Очарованная душа. Книга вторая
Во вторую книгу «Очарованная душа» поэта Николая Филина вошли три цикла стихов: «Любовь на языке цветов», «Мозаика любви» и «Всем сестрам по серьгам». С помощью удивительного художественного средства-слова, а также разнообразия ритма и мелодий звучания стиха поэт выражает самые глубокие человеческие чувства, позволяя испытать необыкновенное состояние – волшебство поэзии, убежденный в том, что от того, что человек слушает и читает, зависит его судьба.
Оглавление
- Очарованная душа. Книга Вторая
- Часть первая. Любовь на языке цветов.
- Часть вторая. Мозаика любви.
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Очарованная душа. Книга вторая предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Часть вторая
Мозаика любви.
Первая любовь
Когда мой взгляд сплетается с твоим,
Родник согласья не остановим,
И изумляет нас его биенье.
Падаю вверх,
падаю вниз
или парю —
не понимаю.
Сердце моё,
ну что за каприз?
Но я зато
птицей летаю!
Вверх-
вниз,
вверх-
вниз,
вверх-
вниз
падаю,
падаю
и — взлетаю.
Вечной любви
неуёмной бриз
то налетит,
то ниспадает.
Знать бы,
что несет
странный прибой,
но вопреки
всё ж принимаю.
Что я поделать
могу с собой,
если полёт
с мечтой совпадает?
Сердце к сердцу
несёт порыв,
управляя
лучами — стропами.
Я лечу,
в первый раз
полюбив,
к лебеди голубоокой.
Таинство любви
Сказками ночи и сказками дня
Полнилось сердце моё молодое.
Юность-язычество6.
В чарах огня
К верной волшбе7
Был причастен судьбою.
Видел, как с ночью лобзался8 рассвет.
Слышал вслед слухи листва распускала.
Видел я звуки,
И слышал я цвет.
Тайны любви
Так душа познавала.
В том, что любил,
Открывался мне мир.
Он не открыт для торопкого9 взгляда:
Мошек оркестр,
Ос органный эфир,
Пчел колокольных причуд серенады,
Шорохи тонкие девственных трав,
Арфы эоловой10 благословенье.
Я замирал
От чудесных забав.
Жили они во мне
Эхом весенним.
Следом душою
И я мироточил11.
Животворящей весною
Я был.
Что тайно слушал
И видел воочию,
В песни любви
Я, как мог, воплотил.
Ода12 любви
Любовь! Душа с тобой в особом состоянье,
Когда окрестный мир — не мир, а царство грёз.
Такие открываешь стороны познанья,
Что новые реалии увидеть не вопрос.
Люблю! — и до Плеяд13 совсем не расстоянье.
И дело столь привычное махнуть до звёзд.
Там начинают всё влюблённые свиданья.
Любовь, Галактика одну имеют ось.
И человек, и космос — одно цельное.
Любить — дойти до пониманья изнутри,
В простом увидеть неизбежно заповедное.
Сон наяву умей боготворить.
И все ж Любовь не безотчётна, не стихия —
Сама рождаясь по себе, уйдёт сама —
А истина души, что в свитках Клио14,
В веках в образчиках Сердечного Письма.
Образчики пиcьма, «волокна человечности»,
Переплетаясь, образуют чудо-ветвь.
Вбирая лучшее эпох, уходит в вечность
Она, презрев и силы зла, и саму смерть.
Ветвь человечности насыщена тревогами
Стыда сегодняшнего стойбища людей.
Что с обоняньем нравственным? И нет подлога ли?
Саму любовь раздели — некуда стыдней.
Так евнух15 частной собственности распалился,
Лишь похоть обывателя б расшевелить,
Чтоб тот за чувственный массаж не поленился
Рукою щедрой за услуги заплатить.
Как никогда любовь больна неполноценностью.
Духовность, нежность, милосердие, печаль
Лечить возьмётся ли Всевышний Авиценна16,
Чтоб «плоти полухлеб» вновь водрузить на пьедестал,
Чтоб целомудрие венчало цельность духа,
Чтоб с истинной любовью ты бессмертным стал:
«Люблю тебя» — лишь стало б достояньем слуха,
«Ты не умрешь вовек» — ты так бы понимал.
Аскеза17 любви
Лишь с тех пор, как ты знаешь меня,
Я знаю себя.
Любовь, как песня, как органное смятение.
Её в них опыт воплотился вековой.
Что ни любовь, то новость откровения,
Но связанные общею канвой.
Любовь — открытие и озаренье.
А как же радость дольше удержать?
Душа должна трудиться нощно-денно:
Вынашивать любовь, потом рожать.
В том есть любви святое назначенье —
Духовным материнством той служить,
Кому верны до самоотреченья.
Умей любовью вечно дорожить.
Когда центр «я» переместится в «ты»,
Отрекшись от себя, в другом ты будешь,
Тогда и ожидает истинное чудо —
Божественная тайна красоты.
Любовь — это поиск себя
Любовь нагрянет
вешней буйной цветью.
Закружит,
одурманит
белый дым.
Что остается
делать молодым?
Над шариком подняться
и лететь им!
А что влюбленным
делать пожилым!
Поит их
ключ высоких отношений.
Пусть
идеал любви недостижим,
Стремись к нему:
он — бог,
он — гений!
Ища вторую половину «Я»,
Ты обретаешь
личностное счастье.
Случись,
в обход
пойдет любовь твоя —
А всё же Фонд Добра
полней отчасти.
Ведь всё,
что в честь её,
Любви, творим —
Возвышенно,
светло,
непогрешимо.
Космология любви
Такой любви не знать успокоенья.
Откуда силы мы берем, откуда
Переносить избыток чуда?
С тех пор, как полюбил тебя,
В самом себе открыл планету,
Как материк живого света.
Все покоряется любя.
Стихией пятой изначалья
Явилась ты из мира грез.
Моим коллайдером23 ты стала,
Разогнала любовь до звезд.
