пятилетия.

«Результат борьбы с самогоноварением… — именно так прокомментировал данное несоответствие сам Круглов. — …Всеми силами, в том числе и жертвуя своей собственной печенью, мы непримиримо уничтожаем данную заразу!..»

Впрочем, если не обращать внимания на несколько запойный вид участкового, его редкостной для наших дней компетентности и осведомлённости мог позавидовать, едва ли, не любой оперативник.

— Когда я принял микрорайон, мне было лет двадцать пять, и твой нынешний дом считался ещё вполне благополучным!.. — после пары тостов наш капитан разговорился. — …Хоть и были там, в основном коммуналки, а всё ж жили в них нормальный рабочий люд, который всегда можно было припугнуть профкомом или, к примеру, товарищеским судом. Да, собственно, к этим мерам я фактически не прибегал. Вполне достаточно было моего сурового разговора.

Старшей по дому долгое время там была Юдина Полина Никитична, боевая и энергичная тётушка. Если субботник вокруг дома организовать, либо мирно разрешить какой-то бытовой конфликт — так это, она запросто. Её отчасти побаивались, потому и слушались…

— Знаю я её, знаю!.. Уж успели познакомиться!.. — прервал я Круглова. Мне вовсе не нужны были столь ветхие подробности. И, вообще, я уж всерьёз начал подумывать о том, что зря мы сюда приехали. Положа руку на сердце, не много б я и потерял, не узнав, как в прошлом веке организовывались коммунистические маёвки местного масштаба.

Однако капитан посмотрел на меня пристальным, отчасти странным и пугающим взглядом. Было в нём нечто среднее, между внезапным испугом и непонятным удивлением. Тем не менее, Круглов остался невозмутим. Он продолжил повествование, никоим образом не отреагировав на мою беспардонную реплику.

— В криминальные сводки, дом под номером два, по улице Вокзальной начал регулярно попадать в конце восьмидесятых. Когда мужчины… Имею в виду основных кормильцев и глав семейств, один за другим начали терять свои основные рабочие места. Кто-то попал под сокращение; кого-то отправили в вынужденный и почти бесконечный отпуск. А кого-то… Как, к примеру, дядю Лёшу. Просто-напросто досрочно спровадили на пенсию. Вот, кстати, и он!.. — капитан вытянул из увесистой папки пожелтевших фотографий один из снимков. В нём я тотчас узнал своего вчерашнего соседа. — …Оставшись безработными, каждый из мужиков выживал, как мог. Подторговывали, подрабатывали, калымили, подворовывали!.. Даже мне, на кое-что приходилось закрывать глаза. Понять-то их было можно. Мелкие преступления совершались от безнадёги и безысходности. От неё же и чрезмерное злоупотребление алкоголем. Причём, пили они по-чёрному!..

— Как это, «по-чёрному»?.. — усмехнулся я. — …Баню по-чёрному, это я знаю! Приходилось однажды париться. Тогда как, про «чёрную пьянку» впервые слышу!

— А это, когда запой не имеет: ни конца, ни края! Когда в глотку вливается все, что может гореть. Так, кстати, и сгорели они все, общим скопом!..

Как сейчас помню: весной дело было. А в каком именно году уж запамятовал.

Так вот, Петька-хулиган флягу с техническим спиртом откуда-то в дом притащил. Во втором подъезде у них комнатушка имелась, вроде предбанника. Бабы там днём стирались, да бельё сушили. А зимними вечерами, когда на улице холодно, мужики в том кильдыме в карты или домино резались. Именно в той самой комнатушке и выставил свой «трофей» Петруша. Как сели всем гуртом, как выпили — так через час, одиннадцать трупов и вынесли. Не поверишь!.. Всё взрослое мужское население целого дома, в раз, метилом траванулось!

— То есть, как? — честно говоря, я несколько отвлёкся, потому и не сразу успел уловить смысл сказанного.

— А вот так! Сели, выпили!.. Минут через десять, принялись корчиться в предсмертных судорогах! Невзирая на то, что «неотложка» приехала практически сразу, было уже поздно. Вот они, все одиннадцать «красавцев»!.. — Круглов аккуратно разложил рядом с фотографией дяди Лёши ещё десять стареньких снимков. — …Каждый из них в своё время условный срок успел схлопотать, потому и попали их фото в мой неофициальный архив!..

Я вглядывался в лица скоропостижно скончавшихся мужичков, при этом, меня не покидала странная мысль о том, что всех этих несчастных я видел буквально вчера. Причём, так же реально, как и сейчас мог созерцать участковых, ныне сидевших напротив меня. Не было и тени сомнений в том, что на фотографиях были запечатлены те же самые люди, с которыми я накануне чуть было, не «хлебнул» стакан спирта. Возможно, того самого, технического, с примесью метила.

«Что ж это, все-таки было? Сон? Мистическое видение, как эхо былой трагедии? Быть может, некое пророчество или чья-то очень злая шутка? А может, неполная осведомлённость капитана? Его розыгрыш, некая шутка?.. Ведь должен он был, хоть чем-то (пусть и лживыми байками) «отработать» выпитую нынче водяру!..»

Так или иначе, но в проявление каких-либо сверхъестественных сил верить я по-прежнему отказывался. Считал, что любому невероятному явлению, рано или поздно, обязательно найдётся простое и вполне обыденное объяснение.

— Тогда!.. — участковый все говорил и говорил. Казалось, этот экскурс в историю доставлял ему особый вид удовольствие. — …Имею в виду ту самую пору, после злополучного отравления. В общем, кое-кто высказывал мнение о том, что к смерти мужиков причастна Изольда Каземировна Шмальц. Предельно замкнутая, набожная и весьма своеобразная женщина, проживавшая именно в твоей нынешней тринадцатой квартире. Об Изольде и вовсе можно рассказывать до бесконечности. Однако я постараюсь ограничиться лишь краткими штрихами, попробовав обрисовать образ той придурковатой старушенции.

Всю свою жизнь Изольда Каземировна преподавала в школе химию. Возможно, именно поэтому и попала она тогда под подозрение соседей, дескать, имеет представление о ядах и прочей отраве. Жила Каземировна одиноко, обособленно и всячески старалась отмежеваться от соседей-люмпенов. Причисляла себя к высшей «касте», тогда как остальные для неё были простым быдлом, некими отбросами общества.

В первые годы Перестройки Изольда пыталась отыскать свои польские дворянские корни. Писала всякие запросы, чего-то там добивалась. Но, видать безуспешно. А после, ударилась в оккультные науки.

Всегда считал и по-прежнему придерживаюсь мнения о том, что сорок лет учительского стажа — это вовсе не выслуга. Это уже диагноз. По-видимому, проблемы с психикой у Изольды начались ещё в школе. А дальше, на них наслоились ещё и многочисленные старческие неврозы. Короче, мозги у неё свихнулись основательно. Она, в буквальном смысле, заваливала меня жалобами на своё окружение. В то время как сама, устроила из своей квартиры тараканий рассадник. Не поверишь, но эта женщина питалась уличными голубями. Откроет окно кухни и хлебушка на подоконник покрошит. Голуби птицы глупые, налетят стаей, а она, хлоп, и закроет то окошко. Кто из пернатых вылететь не успел, тот и окажется в её супе.

