Боженька для советского народа. Житие Владимира Ульянова-Ленина, том 2

Николай Семёнов-Мерьский

В томе 2 описаны события из жизни Владимира Ульянова от возвращения его из эмиграции в марте 1917 года до его кончины в 1924 году.

Вместо эпиграфа:

«И сотворили они себе кумира не на небе вверху, а на земле внизу, и изображения его, статуи и даже плоть его сохранили. Гимны ему стали петь и писания его чтить. А дети их за вину отцов своих до третьего, четвертого и пятого рода, изгоями человечества стали». Из писаний.

© Николай Семёнов-Мерьский, 2022

ISBN 978-5-0056-2192-4 (т. 2)

ISBN 978-5-0055-9642-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 25. 1917 год, ноябрь-декабрь. 1918 год, январь, первое покушение на вождя. Разгон «Учредительного Собрания». III Всероссийский Съезд Советов. Создание «Рабоче-Крестьянской Красной Армии». Продолжение переговоров в Бресте с Германией. Завершение первой мировой войны, Версальский мир. Кончина Плеханова

11 ноября 1917 года Совнарком издал Декрет «Об уничтожении сословий и гражданских чинов». Чины и сословия начали развиваться во вновь созданном пролетарском государстве сызнова, по-новому. Чин гражданина определялся по его должности, которую он занимал в органах революционного аппарата управления. Должность определяла размер и содержание получаемого продовольственного пайка, проживание в отдельном особняке, квартире или в коммуналке, наличие служебного автомобиля, медицинское обслуживание, отдых в санаториях и прочие материальные блага, соответствующие занимаемой должности. Должности стали получать при наличии партийного билета и «по связям», по родственным отношениям, стали создаваться «революционные кланы-сословия». Рабочий, который был счастлив от того, что его не эксплуатирует капиталист, если он не был заслуженным революционером, довольствовался скромным пайком, который был рассчитан на пропитание только его лично, при наличии жены, жена-пролетарка должна была также трудиться за паёк, всё это стало называться равноправием. Вместо обещанных благ у рабочего оставались только обещания, что надо потерпеть, пройдёт какое-то время, набор лозунгов-обещаний был неистощим и всегда пополнялся новыми. Рабочему оставалось только мечтать о светлом будущем.

Биография: «В конце ноября Совет Народных Комиссаров принял написанный Лениным «Декрет об аресте вождей гражданской войны против революции». Силою оружия были подавлены мятежи казачьих верхов на Дону и Урале.

«Когда революционный класс, говорил Ленин, ведёт борьбу против имущих классов, которые оказывают сопротивление, то он это сопротивление должен подавлять; и мы будем подавлять сопротивление имущих всеми теми средствами, которыми они подавляли пролетариат, другие средства не изобретены».

Как всегда, Ленин в политике формировал свою пролетарскую, привычную для него линию и методы её реализации, ранее средства «подавления» у имущих классов предусматривали судебное разбирательство, применение юридической защиты и смягчающих обстоятельств, обеспечение жизни осужденного, эти средства были объявлены Лениным «буржуазными предрассудками», средства подавления у революционного пролетариата эти «буржуазные предрассудки» не предусматривали, главным средством подавления стала ликвидация. Революционный трибунал время не тянул, составлял списки «врагов народа» и проводил ликвидацию этих врагов согласно списка, тела ликвидированных уничтожались и прятались, реквизировать имущество врага и обчищать его карманы при этом не забывали. Когда Ленина спрашивали, «а что такое «ликвидация», он отвечал спрашивавшему, «попадёте туда, там и узнаете».

21 ноября 1917 года Совнарком издал Декрет «О праве отзыва депутатов», который позволил большевикам провести внеочередные перевыборы любого представительного учреждения по требованию более половины избирателей, а фактически чистки от тех, кто требовал демократического управления и выступал против кровавого террора. В первой половине 1918 года с помощью подобных перевыборов большевики смогли вытеснить умеренных социалистов из целого ряда Советов на местах и полностью подчинить Советы своим решениям.

Биография: «В декабре 1917 года по предложению Ленина был образован специальный орган-Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Во главе ВЧК был поставлен Ф. Э. Дзержинский… Деятельность Чрезвычайной комиссии, как подчёркивал Ленин, направлялась Центральным Комитетом партии и Советским правительством».

Если это перевести на понятный язык, для понимания сущности дела, все карательные органы Ленин поставил под личный контроль, с этого момента только он санкционировал решения по «ликвидации» и в советской России, и за её пределами. Когда был приказ, агенты ВЧК проводили акции по ликвидации и за границами страны, а если было нужно, захватывали «объект» на территории другой страны и привозили его в советскую Россию.

Биография: «Крайне напряжённая работа вызвала переутомление у Владимира Ильича…23 декабря Совнарком принял решение о предоставлении Ленину отпуска на несколько дней… в Финляндии, в одном из санаториев».

В конце декабря 1917 года, Ленин отдыхал в Финляндии в санатории Халиле, с хорошим местным молочным питанием. Отдыхал вместе с Надеждой Константиновной и Марией Ильиничной, которая обеспечивала уход за Крупской со дня смерти её матери. Морозы стояли лютые и Ленину была выдана меховая одежда с номерными бирками из числа конфискованной у буржуев. Район, где располагался санаторий, был под контролем у финских большевиков во главе со Смилгой, безопасность вождя гарантировалась. Покушение на него планировали совершить эсеры уже там, в санатории, но заговорщики просчитались, Ленин уехал в Петроград неожиданно для всех раньше. Боевики из организации Бориса Савинкова двинулись за Лениным следом, стремясь исполнить приговор.

Биография: «…1 января 1918 года, Ленин выступил в Михайловском манеже на проводах первых эшелонов социалистической армии. Когда Владимир Ильич возвращался с митинга, автомобиль, в котором он ехал, был обстрелян террористами-контрреволюционерами».

Уже 1 января, 1918 года, произошло первое покушение на Ленина. Он выступал на митинге перед солдатами, отправлявшимися на фронт. Надо было убеждать солдат, что воевать всё равно необходимо, несмотря на лозунги-обещания большевиков о мире. После выступления, солдаты обступили его толпой и проводили до автомобиля, стрелять в Ленина у боевиков возможности не было. Был обстрелян автомобиль, в котором Ленин, вместе с Фрицем Платтеном и сестрой Марией возвращались с митинга, на Симеоновском мосту через Фонтанку. При обстреле автомобиля был ранен Фриц Платтен. Ленин не пострадал, при звуках выстрела он спрятался за Фрицем, лёг к нему на колени. Фриц был ранен в руку. Водитель, из фронтовых вояк, резко прибавил скорость и сменил маршрут возвращения в Смольный, этим Ленин был спасён от гибели, на установленном маршруте его поджидали ещё стрелки боевиков. Сам факт покушения был использован большевиками максимально для разгрома антибольшевистских печатных изданий и для срыва, предстоявшего «Учредительного собрания». Даже в пределах Смольного Ленин при передвижении на заседания стал сопровождаться личным охранником, готовым сразу открыть стрельбу на поражение при любой попытке приблизиться к Ленину.

Ответственность за покушение на Ульянова-Ленина возложили на князя Дмитрия Шаховского, бывшего министра призрения Временного Правительства, кадета, который якобы выделил на организацию покушение 500 тысяч рублей, деньги к январю уже сильно подешевевшие. Это была версия прикрытия для народа, следствие по покушению проводил лично Феликс Дзержинский.

Биография: «В первых числах января 1918 года Ленин написал историческую «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», явившуюся основой Советской Конституции. Представители Советской власти должны были огласить эту «Декларацию» в Учредительном собрании и предложить последнему принять её. «Россия, говорилось в «Декларации», объявляется республикой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Вся власть в центре и на местах принадлежит этим Советам».

3 января 1918 года, состоялось заседание ЦИК Советов на котором было принято решение именовать вновь образованное государственное устройство, «Российская Советская республика», дожидаться решения Учредительного собрания не стали, Лениным уже был подготовлен Декрет, «О роспуске Учредительного собрания». Вместе со властью Советам стали принадлежать и сами рабочие, солдаты и крестьяне.

На заседании ЦК «Партии Левых Социалистов Революционеров», «ПЛСР», состоявшемся в этот же день, рассматривалась организация вооружённого выступления, в день открытия «Учредительного собрания», против большевиков, но оно было отвергнуто, «как несвоевременное и ненадёжное деяние», Ленину всё было своевременно доложено от ВЧК, информаторы которого были везде и среди заговорщиков так же.

На выборах в «Учредительное собрание», которые закончились уже после захвата власти большевиками, в ноябре-декабре 1917 года, а в глубинке России продолжались и в январе 1918 года, участвовало около половины избирателей России, из них 40% голосовали за делегатов от эсеров, 23,9% за большевиков, 2,3% за меньшевиков, 4,7% за кадетов. По отдельным регионам ситуация была еще более критической для большевиков, по Сибири за делегатов от эсеров отдало свои голоса 75%, принявших участие в выборах, за большевиков 10%, за кадетов 3,5%. Даже через год после переворота один из большевиков, экономист Юрий Ларин (Ихил Лурье) говорил, «рабочая по форме революция по существу была еще крестьянской, глухая стена крестьянской диктатуры сковывала большевиков на каждом шагу».

Биография: «Учредительное собрание открылось 5 января в Таврическом дворце… Контрреволюционное большинство Собрания отказалось обсудить и принять «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа… На следующий день Совет Народных Комиссаров, а затем ВЦИК приняли написанный Лениным декрет о роспуске Учредительного собрания.»

5 января 1918 года, в Таврическом дворце, в Петрограде открылось первое заседание «Учредительного собрания», на нём присутствовало 410 делегатов. Большинство делегатов принадлежало к партии правых эсеров, большевики и левые эсеры имели 155 мандатов, около трети. Открыл заседание по поручению «ЦИК Советов» его председатель Яков Свердлов, который выразил надежду на «полное признание Учредительным собранием всех декретов и постановлений Совета народных комиссаров» и предложил принять написанный Лениным проект «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа». Первый пункт этой «Декларации» объявлял Россию «Республикой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». «Декларация» повторяла резолюцию «II съезда Советов рабочих и солдатских депутатов» об аграрной реформе, рабочем контроле за предприятиями и завершении войны миром. «Учредительное собрание» большинством в 237 голосов против 146, отказалось даже обсуждать «Декларацию» составленную Лениным.