Твоя рука меня коснулась —
Другим я зреньем видеть стал.
И счастье радугой прогнулось.
Зарёю вспыхнули уста.
Когда приходит счастья много,
Влюблённым хочется летать.
Открыта в небо им дорога.
Любовь способна окрылять.
Душою там мы, в космогонии24,
Любовный двигая прогресс,
Всем утвержденьям несмышлёным
И догмам всем в противовес.
Такая у любви вот сила —
Творить исходностью огня
С тех пор, как полюбил я
Тебя, а ты — меня.
Любовь
Она, словно солнышко ясное,
И без неё не прожить,
Придёт и не спросит, согласны ли?
Но — принудить полюбить
Сердце — затея напрасная.
Любовь не глядит, а всё видит,
Не бог, а ухваткой сильна:
И в декабре-надо-выйдет
Влюблённым навстречу весна.
Куда до неё Коперфилду25!
Разлука ей только на руку-
На прочность проверит верней.
Точней не бывает науки:
Большую укрепит сильней,
Для малой любви жди каюка.
А если случится такое:
В любви от любви заболеть,
Снадобье и врач — всё пустое.
Одно от любви средство есть:
Лечить надо только любовью.
Я и Ты.
Разрезом черным по воде
Прошлось по мне твое каноэ26.
Закат-судьба той борозде
Придал обличье кровяное.
Чуть замаячившее «мы»
Располоснуто по-живому.
Что ж! Счастье не возьмёшь взаймы.
Оно — величина искомая.
На берег вынесло один
«Я», на другой — «Ты», как балласты.
Куда ни кинь — повсюду клин
Разъединенья, несогласья.
Пространство аж разделено
В уме границей непризнанья,
А при твоём упоминанье —
Боль от сердечной до спинной.
Код любви
Что в имени твоём меня очаровало,
Пленив доверчивое сердце и сознанье.
Ты, как да Винчи27, некий код зашифровала
И управляешь смело мной на расстоянье.
Упоминаю имя, а звучит аккорд.
Ещё, ещё — и в душу песнь любовью льётся.
Простое имя, а не звёздной Айседоры28,
Но также, минет время, болью отзовётся.
Небывалая встреча
Ты та, о ком томился в грезах,
Кого в душе своей венчал.
И вот они метаморфозы:
Тебя я в жизни повстречал.
Киприду29 выплеснула пена.
Афина30 вышла из чела.
Ты столь же необыкновенно.
Зарёю из стихов взошла.
Жила ты сразу за две жизни:
В моих стихах и наяву,
Их отражая, словно призма.
И понял я — не зря живу.
Невидаль — встреча состоялась,
Ясновидение сбылось.
Своей ты копией признала
Ту, что в стихах — томясь от слёз.
«Прощай!» — сказал я одиночеству,
В жизнь воплотив мечту мою.
Есть у стихов дар божий зодчества,
Раз душу тронули твою.
Мне воздалось за ожиданье,
Пускай я не услышал речи.
Я видел слезы!
Заклинаньем
Я душу смог
Очеловечить!
Чудо самообольщения
Женщина — и все что угодно из сущего,
Женщина — и все что угодно иное,
Женщина — и средоточье
всех витрин и всех чудес.
Любая женщина похожа на витрину.
К такому выводу приходим наконец,
Когда не молод ты, но всё ж в «соку» мужчина,
А её возраст для тебя, как образец.
Глядишь на это чудо в самообольщенье.
В нём всё до мелочей — такое колдовство.
Бровь, завиток иль родинка — почти вселенная,
А про само тогда сказать, что существо?!
А как мила её капризная фантазия!
Готов поверить ты в свой сладкий сон и бред.
Махнешь на возраст — экая оказия!
Ведь показаний супротив любви-то — нет.
А в той витрине — закуты очарования.
Ведь женщина — всё сущее, что только есть.
Но женщина и то, что даст нам ожидание.
Ведь женщина — средоточенье всех чудес.
Любовь! Она — неведомый источник нежности,
Способна парусом взвивать наш возраст ввысь.
А это значит — не умрём от безнадежности,
Хотя порой доходим до самоубийств.
Do ut des32
Любовь — всех добродетелей есть мать.
А мать чему всегда детей научит?
Не мыслить зла и слюнки не глотать,
И не превозноситься аж до тучи,
И не кичиться, источая спесь,
И не сидеть в печёнках у кого-то,
Не отвечать на слово залпом в десять,
Свое-чужое уравнять по квотам,
Не киснуть, словно муху проглотил,
На сердце не справлять лжи именины,
А веруя всему, чтоб с истиной дружил.
Любить — нигде не перестать, чтоб стать любимым.
Песня-загадка
Я вышел в сад. В туманной полудрёме
Уже вещал пернатый менестрель.33
И сердце ёкнуло, как на изломе.
Не пробуждай воспоминаний, лель34!
О чем поёшь старательно и звонко?
Кому с надеждой посылаешь трель?
Ты возвратился из чужой сторонки,
Зовёшь подругу в домик-колыбель?
И песнь несёт разнеженный попутчик,
Разгульный ветер, опьянен весной.
Вот только я — любовник невезучий,
И песнь звучит надорванной струной.
Но лейся песня, песенка-загадка!
Надежду дай и сердце успокой!
Быть может, кто-то про меня украдкой
И вспомнит раз, и поманит рукой.
Формула любви
И пришла пора прозренья.
Разум высший смысл постиг:
Красоте небес в раденье
Да обрящет мой язык.
И уже любовь иная,
А не сила женских чар
Правит мною, посылая
В душу благостный нектар.
Вывесть формулу любви,
Были бы слова мои:
MAX (ДОБРО + БЛАГОДАРНОСТЬ).
Пигмалион
Жизнь пересортицу грозится
Устроить мне на склоне лет.
Летал когда-то вольной птицей.
Теперь ни сил, ни воли нет.
С уделом впору бы смириться,
Но оказалась на помине
Легка ты, и ведёт
Меня рука твоя отныне.