Каземировна частенько пугала своих соседей. То утечками газа, то ночными гуляньями по тёмному подъезду со свечкой в руках…

— Чего ж ты сразу не оформил её в «психушку»?.. — поинтересовался Костя. — …Ведь, помниться, именно она и подпортила тебе карьеру!

— Нельзя. Ведь она являлась «заслуженным учителем», бывшим депутатом и так далее. Да и чего греха таить? Не плохим она была осведомителем. Из моря полоумного бреда, которым Изольда в изобилии заваливала меня своими жалобами и обращениями, я всегда мог отсеять «ручеёк» полезной для себя информации. К примеру, она первой сообщила мне о массовом отравлении. Позже, я узнал от неё и о том, что Надька (жена Петра, притащившего флягу с отравой), оставшись без мужа с тремя детьми на руках, повесилась в том же самом предбаннике.

К слову сказать, после смерти мужиков на Вокзальной, не каждая вдова долго горевала по поводу ушедшего из жизни мужа. С завидным постоянством Изольда сообщала мне, кто из женщин принимала у себя в ту или иную ночь какого сожителя. С её помощью я задержал не меньше десятка рецидивистов и уголовников, объявленных в федеральный розыск. Костя, ты сам посуди, стоило ли мне отказываться от своих глаз и ушей в криминальном доме?

— Так ведь, именно она тебе, в конце концов, и подкузьмила!.. — хмыкнул в ответ Константин. — …Со своим-то газом!

— Что верно, то верно!.. — с сожалением покачал головой Круглов. — …Лишили меня звания! Более года я оставался без премий!..

— Чего ж так строго? — удивился Сашка.

— Ну, а как иначе?.. — спокойно ответил Круглов. Похоже, он и сам считал то наказание вполне справедливым и адекватным. — …Ведь столько народу во время взрыва погибло! Столько жертв, мама не горюй!..

— Постойте-постойте!.. — встрепенулся я. — …О каких жертвах идёт сейчас речь? Если вы имеете в виду взрыв бытового газа, произошедшего в нашем доме?.. Так, насколь мне известно, случился он днём, и никакого вреда он людям вовсе не причинил!..

— Парень! Интересно узнать, кто именно наплёл тебе данную ерунду?.. — рассмеялся капитан. — …Предположу, что риэлтор, когда навяливал тебе ту самую проклятую квартиру.

— Ошибаешься, капитан!.. — язвительно произнёс я, в ответ на обидный для меня смех. — …То была ваша любимая Полина Никитична, старшая по дому!

— Когда ты её видел? И, самое главное, где? — с откровенной ухмылкой задал свой вопрос участковый.

Похоже, Круглов всерьёз решил покуражиться. Ведь каждый новый его вопрос звучал для меня, во все более и более издевательском тоне.

— Уж второй вечер подряд, мы встречаемся с ней на лестничной площадке!.. — мне ни в чем не хотелось уступать участковому. — …Болтаем с ней о том, о сём!..

— Молодой человек!.. — тяжело вздохнул милиционер. — …Не сочти мои слова за упрёк, и все же!.. Любому менту нашего райотдела, со стажем работы не менее двух лет, доподлинно известно о том, что взрыв в доме по адресу: улица Вокзальная, дом два, прозвучал во вторник, около трёх часов ночи. И что погибли в нём все: от мала до велика!

В знак согласия двое других участковых кивнули своими головами.

Признаюсь, поначалу я был несколько обескуражен данной новостью. Однако следующая фраза капитана меня несколько успокоила.

— Чудом уцелела лишь Полина Никитична!.. — продолжил Круглов. — …Её комната оказалась самой дальней. К тому же потолочная плита упала на неё несколько в перекос. Эта самая плита, фактически и спасла старушку от падения остальных тяжёлых обломков!.. — очевидно уловив на моей физиономии ухмылку, капитан поспешил урезонить мою весёлость. — …А ты, паренёк, на сей счёт шибко не обольщайся! Сразу после катастрофы, чудом спасшуюся бабульку забрала к себе её сестра, живущая в ином городе. Пару недель назад она приезжала в Омск оформлять право наследование. От неё-то я и узнал о том, что Полина Никитична долго и тяжело болела. Почти год не поднималась с постели. До самой своей кончины мучилась в страшных болях!.. Потому, собственно, и спрашиваю я тебя: при каких обстоятельствах ты мог общаться с Юдиной?.. Как сам понимаешь, мой интерес вовсе не праздный!.. Олег, сдаётся мне, что кто-то ловко и весьма умело, водит тебя за нос! Ты смотри, как бы, не заманили тебе те ловкачи, в какую аферу. С твоим домом и без того много тёмных пятен. К примеру, как можно объяснить неожиданно возникший пожар в канцелярии БТИ? В нём (как ни странно) сгорела документация лишь на одно единственное строение, именно на твой дом, тогда как иные бумаги, лежавшие совсем рядом, остались в целости и сохранности. После данного инцидента вдруг выяснился ещё один немаловажный факт. Таинственным образом исчезают копии ордеров и иные юридические документы по данному дому уже из нашего ЖЭУ. Затем, вся информация по дому Вокзальная, два вдруг пропадает и из иных адресно-справочных служб. Такое ощущение, будто бы кто-то преднамеренно вносит в официальные документы некий хаос и полную неразбериху.

Да, собственно, и восстановление дома, как-то странно и неожиданно начавшееся, можно так же отнести к некоему нонсенсу. Уж куда было проще возвести новый, более высотный и современный дом, нежели ковыряться в старом и обгоревшем дерьме.

— Я слышал, будто бы железная дорога занималась ремонтом нашего дома!.. — мне ничего не оставалось, кроме как ссылаться на анонимность источников данной информации. Не мог же я, в самом деле, вновь заговорить о вроде бы, уже умершей Полине Никитичне. — …Тогда как квартиры, оставшиеся без хозяев, были негласно поделены между руководителями данного ведомства. Быть может, именно они и устроили ту самую неразбериху с официальными документами?

— Не исключено!.. — без особого энтузиазма, ответил Круглов. Мне даже показалось, будто бы участковый каким-то боком мог быть запросто причастен к вышеупомянутым квартирным махинациям.

«А почему бы, собственно, и нет? Ведь в этом случае, становиться вполне понятным, отчего Круглов так настойчиво завлекал меня на этот самый сабантуй. Заранее подобрал необходимые для данного случая фотографии. У него ж тут целое досье на бывших жильцов моего дома. Подготовился основательно. Кстати, досье это, наверняка имеет какую-то цену. Допускаю я и то, что имелся и некий заказчик, который эту самую цену мог запросто участковому оплатить.