Председателем «Учредительного Собрания» был избран Виктор Чернов, за которого было подано 244 голоса. Вторым претендентом на председательство, была лидер партии левых эсеров Мария Спиридонова, поддержанная большевиками, за неё отдали свои голоса 153 депутата.

Делегат-большевик Скворцов-Степанов предложил «Собранию» при открытии заседания, пропеть марш-гимн «Социалистического Интернационал», что и выполнили все присутствовавшие в зале социалисты, от большевиков до оппозиционных им правых эсеров, все стоя пели, «Вставай проклятьем заклеймённый, голодный угнетённый люд…». Среди певшей публики, такого люда не наблюдалось.

В день открытия «Собрания» к Таврическому дворцу направились колонны демонстрантов, шли служащие и рабочие Василеостровского, Выборгского и других районов Петрограда, шли с красными знамёнами РСДРП и лозунгами, приветствовавшими «Учредительное Собрание». Этих мирных демонстрантов, служащих и рабочих стали расстреливать заградительные патрули Военно-Революционного Комитета, ВРК.

Во время второй части заседания, в третьем часу ночи, представитель большевиков Фёдор Раскольников заявил, что «большевики, в знак протеста против непринятия „Декларации“ Совнаркома, покидают заседание, не желая ни минуты прикрывать преступления врагов народа, мы заявляем, что покидаем Учредительное собрание с тем, чтобы передать Советской власти, от депутатов, окончательное решение вопроса об отношении к контрреволюционной части Учредительного собрания».

Большевики выполнили свой многократно отработанный манёвр, перед разгоном неугодного им «Собрания», покинули его.

Вслед за большевиками, в четыре часа утра «Собрание» покинула фракция левых эсеров, заявившая через своего представителя Карелина, что, «Учредительное собрание не является ни в коем случае отражением настроения и воли трудящихся масс… Мы уходим, удаляемся из этого Собрания… Мы идём для того, чтобы наши силы, нашу энергию принести в советские учреждения, в Центральный исполнительный комитет».

Оставшиеся депутаты «Собрания», под председательством лидера эсеров Виктора Чернова, продолжили работу и проголосовали за принятие следующих документов, «Закон о земле», провозглашавший землю общенародной собственностью, фактически дублирующий уже принятый Совнаркомом эсеровский «Декрет о земле». В нём использовался термин «Российская республика», чем было подтверждено решение Временного правительства от 1 сентября 1917 года, о провозглашении России республикой. «Обращение к воюющим державам», с призывом начать мирные переговоры, переговоры в Бресте уже велись большевиками. «Постановление о провозглашении Российской Демократической Федеративной Республики», за 2 дня до этого принятое ВЦИК, провозгласило «Российскую Советскую Республику», федерацией советских национальных республик, чем все республики, которые возникнут, признавались равноправными.

Биография: «Официальные переговоры между представителями австро-германского блока и советской делегацией начались 20 ноября 1917 года в Брест-Литовске и привели к подписанию соглашения о перемирии. 9 декабря открылась мирная конференция».

В этот же день, в Бресте-Литовском на переговорах, 5 января 1918 года на заседании политической комиссии генерал Гофман предъявил конкретные условия Центральных держав, они представляли собой карту бывшей Российской империи, на которой была проведена новая граница России. Под контролем Германии и Австро-Венгрии оставались Польша, Литва, часть Белоруссии и Украины, Эстонии и Латвии, Моозундские острова и Рижский залив.

Лев Троцкий запросил перерыв «для ознакомления „Русской делегации“ с этой столь ярко обозначенной на карте линией». Вечером того же дня советская делегация попросила о новом десятидневном перерыве в работе конференции, для ознакомления правительства в Петрограде с австро-германскими требованиями. Лев Троцкий отбыл в Петроград.

Ленин осторожничал и распорядился не разгонять «Учредительное собрание» сразу, а дождаться прекращения заседания и только после этого закрыть Таврический дворец, и на следующий день уже депутатов туда не пускать. Заседание, однако, затянулось до поздней ночи, а затем и до утра. В 5-ом часу утра, 6 января, сообщив председательствующему Виктору Чернову, что «караул устал», начальник охраны дворца, матрос-анархист Железняков, предложил депутатам разойтись.

6 января в 4:40 утра делегаты стали расходиться, постановив собраться в этот же день, в 17:00.

Председатель Совнаркома Ленин приказал охране Таврического дворца, «не допускать никаких насилий по отношению к контрреволюционной части Учредительного собрания и, свободно выпускать всех из Таврического дворца, никого не впускать в него без особых приказов».

Вечером того же дня, 6 января, депутаты, пришедшие на вечернее заседание в Таврический дворец, нашли двери запертыми на замок. У входа стоял караул латышских стрелков с пулемётами и двумя лёгкими артиллерийскими орудиями. Охрана объявила, что заседания не будет.

6 января, 1918 года, в газета «Правда» было опубликовано обращение ВЦИК Советов, «Прислужники банкиров, капиталистов и помещиков, союзники Каледина, Дутова, холопы Американского доллара, убийцы из-за угла, правые эсеры требуют в „Учредительном собрании“ всей власти себе и своим хозяевам, врагам народа». Клевета и извращение фактов, это был отработанный приём в большевистской печати и агитации, такие заявления эффективно воздействовали на российского читателя газет и слушателя на митингах.

«На словах, будто бы присоединяясь к народным требованиям, земли, мира и контроля, на деле пытаются захлестнуть петлю на шее социалистической власти и революции. Но рабочие, крестьяне и солдаты не попадутся на приманку лживых слов злейших врагов социализма, во имя социалистической революции и социалистической советской республики они сметут всех её явных и скрытых убийц», заканчивалась передовица в газете «Правда». Все характеристики правых эсеров, перечисленные большевиками в газете, в равной мере относились и к ним.

Максим Горький, ответил на эту клевету в своей газете «Новая жизнь», «5-го января 1918 года безоружная петербургская демократия, рабочие, служащие, мирно манифестировали в честь Учредительного Собрания… „Правда“ лжет, когда она пишет, что манифестация 5 января была организована буржуями, банкирами и т. д., и что к Таврическому дворцу шли именно „буржуи“ и „калединцы“. „Правда“ лжет, она прекрасно знает, что „буржуям“ нечему радоваться по поводу открытия Учредительного Собрания, им нечего делать в среде 246 социалистов одной партии и 140 большевиков. „Правда“ знает, что в манифестации принимали участие рабочие Обуховского, Патронного и других заводов, что под красными знаменами российской социал-демократической партии к Таврическому дворцу шли рабочие Василеостровского, Выборгского и других районов. Именно этих рабочих и расстреливали, и сколько бы ни лгала „Правда“, она не скроет позорного факта… Итак, 5 января расстреливали рабочих Петрограда безоружных. Расстреливали без предупреждения о том, что будут стрелять, расстреливали из засад, сквозь щели заборов, трусливо, как настоящие убийцы».

Стрельба по манифестантам из подворотен, с чердаков, был отработанным приёмом «революционеров-боевиков» с 1905 года, большевики продемонстрировали основной постулат диктатуры пролетариата, кто не с нами, тот наш враг, который подлежит уничтожению.

7 января, после скандала, вызванного убийством в ночь с 6 на 7 января 1918 года, министров Временного правительства Шингарева и Кокошкина произведённое прямо в тюремной камере, «по списку врагов народа», без судопроизводства, Исаак Штейнберг, нарком юстиции, выступил с докладом-протестом на заседании Совнаркома. Ленин, заслушав его доклад, поручил Штейнбергу, «в кратчайший срок проверить основательность содержания в тюрьмах, политических заключенных… всех же, кому в течение 48 часов не было предъявлено обвинений, освободить», хотя всё что происходило, вершилось по его распоряжению, но на публике Ленин предпочитал исполнять роль «справедливого и доброго вождя, отца пролетариев».

В первые месяцы 1918 года в штат Народного комиссариата юстиции, Наркомюста, начали набираться для работы профессиональные юристы из социалистов и специалистов, давших клятву служить новой пролетарской власти. На службе выдавали паёк, деньги быстро обесценивались, жить было им не на что, и деваться специалистам было некуда. Разнообразные декреты, постановления, указы и прочие решения принимались всеми органами власти, Съездами, Совнаркомом, ВЦИКом, а также всеми ими издавались совместные постановления и решения, под которые надо было разрабатывать законы, всё это хлынуло лавиной.

Для управления жизнедеятельностью пролетарского государства, административные органов, унаследованные от Временного Правительства, уже не соответствовали новому пролетарскому гуманизму.

Для управления страной стали образовываться и разрастаться многочисленные, персоналом до тысяч человек, в центре и на местах, тресты, главки, распределители и контролёры разного рода, схему управления скопировали большевистские лидеры, доверенные лица Ленина, с органов регулирования экономики военного времени в Германии. Декреты Совнаркома постепенно стали всё сильнее напоминать по своему стилю традиционные законы российской империи, стала сказываться старорежимная квалификация вновь привлекаемых специалистов.

Биография: «8 января 1918 года состоялось совещание ответственных работников партии, на котором Ленин огласил свои „Тезисы по вопросу о немедленном заключении сепаратного и аннексионистского мира“. В этих тезисах он разбил доводы сторонников „революционной войны“ и обосновал необходимость немедленного заключения мира с Германией».

Тезисы были опубликованы 24 февраля. За «Тезисы» проголосовало лишь 15 участников партийного совещания, 32 человека поддержали позицию «левых коммунистов», предлагавших объявить «революционную войну» международному империализму и заявлявших о готовности «идти на возможность утраты советской власти» во имя «интересов международной революции». 16 участников совещания согласились с промежуточной позицией Троцкого «ни мира, ни войны», предполагавшей прекращение войны и демобилизацию армии без формального подписания мирного договора. Данное соотношение сил сохранялось при обсуждениях договора, во всех партийных организациях. Но Ленин обладал бешеным темпераментом, железной волей и исключительной выдержкой. Он твёрдо отстаивал свою линию и партийные организации и «рабочие массы», быстро во всём разобрались и поддержали требования Ленина, так же, как и ЦК партии.

