Крылья фиронга. Итония. Книга первая

Нина Левина

Двенадцать лет назад я, сын короля Итонии, бесследно исчез из страны, а мои родители были убиты. Теперь я снова дома и должен пройти таинство посвящения, чтобы занять королевский трон. Дорожный плащ простолюдина, кинжал матери и плечо верного друга – вот и всё, с чем мне придётся отправиться в опасный путь. Через тридцать дней я должен войти в столицу в блеске королевской славы, но мои враги не дремлют и постараются сделать всё, чтобы я не вернулся из рискованного путешествия.

Глава 4. Совет

За окном было совсем темно, когда я открыл глаза. В двух светильниках горели свечи, создавая уютный полумрак, тишину в покоях нарушал только шум, доносившийся с улицы. Я быстро вскочил с постели и вышел на узкий балкон, с которого открывался прекрасный вид на восточную часть города. В ночном небе, среди скоплений ярких звёзд, холодно светила большая луна, а по улицам Тиаранты двигалась россыпь факельных огней. Это горожане спешили к храму Светил, чтобы вознести благодарности за возвращение принца Даронта. Многоголосое пение доносилось из храма, хорошо освещённого луной и огнями. Я сделал глубокий вдох, наслаждаясь прохладным чистым воздухом, как вдруг заметил вторую луну, меньшего размера. Она поднялась из-за крыш домов и медленно двинулась по небу. Две луны, как в моих детских воспоминаниях. Только теперь я по-настоящему осознал, что нахожусь не на Земле, а в другом мире. Сколько их разбросано в просторах Вселенной, но именно в этом было моё место. Его название само всплыло в памяти — Намирус.

Я решил не сидеть в комнате, а немного прогуляться. В гардеробной отыскал тёмно-зелёный плащ с капюшоном и вышел в коридор Северных покоев. Света от двух лун было достаточно, чтобы понять, что слуги дядюшки хорошо потрудились, наводя чистоту. Я дошёл до конца коридора и немного постоял перед входной дверью, слушая доносящиеся сквозь неё шуточки двух стражников. Как только я вышел, оба взяли на караул, приветствуя меня. Стоило мне спуститься по лестнице, как один из них тёмной тенью пристроился рядом.

— Оставайтесь на своём посту. Я прогуляюсь по территории замка.

— Простите, принц Даронт, но я выполняю приказ лорда Кирота, — ответил стражник.

— А если я дам другой приказ?

— Увы, но я не подчинюсь ему. Ваши полномочия пока не закреплены Советом.

— Ясно, — вздохнул я и направился вдоль Северных покоев к стойлам — вытянутым низким постройкам с маленькими окошками.

Стоило мне к ним приблизиться, как внутри послышался шум и удары, словно тупым предметом о деревянную стену. Им вторили звонкие клацанья и пощёлкивания, а потом, заглушая песнопения, доносившиеся из храма, ночь прорезал гортанный крик. Не знаю, что за животные содержались в королевских стойлах, но это точно были не лошади.

— Дорки всегда нервничают, когда унюхают чужака, — проговорил стражник. — Лучше вам уйти отсюда.

— Дорки?

— Да, любимцы лорда Кирота, символ рода Вардэн.

Я вспомнил тёмно-серую птицу на флагах, похожую на птеродактиля, и слегка поёжился. Неужели в стойле содержатся эти милые зверушки? Но зачем? Стражника я решил не расспрашивать, в надежде, что вскоре и так получу ответы на многие вопросы.

Рядом со стойлами примостились домики обычной прислуги. Наиболее приближённые, как я понял, проживали в замке рядом с покоями своих хозяев. В домиках не светилось ни одно окошко. Их обитатели либо легли спать, либо отправились на праздник к храму. Я обогнул Северные покои и вышел к восточной части замкового парка. Деревья здесь росли гуще, чем в западной, а по центру журчал фонтан, серебрящийся под лунами. Оба Светила теперь были над головой и двигались навстречу друг другу параллельными курсами. От храма донеслись ритмичные звуки, словно били в музыкальные тарелки. Хор обрёл силу — к нему присоединилось множество голосов, видимо, благодарение достигло кульминации. Меня разбирало любопытство, и я направился к арке, ведущей в город. У самого выхода двое стражников копьями преградили мне путь.