А чем, чёрт не шутит? Быть может, именно Круглов и подбил своего осведомителя (ту чокнутую старушку) на подготовку взрыва, либо сам же его и организовал. И вполне возможно, что сейчас, со стаканом в руке (по указке кого-то свыше, либо по, опять же собственной инициативе) он преследует вполне конкретную цель. А именно: как можно больше нагнать на меня жути по поводу моего нового дома. Тем самым постараться убедить меня в том, чтоб я как можно скорее свалил с занимаемой ныне жилплощади…»

Поначалу я был уверен в том, что данное объяснение, как никакое иное, идеально вписывалось во все предыдущие события. По крайней мере, данная версия вполне имела право на существование. Однако, пообщавшись с капитаном, я несколько усомнился в её жизнеспособности. Отчасти она показалась мне весьма надуманной и несколько подтянутой за уши к уже имевшимся фактам. Ну, а чтобы окончательно развеять всякие сомнения, я предпочёл задать Круглову пару нейтральных вопросов.

— Кажется, вы ранее упомянули о том, что у вас имеются фотографии всех бывших жильцов дома?..

— Скажем так: почти всех!.. — поправил меня капитан. — …Обычно я делал копии на тех лиц, которые привлекались, подозревались или требовали опознания. И, как ранее уже упоминал, в мою картотеку попало большинство жильцов этого самого дома. За исключением, пожалуй, совсем уж никчёмных стариков и малолетних детей.

— Позвольте мне взглянуть на вашу картотеку?

— Пожалуйста!.. — Круглов открыл сейф и вывалил на стол содержимое одного из целлофановых пакетов. — …Вот они, голубчики!

Бегло порывшись в куче пожелтевших фотографий, я быстро нашёл то, что собственно и пытался найти.

— Кто это? — я показал участковому снимок молоденькой девушки.

— Любка, дочь Виктора! Она жила на первом этаже твоего подъезда. Хорошая была девчонка, весёлая… Однако после смерти отца, связанного с тем самым отравлением… Короче, Любка на пару со своей мамашей пристрастилась к «зелёному змею». При этом принялась водить домой кавказцев с местного рынка. То есть, занялась так называемой скрытой проституцией. С одним хачиком недельку потусуется, разведёт его на какие-то деньги. Потом смотришь, а у неё уже другой ара или азер. Данная фотография появилась в моем архиве после неоднократных обращений торгашей цветами и фруктами, по фактам кражи их личного имущества. То перстень, то бумажник, то наличные деньги вдруг начали пропадать у тех горе-любовников. В общем, шлындала наша Люба по базару и одновременно по острию бритвы, пока не нарвалась. Как-то под утро нашли её труп с кинжалом в груди. Кавказцы, народ крайне ревнивый и мстительный. Видимо, кто-то из щедрых ухажёров застал свою зазнобу с другим. Вот и решил он данный вопрос по закону гор!

— Можете мне верить, можете не верить!.. — ответил я Круглову. — …Да только Любку вашу я видел буквально вчера вечером. Вполне живой и здоровой!

Свою последнюю фразу я преднамеренно произнёс нарочито громко. При этом я ожидал вполне адекватной ответной реакции. Так оно, собственно и вышло. Моё громогласное признание вызвало бурю всеобщего хохота.

Теперь я начал подозревать не только Круглова, но и всех остальных (в том числе и своего друга Сашку) в некоем общем сговоре. Уж мой-то товарищ, мог бы в ту минуту и промолчать. Даже если он мне не верил, то мог бы посочувствовать, а не принялся ржать как конь наравне с ментами.

— Ну, хорошо! Мы ещё посмотрим, как вы будете смеяться, после того как я покажу вам один фокус!.. — в моей голове вдруг созрела некая идея, связанная с наглядным экспериментом. — …Спорим на бутылку коньяка, что прямо сейчас я извлеку из пачки ваших снимков фото ещё одной барышни, при этом назову её имя!.. Признаться, мне будет крайне интересно узнать, каким-таким образом вы объясните мою осведомлённость в данном вопросе! Если эта дама погибла не менее двух лет назад, то видеть её лица я вовсе не мог! Если, конечно, я не видел её в своём доме!..

— Спорим!.. — без каких-либо колебаний согласился Круглов. — …Только имя той девушки ты должен будешь назвать сразу, ещё до начала поиска. На некоторых снимках я делал кое-какие пометки, потому и не хотелось бы мне, чтоб ты воспользовался моими же подсказками.

— Идёт!.. — абсолютно уверенный в своей победе я и не думал возражать. — …Её имя: Марта!

— Эх, парень, можешь сразу бежать за пузырём!.. — присвистнул капитан. — …Тебе не повезло! Данной барышни в твоём доме отродясь не проживало!..

Не обращая внимания на усмешки Круглова, я принялся перебирать лежавшую передо мной пачку.

Увы, и ах! Участковый оказался прав. Фотографии девушки, о которой я вспоминал весь прошлый день, там вовсе не оказалось.

«А быть может, это и к лучшему!.. — мысленно я успокоил самого себя. — …Не могла ж моя Марта затесаться в одном ряду с воровками и прочими шлюхами!..»

Глава 8

«Да и пошли они все, куда подальше, придурки!.. — с психу я громко хлопнул входной дверью оперпункта. Переполненный гневом и досадой, я побрёл к своему жилищу пешком. — …А каков Никифоров? Тоже мне, друг! Я с ним на полном серьёзе, а он, сука, гогочет вместе с остальными!.. Мол, тысячи людей только и мечтают о том, чтоб хоть однажды встретиться с настоящим привидением. Дескать, на этих самых духах и прочей бесовщине строятся целые отрасли туристической индустрии!.. Ты, мол, снимай их на видео, да продавай те записи в горячие телевизионные проекты. А ещё лучше, подружись с ними и организуй совместный бизнес… И самое главное, как и все остальные, Сашка не верил ни единому моему слову. Хорош товарищ, ничего не скажешь!..»

Невзирая на то, что алкоголь все ещё активно гулял по моему организму, заглушить неприятные мысли, он был вовсе не в состоянии. Видать, слишком мощным был у тех мыслей негативный подтекст. Ну, а учитывая ещё и то обстоятельство, при котором в моем доме вполне реально могут обитать сущности давно умерших людей, возвращаться в свою квартиру мне нынче вовсе не хотелось.

Безотчётная, пьянящая радость по поводу новоселья, вновь сменилась тяжёлым похмельем сомнительной действительности. Только теперь, на своей собственной шкуре я, похоже, понял вполне оправданное отчаяние людей, столкнувшихся с различными проявлениями полтергейстов и иных форм противоестественной неземной энергетики.

Тем не менее, кроме как в эту, вовсе не безопасную квартиру, возвращаться мне было попросту некуда. Да, и положа руку на сердце, не такими уж и враждебными были те призраки, которые иногда появлялись в моём новом доме. Подчас они могли быть даже более чем приятны.

Ещё издали различив на горизонте свою двухэтажку, мне вдруг подумалось о том, что если бы имелась определённая возможность по одушевлению окружавших нас предметов, то мой дом, наверняка имел бы образ некоего таинственного карлика. Именно таким, скрытным и приземистым, притаившимся в тени соседней пятиэтажки, выглядел он на фоне более современных строений.

