Видящая призраков

Нина Маккей (2019)

Вы когда-нибудь задумывались о том, где учатся охотники за призраками, экзорцисты и медиумы? В школе Блэк Форест! С тех пор, как Севен поступила в школу вместе со своим другом-призраком Реми, она стала замечать, что в ней происходит нечто странное: одержимые ученики нападают на одноклассников, выпускники бесследно исчезают, а полтергейсты преследуют ее, перешептываясь о мертвой сестре девушки. Севен намеревается найти ответы на все вопросы вместе с новыми подругами и загадочными близнецами Кроувом и Паркером, которые буквально не дают ей прохода. Сможет ли Севен выбрать из двух одинаковых, но таких разных парней? И что же случилось с ее сестрой на самом деле?

Глава 6

— На самом деле, все очень просто. — От моего внимания не ускользнуло, что Паркер смотрит на свои ботинки, а не в мою сторону.

Внезапно я ощутила, как школьная форма колется в самых неудобных местах. Из слов Паркера выходило, что для него это очень просто, но для начинающего вроде меня? И чего именно сейчас ждут от меня? Я хотела выдержать эту проверку, просто чтобы показать Наталье, что она неправа. А потом все равно смогу отсюда свалить. Когда вспомнила лицо этой русской, когда она узнает, что я прошла тест, плечи сами собой расправились.

— Прямо детская игра. — Я подняла голову и попыталась прочитать во взгляде Паркера, что может меня ожидать. Увидеть хоть какие-то намеки. Но в его небесно-голубых глазах просматривалось лишь что-то вроде тревоги.

Он из-за меня так напрягается или просто предпочел бы сейчас оказаться в другом месте? Может, рядом со своими друзьями? Удивительно, но от этой мысли во рту появился неприятный привкус. Будто в нем ондатра переночевала. Да что со мной такое? Мне должно быть совершенно все равно, свободны ли эти близнецы или у них кто-то есть. Хотя в последнем случае все это представление Кроува с поцелуем окажется не только дерзким, но и омерзительным.

Его взгляд скользнул по моему лицу. Он определенно спрашивал себя, почему я так на него уставилась. Как стыдно.

— Сделай уже что-нибудь полезное, Кроув, — потребовал Паркер.

— Что же? — откликнулся его брат.

Паркер вздохнул.

— Ты должен показать ей, как переходить на другую сторону. Сделай что-нибудь полезное вместо того, чтобы пытаться впечатлить ее красивыми позами.

Другая сторона.

Я с любопытством отвела взгляд от Паркера и посмотрела прямо на Кроува. Тот расправил плечи, закрыл глаза, и в следующую секунду его тело застыло, а из груди выскользнул призрачный двойник. В точности как раньше, в лаборатории. И, наверное, что-то такое проделывали и ученики у костра. Мой пульс ускорился. Это было в каком-то смысле круто. Но, черт побери, мне-то что нужно делать?

— Видишь, как он это сделал? Охотники должны сражаться с призраками на другой стороне. В астральном плане. Так мы называем мир призраков, который непосредственно граничит с нашим. Взгляд обычных смертных не может проникать за разделяющую их тонкую мембрану. Но те, у кого есть дар, видят обитающих за ней духов. А охотники могут даже проникать за этот тонкий барьер и там сражаться с призраками. В итоге они отправляют призраков туда, где им место.

Я хотела спросить, куда именно, но в то же время не хотела перебивать Паркера, поскольку мне ужасно хотелось услышать больше. Звучало очень впечатляюще. Охотники за призраками могут переходить на другую сторону и сами превращаться в призраков. Я могу стать такой же, как Реми. Оказаться в том же промежуточном пространстве, что и он!

— По сути, это работает так: ты представляешь себе, как тело отделяется от духа. Как ты, не используя свое тело, проходишь сквозь мембрану, чтобы попасть на другую сторону и сделать там что-то в качестве призрака. Если ты все это правильно представишь, твою душу притянет в астральное пространство. Попробуй-ка.