Так значит, время подождет,
И рамки мы его раздвинем?
Такое, вряд, понять годами.
Ты озарением сошла.
Ведь сорок лет то берегла,
Что возвела душевным храмом.
И вот — пригрела, приняла.
Прозрел я: человек тот нужен,
Когда он — зеркало твоё.
Ты приняла, хоть я остужен,
Меня в святилище своё,
В обитель выстраданной дружбы.
Пускай не стал твоим я суженым,
Зато я дружбой окрылен.
А дружба — это как жемчужина:
Расту в тебе я с каждым днем,
Душевно теплотой разбуженный.
Так в древности Пигмалион36
В свою был статую влюблен
И за любовь свою заслуженно
Кипридою вознагражден —
Живой фигурою возлюбленной.
Какою тяжестью легла
Какою тяжестью легла
На сердце нелюбовь твоя.
Нет сил — душа изнемогла.
И не любить не волен я.
Тебя вовеки не забуду.
А суждено мне долго жить.
До самой смерти помнить буду.
И, значит, каре вечной быть.
Если
Если переиначить прожитое,
Чтобы ты путеводной звездой
Моей первою, сердцем открытою
Стала и породнилась с мечтой,
Ты б решилась на выбор такой?
Мысли, чувства — вовсю перевитые,
Потому и ответ непростой.
Может, годы ответят прожитые?
Горький опыт любви запертой
В клетке брачной рукою крутой?
Ты и я возносили молитвы,
Чтобы встрече содеяться той,
На которую свёл Сотворитель
В нашей юности светлой, святой
И на искус обрёк вековой.
«Вы обрящете — только ищите!» —
Голос с неба принёс вестовой.
Души сблизились по наитию.
Состояться и встрече земной,
Лишь сменить знак судьбы вопросительный
Нам старательно
На восклицательный.
Моление — Молить я буду неустанно Бога
До конца,
До тихого креста
Пусть душа останется чиста.
Молить я буду неустанно Бога
Благоволить заветному желанью —
Во сне явиться к твоему порогу,
А ты ублажишь гостя ожиданье.
Пускай готовы будут двери к встрече.
Войду не слышно, не будя родную,
Легко касаясь, обниму за плечи
И осеню прощальным поцелуем,
Присяду кротко, насмотрюся вдоволь.
О, Боже, научи любови мудрой,
Не дай ей участи несчастной дольней.
Молиться за двоих всечасно буду.
Сокрой любовь присущей чистотою
До самого конца и воздыханья.
Разделена жизнь черной полосою
Меж нами, знать, до крестного свиданья.
И так молитвой теплой, со слезами
Я сердце оживлю твоё дыханьем,
Упьюсь, оберегая просыпанье,
И удалюсь неслышными шагами.
Homo amores. Человек любящий
Мы встретились, и жизнь сама
Земная стала новой жизнью.
Она покладистей весьма
И лишена былых капризов.
Она открыла суть письма —
Теперь читаем книгу счастья.
Чтоб её лучше понимать,
Любовь дала на то согласье.
Как благодарны мы судьбе,
Что жизни смысл смогли постичь:
Забыли каждый о себе,
Найдя в другом своё величье.
Я — это Ты, а Ты есть Я.
Такой пассаж — не обезличье.
А это — благо бытия
Родиться, но уже вторично.
В день счастья
Я вышел из себя, но как легка дорога.
Не гнев удел грядущего определил,
А сердца торжество, и светлая тревога,
И откровение души: я полюбил.
День счастья навсегда означил нашу встречу.
Я не иду — лечу, как ангел во плоти.
Родных слиянье душ, и будущее — вечность,
И уготованный полёт по Млечному пути.
Всё думал тот я, не тот
Всё думал: тот я, не тот,
О ком ты в пылу мечтала.
Отчий презрев укорот,
Ланью ко мне прибегала.
Ветром чувств накоротке
Сердце моё обдавала.
В ошеломлённой руке
Тайну всегда оставляла.
…Судьба развела мосты.
Луной ты далёкой стала:
Светилась болью мечты.
На обороте — тьма пала.
Новость падучей звездой
Нет-нет да и прилетала:
Пожаром, а не страдой
По жизни ты пробежала,
И — опалённой душой
Весть о былом посылала.
Жалость.., а мне хорошо.
Может, кому-то и мало.
Две половинки в расчёт
Что-то, увы, не связало.
Та ли ты и я ли тот —
Мы наяву не узнали.
Бой-баба
Вдаль уходила смело и рискованно.
Таких как называют? Баба-бой.
Была в тебе такая сила помыслов,
Поспорить — плюнуть раз — с самой судьбой.
Дарована тебе мощь сотворения.
Не диво ль? Все горит в твоих руках.
А вот любовь не сотворишь… пока.
Она приходит не в труде, а с озарением.
Два слова для преображения
Забытый тын40 я у дороги.
Как всё бы сбыть, что допекло?!
Как на исходе серп двурогий
Дошёл, а надо — пару слов.
Сердечных слов — код всех влюблённых
И лишь один любви глоток.
Ведь безуханный41 будь цветок,
А лик раскроет пред иконой.
С чудесным тем преображеньем42
Необъяснимая есть связь.
Неведом сердцу страх забвенья,
Дай бог любви ему хоть раз.
Здравствуй в тихом счастье
Здравствуй, здравствуй, здравствуй —
Ныне и вовек.
Как ни благодарствуй,
Но простится ль грех?
Грех мой за мытарства,
Что тебе принес.
Бес непостоянства
Мной крутил, прохвост.
И любовь-голубка
В транс глубокий впала,
Как лимон, как губка,
Выжата, устала.
Дом. Хозяйство. Дети.
Добрый служка-муж.
Вот такой букетик
Утешает душу.
В тихом счастье здравствуй!
Искуплю ль свой грех?
Был твоим несчастьем,
Ныне — оберег.
На сердце тяжесть в сто пудов
На сердце тяжесть в сто пудов.