«Интересно, который теперь час?.. — обратился я к самому себе, всматриваясь в тёмный циферблат наручных часов. — …Почти полночь. Без каких-то там, двух-трёх минут…»

Я уж успел войти во двор своего «карлика». При этом случайно поймал себя на мысли о том, что нынче у нас, вроде бы тихо. Потому как дом в очередной раз встречал меня мертвецким холодом своих чёрных окон-глазниц.

Однако не прошло и пары мгновений, как наша двухэтажка, словно новогодняя ёлка вдруг вспыхнула яркими огнями всех одновременно включившихся окон. Послышались чьи-то громкие голоса; заиграла чёртова гармонь. На крыльцо второго подъезда, с визгом и смехом выбежали две, явно подвыпившие и едва одетые девчонки. Короче, дом ожил. И не просто ожил, он «загудел».

«Твою ж мать, вот и началось!» — со щемящим сердцем мне оставалось лишь констатировать приближение очередной шумной, безумной и как результат, бессонной ночи. И тут до меня вдруг дошло, что вместе с остальными окнами, едва различимый свет зажегся и в окнах моей собственной квартиры.

«Как же так? Ведь я только-только сменил замок. Или эти твари могут проникать в жилище сквозь запертые двери? Ну, ничего!.. Сейчас они у меня, уж точно, огребут!..»

Именно теперь я окончательно решил разделаться со всеми, кто только попадётся мне под руку. Алкогольное опьянение, придававшее мне смелость и гасившее всякий страх, было сейчас лишь на руку.

Огляделся в поисках чего-то длинного и увесистого. Тотчас под руку подвернулась тяжёлая и корявая палка с торчащими наружу гвоздями. Покрутив её в своих руках и пару раз замахнувшись, я нашёл данное оружие вполне пригодным и достаточно убойным для возможного сражения.

Именно так, переполняемый решительностью и твёрдостью своих ближайших намерений, я вошёл в свой подъезд. Мысль о вызове дежурного наряда милиции, была мною отброшена ещё при поиске «оружия». Потому как был я нынче вовсе не трезв. Ну а, кроме того, эти мерзкие существа, притаившиеся в моей квартире, могли запросто подготовить и некую пакость, дабы вновь выставить меня в глазах сотрудников правоохранительных органов, не с самой выгодной стороны. Сегодня я рассчитывал исключительно на самого себя. Да и настрой у меня был соответствующий: боевой и бескомпромиссный. Примерно такой же, что и во времена моей службы на Кавказе.

Провернул ключ в замочной скважине. Надеясь застать своих врагов врасплох, тихо вошёл в квартиру. Звуки, свидетельствующие о присутствии в жилых помещениях посторонних, как будто бы, исходили из большой комнаты. Оттуда же в тёмный коридор пробивался и едва различимый тусклый свет. Источником света, наверняка, являлась моя настольная лампа. Осторожно заглянув в комнату, я вдруг понял, что с лампой, я несколько ошибся. Потому как зал освещался вовсе не электричеством, а целой дюжиной каких-то совсем уж прозрачных свечей.

Непрошеных гостей (язык вовсе не поворачивается назвать их хоть каким-то человеческим именем) было четверо. Данные существа неплохо устроились в зале, вольготно и несколько развязно развалившись на моём диване и стульях. Трое из них, как будто бы, мне были уже знакомы. Петька, от которого совсем недавно я получил по морде, пристроился на мягкой перине. Его супруга, Надька-висильница, все с той же идиотской верёвкой на шее восседала рядом со своим мужем. Третьей была Любка, моя вчерашняя насильница и позавчерашняя покойница с ножом в теле. Словно заигрывая, она беспрерывно дёргала и всячески обращала на себя внимание четвёртого члена потусторонней компании, пока что неизвестного мне мужчины.

— Ты б в дверях не топтался!.. — Петруха, сидевший ко мне спиной и фактически не имевший возможности меня видеть, обратился ко мне первым. — …Давай, заходи! Чувствуй себя, как дома!

— На хрена ты его приваживаешь?.. — возмутилась Надька. Обернувшись в мою сторону, она вдруг заверещала мерзким голоском. — …Что, гадёныш, уже успел сбегать к Кругляку? Пожаловался, доложил о нас?.. Получается, мы не зря выживали тебя из нашего дома. Разве что мало мы тебя стращали, мало били по башке и физиономии!.. Скажи спасибо моему Петеньки. Иначе, траванул бы тебя дядь Лёша ещё тогда, когда ты заявился в наш подъезд среди ночи!.. А надо было. Короче, давай-ка, дружок, проваливай отсюда! В противном случае, я тебе такую житуху здесь устрою, взвоешь!..

— Пошла-ка ты сама, на х…! Это моя, и только моя квартира!.. — я вдруг вспомнил о том, что пришельцев с того света следует поливать отборным матом. Дабы те навсегда сгинули из земной жизни.

— Мужик, ты б не быковал!.. — с дивана вдруг поднялся тот самый «четвёртый», который был мне пока неизвестен. Выглядел он вполне уверенным, сорокалетним мужчиной, спортивного телосложения. — …Запомни главное, эта хата вовсе не твоя! Здесь, живём мы! А тебе я бы посоветовал уйти по добру, по здорову. Коль нет у тебя иного жилища и тебе негде переночевать, тогда собирай свои манатки и переселяйся на первый этаж второго подъезда, в мою скромную комнатушку. Она в самом конце коридора!.. Ты сам посуди: к чему тебе одному, такие хоромы?

Кабы не ранее выпитое спиртное, да не этот, вполне сносный человеческий облик оккупировавших мою квартиру привидений, возможно и рванул бы я сейчас без оглядки. Однако чувство страха во мне нынче полностью отсутствовало. Более того, призраки, ныне разгуливающие по моей комнате, были мне попросту смешны. Именно так я о них, помниться, и подумал: «Долбаные клоуны!»

— Клоуны, говоришь?.. — в ответ усмехнулся все тот же «четвёртый». — …Ну-ну, повеселись напоследок! Будет тебе и страх!.. Будет тебе и ужас!..

— Правильно-правильно, Артурчик! Вломи-ка ты ему, как следует!.. — вновь заверещала Надька. — …Избавься от непрошеного гостя, чтоб и духа его здесь более не было!

— Обождите!.. — вскочил с места Пётр. Похоже, он оказался единственным из всей честной компании, кто вознамерился остановить раздухарившегося Артура. — …Вы, чё творите? Неприятностей захотели? Забыли кто он, и кто мы? Пусть живет себе здесь! На крайний случай, мы можем оставить ему вторую, меньшую комнату. Нам и этого зала будет вполне достаточно!

— Петро, ты чё, как баба!.. — не унималась висильница. — …Это он там «кто-то»! Тогда как здесь, он и вовсе никто! Быть может, нам ещё и спасибо скажут за то, что проучили гордеца. Продолжай, Артурчик, продолжай! Гони его в шею!

