Приворот от ворот

Нина Князькова, 2019

Зачем молчаливому деревенскому кузнецу женщина, которая уже обожглась в отношениях? Да еще и прилично старше его…. Вот и Полина не понимает, зачем Вениамин методично ее добивается. И вообще, вокруг начинают происходить странные события. Интересно, к чему бы это? История Вениамина Кулаева и Полины Ворониной. Пятая книга цикла «Деревенщина».

Глава 4

Полина

Я была уверена в своих словах на сто процентов. Не бывает таких мужчин, которые бы женились в двадцать лет, а в тридцать не пошли гулять.

Однако, Кулаеву, судя по выражению его лица, было абсолютно наплевать, чего я там думаю. Он лишь снисходительно улыбнулся.

— Мне не нужны другие женщины. — Мягко ответил он.

Тут же почувствовала себя душевнобольной истеричкой, которую успокаивает морально устойчивый санитар.

— Почему не нужны? — Решила не сдаваться я.

— Потому что есть ты. — И впился в меня своими синющими глазами.

— Откуда ты знаешь, что и через десять лет они тебе не понадобятся? — Недоверчиво спросила.

— Просто, знаю. — Не поколебался он.

Абсолютно бессмысленный разговор. Уткнулась взглядом в тарелку и зачерпнула ложкой еду. Осторожно попробовала. Ммм, вкусно. Удивительный парень. Еще и готовит, как заправский повар. И куда девки смотрят? Давно бы уже захомутали….

Чуть не подавилась, поняв, о чем думаю. То есть, я сама отказываюсь от него, но при этом советую другим. И тут же представила рядом с ним эту, другую. Что-то какая-то вертихвостка получилась. Ему б нормальную надо.

— Ты пыхтишь. — Оповестил он меня.

Поняла, что смотрю на него исподлобья и действительно пыхчу. А нечего тут в моих мыслях с другими….

— Когда мне можно будет уйти? — Спросила.

— После ужина. — Он кивнул на остатки еды в моей тарелке.

Послушно все выскребла из тарелки, запила чаем и встала.

— Ну, я пошла? — Спросила.

— Иди. — Он тоже поднялся.

Я немного потопталась на пороге, ожидая, что он сейчас начнет меня останавливать. Но нет. Не начал. Печально вздохнула и пошла на улицу. Единственное, что я поняла за сегодняшний ужин, так это то, что сама себе противоречу и скоро окажусь собакой на сене.

— Я завтра тебя после работы встречу. — Сказал он, когда я оказалась около калитки.

Я обернулась. Оказалось, что Веня бесшумно шел за мной, провожая. Скоро стану привыкать.

— Я сама приеду. — Попыталась откреститься.

— Я не спрашивал. — С усмешкой добавил он.

Я засопела, как сердитый еж. Зачем тогда меня оповещать о том, о чем меня не спрашивают? Наташке завтра на него нажалуюсь. И на Петьку тоже. И вообще, буду ей о брате втирать каждый день, не одной мне от непонимания мучиться.

Села в машину, с напряжением повернула ключ, боясь, что и сегодня машина не заведется. Завелась с полоборота. Я выдохнула и развернула свою ласточку. Бросила взгляд на Веньку, все так же стоящего рядом с калиткой, и уехала.

По пути заехала в магазин. Когда вошла в зал, то все, кто был в магазине, вдруг резко замолчали и уставились на меня. Сделала лицо кирпичом, взяла, что нужно и направилась к кассе. Девчулька лет двадцати тут же оживилась. Отсканировала товары и выжидающе на меня уставилась.

— Воронина, как тебе Кулаев? Хорош, наверное? — Раздался вопрос из-за спины.

Быстро расплатилась, все собрала в пакет и ушла. Даже оборачиваться не стала. Какое их дело, что у меня в жизни происходит? Вот именно, что никакого.

Злая, как стадо бегемотов, вошла домой и, громко топая, принялась выкладывать покупки на кухне.

— Чего, свиданка не удалась? — Мама наводила скотине для вечерней кормежки.

— Удалась. — Проворчала недовольно.