Что ж эта тяжесть означает?
Жестока так твоя любовь:
Как будто и не замечает.
Я — в бессознательном плену.
Тебя бы надо ненавидеть,
Как за соблазны сатану.
Я не могу. Я же не злыдень.
Но и любить так тяжело
Ту, для кого я — среди прочих.
Раз за живое не взяло,
Вот голову мне и морочит.
Могу одно я — «не могу»:
Забыть, любить и ненавидеть,
Чего не пожелать врагу.
И всё равно я не в обиде.
В любви, как видно, смысла нет,
Зато смысл придает всему другому.
И в чем тогда ее секрет?
Мы ожиданием влекомы.
Сердечное цунами
Время с ритма обусловленного сбилось.
Понял я: распорядилась так судьба.
Всё тобою занялось, зажглось, затмилось.
Срочно стрелки перевел я на тебя.
В одночасье эта невидаль случилась.
День прорежет ночь, то ночь средь бела дня.
Разум перепутан, помоги на милость!
Я прозрею, если взглянешь на меня.
Вот бы слиться нам судьбою нераздельной,
Вышел бы я наконец из пустоты.
Сердце, мое сердце, ты — сосуд скудельный47.
Как тебя наполнить счастьем до черты?
Буйство чувств — потоп, грозит сердечной дамбе.
Без тебя не выдержать его напор.
Повелительница! Укроти цунами!
И судьбине, и себе наперекор.
Пусть безудержно бурлит стихия в русле.
Буду пить твою целебную любовь
Безмятежно и легко, без устали.
С ней охотно ты в мою вольешься кровь.
Любовь — вне расстояния
Как я счастлив, когда даль умерив,
Вижу очи твои наяву.
Сколько света, надежды и веры
Воздано твоему естеству!
Можно рядом не видеть друг друга,
Если им не дано полюбить.
А влюбленных и в долгой разлуке
Полюсам даже не остудить.
Но всегда и везде неизменно
Ты со мною с душою душа,
Песнопевная, благословенная,
Дикой молодостью хороша.
Странная правота
Мне с тобою весело,
Оттого, что пьяны…
Ночь накуролесила —
Мы теперь в обмане.
Что нас угораздило
В омут с головой?..
Так хотелось праздника,
Душенька, с тобой!
Ночь сбежала, сводница,
Кругом голова,
И листвою гонится
Странная молва.
Тень лежит смущения.
Взглядами — вразлад.
В муках наслаждения
Прав, кто виноват.
Печальница
«Ты слезы льешь. Ты — соляное изваянье.»
Солнце сторонится, больше не греет.
Жухнет трава.
Смысла жизнь, стало быть, не имеет.
Разве я не права?
Как подраненные, птицы-листья
Ищут свой кров.
Верой, Надеждой скрепляя трилистник,
Я потеряла Любовь.
Стынет земля. Осень оцепенела.
Лютень49 не за горой.
Я, не познавши любви, овдовела.
Горе: погиб мой герой.
Солнце кровавым горбом пламенеет.
Меркнет и листьев багрец…
Письма, как четки, но душу не греют —
Перебираю, предвидя конец…
Невозможное
Эхо-любовь
Покорно заря догорала.
Сменяла прохлада тепло.
Небес близнеца отражало
Собою речное стекло.
И заводи он приглянулся.
Игра походила на сон.
Но вскоре зари фаэтон
В глубокую даль окунулся…
В сердечном архиве копаясь,
Я встретил мечту давних лет.
Как будто она улыбаясь,
Печалилась,… может быть, нет.
Была та любовь пасторальной.
В гербарии тот первоцвет.
Любовь стала эхом печальным:
И есть она, и её нет.
Отсрочка
В тексте моей жизни я уж ставил точку.
Завершал его печальный эпилог.
Но явилась ты, и выпала отсрочка —
То, чего представить и во сне не мог.
Вехи «Безнадежность» как и не бывало.
Хоть немолодая, заиграла кровь.
Все, что ты сказала и не досказала,
Допишу в главе я «Поздняя любовь».
Грозовые тучи отошли. Я плачу.
Что-то есть такое, что с тобой навек.
Рук твоих касаюсь. Жест простой — означен
Многим смыслом жизни, мил мой человек!
Экспромт
l
Прими, мой друг, рифмованный букет.
Прими, мой друг, рифмованный букет
В твои полны цветенья сорок пять.
А это значит: снова лето, бабье лето,
И баба — ягодка опять.
ll
Заря горит в твоих румянах.
Заря горит в твоих румянах.
Ночь тайной спряталась в очах,
А роза сладостным дурманом
Благоухает на устах.
Та женщина
Забуду ли я ту, что въелась смолоду?
Ведь ею думаю, дышу, живу.
Уже и седина пробила голову,
А я душой и телом наплаву.
Улыбка-солнце, и лианы-руки,
И соболь-бровь, и русая коса
В минуты одиночества и скуки
Мерещатся мне на судьбы весах.
И вроде небыль эту понимаю,
А вырваться нет сил из западни,
И сны навязчивые принимаю,
И в них ту женщину иль ей сродни.
После нашего свиданья
После нашего свиданья
Выпадает все из рук.
Как я мучусь в ожиданье
Ласк любви и нежных мук.
Но берет меня досада.
Хоть была со мной добра,
Тщетно ждать былой отрады.
Ты — другая, чем вчера.
Жизнь твоя — без поворотов.
Пожелал — пассаж любой.
Ты, как бабочка в полёте.
Только это — не любовь.
Порой друг другу что сказать
Порой друг другу
что сказать
Не знали —
слов им не хватало.
Переводили по глазам:
Душа там
символы писала.
Любил он так,
что бил озноб:
То жар,
то холод был —
не знамо.
Но так
ему хотелось,
чтоб
Недуг
она сняла
губами.
А ей хотелось,
чтоб рука
Его
смелей гораздо
стала.
