Строки памяти

Олег Зезюля, 2019

Книга поэта Олега Зезюля – книга СУДЕБ – посвящена трагической странице Российской истории – времени сталинских репрессий. В стихотворениях Олега Зезюля бьется пульс времени, можно сказать через сердце поэта прошла вся боль тех людей, о которых он пишет. Тема, которую поэт освоил в своем поэтическом пространстве, заставляет задуматься над смыслом жизни вообще. В произведениях читатель увидит боль, сопереживание и сострадание к людям прошедшим ужасы советских лагерей.

Память

30 октября

Сегодня во сне, оказался в миру

В котором лишь муки и боль.

Частицу боли с собой заберу,

Чтобы память осталась со мной.

А память снова меня понесёт

По сопкам, по дальним краям.

К отцу и маме меня приведёт,

К северным злым лагерям!

И только увижу потупленный взгляд.

Что-то прошепчет отец.

Но тут же мелькнёт винтовки приклад…

И стоны забытых сердец.

Услышу мамин пронзительный плач

И плач тысяч тех матерей,

У кого отнял этот «Страшный палач»

Жизнь родных отцов и детей…

Утром опять над Россией промчусь

И вспомню о тех страшных днях.

Всем матерям и отцам поклонюсь,

Кто остался навсегда в лагерях!

Россия

Россия — Мать! О чем загоревала?

О чем затосковала, приуныла вновь.

Ты за эти годы, конечно же, устала

И не нужно больше высокопарных слов.

Помнишь, как в семнадцатом грозно ты кричала,

«Что же вы творите, странные глупцы!».

Со слезами, с болью ты негодовала.

А мы были обычные упрямые слепцы.

А в тридцать седьмом как кровью истекала,

Как плакала отчаянно с пленными детьми.

И в сороковые тяжело дышала,

Силы отдавала, чтобы нас спасти.

Как тебе терпения своего хватало

В этой суматохе, в этой тесноте?

Ты за эти годы себя не узнавала,

Словно это время провела в тюрьме.

Ну, а в девяностые свободно задышала,

Хоть были утраты и очень много бед.

Ты с каждым новым годом духовно оживала

И радовалась тихо от своих побед.

Что же ты, Россия — Мать, снова приуныла?

Кто тебя обидеть, опечалить мог?

Или может просто ты отдохнуть решила?

Побольше сил, терпения: «Дай же тебе, Бог!».

«Маленькая церковь у дороги…»

* * *

Маленькая церковь у дороги.

Столько прожито невзгод!

Бабуля стоит на пороге.

Крестится, Батюшку ждет.

Тихо молитвы читает,

Смотрит на выцветший крест

Голову часто склоняет

В сиреневом лике небес.

Просит защиты у Бога

Для Родины и для детей.

Счастья, надежды немного

Для своих родных сыновей.

И ветер ей что-то вторит,

Играя в колокола.

О чем-то с деревьями спорит,

Мчится вдаль, в никуда.

А церковь стоит одиноко

С бабушкой вместе молчит.

И слышно, как где-то далеко

Клин журавлиный трубит.

Фотографии

Фотографии. Старый альбом,

Залежавшийся в старом комоде.

Моей бабушки старенький дом,

Стоящий у ветхой дороги.

Прошло уже несколько лет,

Как не видел родную сторожку,

Но прекраснее радости нет,

Постоять у калитки немножко.

Фотографии. Память в сердцах

Обо всех пережитых невзгодах,

О слезах у нас на глазах,

Когда расставались на годы.

Семейные праздники здесь,

Счастливые с близкими встречи…

Думаю надо присесть,

Уже надвигается вечер.

Фотографии. Боль на душе,

Когда вижу бабушку с мамой.

Воспоминания о погибшем отце…

Вроде все было недавно.

И где-то опять застучит,

Может дятел, а может синица…

Это сердце мое дребезжит.

Моя мама мне снова приснится.

«Россия! Столько лет прожито…»

* * *

Россия! Столько лет прожито,

А повсюду кресты.

Трудных и разных дорог исхожено.

Да перед нами мосты.

Много было у нас отчаяния.

Много было у нас побед.

Но, а мы как не покаянные,

Разбрелись по осколкам лет.

Разбрелись по разные стороны,

Кто на запад, а кто на восток.

Над землей черные вороны

Нарушают мирный поток.

Много сделали мы за жизнь свою,

Всего этого — не сосчитать.

В нашем странном и родном краю

Нам этого не понять…

Россия! Столько лет прожито,

А повсюду кресты.