Лев Троцкий, имевший на переговорах в Брест-Литовске полный доступ к свежей немецкоязычной прессе и владевший немецким языком лучше чем русским, обосновывал свою позицию бездействия массовыми беспорядками в Австро-Венгрии и Германии, которые он полагал вступлением к предстоящей гражданской войне, исключавшей возможность наступления войск «Центральных держав» на Российскую Советскую республику, даже при отсутствии формального мирного договора, не подписание, которого также позволило бы опровергнуть слухи о большевиках, как агентах Германии. Разруху в Германии и Австро-Венгрии дополняли начавшийся голод среди населения и исчерпание людских и материальных ресурсов для продолжения войны.

Переговоры с Германией в Бресте продолжались долго, начинались они три раза с большими перерывами, со сменой руководителей советской делегации и самих членов делегации. Ленин расчётливо затягивал переговоры, он надеялся на «чудо», предсказанное когда то Карлом Марксом, Ленин ожидал мировую пролетарскую революцию, которая со дня на день должна была начаться в Германии, из-за свершившегося пролетарского восстания в России. Но «германское восстание» произошло значительно позже, после подписания Брестского мира в марте 1918 года, началось оно только в ноябре 1918 года, но было быстро подавлено вооружёнными формированиями и полицией социал-демократического правительства.

9 января был опубликован декрет ВЦИК Советов, «о роспуске Учредительного собрания», принятый 6 января.

С 9 января 1918 года, начался второй этап переговоров в Бресте, которые проходили по 10 февраля, 1918 года. В советскую делегацию, возглавляемую Львом Троцким, вошли Адольф Иоффе, близкий друг Троцкого, Лев Каменев, Михаил Покровский, Анастасия Биценко, Владимир Карелин, заместитель наркомюста, секретарь Левон Карахан, консультантами были Карл Радек, Станислав Бобинский, Винцас Мицкевич-Капсукас, Ваан Терьян (Териан), Альтфатер, Самойло и Липский.

Прибыли и две украинские делегации, от ЦИК Советов и от Центральной Рады. В делегацию украинского ЦИК Советов входили Ефим Медведев и Василий Шахрай, в делегацию украинской Центральной Рады вошли статс-секретарь Всеволод Голубович, Микола Левитский, Микола Любинский, Михаил Полозов и Александр Севрюк, консультантами были, ротмистр Юрий Гасенко и профессор Сергей Остапенко.

Состав делегация Германии был значительно расширен, по сравнению с предыдущим.

В состав австро-венгерской делегации так же дополнительно вошли новые представители.

В делегации Болгарии и в Османской делегации так же добавились представители.

Численность договаривающихся сторон значительно возросла. Для проведения заседаний пришлось переместиться в более просторное здание.

Лев Троцкий (Бронштейн), присланный Лениным для «затягивания» переговоров, объявил главе германской делегации, принцу Людвигу Баварскому, что, «Российская Советская республика, отказывается от подписания аннексионистского договора, но войну прекращает и армию полностью демобилизует», осуществив своё заявление, «ни войны, ни мира».

10 января, начав работу как III съезд «Советов рабочих и солдатских депутатов», на котором присутствовало 942 делегата с решающим голосом и 104 с совещательным, которые представляли 317 местных Советов и 110 армейских, корпусных и дивизионных комитетов, произошло его объединение с одновременно проводившимся «Съездом Советов крестьянских депутатов».

На съезде присутствовало 233 делегата от трудящихся Украины, Белоруссии, Средней Азии и Прибалтики. К концу работы съезда, на заседаниях было 1647 делегатов с решающим, из них свыше 860 большевиков и 219 с совещательным голосом. В целом большевики и левые эсеры получили на Съезде 94% мандатов. Этот объединённый съезд назвали III Всероссийским Съездом Советов.

III Съезд поручил избранному ВЦИК разработать основные положения Конституции «Российской Советской Федеративной Социалистической Республики», Р.С.Ф.С.Р.

11 января, прошло внеочередное секретное заседание ЦК большевиков, на котором представители разных политических взглядов вступили в острую полемику по заключению сепаратного мира с Германией. В итоге при голосовании по вопросу «Собираемся ли мы призывать к революционной войне?» двое высказались «за», одиннадцать, «против», при одном воздержавшемся. Когда по предложению Ленина на голосование был поставлен тезис о том, что «мы всячески затягиваем подписание мира», его поддержали 12 человек, против был только Григорий Зиновьев. В заключение Лев Троцкий предложил проголосовать за формулу «мы войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем», которая набрала большинство в 9 голосов, включая Льва Троцкого, Урицкого, Ломова, Бухарина и Коллонтай при 7 мнениях «против», Ленина, Сталина, Свердлова, Сергеева, Муранова и других.

Ленин предпочитал принимать решения тайно и конспиративно. Он много работал и интенсивно проводил в Смольном заседания каждый день, некоторые заседания объявлялись секретными. Это обозначало, что время, дата, состав участников и повестка в журнал заседаний Совнаркома секретарём не заносились. Никто из участников секретного заседания и присутствующих не имел права сообщать об этом, даже очень близким людям, нарушение этого требования каралось очень строго, отправкой к Феликсу Эдмундовичу, в Петрограде на Гороховую, в Москве, на Лубянку.

Ленин упорно защищал заключение «Брестского договора», этим он не только облегчал участь Германской империи, но в первую очередь спасал себя, вместе с «диктатурой пролетариата и партии» от разгрома немецкими войсками.

Секретное решение ЦК являлось обязывающим партийным документом. Через два дня, на совместном совещании руководства партий большевиков и левых эсеров, формула Троцкого, «войны не вести, мира не подписывать» получила одобрение подавляющего большинства присутствовавших.

12 января 1918 года, «Резолюция» была опубликована только тогда, когда в партии уже явно сформировались группы, придерживавшиеся разных мнений о подписании мира. Разность позиций по отношению к переговорам в Бресте-Литовском наметилась внутри ЦК партии большевиков ещё до того, как «Центральные державы» представили свои территориальные требования, так, 28 декабря 1917 года состоялось пленарное собрание Московского областного бюро, в ЦК которого входил Николай Бухарин и которое в тот период руководило партийными организациями центральных губерний Московской, Воронежской, Костромской, Калужской, Владимирской, Нижегородской, Тверской, Тульской, Рязанской, Тамбовской, Орловской, Смоленской и Ярославской. На заседании была принята резолюция, указывавшая, что «мир же социалистической России с империалистической Германией может быть лишь миром грабительским и насильническим», и требовавшая от Совнаркома как «прекращения мирных переговоров с империалистической Германией», так и начала «беспощадной войны с буржуазией всего мира», чтобы продолжать войну и разжигать мировую пролетарскую революцию.

14 января, объединившиеся съезды Советов одобрили предложение Троцкого, «Резолюцию о внешней политике», составленную в расплывчатых выражениях и наделявшую саму делегацию широкими полномочиями в принятии окончательного решения о подписании мира, «Провозглашая снова перед лицом всего мира стремление русского народа к немедленному прекращению войны, Всероссийский Съезд поручает своей делегации отстаивать принципы мира на основах программы Русской революции». «Русской революцией» в Европе считался только Февральский буржуазный переворот.

15 января 1918 года, под редакцией Ленина Совнарком издал «Декрет об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии», РККА. Преамбула декрета гласила, «Старая армия служила орудием классового угнетения трудящихся буржуазией. С переходом власти, к трудящимся и эксплуатируемым классам, возникла необходимость создания новой армии, которая явится оплотом Советской власти в настоящем, фундаментом для замены постоянной армии всенародным вооружением в ближайшем будущем и послужит поддержкой для грядущей социалистической революции в Европе».

Присяга для воинов РККА в п.4 гласила, «Я обязуюсь воздерживаться сам и удерживать товарищей от всяких поступков, порочащих и унижающих достоинство гражданина Советской Республики, и все свои действия и мысли направлять к великой цели освобождения всех трудящихся», туманно, но понятно для того, кто эту клятву давал.

Провозглашалась фундаментальная цель создания РККА, для нужд «социалистической революции в Европе», по Ленину это означало только одно, «отнять всё и у европейских буржуев», это была его идея-фикс, которая управляла им постоянно и всегда.

Политическая основа создания РККА была плодом бешеного темперамента Ульянова-Ленина и стала разделяться всеми революционно сознательными гражданами-пролетариями нового российского советского государства, они все воевали за осуществление мировой революции, реализация мечты о светлом будущем отдалялась до осуществления этой самой мировой пролетарской революции.

16 января, на «III съезд Советов» прибыли делегаты 46 казачьих полков, не пожелавших вливаться, в донское правительство генерала-атамана Каледина и генерала Краснова, несогласные с их прогерманской политикой, но на пролетарском съезде они столкнулись с той же самой политикой и у большевиков, в основе которой лежали другие цели, большевистские.

В январе 1918 года главной темой незакрытых оппозиционных газет Москвы и Петрограда оставался разгон «Учредительного собрания». Социалистические газеты стали призывать к перевыборам Советов, а буржуазная пресса стала обращать внимание на экономическую разруху из-за проводимых большевиками мероприятий, но всё продолжалось по Ленину, как в басне у Крылова, «а Васька слушает, да ест». Таким образом, возобновление 17 января мирных переговоров в Бресте-Литовском первоначально почти не привлекло внимания прессы, но постепенно ситуация изменялась.

18 января, в день закрытия Съезда, Нарком иностранных дел Лев Троцкий выступил, прокомментировав роспуск-разгон «Учредительного собрания», «Мы знаем Учредительное собрание по его делам, по его составу, по его партиям. Они хотели создать вторую палату, палату теней Февральской революции. И мы нисколько не скрываем и не затушевываем того, что в борьбе с этой попыткой мы нарушили формальное право. Мы не скрываем так же и того факта, что мы употребили насилие, но мы сделали это в целях борьбы против всякого насилия, мы сделали это в борьбе за торжество величайших идеалов». Это были блестящие политические «кульбиты», которым позавидовал и сам Ленин, насчёт идеалов оратор не уточнял, это был его отработанный ораторский приём.

III Всероссийский Съезд Советов одобрил декрет «о роспуске Учредительного Собрания» и принял решение об устранении из законодательства указаний на временный характер советского правительства, «впредь до созыва Учредительного собрания», а Совнарком своим решением предписал устранить из действующих законов все ссылки на «Учредительное Собрание», всё свершилось как и было задумано Лениным.

