Земля, моря

Николай Николаевич Мурзин, 2016

Поэзия Николая Мурзина богата, мрачна, необычна и сложна. Его стиль можно назвать симфоническим или постмодернистским. Каждое из его стихотворений содержит в себе более чем один смысл, при этом очень часто ключ к искомому смыслу находится в другом стихотворении. Чтобы понимать эту поэзию, нужно найти в ней единые лейтмотивы и следить за ними, наблюдая, как они сплетаются в подобие мелодии, составляют единый узор. Повторяются мотивы зимы, войны, смерти, тьмы, спора и чудесного преображения; образы, заимствованные из христианства и древнегреческой мифологии. Ну а о самом себе и о России автор говорит с печальной иронией.

Владыка безумия

Тут лучше не смотреть в глаза,

Тут лучше не вставать ночами,

Не щекотать мечом узла,

Не красоваться величаво,

Когда проносится кортеж —

Дождем хлопков, оваций солнцем —

И если только невтерпеж,

Отпрашиваться в общий сортир.

Но лучше, если стерпишь. Все.

Что невдомек, то очень плохо.

По улицам тут ходит слон,

И славит люд царя Гороха.

Не видно, впрочем, ни царя,

Ни сколько внятного правленья —

Но не болтай об этом зря:

Тут не слабеют с солнцем тени.

Тут лучше не любить того,

Чего никто не понимает,

Тут лучше не любить того,

Кто всем тебя напоминает.

Удобно поспешать во тьму

Со всеми сообща и в ногу,

Угодно ставить здесь тому,

Кто всех убил, свечу, как богу.

Когда-то думал я: сам мрак

Облюбовал себе столицей

Страну, где я живу, дурак,

С надеждой: вдруг все прояснится.

Не прояснится. Но найти

Здесь повелителя кошмара —

Пустое дело, хоть верти

Всю жизнь свою гадальный шарик.

Где он? Где дьявол? Покажись!

Тут только толпы месят глину.

И лучше не спускаться вниз —

Обратных нет греху тропинок.

Как и новинок, как и роз,

Не унесенных от могилы,

Не перепроданных за грош

Влюбленным — глупеньким, но милым.

Тут лучше не прощать врагов,

И долго жить, и много помнить,

И втайне чтить своих богов,

И брезговать всем безосновным.

А может быть, уйти навек,

Найти себе страну подальше,

Где жив иначе человек:

Вчера — старик, а завтра — мальчик.