Земное Небес-1

Олег Джурко, 2020

Неподражаемо божественное младенчество земели среди замшелых подлинных Богов Эллады, пресыщенных счастьем педерастии, томимых претензией на мужеложество полчищ гуннов Атилы, слизнувшего в один момент с лика Истории Цивилизации, бандерши развращенной Европы, тлен тысячелетней роскоши рабовладельческой римско-эллинской культуры принудительного сладострастия , чтобы во мраке степного похотливого скотства небритого желтого монголоида навсегда отбить у подлинного белого бритого европейца-Альфонса фанаберию превосходства мук охолощенного христианства, зачатого случайно на подлинных же Небесах, над кровожадным молодечеством язычества, аборта азиатчины, лишенной акушерских услуг в студеных степях, не приглянувшихся в свое время прихоти Первобогов Бледнолицых , потомков косоглазых Идолов, зачатых под конской попоной после бегства блудной Богини Европы из недр неволи пещерного людоедства, взалкавшего в пальмах райских кущей пышнозадых Купидончиков и сексуальнонезрелых пышногрудых вакханок.

Молитва — басня о наших снах, в которых Творцу не удалось совершить очередное Чудо.

О себе Небо знает больше, чем о своем изобретателе с седой бородой в холщовой, а не в парчовой, как у патриция, Тоге, и тоже без штанов, которые придумали надеть много позже дремучие германцы.

Атеист и отрицает Бога бескорыстно.

Божью коровку, поймав на зеленом лугу, верующие доят голодную.

Религия — технология вобожествления побирушки.

Бог и женщина желают одного и того же неисполнимого…

Женщина заказывает человека Богу в надежде на покровительство Бога будущему родичу по блату.

Атеизм — религия научного мракобесия.

Господу не до меня, он вечно на ногах между Добром и Злом для Богоудобных.

ПРИТЧА. Душа несомненно нечто общечеловеческое настолько, что разнести его пайками по квартирам даже в потребительской версии так и не удалось, ни агностикам, ни Богоискателям, ни квелому марксизму, приправленному ленинизмом перцем от моли в сталинской гимнастерке и тараканов в брежневских мозгах.

ПРИТЧА. Музей мощей генсеков закупили американцы, рассчитывая клонировать обожествленные тела, чтобы указали Уолл-стриту пути второго пришествия коммерческого социализма в буржуйском смокинге.

Земеля гибрид доморощенного Бога и патриотического атеизма.

Гигантский эксперимент теоретиков коммунизма самоубийство массового сознания жертв жертвенности в угоду частному шкурничеству.

Щедрость Человечества — карман прошлых и нынешних авантюристов, начиная от Сеньки Разина

ПРИТЧА. И все-таки душа — не Бог, и не заступница перед уравниловкой Всевышнего, перед душой Всевышний как один из нас, условно человекоподобных.

Когда вскопаешь лопатой пару соток на даче, пореже будешь поминать — Господи помоги, — и у твоего Бога рубашка уже мокрая в подмышках.

Не идешь к врачу, надеешься, Боженька поможет. Дашь таблеток — поможет.

Атеисты не боятся божьего гнева. Знают, придет роковой час и Душа заступится.

И у атеиста душа благочестиво трепещет, услышав благовест колоколов.

Не Всевышнего, попов, доносчиков Всевышнего, опасаемся.

Сердце — кнопка звонка у порога сострадания.

Царю небесный, можешь не открывать ворота вечного блаженства, открой свое лицо, если ищу насущного не напрасно.

Религия тень Всевышнего, проходящего мимо тебя…

Пожелай, Господь явиться в образе человека, его сочли бы за алхимика и принудили делать из грязи золотишко.

Нелепо упрекать Создателя за сотворение негодяйства, и для равновесия судеб Мира, попутно, — Добра человеческого, достойного Горнего Совершенства, — не людское это дело упрекать за хлопоты Высшее равновесие Добра и Зла — заслугу Дьявола.

