Случайная малышка от бывшего

Николь Келлер, 2023

– Откуда здесь дети?! – рявкает босс на весь коридор.Оборачиваюсь, и внутренности скручивает узлом. По широкому коридору нашего отеля Поля и Вова с визгами и звонким хохотом играют в догонялки.Черт, черт, черт! Мне надо срочно скрыться! Пока я не попала в поле зрения Поли…Но поздно.– Мамочка! – с громким криком она проносится мимо моего босса и бросается в мои объятия.Динар прищуривается и плавной походкой хищника подходит к нам.– Это твоя дочь, Настя?Моя.Наша.Шесть лет назад я была безумно влюблена. Мечтала выйти замуж, родить детей, но любимый предпочел мне карьеру. А спустя годы судьба столкнула нас снова, только теперь я – его подчиненная. А еще у него подрастает чудесная дочь, от которой он сам отказался, через мать вручив конверт с деньгами на аборт…

Глава 9

Настя

Все сотрудники начинают галдеть, переговариваться. Валя, как и я, замерла на месте, открыв рот.

— Как?!

— Почему?! Что случилось?!

— Нина Николаевна, зачем вы нас продали?! — раздается то тут, то там.

В глазах владелицы отражаются грусть и страх. И я только сейчас замечаю, насколько сильно она устала, и на ее лице появились новые морщинки, которых раньше точно не было.

Нина Николаевна поднимает ладонь вверх, призывая всех нас к молчанию.

— Вы за все эти годы стали для меня большой семьей, поэтому я скажу вам, как есть. Признаться честно, мое решение далось мне откровенно тяжело. Я вложила в этот отель, — владелица обводит его со слезами на глазах, — всю душу. Все силы. Это мой второй ребенок. Но полгода назад у моего первого ребенка обнаружили смертельное заболевание. Мы пытались лечиться, но результата не было. Нам предложили клинику за границей. Предупредили, что лечение и последующая реабилитация будут долгими. Минимум, пару лет. Разумеется, оно не бесплатное. Поэтому, — разводит руками и пытается улыбнуться, — было принято решение продать отель.

Снова галдеж, но только в этот раз со всех сторон сыпятся слова поддержки. Кто-то даже всхлипывает, и Валя в их числе.

— Господи, нет ничего страшнее, когда болеет твой ребенок…

Тут я с ней полностью солидарна. Вспомнить только, как сходила с ума, когда у Полюшки случилась первая температура. Я спала, прислонившись спиной к ее кроватке с градусником в руке.

Нина Николаевна кивает и каждого благодарит за поддержку. И снова поднимает ладонь, прося тишины.

— Как я уже говорила, вы — моя вторая семья, каждый из вас мне по-своему близок и дорог. Поэтому я выбирала долго и тщательно, кому бы передать свое детище. Поверьте, вы в очень надежных и опытных руках. Я передаю слово Динару Ришатовичу.

— Благодарю, — его низкий бархатистый голос ласкает каждого собравшегося.

А когда-то эти нотки принадлежали мне одной…

«Настююююш…Ммммм…Какая же ты сладкая…»

Воспоминания кипятком обжигают меня. Желание прокатывается по моему телу и завязывается узлом внизу живота. Я ерзаю на сидении и сжимаю ноги.

Какого черта?! Я должна его ненавидеть, а не хотеть!

— Итак, сразу хочу всех успокоить, что не собираюсь устраивать повальных увольнений. Я присмотрюсь к работе каждого, посмотрю, как здесь все устроено. За вами будет наблюдать специалист по работе с персоналом. С ней я познакомлю вас позже, сегодня она немного задерживается. Также я изучу бумаги и план развития. Возможно, мы немного поменяем концепцию отеля. Все эти вопросы мы обсудим с управляющим.

Костя по соседству важно кивает, а я едва удерживаюсь, чтобы не закатить глаза. За короткое время работы здесь я уже успела понять, что он мало разбирается в своей должности и привык выплывать за счет других.

Рахимов говорит что-то еще и снова гуляет взглядом по залу. Мажет по мне и двигается дальше.

Я даже успеваю выдохнуть с облегчением. И вытираю вспотевшие ладони о подол.

Не узнал! Пронесло!

Но он возвращается обратно. Спотыкается на полуслове.

Из легких выкачали весь кислород.

Мы врезаемся друг в друга взглядами.

И я понимаю, что Динар все же узнал меня.

Как по щелчку все исчезает вокруг: голоса, посторонние звуки, люди отходят на второй план. Все замирают. Ставится на паузу.

Есть только я и он.

Я замечаю, как Динар смотрит на меня. Его темно-карие глаза, точно такие же, как у моей дочери, буквально въедаются мне под кожу. Ноздри подрагивают в такт его частому дыханию. Брови сначала взмывают вверх, потом сходятся на переносице.

И снова все приходит в движение. Коллеги перешептываются, оглядываются, пытаясь узнать, что происходит, и почему новый владелец вдруг завис.

Из подвешенного состояния меня вырывает злость. Я уже не жалею сама себя, не горюю по прошлому, а закипаю, как вулкан.

А виной всему пренебрежительный взгляд Динара.

Он осматривает меня с ног до головы, задерживаясь на платье горничной и потертых дешевых балетках, и снова возвращается к моему лицу. Одна его бровь выгибается в немом вопросе.

«Горничная? Серьезно?!»

Да, Динар. Потому что, пока ты строил карьеру, я нянчила нашу дочь и заканчивала институт. А потом всю себя посвятила ребенку. И я ни секунды об этом не жалею! Но пренебрежения в свой адрес терпеть не буду!

— Динар Ришатович?

— Ах, да, извините, — бывший, надо отдать ему должное, мигом отмирает и продолжает вещать четко поставленным голосом, как будто и не было этой нашей внезапной встречи! — Но я хочу предупредить, что мы не сработаемся с теми, кто будет недобросовестно выполнять свои обязанности. Например, сегодня на стойке ресепшен отсутствовал администратор. Это недопустимо! Гости не должны стоять и ждать!

Я краснею, зажимаю ладони между коленей и опускаю голову вниз. Мою щеку настойчиво сверлит взгляд подруги. Похоже, мне придется с ней объясниться…

И не только по этому поводу.

Валя не слепая — видела, как на меня отреагировал Динар. А я не модель, не красавица с обложки. Я просто уставшая женщина. Еще и прибавила пару-тройку килограмм после родов…

— Нам нужно будет поговорить, — с угрозой в голосе шепчет Валюша, а я тяжело вздыхаю.

— Если коротко, то моя политика такова: я за соответствие зарплаты выполняемым обязанностям. Кто со мной не согласен, нам придется расстаться. С некоторыми из вас мы знакомы, — снова стреляет взглядом в мою сторону, и уголок его рта упрямо ползет вверх, — так что, думаю, сработаемся. У кого-нибудь есть вопросы?!

Черта с два, Рахимов! Даже не надейся! Я сегодня же напишу заявление и уволюсь к чертовой матери!

Не дождавшись окончания совещания, вскакиваю на ноги и, не глядя по сторонам, устремляюсь к выходу.

Коллеги снова перешептываются, а меня догоняет властное и бархатное:

–…Задержитесь!…