Альесса: Темное на светлом

Оксана Кольцова, 2023

Не хотела я бросаться под машину, честное слово, не хотела! Это случайно произошло, от тоски и невнимательности. Ну, сделанного не воротишь. Теперь я здесь – в совершенно чужом для меня мире, и оказалась я тут не просто так. Меня вытащили из объятий смерти, так как я должна стать магической преемницей и женой одного из трех сыновей местной правительницы. Потому что я, видите ли, темная колдунья – а ведь это еще не факт… И во всем этом предстоит очень-очень быстро разобраться!Первая часть дилогии.

ГЛАВА 2

Да, эта комната разительно отличалась от той, где я проснулась. Никакого запаха затхлости, никакой заброшенности; это походило на королевские покои — просторные, предназначенные для того, чтобы люди тут со вкусом занимались делами и отдыхали потом от этих самых дел. Посреди комнаты стоял огромный стол из темного дерева, заваленный книгами и свитками, свешивавшими ленточные языки; вокруг стола — несколько кресел с высокими спинками, обитыми кожей; заклепки на этой коже матово поблескивали, отражая свет многочисленных свечей. Те были повсюду: прятались на столе в изящных подсвечниках, высились в причудливо изогнутых напольных и настенных канделябрах. Огромный камин был украшен изразцовой плиткой, на которой переплетался сложный узор — от дверей я не могла разглядеть, какой именно. Вдоль одной стены таращились на неподготовленного посетителя богатыми книжными полками добротные шкафы; ни одной яркой обложечки, ни одного покетбука, сплошь раритетные фолианты. У камина — низкий столик, приглашающе уставленный тарелками, бокалами и даже круглобокими кувшинами, и пара кресел со спинками пониже. Этакий уголок уюта среди делового монументализма.

Впрочем, комнату подробно разглядывать не имело смысла — а вот смысл обратить внимание на ее обитательницу, определенно, имелся. Она сидела в одном из кресел у камина, и сидела так, как обычно позируют на фотографиях члены королевских семей: аккуратно и безумно аристократично. Есть в этих позах, в том, как держится спина и как спокойно сложены руки, неопровержимое доказательство принадлежности к сильным мира сего. Тут вам и генетика, и воспитание, и что угодно. Такое не подделаешь.

Женщина была немолода, сразу заметно, что ей уже не тридцать и даже не сорок, но выглядела отлично. Светлая кожа, которая казалась еще белее из-за черных, как смоль, волос, уложенных в утыканную шпильками прическу. Губы яркие, будто тронутые вишневым соком, наводившие на мысль о вампирах. Вот она-то мою кровушку и выпьет… Но больше всего поражали глаза, их цвет я разглядела даже издалека — ярко-синие, как драгоценные камни. В природе таких глаз и не бывает, наверное. Может, контактные линзы?

Одета эта красавица была в темно-синее платье с брызгами серебра на рукавах и у ворота. И все, никаких украшений. Зачем портить естественный блеск даже самыми лучшими камнями?

— Благодарю, Игни, — произнесла женщина, — можешь идти.

Двери за моей спиной бесшумно закрылись, и я вдруг ощутила себя в ловушке. И очень-очень испуганной. Это я с паучком была храбрая и со служанкой, которая боялась то ли меня, то ли свою госпожу (такую попробуй не забойся). А так-то я трусиха, трусиха и неудачница. Снова нахлынули воспоминания, и я сглотнула подкативший к горлу комок.

— Проходите сюда ближе, — незнакомка плавно повела рукой, обозначая, видимо, мое место на коврике у камина. — Присаживайтесь. Наверное, вы хотите есть?

Наверное, и правда хочу. До сих пор я об этом не задумывалась. Я осторожно приблизилась (все-таки непривычно ходить в платье с такой пышной юбкой) и, повинуясь следующему жесту, села в кресло напротив незнакомки.

Вблизи она оказалась еще красивее. Наверное, ухаживает за кожей давно и качественно, а может, подтяжки сделала. Только глаза с тонкими морщинками в уголках выдавали возраст, как и манера держаться.

Некоторое время мы смотрели друг на друга, и молчание нарушалось лишь потрескиванием дров в камине. Наконец женщина спросила:

— Как ваше имя?

— Алеся Григорьева, — не имеет смысла скрывать, особенно если это шоу, у продюсеров и так все давно записано.

— Я Меранцея из рода Таллас. Вы боитесь, Альесса?

Она так по-чужому произнесла мое имя, что на меня будто холодом дохнуло — тем ледяным ветром, который я чувствовала, когда думала, что умерла.

— Боюсь, — ответила я честно. Чего скрывать-то. Вся эта история наводила на меня жуть, и чем дальше, тем больше.

— Это хорошо, — кивнула женщина — Меранцея, или как ее там? — Хорошо, что вы не лжете. Вам не имеет смысла бояться. В моем доме вы в полной безопасности, и никто не причинит вам зла.

— Да, в фильмах так всегда говорят перед тем, как сделать какую-нибудь пакость, — слегка расхрабрилась я. — Я ничего не понимаю. Что это за костюмированное шоу?