Совнарком вступил в переговоры о заключении мирного договора с Германией и странами австро-германского блока, тем самым советское правительство признало поражение России в войне с Германией, заключило с Германией аннексионистский, «похабный», как называл этот договор сам Ленин, Брестский мир.

План Эриха Людендорфа, начальника генерального штаба германских войск, поляка по отцу, по поддержке движения социалистов-экстремистов, большевиков, в России, полностью себя оправдал и дал тысячекратную прибыль для Германии. Людендорф был один из тех, кто предлагал исключить Российскую империю из участников войны, с помощью сильнейшего военного удара или поддержкой российских леворадикальных сил и революционного процесса в ней.

Так как Франция, Англия и США, победили Германию в первой мировой войне, и в качестве дополнительного дохода от войны победители получили отсутствие Российской империи за столом переговоров. С их стороны, помогать им в большевистском мероприятии была прямая и скорая выгода, но признавать большевистское правительство страны Антанты (Согласия) пока были не согласны, надо было получить возмещение убытков для своего национального бизнеса от Октябрьского переворота.

Страны Антанты, в июне 1919 года, заключили с Германией договор Версальский, «О капитуляции Германии», по которому Германия признала себя побеждённой и была аннексирована победителями, выплачивая им огромные репарации в течении десятилетий, в том числе и деньгами, полученными от Совнаркома, Ленина, по Брестскому договору.

Версальский мирный договор произвёл передел мира в пользу держав Антанты, в основном Англии. Даже Российская империя, по Версальскому договору, получила все свои территории, по состоянию на 1 августа 1914 года, была признана независимость оккупированных Германией, по «Брестскому договору», территорий и на международном уровне «Брестский договор», заключенный Германией и ВЦИК Советов в 1918 году, не был признан, а также были дезавуированы все договора, заключенные Германией с Совнаркомом. Договориться легально у Германии с «Р.С.Ф.С.Р», за «спиной» стран победительниц, не получилось.

Также Версальский Договор объявил и «не легитимность большевистского режима в России».

Германия лишилась всех своих обширнейших колониальных владений, которые позднее были поделены между главными державами «Антанты», на основе системы мандатов «Лиги Наций», большая их часть досталась Великобритании, которая стала основным выгодополучателем по итогам первой мировой войны.

Попытки российских патриотических, демократических сил противодействовать заключению «похабного», Брестского договора, были жестоко подавлены большевиками. Россия впервые в своей истории, потерпела поражение-капитуляцию от Германии, с возмещением ей всех её военных затрат, выплатами деньгами в золотом эквиваленте и своими территориями вместе с населением, промышленностью и инфраструктурой. Посредством этого позорного мира с Германией, Ленин сохранил неокрепший большевистский режим «диктатуры пролетариата», своё любимое детище, для того чтобы создать государство «диктатуры над пролетариатом», как классифицировал это Карл Каутский, ученик, соратник и издатель работ Карла Маркса. Здесь надо отметить, что у Маркса и Ленина была одно общее, оба писали свои рукописи такими каракулями, что такие труды редакции не принимали. У Маркса над переписыванием его исторических писаний трудилась его супруга, Женни фон Вестфален, только после этого можно было передать рукопись издателю. После кончины Маркса в 1883 году, эту же работу, по переписке рукописей Маркса продолжил Карл Каутский.

Ленин, подписав Брестский похабный мир, сохранил себя и большевиков, и получил шанс для свершения своей мечты, проведение «мировой пролетарской революции».

После Октябрьского переворота, мировая революция для Ленина только начиналась, продолжить её он планировал переворотом в Германии, для этого предстояло накопить достаточно военной силы в советской России.

Против ленинского плана выхода из войны с Германией, выступили «левые коммунисты», их лидер Николай Бухарин, редактор газеты «Коммунист», из «американской команды» Троцкого, с ним за были Андрей Бубнов, Ломов, Валериан Осинский (Оболенский), с декабря 1917 года председатель «Высшего Совета Народного Хозяйства», «ВСНХ» и другие, а также сам Лев Троцкий, «Дантон большевистской революции», как его величали в западных газетах. Эта группа левых коммунистов тоже была за мировую пролетарскую революцию, но зажечь её они хотели «революционной войной» с Германией, а не миром. Сам Троцкий был сторонником теории, «ни войны, ни мира», армию демобилизовать, а капитуляцию не подписывать.

21 января, с переговоров о перемирии в Бресте, статс-секретарь Кюльман и министр иностранных дел Австро-Венгрии, граф Оттокар Чернин, выехали в Берлин на совещание с главнокомандующим генералом Людендорфом, на котором обсуждался вопрос о возможности подписания мира с «Центральной Радой», контролировавшей ситуацию на Украине. Решающую роль, в принятии решения, сыграло тяжелейшее положение с продовольствием в Австро-Венгрии и Германии, грозившее голодом. Вернувшись в Брест-Литовск, германская и австро-венгерская делегации 27 января подписали мирный договор с делегацией «Центральной Рады» раньше, чем с Лениным, согласно которому в обмен на военную помощь против большевиков, Украинская «Центральная Рада» обязалась, в срок до 31 июля поставить Германии и Австро-Венгрии 1 миллион тонн зерна, 400 миллионов яиц, 50 тысяч тонн мяса рогатого скота, а также сало, сахар, пеньку, марганцевую руду и другое сырьё. Кроме того, делегации Украинской «Центральной Рады» удалось добиться секретного обещания о создании автономного австро-венгерского региона, в который бы входили все украино-язычные территории Австрии, но не Венгрии, за Украиной также признавался спорный регион с русскоязычным населением и польский Холм. Германия была согласна на всё, за такие поставки продовольствия от Украины.

Подтвердилось одно из высказываний германского канцлера, Отто фон Бисмарка, «Нет ничего более гнусного и омерзительного, чем так называемые „украинцы“! Это отребье, взращенное поляками из самых гнусных отбросов русского народа убийц, карьеристов, пресмыкающейся перед властью интеллигенции, готово за власть и доходное место убить собственных отца и мать!».

Подписание сепаратного мира между Центральной Радой и Центральными державами, стало серьёзным ударом по позициям Российской Советской республики, поскольку уже 31 января, делегация Центральной Рады обратилась к Германии и Австро-Венгрии с просьбой о введении на их территорию войск. Несмотря на то, что легально военная конвенция между Украинской «Центральной Радой» и Германией и Австро-Венгрией, ставшая правовой основой для вступления австро-германских войск на территорию Украины, была официально оформлена позднее, германское командование в тот же день, дало своё предварительное согласие на вступление в войну против большевиков и стало активно готовиться к походу на Украину.

«Я добился того, что статс-секретарь фон Кюльман, дал обещание в течение 24-х часов, после подписания договора с Украиной, прервать переговоры с Троцким», писал в своих воспоминаниях Эрих Фридрих Вильгельм Людендорф, главнокомандующий.

Как только о подписании соглашения с «Радой» узнали в Берлине, кайзер Вильгельм II, получивший также сведения о радиообращении с большевистским воззванием к германским солдатам, в котором содержался призыв «убить императора и генералов и побрататься с российскими войсками», категорически потребовал, тотчас же предъявить российской делегации ультиматум, о принятии германских условий мира, с отказом от прибалтийских областей до линии Нарва — Псков — Двинск.

Вечером того же дня, статс-секретарь фон Кюльман предъявил российской делегации категорическое требование немедленно подписать мир на германских условиях, сформулированных следующим образом, «Россия принимает к сведению следующие территориальные изменения, вступающие в силу вместе с ратификацией этого мирного договора, области между границами Германии и Австро-Венгрии и линией, которая проходит… впредь не будут подлежать территориальному верховенству России. Из факта их принадлежности к бывшей Российской империи для них не будут вытекать никакие обязательства по отношению к России. Будущая судьба этих областей будет решаться в согласии с данными народами, а именно на основании тех соглашений, которые заключат с ними Германия и Австро-Венгрия».

В конце января 1918 года правительства Центральных держав обладали детальной информацией о ходе секретной, внутрипартийной дискуссии в Петрограде и знали о планах большевиков максимально затягивать подписание мира, данная информация «просочилась», была вброшена, также и в немецкую прессу. Информаторы в партийных рядах большевиков были и у германской разведки.

Германская сторона заинтересована была в скорейшем завершении переговоров, потому что не без оснований опасалась угрозы революционного разложения собственной армии, а еще более, войск союзной Австро-Венгрии, «лоскутной империи» Габсбургов. К тому же в этих двух странах резко ухудшилось продовольственное снабжение населения, обе империи стояли на пороге голода. Германия стремилась использовать продовольственные запасы Украины для решения этой проблемы. Людской потенциал этих держав был так же исчерпан, в то время как воюющие с ними страны Антанты обладали в этом отношении неограниченными возможностями, ввиду многочисленности населения в их колониях, обилия продовольственных запасов и развитой военной промышленности. Победа в мировой войне стран Антанты была уже рядом. В Австро-Венгрии и Германии росли антивоенные настроения, устраивались забастовки и демонстрации, в некоторых городах были образованы Советы, по образцу «Советов рабочих депутатов» в России. Эти Советы так же требовали скорейшего заключения мира с Россией, так что у российской делегации, на переговорах в Бресте, надежды на успех были.

24 января 1918 года был принят Декрет Совнаркома «О введении западноевропейского календаря», который отменил юлианский календарь. Декрет гласил, «Первый день после 31 января сего года считать не 1 февраля, а 14 февраля, второй день — считать 15 и т. д.». После издания этого декрета он был обсуждён Поместным Собором Российской Православной Церкви и после некоторых дискуссий Церковь отказалась переходить на новый стиль, сохранив для себя православный календарь.

26 января, 1918 года, согласно Декрета Совнаркома, были конфискованы все акционерные капиталы бывших частных банков, с передачей их Народному, бывшему «Государственному банку», аннулировались все банковские акции и полностью были прекращены выплаты дивидендов по ним.

