И пошли они на три стороны

Николай Николаевич Акулов (2024)

В книге два рассказа и стихотворение о трёх сыновьях. Первый, как отец сынов своих послал жениться, надоели они ему своим поведением. Во втором отец посылает сыновей в другой город, чтобы стали самостоятельными.

Глава 6.

Свернув на свою улицу, Пётр оглядывался до тех пор, пока не скрылся поворот, где стоял отец, потом остановился. Достав телефон, стал набирать по памяти номер своей одноклассницы Ленки. Та давно уже сватала ему свою соседку подружку. Хвалила, что хорошая девушка, тихая, домашняя. Ленка была влюблена в Петра ещё в школе. После выпуска пути их разошлись. Ленка парня упустила и выскочила замуж за подвернувшегося морячка торгового флота. Тот подолгу пропадал в море, но Ленка не обижалась. Её это устраивало. Родив морячку сына, Ленка решила, что свои обязанности супруги выполнила и теперь жила в своё полное удовольствие. Благо морячок зарабатывал хорошо. Плюс привозил из — за границы красивые шмотки. Встретив как — то Петра в клубе, Ленка почему — то решила облагодетельствовать бывшего возлюбленного. То есть женить его. Пётр долго упирался, выискивая причины. Но теперь решил воспользоваться услугами одноклассницы, надеясь, что та уж ему свинью не подсунет. Хотя, как посмотреть? В отместку за отверженную любовь и могла. Но чем чёрт не шутит? И Пётр терзал телефон, вспоминая номер одноклассницы. Но тот не вспоминался. Плюнув, после пятнадцатиминутного сражения, Пётр решил к Ленке съездить. Та по — прежнему жила в квартире родителей. Тем морячок купил дом в деревне. В гостях у Ленки Пётр бывал ещё в школьные годы. Та зазывала парня, когда родителей не было дома, целоваться. Дальше у них дело не зашло. Ленка блюла себя стойко. Что может и оттолкнуло Петра, привыкшего к лёгким победам. Поковырявшись в памяти, Пётр завёл машину. Через час он въезжал в Ленкин район. С трудом отыскав нужный дом, припарковался, напротив. И огляделся. Квартал почти не изменился, если не считать новую детскую площадку с пластиковыми горками и освежённые краской старые качели. На них они тоже целовались по вечерам, когда дома были Ленкины родители.

Сориентировавшись, Пётр направился к Ленкиному подъезду. На дверях стоял кодовый замок с домофоном, и Пётр задумался, вспоминая номер квартиры. Потыкав наугад кнопки и не получив результата, вернулся в машину.

— Придётся ждать, пока она сама тут не появится, — подумал он про себя, устраиваясь поудобней и откидываясь на спинку сиденья. Солнце стало припекать, и Пётр открыл окно.

— А кто это тут у нас сидит? — раздалось внезапно над ухом и в окно пахнуло водочно табачным перегаром. Пётр повернул голову. В окно, лыбясь смотрела небритая физиономия мужика лет тридцати. — Чо ты тут делаешь? — еле ворочая языком дыхнула физиономия очередной порцией перегара.

— Сижу, — Пётр постарался явно не показывать своего отвращения.

— А что сидишь? — не унималась физиономия.

— Товарища жду?

— Какого товарища? — физиономия качнулась, но сохранила вертикальность.

— Мужик, ты кто, участковый? — Пётр попытался открыть дверь, — что за допрос.

— Андрюха, он грубит, — оскорбилась физиономия и качнувшись, отодвинулась.

— Пацан, ты зачем дяде грубишь? — место физиономии заняла другая, в отличии от первой начисто лысая. — Тебе в школе вежливости не учили?

— Учили не приставать к незнакомым людям, — стал уже сердиться Пётр и попытался второй раз открыть дверь.

— Плохо учили, — кивнул лысый, — щас исправим. — От летевшего в лицо кулака Пётр уклониться не успел. Разорвавшая мозг боль, его и отключила.