Бог и Дьявол — запредельные условности божеского равновесия Добра и Зла на весах земели, шельмующего авторскими правами на производство негодяйства Рожденными Богами.

Власть — сумерки совести стыда.

ПРИТЧА. Создавая человечество, по доброте своей Творец допустил математический просчет. Количество против всех законов природы, не желает перерастать в Качество, если не принимать в расчет участие женщин в определении полового эталона Качества при производстве Количества Красавцев.

Больше денег, чаще досаждаем Создателю покаяниями.

Бизнес о Всевышнем вспоминает, когда денег невпроворот и наступает возможность откупиться от совести, до той поры так уютно мурлыкавшей в тайной каморке души, пересчитывая магарыч.

Ах, эти милые ночные привилегии женщин, переспав с верующим, грех превращать в подвиг раскаяния.

Всевышний начало и закат эволюции атеистического сознания, изнемогающего под тяжестью неуправляемой для души рациональности сознания.

Всевышний неприкасаемый назначенец в департаменте казенной идеологии.

Жизнь на земле — будильник Всевышнего, с кнопкой Армагеддона под подушкой…

Земеля — проблемы человечества в одном лице его Бога.

Крепкая память — бич божий, страшно помнить грехи, жизнь которых вечное мгновение в вечном раскаянии.

Бездействием в милосердии Творец выражает досаду на дерзость формальных молитв, отвлекающих молящихся от достойного исполнения представительских функций благочестия.

Бесконечность Божественного замкнулась в точке бесконечного однообразия земного бытия с бесконечностью форм участия Всевышнего в ханжестве земели.

Как тут не загрустить, живя не по своей Воле в промежутке между Богом и эволюцией его обезьяны.

Молитва признак отсутствия элементарной скромности, обретая у Бога на всем готовом для своей обезьяны…

Чадолюбие оно же и в джунглях — макаколюбие, крови-то в родстве не откажешь.

Господь ревнует заносчивость правого, посягающего и на ту часть его милосердия что на стороне неправого.

Милосердие кредит грешнику, на четушку всегда хватит.

Всевышний слишком стар, чтобы упомнить о каждой душе, чудеса милосердия для души — этого сколько угодно, но торчать изо дня в день на посту у постели хворающей совести земели…

Религии воюют за место у стола Всевышнего своих пробивных идолов.

Всевышний лишняя хромосома земели, она делает совесть нежизнеспособной.

Не знать Земеле безопасности от себя, за чью бы спину не прятался, — Всевышнего или, черта…

Смысл ненависти ко злу, — горячая любовь к отмщению.

Церкви доходные дома притча Всевышнего, верующие — арендаторы.

Государство скинуло заботы о нас на плечи господа.

Грешники доходная статья церкви.

Благословенны кроткие во сне души, забытой Создателем разнимающим распри святых.

Отказ от земного, затоптанного копытами подпасков демонов ради пропаганды своей святости, кончаются самоубийством души.

За прощающих врагу Господь подставляет свою щеку.

Всевышний совмещает библейские заповеди с частными интересами из жалости к страданиям безотказной души.

Темные места библии — провалы в мудрости человечества.

Ангел — недовочеловеченная мартышка после парикмахерской, выбритая догола.

Религия построила свои бредовые химеры на прочном фундаменте здорового атеизма.

Не оскорбителен гнев Всевышнего, это скорее возвышает глупость в собственных глазах, унижает преследование дураков небесами по мелочам.

Ветхий завет сборник упражнений суемудрия.

Блаженны несчастные пока не посягают на милостыню свыше счастливых.

Вера слепа, ее ведет к своим целям смекалка нигилистов.

У веры зоркость Всевышнего и слепота фанатиков.

Величие греха сокрушает добродетели неисчерпаемым разнообразием соблазнов.

Грех наказывает за доверчивость глупости к пронырливости бесстыжего ума.

Гениальность — святотатство в глазах Всевышнего, пообещавшего и посредственности равенство в праве на его милосердие.

Быть умным — нахальство.

У чудес привлекательность радостного ужаса.

