Дурные правила

Николай Ткаченко, 2021

Дурные правила. Они не записаны в уставы и кодексы. Им чужды мораль и этика. Они не продиктованы верой или идеологией, но по ним жили и живут миллионы людей. Эти правила подсказывает нутро, та темная, животная сущность, доставшаяся нам от далёких предков, что таится в человеке с незапамятных времен. Для одних это неожиданное проявление инстинкта убийцы, для других – умение закрыть глаза на мелкую подлость ради сиюминутной выгоды, а для кого-то – готовность без размышлений рискнуть своей жизнью. Это происходит ежечасно: в ходе войн и локальных конфликтов, в темных закоулках, на заброшенных пустырях, в домах тех, кто не в силах вырваться из трясины безденежья, невежества или пагубных пристрастий. Дурные правила аморальны, под их действие в одинаковой степени могут попасть порядочные граждане и закоренелые преступники. Ведь в определенных обстоятельствах люди мгновенно забывают о законах и нормах приличия и руководствуются только подсознательными позывами. Кто-то думает, что дурные правила обязательно приведут к неминуемой гибели, но это далеко не всегда так. Там, где они действуют, в этой серой зоне, жестокий палач в последнюю минуту может сжалиться над жертвой, хитроумный план злоумышленников рухнет сам собой, а неминуемая катастрофа просто не произойдет. Этот мир рядом – под вашими окнами, в мрачной подворотне, за обитой старым дерматином дверью соседа по лестничной клетке. Тонкая ширма общественного договора мешает этому миру прорваться наружу, но стоит ткани слегка прохудиться, и вы уже не узнаете действительность вокруг себя. Зачастую обществу нет дела до маленьких трагедий обитателей этой реальности. Можно долго пытаться ничего не замечать. Но, случайно оказавшись не в то время и не в том месте, вы рискуете очутиться посреди непривычного и жестокого мира, где действуют совершенно другие правила. Дурные правила.

Опарыш

У выхода из метро было не протолкнуться. Оказавшись на улице, люди спешили на приступ переполненных маршруток. Хлопали двери, слышались раздраженные вздохи и обрывки телефонных разговоров. Вездесущие раздатчики протягивали прохожим цветные листовки, но в суматохе никто не обращал на них внимания. В горячем воздухе пахло пережаренным куриным мясом и парами бензина.

Из павильона станции вышел молодой человек в белой рубашке с коротким рукавом, заправленной в синие джинсы. На вид ему было немногим больше двадцати лет, он был худощав, сутул, с коротко стриженными светлыми волосами и серебряной серьгой в левом ухе. На щеках свежими язвочками алела угревая сыпь. В руках он держал толстую кожаную папку с документами и дорогой мобильный телефон. Парень двигался намного медленнее людского потока. Он то и дело осматривался по сторонам, желая понять, туда ли попал. Толпа, торопившаяся заскочить в отъезжающий транспорт, теснила его с прохода. Наконец молодой человек отошел в сторону, прислонился к опоре рекламного стенда и, щурясь, начал что-то разглядывать на указателях. В его руках задребезжал мобильный телефон, мелодия звонка утонула в окружающем шуме. Он поднес сотовый к уху и громко сказал:

— Я слушаю!

— Але, Саша?

— Да, Дмитрий, я уже на месте!

— Ты у метро стоишь? Напротив «Восточной сказки»?

Молодой человек обвел окрестности напряженным взглядом, повисла пауза.

— Але, слышишь меня?

Юноша заметил на другой стороне дороги двухэтажное строение с красной вывеской"Ресторан Восточная сказка. Кавказская, русская и европейская кухня". Молодой человек быстро выпалил:

— Да, я стою напротив «Сказки»!

— Ну, тогда жди пять сек, сейчас тебя зацеплю и поедем. Выйди на дорогу, чтоб тебя видно было.

Парень протиснулся между построившихся змейками пассажиров, прошмыгнул перед отъезжающей маршруткой и вышел на проезжую часть. Не прошло и минуты, как прямо на него из потока проносящихся машин вырулил большой джип цвета воронова крыла. Машина остановилась так резко, что молодой человек инстинктивно отпрянул. Загадочное тонированное стекло опустилось, и из салона послышался разухабистый мотив. Следом высунулся водитель в блестящих солнцезащитных очках.

— Саня, залезай! — сказал он, сделав приглашающий жест рукой, покрытой густой растительностью. Щелкнул центральный замок. Саша открыл дверь и уже хотел было сесть, но замешкался: в ногах перед пассажирским сиденьем лежали несколько бумажных пакетов из сетевой закусочной и пара пустых пластиковых бутылок. Заметив, что юноша немного растерялся, водитель посмотрел вниз и выругался.

— Щас, погоди, — сказал он и, недолго думая, выбросил пакеты с бутылками прямо на асфальт.

— Садись скорее, тут знак — стоять нельзя, — снова позвал он молодого человека. Машина резко тронулась, сзади послышался ожесточенный визг клаксонов.

— Как добрался? — спросил водитель, крупный, плечистый мужчина лет сорока, с яйцевидной головой, плотно вкрученной в мощную треугольную шею. Его тело было обтянуто черной футболкой, в вырезе виднелась увесистая золотая цепь. Черты лица были смазанными: высокий выпуклый лоб плавно перетекал в нос, сломанный в далеком прошлом и теперь слегка приплюснутый. Молодой человек ответил, что ехал дольше обычного, посетовав на час пик в метро.

— Надо тебе машину покупать, а то в этой душегубке и раздавить могут, — усмехнулся Дмитрий. — Права-то есть?

— Есть, — отвечал Саша, слегка смутившись. Водить он толком не умел и получил удостоверение при помощи знакомых своего отца.

— Ну, значит, пора тебе за руль, — убежденно сказал мужчина, провожая взглядом пару загорелых девушек, шедших по тротуару, — в нашем деле без руля тяжело.

Конец ознакомительного фрагмента.