Она ж
в руке её пока,
Как заведенная,
дрожала.
Была весна,
и жизнь мила.
Игра судьбы
их увлекала.
А вот куда
она вела,
Их не заботило
нимало.
Крес†ы
Что делать с вами, призрачные Тэ?
Не отпускаете ведь и на одночасье!
Плеяда «Танечек-Татьян» — все те
Аж от безусой юности до седовласья.
Распяла каждая на мысленном кресте
Мое слоящееся отраженье.
И сам я в изнурительном посте,
В обряде судном самоизбиенья.
Подобно неожиданной звезде,
Вам полоснул по сердцу-небосводу,
Но в истомлённой жгучей борозде
Я не оставил долгожданных всходов.
Вся жизнь мне виделась, как сон-обман.
И в вас не находил я утвержденья.
И жизнь прошла и — хлоп капкан,
И я распят на Тэ-крестах за согрешенья.
Предвестие
Липы качают листвою.
Ветер до зуда в ушах.
Что же их так беспокоит?
Что за загадочный знак?
Сутью живем мы одною,
В общей цепи как-никак.
Стало быть, и красотою
Свой обозначь каждый шаг.
Только вот с нашей любовью
Что-то выходит не так.
Слышится им пустословье
В наших амурных речах.
Пятое время года53
Обозвать это время безвременьем,
Отмахнуться и не замечать?
Только как, если сердце намеренно
Себя рвется сполна расточать?
Не сведешь и на мерки обычные —
До того непонятный процесс.
Время года оно безграничное,
В измеренье особом — твой крест.
В нем, как в семени, все добродетели:
Вера, мир, благости до краев,
Муки, радости — на долголетие,
Всё, что есть в совокупном — Любовь.
Условленная любовь
В условленное время, когда царила ночь,
Ко мне явилось тело, чтоб сплин54 развеять прочь.
Цветковым ароматом и страстной зыбью волн
Впорхнуло чудо статью, как жертвенник истом.
К ногам метнув одежды, душ лунный приняло,
Дохнуло древней тайной и нежно подплыло.
В постель мою упало желанное тепло,
К устам моим прильнуло, огонь в груди зажгло.
Послушный грешным ласкам и я уже пылал.
Бесстыдно было ль? В страсти уже не сознавал.
Лианы рук сплетались в немыслимую вязь.
А губы целовали так, что вскипала страсть.
Огнем горели белым тела в молочной мгле:
Резвились две форели, два всадника в седле.
И все прапражеланья, как магму из жерла,
Извергли в обладанье горящие тела.
Потом? Потом поспешность, греховность, чувств излом.
Была ли неизбежность идти таким путём?
Вулкан страстей сморился, остыл постельный лен.
Я телу поклонился, что был вознаграждён.
Ода свету
Если с губ обронила «нет»,
В «нет» девичьем другой ответ,
Раз преображенья звезда
Убеждает глазами — «да».
То души исходящий свет,
И любви, и жизни завет.
Если ж ДАканья галда55,
А в глазах — не свет, а слюда,
И неведом губам запрет —
Ничего в том хорошего нет.
О любви ли губам вздыхать,
Воспаленным жаждой греха.
Одиночество
Одиночество, одиночество,
Ты души неизменный вожатый.
Ты не верь ни в какие пророчества,
Что тебе райский сад насулят.
Знай: желаньям откроешь дверь,
Канешь в хаос сердечных потерь.
Раскаяние
Казалось, что с иконы снялся
Её прекрасный кроткий лик.
А я влюбленным притворялся.
Плёл сказки грешный мой язык.
Души и сердца совершенством
Её тогда не дорожил.
Теперь за миг того блаженства
Всем существом бы заплатил.
Психологические Этюды
l
Все — «не», «нельзя», «нет», «невозможно»,
«Не надо», «немочь», «недосуг»
Забудем, как сердечное безбожие,
Забудем навсегда, мой милый друг.
Все эти «не» мозг не воспринимает.
Творцом настроен он на позитив.
Непониманье разум размывает,
Бросает сердце на опасный риф.
Сведём в единое три ипостаси:
«Хочу», «могу» и «должно» полюбя,
Рука в руке пойдем дорогой счастья.
Я так тобоюсь, сердцтвуя тебя.
ll
Поговорим же по душам, родная.
Для них привычно погулять средь звёзд.
Для них обитель тесная земная,
Когда вся жизнь — лад и апофеоз.
И вот в эфире задушевном мы витаем.
Слова согласно ручейком журчат.
И имена друг друга повторяем,
И взгляд — глаза в глаза — влюблённый взгляд.
Качанье маятника мы не замечаем:
Налево — нервный «тик», упрямый вправо «так».
Мы не «тик-так» — другой портал благословляем:
Любовью измеряемый большак58.
lll
Наукою «Любовь» мы вечность поверяем.
Любовь — кольцо и, значит, без конца.
Предвиденье — за гранью, за мечтой, за краем,
Когда друг другу в такт стучат сердца.
Тогда в полёте поднебесном, лебедином
Любовно кличет милая чета:
Она: «Мой гений!», он — «Моя богиня!»
Им внемлет мировая красота.
Дай, Боже, дай нам утвержденье:
«Да здравствуй!», «добре» и «да будет так».
Мы заслужили воссоединенье,
Теперь ждём твой крестознамённый знак.
Этюд платонический
Из светила-сердца вылетают
Чувства энергетикою слов.
Их к планете дикой направляю,
Чтоб взрастить по жизни там любовь.
Поле моего осуществленья
Пересёк её цикличный ход.
По законам высшим тяготенья
То придёт она, а то уйдет.
Девственная милая планета,
Я с твоей зарёй свой свет солью.
Словом галактическим поэта
Все твои чудинки замолю.
Вынесу печальные отливы,
Знаю, что приливов вслед черёд.
Не смотря на противоречивость
Всё ж наш звездный час любви пробьёт.
Этюд юмористический
Снотворное уж нипочём:
Хоть выколи глаза — не спится.