Всевышний единственное полезное изобретение цивилизованного суеверия.

Всевышний — вопль одиночества души.

Религия — мода на духовные ценности.

Всевышний отражение души в зеркалде одиночества.

Проклятье — высший бал уму, сдавшему экзамен на терпимость к победоносной глупости.

Глупость вечный мальчик для подзатыльников.

Религия — держит Всевышнего на золотой цепочке как вобожествившегося попугая проповедей церкви.

Грех ни в адвокатах, ни в палачах не нуждается, он сам себе адвокат своего палача.

Не знать человеку безопасности от себя, за чью бы спину ни прятался, — Всевышнего или черта…

Всевышний так долго призывает покаяться, что в голосе его прорывается досада проклятья.

Стариковская набожность, как это фальшиво и неуважительно к своему жизненному опыту.

В Школе жизни Всевышний с нами за одной партой, всегда готовый выручить перед экзаменами шпаргалкой.

Набожный человек — должник, не способный рассчитаться с милосердием Всевышнего даже фальшивым смирением, а он все просит, просит.

Всевышний не волен в навязанном ему всемогуществе, своим невольным присутствием Всевышний и меня лишает Воли выбирать в нем приемлемое и сомнительное. И это нужно принять, хотя бы из уважения к обреченности Всевышнего быть во мне мерилом Воли и Неволи.

Всевышний более зависит от произвола духовного практицизма человека, чем человек от снисходительности Всевышнего к практицизму своей духовности.

Духовность — самопочитание Всевышнего в человеке. ленью человека к

Всевышний приговорен к всемогуществу дарового милосердия.

Каменная Красота церкви взывает к благодарности Всевышнему, и Всевышний Земеле благоволит.

Поверить во Всевышнего и проще, и безопаснее, чем в человека. Человек повервший в себя — социально опасен, это личная диктатура в зародыше.

Всевышний — это все на что способен оказался гений человека, но одних способностей оказалось недостаточно, чтобы стать творцом.

Природа создала Всевышнего, Земеля трансформирует Всевышнего в духовный комфорт служащего сибарита религии

Земеля создает себя помыслами Всевышнего, руками Дьявола, прикованному Всевышним к эгоизму разума земели таскать на своем горбу его грехи

Земеля трансформер в руках Добра, преврающий Добро в моду на греховность оригинальности.

Безгрешие лишает Земелю привлекательности врожденных пороков.

Всевышний — это отчаяние неверия человека в себя перед лицом практичной совести.

Душа практична, она не останавливает Земелю на пороге кабака, иначе кто посоветует доброму прохожему дать пьяному на трамвай, чтобы успел к началу матча Спартак — Крылья Советов.

Бабули смотрят на Всевышнего как на приз к пенсии.

Для души предпочтительнее не предупредить, но оказаться под рукой, когда профукан последний шанс занять у незнакомого забулдыги на кружку пива.

Всевышний беспомощен в своей иллюзорности размениваться на частные удачи невезунчикам, как и Земеля в своей ограниченной реальности снова одалживать давнишнему должнику. В этом случае, как надежда должника на халяву, Всевывшний, все-таки, воплоти возможен.

Наш духовный вакуум всасывает Всевышнего бесследно.

К Всевышнему приходят и запирают за собой дверь.

И торгаши ищут дорогу к Богу, не вложив ни копейки в асфальт.

Исповедуются, чтобы угодить милосердию Всевышнего.

Всевышнего обязали дать веру (неверию)духовной скудости.

Человек без Всевышнего — гражданин.

Всевышнему не зазорно обещать — я могу, но если он скал — я хочу, — это уже не Всевышний.

Всевышний — это «я могу» и ничего не пообещать, человек это — «я хочу» и заставить других это исполнить.

Какую безделицу может канючить у Всевышнего нахал, воспринимающий Всевышнего как своего кредитора, — не забывай, я тебе верю, пока ты мне не должен.

Кесарю — Всевышнево, Всевышнему, что останется у Всевышнего.

Конец ознакомительного фрагмента.