— Не знаю, что вы имеете в виду, но объясню. Вы умерли, Альесса. Умерли в своем мире, и мы забрали вас сюда.

Словно ушат холодной воды за шиворот. Я приоткрыла рот и задышала, жалея, что у меня нет пакетика. Только панической атаки сейчас и не хватало. В ушах нарастал звон, меня затошнило. Я умерла. Это просто галлюцинации, последние мгновения умирающего мозга. Сейчас я провалюсь в великое ничто или вознесусь к ангелам, кто знает, что там, за пределом. Та машина меня убила, я галлюцинирую, я умерла…

Меранцея наклонилась вперед, протянула руку и прикоснулась к моей ладони.

И все прошло.

Никакого звона в ушах, чистая и ясная голова, спокойное дыхание. То ли она мне на секретную точку надавила, как делают восточные монахи, то ли еще какую технику применила, но сейчас я была ей безмерно благодарна.

— Спасибо, — пробормотала я.

— Это нормально, что вы растеряны. Так поначалу и бывает, вы привыкнете. — Меранцея откинулась в кресле и смотрела на меня, словно на подопытную мышь. — Пока ничего не говорите, можете только послушать. В своем мире вы умерли, я не знаю, что это была за гибель, но очень быстрая — нам пришлось выхватить вас буквально из объятий смерти. С одной стороны, сложности, с другой — это хорошо. Магический всплеск в таких случаях очень сильный, и вам должно быть даровано много магии перехода. Это мы проверим позже, когда начнем обучать вас. Пока вам нужно узнать следующее: вас больше нет в вашем мире, теперь вы перешли в наш. Он называется Энистея, а государство, в котором вы находитесь, — герцогство Таллас. Я — его правительница.

— Подождите, давайте по порядку. — Моя только что вылеченная голова снова пошла кругом. — Вы утверждаете, что я переместилась между мирами?

— Так и есть.

— Но так не бывает.

— Как видите, бывает. — Меранцея позволила себе намек на улыбку. — Я представляю, насколько вы растеряны сейчас. Однако вам лучше не питать никаких иллюзий. В свой мир вы никогда не сможете возвратиться, и, поверьте, мы сделали вам подарок, забрав сюда. Вам будет даровано еще много лет счастливой жизни, хотя и вдали от того, к чему вы привыкли. Но мы старались выбрать так, чтобы не рвать слишком много связей. У вас ведь нет родных?

Я медленно покачала головой.

— Мама и папа умерли несколько лет назад, бабушки с дедушками еще раньше… — До меня медленно начинало доходить то, что Меранцея повторяла. — Вы все время говорите, что вытащили меня. Специально? Зачем?

— Вы нам нужны. Не имеет смысла скрывать. Вы темная колдунья, вернее, станете ею, когда пройдете обучение. А еще вам надлежит взять в мужья одного из моих сыновей, но, поверьте, это не самые плохие на земле люди. — Тут она снова улыбнулась, теперь уже с материнской гордостью.

Вот в этот момент меня и прорвало.

— Так, стоп, — рявкнула я. — Это уже ни в какие ворота!.. Вы мне не даете умереть спокойно, куда-то перемещаете, а теперь еще говорите, что я должна стать колдуньей и выйти замуж! А если я не хочу?! Можно остановить запись, пожалуйста?!

Меранцея ничего не ответила, только наклонилась вперед, налила из кувшина что-то в высокий кубок и протянула мне. Я машинально взяла.

— Пейте.

Не знаю, почему, но я отхлебнула — способность к сопротивлению угасла так же быстро, как и вспыхнула. Что ж меня качает, словно на качелях…

— Потому я и прошу вас, чтобы вы пока не задавали вопросов, а лишь слушали, — сказала Меранцея, внимательно наблюдая, как я пью. В кубке оказалось вино, красное, сладкое и тягучее. — Для вас все произошедшее пока кажется нереальным. Пройдет время, прежде чем вы привыкнете. Я помогу вам. Я сама прошла через это много лет назад.

Я недоверчиво на нее уставилась.

— Вы из моего мира — и не знаете, что такое костюмированное шоу?

— Я не из вашего, Альесса. Миров множество. Они причудливо переплетены между собой, словно побеги вьюнка. Тот, из которого забрали меня в свое время, весьма походил на этот, и мне было легче привыкнуть. Вы же, судя по тому, что говорите и что бормотали в бреду, по тому, что мы видели в магических зеркалах — из мира, где магии почти не осталось. Но вы подходили нам, вы идеально совпадали с нужным нам проявлением во времени, пространстве, звездах… Там вас не ждало уже ничего хорошего. А здесь вам будет дарована целая новая жизнь.

Я молчала. То ли вино на меня так подействовало, то ли спокойные слова, которые Меранцея раскладывала, словно камушки на песке, но я вдруг ей поверила. Это не запись для очередного телеканала. Это какая-то пугающая новая реальность, которой не может быть — и, вместе с тем, она есть.