В России положение банков было особым, они контролировались иностранным финансовым капиталом, треть банков принадлежало иностранцам. В России было 8 больших частных банков, из них лишь один, Волжско-Вятский, мог считаться российским, но на финансовом рынке его блокировала «семёрка иностранцев», и капитал его рос медленно. Накануне мировой войны, Российская империя фактически являлась торгово-экономической колонией Германии, Англии, Франции, Бельгии. На долю иностранного капитала приходилось более 50%, из этого, на долю французского капитала приходилось 32,6%, английского, 22,6%, немецкого, 19,7%, бельгийского, 14,3%, американского, 5,2% и на долю остальных стран, 5,6%.

Как гласит Евангелие, «всё возвращается на круги своя», произошло это и с иностранным капиталом в России после Октябрьского переворота, только его доля ещё более возросла, поскольку национальный капитал в ходе гражданской войны из России переехал за рубеж.

Декрет о национализации банка, изданный Совнаркомом, гласил, «Банковское дело, является Государственной монополией. Все ныне существующие частные акционерные банки и банкирские конторы объединяются с Государственным банком, который переименовывается в „Народный Банк“. Активы и пассивы ликвидируемых предприятий перенимаются „Народным банком“. Порядок слияния частных банков с „Народным банком“ определяется особым декретом. Временное управление делами частных банков передается совету „Народного банка“. Интересы мелких вкладчиков будут целиком обеспечены».

Все пункты «Декрета», кроме последнего, «интересы мелких вкладчиков будут целиком обеспечены», были выполнены. Мелкие вкладчики стояли в очередях, чтобы забрать свои деньги, но могли получить только то, что было установлено нормой декрета.

Большевики проверили в банке счета и Александра Керенского, выяснилось, что на счете Александра Керенского в государственном банке хранится 1 157 714 рублей ассигнациями и 340 тысяч рублей золотых. Деньги для президента Российской республики небольшие, значит основную часть своего достояния он уже перевёл со своих счетов куда надо.

Бумажные деньги упали в цене и падение их стоимости продолжалось.

Хозяйственная жизнь и экономика пролетарского государства переводилась под управление «Высшего Совета Народного Хозяйства», ВСНХ. Банк в этой системе планировался только один, «Народный».

Но вместо удара по банковскому капиталу, который уже в значительной степени вывел свои средства из России, так как был в большей степени иностранным и заранее информирован, получился разрушительный удар по экономическому положению рабочих, служащих и мелких собственников России. Их накопления и залоговые ценности пропали, товарообмен был разрушен, а городское население осталось без средств существования и продовольствия, голод в России стал повседневным явлением.

После принятия «Декрета о национализации», на базе Государственного банка, был создан Народный банк, который вобрал в себя все банки страны. Его возглавил Георгий Пятаков, который вместе с Оболенским, проводил захват Государственного банка в Петрограде, в ночь Октябрьского переворота. «Декрет» и его реализация вызвали «паралич» рынка и экономики, и тем самым нанесли удар не только по промышленности, промышленникам-капиталистам, но и по всему населению, в первую очередь по рабочим.

Национализация банков ускорила разруху в народном хозяйстве и рост социальных проблем, так как новая сеть продуктообмена еще не существовала, а действовавшая старая, была разрушена. Позднее, во время «военного коммунизма», когда большевистское государство полностью взяло на себя распределение продуктов по карточкам, положение со снабжением населения и производством стало еще хуже, дело в некоторых местностях дошло до антропофагии, до людоедства. Большевики, как всегда объясняли это происходившей гражданской войной, которую сами же и раздували, но обвиняли в ней происки буржуазии. Промышленность России была отброшена на 200 лет назад, во времена Петра I. Иностранный капитал ожидали невиданные прибыли и как бонус, возмещение иностранным собственникам их финансовых потерь в стране Советов.

Обещание большевиков, «соблюдения интересов мелких вкладчиков» не было соблюдено, как в прочем и другие их обещания, всё что можно было отнять, отнимали, конфисковывали, а тех кто сопротивлялся и ликвидировали.

Рубль стремительно обесценивался. С ноября 1917 года по июль 1918 года, покупательная способность рубля упала больше чем в 4 раза, тогда как за время существования Временного правительства, обесценивание составило 1,4 раза. Далее денежная система, отмирала, вплоть до перехода к «Новой экономической политике», НЭП, в 1921 — 1922 году.

Единственный банк, в Петрограде, «Международный Коммерческий банк», основанный Адольфом Ротштейном и связанный с финансовыми империями Ротшильдов и Моргана, просуществовал дольше всех, а «Нэшнл Сити Банк», один из первых вкладчиков в «Федеральную Резервную Систему» США, связанный с кланом Рокфеллеров, остался единственным банком, который не был национализирован Ульяновым-Лениным и большевиками. Не лишне напомнить, что у Льва Троцкого, второго локомотива пролетарской революции, были семейные связи по линии жены с кланом Рокфеллеров.

Многочисленные филиалы коммерческих банков за пределами России, остались недосягаемы для Совнаркома, их активы были распроданы на зарубежных биржах.

28 января, в Бресте, Лев Троцкий передал делегатам держав «Четверного союза» письменное заявление, подписанное всеми членами советской делегации. Он устно отверг германские условия мира и сделал заявление о том, что, «Мы выходим из войны. Мы извещаем об этом все народы и их правительства. Мы отдаём приказ о полной демобилизации наших армий… В то же время мы заявляем, что условия, предложенные нам правительствами Германии и Австро-Венгрии, в корне противоречат интересам всех народов».

Германская сторона заявила в ответ, что «Не подписание Россией мирного договора, автоматически влечёт за собой прекращение перемирия».

После этого делегация Совнаркома демонстративно покинула заседание, мотивировав это необходимостью вернуться в Петроград для получения дополнительных инструкций. Большевики впервые исполнили свой любимый приём «исход» на международном уровне. «Затягиватель», Лев Троцкий, точно выполнял указание Ленина, за что позже его заклеймили «троцкистом». В тот же день Троцкий послал телеграмму главковерху Крыленко, в которой потребовал немедленно издать приказ по действующей армии, «о прекращении состояния войны с державами германского блока и о демобилизации армии». Крыленко, утром следующего дня, издал данный приказ.

Узнав об этом распоряжении Троцкого, Ленин попытался немедленно отменить его, но его указание не пошло дальше Ставки Крыленко, произошла какая-то внутренняя договорённость, радиостанции и связь перестали работать.

29 января, на заседании Исполкома Петросовета, большинством участников, при одном голосе «против» и 23 воздержавшихся, была принята резолюция, подготовленная Зиновьевым, одобрявшая действия делегации в Бресте-Литовском. На следующий день в газетах «Известия ЦИК» и «Правда», также вышли статьи, поддерживавшие данное решение Петросовета.

Орган социалистов, меньшевиков-интернационалистов, газета «Новая жизнь», 30 января, в передовой статье, под редакцией Максима Горького, озаглавленной «Полу мир», комментировал заявление Троцкого, «Мировая история обогатилась новым, не имевшим ещё прецедентов, парадоксом, правительство России объявило страну в положении «ни войны, ни мира…«». Газета «Русские ведомости» в передовице «Страшный час» предсказывала, что «придётся и России узнать, какой ценой покупается порядок, когда он водворяется чужой вооружённой рукой».

Уже 31 января, подписание сепаратного мира между Центральной Радой и «Центральными державами», стало серьёзным ударом по позициям «Российской Советской республики» на переговорах с Германией, поскольку делегация Украинской Центральной Рады обратилась к Германии и Австро-Венгрии с просьбой о введении на их территорию войск коалиции. Несмотря на то, что легально «Военная конвенция» между Центральной Радой и Германией и Австро-Венгрией, ставшая правовой основой для вступления австро-германских войск на территорию Украины, была официально оформлена позднее, германское командование в тот же день, дало своё предварительное согласие на вступление в войну против большевиков и стало активно готовиться к походу на Украину.

В этот день, 31 января, на совещании в Бад-Хомбурге с участием императора Вильгельма II, начальника морского штаба и вице-канцлера было принято решение прервать перемирие и начать наступление на «Восточном фронте», оно гласило, «нанести короткий, но сильный удар расположенным против нас русским войскам, который позволил бы нам при этом захватить большое количество военного снаряжения».

Согласно подготовленному плану, предполагалось занять всю Прибалтику вплоть до Нарвы и оказать вооружённую поддержку Финляндии. Решено было также занять Украину, ликвидировать на занятых территориях власть «Советов» и приступить к вывозу зерна, сырья и оборудования в Германию. В качестве формального мотива прекращения перемирия с 4 февраля, было решено использовать «не подписание Львом Троцким мирного договора».

1 февраля 1918 года, левоэсеровский печатный орган «Дело народа», опубликовал резолюцию ЦК партии, «О прекращении состояния войны», в которой заявлялось, что «Россия отдана в распоряжение германского империализма. Её земли и народы отныне сделаются добычей любого международного хищника безвозбранно, могущего компенсировать за её счёт свои неудачи в другом месте», а московская газета «Новое слово», в статье, «Выход из войны» писала, «Мир Троцкого и Ленина… с логической неизбежностью приводит… к торжеству германского империализма. Теперь эти пророки интернационального социализма всю свою энергию обещают направить на „внутреннее переустройство“ России. Это значит, что не за горами торжество у нас контрреволюции, — монархизма в его худших проявлениях…».

Вечером этого же дня, на заседании ВЦИК Совета была принята резолюция, одобрявшая «образ действий своих представителей в Бресте».

3 февраля, германское командование официально заявило оставшемуся в Бресте-Литовском представителю делегации России о том, что между Россией и Германией возобновляется состояние войны. Совнарком заявил протест по поводу нарушения условий перемирия, но ответа на протест не получил.

Исторической задачей Германии издавна была германизация своих восточных земель и Прибалтики. Теперь Германии, представилась новая возможность для её исполнения. Новая «революционная» Россия, очень поспособствовала решению этой задачи, но это ещё был не финал «мировой пролетарской революции», надежда на реванш жила в мозгу Ленина.