— Я — принц Даронт! Пропустите немедленно!

— Простите, принц, — ответил один из них, — но сегодня ночью в городе неспокойно. Поэтому вход и выход с территории замка разрешён только по особым пропускам.

— Это лорд Кирот так приказал?

Стражник утвердительно кивнул и добавил:

— Ради вашей безопасности.

— Понятно, — протянул я и зашагал обратно.

Гулять совсем расхотелось. Там, за стеной радуются люди, и живёт моя бабушка, а я сижу в замке, как пленник. Я вернулся в свои комнаты и обнаружил в гостиной большую плетёную корзину, наполненную разными вещами.

— Это лорд Кирот передал, как вы просили, — пояснил появившийся из темноты Бост.

Вещи родителей! Очень хорошо. Есть чем заняться, пока слуга принесёт мне ужин. Я распорядился насчёт еды, зажёг несколько дополнительных свечей и принялся разбирать содержимое корзины. Тут меня ждало разочарование. Видимо, дядя Кирот постарался, чтоб ко дню его коронации осталось как можно меньше напоминаний о прошлом короле. Две пары стёртых сандалий, зелёный плащ, побитый временем и молью, несколько ветхих свитков, которые я пока не мог прочесть, набор деревянных дощечек с набросками рисунков и подписями под ними, пояс с тусклой пряжкой, гребни и ленты — всё это я внимательно рассмотрел и сложил на полки в гардеробной. А вот два предмета меня заинтересовали, только я не мог понять их предназначения. Один представлял собой укороченный серебристый намордник с болтающимися по бокам застёжками, а второй напоминал по виду охотничий рог (похожие изображения встречались в школьных учебниках), только очень маленький, размером с ладонь. Я подул в него, но кроме шипения ничего не выдул. У основания рога было маленькое отверстие, сквозь которое легко проделась моя цепочка. Я решил, что буду носить его под туникой вместе с ключом в память о родителях.

Бост принёс ужин на большом подносе, поставил его в гостиной на стол и спросил:

— Что-то ещё, господин?

Я спохватился, что уже глубокая ночь, а слуга ещё не спит.

— Нет, спасибо, можешь отдыхать. Главное, разбуди меня до начала Совета.

— Добрых Светил, господин.

Бост откланялся, а я повторил про себя несколько раз аналог земного пожелания «Спокойной ночи». Пора привыкать к вежливым фразам Итонии. Ещё бы вспомнить, как тут принято здороваться.

Я долго ужинал, пытаясь угадать, из какого мяса нарезаны тонкие нежные ломтики, и в чём они обваляны для придания сочности, но потом решил, что это не так уж и важно. Главное, что блюдо оказалось невероятно вкусным. Так же, как и мягкие сладкие лепёшки с фруктовой начинкой и политые соусом, похожим на заварной крем. Запивал я всё это светлым терпковатым напитком, пахнущим травами.

Благодарение в храме, видимо, завершилось. Песнопения закончились, издалека доносились отдельные голоса и смех. Горожане расходились, Тиаранта затихала, готовясь ко сну. Я погасил свечи и улёгся в постель. Но события дня не давали покоя, будоражили кровь, не позволяя заснуть. Так я пролежал около часа, а потом не выдержал, встал с постели и вышел на балкон. Вокруг царила тишина. На небе оставалась лишь малое Светило. Его свет был слишком бледен, улицы города и храм оказались погружёнными во тьму. Мне стало любопытно, можно ли сейчас покинуть пределы замка и выйти в город? Согласен, ребяческое желание. Вряд ли я бы смог отыскать в темноте дом своей бабушки, просто хотелось сделать что-то назло дяде Кироту и почувствовать себя свободным от его назойливой опеки. Как же незаметно подобраться к арке? Если я пойду через дверь, то за мной обязательно увяжется один из стражников. Значит, попробую отыскать другой путь.