— А чего тогда такая взъерошенная, как против шерсти поглаженная? — Не унималась она.

Я рассердилась.

— Да чего вам всем от меня надо!?! — Заорала. — Чего вы все ко мне лезете? Вся деревня спит в моей личной жизни уже три года! Почему они своей не займутся?

Мама удивленно вскинула брови.

— Так деревня же. Тут все на виду. — Ровно сказала она. — А вы с Кулаевым весьма заметные фигуры в селе. Оба ни на кого не похожи, одинокие, внимания на людскую молву не обращаете. Вот и смотрят, что из вас получится.

Я немного выдохнула. Чего я, действительно, завелась-то так? Обо мне всегда что попало говорили. Нервы ни к черту стали. Лечить придется.

— Извини. Просто, достали все. — Принялась оправдываться.

— Да ладно. — Мама отмахнулась от меня ковшом. — Характерец у тебя отцовский. Сначала делаешь, потом думаешь.

Поморщилась, но спорить не стала. Во-первых, бесполезно. Во-вторых, ссориться не хотелось.

— Так чего у вас там с Венькой-то? — С хитрым прищуром спросила мама.

— Завтра снова вместе ужинаем. — Сказала. — Кстати, готовит он вкусно. — Призналась и сбежала с кухни.

Переоделась и шмыгнула в почти оттаявший огород. Пока было светло, убирала прошлогоднюю траву. Разговаривать ни с кем не хотелось, а вот подумать стоило.

Первоначальным вопросом было мое отношение к Кулаеву. Задумалась. Он мне нравится. Как человек, и как мужчина. Красивый, высокий, добрый, ко мне неровно дышит. Чего еще для счастья нужно? Может быть, если бы он так настойчиво не звал меня замуж…. Я бы согласилась с ним повстречаться. Наверное. Какое-то время. Пару дней.

Помотала головой, понимая, что нет. Не согласилась бы. Я прекрасно знала, что Венька — категорик. Или все или… все. Он даже тут выбора не предусматривает. Почему меня это его отношение не выводит из себя, а сплетницы в магазине выбесили? Почему я спускаю ему с рук такое отношение? Может быть, потому что хочу, чтобы за меня решали и без меня знали, как лучше…?

Уже ночью, лежа в постели решила завтра серьезно поговорить с Вениамином обо всем этом. У меня почему-то был страх еще и в том плане, что он при моем согласии на отношения просто посмеется надо мной и все. Абсолютно необоснованное опасение, но все же…. Как оказалось, я очень большая трусиха.

Утром на работе меня встретила мрачная Наташка. Она нервно передергивала плечами и пыталась убрать волосы под медицинский колпак.

— Ты чего с утра такая? — Спросила осторожно.

Натка молча на меня посмотрела и отвернулась.

— А то ты не знаешь. — Проворчала она.

Я растерялась.

— Чего не знаю? — Уточнила.

— Тебе Петька не говорил что ли? — Она обернулась и удивленно на меня посмотрела.

— Чего не говорил? — Спросила вкрадчиво.

— Ясно. — Она снова отвернулась. — Я вчера помогала санитаркам дезинфекцию проводить. Пришла домой с работы поздно. Мама спит, мелкого дома нет. Так перепугалась. Маму разбудила, она ничего не знает. Говорит, заснула, пока внук спал, и проспала все. Я на улицу и по соседям, может, видел кто.

— Ох, — перепугалась я. — И что?

— Твой брат увидел его в центре деревни и подобрал. Нашел меня, молча вручил ребенка и уехал. Он теперь подумает, что я плохая мать. — Она вдруг всхлипнула.

Я тут же бросилась ее утешать.

— Нат, ну ты чего? Ты замечательная мать. Петька растерялся просто. Он у нас вообще тугодум, в детстве не один раз головой вниз падал. Не переживай. Он за сегодня что-нибудь придумает и припрется к тебе. — Погладила ее по плечу.

Она только печально улыбнулась в ответ. Вскоре начались пациенты, и мы быстро свернули тему. Но я сделала себе заметку о том, что надо бы поговорить с Петькой и вправить ему мозг на место.