Очнулся Пётр от новой боли. Лысый открыв дверь, пытался выволочь его из кабины. Рядом топтался его дружок, помогая советами и тупо хихикая.

— Чалый ты ремень с него сними, потом тяни, — хихикал помощник.

— Блин, и правда, — разглядел ремень безопасности лысый, — а я не пойму, что держит. Щас, расстегнем. — Лысый навалившись на Петра потянулся к замку ремня. Пётр, освободив из-под тела руки ударил лысого по ушам. Взвыв, тот вывалился из кабины и покатился по земле, схватившись за уши. Его помощник, отскочив, таращил в удивлении глаза.

— Чалый, тебя что, током ударило?

— Щас я дам ему ток, — придя в себя, стал подыматься лысый.

Пётр уже вылез из машины, ожидая его. Мысль о побеге на машине, почему — то его не посетила. Потрогав разбитый нос, Пётр посмотрел на поднявшегося мужика и шагнул навстречу. Но упустил из вида приятеля лысого. А тот, зайдя сбоку, ловко подставил ему ножку. Видно имел богатый опыт в этом. Споткнувшись, Пётр упал в объятия лысого и получив второй удар в лицо, отключился. На этот раз он очнулся от шарящих по его телу рук. Его обыскивали.

— Чалый, он пустой, — узнал Пётр голос физиономии. — Зря били, блин.

— Пустой? — не поверил лысый. — А машина? Заберём машину тогда.

— А ты умеешь ездить — то? — хихикнул дружок, оставляя Петра в покое.

— Я, ездить? — возмутился лысый, — десять лет на Белорусе ездил, а тут жигуль. Тот же руль и те педали. Поехали!

— Я тебе сейчас поеду! — просипел Пётр, подымаясь.

— Чалый смотри, а крепкий пацан, — изумился, отскакивая от Петра подельник, — два твоих удара и встал. Молоток. Может в кореша возьмём?

— А он пойдёт? — уставился лысый на поднявшегося Петра, оценивающе оглядывая. — Спорим Гайка, что после третьего не встанет? — сплюнул под ноги Петру лысый. И стал засучивать рукав рубашки, покачивая громадным кулаком.

— Пётр? — раздался вдруг от подъезда женский крик. Пётр посмотрел туда. К ним торопилась Ленка с какой — то женщиной. Разглядеть её из — за тумана в голове Пётр не смог.

— Пётр, это ты? — подбежавшая Ленка, схватила парня за рукав. — За что они тебя?

— А чо он у нас тут сидит? — оскалился лысый, — без разрешения. Вот и получил.

— А ты кто такой, тут разрешение давать? — взвилась Ленка. — Я вот сейчас полицию вызову, они тебя выпишут разрешение.

— Ну, ну, чувырла, потише! — набычился мужик, — дома мужем командуй, а не тут. Кобеля завела себе? Я вот морячку скажу. Он тебе устроит девятый вал. Пошуми мне тут ещё.

— Это ты его? — подруга Ленки подошла к лыбящемуся лысому.

— Ну я и чо? Тоже полицией грозить будешь? Щас вот как дам и грози тогда. — Лысый поднял кулак и охнув, опустился на землю у ног женщины.

— Наших бьют! — заверещал вдруг пронзительным голосом дружок лысого и кинулся на женщину.

Пётр видел лишь мелькнувшие подошвы растоптанных ботинок мужика. Каких-либо действий женщины он не заметил. Гайка улёгся рядом с дружком и хрюкнув, свернулся калачиком.

— Что у него? — оставив дружков лежать, женщина повернулась к ним.

— Кажется нос сломали сволочи? — предположила Ленка. — Надо в больницу ехать.

— Я отвезу, ты иди, тебя сын ждёт, — предложила подруга. — Его машина? — кивнула она на открытую копейку.

— Похоже, — оглянулась Ленка.

— Эй, Петя? — Ленка пощелкала пальцами перед носом парня, — ты меня слышишь?