Я прошёл вдоль балкончика вправо и влево. Со стороны торца Северных покоев шансов спуститься не было — сразу за балконом начиналась отвесная стена, а вот со стороны центрального замка я заметил узкий карниз, выходящий к парапету перехода. С парапета легко можно было спуститься на выступ, идущий параллельно земле, а с него спрыгнуть на траву парка. Пожалуй, так и сделаю. Я вернулся в комнату, накинул тёмный плащ и выскользнул на балкон. Перебрался через балконное ограждение и ступил на карниз. До земли отсюда было относительно невысоко — приблизительно второй этаж московской многоэтажки. Так и подмывало спрыгнуть, но я знал, что это обманчивое расстояние. Легко можно было сломать ноги или свернуть шею. Поэтому я прижался спиной к стене и двинулся в сторону парапета. Через несколько минут я выбрался на него и передохнул, потом перелез и спустился на выступ, держась руками за балясины. С выступа я спрыгнул на землю и замер, прислушиваясь к тишине. Кажется, моя вылазка из Северных покоев прошла незамеченной, поэтому, весьма довольный собой, я медленно пошёл в сторону арки, накинув капюшон и держась в тени деревьев. Они надёжно скрывали меня в темноте, но и идти приходилось наощупь, ориентируясь по звуку фонтана. Я помнил, что он находится на одной прямой с выходом в город.

Журчание воды приближалось, как вдруг я услышал мужские голоса и пошёл медленнее, опасаясь нарваться на стражников. Через несколько шагов можно было различить недовольный голос дяди Кирота. Ему кто-то тихо отвечал, но кто? Снедаемый любопытством, я подходил всё ближе и ближе, мягко ступая в траве. Журчание фонтана становилось громче, как вдруг совсем рядом со мной прозвучала фраза, произнесённая дядюшкой:

— Так ты боишься гнева Светил? А мой гнев тебя не страшит?

Я застыл, опасаясь каким-нибудь неосторожным движением выдать себя, и прислушался.

— Страшит не меньше, Кирот, — последовал тихий ответ, и я узнал голос Хорха, Избранника храма Светил.

— Зачем надо было устраивать эти празднества? — продолжал дядя недовольным тоном. — Или ты задумал встать на сторону мальчишки?

«Как интересно, — подумал я. — Кажется, речь идёт обо мне». Разговор двух влиятельнейших сановников Итонии среди ночи, в темноте, да ещё и подальше от посторонних ушей, разжёг моё любопытство. Конечно, подслушивать нехорошо, но в данном случае дело касалось меня, поэтому я подобрался к ближайшему дереву и прижался к его стволу. Глаза привыкли к темноте и сумели разглядеть две тени, сидящие на скамейке.

— Для меня важно спокойствие в Тиаранте, — ответил Избранник. — Возвращение мальчика произошло на глазах у толпы, и было встречено радостью. Народ не понял бы и возроптал, если бы такое событие прошло обыденно. Я дал людям то, что они посчитали правильным.

— А дальше? — Лорд вскочил со скамейки и зашагал вокруг неё. — Дальше ты посчитаешь правильным короновать щенка?

Ого! Как мило дядюшка говорит обо мне!

— Возможно, это было бы правильным, — тихо проговорил Избранник.

— А может, — дядя Кирот остановился и навис над ним, — будет правильным, если жители Тиаранты узнают, что двенадцать лет Избранник Хорх получал воду бесплатно, а продавал её втридорога, якобы по особому благословению Светил?

— Не думаю, что это станет разумным поступком с твоей стороны, Кирот! — Хорх повысил голос. — Служителям храма перестанут верить, начнутся мятежи и беспорядки. Это не пойдёт на пользу не только Тиаранте, но и всей Итонии.

— Зато мальчишка будет коронован! Вот с ним и решайте проблемы!

— Ты слишком горяч, Кирот, — голос Избранника снова стал тихим. — Я сказал, что возможно, было бы правильным его короновать, и я всем сердцем желал бы видеть королём представителя рода Орвел, если бы не одно «но»… В порыве гнева ты совсем забыл об этом.

— О чём? — воскликнул дядя. — Ты можешь выражаться прямо, а не намёками?

— Пожалуйста, говори тише. Иногда и у темноты бывают уши, — проговорил Хорх, и у меня мурашки побежали по спине. — Мальчик не прошёл таинство посвящения.

Какое-то время оба мужчины молчали. Потом дядя снова уселся на скамейку рядом с Избранником и что-то сказал ему, но так тихо, что я не расслышал.

