Во саду ли, в огороде

Н. Ф. Козлова

Когда волнуется желтеющая ниваИ свежий лес шумит при звуке ветерка,И прячется в саду малиновая сливаПод тенью сладостной зеленого листка… (М. Ю. Лермонтов)

Татьяна Путятина

Белокрылый ухажёр

Хочешь — верь, хочешь — не верь, уши раскрывай как дверь,

От работы все устали, отдохните хоть теперь,

Да прочтите сей стишок.

Белокрылый петушок как-то в дачницу влюбился,

Дама испытала шок.

Ну а дело было так: если ты себе не враг,

Летом отдыхай на даче, коз паси, гоняй собак.

Вот собрались кто как смог папа, мама и сынок,

Сняли дачку небольшую, словно райский уголок.

Мама по воду пошла, до курятника дошла,

Видит: ей петух дорогу переходит неспеша.

Вдруг он встал и обомлел, был сжелта, а стал как мел.

Красоту он неземную в этой даме углядел.

Принял он влюблённый вид, (его звали Артемид),

Крылья по траве раскинул, голова слегка дрожжит.

Дама умная была, она сразу поняла:

Артемид в любви признался, вот куриные дела!

Ухажёр наш обнаглел, стал решителен и смел,

Кроме Ольги всё семейство признавать он не хотел.

Папа, главный член семьи, пострадал от той любви:

Раны смазывал он йодом, больно, что ни говори.

Ну, а Ванечка, сынок, бегал кроссы, сколько мог,

Убегал от Артемида каждый раз, не чуя ног.

Петя славно вёл игру: непременно поутру

Червячка к ногам любимой клал, как чёрную икру.

Ольга ласкова была, червячка она брала,

От куриного налёта «ухажёра» берегла.

Петя кур не замечал, хоть от них и получал

Тумаки и оплеухи. Очень злился, но молчал!

Артемид лоялен был: утром даму не будил

Кукареканьем безумным. Он под окнами ходил.

Пробужденье принимал он как к действию сигнал:

Ольга голову с подушки, — он на яблоню взлетал.

Кукарекал так петух, что захватывало дух.

О влюблённом ухажёре шёл по всей округе слух!

Где бы дама ни была, знал петух свои дела:

Взгляд просил, чтоб Ольга ножку приобнять ему дала!

И крылами обнимал, томно глазки закрывал,

Краше этой полной ножки петушок ещё не знал.

Не бывает без обид!

Как — то бравый Артемид получил пинок от Ольги,

Так не бок — душа болит!

Ну так сам и виноват: прыгнул как-то невпопад,

Клюнул Ольгу в щиколотку, словно распоследний гад!

Ну с испуга похворал, даму

близко не пускал,

Ни зерна, ни крошки хлебной

Из её он рук не брал.

Но любовь своё взяла: с понедельника, с утра,

Артемидка, как и прежде, дарит Ольге червяка.

Но всему бывает срок, вот и осень на порог.

Уезжать со всеми вместе Артемид никак не мог.

За машиной он бежал, Истерично он кричал.

От тоски да от печали две недели не вставал!

Время лечит — знают все.

Артемид во всей красе вместе с курами гуляет.

Не в нейтральной полосе.

Скоро год пройдёт с тех пор.

Белокрылый «ухажёр» лето на дворе почуяв,

Всё глядит через забор!

«А вокруг — молодые ростки…»

А вокруг — молодые ростки.

Расклюют весь горох мой скоро

Фиолетовые дураки!

Посиделки

Недалёко от речушки, под названием Пятак,

Жил да был старик Гришаня, помечтать большой мастак.

А чтоб было интересней и сподручнее мечтать,

Он свою соседку Дусю рад был в гости приглашать.

По стопарику пропустят, хрустнут смачно огурцом,

Да такую сказку сложат, и с началом, и с концом.

Ну и всё бы ничего бы, у Гришани всё ладом,

Но у Дуси языкастой не язык, а помело!

Иногда загнёт такое! Дед под лавку и за плеть.

— « Дусь, гляди, уже обои в доме начали краснеть».

— « Чё ты, старый, раззвонелся. Чё ты, Пушкин аль Бальзак,

Эвон, эвон, как зарделся, сполоснись сходи в Пятак».

— «Тьфу ты, баба чумовая! В общем, Дуся, видит бог,

Коли лаяться ты станешь, не пущу и на порог».

День проходит и неделя, дед Гришаня заскучал,

Рано утром, в понедельник, К Дусе в двери постучал.

— « Здравствуй, добрая соседка!»

— « Здравствуй, милый гостенёк,

Чё застрял, как кенарь в клетке,

Заходи-ка на чаёк!»

у Дуси «чай» особый, оборотистый такой,

За здоровье кружку

А у Дуси «чай» особый, оборотистый такой,

За здоровье кружку выпьешь — можешь пить за упокой!

Пять минут проходит. десять, Дед Гришаня за столом

Замечтал про «Мерседесы», в общем. смотрит королём!

«Дусь, сейчас таки прогрессы, по два с каждой стороны

Знаешь, мне без «Мерседесу» ни туды и ни сюды

— «Хоть прогрессы, хоть балбесы, мне, признаться, всё равно!»

— «Ну тебе, коль всё равно, купим старенький «Рено»

— «Для меня, для Дуси-старый! Ах ты, вшивый мухомор!»

