Марк Твен. Послевоенная Америка. Маленькие рассказы о большом успехе

Николай Яковлевич Надеждин

Марк Твен или Сэмюэл Клеменс (так звали его по-настоящему) был великим писателем, настоящим юмористом и первым из наиболее удачливых литераторов Америки. Он поднялся на волне Гражданской войны, вместе со всей страной добился небывалых успехов, написал великие романы (чего стоят те же «Похождения Гекльберри Финна», сегодня эта книга читается точно также, как и сто лет назад — запоем). В судьбе Марка Твена были и большие заслуги, и существенные коммерческие провалы.

19. Гражданская война

Любая война состоит из человеческой крови и патриотических лозунгов. Весной 1861 года крови Сэмюэл Клеменс не увидел. Основные события разворачивались восточней Миссури, а сюда лишь докатывались трескучие заявления политиков.

Власти обращались к американцам с пламенным призывом вступать в ряды армии — в данном случае южан. Главный аргумент — защитим свою родину. Хотя, кто, собственно, нападал? Речь шла о праве собственности одних людей на жизнь других, то есть о законности рабовладения. Соответственно, о сложившемся жизненном укладе, о процветании (хотя, дело было уже в элементарном выживании, рабовладельческий юг стремительно деградировал) сельскохозяйственных районов Америки.

Но подавляющее большинство граждан южных штатов никаких рабов не имело. А те, что жили в крупных городах, рабов и в глаза не видели. Что же касается плантаций хлопчатника и маиса, то Сэм наблюдал их лишь с палубы парохода, когда проплывал мимо. Уж он-то сельских хозяином не был точно. И его брат. И мать. И друзья.

Но как сильна пропаганда… Сэм заявил домашним — надо защищать родину от янки! Не время сейчас водить по реке пароходы, тем более что с началом войны перевозки попросту прекратились.

На что старший брат Орайон сказал:

— Ну, и дурак же ты, Сэм. Сам в газеты пишешь и сам же веришь тому, что в них написано.

Впервые в жизни он назвал Сэма дураком. И Сэмюэл обиделся.

Но вскоре, увидев то, что ему довелось увидеть той весной, Сэм написал брату: «Как же ты был прав. Я — полный идиот! Но больше на эту уловку я не поддамся… Напиши, что делать, Орайон!».