— Ай!.. — разочарованно махнул рукой Петька. — …Ну, вас! Делайте, что хотите…

Причём, этот самый парнишка, определённо вызывал во мне все большее и большее уважение. Вполне естественным было и то, что в нынешней перебранке «оживших покойников» я так ни черта и не понял. Что означало их: «там» или «здесь»? Почему где-то там, я «кто-то»?.. Тогда как здесь, вдруг оказался «никем»? Я вообще, не врубался, о чём именно идёт нынче речь. При этом я, по-прежнему, стоял в дверях и был готов драться за свою жилплощадь, с кем угодно и когда угодно.

— Если ты чего-то не понял, то речь сейчас идёт о том, что настал твой роковой час!.. — вновь прочитав мои мысли, усмехнулся Артур и решительно направился в мою сторону.

— Ой-ой-ой, как нам страшно!.. — саркастично ответил я, приподняв свою палку до уровня плеча. — …Иди-иди сюда, дохлая падаль!

В это самое мгновение мне отчего-то вспомнились сюжеты из наших народных сказок о неустанной борьбе русских богатырей со всевозможной нечистой силой. При этом я полностью отдавал себе отчёт ещё и в том, что именно в тех самых былинах, пожалуй, и были одержаны последние победы добра над злом. Потому как палка моя, описав в воздухе полукруг и угодив в голову Артура, вовсе не причинила последнему никакого вреда. Она, будто горячий нож, проходящий сквозь масло, без какого-либо сопротивления миновала его голову и по инерции увлекла меня за собой. Я кое-как сумел сохранить равновесие и устоять на ногах. В ответ, Артур лишь ухмыльнулся.

— Остановитесь!.. — вдруг выкрикнула, молчавшая до сего момента Любка. — …Позвольте мне поговорить с ним!

Не дожидаясь какого-либо разрешения, Люба подскочила ко мне и увлекла меня во вторую комнату. Оказавшись со мной наедине, она перешла на зловещий полушёпот.

— Прошу тебя: не нарывайся! Артур жесток и непримирим. Это Надька его вызвала. Я тут вовсе не причём!..

— Кто вы? — не обращая внимания на её слова, я задал прямой вопрос.

— Боюсь, но мой ответ, может повредить нашим взаимоотношениям!

— Отчего же? Я готов услышать все, что угодно! Тем более, что о некоторых моментах, кажется, я и сам успел догадаться!

— Нет, всё равно не скажу! Ведь ты трус. Я хорошо помню, как ты перепугался, увидев меня лежащей на диване с ножом в груди. Тотчас помчался ментов вызывать!.. — слегка хихикнула Любка.

— Так ведь и зрелище то было вовсе не для слабонервных!.. — возмутился я. — …Нож, лужа крови, труп!.. Среди ночи, в своей собственной квартире!..

— Ты ж, воевал! Не уж-то не видел ничего подобного?

— Как ты узнала о войне? — я не переставал удивляться.

— Документы твои читала! Они, вон в том чемоданчике!

— Твари, вы по ходу уже везде успели пошарить! — в гневе я ударил кулаком в стену.

— Ну, а как иначе? Ведь нам очень хотелось посильней тебя напугать. Чтоб ты навсегда покинул этот дом!

— Кто это: «мы»? — я вернулся к ранее заданному вопросу.

— Мы!.. Обитатели этого дома. Это наше единственное пристанище.

— Здрасьте, приехали! Ради расширения жилплощади я рискую последним!.. А в результате вселяюсь в «коммуналку», сплошь напичканную приведениями, безапелляционно заявляющими о своих правах на данную жилплощадь!

— Не горячись!.. — попыталась успокоить меня собеседница. — …Мы живём не только в твоей квартире, нам принадлежит весь этот дом. И уж поверь: кроме нас, жить здесь никто не будет. Мы бы и тебя уж давно вышвырнули, если б не одно обстоятельство, о котором ты в скором времени и сам узнаешь!.. Ладно, пока здесь перекантуйся. На ближайшую ночь тебе хватит и этой, меньшей комнаты. Уже завтра, в дневное время вся квартира вновь окажется в твоем полном распоряжении.

— Так может, вовсе не мне следует потесниться? А именно вам самим, стоит подыскать себе иное жилище? К примеру, соседнюю пятиэтажку. Там и комнат побольше, и уж точно, есть, где разгуляться!

— Да пойми ж ты, глупец!.. — тяжело вздохнула Любка. — …Именно здесь случайно открылся переход между нашими мирами. Не мы его «прорубили» и не в наших силах его переместить. Опять же, не наша вина в том, что пришёлся этот самый «коридор» именно на твою комнату!.. Тебе необходимо смириться с данностью. В твоих же интересах сохранять с нами, если не дружбу, то хотя бы, некий мирный паритет…

Только теперь, пожалуй, до меня наконец-то дошло: отчего у соседки Полины Никитичны, с которой я общался едва ли не ежедневно, всегда была сухая обувь. Потому как приходила она ко мне не с улицы, а из моей же собственной квартиры. Понятны мне теперь стали и ощущения непрерывного ночного движения.

«Эти паскуды таскаются сюда, как к себе домой!.. Вот тебе, Олег, и сон в руку!..» — я вдруг припомнил первые сновидения, привидевшиеся мне в этой самой новой квартире.

Нет-нет, подобное сожительство, теперь уж точно, меня никак не устраивало. Я принялся прокручивать в своей голове парочку наиболее приемлемых для данного случая вариантов дальнейшего развития событий. Немедленная продажа квартиры или срочный обмен представлялся мне самым простым и надёжным способом избавления от посланцев загробного мира. Менее продуктивным и даже призрачным (но все же имевшим право на существование) был вариант, при котором я оставался в квартире. При этом, призвав на помощь церковь, экстрасенсорику или какую-либо иную силу, я объявлял беспощадную войну здешним демонам. Решение действовать немедленно, активно и безжалостно, причём одновременно во всех направлениях, посеяло в моей душе определённый оптимизм.

— Эту войну ты наверняка проиграешь!.. — с некоторым разочарованием произнесла Любка. — …Потому, может и не стоит в неё ввязываться!

Я вновь вспомнил о том, что мысли мои совсем не являются для призраков тайной. Что размышления мои, возможно слышит не только Любка, но и остальные привидения, ныне находившиеся в соседней комнате. И словно в подтверждение моих опасений, в комнату ворвался Артур.

— Если жаждешь войны, ты немедленно её получишь!