— Рад, что ты успокоился, — снова заговорил Хорх. — Я должен буду заявить о предстоящей коронации Даронта, но с соблюдением всех условий. Народ увидит, что мы чтим закон и справедливость. Тебе лишь останется немного подождать. Месяца полтора, не больше. К тому времени ты останешься единственным претендентом на престол.

Ничего себе! Я даже вспотел от волнения. Что задумали эти двое? Убить меня?

— Даже если предположить, что ему удастся вернуться живым и в срок, — продолжал Избранник, — он не сможет выполнить главное условие. Ведь так?

— Само собой, — фыркнул лорд. — Я лично заколол последнюю тварь, пока мои люди расправлялись с её детёнышами. Ни одного не осталось.

— Тогда к чему эти угрозы и недовольство? За долгие годы ты должен был убедиться, что я чту закон, но следую ему в обоюдных интересах. Да благословят нас Светила! — Избранник поднялся со скамейки. — Проводи меня к храму, мой добрый друг. Скоро начнёт светать, нужно поспать немного перед Советом.

Две тёмные тени двинулись в сторону арки, оставив меня в замешательстве и страхе. Выходить в город после подслушанного разговора совершенно расхотелось. Я постоял немного, глубоко вдыхая прохладный воздух и успокаивая гулко стучащее сердце, а потом вернулся в свои комнаты тем же путём. Как мне хотелось в эти минуты оказаться дома в Москве и никогда не знать о существовании Итонии. То, что мне здесь не рады высокопоставленные особы — это понятно, но кроме того, они что-то замыслили против меня. Какую-то ужасную каверзу, от которой я могу погибнуть. Да, дядя Кирот не собирается так просто выпускать из рук ускользающую корону. Он сделает всё, чтобы я не взошёл на престол, а Избранник будет помогать ему, изображая при этом самый благожелательный вид. Что ж завтра на Совете я узнаю, какой сюрприз мне приготовлен, а пока надо постараться поспать. Я улёгся в постель, но сон долго не приходил. До самого рассвета в голове крутились обрывки воспоминаний и подслушанный разговор. Лишь с восходом солнца мне удалось забыться на пару часов, и когда Бост разбудил меня, я чувствовал усталость и разбитость. Вяло позавтракал, умылся прохладной водой, оделся и, услышав гонг, направился из Северных покоев к тронному залу.

Сегодня широкие двустворчатые двери были распахнуты перед прибывающими знатными сановниками, состоящими в Совете. Я вошёл в тронный зал со вторым ударом гонга. Все взгляды устремились на меня, и я невольно остановился, почувствовав волну холодности, исходящую от присутствующих. Здесь уже были советник Танум и ещё несколько незнакомых мужчин. Они многозначительно переглянулись, а потом подошли ко мне представиться и выразить своё почтение. Имён я не запомнил, но среди них были казначей королевства, командующий войском, управляющий делами Тиаранты и два министра. Дядя Кирот в углу беседовал со Старейшиной своего рода и лишь махнул мне рукой. Ещё несколько Старейшин, представляющих другие знатные роды Итонии, тихо беседовали в сторонке. Вскоре прибыл Избранник храма Светил, за ним ещё три сановника, и с последним ударом гонга в зал под руки ввели Старейшину рода Орвел.

— Я вижу Совет в сборе, — в центр зала вышел дядя Кирот. — Можем начинать.

Он приглашающе повёл рукой и все начали рассаживаться в кресла, стоящие по обе стороны от пустого трона. Дядя сел по правую руку, а рядом с ним Старейшина рода Вардэн. Избранник Хорх сел по левую, помог устроиться слепому Старейшине моего рода и указал мне на кресло рядом. Остальные располагались согласно своим должностям и сложившимся традициям.

Лорд Кирот первым взял слово:

— Благодатных Светил вам, члены Совета! Моё особое почтение, Избранник! — раскланялся дядя. — Вчера произошло то, что мы все так долго ждали — Светила вернули нам наследника из рода Орвел! — Он подошёл ко мне с радушной улыбкой, заставил подняться и обнял за плечи. — Мой двоюродный племянник принц Даронт! Старейшина его рода подтвердил, что это он. Нет причин сомневаться, есть причины только радоваться! — Дядя усадил меня и продолжил: — Двенадцать слияний Светил я оплакивал семью двоюродного брата и правил Итонией от его имени. Наконец настало время, когда я могу снять с себя это нелёгкое бремя и передать королевство законному наследнику. Обращаюсь к Избраннику храма Светил с просьбой как можно быстрее провести коронацию принца Даронта. В Итонии должен снова появиться король, а мы станем его верными подданными!