4 февраля состоялось заседание ЦК большевиков, на котором присутствовали 11 человек, Николай Бухарин, Глеб Ломов, Лев Троцкий, Моисей Урицкий, Адольф Иоффе, Крестинский, Ленин, Иосиф Сталин, Яков Свердлов, Сокольников и Смилга. Ленин, как председатель всех центральных органов ЦК, Совнаркома, Совета Обороны и прочих, предложил высказаться «за немедленное предложение Германии вступить в новые переговоры для подписания мира», высказались против 6 человек, Бухарин, Ломов, Троцкий, Урицкий, Иоффе, Крестинский при пяти голосах, «за». Затем Львом Троцким, было внесено предложение, «выждать с возобновлением переговоров о мире до тех пор, пока в достаточной мере не проявится германское наступление и пока не обнаружится его влияние на рабочее движение», за которое проголосовали 6 членов ЦК, Бухарин, Ломов, Троцкий, Урицкий, Иоффе, Крестинский, а все остальные были против. На вопрос, «Если мы будем иметь как факт немецкое наступление, а революционного подъёма в Германии и Австрии не наступит, заключаем ли мы мир?», «да» высказались шестеро, Троцкий, Ленин, Сталин, Свердлов, Сокольников и Смилга, и только Иоффе проголосовал «против».

Адольф Иоффе прекрасно понимал, что «кончина» Германской и Австро-Венгерской империй «не за горами», и продолжение ими военных действий в России, только ускорит их «кончину», а договор России с ними, продлит их агонию. Не зря канцлер Бисмарк предупреждал германских правителей, «Никогда не воюйте с русскими. На каждую вашу военную хитрость они ответят непредсказуемой глупостью».

10 февраля, после оглашения Троцким декларации «об отказе от подписания мирного договора», большинство оппозиционных газет заявило о необходимости немедленного возобновления деятельности Учредительного собрания, в связи с возникшей чрезвычайной ситуацией в случае капитуляции.

Газета меньшевиков-оборонцев и представителей плехановского «Единства» «Начало», опубликовала воззвание, «К братьям пролетариям всего мира», с протестом против заключения сепаратного мира, а в статье «Основная задача», оценивала ситуацию как «приостановку самостоятельного развития страны», объявляя это «катастрофой».

18 февраля, Германская армия, перешла в общее наступление на русском фронте. Германия «продавливала» быстрейшее заключения договора с «Российской Советской Республикой», «Р.С.Р», чтобы не только перебросить, образовавшиеся резервы, на западный фронт войны, для борьбы с войсками стран Антанты, резервов уже и не было, но и из-за нестабильности ситуации в самих Германии и Австро-Венгрии, начались голодные восстания в обеих империях.

На присланную, в день начала наступления, Совнаркомом телеграмму, германскому правительству, «о принятии условий «договора», германское правительство не прореагировало, и продолжило наступление, тем более сопротивление наступающим отсутствовало, как говорили сами немцы, «наступила железнодорожная война».

Над существованием государства «диктатуры пролетариата» нависла реальная угроза краха. На фронт направлялись первые отряды создаваемой РККА. Под Псковом, Ревелем (Таллином) и Нарвой, развернулись первые упорные бои с германскими войсками.

Утром, 18 февраля, Совнарком уже располагал сведениями о начале наступления немецких войск. Обмен секретной информацией между Германией и «Р.С.Р.» шёл взаимный. Днём, начав наступление по всему фронту от Балтийского моря до Карпат силами 47 пехотных и 5 кавалерийских дивизий, германские войска быстро продвигались вперёд по железным дорогам и уже к вечеру отрядом менее чем в 100 штыков был занят Двинск, где в тот момент находился штаб 5-й армии северного фронта. Части армии Временного Правительства, уходили в тыл, бросая или унося с собой военное имущество, а сформированные большевиками отряды РККА серьёзного сопротивления так же не оказывали, бежали, спасались как могли.

Совнарком, в ночь с 18 на 19 февраля, составил и согласовал радиограмму правительству Германии, с выражением протеста по поводу нарушения условий перемирия и с согласием подписать выработанный ранее в Бресте мирный договор.

Текст радиограммы гласил, «Ввиду создавшегося положения, Совет Народных Комиссаров видит себя вынужденным подписать условия мира, предложенные в Бресте-Литовском делегациями Четверного Союза. Совет Народных Комиссаров заявляет, что ответ на поставленные германским правительством точные условия будет дан немедленно. Подписано В. Ленин, Л. Троцкий».

Вечером 19 февраля, Ленин лично принял радиотелеграмму генерала Гофмана, сообщавшую, что советское радиосообщение было передано в Берлин, но что оно не могло быть рассмотрено в качестве официального документа. В связи с этим генерал Гофман предлагал советскому правительству направить в Двинск специального курьера с письменным документом. В итоге прошло ещё пять дней, прежде чем в Петроград был привезён новый ультиматум германского правительства из Двинска.

21 февраля, в связи с германским наступлением, на пленарном заседании Исполкома Петросовета, был образован «Комитет революционной обороны Петрограда» в составе 15 человек, столица «Р. С. Р.» была объявлена на осадном положении.

В этот же день, Совнарком принял, и на следующий день опубликовал декрет, «Социалистическое Отечество в опасности!», обязывавший все советские организации «защищать каждую позицию до последней капли крови», от кого защищать не уточнялось.

Одновременно Ленин, под псевдонимом «Карпов», опубликовал в «Правде» статью, «О революционной фразе», расширяя свои «тезисы о мире» и начиная, таким образом, открытую борьбу в печати за заключение мира.

22 февраля, Лев Троцкий подал в отставку с поста наркома по иностранным делам, передав, «с большим облегчением», полномочия Георгию Чичерину.

В тот же день на заседании ЦК, проходившем без Ленина, Николай Бухарин, в ходе дискуссии о возможности приобретения оружия и продовольствия у держав Антанты, внёс предложение, «…ни в какие соглашения относительно покупки оружия, использования услуг офицеров и инженеров с французской, английской и американской миссиями не входить», значит предложения уже были и прежде.

Альтернативное предложение Троцкого было, «мы через государственные учреждения принимаем все средства к тому, чтобы наилучшим образом вооружить и снарядить нашу революционную армию», набрало большинство в 6 голосов, против 5, после чего Николай Бухарин подал заявление о выходе из ЦК и уходе с должности редактора «Правды».

Ленин прислал записку с текстом, благо все находились в нескольких шагах друг от друга, в одном здании Смольного, «Прошу присоединить мой голос за взятие картошки и оружия у разбойников англо-французского империализма», и опубликовал свою статью «О чесотке» в газете «Правда», настроение Ленина улучшилось, очередной приступ психоза отступил, началось то, что он очень любил и называл «драчка».

Одновременно ВЧК выпустила сообщение для населения, в котором говорилось, что «до сих пор она была великодушна в борьбе с врагами народа, но теперь все контрреволюционеры, шпионы, спекулянты, громилы, хулиганы и саботажники, будут беспощадно расстреливаться отрядами Комиссии на месте преступления», а к таковым относили практически всех, кроме рабочих и солдат.

В ответ на решения, принятые ЦК, Ломов, Урицкий, Бухарин, Бубнов, Мечислов Бронский, Варвара Яковлева, Спундэ, Покровский и Георгий Пятаков написали заявление в ЦК, в котором оценили принятые ранее решения как идущие, «вразрез с интересами пролетариата и не соответствующие настроению партии», а также сообщили о своём намерении вести внутрипартийную агитацию против заключения мира. Заявление появилось в печати 26 февраля. Иоффе, Крестинский и Дзержинский также выступили против политики большинства членов ЦК, но отказались от агитации, из опасения раскола партии.

23 февраля утром, в Петроград, пришёл официальный ответ германского правительства, содержавший более обременительные для «Российской Советской Республики» условия мира. Германия уже требовала территории Латвии и Курляндии, признания договор Украинской Центральной Рады с государствами «Четверного союза», коалицией воевавшей в первой мировой войне против России. В него входили, Германская, Австро-Венгрия, Османская империя и Болгария. По этому договору, Украина становилась протекторатом Германии, обеспечивала поставку продовольствия Германии и Австро-Венгрии.

Дополнительно Российская Советская Республика, «Р.С.Р.» обязана была заключить обременительные экономические соглашения с Германией, с выплатой контрибуции золотом и поставками бакинской нефти.

В тот же день прошло «историческое» заседание ЦК партии большевиков, на котором Ленин потребовал заключения мира на предъявленных условиях, пригрозив в противном случае подать в отставку с должности главы Совнаркома и выйти из ЦК, что фактически означало раскол партии и ликвидацию всех, кто не с ним, а против.

Лев Троцкий, как обычно выполнил «кульбит», выразив своё отрицательное отношение к договору и отказавшись участвовать в дискуссии, согласился с Лениным. Троцкий, вместе с голосами воздержавшихся, спас Ленина от формального поражения. Твёрдая позиция Ленина победила, 7 голосов, за, 4 голоса, Бубнов, Бухарин, Ломов, Урицкий, против, 4 голоса, Дзержинский, Иоффе, Крестинский, Троцкий, воздержались. Эта «четвёрка» воздержавшихся, защитив себя, в тоже время помогли одержать победу над ленинской «оппозицией». При этом Троцкий, спасая Ленина, заботился и о самом себе, он понимал, что без Ленина его удалят из правительства.

24 февраля, германские условия были приняты ВЦИК Совета и переданы Совнаркому для исполнения.

Тем временем наступление германских и австро-венгерских войск продолжались и разворачивались по всему восточному фронту. Войска продвинулись на 200—300 километров, 19 февраля были заняты Луцк и Ровно, через двое суток, 21 февраля, Минск и Новоград-Волынский, 24 февраля, Житомир.

Немецкий генерал Гофман, писал в своих мемуарах, «Мне ещё не доводилось видеть такой нелепой войны. Мы вели её практически на поездах и автомобилях. Сажаешь на поезд горстку пехоты с пулемётами и одной пушкой и едешь до следующей станции. Берёшь вокзал, арестовываешь большевиков, сажаешь на поезд ещё солдат и едешь дальше». Путей перед врагом никто не разбирал, о подъезде врага не предупреждали, оборона полностью отсутствовала.

На следующий день Ломов, Урицкий, Спунде, Смирнов, Пятаков и Боголепов подали заявления о своей отставке из Совнаркома, а 5 марта Бухарин, Радек и Урицкий начали издавать газету «Коммунист», которая фактически стала собственным печатным органом «левых коммунистов», «бухаринцев».

Сразу же после заседания ЦК Ленин, за своей подписью пишет статью, «Мир или война?», опубликованную в вечернем выпуске «Правды».