Ага, звучало совершенно просто. Я стиснула зубы. И это все объяснения? У меня никогда не выйдет. Но тут призрак Кроува приблизился ко мне. Точнее говоря, небрежно пролетел немного в мою сторону. Его улыбка обезоруживала — иначе и не скажешь. Он определенно отработал и натренировал ее на сотнях учениц. Я сглотнула. В общем, твердо решила, что он мне не нравится. Кроув был подлым, паршивым…

Хотя в призрачном обличье он не имел физического проявления, когда он пролетал мимо, мне показалось, что он коснулся рукой моего плеча.

— Как говорит мой слишком умный братец-ботаник, это не так уж безумно сложно, — подхватил Кроув. — Просто представь себе, как твоя душа отделяется от тела. Нужно только проявить упорство и по-настоящему этого захотеть. Не испугаться этого. Представь, что ты очень хочешь оказаться на моей стороне. На другой стороне. — Он подмигнул мне и продолжил немного тише. — Я знаю, ты этого хочешь. Попасть на другую сторону — это круто. Ты никогда не задавалась вопросом, каково это — летать? И, представь себе, что мы сможем учинить вместе, когда оба окажемся на другой стороне. — Он подмигнул еще раз.

Летать, конечно, было моей настоящей мечтой, как, наверное, и для всех людей в мире.

Прищурившись, я посмотрела на Паркера.

— Я полагаю, нет никакого способа, будучи человеком, как следует врезать призраку? Никакого трюка или вроде того? — В моем голосе звучала надежда.

И в этот момент я впервые увидела, как Паркер улыбнулся. По-доброму улыбнулся.

И эта улыбка словно излучала теплый свет. Свет, который достигал моего живота и создавал ощущение, будто внутри меня мечется целый рой радостных светлячков. Паркер улыбался мне. Казалось, будто голова у меня набита ватой, будто она отделяется от тела, но тут Паркер все-таки открыл рот:

— Нет, к сожалению, нет. Люди не могут дотрагиваться до призраков. Но… — Он заговорщически улыбнулся мне. — Вот тебе один совет: тела, которые остаются без своих владельцев, когда те перемещаются на другую сторону, довольно беззащитны. Если мой брат тебе досаждает, я бы порекомендовал затронуть области, которые особенно болезненны. — Он кивнул в сторону неподвижно стоявшего физического тела Кроува.

Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать смех.

— Эй, ты что, подстрекаешь Севен совершить преступление против беззащитного, но божественно прекрасного тела? — донесся справа возмущенный голос Кроува.

— Может, перейдете к делу? — окликнул нас мистер Бухари с другого конца зала.

Мы с Паркером рассмеялись. Но как только наши взгляды встретились, я замолчала — и он тоже. По какой-то причине его глаза притягивали меня. Их небесно-голубой цвет просто не отпускал. Меня охватило какое-то странное чувство узнавания, словно Паркер был знаком мне уже целую вечность…

Но тут он тряхнул головой, и это мгновение кончилось. Я тут же покраснела от смущения. По крайней мере, судя по тому, как жар залил щеки. С чего я на него так уставилась?

Паркер разгладил рукава рубашки, которые выглядывали из-под пиджака.

— Ничего страшного, если у тебя не получится. Лишь немногим ученикам удается проникнуть на другую сторону. И раньше уже были случаи, что зеркало ошибалось.

— Ах, не слушай этого охотника за привидениями. Зеркало никогда не ошибается. В худшем случае, придется попробовать еще раз. Не бойся. Действуй. — Голос Кроува вернул меня в «здесь и сейчас». — Судя по твоему наследию, для тебя не должно представлять сложности проникнуть за мембрану. Давай, просто попробуй.

Что Кроув хотел этим сказать? Я решила, что нужно потом спросить его об этом, но пока что лучше сосредоточиться на испытании. Чтобы пройти проверку, мне нужно перенести свой дух в астральное измерение. Не больше и не меньше. Хорошо. Я смогу это сделать, если даже у этого паршивца Кроува получилось.

Разумеется, у меня не вышло. Даже когда я изо всех сил зажмурилась и представила, как моя душа отделяется от тела. Не работает. Проклятье. Почему у Натальи получается, а у меня нет?

Даже Паркер, кажется, сочувственно улыбнулся, когда я безуспешно пыталась проделать это снова и снова. Каждый раз, когда я открывала глаза и с надеждой ожидала, что наконец-то окажусь в астральном измерении, ничего не менялось. Я по-прежнему оставалась Севен из плоти и крови.