И тут, прямо на моих глазах, квартира принялась видоизменяться в нечто омерзительное. Оконные блоки моментально исчезли, оставив вместо себя чёрные проёмы. Стены покрылись ядовито-зелёным мхом. По углам проявился серый налёт плесени. Потолок в одно мгновение прохудился. Через огромную потолочную дыру, я мог созерцать лунный диск и множество звёзд. Повеяло жутким холодом. Некогда ровный, деревянный пол в считанные секунды покоробило. Он трещал и превращался в труху. Межкомнатные перегородки, как песок принялись ссыпаться вниз на изъеденный гнилью пол. Кардинальные изменения коснулись и тех, кто ещё совсем недавно имел вполне благопристойный человеческий облик. Речь, как вы сами, наверное, поняли, ныне идёт о незваных гостях. Они вдруг перевоплотились в ходячие скелеты, на костях которых все ещё свисали ошмётки полуразложившихся тленных останков. Комната… Точнее пространство, едва о ней напоминавшее, в мгновение ока наполнилось едким, до рези в глазах жутким трупным запахом. Мне стало до такой степени дурно, что рвотные позывы с немедленным требованием выбросить наружу все ранее выпитое и съеденное подкатили к самому горлу. Ноги сами собой подкатились и я, упав на колени, принялся рыгать кровяной желчью. Вот теперь-то, мне действительно стало по-настоящему жутко.

— Ты чего это, паскуда, гадишь на наш ковёр? — словно из плотного тумана услышал я чей-то приглушённый голос. В ту же секунду неведомая сила подхватила меня. Оторвав моё тело от земли, она резко швырнула меня в открытый, зияющий темнотой оконный проём…

Глава 9

От пронзительного визга автомобильных тормозов, я чуть было не оглох. А приоткрыв глаза, едва не ослеп, встретившись своим взглядом с ярким светом автомобильных фар. Потом был сильный удар в бок, который отбросил меня метров на десять. Моя голова первой коснулась поверхности асфальта и тотчас наступила полная тишина неопределённого безвременья.

Лишь после некоторой, как мне тогда показалось, достаточно продолжительной паузы, я вдруг услышал звук осторожно открывшейся автомобильной двери.

— Что за дебильная ночка?.. Будто бы, мало у нас нынче своих неприятностей. Так ещё, и этот ушлепок бросился прямиком под колеса!.. — в том мужском голосе сквозило откровенным раздражением. — …Объясни, Илья! Чё, вообще, нынче происходит? Вызывают среди ночи. Потом, приказ отменяется. Не успели до дома добраться, как вновь заставляют куда-то ехать. А теперь, ещё и этот сбитый урод!..

— Не тренди, Вован!.. — ответил ему кто-то. Причём данный голос показался мне, как будто, знакомым. — …Лучше подумай, что нам с ним теперь делать?

— Давай, забросим его обратно в кусты. То есть туда, откуда оно, собственно, и прилетело. После чего, поедем дальше.

— А ты глянь направо. Видишь тот пятиэтажный дом?..

— И чё?

— Невзирая на то, что сейчас второй час ночи, тем не менее, будь уверен!.. Какой-нибудь гребаной старушенции нынче вовсе не до сна. Голову даю на отсечение, что сидела та божья тварь у окна и видела, как наша тачка протаранила какого-то козла. Более того, я уже чую, как она набирает на телефоне цифры «02», дабы сообщить подробности данного дорожно-транспортного происшествия. А за одно, и номер нашей машины. Короче, времени у нас в обрез. Глянь: может он ещё дышит?

— Дышит, не дышит — какая к хренам разница? Лично я вовсе не собираюсь таскать тело данного гавнюка по больницам, оформлять всевозможные протоколы…

— Ты только посмотри: жив ли он?

— Почему я? Сам иди и смотри, если тебе это надо. У него, кажись, висок разбит. Вон сколько кровищи!.. Пойми, я терпеть не могу жмуров. Илья, не впадлу… Ты бы сам его посмотрел!..

И только теперь я вдруг припомнил, кому именно принадлежал тот, показавшийся мне знакомым, голос.

«Ну, конечно, это был тот самый Илья! Бандит, возивший меня на просмотр ныне принадлежащей мне грёбаной квартиры!..»

Невзирая на то, что ко мне вернулось сознание, я по-прежнему оставался неподвижен.

Я никак не решался пошевелиться, опасаясь почувствовать острую боль в какой-либо мышце или суставе. Ведь во время падения я запросто мог получить перелом костей или, того хуже, повредить позвоночник. В самом крайнем случае, это мог быть сильнейший ушиб мягких тканей. Удар-то был вовсе не слабым. А ещё мне хотелось узнать, чем всё-таки закончится спор двух туполобых бандитов.

— Эх, сопляк!.. — тяжело вздохнул Илья, обращаясь к напарнику. — …Вечно ты перекладываешь на меня всю черновую работу. На хер ты, вообще, к нашей бригаде подвязался?

— Илья, не наезжай!.. После того, как мой батяня траванулся палёной спиртягой, мне ещё и свою окоченевшую мамашу пришлось из петли вынимать. И ты знаешь?.. — речь бандита вдруг стала какой-то приторможённой. — …Ведь все эти страшилки, о которых я тебе рассказываю, приключились со мной именно в этой самой двухэтажке. Мистика какая-то. Благо, меня оформили в детдом, когда в этом доме произошёл взрыв газа. Короче, пойми меня правильно. Воротит меня при малейшем намёке на какую-либо мертвечину.

— Меж тем, без подобного дерьма в нашем деле никак! Тут либо привыкать, либо проваливать. Обожди-ка, обожди!.. Так ведь пацан, похоже, ещё жив!.. — выкрикнул Илья, нащупав на моем запястье пульс. — …Ох, и воняет же от него перегаром!.. Посвети-ка фонарём вот сюда. Гляну, что у парня за травма. Если ничего серьёзного, то приведём бедолагу в чувство, сунем ему немного «бабосов», чтоб помалкивал и отправимся восвояси.

Через какое-то мгновение, мне пришлось вновь зажмуриться от яркого луча света, направленного прямо в лицо.

— Твою ж мать!.. Да ведь здесь знакомые всё лица, считай, наш клиент! Помнишь, я как-то рассказывал тебе про одного чела, которого мне пришлось таскать по мамонтовским хатам? Так это, он и есть. Эй, парнишка!.. Давай-ка, поднимайся!.. Как я вижу, ты уж успел прийти в сознании!.. — Илья протянул мне руку и помог встать на ноги. — …Как чувствуешь себя? Голова не кружится? Самостоятельно ходить можешь?

— Вроде бы, все в норме!.. — ответил я, попробовав пошевелить своими конечностями. —

…Бок немного онемел и висок слегка побаливает!

— Ну!.. Тут уж ты сам виноват. Какого хрена под колеса наши прыгнул? Хорошо ещё заметил тебя вовремя, тормознул. Иначе, счищали б мы сейчас твои мозги с капота и бампера. Ты чего такой бесстрашный?.. Или жить надоело?

— Пожалуй, что второе! — я удручённо кивнул головой.

— Прекрати, мужик! Возьми себя в руки!.. — одёрнул меня Илья. — …Твоя смерть будет нам нынче вовсе некстати. Давай лучше, колись: в чём причина? Может, чем посодействуем.

— Если расскажу, один чёрт, не поверишь! — отмахнулся я.

— Ты бы для начала объяснил: что, к чему? Ну, а после и решим: верить тебе или нет! — бандит был настойчив.