Сегодня было пациентов больше, чем обычно. Спросила одну из женщин, явно не местную, о том, что случилось.

— Нашу поликлинику к вам перевели. Там еще в марте крыша под снегом сломалась. Здание старое было. Вряд ли кто-то будет восстанавливать. — Ответила жительница соседнего поселка, что располагался дальше по трассе.

Мы с Натальей переглянулись. Сначала школу закрыли, теперь больницу. Скоро всё к нам в Тивжу переведут. Дни до мая будут загруженней обычного. Потом начнутся огороды и больница опустеет. Останутся лишь редкие пациенты с острой болью.

Обед мы дружно пропустили, так как было не до этого. К концу рабочего дня я устала, так, что ноги не держали. Отпустила Натку, переоделась и вышла из кабинета. За дверью сидел Кулаев.

— Зубы решил полечить? — На это веселье ушли последние силы.

Он окинул меня насмешливым взглядом.

— Нет.

Встал, отобрал у меня сумку, подхватил за локоть и повел по коридору. Я с облегчением оперлась на него. Ноги просто гудели. В регистратуре нас проводили любопытными взглядами. Завтра вся больница не только будет знать, с кем я ушла, а еще и придумают, что потом с ним делала.

— Уфф, — с облегчением села за руль машины и откинулась на спинку.

Вениамин сел на пассажирское сиденье и обеспокоенно на меня посмотрел.

— Ехать сможешь? — Вдруг спросил он.

Кивнула и завела машину. Как бы мне не хотелось остаться здесь, ехать все же необходимо. Спать на парковке у больницы, так себе занятие. До дома Кулаева доехала на автомате, заглушила двигатель и жалобно посмотрела на него.

— Если ты хочешь, чтобы я с тобой поужинала, то тебе придется нести меня на руках. Или будем есть в машине. — Подкинула еще одну идейку.

Парень кивнул, выбрался на улицу, обошел машину и открыл дверь с моей стороны. Наклонился и поднял меня на руки. Ногой захлопнул дверь и понес меня в дом. А если точнее, на кухню. Причем держал меня с такой легкостью, как будто я ничего не весила. Не удержавшись, потрогала пальцем жилистый бицепс, обтянутый мягкой тканью какой-то невнятной толстовки.

На кухне Вениамин посадил меня на стул, присел передо мной на корточки и стащил сапожки с ног. Чуть не застонала от облегчения. Вот только он на одной обуви не остановился. Стянул носки и закатал штанины джинсов до середины икры. Поднялся, поставил на плиту чайник и вышел из дома. Я пожала плечами, пошевелила пальцами ног, разминая их. Попутно сбросила куртку и откинулась на спинку стула.

Венька вернулся через пару минут с тазиком в одной руке и пучками трав в другой. Я сегодня так устала, что решила ничему не удивляться. Парень же принялся крошить травы в таз. Залил их водой из чайника и дал постоять пару минут. Затем добавил холодной воды и двинулся ко мне. Он меня что, окатить этим хочет? Вопреки моим домыслам, он просто поставил таз на пол и запихал туда мои уставшие ноги. Я сначала пискнула от неожиданности, а затем застонала в голос и закрыла глаза от приятных ощущений. Вода и травы как будто вытягивали из стоп всю боль и усталость.

Приоткрыв веки, глянула на Кулаева. Он с жадностью смотрел на меня. У меня почему-то в горле пересохло.

— Спасибо. — Прохрипела и откашлялась.

Передо мной тут же возникла кружка с чаем. С благодарностью приняла и отпила.

— Ужином займусь. — Невнятно пробормотал парень, сбросил толстовку, оставшись в одной темно-синей майке, и принялся вытаскивать продукты из холодильника.

Я загляделась. Он совершал точные, четкие движения. Напрягал мышцы, которые красиво перекатывались под кожей. Это завораживало. Поморщилась, чувствуя себя безмозглой девицей, пускающей слюни на красивого мужика, и с трудом отвела взгляд.