В 11 часов вечера, началось совместное заседание большевистской и левоэсеровской фракций ВЦИК Совета. Левые эсеры приняли решение, голосовать против «Брестского договора». После совместного заседания, началось отдельное заседание большевистской фракции, позицию Ленина поддержали 72 члена фракции, 25 голосов было подано «против».

24 февраля, за четыре часа до истечения срока ультиматума, ВЦИК Совета принял германские условия «Договора». «Левые коммунисты», Бухарин и Рязанов, вопреки партийной дисциплине, остались в зале заседаний и проголосовали против. Фракция левых эсеров, обязала своих членов голосовать против «Брестского договора», однако за договор всё равно проголосовали их лидеры Мария Спиридонова, Малкин и ряд других членов ЦК левых эсеров.

В 7:32, царско-сельская радиостанция передала в Берлин, Вену, Софию и Стамбул сообщение, о принятии Совнаркомом условий «Брестского договора» и о готовности выслать делегацию в Брест-Литовский.

«Троцкий был прав, когда говорил, «мир может быть трижды несчастным миром, но не может быть похабным, позорным, нечистым миром, мир, заканчивающий эту стократ похабную войну», писал позже в своих воспоминаниях Ленин, он был великий конспиратор и мастер политических манёвров, что было необходимо ему, знал только он.

Принятое решение ЦК и Совнаркома вызвало протесты в провинциях. Против Брестского мира выступило Московское областное бюро большевиков, которое в резолюции от 24 февраля выразило недоверие ЦК и потребовало его переизбрания, сообщив, что «В интересах международной революции мы считаем целесообразным идти на возможность утраты Советской власти, становящейся теперь чисто формальной». Члены Московского бюро, неопытные в международной политике, требовали прямой и открытой поступи к международной революции, судьба России их не волновала, Ленина это только радовало.

Аналогичная резолюция, к которой присоединилась и общегородская Московская партийная конференция, была опубликована в газете «Социал-демократ».

При этом, Исполком Петросовета одобрил решение ВЦИК Совета. Главную роль, в защите позиции Ленина, сыграл Петроград. В период с 28 февраля по 2 марта ВЦИК Совета и Совнарком получили от местных советов и ряда других организаций ответы на запрос относительно их отношения к миру, из сводки, составленной для Ленина следовало, что за договор было подано 250 голосов, а против 224 голоса, перевес хоть незначительный, большевики организовали, что было и достаточно, в соответствии с ленинской политикой демократического централизма.

1 марта 1918 года, Советская делегация вновь прибыла в Брест-Литовский, при продолжавшемся наступлении германо-австрийских войск. Её новый состав имел состав, председатель Григорий Сокольников (Гирш Бриллиант), помощник комиссара «Государственного Банка», Григорий Петровский, нарком внутренних дел, Чичерин, нарком иностранных дел, его заместитель, секретарь Левон Карахан, политический консультант Адольф Иоффе, фактически главный «решальщик» по договору. В составе самой делегации были произведены изменения, из её первого состава были исключены «представители революционных классов», матрос, солдат, рабочий и крестьянин, а к оставшимся был добавлен ряд офицеров царской армии, генералы, военные консультанты, Владимир Скалон, который покончил с собой на переговорах, Альтфатер, Липский, Юрий Данилов, Александр Андогский.

Владимира Скалона, схоронили в Брест-Литовском, отпевали его в храме, немцы салютовали, в честь погибшего при церемонии похорон, как положено для военного высокого ранга.

Министры иностранных дел противной стороны, не стали дожидаться советских представителей и уехали в Бухарест, заключать договор с Румынией, которая перешла на сторону Четверного союза. В итоге германская делегация была в составе, посланник Розенберг, генерал Гофман, действительный статский советник фон Кернер, капитан 1-го ранга Горн и директор правового департамента Криге.

В австро-венгерскую делегацию входили доктор Грац, посол Мерей и Чичерич.

Болгарскими представителями были три человека, посланник Андрей Тошев, полковник Ганчев и легационный секретарь Анастасов.

Турецкая делегация была представлена Хакки-пашой и Зеки-пашой.

Делегацию «Центральной Рады» германские военные не пропустили к Бресту.

Количественный состав делегаций был значительно сокращён. Споров не предвиделось, разногласия были разрешены.

По прибытии, глава советской делегации Григорий Сокольников заявил, что его страна даёт своё согласие на условия, которые «с оружием в руках продиктованы Германией российскому правительству», и отказался вступать в какие-либо дискуссии, чтобы не создавать видимость переговоров, подобная позиция вызвала возражения Розенберга, полагавшего, что Совнарком может как принять предложенный мир, так и «решиться на продолжение войны». В заключении переговоров, 3 марта 1918 года, на 129-й день существования советской власти, в рамках заседания в Белом дворце Брест-Литовской крепости, «Договор о мире» был официально подписан всеми делегациям, Россия капитулировала перед германским блоком, впервые за всю историю России, при активном содействии большевиков, Ленина, германские войска оккупировали российские территории, вывозили захваченное военное имущество, продовольствие для снабжения своего голодающего населения и армии.

Итоговый Брест-литовский договор состоял из 14 статей, включал в себя пять приложений, первым из которых была карта новой границы «Р.С.Р.» с областями, оккупированными Германской империей, и прибавления ко второму и третьему приложениям. Дополнительно, делегацией были подписаны два заключительных протокола и три дополнительных соглашения, с каждой из держав Четверного Союза, Австрией, Турцией и Болгарией. Было и тайное соглашение, о репарациях золотом.

На территориях, отошедших от «Российской Советской Республики», по Брестскому договору, проживало 56 миллионов человек, около трети населения европейской части Российской империи. На ней находилось, треть обрабатываемой сельскохозяйственной земли, которая давала половину собираемого зерна, четверть всей железнодорожной сети, треть текстильной промышленности, располагались 918 текстильных фабрик, выплавлялось три четверти железа и стали, добывалось 90% каменного угля и изготовлялось 90% сахара, 244 химических предприятия, 615 целлюлозных фабрик, 1073 машиностроительных завода. В совокупности, всё это составляло треть годовых государственных доходов. На отторгаемой территории проживала почти половина промышленных рабочих, пролетариев России. В результате изменения границ, рвались внутрихозяйственные экономические связи и разрушалось само народное хозяйство. Российская империя продолжала рушиться, что было исполнение вековой мечты мирового финансового капитала.

Уникальность договора заключалась в том, что «проигравшая» сторона, Советы, больше месяца сопротивлялась и получила от «победителя» худшие для себя условия капитуляции. Прямые выплаты золотом, которые были предусмотрены тайным соглашением, и от которых официально Ленин «открещивался», были выплачены частично, в размере 93,5 тонны золота, вместо 245,5 тонн, предусмотренных соглашением. В сентябре 1918 года, Совнаркомом было отправлено два «золотых эшелона», в которых находилась данная поставка, она осталась не единственной. По Версальскому мирному договору, всё поступившее в Германию золото было передано Франции, в качестве немецкой контрибуции. Часть золота была переправлена в Германию, под видом закупки «золотых паровозов» в Швеции. Свои обязательства перед спонсорами Ленин выполнял честно, но не успел всё выполнить.

Германское правительство, проводя переговоры по оформлению Брестского договора, выставляя свои требования, продолжало финансировать Ленина через своего посла, фон Мирбаха, для поддержания большевистской партийной печати так как полиграфия требовала бумаги, красок и прочего, всё это возможно было купить только у заграничных буржуев, которым большевики обещали мировую пролетарскую революцию.

4 и 5 марта Лев Троцкий встречался в Петрограде с британским и французским представителями Брюсом Локкартом и Жаком Садулем, у которых представитель Совнаркома пытался выпросить какую-нибудь помощь, для Советской России, для борьбы с «Центральными державами», для оправдания своей политики перед делегатами на предстоящем III съезде Советов.

Одновременно, для правительства США, была передана нота Совнаркома, за подписью Ленина, с вопросами о размере и сроках потенциальной помощи для «Российской Советской Республики». Официальных ответов не было получено.

В Брест-Литовске, был заложен основной принцип советской внешней политики, совмещать переговоры с одновременной идеологической борьбой, имевшей конечной целью «революционную» смену власти в договаривающейся стране в форме «мировой пролетарской революции».

В 1918 году, сотни тысяч австро-венгерских военнопленных, возвратившихся из российского плена на родину, включая Бела Куна и Матьяша Ракоши, внесли существенный вклад в ликвидацию империи Габсбургов, что тоже входило в задачи стран Антанты по итогам мировой войны.

Одновременно, Брест-Литовский договор предотвратил падение Украинской Центральной Рады, отсрочивший приход большевиков к власти на оккупированных Германией территориях России.

7 марта 1918 года, на «VII экстренном съезде партии большевиков», открывшемся днём ранее, Ленин выступил с политическим отчётом о деятельности ЦК, который «слился с докладом о войне и мире», хотя сами делегаты съезда не были ознакомлены с текстом договора. Содокладчиком Ленина выступил Николай Бухарин, изложивший позицию «левых коммунистов». Ленин выступал на съезде 18 раз. В съезде участвовало 47 делегатов с решающим и 59 делегатов с совещательным голосом, якобы представлявшие более чем 170 000 членов партии, что позволяло считать съезд состоявшимся.

8 марта, при поимённом голосовании за «резолюцию», начинавшуюся словами, «Съезд признаёт необходимым утвердить подписанный Советской властью тягчайший, унизительный мирный договор с Германией». При этом «критические» высказывания Ленина в отношении действий советской делегации на переговорах, в феврале, вызвали ответную критику Крестинского. В итоге, после длительной дискуссии вопрос о том, как оценить февральское заявление делегации, был поставлен на голосование, и большинством в 25 голосов, против 12, была принята резолюция Зиновьева, которая благодарила делегацию «за её громадную работу в деле разоблачения германских империалистов, в деле вовлечения рабочих всех стран в борьбу против империалистических правительств».

Ленин, в своём выступлении добавил, «Троцкий, проведя переговоры в Бресте, великолепно использовал их для агитации, мы все были согласны с тов. Троцким. Он цитировал часть разговора со мной, но я добавлю, что между нами было условлено, что мы держимся до ультиматума немцев, после ультиматума мы сдаёмся, соглашаемся. Тактика Троцкого, поскольку она шла на затягивание, была верна. Неверной она стала, когда им было объявлено состояние войны прекращённым, и договор не был подписан».