«А собственно, чего мне терять?.. — подумалось мне в ту минуту. — …Кто знает… Быть может, и получу я от них хоть какой-то дельный совет!..»

— В общем так! Квартира, которую вы мне подсунули, кишит призраками погибших в ней людей!.. — начал я с конкретной проблемы.

Тут-то я и заметил, как Илья посмотрел на своего напарника взглядом, в котором без особого труда читалось: «Э-э, брат! А парень-то основательно бухой или действительно хорошенько башкой долбанулся!..»

Учитывая вышеизложенное, я немедленно замолчал. Однако бандит уже успел подхватить нить разговора. И был он в этом, как будто бы, вполне искренним.

— Братан, сукой буду!.. Не имел ни малейшего представления о подобных явлениях! Давай-ка вместе подумаем: как нам исправить данный косяк?

— Ты не мог бы одолжить мне?.. Хотя бы на время, свой пистолет!.. — данным вопросом я и попытался внести кое-какую ясность. Ведь мне, по-прежнему, было непонятно: говорит ли Илья серьёзно или кощунствует, подначивая меня для пущей веселухи. — …Хочу перестрелять тех сволочей! А может, и сам застрелюсь!

— Какой базар, братан? Конечно, одолжу!.. — бандит сунул руку под полог своей куртки, и тут же осёкся. — …Слушай, кореш!.. А у тебя серебряные пули имеются? Ты не забывай, что обыкновенным патроном демона не замочишь!

Уж после этого совета, мне все стало ясно. Илья поймал кураж и получает от него нескончаемое удовольствие. Как-то незаметно, весёлость бандита передалась его напарнику, а затем и мне. Не подыграть ему, я просто не мог.

— Точно! О серебряных пулях я как-то вовсе не подумал!

— А у меня, кажись, имеется то, что обязательно тебе пригодится!.. — вдруг спохватился напарник Ильи. Он сбегал к машине и вернулся с большущим крестом и предметом весьма схожим с церковным кадилом. — …Помнишь, мы возили одного дьячка на отпевание Серого? Батюшка так тогда перекушал, что забыл в салоне свои причиндалы. Думал, вспомнит. Перезвонит…

— Молодец, Вован!.. — радостно воскликнул Илья. — …Как раз то, что нужно! Крест самое надёжное оружие охотников за привидениями. Однажды, я видел на видео, как один перец изгонял из девки дьявола. Короче, будешь держать его прямо перед собой. При этом заклинай: «Изыди, сатана!»

Уж тут мы все рассмеялись.

— Нам, пожалуй, пора!.. — от души повеселившись, Илья засобирался в дорогу. — …Удачи тебе, братело! Если и крест с кадилом тебе не помогут, тогда звони. Обязательно найду с десяток серебряных пуль! А ещё лучше, я сам завтра заскочу к тебе в гости. Уж ты постарайся продержаться до рассвета, не сдавайся! И вот ещё, что возьми!.. — бандит сунул в мой карман деньги. — …Это тебе на бинты, зелёнку и прочие лекарства!..

«Джип» уехал. Минутное веселье и секундная раскрепощённость внезапно окончились. Осталась лишь тишина и я, как последний кретин, стоящий в ночи посреди дороги с окровавленной головой, крестом и церковным кадилом.

Интересно, как бы повёл себя читатель, окажись он в подобной ситуации? Вернулся бы он в квартиру с агрессивными полу зомби? Предположу, что нет. А вот я в ту ночь был упрям, настырен, готов был идти до конца. Эту горькую чашу (по моему собственному разумению) мне требовалось испить до самой последней капли. А там: будь, что будет. Уж лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

В своё второе пришествие я застал квартиру все в том же состоянии, что и в первый приход. Никаких разрушений и трупных «ароматов». Все тот же тусклый свет горящих свечей. Та же четвёрка существ, вероломно захвативших моё жилище. Хотя, нет… Постойте. На сей раз, их было уже пятеро. Осматривая беглым взглядом комнату, я не сразу заметил ещё одну, притаившуюся в тёмном уголке сущность женского рода. Сделав ещё пару шагов, мне удалось разглядеть и её лицо. Признаться, я не мог поверить своим глазам. Ведь той дамой, оказалась Марта, моя таинственная незнакомка, о которой я был не в силах забыть.

Уж и не знаю, кто ещё, в нашем или ином мире смог бы оказать на меня более положительное воздействие. Лишь одно её присутствие, напрочь выветрило из меня весь былой страх и чувства какой-либо опасности. Попытаюсь сформулировать проще: теперь мне было, что терять.

— Смотрите-ка, живой!.. — вновь, не повернув головы в мою сторону, каким-то необъяснимым образом Петька узнал о моем возвращении. — …Как не странно, вошёл через дверь. А мы, признаться, ожидали увидеть тебя совсем с иной стороны. С нашей!.. — при этом Пётр указал на окно, откуда, по всей видимости, и появлялись оборотни. — …Я ж говорил: мужик он упёртый и просто так не сдастся. Мне однажды посчастливилось видеть его в бою. Такой воли, ярости и бесстрашия я, пожалуй, более и не припомню.

— Ты что ж?.. Служил в «горячих точках»? — поинтересовался я, вовсе не понимая о котором сражении идёт нынче речь.

— Парень, ты с ума, случаем, не сошёл?.. — усмехнулся Петруха. — …Какая служба? Разве я похож на смельчака, готового служить в регулярной армии? Уж лучше я в обозе, вслед за вами, вслед за войском ордена Хра!..

— Заткнись!.. — взревела Марта, остановив Петьку буквально на полуслове. Признаться, столь свирепой и озлобленной мне ранее не приходилось её видеть.

— Молчу-молчу!.. — к моему удивлению Пётр беспрекословно подчинился. По какой-то неведомой причине, он (по земным меркам крепкий мужчина) реально побаивался, на первый взгляд, миниатюрную девицу. Ни Надька, никто-либо иной из этой гоп-компании спорить с Мартой так же не посмел. Вывод напрашивался сам собой: Марта, действительно, была иного с ними ранга. Более того, она имела, куда больший вес и, соответственно, определённую власть над данными отбросами преисподней.

— Что с тобой? Почему, на твоём лице кровь?.. — Марта направилась в мою сторону. — …Можешь ничего мне не говорить; я сама обо всём узнаю.

Едва приблизившись ко мне, она тотчас развернулась и с ещё большим гневом обрушилась на своих собратьев. Честно сказать, я вновь мало что разобрал в этом потоке бесконечных ругательств, обвинений, угроз, непонятных мне терминов и словосочетаний.

Пожалуй, единственное, что я сумел для себя уяснить, можно было свести к следующему. Марте было известно (причём, в мельчайших подробностях) о событиях, произошедших в квартире до её появления. Несколько раз она припугнула незваных гостей каким-то Магистром. Марта уверяла притихших демонов, что именно Магистр, запросто может прикрыть им лазейку, в праздную суть. Да-да. Именно так она и выразилась: «лазейку в праздную суть».

— А теперь, пошли все отсюда!.. Вон, я сказала!.. — взревела Марта в своём заключительном слове.