Я дикой мукой изнурён,
Лишь стоило в тебя влюбиться.
Тебе ж ни духом и ни сном
Мои страданья не знакомы.
Стреляешь мастерски глазком
В меня ты по привычке томным.
Такая власть тебе дана —
Брать за живое человека.
От мук любви такой хана.
И кто её накукарекал?
Служебное rendez-vous59
Томилась в алостях заря —
То губы милой пламенели.
Оно бы совершай обряд,
Какого так сердца хотели.
Но как назло явилась фря —
Мы целоваться не посмели.
В глубоких числах ноября
В служебном доме погорели.
Зырк, зырк глазами и ярясь:
«Ба! Голубки-то ворковали.
Так, значит, вышла я не зря.
Свиданье? Здесь? В служебном зале?»
Дрожал коралл вишневых губ
В предчувствии разноса скором.
И было жаль мне женщин двух —
Мою любовь и ту, с покором.
Подпругой в упряжи семьи,
Всегда затянутой доне’льзя,
Та годы лучшие свои
Ведь все промыкала без селезня.
Ласк не познавшая сполна
Сукотной завистью пылала.
И стрел несметная волна
Из глаз её летела, жаля.
Ах! Сердце женское, оно —
Страшнее чумовой напасти.
Коль нежностью обделено,
Счастливое порвёт на части.
Интуитивно понимал
Ревущую душой белугу,
Но более всего пытал
Себя за милую подругу,
Что уступил нетерпежу —
Любвеобильному пожару.
Какой я кары заслужу
За всё последствия кошмара,
За неуместность рандеву
(Повелся на игру Эрота60).
Посыплю пеплом голову
И буду каяться — вот то-то.
Но все же милой докажу:
Ей предан и душой, и телом,
И брошусь — если пригожусь —
За ней в огонь и в воду смело.
…Что ж до директорской ноздри,
Её чутье не обмануло.
Раз где-то, кажется, горит,
Ну, разве, усидишь на стуле?
Долюбить или зимний май
Первый снег, а весну воскресил
Первоцветом и силы, и грёз
И березки фатой нарядил,
Путь осыпал брильянтами звёзд.
Ты предтеча чего, светлый пух?
Птицы счастья души разомлевшей?
Я бреду — чуток лисий мой слух
На позывы любви улетевшей.
Выставляет волшбой белый плат
Станы призрачные звёздных свеч.
Вдоль дороги березки подряд
Мне выходят невестой навстречу.
Сердце в вешнем огне, хоть мороз.
Как хочу я её возвратить.
Соверши чудо, снег, чтоб до слёз
Доласкать её и долюбить.
Проблема
Ростком своей жизни
Я — из любви,
Но, к сожаленью,
Её было мало,
И остальные
Пристрастья мои
Из-за того это
Все угнетало.
Вечный её
Неуёмный запрос
Солнце да девственный мир
Утоляли.
В некой стране
Одиночества, грёз
Я утишал
Возрастные печали.
Рос среди рос
И охочий до звёзд
Думал, что
Птицу я счастья поймаю.
С первой любовью
Ребром встал вопрос:
«Вечна любовь?
Иль она возрастная?»
Утешение
Сеет дождик из ситца. Природа
Знак унылой тоски подаёт.
Длятся годы такой непогоды,
Если осень с души не идёт.
На почтовых примчали печали.
А в печали и мёд пить не рад.
Кудри вьются в житье — идеале,
А секутся, коль беды подряд.
И смириться б с такой непогодой,
Но уныние — грех, да какой!
А в природе по кругу все ходит.
Значит, рано и мне на покой.
Вектор озарения
Напрасно мучился осмыслить это
За долгие печальные лета,
И все же озарение-комета
Чела коснулась, значит, неспроста.
И вмиг открылась ясность-пониманье,
Три не связались жизни лоскута:
То-детство, юность-эры ликованья,
И ты любовь, по сердцу пахота.
Той женщине я отдался душою.
Она её пласты лишь подняла.
А жизнью прожили той или не тою-
Судьба с ответом в угол загнала.
Элегия любви
И ты уходишь горделивой,
Уходишь прежде, чем пришла,
И прежде, чем пойму: красивой
Или счастливой ты была.
За окном хороводится вьюга,
Как тогда в молодецком былом.
Давних лет вспоминаю подругу.
Кадр ночи каждый раз об одном.
Златокудрых ручьев безмятежность,
Голубая бездонность очей,
Опьяняющая душу нежность —
Торг любовный ведёт казначей.
Как той ночью тебя я вынеживал
Под сонату взаимных речей!
Вот и ночи неймётся по-прежнему.
Надрывается сонм трубачей.
Но ушла ты нежданно-негаданно
Шлейфом мук над пучиною лет —
Необязанная, неразгаданная,
Виноватая или же нет.
Праздник грустный весьма затянулся,
Разложился по свету вальтом.
С половиной твоей я б сомкнулся,
Будь с тобой разводным мы мостом.
Элегический нежный настрой
Холодком пробегает по коже.
Тебя нет. Для души же порой
Он мне радостной встречи дороже.
Древняя тайна
Чёрных шелков шорох ночи.
Звёзд распростёртый шатёр.
Смежит луна свои очи,
Сходит в расщелины гор.
Льются последние россыпи —
Щедрый туман серебра,
Пепла подвижные росчерки
В тающем сердце костра.
А средь долины на озере
Блики снуют ползунки.
Неги, томления розливы
В нежном пожатье руки.
Поздняя ночь. Мы одни
В мире, во сне пребывающем.
Звёзды лишь дарят огни
Свеч бесконечно мерцающих.
Спрятал луну от забот
Сумрачный занавес гор.
Свежесть украдкой ползёт.
Ветер выходит в дозор.
Ночь уже ждёт перемен.
Ветер торопится в гости.
Тайну глубоких времён
Он всем влюблённым приносит.
Бархат примятой травы.
В волны распущены косы.