— Почему ты не обедала? — Задал он вопрос, как будто почувствовав спиной, что я не смотрю на него больше.

— Некогда было. — Не хочу перед ним отчитываться.

Он обернулся.

— Ты должна обедать. Ты мало завтракаешь. Без обеда твой организм сломается, и будет работать неправильно. — Выдал он самую длинную фразу за последние пару дней. — Ты можешь заболеть. — Добавил, подумав.

— Мне что, заставлять пациентов с невыносимой болью сидеть в коридоре в то время, когда я пузо набиваю? — Спросила недовольно.

Получила в ответ тяжелый взгляд. Но вдруг Венька повеселел. Я тут же напряглась. Куда его мышление опять свернуло? На какую скользкую дорожку?

— Тогда я буду кормить тебя обедом. — Вдруг счастливо произнес он.

— Ну, нет. — Я выставила ладонь. — Я сама буду обедать.

— Нет. — Венька смешно фыркнул. — Я буду кормить. — И отвернулся, как будто это было решенным вопросом.

— Вень, вообще-то я взрослая женщина….

–… и нуждаешься в том, чтобы за тобой ухаживали. — Закончил он, не оборачиваясь.

Я шумно выдохнула, стараясь успокоиться.

— Я сама могу решить….

— Я не запрещаю тебе выбирать меню. — Он дернул правой лопаткой.

— Ууу, — провыла в потолок от бессилия. Как он вообще додумался мне такое сказать? — Я вообще-то сама умею готовить. — Припомнила аргумент.

— Верю. — Кивнул этот шовинист в майке. — Но это не мешает тебе пропускать обеды.

Я громко запыхтела, показывая свое несогласие с его позицией. Но возразить мне было нечего. Я действительно была иногда немного безалаберна в некоторых вопросах. А на здоровье так и вовсе махнула рукой, исполняя лишь самый минимум из нужного.

— Да ты тиран! — Устало сообщила и откинулась на спинку стула.

Он вновь отвлекся от плиты, обернулся и насмешливо выгнул бровь.

— Что я сделал не так?

В общем исполнении это выглядело издевательством.

— Ты меня не слушаешь! — Запальчиво сказала.

— Ты меня тоже. — Ответил он и снова отвернулся.

Я тут же подозрительно прищурилась.

— То есть, если я буду слушаться тебя, то и ты меня слышать начнешь? — Спросила.

— Да, — коротко кивнул он.

Вот это бартер!

— Тогда, если ты завтра кормишь меня обедом, то вечером я приеду к тебе сама. — Принялась торговаться.

Венька обернулся, посмотрел на меня долгим взглядом и неожиданно согласился.

— Хорошо.

Ужин прошел вполне себе миролюбиво. Я спрашивала парня о его работе, о том, как он придумывает узоры и орнаменты для своих творений. Я видела несколько, да и Петька фотографии показывал. Изумительно красивая и тонкая работа. Это как кружево плести, только из железа.

После сытной еды глаза просто слипались. Возможно, сказывалось еще и то, что ночью я заснула поздно, и спала плохо. Прикрыла глаза и вздрогнула от того, что мои ноги принялись доставать из воды. Веня завернул их в широкое полотенце, поднялся и подхватил меня на руки.

— К-куда? — Испугалась я.

Вместо ответа перенес меня в комнату и положил на диван. Я с облегчением вытянулась. Сейчас пять минут полежу и поеду. Однако, Кулаев и сейчас меня озадачил. Сел с другой стороны дивана и положил мои ступни на свои колени. Деловито осмотрел конечности, приподнял одну и, плеснув на ладонь какого-то масла, принялся разминать пятку.

— У-уммм. — Все что я могла сказать, так как глаза закатились и язык отнялся от удовольствия.

— Тебе нужна другая обувь. — Тихо проворчал парень.

— Угу. — Спорить не хотелось от слова совсем.

— И мази втирать каждый вечер. — Добавил.

— Ага. — Пробормотала соглашаясь.

Он только тихо хмыкнул и продолжил свое черное дело. В смысле, благое. Вот только я так расслабилась, что задремала, забыв, что мне нужно домой.