Я слушал дядю Кирота и ушам не верил. Неужели это говорит человек, который ночью называл меня щенком и шантажировал Хорха. Какое лицемерие и притворство! Между тем слова лорда были встречены одобрительными возгласами, и я понял, что лицемерие — это основная черта большинства членов Совета.

— Благодатных Светил всем! — с места поднялся Избранник и слегка поклонился. — Несомненно, возвращение принца Даронта — это чудо и счастье. Сегодня Тиаранта ликует, а вскоре будет ликовать вся Итония. Я понимаю чувства лорда Кирота, принявшего в объятия сына погибшего двоюродного брата. Радость заполнила его душу. Речь лорда Кирота полна благородства, как и его деяния, но он поспешил снимать с себя бразды правления королевством.

— Разве? — удивлённо воскликнул дядя.

— Да, уважаемый лорд, не торопитесь! Вам придётся ещё какое-то время побыть правителем, — притворно вздохнул Избранник.

— Но почему? — возмутился дядя, и я заметил насмешливый взгляд, брошенный им на Хорха. Два сановника веселились, разыгрывая комедию.

— Дело в том, что принц Даронт не может быть коронован, пока он не прошёл таинство посвящения.

— Разве брат не посвятил своего сына?

— Нет, — покачал головой Избранник. — Ведь принц был слишком мал.

— Что теперь делать? — подал голос советник Танум. — Поступим в нарушение традиции?

— Нельзя нарушать традицию! На трон может претендовать только прошедший таинство посвящения из прямого королевского рода или другого, не менее знатного и состоящего в ближайшем родстве с королевским. Поэтому принц Даронт должен пройти посвящение! — провозгласил Хорх, и все посмотрели на меня.

— Раз должен, значит, придётся пройти, — пожал я плечами и поднялся с кресла. — Но хотел бы знать, в чём оно заключается.

— Торжественно, вслед уходящему солнцу, отец с сыном выходят из Тиаранты как простые пешие путники — в плащах простолюдинов, вооружённые лишь кинжалами. С собой берут хлеб, вяленое мясо и мех с водой. Не позднее, чем через тридцать ночей, ушедшие должны вернуться в город с другой стороны — вместе с поднимающимся солнцем, в блеске королевской славы и в сиянии символа рода!

— Отец с сыном? — воскликнул я. — Но мой отец мёртв, или вы забыли?

— Помним и скорбим, принц Даронт, — Избранник склонил голову. — Очень жаль, что рядом с тобой не будет опытного сопровождающего, знающего дорогу и подстерегающие в пути опасности. Тебе придётся пройти таинство в одиночку.

— А что значит в блеске королевской славы и в сиянии символа рода?

— Увы, это должен был бы пояснить тебе отец во время путешествия, — Хорх развёл руками. — Мы говорить не вправе.

— То есть, таинство посвящения заключается в том, что я должен покинуть город на закате. Один и практически без оружия. Идти всё время по солнцу, чтобы вернуться через тридцать ночей со стороны восточных ворот в блеске и сиянии? Всё правильно? — я обвёл взглядом присутствующих. — При этом в пути меня будут подстерегать опасности, и никто из вас не хочет мне объяснить, что именно я должен сделать?

— Вы всегда были сообразительным мальчиком, принц Даронт, — кивнул Избранник.

— Да вы просто хотите отделаться от меня, посылая на смерть! — воскликнул я.

Хорх нахмурился, а члены Совета зашушукались, поглядывая на меня с неодобрением.

— Дорогой племянник, — ко мне подошёл лорд Кирот и взял за плечи, — никто не желает тебе зла. Я понимаю, ты расстроен. Скажу честно — ещё никто из королевских родов не проходил таинство посвящения в одиночку. Всегда рядом с будущим правителем шёл его отец, защищая в пути и направляя. Такова традиция, и наши предки не зря придумали её. Это путь взросления, который должен пройти будущий правитель. Из Тиаранты выходит мальчик, а возвращается зрелый мужчина. Но… — дядя вдруг мило улыбнулся, — ты можешь отказаться от посвящения.