Дрожь с пяток до головы,
Сердце запретного просит.
Спала с очей пелена,
Тоже с сердец, как мгновенье.
Выпита чаша до дна
Древней любви — наслажденье.
Ушла
Ушла. Остались грусть и тайна,
И уст неясный позывной.
С тобой мы встретились случайно
И разминулись — дуб с сосной.
Ты нерешительной походкой
Шла, таял силуэт в ночи.
И за тебя молила тропка:
«Скажи хоть что—то, не молчи…»
Ушла ты… я просил об этом,
А мог позвать — тебя вернуть.
Эх, деревенская Джульетта,
Так будет лучше — позабудь!
Я сам двойник бродячей тени.
Любовью тешиться грешно.
Ушла ты полночью осенней,
Не обронив любви зерно.
Нелишние поучения
Скажите, как возможно
Без солнышка прожить?
Вот и с любовью — тоже:
Ей свято дорожи.
Дуб в поле одинокий,
Он — тоже сирота.
Не любишь — счастье боком,
Не жизнь, а суета.
Когда овца в неволе,
Завянет, как морковь.
Коза аж рвётся к соли.
А девке дай любовь.
Коль жениха приветила,
Теперь — совет с душой:
Жить с молодым как весело,
Со старым — хорошо.
Не только раскрасавицей
Невеста слыть должна.
А добротою славится
Ли на слуху она?
Без пользы — не срастается
Разбитое стекло.
Коль в муках разрывается
Любовь, не сшить иглой.
Была та свадьба скорою,
Что полая вода.
Ан приглядеться стоило б,
Да где там обуздать.
Сгореть уж лучше трижды,
Но лишь вдовой не стать.
А «рыжая — не рыжая»,
Как наперёд узнать?
Сошлись, как лев с тигрицей.
Супружество — не впрок.
Жена — горчей горчицы,
Злей перца муженёк.
Любовь, как снег, растает
Иная — слякоть, грязь.
Природа предвещает:
В плохое не залазь.
С чужой женой флиртуешь,
Свою — под приговор.
Чужого мужа любишь,
Себя — что под топор.
Кому нужна — напишет,
Захочет — позвонит.
Душа болит — отыщет.
А нет любви — молчит.
Вперед уходит время,
Жизнь пятится назад.
Втолкуй надежно в темя,
Разуй свои глаза:
Всё — в связи, в перемене.
Знай так, как пятью пять,
И про расчёт — не менее,
Чтоб маху не давать.
Ах, Таня, ты, Таня…
Ах, Таня, ты, Таня!
За душу ты тянешь,
Так тянешь, что волком хоть вой.
За что же страданья?
За что испытанья?
Грущу под луною совой.
Ведь как зазнобила!
Все сердцу не мило.
Лишила покоя и сна.
Как жить-то бескрылой:
Свободы нет милой.
Чужая ты мужу жена.
Видать, что не дюже
Ты люба за мужем.
Неволей стреножена лань.
Такая жемчужина!
Но грех, что отчуждена.
Затворницей быть перестань!
Ты мне полюбилась,
Как с неба свалилась,
И сразу же и навсегда.
Дождусь ли, голуба,
Что я тебе любый,
Услышу ль заветное «да»?
Одна мне отрада:
По сердцу ты, лада.
Готов всё отдать полюбя.
Прошёл круги ада.
Одно, чему рад я:
Тобою жить и для тебя.
Люблю тебя крепко.
Любовь наша терпка —
Сортов необычных вино,
Особого вкуса,
Но честью клянусь я,
Что непогрешимо оно.
Ах, Таня, ты, Таня!
Отваги ль достанет
Взять то, что нам небом дано?
Иль в небыли канет,
Как в омуте камень,
Любви обделённый венок?
Чем я живу, ты хочешь знать?
Чем я живу, ты хочешь знать?
Что это? Сердца зов или так, между прочим?
Пускай как есть. Могу сказать:
В логу62 на солнце жив цветочек.
Я — жертва жизненных тревог
И твоего непостоянства.
Поделать ничего не мог
С твоим я влюбчивым упрямством.
Но те, кого за совершенство
Сочла, — из мыла пузыри.
Познала с ними май блаженства,
Потом — сплошные декабри.
И круг замкнулся увлечений.
Все надо начинать с азов.
Ты отмела сор заблуждений,
Но что осталось кроме слов?
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
- Очарованная душа. Книга Вторая
- Часть первая. Любовь на языке цветов.
- Часть вторая. Мозаика любви.
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Очарованная душа. Книга вторая предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
5
Георг Маурер (нем. Georg Maurer 11 марта 1907, Регин, Трансильвания (ныне Румыния) — 4 августа 1971, Потсдам) — немецкий поэт, эссеист и переводчик. Член-корреспондент Академии искусств ГДР. Лауреат Национальной премии ГДР (1965).
10
Эолова арфа — струнный инструмент, звучащий благодаря колеблющему струны ветру. Названа в честь Эола, мифического повелителя ветров.
11
Мироточение — явление в христианстве, связанное с появлением маслянистой влаги (так называемое миро) на иконах и мощах святых
12
Ода — жанр лирики, представляющий собою торжественное стихотворение, посвящённое какому-либо событию, герою или отдельное произведение такого жанра.
13
Плеяды — (астрономическое обозначение — M45; иногда также используется собственное имя Семь сестёр, старинное русское название — Стожары или Волосожары, — рассеянное звездное скопление в созвездии Тельца; одно из ближайших к Земле и одно из наиболее заметных для невооружённого глаза звёздных скоплений. Находится на расстоянии 440 световых лет или 135 парсек от планеты Земля.
15
Евнух — (др.-греч. εὐνοῦχος — «охраняющий ложе») — полностью или частично кастрированный (оскоплённый) мужчина.