9 марта, Крыленко был освобождён от обязанностей «главковерха», а 27 марта последовал приказ «наркомвоена» Льва Троцкого, «о расформировании и ликвидации штабов, управлений и солдатских комитетов», на этом «Русская, армия Временного Правительства» прекратила своё существование. В связи с постоянно возникавшей германской угрозой оккупировать столицу «Р.С.Р.», Петроград, было решено перенести, «эвакуировать» правительство в Москву, заодно подальше от голодного и буйного петроградского пролетариата, постоянно требовавшего продовольствия. В то же время, подписание мира Германией с Советской Россией не повлияло для неё положительно на ход боевых действий на западном фронте, поскольку переброшенные туда войска были деморализованы и малопригодны для наступательных действий.

12 марта 1918 года, была проведена реформа «Военно-революционных комитетов», ввели их централизацию, был организован «Всероссийский Революционный комиссариат», председателем этого комиссариата был назначен Лев Давидович Троцкий. С этого времени ВРК получил статус правительственного органа.

На 12 марта созывался «IV Чрезвычайный Всероссийский съезд Советов». Из-за общего расстройства железнодорожного транспорта, многим делегатам прибыть к открытию съезда Советов не удалось, поэтому съезд открылся 14 марта, в этот день газета «Известия ВЦИК» поместили на своих страницах текст «Брестского договора», естественно без тайных соглашений.

По условиям Брестского мира, от марта 1918 года, «Российская Советская Республика» обязывалась, не претендовать на Прибалтику, Балтийское герцогство и Королевство Литва, и часть западной Белоруссии. Вывести войска из Финляндии и с оккупированных территорий под названием Украина, признать «Украинскую народную республику» независимым государством. Вывести войска с кавказских территорий Османской империи, а также передать ей округа Ардаган, Батум и Карс. Принять режим торговли с Германской империей от 1904 года. Демобилизовать армию и разоружить весь флот, передать корабли Балтийского и Черноморского флота представителям Германии. Прекратить революционную пропаганду в «Центральных державах» и союзных с ними государствах.

На следующий день, в знак протеста против подписания Брестского договора, все левые эсеры, включая Исаака Штейнберга, Шрейдера, Карелина, Колегаева и Прошьяна, вышли из состава Совнаркома.

16 марта, «IV Съезд» ратифицировал договор, который был принят делегатами съезда при поимённом голосовании большинством в 704 голоса, против 284, при 115 воздержавшихся.

Ратификация Брестского договора внеочередным съездом Советов вызвала болезненную реакцию оппозиционной печати, надеявшуюся в том числе и на то, что позиция «левых коммунистов» не позволит ратифицировать соглашение, «Государство, которое принимает такой мир, теряет право на существование», оппозиционные газеты активно апеллировали к оскорблённому национальному чувству граждан страны, а бизнесмен-революционер Александр Парвус, выступая в газетах полагал, что мир мог бы быть заключён на лучших условиях.

В этот же день, 16 марта было издано Постановление Совнаркома, «О перенесении столицы из Петрограда в Москву».

18 марта, с резким осуждением Брестского мира выступил патриарх Тихон, обращавший внимание, что «отторгаются от России целые области, населённые православным народом».

18 марта началось рассмотрение Брестского договора в Германии, в Рейхстаге, которому соглашение было представлено канцлером Георгом фон Гертлингом и заместителем статс-секретаря Бушем, подчёркивавшими, что текст не содержал «никаких положений, которые бы ущемляли честь России, не говоря уже о навязывании военной контрибуции или насильственном отторжении российских территорий», рассмотрение завершилось через четыре дня, против проголосовали только независимые социал-демократы.

26 марта, 1918 года, договор о Брестском мире, был подписан императором Вильгельмом II.

При этом конференция стран Антанты, проходившая в марте 1918 года в Лондоне, вновь заявила о своем непризнании Брест-Литовского мира, а газеты союзников использовали условия мира для усиления анти-германской и анти-советской пропаганды, газеты писали, «Брестский мир, политическое преступление, которое под именем германского мира было совершено против русского народа. Россия была безоружна. Таких мирных договоров, как эти, мы не будем и не можем признавать. Наши собственные цели совершенно иные».

Турция оценила соглашение в Брест-Литовском как «успех», поскольку оно означало, что внимание большевиков переключалось на политические разногласия внутри страны, что отвлечёт их от действий на Кавказе. Одновременно османские газеты выражали одобрение достигнутыми договорённостями, поскольку полагали, что возвращённые территории обеспечат безопасность Турции от «кошмара русского царизма». Проект турецкой делегации при начале переговоров в Бресте гласил, «Соглашение оттоманского и русского правительств, последствием которого является мир и вечное братство» и содержал требования изменения российско-османской границы, включая возвращение областей, входивших в состав Османской империи до Русско-турецкой войны 1877—1878 годов. Согласно данному проекту от «Р.С.Р.» требовали также, отвод русской армии из Анатолии, демобилизация армянских отрядов, четов, и согласие с запретом на концентрацию в Закавказье войск численностью более одной дивизии. В предъявленном же в феврале ультиматуме содержался ещё дополнительный пункт, по которому советская власть была обязана «всеми имеющимися в её распоряжении средствами… способствовать наискорейшему и планомерному возвращению Турции её анатолийских провинций и признать отмену турецких капитуляций», то есть возврат округов Ардагана, Карса и Батума, которые Турция, отдала после войны 1878 года России», взамен выплаты контрибуции». В итоговой версии Брестского договора это стало статьёй о территориях, переданных России в 1878 году, в счёт погашения военного долга Порты.

По Брестскому договору округа Ардагана, Карса и Батума также незамедлительно очищаются от русских войск. Россия не будет вмешиваться в новую организацию государственно-правовых отношении этих округов, а предоставит населению этих округов установить новый строй в согласии с Турцией.

Кроме того, в Русско-турецком дополнительном договоре содержался и пункт, обязывавший советские власти «демобилизовать и распустить армянские четы, состоящие из турецких и русских подданных, которые находятся как в России, так и в оккупированных турецких провинциях, и окончательно уволить названные четы».

Заявление советской делегации о недопустимости решения «судеб живых народов, поляков, литовцев, латышей, эстонцев, армян… за их спиной» осталось без ответа. Тем не менее при подписании самого договора Григорий Сокольников (Гирш Бриллиант) выступил с декларацией, в которой констатировал, что «на Кавказе, явно нарушая формулированные германским же правительством условия ультиматума… и не сообразуясь с подлинной волею населения областей Ардагана, Карса и Батума, Германия отторгает в пользу Турции эти области, ни разу не завоёванные турецкими войсками». В ответ, османский представитель заявил, что речь идёт не об отделении этих территорий, а об их возвращении, то есть о восстановлении их былого статуса.

Но все усилия турецкой дипломатии оказались напрасны, по итогам Версальской капитуляции стран Четверного союза, территория самой Османской империи была разделена на множество самостоятельных государств.

Нежелание Совнаркома исполнять условия Брестского мира было понятно всем участникам переговоров ещё в момент его подписания и не скрывалось советскими лидерами. Противостояние, начавшееся в Бресте-Литовском, продолжилось и после ратификации соглашения, но у Ленина была своя цель, мировая пролетарская революция, в результате которой должна была пасть и Германия, Россия была только способом достижения этого, всё что произошло до мировой пролетарской революции, потеряет всякое значение.

30 апреля, на 62 году жизни в госпитале Питки-Ярви, в Териоки, Финляндия скончался первый марксист России Георгий Валентинович Плеханов. Траурных статей в советских газетах и революционных похорон не было. Бывший учитель и покровитель, начинавшего у него свою политическую карьеру Ленина, был занесён своим бывшим учеником в список «врагов народа» за критику его ленинизма и назвавший «Апрельские тезисы» Ульянова-Ленина бредом.

Через 7 месяцев, весной 1918 года, после Октябрьского переворота, первый марксист России был принуждён бежать от революции, которую он проповедовал и ждал всю свою жизнь, большая часть которой прошла в эмиграции, в Швейцарии. Плеханов скрывался, сначала в клинике Гирзона, французской больнице Святой Марии Магдалины, на 14 линии Васильевского острова. У Плеханово началось обострение его давней болезни, туберкулёза, усугубленное сильнейшим психологическим стрессом, от всего произошедшего и от его рухнувших надежд. Из Петрограда, супруга перевезла Плеханова в Финляндию, в санаторий доктора Циммермана, в Питки-ярви, вблизи Териоки.

В санатории, Георгий Валентинович, продолжал много работать над книгой «История русской общественной мысли». Казалось, что наступило улучшение его здоровья. Но 18 марта началось кровотечение, которое не могли остановить несколько дней. Медленное угасание жизни продолжилось. Работать, писать он уже не мог, Розалия Марковна читала ему вслух трагедии Софокла,

«Я так и знал: не погибает злое, нет, боги покровительствуют злу. Им любо плута тёртого, лукавца нам из Аида возвращать! А честных, Достойнейших знай гонят в царство тьмы! Что тут сказать?..Как восхвалять богов? Я их хвалю… но вижу: дурны боги!».

С 15 мая началась агония, с 20 мая состояние ухудшалось ежечасно. 30 мая 1918 года, Плеханов умер от эмболии сердца, в возрасте 62 лет. Похоронили его на «Литераторских мостках» Волкова кладбища в Санкт-Петербурге, рядом с могилой Белинского. На этом же кладбище похоронены недалеко и мама Ленина, и его сестра Ольга.

Революции всегда пожирают своих творцов, Георгий Валентинович Плеханов стал одной из этих жертв.

После заключения Брестского мира на советской стороне восточного фронта остались лишь небольшие отряды-завесы большевиков.

Подписание Брестского мира стало причиной растущего отчуждения между большевиками и левыми эсерами, остававшиеся партнёрами по первому Совнаркому. Сотрудничество завершилось «восстанием» левых эсеров в июле 1918 года, что стало поводом для полной их ликвидации большевиками.

Брестское «перемирие», объявленное большевиками на фронтах русской армии в декабре 1917 года, не привело к прекращению боевых действий ни на восточном фронте, ни на западном, но стало поворотным моментом для разжигания гражданской войны «красных» и «белых», продлившей ещё на 5 лет разрушение России, в период с 1918 года по 1923 год.