— Могу отказаться? — Я вопросительно посмотрел на Избранника.

— Конечно можешь, — кивнул тот. — После этого ты должен будешь сразу покинуть территорию замка. Род Орвел навеки будет вычеркнут из списка знатных родов Итонии, и его представители никогда не смогут претендовать на королевский трон.

Вот теперь мне стало всё ясно. Я должен либо отправиться в одиночку на смерть, либо опозорить свой род. Малодушие подсказывало отказаться от посвящения. Пусть я перестану быть принцем, зато останусь живым. Хотя в этом у меня тоже не было твёрдой уверенности.

— Дядя Кирот, а ты проходил таинство посвящения?

— Разумеется, — кивнул лорд, — Мой отец был мудрым человеком. Когда мне исполнилось пятнадцать, он решил, что посвящение не помешает. Ведь род Вардэн относится к знатным и наиболее близок к королевскому.

— Понятно, — коротко ответил я и обвёл присутствующих взглядом, полным решимости. — Что ж, я не посрамлю память своих предков. Пусть и в одиночку, но я пройду таинство посвящения!

— Нет! — вдруг громко сказал Старейшина рода Орвел. До этого момента слепой старик сидел тихо, и мне даже казалось, что он дремлет. — Нет, — повторил он дребезжащим голосом и начал медленно подниматься с кресла.

Каждое движение давалось Старейшине с трудом. Ухаживавшие за ним служки не были допущены на Совет, поэтому я не выдержал и бросился старику на помощь, подхватив его под руку.

— Что вы хотите сказать? — недовольно спросил Кирот.

— Ещё твой дедушка посвятил меня в Старейшины рода, — не обращая внимания на дядю, сказал старик. — Я всегда чтил… — он сделал глубокий вдох и закашлялся.

— Не надо воспоминаний молодости, — проговорил Избранник. — Поясните, что значит ваше «нет»?

Я чувствовал, как дрожит тело старика, словно высохший лист на ветру. Дунешь сильнее — и его сорвёт с дерева, закружит и бросит под ноги. Старейшина закончил кашлять, вытер рот тыльной стороной ладони и, тяжело дыша, продолжил:

— Не один. Принц может взять с собой спутника.

— Не может, — мягко возразил Избранник, подойдя к Старейшине.

— Может! — почти выкрикнул старик, разволновался и снова закашлялся. Я с нетерпением дождался, когда он заговорил прерывисто и тихо. В его груди что-то булькало, воздух вырывался со свистом с каждым словом. — В роду Орвел давно… был такой случай. Король погиб… на войне. Сын пошёл… на таинство. Но не один… Он прошёл его…

Старейшина покачнулся, свободной рукой схватил себя за шею и начал падать. Я не смог удержать его и рухнул рядом.

— Что с вами? — испуганно воскликнул Избранник и бросился к дверям. — Немедленно позовите лекаря! — услышал я его голос.

Члены Совета вскочили со своих мест и окружили нас со стариком. По его лицу разливалась мраморная бледность, тонкие губы посинели, по телу пробегали мелкие судороги. Я ужасно испугался, когда понял, что Старейшина умирает. Во-первых, он был единственным в Совете на моей стороне, во-вторых, я никогда не видел умирающих людей, а в-третьих, он собирался сказать что-то важное для меня, но мог не успеть.

— Кто может пойти со мной? Пожалуйста, скажите! — крикнул я.

— Пропустите лекаря! — послышался рядом голос Избранника. — Принц, отойдите!

Но я вцепился в подрагивающие плечи старика и склонился к его лицу:

— Кто? Скажите!

— Доброволец из жителей, — прошептал Старейшина. — Право на вызов добровольца…

Он вдруг как-то обмяк в моих руках, и я невольно отшатнулся, увидев, как начали меняться черты его лица. Меня оттащили в сторону, а склонившийся над Старейшиной лекарь через минуту встал и с сожалением покачал головой. Я понял, что остался без поддержки Старейшины рода Орвел. Но его последние слова о вызове добровольца окрыляли меня и давали надежду на возвращение из путешествия живым.