— Попробуй еще раз, — предложил Кроув. К его чести, он умело скрывал жалость ко мне.

Если у меня до сих пор не получилось, наверное, уже никогда не выйдет. Я невольно ссутулилась.

— Не сдавайся, — подбодрил меня Кроув-призрак. — Здесь. Ты должна почувствовать это здесь. — Он поднял руку и провел ею по моей спине. Хотя он не мог коснуться меня в призрачном обличье, одного представления о том, как его пальцы скользят по моим позвонкам, хватило, чтобы меня пробрала дрожь. Мне почти что показалось, что кончики его пальцев и правда коснулись кожи.

Паркер тоже подошел ближе ко мне.

— Твой дух должен освободиться. Закрой глаза еще раз, — велел он.

Его дыхание коснулось моей шеи чуть ниже уха, и я едва не вздрогнула. Его окружал запах книг и сладких яблок. Мне бы очень хотелось завернуться в этот аромат, как в одеяло, или, еще лучше, как-то поймать его, чтобы в следующий раз, когда буду работать над очередной картиной, я могла его понюхать. По-настоящему вдохновляющий аромат. Мне пришлось собрать всю силу воли, чтобы не принюхаться к нему. Оба брата внезапно оказались слишком близко. Паркер понизил голос до шепота.

— А потом представь себе, как ты приближаешься к Кроуву, переходишь на его сторону и пинаешь его в колено. В призрачном измерении ты сможешь колотить его, пока мистер Бухари не пригрозит оставить тебя после уроков. А если тебе самой не хочется поколотить его, сделай это ради меня. Я бы заплатил за входной билет на это шоу.

От мысли об этом я внутренне улыбнулась. С радостью исполнила бы желание Паркера. Следуя его указаниям, закрыла глаза. Почему я не могу присоединиться к близнецам и их команде охотников за призраками? Вот было бы круто, если бы я умела летать в астральном пространстве в виде духа! Дотрагиваться до призраков… Реми! Если пройду это испытание, то смогу посетить Реми на другой стороне! Вот он вытаращит глаза от удивления. Эта мысль окрылила меня, она растекалась у меня в животе, как теплое масло. А потом я ощутила притяжение. Совершенно неожиданно что-то в моем мозгу переключилось. Мне тут же пришлось взять себя в руки, чтобы не стошнило, потому что это ощущение было странным. Словно кто-то сначала заморозил мои извилины, а потом за них потянул. Но, прежде чем мой мозг превратился в ледышку, тело пронизал мягкий импульс, и я ощутила себя совершенно легкой. Невесомой. Я тут же поняла: я вышла из тела через грудную клетку. Посмотрела вниз. У меня получилось! Странно, но в этот момент я невольно подумала о том, как близнецы касаются моей кожи. Об их руках, которые вытянули меня из тела. О руках Паркера и Кроува, которые касались меня. Я сглотнула, словно рефлекторно, но у меня больше не было горла — логично. Осознав это, я вздрогнула, и мое призрачное тело замерцало. Как необычно.

— Ух ты, Севен. У тебя получилось! — Кроув хлопнул меня по призрачной спине, а потом заключил в объятия, отчего я почему-то ощутила покалывание. Так всегда бывает, когда касаешься другого призрака? Будто шипучий порошок рассыпали по коже. Или только с Кроувом?

Паркер тоже улыбнулся мне. Хотя в его взгляде наряду с удивлением читалось что-то еще. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы хотя бы отчасти понять, что это. Боль. Может быть, болезненное воспоминание.

Откуда-то донеслись аплодисменты мистера Бухари, хотя я едва расслышала их. Похоже, я прошла проверку. Не замечала ничего, кроме всепоглощающего присутствия Кроува и болезненного взгляда Паркера.

— Неплохо. Я бы даже сказал: на сто процентов! — заключил мистер Бухари. — Для первого раза очень примечательно. Разобралась и переместилась на другую сторону меньше чем за пятнадцать минут. Искусство перехода. — Он что-то записал на своем супер-плоском планшете. Экопланшет из умного стекла, догадалась я. Видела подобные по телевизору. В передаче о технологических новинках, которые были представлены на ярмарке в Токио. Но я понятия не имела, что такие штуки уже есть в продаже.