— Слышу, слышу, — Пётр попробовал кивнуть и от пронзившей лицо боли чуть не упал, пошатнувшись.

— Точно нос сломан, — поморщилась Ленка. — Давай его в машину, вези быстрей.

Подруги, помогли Петру сесть на заднее сиденье и Ленка осторожно захлопнула дверь. Её напарница села за руль.

— Надюшь, ты мне позвони потом, не забудь, — махнула она девушке.

— Как узнаю, что с ним позвоню, — пообещала девушка, заводя мотор.

— У уроды, — пнула Ленка по очереди всё ещё валяющихся мужиков, направляясь к подъезду. — Самим бы носы сломать, сволочам. Я вас запомнила.

По пути в больницу Пётр дважды терял сознание. И выплывая каждый раз, всё пытался вспомнить лицо сидящей за рулём спасительницы. Но терзающая мозг боль и уплывающее сознание не давали этого. В третий раз он потерял сознание у крыльца больницы. И как его несли на коляске в операционную, он уже не помнил.

Очнулся Пётр от тихого пиликанья. Открыв глаза, он увидел белый потолок. Повернув голову, остановил взгляд на странных приборах с мигающими лампочками. Где — то в изголовье что — то ритмично, как часы, пикало. Что — то скрипнуло и над ним появилась женское лицо. Лицо улыбнулось.

— Очнулся? — спросила медсестра. — Ох и напугал парень ты свою девушку. Она тут всю больницу на уши поставила. Дрался за неё, наверное? Молчи, молчи, тебе нельзя ещё говорить, — остановила она ладонью попытку Петра спросить. — Девушка твоя вчера до самого вечера тут просидела. На ночь еле, еле главврач домой выпроводил. Хотела тут с тобой остаться. Я конечно её понимаю, — болтая, сестра сменила Петру капельницу, пощёлкала кнопками аппаратуры. — Она переживает за тебя. Но сама ведь медсестра, понимать должна, что порядок, есть порядок. Что не останешься ты у нас тут без надзора и внимания. Я правильно говорю? — подмигнула сестра Петру.

— А может она боится, что мы тебе у неё уведём? — захохотала сестра. — Наверное, точно боится.

Посмеиваясь, медсестра ушла, оставив запах молодости и незнакомых духов. Пётр, уже увидевший повязку на своём носу, этому очень удивился. К тому же вспомнил чему и кому обязан своим нахождением здесь.

— Значить я в больнице? — с тоской посмотрел он на потолок. — Интересно, что скажет теперь отец и где машина?

Размышления прервал скрип двери. Скосив глаза, Пётр увидел остановившуюся в ногах кровати девушку. Та всматривалась в парня, видно решая вопрос, подойти или нет.

— Вы как? — наконец решившись, девушка приблизилась. Теперь Пётр смог рассмотреть её лицо получше. Обрамлённое светлыми волосами оно смотрелось привлекательно. Пётр моргнул, пытаясь глазами передать свою благодарность.

— Ой, простите, вам нельзя говорить, — спохватилась девушка и присела на край кровати.

— Вам ещё повезло, — девушка улыбнулась, — я быстро вас довезла на машине. И доктор тут хороший. Операцию сразу сделал. Сказал, что нос ваш собрал, нормальный будет.

— А она добрая, — подумал Пётр, рассматривая спасительницу и решившись, положил свою ладонь на руку девушки. Та вздрогнула, но руку не убрала. Так они и сидели. Девушка что — то рассказывала, Пётр её слушал, не вникая в сказанное, а только наслаждаясь мелодией её голоса. Сколько они так сидели, Пётр не знал. Только девушка, вдруг спохватившись, посмотрела на часы и виновато улыбнулась.

— Простите Пётр, мне пора на работу. Я завтра приду после дежурства, не возражаете?

Пётр моргнул и пожал слегка девичьи пальцы. Девушка улыбнулась и, высвободив руку, поднялась.

— Тогда до завтра, выздоравливайте.

— Интересно, как её зовут? — пожалел Пётр, что не смог спросить.