Длинных таежных дорог проложено…

Да костяные мосты.

Батюшка

Батюшку сегодня встретил

Я в деревне поутру,

Взгляд его уже заметил,

Что сказать ему смогу?

Как раскрою ему душу?

Как скажу про все грехи?

И захочет ли прослушать?

Не захочет ли уйти?

Подошел к нему поближе

И в глаза ему смотрю,

А в глазах усталость вижу

И как в пламени горю.

И покаялся душою,

Рассказал про жизнь свою,

Поборолся я с собою,

Перед батюшкой стою.

Но, а батюшка ответил

Кто не грешен на Земле?

Кто душою чист и светел?

Кто не лгал в своей судьбе?

Кто прожил жизнь в покаянье?

Кто лишь правдой дорожил?

Кто умел давать прощенье?

Кто достойно Бога жил?

И с улыбкой он добавил,

«Ты с добром, с людьми живи

И не брезгуй божьих правил

Следуй им и всех люби!»

И пошел себе дорогой

В повседневный крестный путь

Так помог он в жизни многим,

Счастье и любовь вернуть!

Ветеран из штрафбата

Покосившийся взгляд, на усах седина

Да изрытые ямами щеки.

Мой сосед наливает в кружку вина,

И грустит в окне — одинокий.

Сразу перед глазами война,

Как бежали по минному полю.

Все ярче блестит на висках седина.

Горести в сердце не скроешь.

Еще вспоминается лагерь глухой

В краю болот и морозов.

Ему повезло, что остался живой…

По лицу текут редкие слезы.

Помнит, как бросили их на рубеж.

Прямо лбами столкнулись с фашистом.

Как Витька-вор на гранату полез,

Как пули летели со свистом.

До тонкости помнит тот радостный день,

Встречал победу он в Бресте.

Где же ты, Колька, да Пашка-плетень?

Никогда не будете вместе.

Покосившийся взгляд, на усах седина,

Да изрытые ямами щеки.

Мой сосед допивает бутылку вина,

И сидит он хмельной — одинокий.

«Следы вечности, следы моря…»

* * *

Следы вечности, следы моря

В глубине человечьих глаз.

Отпечатки безумного горя

В выражениях редких фраз.

Души истерзаны в муках

Холода и вечной борьбы.

В стране правит разлука

С многозначностью клеветы.

Душный пар исходит

С искаженных усталых лиц.

Судьба свои жертвы находит

В руках некрещеных убийц.

Дым истории все исправит,

На страницах запечатлит.

Никого в темноте не оставит,

Правду жизни возобновит.

Участь

В бессмыслии нет покоя.

В бессмыслии нет надежды.

Творящее раньше — былое,

Пропало в руках невежды.

Культура страну покидает,

Разрыв между словом и честью

И больше ничто не сияет

В этой немыслимой мести.

Рушатся церкви и храмы,

Повсюду разрушающий хаос…

Как нам спасти эти раны,

Раз ниточка веры порвалась…

Но общество все ж прозревает,

В бессмыслии нет покоя.

Уроки из жизни узрела —

Беречь и хранить былое.

Знакомый сад

Знакомый сад и запах старой липы,

И потускневшее от старости окно,

И слышны где-то в старой чаще скрипы

Ведь это было так уже давно.

Уже седой и вот стою у дома

В котором детство я свое провел

До острой боли мне здесь все знакомо

И помню, как отсюда я ушел.

И мать родную в сереньком платочке

Ее уставшие и добрые глаза,

И как звала меня своим сыночком,

И как работала годами допоздна.

И ту иконку, что в углу стояла,

Как мать молилась перед ней всегда.

Как тихо плакала и часто вспоминала,

Как похоронку прислали на отца.

Я стою и тихо себе плачу

И все смотрю куда-то в этот сад,

И как поземкой желтый листик скачет

Все возвращает в прошлое, назад.

Тиксинский сон^[1]

Тикси разрезал лед,

Хмурые тучи вслед,

Может быть повезет

Пробраться сквозь кучи бед.

Сколько прошло уж лет

В этой дремучей дали,

Но, а счастья нет

Без Тиксинской Земли.

Солнце проглянет вдруг,

Бухту осветит враз,

Встретится старый друг

И отдохнем сейчас.

Вспомним былые года,

Пива махнем разок.

Ведь так было всегда

И всплакнем чуток.

Чаек услышим крик,

Ветер сорвал волну

И окажемся в миг

На морском берегу.

Вдохнем этот запах вновь

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Сон человека, прожившего большую часть жизни в п. Тикси.