— Хорошо. Готова к следующему испытанию? — Вопрос явно риторический, но я все равно кивнула. Кроув, наконец, выпустил меня.

— Но она ведь уже доказала, что принадлежит к нашему СО. Зачем проводить другие испытания?

Мистер Бухари стиснул губы.

— Все-таки она может обладать выдающимися способностями в экзорцизме или общении с мертвыми. Только потому, что сейчас она кажется вам идеально подходящей, не означает, что для Севен и для школы будет лучше, если ее причислят к охотникам за призраками.

Лучше для школы? Что это должно значить?

Может быть, только предположу, подумала я, что лучше всего будет, если я окажусь не в той группе, где уже есть Кроув и Паркер.

Интуиция подсказывала, что постоянно работать вместе с этими двумя будет все равно что кататься на американских горках. В случае если задержусь здесь дольше недели. Чего определенно не случится.

Вот только… если окажусь медиумом, есть шанс, что я, наконец, смогу поговорить с Новой. Я еще никогда не видела ее в призрачном обличье. Может быть, она уже прошла сквозь свет и покинула другую сторону. Тогда, насколько я понимала, моей единственной надеждой остается общение через медиума. Может, я сама смогу освоить это искусство, прежде чем покинуть школу. Недели ведь хватит, да?

С экзорцистами я вообще не хотела иметь ничего общего. Их занятие казалось слишком мрачным.

Похоже, о том же задумался и Паркер, потому что он откашлялся и произнес:

— Позволю себе заметить: полтергейст в лаборатории, как мне показалось, нападал именно на Севен. Поэтому во время испытания для экзорцистов я бы предпочел находиться рядом с ней. Просто на всякий случай.

Что? Я покосилась на него. Паркер хотел присмотреть за мной?

Мистер Бухари немного задумался, а затем кивнул:

— Принято. Покажите ей, как возвращаться в тело, и мы пойдем наверх. Я сообщу Кунтеа. Она удивится.

Прежде чем я успела отреагировать, Кроув схватил меня за призрачную руку и потянул к физическому телу. Мы и правда парили в воздухе! Это можно было назвать почти что полетом. Словно еду на конвейере в аэропорту, только здесь я выбирала направление и скорость. От радости я едва не завизжала, как маленькая девочка на ярмарке, но меня остановило то, что я ощутила на себе взгляд Паркера. Ему все это, похоже, совсем не нравилось. Судя по его выражению лица, он еще не отказался от планов поколотить брата.

— Просто представь, что надеваешь махровый халат. Проще всего будет, если ты сначала просунешь в свою спину обе руки. — Кроув взял меня и за вторую руку, а затем подвел к моему телу. — Вот так.

Покалывание в тех местах призрачного тела, которых он касался, стало сильнее. Он обхватил меня рукой, прижался ко мне справа, и теперь покалывало буквально всю правую сторону. Ладно, мне нужно поскорее разобраться, как вернуться в свое тело. Все это… чересчур. Нужно как-то выбраться из этой ситуации. Привести мысли в порядок. Чтобы все стало, как раньше.

Вернуться было определенно проще, чем выйти из тела. Это было словно скользить по теплой горке или надевать хорошо прогретую пижаму. Чувство облегчения пронизало меня, когда я открыла глаза. Я снова была собой. И все же не могла дождаться момента, когда смогу взлететь снова. Даже если меня определят в другое отделение или придется сидеть дома в Юте, я ведь смогу провернуть этот трюк еще раз, да? Мысль о том, что в призрачном облике я могу проводить время с Реми, окрыляла меня. Уголки рта растянулись в улыбке, так что мне почти что стало больно. Когда я в последний раз улыбалась так широко? Явно ни разу с тех пор, как умерла Нова, и уж точно ни разу с тех пор, как узнала о предательстве Дарси.

Дарси и моя бывшая лучшая подруга Мелоди. Я все еще не могла поверить.