Похоже, среди всей этой многоликой потусторонней «саранчи» я, наконец-то обрёл хоть какого-то союзника и приличного покровителя. И не важно, что моим заступником оказалась скромная дама. В борьбе за свою собственность я был готов принять в свои союзники кого угодно.

Факт обретения надёжного заступника или попечителя, казалось бы, должен был меня только обрадовать. Меж тем особого оптимизма я отчего-то не испытывал. Попробую объяснить: почему?

Вне всяких сомнений, я искал встречи с Мартой. Не стану скрывать и того, что меня тянула к ней некая неизвестная мне сила. Опять же, надёжная защита в противостоянии с потусторонними чудовищами. Вроде бы никаких оснований для негатива, для опасений или насторожённости — живи и радуйся. Однако заглядывая в своё ближайшее будущее, я вполне допускал и такую ситуацию, при которой наши с Мартой пути, могли разойтись. Моя нынешняя благодетельница могла просто-напросто мне надоесть. Мы могли запросто с ней серьёзно поссориться. Да мало ли, что ещё может произойти уже завтра, в наших с ней вовсе неопределённых взаимоотношениях. В конце-то концов, я не мог весь свой век любить (и, уж извините за грубое слово: иметь) существо не от мира сего.

А теперь лишь на минуту представьте, что может ожидать меня, когда я скажу ей о том, что желаю расстаться, хочу найти нормальную живую девушку, с которой я и собираюсь прожить долгую и счастливую жизнь. Абсолютно уверен в том, что в ту же секунду на меня обрушатся все проклятия ада. Все силы, которые защищают меня сейчас, будут приумножены и обращены уже против меня.

Безусловно, я был благодарен Марте за освобождение моего дома от назойливых тварей. В этом не было никакого «криминала». Однако в данном контексте понятие «благодарен», скорее, означало «обязан». Тогда как любое обязательство подразумевает и некую зависимость. Именно этого, я больше всего и опасался. То есть, прежняя зависимость от потусторонних захватчиков квартиры ныне сменилась на иную зависимость, уже от Марты. Чего я, ну, никак не мог допустить.

— Марта, а как же День рождения?.. — покидая комнату, тихо и совсем уж растеряно поинтересовалась Любка.

— Роббер!.. — обращаясь ко мне, Марта вновь назвала меня чужим именем. Испытав некоторую неловкость, она тотчас поправилась. — …Ой, извини!.. Олег, ты не будешь возражать, если они задержаться в твоей квартире ещё на часок-другой?

«Ох, и хитра эта бестия!.. — усмехнулся я про себя и тотчас осёкся. — …Чёрт побери!.. Я вновь подзабыл о том, что в этом обществе, моя мысль материальна, осязаема и доступна каждому. Наверняка, Марта «слышала» мои пространные размышления о личной свободе и независимости, которыми я так дорожил. Потому и предпочла она сделать особый акцент именно на моём мнении, тем самым подчеркнув мою значимость. Дескать, даже она, такая крутая тёлка, примет окончательное решение лишь после того, как узнает, что я думаю по данному поводу. Что ж!.. Придётся воспользоваться предоставленным мне правом!..»

— А почему бы, собственно, и нет?.. — ответил я, добавив следующее. — …Нормальным гостям мы всегда рады! Главное, чтоб вели они себя по-человечески. Чтоб не были свиньями по отношению к хозяевам!..

Как же порой переменчива наша жизнь. Если бы пару дней назад мне кто-то сказал о том, что сегодняшней ночью я буду праздновать чьё-то день рождение в кругу фантомов и выходцев из могил — наверняка, я принял бы того смельчака за полного и опасного для общества идиота. Меж тем, прошло немного времени, и уже меня впору было признать особо запущенным психопатом. А как иначе? Если я действительно затесался между какими-то духами.

Достаточно быстро и вовсе незаметно я умудрился свыкнуться; смириться с летучими голландцами. Более того, нынче я чувствовал себя в этой, не совсем естественной для нормального человека компании относительно комфортно. Если ж разобраться, то я вовсе не имел представления о том, что твориться в их головах. Ведь они, далеко не люди… Соответственно и образ мышления и моральные устои у них должны быть абсолютно иными. Взять, к примеру, тех же домашних собак, долгие годы преданно служащих своим хозяевам. Даже они, в один прекрасный день, по непонятным нашему мозгу причинам, могут насмерть загрызть кого-то из домочадцев. Ну, а чего можно было ожидать от этих тварей, обладавших нечеловеческими способностями, мне оставалось лишь догадываться.

Как не крути, а нынче я реально находился в стане врага, и мне впору было терзаться мыслью: убьют или все ж таки отпустят? А вместо этого, я ждал от грядущего дня рождения, некоего экстрима. Ну, чем не помешательство?

Некоторое время в большой комнате было тихо, все молчали. Вполне возможно, что в эту самую минуту на некоем телепатическом уровне эти твари обсуждали именно мою персону. Допускал я и то, что кто-то из них, мог запросто предлагать остальным жестоко со мной расправиться. Быть может именно поэтому, я и предпочитал не нарушать ту зловещую и порядком под затянувшуюся паузу.

— А где, собственно, именинница? — осторожно поинтересовался я, пока Любка разливала по фужерам нечто парообразно-бурляще-дымящееся.

— Ей, как виновнице торжества, необходимо привести себя в надлежащий вид, дабы блеснуть перед гостями своей красотой и изобретательностью! — пояснила Марта.

— К тому же, порядочной даме, вовсе не возбраняется немного опоздать!.. — дополнила Любка и тотчас, обращаясь к Марте, перешла на заговорческий полушёпот. — …Может, я спрошу? Уж пора бы нам и ответ знать!

— Не надо!.. — в резкой форме отозвалась Марта. — …Сама спрошу, когда сочту нужным!

Возможно каким-то невероятным способом, я начал перенимать у призраков способности к телепатии. Или, быть может, моя собственная интуиция подсказала мне то, что в коротком диалоге между дамами-оборотнями речь шла именно обо мне.

— Марта, о чём именно ты собираешься меня спросить?.. — поспешил я со своим вопросом. — …И вообще, к чему подобная таинственность?

— Таинственность?.. — в искреннем удивлении переспросила Марта. — …А, по-моему, напротив, мы говорили предельно открыто. Ведь даже тебе стала понятна суть наших переговоров. Меж тем, я могла бы запросто ответить Любке и без каких-либо озвученных фраз и слов. Не спеши! Сейчас выпьем, поговорим… Всему своё время.

«Ну, прямо, как у людей!.. — усмехнулся я про себя. — …Выпьем, поговорим, потанцуем!..»

— Не отравить ли вы меня, случаем, собрались? — невзирая на свою наигранную весёлость, данный вопрос был задан с конкретным опасением.

— Столько лет искать, чтоб встретившись, отравить?.. — тяжело вздохнула Марта. — …Ничего более глупого ты не мог придумать? Да, и возможно ли убить уже мёртвого?

Конец ознакомительного фрагмента.