Дуся, даже не заметив, перешла на свой фольклёр.

Дед Гришаня был в ударе, сыпал шутки не впопад,

И слегка в хмельном угаре перешёл на Дусин лад.

— «Чё ты, Дуська нос задрала, ну зачем тебе «Рено»,

Ты куда на нём поедешь? До канавы первой, но?»

— «Ой, а ты-то, ты-то мастер во все стороны рулить,

Да тебя к велосипеду даже страшно подводить!»

— «Ты чего, чего, Марусь, за Гришаню ты не трусь,

Я на этом «Мерседесе» с ветерочком прокачусь!»

А у Дуси кровь играет, деда носом в лавку-хрясь!

«А кака така Маруся промеж нами завелась?»

— «Ты, горластая хабалка, ох и пакостница ты!»

Злится дед и с самовара обрывает все кранты.

«Ах ты, старая карга, погоди, намну бока»

И Гришаня из дедули превращается в быка.

Увидав такое дело, Дуся сразу обалдела,

Диким голосом орёт, созывает, знать, народ.

А какой народ в деревне? Дед Гришаня — весь народ,

И поэтому Гришаня наступление ведёт.

Дуся, ретируясь задом, по пути находит стул,

Хорошо, что дед Гришаня ловко в сторону шагнул.

— «Чё ты, старая галоша, хорохоришься с утра,

Коли меткости ни грамма, запишися в снайпера!»

— «Я сейчас так запишуся, задом вышибешь косяк,

Или думаешь, что Дуся в этом деле не мастак?»

— «Дусь, а Дусь, какое дело, иль в тюрьму ты захотела?

В общем, я решаю так: поднимаем белый флаг.

Ну так вот, с тобой мы квиты. Чё вдруг стала ласковита?

А и правда, не серчай, приходи ко мне на чай,

С самоваром приходи, мы его там поглядим!»

Юмористический рецепт

Любят на Руси лечиться средствами народными,

Есть у нас во всех растениях соки благородные.

У меня рецептик есть: кто к отёкам склонный

Расскажу для вас детально-рецепт мочегонный!

Ботву редьки, зонт укропа, листья щавеля и сныть

Всё немножечко ошпарить, просушить и измельчить,

И, упаковав красиво, смело бросить за окно,

Выпить восемь кружек пива-сразу полегчать должно

Зимнее

Испуган снег лопатой грозной,

Скулит, как пёсик, у крыльца.

Хозяин выйдет в день морозный-

Взметнётся белая пыльца.

Взлетит, так уж взлетит на славу

В лопате белоснежный хлад.

Мяукнет кот: «Хозяин, браво!»

В пороше колкой дремлет сад,

Зима колдует у крылечка,

И далеко, за окоём,

Дымы раздаривает печка,

Что в домике живёт моём.

Летнее

День июльский веселым пончиком

Прыг на Землю и дышит жаром.

Вечер бросится в день оконченный

Фиолетовым баклажаном!

В звездах ночь, как в икре оранжевой,

Тонет, следа не оставляя,

Утро ложкою померанцевой

Звезд икринки в свой рот кидает!

Лето, лето! Бегу влюбленная

Я в шесть соток на нашей даче

Солнце мною за лучик поймано

Вместе с радостью и удачей!

Добрый мальчик в летней сказке

Ну-ка, ну-ка, ну-ка, ну-ка,

Ай-яй, ай-яй, яй!

Второпях журю я внука,

Сядь, не убегай

Ты зачем рукой ударил

По цветку с пчелой?

Вон, кружит она над нами,

Потеряв покой.

Навострила жало с ядом

И вполне права:

Здесь её цветы с нектаром

И её трава.

Сядь-ко рядом, да послушай,

Сказку расскажу

О пчеле с кинжалом — жалом,

С именем ЖУ-ЖУ.

Пчелке не сидится дома,

Нужно ей летать.

Летом главная забота-

Сладость собирать.

Приносить нектар с пыльцою

В улей-домик свой,

Чтобы ей и нам с тобою

С медом быть зимой.

Вот летит ЖУ-ЖУ с пыльцою,

А навстречу ей толстый шЕршень

С мыслью злою, словно Бармалей.

«Не пущу» — гудит басисто,

На пчелу напал,

Но она готовит быстро

Острый свой кинжал.

Прилетели на подмогу

Смелые шмели,

Враг удрал и слава Богу!

Внучек, не шали.

Тот повел тревожно бровью:

«Если все её,

Надо нам искать с тобою

Новое жилье!»

Тут живи родной мой дачник,

Но вредить не смей.

Ты ведь очень добрый мальчик,

А не Бармалей!

Любимая фотография

На фотографии дачное, сладкое лето,

Гляну в окно-а у нас его нету и нету.

Месяц июнь прокатился холодным гостинцем,

Так не хочу, чтоб к июлю хвостом прицепился.

На фотографии мчится за бабочкой внучка,

Лаем мажорным смешит всех собачка Липучка,

Надо б вскочить со скамейки, да следом за ними,

Только мешает мне прожитых лет эскадрилья.

На фотографии тянется маковка храма

К сини небес, как любое дитя к своей маме,

И запятыми и точками солнце бликует,

Гляну на фото, и радостно сердце ликует!

Конец ознакомительного фрагмента.