Всю дорогу до пятого этажа я рассматривала широкие плечи идущего впереди Кроува. Отчасти потому, что погрузилась в мысли о моем витающем в воздухе призрачном двойнике, но также и потому, что мы то и дело встречали в коридорах других учеников. Кажется, все бросали свои дела, как только замечали меня, и принимались разглядывать, словно я была сбежавшей на волю пумой или кто тут у них рыщет по лесам Шварцвальда. Они перешептывались обо мне. Определенно из-за того, что я провела два года в компании Реми, и благодаря Бэйлу и тому, как он добыл информацию про маму и Нову. А может быть, и про поцелуй с Кроувом.

Глаза горели, но я заставляла себя не показывать никакой реакции. Делала вид, что в коридорах вовсе никого нет. И тетради не падают на пол, когда их владельцы поворачиваются ко мне. Так что я просто разглядывала пиджак Кроува.

Но хуже всего было то, что я ощущала на себе сочувственный взгляд Паркера. Хотя парень поначалу шел позади меня, он придвигался все ближе, так что на третьем этаже оказался почти что сбоку.

— У тебя все в порядке?

— Лучше и быть не может, — выдавила я. Ну и вопросы он задает. Для такого высокоинтеллектуального юноши в некоторых делах он был совершенно бестолков.

— Хочешь узнать, как открывается дверь к экзорцистам? Это очень легко. Если хочешь, я потом расскажу тебе уловки и для тварей похитрее.

Я кивнула, но слушала только вполуха.

В какой-то момент Паркер сообразил, почему я не особо участвую в разговоре, который он пытался завязать, пока мы шли.

— Просто не обращай на них внимания, — прошептал он. — Это только первоначальный интерес. Скоро пройдет. — Надеюсь, он не ошибся в своей оценке.

Через некоторое время это шествие сквозь строй закончилось, и я увидела через плечо мистера Бухари, как он остановился перед дверью в СО экзорцистов. Воздух на верхнем этаже казался слишком тяжелым для сентября. Будто в финской сауне.

— Еще сто семь дней до Рождества, — наконец, сообщил мистер Бухари, обращаясь к двери. Прозвучала рождественская мелодия, и деревянная дверь слегка приоткрылась. Она будто порадовалась быстрому ответу. Это становилось все более странным. К этим дверям я никогда не привыкну. Еще один аргумент в пользу того, чтобы заказать билет до Юты…

Кроув, скрестив руки на груди, наклонился ко мне.

— Перед этой дверью нужно продемонстрировать настоящие математические способности.

— И это одна из причин, по которой ты регулярно перед ней тормозишь? — спросил Паркер, рассматривая серый каменный пол.

Вместо ответа Кроув одарил брата убийственным взглядом.

Подул ветерок, так что волосы упали мне на лицо. Я предпочла бы не знать, что произошло между этими двоими. Или все-таки хотела бы узнать?

Как раз когда мистер Бухари протянул руку, чтобы полностью открыть дверь, она распахнулась сама, словно ее коснулся призрак. Раздался гулкий вскрик, за ним последовал порыв ветра, который отбросил наши волосы назад. Такой ураган, что даже овце бы шерсть разгладил. Удивительно, но я не видела никакого призрака — только темный пустой чердак. Я недоверчиво всмотрелась внутрь, возможно, в ожидании, что в следующую секунду передо мной предстанет настоящий дракон. Но ничего не произошло. Ничего не было видно.

— Высвобожденная энергия полтергейста, — цокнув языком, пояснил мистер Бухари. — Мы работаем над подавлением этого явления.

Под «мы» он явно имел в виду свое исследовательское отделение.

Паркер, по-прежнему в режиме всезнайки, поджал губы.

— Фактически экзорцисты занимаются полтергейстами, которые овладели людьми. Нормальные призраки этого обычно не делают. Но в том, как сделать изгнанный полтергейст безвредным, отделение экзорцизма по-прежнему ничего не понимает. Они по большей части не считают необходимым нас информировать. Может, из-за этого в школе каждый месяц и появляются полтергейсты. Потому что их здесь изгоняют из людей, а потом они возвращаются на место преступления.

На этом месте я бы с радостью перебила его, чтобы подробнее узнать, куда охотники отправляют этих призраков. Прямо в ад? Но в горле словно пересохло, а кровь зашумела в ушах, так что я испугалась, что оглохну. Чего мне ждать от этого чердака? Какого испытания?

Мистер Бухари продолжил, за что я была ему невероятно благодарна.