— Сейчас вам кажется, что так быть не может, — озвучила мои мысли Меранцея, и я дернулась: а вдруг они тут телепаты? В моей голове полно всякой ерунды. — Мне тоже казалось. Очутившись здесь, я много дней еще не могла привыкнуть к мысли, что мой родной мир — далеко не единственный. Потом, когда я научилась заглядывать за грань того, что большинству кажется привычным и разумным, а потому не дает видеть дальше своего носа, я осознала: все гораздо более запутанно, чем мы знаем. И теперь, спустя много лет, я все еще уверена в этом.

Она выглядела задумчивой и немного печальной, эта женщина в платье королевского цвета, и я вдруг ей посочувствовала.

— Тяжело было?

— Вы сами это поймете. Да, непросто. Но этот мир — не самый худший, милая моя, вы в этом убедитесь, когда познакомитесь с ним поближе. Вы всю жизнь будете к нему привыкать, исследовать его, пробовать на вкус, однако, не сомневаюсь, полюбите.

— Я все равно не понимаю. — Я поставила опустевший кубок и распрямила спину — только сейчас осознала, что сижу, съежившись. — Зачем я вам сдалась? Мне же тридцатник, и я не какая-нибудь наследная принцесса, а самая обычная женщина. Не нашлось никого получше?

— Тридцатник — это тридцать лет? — уточнила Меранцея.

— Тридцать два, если быть точной. В нашем мире полно литературы о попадании в другие миры, хотя никто не знает, правда ли это. Зато известно доподлинно, что в такие приключения влипают обычно молодые красавицы, которые легко и непринужденно могут быть колдуньями, правительницами и кем угодно еще. Поэтому и не понимаю, зачем вам нужна я.

— Тридцать два года — не возраст для мага. После обучения вы будете жить долго; полагаю, в вашем мире жизнь коротка?

— Ну да, лет восемьдесят, а потом на свалку. — Я вздохнула. — А в моей стране так вообще: вышел на пенсию около шестидесяти и все — отработанный материал. Либо нянчи внуков, либо копайся в огороде, либо сиди и смотри «Поле чудес».

— Ваша душа моложе, чем тело, — Меранцея чуть наклонила голову, внимательно меня разглядывая. — Что касается красоты, здесь в женщине ценится умение себя держать, а остальное — это лишь дополнение. И вы достаточно красивы. Да, нашим мужчинам чаще нравятся светловолосые девушки, однако вы будете удостоены пристального внимания просто потому, кто вы такая.

— А кто я такая?

— С этой минуты — моя воспитанница. Мой маг, Иртан, тоже вами займется, когда возвратится в Феастад, но пока обучать вас буду я… — Она прервала свою речь. — Ну, что вы на меня так смотрите? Все еще не верите. — Это был не вопрос, а утверждение. — Идемте.

Меранцея поднялась, и я тоже вскочила, неловко оправив платье. Я думала, что мы направимся к выходу из комнаты, однако вышло по-иному: Меранцея подошла к одному из высоких окон, отодвинула занавеси, и — вуаля! — за ними оказались двери. Выход на балкон, откуда вывалился робкий, рассеянный ломоть солнечного света.

— Вы хотите убедиться, — обернулась ко мне Меранцея. — Идите же сюда.

Мелкими шагами на подкашивающихся ногах я пошла за ней. Меранцея распахнула створки, на меня повеяло теплым ветром, пахнущим чем-то экзотическим — подобный запах я чуяла на Крите, когда ездила туда в отпуск: розмарин и шалфей. Наверное, какие-то местные аналоги… или нет… неважно. Следом за Меранцеей я вышла на широкий балкон, подошла к перилам и замерла.

Новый мир развернулся передо мной.

С балкона открывался вид — на город, море, горы и холмы, на синюю ленту реки в глубине огромного пространства, на дороги и деревеньки в туманной дымке. Стояло раннее утро, солнце светило откуда-то сбоку, и часть долин еще лежала в тени; море слева искрилось неправдоподобной бирюзой; каскад черепичных крыш сбегал вниз, складываясь в причудливую мозаику. Город был велик и окаймлен, словно оправой, крепостной стеной, изломанной и падавшей с холма на холм. Поднимались острыми иголочками башни, расходились веером нитки дорог, вились над трубами дымки, рассеиваясь в ненавязчивом солнечном сиянии. Уловив водяной шум, я повернула голову: совсем рядом искрился водопад, летевший вниз с немыслимой высоты. По балкону скользнула тень — это парила над нами какая-то хищная птица. Запах цветов, земли, каменных стен поднимался снизу, он был чужим и настолько непривычным, что у меня задрожало что-то в позвоночнике.

Другой мир.

— Феастад — столица герцогства Таллас, — произнесла рядом Меранцея. — Один из самых красивых городов Энистеи, вы убедитесь в этом. Не самое худшее место, куда можно попасть, Альесса.

— Меня зовут Алеся, — пробормотала шокированная я, — или Аля.

— Ваше имя изменится, как и вы сами. Оставим прошлое в прошлом. Теперь вы здесь, — она повела рукой, словно отдавая мне город во владение, — и все это однажды станет вашим. Хотя сейчас вы мне и не верите, понимание придет.