16
Абу́ Али́ Хусе́йн ибн Абдулла́х ибн аль-Ха́сан ибн Али́ ибн Си́на известный на Западе как Авице́нна (Афшана близ Бухары, 16 августа 980 года — Хамадан, 18 июня 1037) — средневековый персидский учёный, философ и врач, Всего написал более 450 трудов в 29 областях науки, из которых до нас дошли только 274 Самый известный и влиятельный философ-ученый средневекового исламского мира
17
Аскеха — (от греч. ασκεσις — «упражнение»), аскетизм — преднамеренное самоограничение, самоотвержение, либо исполнение трудных обетов.
18
Иван Голль (нем. Yvan Goll, Iwan Goll, Ivan Goll, настоящее имя Исаак Ланг; 29 марта 1891, Сен-Дье-де-Вож — 27 февраля 1950, Париж) — немецко-французский поэт, один из представителей экспрессионизма.
19
Георг Маурер (нем. Georg Maurer; 11 марта 1907, Регин, Трансильвания (ныне Румыния) — 4 августа 1971, Потсдам) — немецкий поэт, эссеист и переводчик. Член-корреспондент Академии искусств ГДР. Лауреат Национальной премии ГДР (1965).
20
Монблан — (фр.) Mont Blanc, итал. Monte Bianco, букв. «белая гора» — кристаллический массив, высота которого достигает 4810 м. Расположен в Западных Альпах, входящих в горную систему Альпы.
21
Памир — горная система на юге Центральной Азии и на севере горной гряды Гималаи, на территории Таджикистана (Горно-Бадахшанская автономная область), Китая, Афганистана и Индии.
22
Гольфстрим — (от англ. gulf stream — течение из залива) — тёплое морское течение в Атлантическом океане.
23
Колла́йдер (англ. collider от collide — сталкиваться) — ускоритель частиц на встречных пучках, предназначенный для изучения продуктов их соударений. Благодаря коллайдерам учёным удаётся придать элементарным частицам вещества высокую кинетическую энергию, направить их навстречу друг другу, чтобы произвести их столкновение.
25
Дэвид Коперфильд — (англ. David Copperfield, псевдоним по имени героя Диккенса; настоящее имя Дэвид Сет Ко́ткин, англ. David Seth Kotkin) родился 16 сентября 1956 года в городе Метачен, штат Нью-Джерси (США) — американский иллюзионист и гипнотизёр известный своими зрелищными фокусами с оригинальными комментариями.
26
Кано́э (англ. canoe, от исп. canoa — чёлн; заимствование из языка карибских индейцев) — универсальное название для безуключинных маломерных гребных судов (лодок) разных народов.
29
Классическая Афродита возникла обнаженной из воздушной морской раковины вблизи Кипра — отсюда её прозвище «Киприда» — и на раковине добралась до берега.
30
Афина Паллада (Παλλὰς Ἀθηνᾶ) — в древнегреческой мифологии богиня организованной войны, военной стратегии и мудрости.
31
Витезслав Незвал (чеш. Vítězslav Nezval; 26 мая 1900, Бискоупки, тогда Австро-Венгрия — 6 апреля 1958, Прага, Чехия) — чешский поэт, один из основателей движения сюрреализма в Чехословакии.
33
Менестрель — общее название поэта-музыканта (в том числе женского пола), профессионального певца Средневековья (с 12 в.) и раннего Возрождения, зарабатывавшего пением и игрой на музыкальных инструментах по памяти.
34
Лель — по представлениям польской и русской «кабинетной мифологии» раннего Нового времени (XVI — XIX века), славянское божество любви и/или брака.
36
Пигмалион — в греческой мифологии скульптор, создавший прекрасную статую — девушку Галатею — из слоновой кости и влюбившийся в свое творение.
37
Никола́й Миха́йлович Рубцо́в (3 января 1936, село Емецк, Северный край — 19 января 1971, Вологда) — русский лирический поэт.
38
Персей — (др.-греч. Περσεύς) — герой древнегреческой мифологии, сын Зевса и Данаи, дочери аргосского царя Акрисия. Победитель чудовища горгоны Медузы, спаситель царевны Андромеды.
39
Андромеда — (др.-греч. Ἀνδρομέδα) — в греческой мифологии дочь эфиопского царя Кефея и Кассиопеи.
42
Преображение Господне-великий двунадесятый
праздник, посвященный Преображению Иисуса Христа. В этот праздник под иконой даже увянувшие цветы вновь зацветают. (прим. автор)
44
Абсцесс (лат. abscessus — нарыв) — гнойное воспаление тканей с их расплавлением и образованием гнойной полости.
46
Ма́нтра (санскр. «орудие осуществления психического акта», в ином толковании — «стих», «заклинание», «волшебство») — священный текст, слово или слог в индуизме, буддизме и джайнизме, как правило требующий точного воспроизведения звуков, его составляющих.
48
Тири, Марсель (1897—1977) Бельгийский писатель. Прежде всего известен как автор фантастических новелл в духе Э. А. По, эффект которых достигается за счет реалистичности деталей (сборник «Новеллы о великом возможном», 1958), и научно-фантастического романа «Ошибка во времени» (1945), где автор дает свое видение ситуации, которая могла бы сложиться в мире в случае победы Наполеона в битве при Ватерлоо.
51
Торба — жёсткий рюкзак или заплечная сумка без каких-либо отделений, раньше из бересты; имеет низ овальной формы.
56
Исихаст — Происходит от Исихазм (от греч. hesychia — покой, — безмолвие, отрешенность) — целокупное учение-действие, направленное на стяжание Святого Духа и обожение души и тела.
57
Фаво́рский свет — согласно текстам Нового Завета, таинственный Божественный свет в момент Преображения Иисуса Христа.
61
Димитар Василев 4 апрель 1926 г. — 6 августа 2001 г. Турски извор, Царство България
Болгарский поэт, беллетрист и переводчик. За всю свою творческую жизнь опубликовал более тридцати книг. Переводы русской и греческой поэзии. Издает книги с переводами Беллы Ахмадулиной, Льва Озерова, Николая Старшинова. Более 20 лет занимается живописью.