— Эй, Севен, как дела? — Я вздрогнула, когда Реми внезапно появился рядом со мной.

Я не знала, что ответить. На самом деле хотела бы послушать мистера Бухари, но в то же время обрадовалась, что мой лучший друг вернулся. Одновременно я заметила любопытные взгляды близнецов, которые топтались рядом, видимо, наблюдая за мной и Реми.

— Тебя взяли в отделение экзорцистов? С ума сойти! Это безумно редко, знаешь? Но я всегда знал, что ты особенная!

Он поднял ладонь, и я ударила по ней. Наши ладони, конечно, соприкасались без хлопка, но вся суть была в самом жесте.

— That’s my girl, that’s my girl!^[5] — запел Реми, изобразив пару танцевальных движений, которые были бы более уместны на дискотеке восьмидесятых, а не в школе.

У нас за спиной кто-то кашлянул.

— На самом деле… — я откашлялась, чтобы выиграть время, — мне назначили все три испытания. По крайней мере, так сказало зеркало.

Реми застыл, не закончив очередное движение бедрами, и демонстративно открыл рот, так что мне стало отлично видно его призрачное горло.

— Да. Быть. Не. Может.

— И все же. Как-то получилось.

— Чертова. Материя. Севен! Это… наверное, уже лет сто прошло с тех пор, как кто-то из учеников демонстрировал все три задатка!

Да какое им дело до моих задатков? Что это за задатки? Нужно потом непременно расспросить об этом Реми, когда мы останемся одни.

— Да, довольно давно, — вставил Кроув. — Как бы то ни было, Севен пора пройти второе испытание. — Немного понизив голос, он добавил: — Поверить не могу, что ты подружилась с призраком.

— Это одновременно впечатляет и немного пугает, — добавил Паркер.

Ах, в кои-то веки близнецы сошлись во мнениях или что? Я прищурилась.

— Ну, все понятно. Я здесь как чудище с двумя головами, и судьба мне работать на поезде-призраке.

Реми хихикнул. Мне вдруг очень захотелось заключить его в настоящие объятия. В призрачном измерении. Но это придется отложить на потом.

Но я все-таки подняла руку, а он ударил по ней.

— Поезда-призраки страшнее, чем кажутся поначалу.

Реми-то уж точно виднее.

Кроув стоял с таким видом, будто его заставили слушать урок вязания.

— Дааа, отличное представление. Севен уже пять минут назад должна была начать второе испытание. Так что вперед. И пока-пока, Ремингтон. — Каким-то образом я расслышала в его словах подспудное «Убирайся к черту», но лишь пожала плечами.

— Реми остается с нами. Вы все или вообще никто. — Высокая ставка, конечно, но, если верить словам близнецов, они оба хотели присутствовать. Предполагаю, чтобы сыграть роль защитников. Или чтобы доказать, кто из них лучший охотник за призраками.

Кроув скрипнул зубами. У него на лбу проступила сердитая складка, но затем он просто повернулся и шагнул вперед, на чердак. Паркер последовал за ним, не говоря больше ни слова.

Я переглянулась с Реми. Мой лучший друг улыбнулся.

— О, Севен, я предчувствую, как интересно будет нам с тобой в школе. Я чувствую, что тебя ждет любовный треугольник, много почета и славы!

— Да ты с катушек слетел, — как мне аккуратнее донести до него, что я не планирую задерживаться здесь надолго?

Кстати, сможет ли он навещать меня в Юте? Мы определенно найдем решение для этой проблемы. Может быть, Реми сделает вид, что хочет вернуть меня обратно в школу.

— Каждый крутится, как может. — В своей типичной манере Реми начал напевать песню, в которой непропорционально часто употреблялось слово «слава».

Я улыбнулась.

— Хватит нести чушь, и пошли.

Кунтеа Олалас была крупной женщиной. Кроме фигуры, мое внимание сразу привлекли ее необычные глаза. Раньше, когда мне в какой-нибудь книге попадалось описание фиолетовых глаз, я считала, что это глупость, но у этой камбоджийки, преподавательницы экзорцизма, они сияли лавандово-синим, который по краю радужки все больше переходил в фиолетовый.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

5

«Это моя девочка!» — строка из песни That’s My Girl американской группы Fifth Harmony.